Текст книги "Повесть о Сарыкейнек и Валехе"
Автор книги: Ильяс Эфендиев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)
Не теряя времени, приобрели две простых кровати. Зеркало. Спальные принадлежности я приготовила заранее, шерсть для одеял дал брат тетушки Гюллюбеим пастух Рашид.
Купили также обеденный стол, полдюжины стульев, дешевенький столик и пару табуреток для кухни, кое-что из посуды.
Понемногу мы устраивались на новом месте. Все бы ничего, если бы не соседи.
Бритоголовый старик Агабашир и его племянница Забита, худая, остроносая женщина, с первого же дня не взлюбили нас. Ох уж эта Забита! Ее глаза источали ехидство и злость. Муж Забиты Агаси продавал газировку где-то в центре города и приходил поздно, мы его почти не видели. Зато во дворе с утра до вечера маячила ее мать, весьма странное существо лет восьмидесяти. Старуха сидела на ступеньках крыльца, уходящих вниз. Семейство Забиты жило в полуподвале, так что снаружи торчала только ее голова. Сидела неподвижно, не издавая ни единого звука, если не считать какого-то странного клекота, который она издавала, не отстраняясь и не отводя бесцветных, немигающих глаз от пустоты, когда ее била дочь – и за сбежавшее молоко, и за пригоревшее жаркое, и за многие другие "провинности".
Крикливую Забиту не выносила и Санубар, дочь старика Агабашира и безмолвной тетушки Салби. Санубар совсем ненамного была младше меня. Но до чего же несамостоятельная девушка! В прошлом году после окончания средней школы отец обручил ее с двоюродным братом Гюльбалой и запретил поступать в институт. Гюльбала жил в доме через улицу. Это был носатый, приземистый парень с массивным золотым перстнем на пальце. Он постоянно торчал на углу с приятелями. Непонятно, когда и где он работал. Однако, судя по всему, денег у него куры не клевали. Что ни день, Гюльбала появлялся в обновках.
– Он золотом спекулирует, – говорила Санубар и при этом морщилась. Видеть не могла она Гюльбалу, до того он был ей противен.
– Тогда зачем обручилась?! – удивлялась я.
– Кто ж меня слушал! Сказала отцу, что не люблю, а тот ответил: ничего, слюбится. Ведь двоюродный брат. Сам аллах вас обручил...
– Но как же так? – возмущалась я. – В таком большом городе, не в глухой деревушке, тебя насильно выдают замуж, запрещают поступать в институт, и ты молчишь?!
– Отец упрям, – вздохнула девушка.
– И что же тебя ждет с Гюльбалой?
– В день свадьбы брошусь в море. Я маме так и сказала...
– Что за глупости! – возмутилась я. – Чтобы в наше время такое?! Да по какому праву тебя выдают насильно?! Не где-нибудь, в Советском государстве живем!
– Меня убьют, – сказала Санубар, Сказала спокойно, с такой убежденностью в голосе, что мне стало страшно за нее. " – Да о чем ты говоришь?! – всплеснула я руками.
"Кто посмеет на тебя руку поднять?! Ведь существует милиция. Законы, порядок...
_ Нет, – девушка решительно покачала головой. – Ты не знаешь, что это за люди, Гюльбала, его братья, мой отец. Один брат Гюльбалы сидит в тюрьме за убийство. Другие не лучше. .
_ Послушай, у нас есть знакомый. Очень хороший человек. Хочешь, я с ним поговорю? Он поможет тебе...
Девушка отрицательно покачала головой.
"Несчастная", – подумала я.
Все несчастья от беспомощности, от душевного одиночества.
Когда человек один, он слаб и покорен судьбе. Ничего не стоит запугать его.
.. .Рядом с Забитой жила дружная семейка шофера Вели, смуглого, приветливого мужчины лет сорока пяти. Его жена Месма-баджи работала на заводе и одновременно училась. Вели-киши неплохо управлялся с четырьмя детьми. Помогала ему приемная дочь Фируза.
Месма-баджи, маленькая, общительная женщина, в первый же день сама пришла к нам знакомиться. Кое-что посоветовала по хозяйству.
– Отныне мы соседи, – сказала она. – Все, что нужно, обращайтесь, поможем. Не стесняйтесь...
Если бы не доброжелательная семья шофера Веля, трудно пришлось бы нам на новом месте.
И вот все было готово.
В тот же день мы пригласили тетушку Джейран в гости.
– Молодцы, – похвалила тетушка Джейран, осмотрев нашу квартиру. – Неплохо устроились... Будет вам свадебный подарок от меня – небольшой холодильник. В Баку без этого нельзя.
При этих словах я бросилась тетушке Джейран на шею. Ведь мы с Валехом как раз сокрушались, что вынуждены были отложить покупку холодильника – не хватало денег.
– Большое спасибо, но зачем так тратиться, – сказал Валех. – И без того мы причинили вам столько хлопот.
– Никого нет у меня, кроме дочери. И та живет далеко. Так что... Говорю вам, в Баку без холодильника нельзя: в году пять-шесть месяцев стоит жара.
Тетушка Джейран посоветовала Валеху сразу переселиться, а мне пока остаться с ней.
– До свадьбы жить вдвоем не советую: пойдут разговоры.
Так мы и решили.
Что было дальше, пусть расскажет Валех.
Валех
Я проводил тетушку Джейран и Сарыкейнек, попрощался и пошел домой. Да-да, домой!
Придя, открыл кран на кухне и, подождав немного, чтобы вода стала похолоднее, выпил целый стакан. Вода оказалась чистой как слеза, вкусной. Уж мы, горцы, знаем толк в воде!
Разделся, потушил свет.
Впервые я спал в собственном доме. Ведь и в детдоме, и на стройке я жил в общежитии... Казалось, я попал в совершенно иной мир. Мир, где я принадлежал сам себе, мог делать все, что мне захочется, не оглядываясь на окружающих.
Что-то ждало нас с Сарыкейнек в этом мире?!
Вероятно, не каждому были понятны мои чувства, мои рассуждения о мире, где я сам себе хозяин. Когда на следующий день я попробовал объяснить это двум-трем приятелям по университету, те истолковали мои слова по-своему (может, потому что выросли на всем готовом, не испытали горести сиротства). "Давай устроим у тебя вечеринку, справим новоселье в тесном кругу, – подмигнул мне один приятель. – Невесту можешь не звать, успеет она тебе надоесть. Пригласим знакомых девушек, а?" "Вкуси сладость холостой жизни. Потом поздно будет!" – сказал другой.
Самостоятельности нам с Сарыкейнек не занимать. Всего в жизни мы достигли сами. И все же до сих пор жили мы, подчиняясь каким-то внешним обстоятельствам. В детдоме был установлен режим, одинаковый для всех. Получив среднее образование со специальностью (я – шофера, Сарыкейнек – крановщицы), естественно, поехали на стройку...
Впервые, казалось, мы сами решали свою судьбу, когда поехали в Баку учиться.
Но и здесь пока не было полной ясности. Нам только еще предстояло поступать в институт, устраиваться в городе... Можно было и повернуть назад, к привычной работе, к ребятам. Туда, где нас встретили бы с радостью, И вот наконец все сомнения позади. Все определилось окончательно.
Мы – студенты! У нас есть в этом городе своя крыша над головой.
Перед нами открывался новый мир. Новая жизнь.
Что-то нас с Сарыкейнек ждет впереди?
Будущее вырисовывалось как в тумане, и оттого на душе было неспокойно.
Едва ли кто мог упрекнуть меня в трусости, в боязни трудностей. А теперь меня будто что-то пугало. И, сам того не сознавая, я ждал, что кто-то со стороны поддержит меня, приободрит. Не потому ли приход к нам тетушки Джейран, ее бесхитростные советы оказались мне так необходимы. Я это понял не сразу. "Что с тобою, Валех?!– спрашивал я сам себя. – Ты всегда был уверен в себе. И за школьной партой, в детдоме, и в кабине самосвала, когда колеса машины повисали над пропастью. Ты не терял присутствия духа даже в тюрьме. Знал, что невиновен, знал – правда возьмет свое. А теперь что произошло с тобой? Или тебя испугали повылезавшие из дыр крысы, или трахомные глаза Забиты и странные звуки, которые издает старуха, когда ее бьет дочь, навели на тебя тоску?! Или твой дух сломили хождения к Саламову?"
В раскрытое окно дохнул ночной ветерок. Стало прохладно. Я хотел было встать, закрыть окно, но веки слиплись. Из последних сил я натянул на себя одеяло, ощутил кожей его ласковую крахмальную свежесть и с нахлынувшим ощущением радости, полноты жизни заснул.
Глава одиннадцатая
СВАДЬБА
С первого сентября у нас начались занятия в институте, хлопот был полон рот. Но и свадьбу откладывать не хотелось. Решили сыграть ее пятнадцатого числа.
– А успеете подготовиться? Ведь осталось всего ничего, – сказала тетушка Джейран.
– Что тут готовиться, – отшутился я. – Как говаривал покойный Солтан-бек, нужны всего-то головка сахару, три рубля денег и молла!
– Солтан-бек, судя по всему, был скуп, – улыбнулась тетушка Джейран. – А мы должны сделать хорошую свадьбу...
Мы прикинули наши возможности и сошлись на том, что пригласим самых близких ребят со стройки, Джамал-муаллима, тетушку Гюллюбеим, говорившую не раз, что хочет поплясать на нашей свадьбе. Угощение решили устроить у тетушки Джейран.
В тот же день позвонили на стройку.
Первым трубку взял Сарвар.
Я сказал, что свадьба назначена на следующее воскресенье.
– Если сможете, приезжайте в субботу.
– Во-первых, поздравляем,– ответил Сарвар.– А во-вторых, что это значит "если сможете"? Говоришь как чужой... Конечно, приедем. Что привезти?
– Ничего не нужно. Приезжайте сами... Мы решили устроить небольшое угощение.
– Что значит – "небольшое угощение"?! – раздался сердитый голос Зейнала. Сколько времени мы ждали вашей свадьбы, а вы теперь хотите скомкать все, жметесь, как бедные родственники?
– Мы вам настоящую свадьбу устроим! – крикнул в трубку Эльдар. – Я привезу мою маму, она столько всего напечет-наварит...
– Но, ребята, – взмолился я, – зачем затевать большую свадьбу? Здесь, в городе, у нас нет близких людей.
– А мы что?! Нагрянем всей стройкой.
– Спасибо, ребята, – ответила за меня Сарыкейнек. – Мы с радостью встретим всех. Вот только квартира, где мы живем, небольшая.
– А двор есть?
– Есть, а что?
– Ничего... Ждите нас в субботу! – крикнул Зейнал.
– Да, ребята, Гюллюбеим-халу не забудьте, – напомнил я.
– Возьмем, возьмем... Передай трубку Сарыкейнек. Я передал.
– Сарыкейнек, сестричка, красавица невеста, что это с вами? – сказал Сарвар. – Твой жених – мужчина гордый, к нему не подступишься. Скажи хоть ты, сколько верблюдов надо, сколько батманов с рисом-мукой? Сколько сот баранов? Какой дичи настрелять в наших горных лесах? Говори не таясь. Ведь предстоит свадьба нашего храброго Кероглы!
– Дорогой аксакал Сарвар, – ответила ему Сарыкейнек, – скажу вам, чем питается нынче наш Кероглу.
Несколько сосисок запивает стаканом какао... Вот и вся его еда за день!
_ Тогда караваны верблюдов с провизией мы вышлем завтра же. Ведь надо подкормить жениха перед свадьбой! Не так ли?
Посмеялись.
.Когда мы вышли из загса и стали садиться в машину, чтобы ехать к памятнику Двадцати шести бакинским комиссарам, где собирались возложить цветы и сфотографироваться, – Сарыкейнек вдруг заплакала.
– Что с тобой? – наклонился я к ней.
– Ничего, – дрожащими губами ответила она и заплакала пуще прежнего. Сейчас пройдет...
С нами были студенты – несколько парней и девушек. Они деликатно отвернулись, будто не видели слез невесты.
Только тетушка Джейран восприняла все это спокойно, как должное. Поцеловала Сарыкейнек и ни о чем ее не спросила.
Позже я не раз интересовался причиной этих слез, и каждый раз она отвечала неопределенно.
– Не знаю, Валех... Что-то со мной сделалось такое. ..
Честно сказать, и у меня на сердце творилось неладное. Было такое чувство, будто мы расстаемся с чем-то... Со свободой, с молодостью? Едва ли. Свободу от Сарыкейнек я ни прежде, ни теперь не представлял. Зачем? Что касается молодости, то мы и теперь молоды!.. Трудно объяснить свое состояние. Нечто похожее я испытывал, когда вечером, перед заходом солнца, смотрел на горы.
В субботу только-только я пришел к тетушке Джейран, как во двор въехала "Волга" и за ней грузовик. Сидевшие в кузове Зейнал, Эльдар и другие наши товарищи шумно высыпали из машины. Затем открылась дверца кабины, и на подножку ступила могучая нога стокилограммовой тетушки Назлы, матери Эльдара. Из "Волги" вышли Джамал-муаллим, Гюллюбеим-хала, Сарвар и еще... кто бы вы думали? Заведующий хозяйством, мой бывший соперник по борьбе Раджаб.
Увидев меня, Раджаб по свойственной ему привычке поднял руки, как знаменитый спортсмен.
– Физкульт-привет!
Его появление, признаться, было неожиданным, но приятным. Былую размолвку между нами размыло – унесло время. Я видел, что и Раджаб рад встрече.
Кроме друзей-шоферов, знакомых ребят со стройки, среди прибывших, конечно, были каменщики Зелимхан и Бабаш, играющие на барабане-нагаре и на зурне, Саяд, у которого был прекрасный голос.
Тетушка Джейран как хозяйка дома тепло и сердечно приветствовала гостей.
– Мы очень рады видеть вас, Джейран-ханум. Сарыкейнек и Валех много рассказывали о вас, – сказал Джамал-муаллим.
– Спасибо на добром слове, – ответила тетушка Джейран, и было видно, что ей по душе учтивые слова начальника одной из крупнейших в республике строек. И о вас я много наслышана. Газеты читаем.
Пока я представлял тетушке Джейран гостей, ребята под руководством Раджаба спустили с грузовика двух баранов, связанных кур, корзины с деревенским сыром-моталом и сушеными фруктами. Затем стали выгружать металлические стойки, брезент.
– А это свадебная палатка. Под таким навесом всем места хватит! – с гордостью произнес Раджаб. – Моя идея.
Не прошло и часа, как в глубине двора выросла палатка.
– Теперь дело за столами-стульями, посудой, – сказал я. – Столько гостей мы, признаться, не ждали, придется занять. Я сейчас.
– Стой! – решительно поднял руку Раджаб. – Просим жениха не беспокоиться. Директор кафе "Бановша" мой названый брат. Завтра утром поедем, привезем все, что нужно. Самое лучшее, фирменное!
Похоже, без Раджаба нам бы пришлось туго. Он был из тех общительных энергичных людей, которые смело берут на себя малоприятные житейские хлопоты и делают все легко, артистично.
После того как ребята разбили палатку, зарезали и освежевали привезенных баранов, занесли в дом провизию, Джамал-муаллим сказал:
– А теперь поехали посмотрим квартиру молодоженов.
Когда набитая веселой компанией машина остановилась у ворот нашего дома на Девятой Параллельной и ребята с шумом-гамом заполнили двор, отовсюду с любопытством повыглядывали соседи. Больше всех тарашилась на гостей Забита с неизменным ребенком на руках Из окна верхнего этажа показалась и тут же спряталась бритая голова Агабашира.
_ Под скалой Амира было просторнее! – воскликнул Зейнал, когда я открыл дверь.
_ На тебя, Зейнал, не угодишь, – осадил его Сарвар – Не забывай, тут город. Нет того простора, к которому ты привык... Очень хорошо, ребята, устроились! От всего сердца желаем вам счастливой жизни в этих стенах!
Все дружно зааплодировали, а Сарыкейнек прослезилась.
На сегодня все дела были сделаны, необходимые распоряжения на завтра отданы.
Самые близкие друзья заночевали у меня. Остальные разъехались кто в гостиницу, кто к знакомым.
.. .Утром, когда я пришел к тетушке Джейран, накрытые столы уже стояли в палатке. Раджаб все устроил лучшим образом. На столах красовались в вазах цветы, которые вместе с баранами и прочей провизией привезли ребята.
– Пойдем посмотрим, как там с угощением! – сказал Эльдар.
На кухне было тесно. Мыли зелень, готовили салат. Тетя Назлы и Гюллюбеим-хала заворачивали долму в виноградные листья. Тетушка Джейран, вместе с несколькими соседками перебирала рис.
– Значит, так, – потянув носом, сказал Эльдар, – сабза-ковурма уже на плите. Рис кончают перебирать, скоро замочат... Эй, не забудьте воду подсолить! – дал он указание. После этих слов его, а заодно и меня, хотя я и жених, – тут же выставили в коридор.
– И без вас тесно, – сказала 'Назлы, вся раскрасневшаяся. – И как это здесь, в городе, переносят такую жару?!
– К горам привыкла, вот тебе и. кажется жарко! – рассмеялась тетушка Джейран.
– Да будут благословенны горы! – изрекла Назлы( тяжело переводя дыхание.
– А-а-минь! – в один голос протянули из коридора мы с Эльдаром.
– Наверное, девушку для Эльдара ты будешь искать в горах, – покачала головой тетушка Джейран.
– Девушек много везде, – ответила Назлы, – Хочу, чтобы моя невестка была такая же красивая, как Сарыкейнек... Мне красивые нравятся!
В коридор протолкался Раджаб, позвал меня и Сарыкейнек в соседнюю комнату и, еще раз поздравив со свадьбой, торжественно – ох уж и любил он обставлять все торжественно! – вручил Сарыкейнек подарок – маленький медальончик тонкой работы.
– Это моя ханум просила передать. Собиралась приехать, но... сами понимаете, дети... Желаю и вам детишек побольше!
Сарыкейнек пунцово покраснела.
А энергичный Раджаб пустился в дальнейшие хлопоты.
Палатка была полна народу.
На свадьбу мы пригласили и наших новых соседей: шофера Вели с Месмой-баджи и их старшую дочь Фирузу. Из всех обитателей двора только они да еще Санубар поддерживали с нами дружеские отношения. Сарыкейнек позвала и Санубар: "Приходи с мамой", на что девушка ответила сконфуженно:
– Мы б с удовольствием, но... папа не пустит!
Единственно, кого не было с нами в этот торжественный день,– товарища Мурадзаде: он все еще находился в отпуске.
.. .Звонко выбивали ритм нагара и бубен, соловьем заливалась зурна, и балабан умело вторил ей. Наши музыканты Эльдар, Зелимхан и Бабаш старались вовсю.
Сопровождаемые музыкантами, мы с Сарваром поднялись за невестой.
Сарыкейнек в белоснежном наряде невесты была ослепительна. Я даже растерялся от охватившей меня вдруг робости.
– Пусть жених возьмет невесту под руку, – распорядилась тетушка Джейран, глаза ее сияли от радости.
На сельских свадьбах таких церемоний не было. Потому я чувствовал себя неловко, ведя под руку Сарыкейнек. За нами следовали тетушка Джейран, Фируза и Сар-вар. Впереди бережно несли зеркало, повязанное красной лентой.
Когда мы в сопровождении свиты показались в палатке, нас встретили оглушительными возгласами и аплодисментами. Музыканты еще громче заиграли задорную, радостную мелодию.
– Живите вместе! Вместе живите! Вместе! – закричали гости.
Раздался выстрел, будто разом открыли дюжину шампанского. Затем – еще и еще.
Это Зейнал салютовал своим пугачом, купленным им по случаю в Москве для детского поджарка кому-либо из детей, но оставленным себе.
Сарвар поднял руку, прося тишины...
– Дорогие друзья! – сказал он.–Сегодня двое молодых начинают строить семью. От их имени, от имени наших ребят говорю всем: добро пожаловать на свадебный меджлис!
Все снова зааплодировали.
– Тамадой этого прекрасного торжества мы предлагаем избрать уважаемого Джамал-мууаллима. Джамал-муаллим начальник нашей стройки и наш общий друг.
Джамал-муаллим, улыбаясь, привстал со своего места.
– Предлагаю на эту почетную должность,– сказал он, – тамаду более умелого, Раджаб-ммуаллима.
– Раджаба! Раджаба! Пусть будет Раджаб! – раздалось со всех сторон.
Раджаб поднял руки над головой. ЯЯ думал, сейчас он скажет, как обычно: "Физкульт-приввет!" – но Раджаб начал цветистый тост. Расхвалил Саррыкейнек до небес. А затем представил меня богатырем и героем, одолевшим даже такого знаменитого пехлевана, каким является он сам.
Ребята рассмеялись.
Веселье продолжалось за полночь.
Но все имеет конец. Кончилась и наша свадьба.
Нас усадили в "Волгу" Джамал-муаллима, гости набились в кузов грузовика.
Свадебный кортеж въехал на Девятую Параллельную и остановился возле нашего дома
Ребята внесли в дом остатки провиззии, подарки, в том числе холодильник "Морозко", купленный тетушкой Джейран.
– Ну, будьте счастливы! – сказал Сарвар. – А мы в путь-дорогу... Берегите себя! Если что понадобится, звоните.
– Не стесняйтесь, – добавил Зейнаал.
А Раджаб, крепко поцеловав меня,; заявил:
– Ну вот, теперь и ты стал семейным. Поживи год-два, а там снова поборемся. А то подуумаешь – холостой парень, ни тебе печалей, ни забот одолел меня, женатого! Не считается!
– Не считается! – подхватили со смехом ребята.
Мы еще раз попрощались со всеми, и машины тронулись в путь.
Сарыкейнек вынесла из дома стакан воды, плеснула вслед.
– Счастливо!
Мы остались одни. Я взял Сарыкейнек за руку и ввел в дом.
В наш дом.
Сарыкейнек
Утром я проснулась первой. На цыпочках, чтобы не разбудить Валеха, прошла на кухню. Поставила чайник.
Подошла к зеркалу.
Я не видела маму, которая умерла в тот же день и час, когда я появилась на свет. Но помню, что, когда была еще маленькой и жила не в детдоме, а у себя в деревне, соседки, глядя на меня, вздыхали: "Вылитая мать!"
Я смотрела на свое отражение в зеркале, а потом закрыла глаза и мысленно представила себе мать. Ее лицо, ее облик. Спасибо, мама, что ты родила меня на свет. Я счастлива, очень счастлива.
Когда чайник закипел, я заварила чай покрепче. Накрыла стол новой скатертью. Приготовила завтрак...
Села у окна и стала ждать, пока проснется Валех.
– С первым утром нашей совместной жизни, о моя верная царица Сарыкейнек!
– С первым утром, мой герой, гроза всех бандитов! Посмеялись, крепко обнялись... Потом Валех увидел накрытый стол и воскликнул радостно:
– Да здравствует семейная жизнь!
Поев, мы стали разбирать подарки, оставленные ребятами. Сначала распаковали и поставили на кухне холодильник, потом взялись за остальное. Джамал-муаллим подарил нам транзистор, тетя Назлы – прикроватный коврик. Сарвар, Зейнал и Эльдар, сложившись, купили небольшой телевизор, а Гюллюбеим-хала подарила нам ковровую ткань, которую ткала, когда я еще жила у нее. Ткала и приговаривала: "Этот джеджим будет твоим приданым. Глянь, нравится рисунок?"
– Даже неудобно, столько подарков, а, Сарыш? – сказал Валех. – Мало того, что ребята продукты на свадьбу привезли...
– Ничего, – ответила я. – За нами не пропадет. Вот выучимся, приедем на стройку...
По случаю свадьбы нам дали три свободных дня. Так что торопиться было некуда.
Три дня полного безделья!
Прибрав комнату, мы оделись и пошли гулять.
Заглянули в универмаг. Потом отправились на бульвар. Покатались на катере.
Когда прогулочный катер удалился от города и море распахнулось перед нами, беспредельное и могучее, мне показалось, я попала в какой-то иной мир. Мир, который мы не знали прежде и который не знает нас. Чужой и холодный. На какой-то миг мне стало страшно, и я прижалась к Валеху. Моему мужу.
И тут я почувствовала себя такой счастливой, что неожиданно громко засмеялась.
– Ты что? – повернулся ко мне Валех.
– Ничего. – Я хотела объяснить ему свое состояние, но как объяснить такое словами... И я просто широко развела руки, словно бы обнимая море, небо над головой. ..
– Пошли в ресторан... Пообедаем, – предложил Валех, когда мы ступили на причал.
– Денег у нас негусто, – ответила я. – Да и наша квартира на нас обидится!
Мы поднялись к себе на Девятую Параллельную. Санубар, встретив нас у ворот, улыбнулась и сказала:
– Поздравляю!
Я шепнула ей на ухо:
– И тебе желаю того же!
А Забита, стоявшая, как всегда, с ребенком на руках, ничего не проронила, только сощурила' на нас свои и без того узкие глаза.
Главадвенадцатая
ВАЛЕХ СТАНОВИТСЯ ШОФЕРОМ БАЛЛАМИ. ИСТОРИЯ СИМУЗАР-ХАНУМ
Валех
И все-таки мне пришлось перейти на вечернее отделение.
...Сбережения наши таяли на глазах. Припасы, которые оставили ребята, тоже.
Первое время, когда мы осваивались на новом месте, а затем привыкали к студенческому быту, мы не очень задумывались над тем, как будем жить. Мол, ничего, подработаем между занятиями, сил хватит и на то, и на другое. Но спустя месяц-другой я сел и, как говорится, положив папаху перед собой, стал думать, где я могу подработать. Ведь я только и умел, что крутить баранку.
После долгих размышлений я попросил помочь нашего соседа шофера Вели.
– Ничего. Завтра сходим к моему фронтовому другу,– сразу откликнулся Вели.
Приятель Вели оказался начальником базы самосвалов. Энергичный, приветливый человек с покалеченной рукой.
Вели представил меня и попросил помочь с какой-нибудь нетрудной ("Студент, ему еще и учиться надо!") работой.
– Ну, самосвал в таком случае отпадает, – сказал начальник базы. – А жаль... Мне такие, как ты, парни нужны... Хорошо, легковую машину ты водил?
– Конечно, – ответил я.
– Тогда позвони-ка дня через два, ладно?
На том и договорились.
Помня свои хождения к Саламову, я, признаться, не очень поверил в такую оперативность. И позвонил не через два, а через три дня.
– А-а, здравствуй, – услышал я в трубке низкий голос приятеля Вели. – Где ты был вчера? Тебя ждут... Значит так. Работа легкая, чистая, дневная, так что вечером можешь успеть в институт.
– На грузовой машине? – спросил я.
– Нет, на "ГАЗ-24". Под счастливой звездой ты родился, парень. – Приятель Вели засмеялся. – Понимаешь, случайно узнал: в рыбном управлении начальнику шофер нужен. Я и порекомендовал тебя.., Ну как, подходит?
Я поблагодарил.
– Иди прямо сейчас. Начальника зовут Балаами Бабашев.
По дороге в управление, признаться, особой радости я не испытывал. Что-то здесь было не по мне. Что-то мне сразу здесь не понравилось – то ли персональная маша на, то ли фамилия и имя начальника...
"Балаами Бабашев". Было в этом что-то заведомо антипатичное.
Мои предчувствия начали сбываться, стоило мне переступить порог управления.
В приемной начальника сидели несколько человек и терпеливо, с потухшими лицами ждали вызова. Секретарша, крашеная блондинка, безучастная ко всему, курила сигарету.
Все здесь удивительно напоминало знакомое мне управление жилищного хозяйства.
На этот раз, правда, как только я назвал себя, секретарша кивнула на дверь кабинета:
– Проходи...
..."Волга" Балаами оказалась вишневого цвета. Хромированная вдоль кузова и на капоте, с "рукой", раскачивающейся на заднем стекле. Я осмотрел ходовую часть, заглянул в мотор, проверил тормоза. Машина была в хорошем состоянии.
Ровно в пять, как и было сказано, я подал машину.
Балаами не заставил себя ждать (он и не походил на человека, который засиживается на службе). Холеный, надушенный, в светлом дорогом костюме и ярко-красном галстуке, он плюхнулся на заднее сиденье. Коротко приказал:
– Кондитерский магазин на Низами.
– А, извините, это где?
– Ба... Кажется, ты города не знаешь, приятель?
– Скоро узнаю.
– Ну-ну... Давай.
Начальник объяснил, как ехать, и, когда мы были у цели, извлек новенькую хрустящую пятидесятирублевку.
– Зайди в магазин. Скажи продавщице, есть там кудрявая такая блондиночка... скажи, чтобы дала торт. Свежий. И не забудь добавить – покупаю для Балаами, понял?
Я так и сделал.
Правда, имя Балаами я назвал не сразу (забыл!), но, когда назвал, продавщица тут же заменила торт.
– Привет Балаами, – сказала она, принимая чек и ловко перевязывая торт. Ты что, его новый шофер? Я сел в машину, положил торт на переднее сиденье.
– Ну как?
– Привет вам передала.
– Так и сказала? – оживленно переспросил начальник. .
Балаами жил в центре, недалеко от бульвара, в добротном каменном доме, построенном во времена архитектурных излишеств.
Следуя его указаниям, я свернул во двор, остановился возле самого подъезда.
– Возьми торт, – бросил Балаами, выходя из машины.
Я шел следом, думая про себя: "Отчего это он сам торт не несет? Ведь я поступил к нему шофером, не носильщиком. .."
Мы поднялись на четвертый этаж. Балаами нажал кнопку звонка.
Дверь распахнулась, и на пороге возникла женщина. Первое, что мне бросилось в глаза, – это какой-то яркий халат, небрежно запахнутый на ее груди, и несметное количество украшений. На шее – несколько нитей жемчуга, на руке – массивный браслет, в ушах – бриллиантовые серьги. Я скользнул взглядом на ее пальцы – они были унизаны кольцами и перстнями.
– Ну, как тебе он нравится? – спросил Балаами. Нисколько не стесняясь, он прямо тут же, в передней, через голову стянул рубашку, обнажив белое рыхлое тело в тесной майке.
– Какой молоденький! – Женщина бросила на меня короткий оценивающий взгляд, и только теперь я заметил, что у нее были большие, очень красивые глаза и холеное белое лицо.
Балаами представил жену:
– Знакомься, Симузар-ханум.
Симузар-ханум шагнула ко мне, протянула руку – меня обдало крепким запахом духов.
– Заходи.
– Спасибо, – ответил я и обратился к Балаами:– Я вам больше не нужен? А то у меня занятия в семь.
– Какие еще занятия? – Симузар-ханум повернулась к мужу.
– Он студент. Учится в университете. Ты не возражаешь?
– Что ж поделать... Молодой, пусть учится. – Симузар-ханум улыбнулась. – А если вечером понадобится, ты позвонишь ректору, и его отпустят. Ведь верно?
Я пожал плечами. Перспектива работать по вечерам мне, честно говоря, не очень понравилась.
– Не пугайся, я пошутила, – засмеялась женщина при виде моего вытянувшегося лица. И подошла, чтобы закрыть за мной дверь.
Меня снова обдало ароматом духов. ...– Ну как новая работа моего мужа? спросила вечером Сарыкейнек, когда мы сели ужинать.
– Если бы не духи Симузар-ханум, кажется, неплохо, .– А кто это такая?
– Жена Балаами.
– Что, сильно душится?
– Ужасно... – вздохнул я,
Сарыкейнек расхохоталась. Знала, я терпеть не мог резкого запаха.
– Ну и бог с ней. Что тебе до нее?
– У меня к ней дел нет. Но, кажется... у нее будут дела ко мне.
– Не поняла.
– Все просто. Видно, и ее придется возить.
– Молодая?
– Лет на пятнадцать старше нас с тобой.
– Красивая?
– Красивая-то красивая, но... Взгляд у нее какой-то странный. Будто коршуном сейчас кинется, схватит в ког-ти и унесет.
– Смотри, как бы тебя не унесла! – Сарыкейнек рассмеялась опять.
.. .На стройке я привык к тому, что после восьмичасового рабочего дня каждый принадлежал сам себе. Мы могли делать все, что хотели: пойти в кино или на скалу Амира, читать книжку или лечь спать. Разумеется, если не случалось ЧП наподобие того снегопада, когда мы по собственному желанию сидели за рулем по полторы-две смены.
Водить машину начальника управления оказалось делом совсем иным. Тут ты целиком и полностью зависел от хозяина. Обязан был работать до тех пор, пока не отпустят. Причем нет-нет да приходилось подавать машину по вечерам и даже по воскресным дням – бывало и такое. Иногда меня посылали и в район. За документами, как говорил Балаами.
Позже выяснилось, что "документы" эти были аккуратно запакованными в свертки свежей рыбой, икрой.
В такие дни я выезжал из города ни свет ни заря. И весь день проводил за рулем. Обычно меня посылали в Нефтечалу. А это, считай, сто шестьдесят километров туда, сто шестьдесят обратно... Домой я возвращался за полночь.
А наутро развозил "срочные пакеты" по домам знакомых Балаами.
Все это так изматывало, что на занятия у меня почти не хватало ни времени, ни сил.
Но все бы ничего, если бы не Симузар-ханум. Она не давала мне проходу. Каждое утро, после того как я отвозил Балаами, мне было велено возвращаться на квартиру и спрашивать, не нужно ли ей что...
Ханум каждый раз открывала дверь в своем неизменном полураспахнутом пестром халате.
– Заходи, – говорила она, – выпей коньячку.
– Спасибо. За рулем пить нельзя.
