Текст книги "Огненный мир (СИ)"

Автор книги: Инна Георгиева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц)

Глава 12

Один точный удар в челюсть заменяет 3 часа воспитательной беседы.

NNN

– Ау-ух-х… – вопль перешел в хрип, парень схватился за причинное место и упал на колени. Круглые от удивления глаза наполнились слезами. Губы так и застыли, изогнувшись правильной формы бубликом. В какой-то момент Мерси даже жалко стало этого конкретного демона, пока не очнулись его стоявшие рядом товарищи.

– Ты чё творишь?!

Теперь уже девушка задохнулась от возмущения: значит, в четыре рожи затащить ее в каморку – это нормально, а если она начнет отбиваться в попытках защитить свою девичью честь (ну, ладно, на честь никто пока не претендовал, но психическое здоровье тоже, знаете ли, дорогого стоит) – это уже из ряда вон?!

– Ты украл мою реплику! Какого черты вы творите?!

– Да мы просто поиграть хотели! – огрызнулся очередной представитель демонического сообщества. Мерси оскалилась и с очевидным предвкушением стукнула кулаком по раскрытой ладони:

– Тогда я в игре и, пожалуй, вожу. Бегите, прячьтесь! Не дай Бог, кого отыскать сумею!

Парни вздрогнули и спустя миг кладовая опустела.

– Кошмар… – протянула рыжая. – Дед-уэ был бы в шоке…

Мог ли он предположить, что однажды его благоразумная воспитанная внучка станет грозой школы демонов? Эдаким хулиганом, дерущимся на переменках и оправдывающимся перед директором за ненадлежащее поведение? Да ни в жизни! Мерси была пацифисткой до мозга костей. Она не признавала конкуренции, не знала зависти и злобы, не пыталась стать лучше других или чем-то выделиться из толпы. Она, как никто, хотела мира! Как оказалось, хотела настолько, что готова была даже сражаться за него.

Прошла неделя с тех пор, как Ямамото забрал племянницу из школу, и нечисть словно почувствовала, что Мерси лишилась последней поддержки. Нападки участились, стали более дерзкими, открытыми. Дело уже не ограничивалось просто надписями на партах, теперь в девушку бросали предметы! И далеко не всегда это была прессованная бумага. В какой-то момент рыжая поняла, что выходит сухой из воды исключительно благодаря своей везучести. Но эта самая невозможность навредить сирене однажды могла вылезти ей боком, потому что уже сейчас она буквально выводила нечисть из себя. Они распалялись все сильнее, нападали все яростнее, сдерживали силы все неохотнее, и девушка испугалась, что в один далеко не прекрасный миг их атаки могут стать по-настоящему опасными. Что, если именно в этот момент сила Лазури, которой она так и не научилась толком управлять, оставит ее? Нет уж. Игнорировать нападения больше было нельзя.

Вот тогда нечисть и сообразила, что просто злобная сирена и удачливая сирена с оригинальным чувством юмора – две большие разницы. Когда ведро, установленное на дверь и доверху наполненное ледяной водой, внезапно приземлилось точнехонько на голову мадам Химеры. Учитывая, что ведро было зачаровано конкретно на Мерси, ситуация удивила всех… кроме самой рыжей, преспокойно вошедшей в класс следом за отплевывающейся мадам. Попало каждому. Ну, или почти каждому – доказать, что Мерси каким-либо образом была причастна к этой "милой" шутке, не сумел никто.

Впрочем, как истинный борец за мир, учителям сирена старалась не вредить, так что мадам Химера стала первым и последним исключением. А вот на школьниках, и, в особенности, на одноклассниках, отыгрывалась по полной. Даром она, что ли, до тринадцати лет жила в Америка? Да там целая нация на приколах воспитана – местной нечисти ни фантазии, ни смекалки не хватит сотворить подобное! Например, пропитать несколько наборов школьных принадлежностей раствором йода и нашатыря, а затем в свободном порядке разложить по партам недругов. На вид – ничего особенного, но при любом прикосновении – взрыв с фиолетовым дымком. Очень эффектно и проснуться помогает. Особенно, когда смотришь со стороны и посмеиваешься.

Или добавление "синьки" в стиральный порошок. Для этого пришлось спуститься в подземелья и поковыряться в стиральной машине, явно экспроприированной из мира людей, но оно того стоило. Когда на следующий день весь класс явился в одинаково-синей одежде и со звериными лицами, даже учителя не смогли сдержать хохот. Кстати, расследование данного инцидента тоже ни к чему не привело – при досмотре, "синька" отлично сошла за, так называемые, "кристаллики свежести". Но общим школьным собранием было постановлено больше порошок этой марки не покупать. Во избежание…

Но по-настоящему нечисть поняла, что с сиреной нужно что-то делать после того, как в лаборатории господина Фуко "внезапно" образовался школьный буфет. И кто бы вспомнил, откуда взялись дурацкие листовки с приглашением там пообедать, и почему замок на двери столовой именно в тот день открылся только с третьей попытки, когда весь класс Мерси уже отправился по указанному в листовках адресу. На дверях драконьей "святыни" (господин Фуко очень любил свою лабораторию), опять-таки, совершенно непостижимым образом, появилась надпись "Буфет", растаявшая дымкой при подходе учителя… Школьники так и не смогли объяснить свое вторжение на территорию дракона. А вот он в тот день получил целый класс буквально сраженных такой честью, но безропотных (попробуй противиться огнедышащему ящеру!) и очень несчастных помощников.

Другими словами, это была война. Пока "холодная", но грозившая в скором времени перерасти в бессмысленную, беспощадную и очень свирепую. Нечисть подобралась, напрягла мозжечок, и решила в последний раз попытать счастья. Отобрав четырех наиболее смелых хулиганов с крепкой нервной системой, скелетом Росомахи и отсутствием сострадания к окружающим (в общем, тех, кого не жалко), и отправила приструнять разыгравшуюся сирену. В целом, все шло по плану… пока они не оказались с Мерси в одной, довольной маленькой каморке. И пока ее острая коленка не вывела из строя их предводителя.

– Кошмар… – повторила девушка, следом за рванувшей прочь нечистью покидая кабинет.

Сказать, что после бесславного проигрыша четверки "удальцов" ситуация накалилась – это ничего не сказать. Класс замер, злобно глядя, как Мерси входит в кабинет. Да так замер, что она слышала скрежетание их зубов и чуть ускоренное биение собственного сердца. Казалось, вот-вот должно что-то произойти: под ногой сирены провалится пол, с потолка рухнет люстра или класс просто бросится на рыжую врагиню всем дружным коллективом. Девушка насторожилась, нечисть приготовилась, и тут… дверь отворилась вновь.

– Здравствуй школа, вот и я! – с порога заявил Арарат. Челюсти демонов дружно осыпались на пол.

Мерси вздрогнула от столь неожиданного появления, но подарила сирену одну из своих самых радушных улыбок. Она действительно была счастлива его видеть. Арарат оскалился в ответ и слегка приобнял девушку за талию, как бы намекая, что пора занимать места.

– Что у вас здесь происходит, Мерси-тян? – прошептал он ей на ушко.

– Да так, – пожала плечами девушка, – воюем помаленьку.

– И кто побеждает?

Мерси хихикнула:

– Пока ничья. Но вообще-то, им больше досталось.

– О! – вскинул бровь сирен. – Да ты, я смотрю, прямо "девочка-Рэмбо".

– Сама в шоке… Арарат, – рыжая обернулась на стуле и подняла на блондина встревоженный взгляд. – Где ты был? Я волновалась.

"Она волновалась?!" – подавился вздохом парень. Что за странная нечисть, эта Мерседес Томаши? Ее оставили одну против целой толпы недругов, а она волновалась за него? Нет, не такую реакцию ожидал увидеть русал. Что угодно – обиду, гнев, показное равнодушие, но только не заботу.

– Прости, Мерси-тян, – он осторожно накрыл ладонью тонкие пальчики, замершие у него на столе. – Мне нужно было покинуть на время Огненный Город. По семейным обстоятельствам. Но теперь я вернулся, и все изменится.

– Серьезно? – улыбнулась девушка. – Почему ты так думаешь?

– Потому что я принял решение.

– Какое? – продолжала допытываться она. Русал чуть сильнее сжал ее ладонь и загадочно прошептал:

– Возможно, самое важное в моей жизни.

Нечисть за его спиной задумчиво переглянулась. Она сразу почувствовала недоброе. И не зря…

Арарат не лгал – с его появлением действительно многое изменилось. В первую очередь – отношение к Мерси ее школьных недругов. Им попросту не осталось времени на вражду с рыжей русалкой. Тут хотя бы свои ноги в целости унести… Мерси никогда не нападала первой и всегда тянула до последнего, прежде чем применить силу. Арарат же прошелся по школе как всадник Апокалипсиса. Когда он говорил подруге, что русалки защищают свой клан, он забыл упомянуть о том, что они за него еще и с удовольствием мстят. Обворожительно улыбаясь рыжей однокласснице, Арарат самозабвенно колошматил любого демона, подвернувшегося под его тяжелую руку. Роли поменялись. И надо признать, из татуированного блондина сатрап получился куда круче, чем из его ощетинившихся одноклассников.

Не прошло и суток, как воинственно настроенная школьная братия начала шарахаться по углам и панически соображать, как избавиться теперь уже от нового врага. Ничего более разумного не придумав, нечисть выделила парламентера и с наступлением ночи отправила его к потенциальному "спасителю".

Таирон стоял в лесу. Часа три уже стоял. Солнце давно село, луна взошла, звезды засверкали, а он продолжал изображать суслика, в струнку вытянувшись на пригорке. Полуприкрытые глаза с отсутствующим выражением глядели вдаль. Руки лежали вдоль тела, расслабленные ладони, затянутые в белые перчатки, не реагировали, даже когда маленькая золотая змейка скользила по кисти. Да что змейка – длинные волосы, каскадом опадавшие на плечи, не шевелились на ветру. Хотя последний старался как мог, пригибая молоденькие деревца к самой земле. Дыхание демона было ровным и глубоким, словно он пребывал в каком-то трансе, да и весь его вид говорил именно об этом.

Но это было не так.

Аккурат на уровне его глаз несколькими километрами дальше на юго-запад было окно. За ним – комната с большой кроватью у дальней стены. Зеленые тяжелые шторы закрывали правую половину окна, полупрозрачная гардина – левую, и кроме узкой полоски кровати сейчас не было видно ничего другого.

Не включая белой тигрицы, которая в расстроенных чувствах мерила комнату шагами. Она ходила от стены к стене, каждые несколько мгновений оказываясь в поле зрения Таирона.

И так уже три часа.

Саске издалека разглядел высокую фигуру Наследника и замер, не решаясь нарушить его уединение. Что делал господин Таирон юный демоненок понять не смог, но сразу догадался, что не йогой занимается. Потоптавшись на месте, он нерешительно обернулся, скрипнул зубами, даже сделал шаг… но потом вспомнил оскаленное лицо Арарата и вернулся к прежней траектории.

– Господин, – склонившись в поклоне, пробормотал Саске. – У нас проблемы, господин.

– Я догадался, – равнодушно шепнул златоглазый.

– Простите, повелитель, – совсем расстроился парламентер. Он вдруг четко понял, что сегодня ему точно влетит: если не от хвостатого принца, то от собственного Владыки. – Мы пытались исправить всё своими силами, но…

– Говори по существу! – не повышая голос, приказал Таирон, но от этого Саске стало еще страшнее. Он с трудом проглотил ком, возникший и яростно пульсировавший в его горле, и выдохнул:

– Арарат вернулся.

Только теперь Наследник соизволил скосить на демоненка глаза:

– Да неужели?

– Мы больше не в силах выполнять ваш приказ. Он встал между нами и девчонкой, защищает ее…

– Даже так?

– Более того: он специально нас атакует. Словно… словно он больше не боится за свой клан.

– Или теперь она значит больше, – задумчиво отметил Таирон. Тигрица, проходя мимо окна, бросила короткий взгляд в сторону леса, и лицо демона на миг озарилось любопытством. Саске, не удержавшись, покосился в ту же сторону, стремясь понять, что же с такой жадностью разглядывает его Господин. Но кроме густого куста орешника, умудрившегося затесаться среди вековых кленов, ничего примечательного не обнаружил. Таирон ухмыльнулся: выражение легкой потерянности в глазах Саске было таким занятным, что заставило Наследника простить демоненку его плохо скрываемую любознательность. Тем более что заветное окошко можно было рассмотреть только стоя на этом самом пригорке.

– Что нам делать, господин? – позволил себе прервать затянувшееся молчание демон. – Девчонка дождалась помощи и привлекла на свою сторону русала. Словно поработила его – он слушает любое ее слово и атакует нас, невзирая на последствия.

– Ты действительно считаешь, что она велела ему сражаться за нее? – улыбнулся Таирон.

Ну, конечно, они так думали! Они и не могли иначе – только проецировать на сирену собственное поведение. А демоница не преминула бы воспользоваться чужими руками, дабы решить свою проблему. Только Мерси не демоница. И она никогда не рассчитывала на помощь со стороны. Демон давно это понял. Еще со времен Фузиоку – она всегда надеялась только на себя. Ни дед, ни охотник, ни даже он, златоглазый Таики Хирано, не знали, что на самом деле тревожит ее сердце и занимает мысли. Даже после того, как он заставил ее влюбиться, она не раскрылась ему. Не поделилась заботами. Не отяготила ни на миг. Он уважал ее за это и, одновременно, не мог понять. Ведь скольких проблем можно было избежать, расскажи она о них сразу. Но нет! Мерси до последнего пыталась исправить ситуацию, сколь бы запутанной она не была. По-дурацки, по-детски, по-человечески, но сама. И порой… ей это удавалось.

– Что же нам делать, господин? – тихо повторил Саске.

– Прекратить, – в тон ему ответил Таирон. Он действительно хотел показать Мерси, что значит – остаться в Огненном Мире совсем одной, лишиться его поддержки. Только это ничего не дало. Потому что дружба с демонами для нее имела слишком малую ценность, и она готова была променять ее на свободу. Что ж, он найдет то, что будет значить больше. – Верните оборотней.

– Всех? – Саске внутреннее содрогнулся. Как-то ему совсем не улыбалось встретиться в темном коридоре общежития с четверкой принудительно отправленных на землю волков. Настолько не улыбалось, что он всерьез задумался, а не будет ли проще и менее болезненно "случайно" повстречать там Арарата, дабы, попав в больничное крыло, избежать мести Каору "со товарищи".

– Всех. И проследи, чтобы Юмико узнала, что теперь ей дозволено общаться с Мерси.

– Слушаюсь, господин.

Дольше занимать внимание Таирона Саске не решился. Не разгибаясь в пояснице и не рискуя повернуться к начальству задом, демоненок попятился в кусты. Этот страх, испытываемый нечистью перед Правителями, был нелогичен, необъясним, совершенно беспочвенен, но такой сильный, что порой перерастал в панику. Сродни инстинкту, чутью, маленькому колючему ежику, с рождения живущему в сердце и навсегда покрывшему пеленой разум, он заставлял коленки дрожать при одной только мысли о златоглазых. Именно поэтому Саске не мог не восхищаться единственной нечистью, посмевшей дать отпор Наследнику Первой Династии. И в этом он был не одинок. Как бы демоны не презирали сирен, Мерседес Томаши своей невероятной стойкостью, непреклонностью и безграничной отвагой заставила уважать себя больше, чем уважали ее деда за его взрывной характер и умение отстаивать собственные интересы…

Саске просто не знал, что Мерси не умеет бояться "по умолчанию", и единственная ее фобия распространялась на тараканов. До тех пор, пока Таирон не отрастит длинные усики до кучи с жестким панцирем во все тело, ему придется доказывать на примере, что в страхе перед желтоглазым действительно есть смысл. Пока Наследнику удалось ее только разозлить.

09 ноября 20ХХ года

"Дорогой дневник. Молю богов о терпении, либо о лицензии на отстрел особо нехороших личностей. Ой, почти забыла: еще бы моток веревки не помешал, чтобы связать излишне инициативного Арарата. Он тут, в школе, такой махач устроил, словно нечисть отобрала у него какую-то вундервафлю и теперь не хочет отдавать. Бегает по темным коридорам и чешет кулаки о любую рожицу, которая увернуться не успела. Прямо Тамерлан и Гитлер в одном флаконе – было бы что завоевывать, уже бы завоевал. Надо ему как-то намекнуть попрозрачнее, что быть блондинистым изувером – как минимум не прикольно…

Хотя, стоит признать, мне есть, за что сказать ему «спасибо». Наконец-то школьная нечисть перестала меня доставать! Никаких кнопок на стуле, бумажек в спину (какое счастье, что жвачка в Академии запрещена!), подножек и «случайных» подстав. Не скажу, что так уж сильно вредили, но старались от души. Иногда с такими выжидательными лицами смотрели, как я к столу подхожу – только музыки Вагнера для полноты картины не хватало… Надеюсь, новое хобби у них появится до того, как Арарат успеет кого-нибудь серьезно покалечить…

Жаль, Фрида не видит, что у нас здесь происходит. Уверена: кому-кому, а ей баталии пришлись бы по вкусу… Когда же она, наконец, снова обернется человеком?"

Глава 13

Для утвердительного ответа достаточно слова «да».

Все прочие слова придуманы, чтобы сказать "нет".

NNN

– Это я виновата, – грустно, с толикой обреченности в голосе, прошептала Мерси. Рука безвольно опустилась, деревянный меч с глухим стуком коснулся досок моста. Ямамото, коего раскаяния противницы застигли буквально в полете, едва успел изменить траекторию и отвести удар своего оружия, нацеленного, между прочим, девушке прямо в лоб. Скрипнув зубами, он приземлился на три кости, не долетев до пункта назначения каких-то десять сантиметров. Медленно выпрямился, удерживая на лице выражение убийственного спокойствия, и только потом рявкнул:

– Ты что творишь?!

– Ась? – удивленно хлопнула ресничками сирена. Охотника перекосило. Захотелось одновременно отшлепать девчонку боккэном по заднице, или заорать дурным голосом и убежать на ближайшие пару часов в окрестные леса. Пока жажда крови не утихнет. Но оба эти варианта попахивали деспотизмом, а Хикару в последнее время старательно пытался с ним завязать. Иначе эта свободолюбивая феникс еще чего доброго попытается спастись от него в лагере демонов, и фиг ее потом оттуда выкуришь. Потому, набрав в легкие побольше воздуха, он медленно, демонстративно-спокойно объяснил:

– Нельзя опускать меч во время боя, тенши. Я мог случайно тебя поранить.

– Прости, Хикару-кун, – повинилась Мерси. Потом всплеснула руками, случайно угодив деревянным "лезвием" в президентскую коленную чашечку и добавила: – Я просто не могу видеть ее в таком состоянии!

Бедный охотник, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не разораться на сей раз от боли (сама того не желая, припечатала его рыжая от души), с удивлением уставился на пожухлые листья старого куста рябины, умудрившегося настолько огорчить Мерси. Печальной статуей она замерла перед осиротевшим растением и с тоской глядела на укрытые разноцветным ковром грубые, кое-где выбравшиеся из-под земли, корни. Задумчиво поскребя в затылке, Ямамото попытался улыбнуться:

– Так ведь зима скоро, Мерси-тян. Ей так теплее.

Откровенно говоря, в этот момент он чувствовал себя круглым идиотом и выражение лица девушки, поднявшей на него полный недоумения взгляд, это ощущение только усилило:

– Теплее? – с выражением переспросила она.

– Ну… – Ямамото судорожно попытался найти более подходящее слово и понял, что это бред какой-то – объяснять почти выпускнице, почему деревья к зиме сбрасывают листву. Он, конечно, ради Мерси на многое готов, но почему-то, ему всегда казалось, что это будет нечто из ряда "отдать за нее жизнь" или "сразиться с демоном", а не "толкнуть речь о законах природы"… – Тенши, ну, это… правильно!

– Что ж тут правильного-то?!

Нет, кажется, она действительно не понимала. Потерев переносицу, Ямамото, сам себя представляя папой, выведшим на прогулку пятилетнюю дочь, устало пояснил:

– Скоро ее накроет снег и до самой весны она окунется в долгий спокойный сон. А весной цикл жизни…

На этом моменте из куста вылезла Фрида, села рядом с подругой и, склонив голову на бок, с интересом уставилась на дядю.

– Так кого там накроет снег? – с усмешкой вскинула бровь Мерси. Хикару нахмурился, но крыть было нечем: подловили. Рыжая меж тем ласково провела пальчиками по пушистому лбу тигрицы и тяжко вздохнула:

– О, Фрида, как же так случилось?!

– Да запросто, – раздраженно отмахнулся президент. – В момент опасности она выбрала ту оболочку, которая могла ее защитить. Это – инстинкт.

Мерси подняла на охотника скептический взгляд:

– Хикару-кун, я безмерно благодарна тебе за озвучивание прописных истин – это у тебя сегодня действительно хорошо получается, но, может, снимешь, наконец, маску учителя? А то ты начинаешь меня немножко пугать.

Фрида согласно укнула, за что получила от дяди кулак под нос и обещание выпороть при возможности (в ответ Хвостатая укнула еще раз, но куда более ехидно). Ямамото понял, что эту битву ему выиграть не удастся, фыркнул сквозь зубы, встопорщив длинную челку над лбом, и улыбнулся:

– Сдаюсь. Только ты, тенши, все равно не права: нельзя прекращать поединок только потому, что тебе так захотелось. Тем более что в нашей ситуации, у тебя и повода, как такового, не было. Ты не виновата в том, что Фрида так оволосатилась.

Тигрица зарычала, но Ямамото и ухом не повел. А Мерси грустно кивнула. Как же, не виновата! Разве Таирон тронул бы охотницу, если бы она не была подругой Мерси? А сама Фрида разве пришла бы к демону, если бы… если бы… кстати, а зачем Фрида пришла к демону?

– Я уже спрашивал, – предупредил вопрос рыжей Ямамото. – Молчит и огрызается.

– А как ты догадался, что я хотела узнать?

– Да у тебя лицо стало таким… хищным! – с улыбкой подобрал эпитет охотник. – Как у меня, когда я допрос вел. Случайно в зеркало глянул – сам испугался. А, знаешь, тенши… – голос Ямамото вдруг стал совсем другим: глубоким, бархатным, чарующим, – ты могла бы помочь подруге.

Мерси округлила глазки: отчего-то ей не нравился такой поворот событий. Эдаким сладострастным тоном Змий-искуситель когда-то всучивал Еве яблоко. Не то, чтобы рыжей не хотелось оказать Фриде услугу, но из уст Хикару это предложение звучало так подозрительно, что даже тигрица испуганно поежилась. А Охотник словно не замечал производимого эффекта. Ступив ближе, он склонился над девушкой (та чуть заметно прогнулась в пояснице, сохраняя дистанцию) и прошептал:

– Поделись удачей с Хвостатой.

– У-удачей? – пролепетала рыжая, заглянула в голубые, сверкающие как два чистейших лазурита, глаза, и… утонула в них.

Как бы Мерси ни отрицала, как бы ни противилась, но Ямамото Хикару был очень красивым парнем: высоким, стройным, широкоплечим, с правильными чертами лица… а когда вот так стоял и улыбался – вообще не отразимым. Конечно, это были далеко не первые слова, которые приходили в голову сирене, когда она думала о своем Президенте… Но она не могла не признать – деспоту, тирану и упрямцу капля порочности шла как никому другому. И он действительно умел пользоваться своим обаянием: не холодно-отстраненным, со спрятанным огнем внутри, каким Мерси испытала на себе обаяние Таирона, но властным и всепоглощающим, накрывающим всецело и лишающим воли. Когда-то рыжая сравнила Ямамото Хикару с рекой. Он пах рекой: чистой, свежей и неуловимо дерзкой. Как все это могло совмещаться с его характером – с этим желанием подчиняться правилам и избегать опасности, Мерси понять не могла. Но и поменять свое представление о Хикару не могла тоже. Он был водой, она видела его таким. Одновременно быстрая, непокорная, безмятежная и агрессивная стихия, способная успокоить саму себя, но которую невозможно усмирить извне. Навсегда послушная и преданная, но лишь собственным идеалам. И душой и телом – только самой себе.

Таким в этот миг увидела Президента рыжая сирена. В его голубых глазах отразилась сама суть охотника – сила и верность, ярость и терпение, безграничная нежность и страх потери. Плененная буря, взрыв, остановившийся во времени. Бесконечная страсть и танец над пропастью. С ним не страшно шагнуть и в бездну, потому что он проведет по нити, по самой призрачной тропке, по самой тонкой грани. Нужно только отдаться, принять его руку, закрыть глаза и признать его своим единственным ориентиром.

Мерси почувствовала, как щеки заливает румянец:

– Поделиться удачей? – прошептала она. – Хорошо, я попробую.

Почему бы и нет, в конце концов? Она верила ему. Просто не могла не верить. Все это время, все эти два года только ему и верила. И он, черт подери, никогда не делал того, что заставило бы ее об этом пожалеть!

Мерси действительно попробовала. Опустилась на колени, уткнулась для полноты эффекта лбом в переносицу Фриды и так отчаянно попыталась воссоздать ту золотую нить, которая единственный раз уже возникала у нее перед глазами, что даже побурела от напряжения.

Но у нее ничего не получилось. И когда получасом позже Ямамото помог девушке подняться (от напряжения у нее мир перед глазами ходуном ходил), даже Таирон, со своего пригорка наблюдавший за попытками, недовольно поморщился.

– Не расстраивайся, Мерси-тян, – улыбнулся Хикару. – Ты обязательно научишься.

Фрида мотнула хвостом, как бы подтверждая слова дяди, и подсунула лоб под пальцы рыжей подруги. А та лишь грустно улыбнулась в ответ: наверное, научится. Но сколько времени это займет? И сколько еще ее друзей успеет пострадать до тех пор?

– Я обращусь к Таирону, – наконец, решительно выдала она.

– Зачем?! – Ямамото уставился на рыжую как племенной баран на новые ворота. Да что там! Решение было столь неожиданным, что даже демон на своем пригорке не сдержал задумчивое "хм…". Фрида вообще отреагировала злобным шипением, опустив короткие уши к голове и перенеся вес тела на задние лапы, словно собиралась прыгнуть на девушку и буквально лишить ее возможности идти к врагу. Мерси насупилась:

– Демоны гораздо больше знают об оборотнях. Может, он подскажет, как обуздать Хвостатую?

Тигрица взвыла, отчаянно мотая головой.

– Прости, Фрида! – обиженно скрестила руки на груди сирена. – Я всего лишь пытаюсь найти того, кто тебе поможет. Вдруг Таирон знает какое-нибудь… ну, заклятие?

Шесть пар глаз (включая золотые глаза новоявленного Гарри Поттера) сильно увеличились в размерах.

– Тенши, – кашлянул охотник, – не хочу тебя расстраивать, но ты не в сказке живешь. Нельзя взмахнуть волшебной палочкой и исправить проблему. Только воля и концентрация, а не… "трах-тибидох-тибидох!"

Фрида упала на землю в беззвучном хохоте, и даже сам президент позволил себе легкую улыбку:

– Таирон не поможет, – кратко закончил он свою мысль.

– Значит, остается только ждать?

– И не прекращать пытаться. Причем, как Фриде, так и тебе, тенши. Твое участие в этом вопросе сложно переоценить.

– Боюсь, ты слишком высокого мнения обо мне, Хикару-кун, – вздохнула Мерси. – Я совсем не так талантлива, как тебе кажется.

Ямамото улыбнулся и осторожно приподнял лицо девушки за подбородок, заставляя ее взглянуть ему в глаза:

– Мне повезло, Мерси-тян, – тихо сказал он. И эти слова сквозили такой нежностью, такой всепоглощающей теплотой, что даже Фрида притихла на земле. – Я видел однажды свет Лазури. Многие охотники, поклявшиеся отдать за него жизнь, никогда не получают такого шанса, а мне он был дан, – Хикару улыбнулся, и девушка поняла, что сейчас он смотрит не на нее, а витает где-то там, за границей этого времени, и перед его взглядом снова сияет мощь фениксов. – Эта сила – самое могущественное, самое чистое, самое светлое, что только можно себе вообразить. Один дэват стоит тысячи демонов, один Феникс способен уничтожить легион нечисти. Я не могу тебя переоценивать, Мерси-тян, просто потому, что я видел, на что способен источник этой силы. В тебе живет крошечное солнце, огненный Феникс, само олицетворение мощи света, победы жизни над смертью. Когда он пробудится, когда ты научишься его призывать и направлять – тебе не будет равных ни на земле, ни на небе.

"Он – фанатик!" – раздраженно подумал Таирон. К сожалению, эта же мысль пришла и к Мерси. Аккуратно отстранившись, она медленно кивнула и ехидно хмыкнула про себя:

"Если дэваты столь могущественны, почему на земле правят демоны, а последняя битва Огненного мира с Фениксами Лазури закончилась капитуляцией последних?"

Впрочем, задавать эти вопросы Ямамото имело столько же смысла, как и допрашиваться у священника, отчего Бог, всемилостивый и всепрощающий, допускает существование зла в мире. Он верил, и не было силы, способной сломить эту веру. Увы, Мерси была куда более практична и возможность стать орудием света ее скорее пугала, чем вдохновляла на раскрытие своей внутренней, несомненно могущественной, но такой непонятной сущности.

Она вернулась в общежитие Академии, продолжая прокручивать в памяти слова охотника. И чем больше об этом думала, тем больше вопросов появлялось.

Если бы только Мерси могла понять, что именно в ней такого особенного. Почему, если сирена действительно представляет собой опасность для демонов, на чем упрямо настаивает Ямамото, они просто не уничтожили ее? Да это первое, что они должны были сделать! Сирена и Феникс – прямо идеальная мишень, когда одним выстрелом убиваешь двух неугодных зайцев. Поведение Таирона при таком раскладе казалось не просто нелогичным, а каким-то суицидально-маниакальным…

Нет, что-то здесь было не так… Таирон знал больше, чем говорил. А Ямамото, кажется, намного меньше. Потому что его представление о дэватах сильно отличалось от того, что было у самой Мерси. Может, охотнику и "повезло" окунуться в свет Лазури, но Мерси-то выросла рядом с Фениксом, слушала его рассказы, и успела понять – дэваты такие же как демоны, только силу черпают из другого источника. И сражаются они не за мир во всем мире, а за ресурсы и территорию. И избавляются от неугодных, вычеркивая их имена из своей истории, пожалуй, даже с большим рвением, чем население Огненного Мира пытается изничтожить русалок. Да, Сакура Оитомэ смогла надежно укрепить во внучке понимание того, что мир не делится на белое и черное. И Мерси просто не могла принять для себя беспрекословную веру Ямамото в собственное "светлое начало". Потому что она знала как никто другой – в самом ярком свете есть тьма. Равно как и в полном мраке можно отыскать свет. Она сама была подтверждением этому.

Следующим утром первым уроком был Этикет. Причем Деловой этикет, к тому же – человеческий. Впрочем, изучать правила поведения демонов было бы куда скучнее – их всего три. Первое: «Всегда подчиняйся тому, кто выше по иерархической лестнице. Иначе смерть». Второе – «Прислушивайся к интуиции». И, наконец, последнее по списку, но не по важности: «Постарайся не подписывать контрактов с другой нечистью». Всё! Остальное подскажет сама кровь – и кого бояться, и чему верить, и сколько почестей оказывать дорогому гостю. Здесь, в Огненном мире, все было проще, чем на Земле, потому что демоны умели чувствовать и повиноваться чутью там, где люди взывали к разуму.