Текст книги "Застава"
Автор книги: Ирина Крупеникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 41 страниц)
«Борис, – окликнул юношу призрак-Николай, – я дом найти не могу. Кругом одни мосты, как прутья в клетке!»
Лис опомнился, быстро огляделся по сторонам и, убедившись, что поблизости пусто, отозвался вслух.
– Не волнуйся. Посмотри, какой чудесный вечер! Природа и город, как сама память. Каждая мысль, поступок, взгляд – это информация, которая оседает на деревьях, мостовых, домах. Жаль, что человек не умеет её читать. Это была бы самая объективная история, оставленная земной памятью!
«Может оно и так, но мне к отцу надо засветло, пока в стельку не надрался после работы».
Слегка огорошенный, юноша посмотрел на погибшего студента.
– Почему ты решил, что твой отец напьётся?
«Алкаш потому что. Но ты не подумай, я его и такого всегда любил. У нас мужики через одного пьют по-чёрному».
– Хм… Давай адрес. Я сам искать буду, – вздохнул младший Полозов. – А мосты не тебя одного с толку сбивают. Даже в народных поверьях такое есть: перенести покойника через мост или перекрёсток, чтобы дорогу назад забыл.
Восторженность опустилась в тёмные воды реальности. Монументальный театр, обшарпанный забор школы, пошатывающийся пешеход, окрылённая молодая парочка, белокаменная церковь над каналом, дряхлая нищенка с гремящей сумкой пустых бутылок, пузатый владелец новенькой «Лады», грязный велосипедист, памятник в тихом сквере – всё перемешалось в один путаный клубок. Но осталось чувство красоты, осевшее глубоко в душе, невзирая на возмущения рассудка и принципы здравого смысла.
А почему бы нет? – решил Лис, когда попытки не замечать нежелательные элементы обозримого пространства не увенчались успехом. – Они все и есть этот город!
В доказательство фантазия стёрла с улицы пьяницу, петлявшего по тротуару. Вместе с ним испарились школьная ограда и театр. Без велосипедиста с граблями, привязанными к раме, из глаз пропала старая пожарная вышка и чудесный зелёный мыс, врезавшийся в водные магистрали.
Лис улыбнулся.
– Всё правильно, – тихо доложил он сам себе.
«Ты о чём?»
– Всё ещё о природе и истории… Смотри, кажется, это твой дом.
«Батька… Я пойду, Борис. Спасибо!»
– Иди. Пусть дорога твоя будет гладкой. Не навий ты. И не родитель. Но предки примут тебя в свой вечный дом. А когда-нибудь тебе откроется новый Переход, и возвестит о нём первый крик рождённого.
Лис наблюдал, как дух плывёт над травой, слышал его виноватое «пап, прости» и удивлённый мужской бас за забором: «Кать, ты чего сказала-то?» Над деревянным домом взлетела одинокая птица. Ветром вздохнула земля. С ветки сорвалась нечаянная капля…
* * *
Понедельник, которому осталось царствовать всего четыре часа, преподнёс Ворону последний, самый неприятный сюрприз. «Шестёрка», начавшая путешествие на четвёртой передаче, закончила «за упокой» на полпути до цели. Прокопавшись в моторе до темноты, Владимир Полозов сдался.
К счастью, сотовый, со следами собачьих зубов и кое-как замотанный изолентой, сработал, несмотря на порядочное расстояние от города. Тур откликнулся на вызов.
– Я заглох. Намертво, – сообщил Ворон брату. – Если Лис позвонит, передай, пусть топает в гостиницу… Зачем тебе-то приезжать?.. Мне тоже сие не нравится, но две няньки слишком много для одной бестолковой рыжей морды.
Тур придерживался другого мнения, и переубедить его не представлялось возможным. Ворон закрыл аппарат, удручённо посмотрел на приборную панель «жигулёнка» и пробормотал:
– Чем быстрее мы тебя заменим новой моделью, тем лучше для всех. Откатался, друг. Хватит.
* * *
Лис мчался в темноте, не разбирая дороги. Топот позади то приближался, то отставал. Собственное бурное дыхание глушило звуки, а отдельные выкрики за спиной казались оружейным грохотом. Сбоку мелькнула тень. Юноша шарахнулся в сторону, споткнулся и понял, что проиграл. Отвратительный едкий запах дурмана навис над ним вместе с телом догнавшего, а пинок ускорил неминуемое падение.
Рассчитывая удрать от компании, воняющей перегаром и табаком с примесями веселящей «травки», Лис не учёл направление. Следовало бежать через парк назад, к театру, где он безуспешно прождал Ворона до полуночи. Но коварные мосты увели его во тьму робких дремлющих улиц, заканчивавшихся пустырём.
Избиение грозило состояться немедленно. Не позволив жертве встать, группа подростков-акселератов, выкрикивая бессмысленные ругательства, обступила лежащего. Кто-то ударил его ногой в бок. Лис охнул и тем самым вызвал бурю звериного восторга у искателей острых ощущений. Второй удар пришёлся в лицо. Сознание на несколько секунд отключилось, а очнувшись, Лис обнаружил, что с него пытаются снять кожаный пиджак. Обрушилась обида. Так глупо попасться в лапы накурившихся хулиганов, и это после первого в жизни самостоятельного освобождения заложного!
Он отчаянно извернулся, сумел вскочить и в результате короткой борьбы вырвался из рук грабителя. Рассудок подсказал: беги со всех ног. Геройствовать Лис не собирался. Он ринулся вперёд, но не сделал и трёх шагов, как врезался в высокого молодца, выросшего как из-под земли.
– Поберегись!
Юношу сгребли в охапку и отставили в сторону.
Следующая сцена могла претендовать на комедийное представление, кабы не мощные ручищи нежданного спасителя. Оригинальные реплики, основанные на великолепном наборе нецензурной лексики, сыпались налево и направо вместе со звонкими оплеухами. Всё, что разобрал Лис в шумной перебранке, была фраза: «Тебя предупреждали!» Парень размахивал руками, будто гонял мух. В роли последних выступали недавние наглецы, причём сопротивление их было до того жалким, что Лис не сдержал нервного смешка.
– Что у тебя забрали? – обернувшись, спросил блюститель порядка.
При этом он держал за шиворот не успевшего ретироваться пацана.
Лис проверил карманы. Сотовый был на месте. Кошелёк и ключи тоже.
– Ничего. Они не успели, – ответил он и вынужден был сплюнуть, ибо во рту, как оказалось, скопилась солёная масса.
– Повезло тебе, Феня, – великан обратился к барахтающейся жертве. – Следующий раз руки переломаю.
Угроза, высказанная мирным размеренным басом, подействовала отменно. Лис сделал для себя вывод, что его спаситель пользуется в городе неподдельным авторитетом.
– Спасибо, – произнёс он, когда Феня – последний из шайки – был отпущен на все четыре стороны.
– Пожалуйста, конечно. Да не за что, – откликнулся местный гигант, приближаясь к Лису. – Фю-ють! Как тебя отделали!
Он бесцеремонно взял юношу за подбородок. Лис шумно засопел. Ссадина на левой половине лица горела, и тяжесть под глазом превратилась в пульсирующую боль.
– Фингал, – пояснил здоровяк. – Мать, небось, всыплет?
– Нет матери, – Лис нахмурился. – И я не здешний. Меня зовут Борис.
– А я Дима, – представился спаситель и прищурился, разглядывая в темноте нового знакомого. – Ты где остановился?
– Я не планировал останавливаться в вашем городе. Так вышло. Брат приехать за мной обещал, но, наверное, с машиной что-то случилось.
А про себя подумал: «Надеюсь, только с машиной».
– Я на вокзал пойду, – закончил он.
– Не. На вокзале тебе делать нечего. Ещё в ментовку загремишь. Ко мне домой пойдёшь. Маманька у меня ворчливая, но ты внимания не обращай.
– Неудобно как-то, Дмитрий, – отступил Лис. Потрогал заплывший глаз и добавил. – Тем более в таком виде.
– Не знаю как у вас, а у нас тутошних не принято человека ночью на улице бросать, – воспитательным тоном заявил гигант Дима. – Будешь моим гостем.
Идти пришлось недолго. Дима остановился перед деревянным домишком, выходящим фасадом на набережную канала, и открыл скрипучую калитку.
– Громко не говори, – шепнул он. – Соседи спят уже.
– Ты отсюда шум услышал? – удивился Лис, оглянувшись в темноту.
Всю дорогу он тщетно искал признаки каких-либо призраков, навий или заложных. Но на сей раз никакой нежити поблизости не водилось.
– Отсюда не слышно. Вода всё глушит. С работы я шёл, из мастерских. Ты заходи, не стесняйся.
Лиса впустили в тёмные сени. Щёлкнул выключатель.
– Да-а. Ну и морда у тебя! – хмыкнул хозяин, оглядев юношу при свете тщедушной лампочки.
Лис в свою очередь внимательно изучил местного великана. Огромный, блёкло-рыжий и рябой – первое, что бросилось в глаза. Затем он заметил грубую татуировку на мощном запястье, крестик под распахнутым воротом, шрам на щеке и несколько глубоких морщин.
– Дима, ты? – раздалось из-за занавески.
Пожилая женщина выглянула в коридорчик и, увидав гостя с синяком в пол-лица, проворчала:
– Опять ковой-то притащил! Ну что тебе до этих наркоманов! Пусть бы все перемёрли!
– Не шуми, мам. Иди спать, – парень нахмурился. – Мы не помешаем.
Голос его звучал ласково, но вместе с тем властно. Мать пробурчала что-то неразборчивое и послушно скрылась в своём углу, отделённом от горницы цветастой занавеской.
Парень вздохнул.
– Грешно она говорит, – удручённо пояснил он. – Извини.
– Она не от сердца сказала, а от ума, – поспешил успокоить его Лис.
– Неужто усёк? – Дима смерил гостя недоверчивым взглядом.
– Это же очевидно. Она волнуется за тебя, хочет, чтобы ты никогда не попадал в дурные истории, и, естественно, старается отодвинуть потенциальную опасность. Отсюда и пожелание: «перемёрли». Ведь смерть является образом стопроцентного устранения объекта, в частности, опасности, которую она видит в наркоманах.
– О, завернул! – пробасил рыжий великан. – Давай-ка морду умой, а потом поужинаем. Вижу, мама картошки наварила. В самый раз будет.
Лис долго воевал с бренчащим рукомойником, стараясь производить как можно меньше шума. Неловкость, сопровождавшая его с момента приглашения в чужой дом, постепенно переросла в тотальное неудобство. Лису казалось теперь, что кто-то постоянно наблюдает за ним издали. Он даже пару раз оглянулся, но ничего не заметил: ни реального, ни мнимого.
Дима поставил перед юношей полную тарелку картофеля, пышущего паром и обильно политого маслом.
– Наворачивай, не стесняйся. Мамка у меня готовит классно!
Лис не понял, в чём заключается кулинарное искусство хозяйки, до тех пор, пока не отведал овощи. Как Диминой маме удалось создать из банальной отварной картошки столь вкусное блюдо, оставалось тайной.
– Ты про мою маманьку всё точно расписал, – сообщил Дима, уплетая ужин за обе щёки. – Она для меня старается. А я каждый вечер Богу молюсь, чтобы побольше жизни ей оставил. В церковь не хожу, не умею. Сам молюсь.
Лис осторожно покосился на крестик, прильнувший к широченной груди Димы, и поискал глазами образа. Иконы в доме отсутствовали, зато на комоде он заметил небольшую чёрно-белую фотографию в деревянной рамке, на которой в полный рост был запечатлён видный мужчина в униформе железнодорожника.
– Я так рассудил, – не замечая поисков гостя, продолжал парень, – если я буду по-хорошему с людьми, то Бог меня как бы услышит… Ты так не думаешь?
– А? – Лис встрепенулся. – Почему же. Всё может быть. Ведь, в конце концов, Бог у каждого внутри.
– Точно! Хорошо ты говоришь. Грамотно. Учишься где?
– На истфаке. Второй курс пытаюсь закончить.
– Я тоже подумывал куда-нибудь поступить. Но везде деньги нужны. Мне не по карману. Мать бы обеспечить. На лекарства много тратится, и вообще – мало ли что. Как скажут ей на операцию ложиться, придётся опять в долги влезать.
Лис опустил глаза. В словах Димы не было ни толики упрёка, но юноша неожиданно почувствовал себя виноватым. На его памяти денежный вопрос для Полозовых никогда не был камнем преткновения. Он знал про счета, разбросанные по нескольким банкам и тщательно контролируемые Вороном. Слышал про какие-то акции, упоминаемые, как правило, вместе с именем Павла Симеоновича по прозвищу «Декан». Имел представление о статьях дохода обоих близнецов. И ему доселе не приходило в голову сравнить этот доход с финансовым состоянием рядовой семьи.
Что-то мягкое скользнуло по ногам. Лис дрогнул от неожиданности. Из-за стола показался пушистый серый хвост и вместе с ним его обладатель – огромный полосатый кот. Юноша откинулся на спинку стула, и кот, издав довольное «мр-р», легко запрыгнул ему на колени.
– Какой зверь! – восхитился Лис. – Вас можно ли погладить, сударь?
Дима уставился на гостя, как на восьмое чудо света.
«Сударь» не возражал, более того – потёрся головой о руку Лиса: мол, всегда пожалуйста.
– Ну и дела! – к Диме вернулся дар речи. – Дикарь, ты шо, белены объелся?
– Я что-то делаю не так? – насторожился Лис.
– Да не ты, а этот! Он сроду к чужим не подходил. Во даёт! Глянь, уже и играть с тобой готов. Эй, Дикарь, детство вспомнил?
– Может быть, он есть хочет?
– Не! Мама его кормит до отвала, и мышей в погребе тьма, – Дима водрузил локти на стол и подпёр кулаком скулу. – Ты, видать, хороший парень, Борис.
Лис скромно пожал плечами и предложил коту:
– Не желаете ли к хозяину переправиться?
Кот не желал. Облизал лапу и улёгся на коленях гостя.
– Я Дикарю по гроб жизни обязан, – вдруг проговорил Дима. – Он меня, можно сказать, на путь истинный вернул.
– Как это? – осведомился Лис.
Он проявил внимание не случайно. Гостеприимному гиганту хотелось рассказать нечто такое, что, вероятно, ни разу не слышали даже его друзья. И Лис взял на себя роль терпеливого слушателя.
– Это странная история. Хошь верь, хошь нет, – Дима встал и добыл из буфета мятую пачку папирос. – Ты куришь?.. Я так и знал. А я вот балуюсь, когда накатывает… Я Дикаря котёнком нашёл. В зоне дело было. Иду однажды помойку выносить и вижу: сидит возле бака комочек шерсти. И жалобно так – «мя». Я и не думал ничего тогда, взял его в руки. А как к груди прижал, понял – не брошу ни за что. В зоне, знаешь, тоска страшная. И всегда настороже – и днём, и ночью. Чуть слабость покажешь, сожрут. А тут вдруг мне как с небес: клочок чего-то мягкого и доброго. Я за него даже в карцер угодил. В камере два гада ему глаза чуть не выкололи – просто смеха ради. Я их отделал. Благо кое-чему научили, пока в десанте служил. А в карцере вообще чудо получилось. Как Дикарь ко мне пробрался, до сих пор в толк не возьму. Где-то щель нашёл, наверное. Мы с ним вместе трое суток перекантовались, я его от охраны прятал под рубахой. В камеру вернули, а там меня письмо ждёт от матери: отец помер. Братва по-тихому меня одного оставила. Уважали личные чувства как-никак. Я читаю в сотый раз, слёзы градом, не поверишь! Никогда не плакал раньше. А Дикарь передо мной на нарах сидит. И так смотрит, будто… Представляешь, в этих вот глазищах как бы взгляд отца на секунду возник. Укоризненный такой взгляд. Я с тех пор зарёкся: если уж кулаки в ход пускать, так хотя бы не по дури или, Боже упаси, по пьяни. Вернулся по амнистии через два года, работать устроился. Мне всякое предлагали, тут у нас желающих много чужими руками своё благополучие строить. А я вспомнил тот взгляд батькин и послал всех подальше. И матери поклялся: второй раз не сяду.
Лис слушал и незаметно для себя гладил пригревшегося на коленях кота. Слова проникали в сознание, оборачивались образами и цельные картины сменяли одна другую. То, что Дмитрий чувствовал сердцем, Лис теперь знал наверняка: на миг, растянутый в дни, месяцы или годы, дух родителя объединился с первородной звериной сущностью и оставил себя своему сыну.
– У-у, как я тебя заговорил, – Дима хлопнул по столу ладонями. Лис встрепенулся. – Совсем из башки вылетело: ты ж с утра на ногах. Давай-ка спать. На моём диване ляжешь.
– Мне бы как-то братьям о себе сообщить, – юноша вздохнул и достал телефон. – Вдруг уже связь наладилась?
– Это мобильник у тебя? – с некоторой завистью спросил Дима. – Покажь поближе, а?
Лис передал ему аппарат. Сотовый утонул в грубой огромной ладони. Великан осторожно нажал цифру, полюбовался на результат, возникший на дисплее, усмехнулся на выдохе и вернул мобильник владельцу.
– Удобная штучка.
Лис виновато улыбнулся. Тверь и Вышний Волочёк разделяло около двухсот километров, зато жизни там и здесь казались разделёнными бесконечной пропастью. Пропасть эта тянулась через множество измерений – социальное, бытовое, информационное, образовательное, технологическое. Одно лишь не поддавалось никаким расстояниями и барьерам: измерение человечности.
Дима с любопытством наблюдал, как юный гость манипулирует аппаратом.
– Не работает? – сочувственно спросил он.
Лис удручённо качнул головой.
– До брата дозвониться не могу. Попробую другой номер…
Призывные гудки в трубке длились с полминуты. Лис намеревался уже снять вызов, но вдруг пискнул сигнал ответа. Юноша радостно кивнул Дмитрию, мол, повезло.
– Всеволода Васильевича можно к телефону? – торопливо заговорил он, когда постовая медсестра сонно пробормотала официальные координаты отделения. – Ой, подождите. Вы не могли бы ему передать?.. Да, это Борис Полозов. Он ждал звонка, да?.. Передайте, пожалуйста: я в Вышнем Волочке, утром буду на вокзале. Сейчас нахожусь у друга…
– Адрес пусть запишет, – подсказал хозяин и назвал улицу и дом.
– Да, спасибо! – Лис закончил разговор и победно потрепал навострившегося кота. – Получилось!
Кот зевнул и как ни в чём не бывало свернулся на облюбованном месте.
– Отцу звонил? – поинтересовался Дима.
– Брату. Другому брату, в смысле, – пояснил радостный Лис. – По ушам я, конечно, получу за самодеятельность, но зато они оба будут спокойны.
– Ну и слава Богу, – безо всякой иронии подытожил новый товарищ.
День одиннадцатый
Обстоятельства складывались поразительно удачно. Доктор Полозов сдал дежурство строго по графику. На парковке, где «ночевали» автомашины сотрудников больницы, он заметил знакомого врача из урологического отделения. Разговорчивый коллега немедленно сообщил, что отправляется к тёще, чтобы забрать жену и дочку. Услыхав, где именно проживает тёща, Всеволод Полозов едва сдержал радостный возглас. Коллега оживился.
– Конечно, подброшу! Садитесь!
По дороге пришлось выслушать все семейные, больничные, городские, политические и прочие новости, но это неудобство было сущим пустяком. В половине десятого утра Тур прибыл на автовокзал уездного городка.
Из последнего телефонного разговора с Вороном где-то в середине ночи он знал, что тот решил добираться до пункта назначения любыми средствами. В этих условиях найти брата в незнакомом городе казалось серьёзной проблемой, однако Всеволоду Полозову опять повезло. Распрощавшись с коллегой, он оглянулся по сторонам и увидал близнеца, направлявшегося ему навстречу.
– Рванул всё-таки, – тоном укоризны, смешанной с облегчением, выдал Ворон.
– Нежданно-негаданно подвернулась попутка. Ты давно тут?
– Около часа. Я чувствовал, что ты близко. Решил подождать. Я узнал насчёт улицы. Пошли. Кажется, Лис все ещё у своего нового друга.
– С чего ты взял? – удивился Тур.
– Знаешь, когда так классно везёт, то везёт во всём, – усмехнулся Ворон и сплюнул через левое плечо. – Чтобы не сглазить.
У Тура внутри шевельнулось беспокойство. Он посмотрел на людей, заполнивших тротуары, на пятиэтажки, соседствующие с деревянными избами, на автомобили, проносящиеся по шоссе.
– Я об этом тоже подумал, – сказал Ворон. – Но заложных поблизости нет. Я уверен.
– Обжёгшись на молоке, дуем на воду, – заметил Тур.
Улица, которая значилась в адресе, записанном постовой медсестрой, нашлась без особого труда. И вместе с ней легко нашёлся Лис. Он стоял у калитки и разговаривал с молодым мужиком огромного роста, таким же рыжим, как он сам.
– Смотри, как спелись, – буркнул Ворон.
– Разборка будет дома, договорились? – предупредил Тур, поскольку знал, что у брата не задержится парочка крепких выражений. – Борис!
Лис непроизвольно вобрал голову в плечи, а Дима уставился на двух одинаковых мужчин, различавшихся между собой лишь наличием солнцезащитных очков. В костюмах и при галстуках они смотрелись на полудеревенской улице как агенты из западного боевика.
– Крутые у тебя братишки, – выговорил Дима и отступил к открытой калитке, рассудив, что провожать гостя на вокзал уже не придётся.
– Привет! – Лис делал всё, чтобы казаться невозмутимым. – Влад, Всеволод, познакомьтесь, это Дмитрий. Он меня выручил вчера.
Ворон снял очки и дружелюбно кивнул местному великану, а Тур, увидав здоровенный синяк на лице младшего брата, моментально забыл и о Диме, и о причитающейся Лису взбучке.
– Эй, не здесь, – шикнул парень, но брат бесцеремонно поставил его перед собой, снял перчатки и приложил ладонь к пострадавшему глазу.
– Спасибо, Дмитрий, – сказал Ворон рыжему громиле, под ногами которого увивался большой серый кот. – Надо понимать, ты мальца отбил?
Тот смутился, как школьник перед благодарным директором.
– Да пустяки. Жаль только, врезать ему успели.
– До свадьбы заживёт, – Ворон усмехнулся. – Куда он влип?
– Есть тут у нас одна шайка-лейка. Курят травку, на дискотеках дебоширят. К прохожим обычно не лезут. Может, он им что ляпнул сначала, не знаю. Одно хорошо: вовремя дёру дал.
Тур тем временем отпустил младшего брата, и Лис, растирая щёку с пожелтевшим остатком кровоподтёка, отошёл в сторонку.
– Спасибо, – Тур протянул Дмитрию руку.
Лис внутренне вздрогнул: брат не надел перчатку.
Ничего не подозревавший парень пожал протянутую ладонь. Кот внимательно глянул на доктора Полозова. Лис мог поклясться: в глазах Дикаря в этот миг полыхнула мысль.
– Будете в наших краях, заходите, – Дима широко улыбнулся. – Мы с мамкой гостям рады. Бывай, Борис!
Он махнул на прощание рукой, и младший Полозов чуть не ахнул: вокруг мощной ручищи ярко сиял огненный абрис, точь-в-точь такой же, какой полыхал сейчас над ладонями Тура.
Тёмные волны, заключённые в вековой гранит каналов, мерно текли от трудолюбивой Волги к древнему Волхову. А по улицам российской Венеции струилась жизнь в облике погружённых в свои заботы прохожих, нарядных старшеклассников, неторопливых велосипедистов и редких автомашин. Солнце гордо блестело в чистом безоблачном небе, плясало в стёклах домов, подгоняло стремительных стрижей и взывало к буднему дню лучистым криком: радуйтесь, лето пришло!
– Ты представляешь, что ты сотворил? – Лис, долго копивший в себе эмоции, захлебнулся восторгом. – Тур, ты передал ему часть своего живительного таланта!
Близнецы красочно переглянулись. Лис расценил их пантомиму как, увы, привычное недоверие.
– Тур, послушай, я видел огненный свет над его руками!
– Угомонись, – спокойно ответил брат. – Я знаю.
– А?
– «Бэ», – передразнил Ворон. – У парня за спиной стояла могучая сила. Неужели, не заметил?
– Я ничего ему не передавал, – пояснил Тур. – Это его собственная мощь ответила нашей доброй воле.
– Но он же понятия не имеет, как этим пользоваться! – воскликнул Лис. – У него мать больна, ему необходимо знать, как ей помочь.
– Лис, помнящий владеет силой, родившейся с ним из памяти предков. Не твои ли это слова? Знать тут нечего. Достаточно верить. А этот парень умеет верить, не сомневайся.
Юноша остановился.
– Тур, у тебя что-то произошло? – осторожно спросил он.
Доктор Полозов улыбнулся братьям.
– Всего лишь выдался случай поразмыслить.
– Кажется, я отстаю, – подытожил Ворон.
– Так давай, нагоняй! – ляпнул Лис.
Ворон задумчиво снял очки и, прищурившись на солнце, оглядел юношу с ног до головы. Лис приготовился грудью встретить напор тяжёлого взгляда, но вместо ожидаемых неприятных ощущений почувствовал нечто сродни щекотке.
– Нагоняй получишь дома, – пообещал Ворон. – А пока выкладывай подробно, что вчера случилось в универе.
* * *
Лис не понял, чем «общий» вагон отличается от «плацкарта», кроме стоимости за проезд, но с мнением братьев согласился полностью: только по великой нужде можно пользоваться услугами пассажирских поездов. В конкретном случае такая нужда имела место. Билетов в купе в районном центре почему-то не продавали, а ближайшего «скорого» поезда пришлось бы ждать в два раза дольше, чем электричку.
Запахи в вагоне довели Лиса до тошноты. Редкостный букет из кислого пива, гнилых тюков, перегара и пота. Другие компоненты сортировке не поддавались.
Тур и Ворон третий раз за час отправились в тамбур курить.
– Можно, я с вами? – промямлил Лис, посчитав, что лучше уж вдыхать сигаретный дым, чем омерзительную атмосферу вагона.
В тамбуре возобновилось обсуждение покупки новой машины. Лис прислонился к грязной стене и прикрыл глаза. Грохот колёс, приглушённые голоса братьев, мало-мальски свежий ветер напомнили ему о скопившейся усталости. Подкралась дрёма. Лис перестал различать близнецов, и диалог принял облик забавного монолога человека, спорящего с самим собой.
Гулко хлопнула дверь. Лис вздрогнул. Высокий пожилой машинист в форме прошёл мимо Полозовых и на ходу обронил:
– Выходите на ближайшей станции. Поезд по назначению не прибудет. Вы не можете этому помешать.
Спор оборвался. Дымящиеся сигареты застыли в пальцах.
– Мы все это слышали? – озадачено спросил Ворон.
Лис опомнился первым, ринулся в вагон и застыл в проходе. Пассажиры сидели на своих местах. Кто похрапывал, кто переговаривался, кто глазел в окна. Но никого в железнодорожной форме в видимом пространстве не было.
– Призрак машиниста. Прекрасно, – тихо сказал Тур. – Идеи есть?
– Выходим! Вон уже станция приближается! – воскликнул Лис.
– Стоп. А вдруг всё с точностью до наоборот? – удержал его Ворон. – Не поезд «не прибудет по назначению», а мы не прибудем, если вылезем сейчас?
– Нет, он нас предупредил об опасности, – зашептал Лис. – Я, кажется, узнал! На фотографии в доме у Димы. Это был его отец!
– Принято. На выход, – скомандовал Тур.
Последний вагон мелькнул за семафором и скрылся из вида. Полозовы растерянно проводили отбывший поезд и дружно посмотрели вокруг. Полупустая платформа, типовое здание вокзала, выцветшее расписание электричек, привокзальная площадь, заставленная торговыми палатками – так встречал приезжих ещё один уездный городишко.
– Грядёт экскурсия по области «автостопом», – буркнул Ворон.
– Погоди, – Тур поморщился. – А что мы, собственно, не могли предотвратить? И почему?
– Он сказал: «Поезд по назначению не прибудет», – медленно произнёс Лис. – Братцы, это что же получается? Кто-то готовил катастрофу, чтобы… чтобы…
– Пришить всех разом, – закончил Ворон. – Ловко. Собрали нас троих подальше от дома и решили отправить на тот свет в компании двух-трёх десятков пассажиров, чтобы не скучно было в последнем пути.
– Надеюсь, поезду теперь ничто не грозит, – пробормотал Тур.
– По-моему, заложный на такое не способен, – нерешительно вставил Лис.
– Почему же? – обернулся к нему Ворон. – Подтолкнул бедолагу-студента в окно, а потом понеслось. Предвидеть твои действия было несложно, ты всегда сломя голову кидаешься на помощь. Понятно, что после приключения с попуткой я бы сделал всё возможное, чтобы лично вернуть тебя домой. Попортить «шестёрку» труда не составляло, и меня ловко затормозили. Затем чудесным образом налаживается сотовая связь, и ты звонишь Туру. Его коллеге подсовывают идею срочно сгонять к тёще и обеспечивают таким образом прямой транспорт до пункта сбора.
Увлечённое разъяснение было прервано сиплым громкоговорителем, сообщившим о заканчивающейся посадке на электропоезд до Твери.
Тур подошёл к расписанию, болтавшемуся на стене здания вокзала, сверился с хронометром и махнул братьям.
– У нас есть шанс безопасно добраться до дома.
Через пару минут Полозовы сидели на жёстких лавках электрички: Лис у окна по движению, близнецы напротив. Запыхтели автоматические двери, грохнули колёса, и перрон медленно потёк за стеклом. Ворон пересчитал пассажиров в вагоне.
– Не густо. И как её вообще не отменили?
– Прекрати, – взвился Лис. – Ты специально меня пугаешь?
Ворон неопределённо хмыкнул и покосился на близнеца.
– А ты что скажешь?
– К чему бы ни стремились наши невидимые недруги, в одном они достигли успеха: довели кое-кого из нас до тихого психоза, – Тур неодобрительно посмотрел на братьев. – Нельзя же в каждом пне волка видеть! И скажи на милость, – он обратился непосредственно к Ворону, – чем мы так насолили этим самым заложным, чтобы затевать против нас операцию областного масштаба?
– Короче, ты считаешь, всё это глупости, – подытожил Ворон, причём, как заметил Лис, сделал это с облегчением.
Если бы Тур сейчас чётко ответил – да, Полозовы успокоились бы надолго. Но ответа не прозвучало. Тур задумчиво смотрел в окно.
* * *
– Конечная остановка, вставай.
Лис удивлённо посмотрел на старшего брата: холодный взгляд, холодная рука. Он открыл было рот, чтобы удивиться, но тут бледное лицо, обрамлённое чёрной бородой, расплылось, и из белой тени возник ухмыляющийся лик, взиравший на юношу из-под блёклой рабочей каски пустыми стеклянными глазами.
– Нет!
Кошмар лопнул.
Тур вопросительно поднял бровь. Во сне вздохнул Ворон, пристроившийся на плече близнеца.
– Почему так мёрзло стало? – Лис поёжился, посмотрел на брата и, натолкнувшись на глубокий неподвижный взгляд, осторожно сжал руку в перчатке. Кисть была ледяная.
– Малыш, держись за что-нибудь, – тихо произнёс Тур.
– Зачем? – у Лиса ёкнуло сердце.
– Впереди что-то нас ждёт. Ворон, проснись, – он мягко тронул голову спящего.
Мерный гул колёс прорвал резкий надрывный гудок. Вагон шатнулся, зашипели тормоза. Пассажиров толкнуло вперёд, и электричка замерла на путях. Народ засуетился. Ворон молча шагнул к окну, поднял стекло и, встав на скамью, высунулся по грудь наружу. Тур не двигался. Лис затаил дыхание.
Брат спрыгнул на пол вагона.
– Крушение, – выговорил он. – Тот самый, в котором ехали мы, завалился и горит.
Лис зажмурился. Под сжатыми веками вспыхнула сумрачная бездна. Он увидал толпу растерянных, испуганных, объятых болью душ, плутавших на границах света. Распахнутый Переход звал их на встречу с пращурами. Но другой – плоский, будто нарисованный на пустоте – тянул в невидимую даль, и скорбная женщина в чёрном одеянии встречала заблудившихся распростёртыми объятиями.
– Она уводит заложных в собственную информационную сферу, – прошептал Лис.
– Держись возле меня, – скомандовал Тур.
– А?
Брат повторять не собирался. Вышел в проход вагона и громко объявил.
– Граждане, впереди на путях авария. Если среди вас есть медики, прошу вас помочь. Я врач. Я иду на место крушения.
– Все, кто готов оказать помощь, идёмте! – подхватил Владимир Полозов.
Народ моментально притих. Близнецы оглядели людей, чуть ли не синхронно повернулись к выходу и решительно направились к голове поезда.
В следующем вагоне призыв повторился. Лис, выполнявший роль массовки, ожидающе взирал на ошарашенных пассажиров.
– Я медицинская сестра! – вскочила юная барышня и, невзирая на шиканье двух испуганных подружек, вышла вперёд. – Я в медучилище учусь.
Встали два работяги и ни слова не говоря направились за Полозовыми и студенткой-медсестрой.
В трёх вагонах по пути к электровозу к команде присоединились молодой ефрейтор срочной службы, папаша большого шумного семейства, несколько молодых парней в спортивных костюмах и пожилой мужчина, заявивший, что служил в пожарной части.
