Текст книги "Такие как мы (СИ)"

Автор книги: Илья Шевцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

Тани, Оли и Светы с нами нет. Они заняты. Стоят в оцеплении и, караулят угомонившейся «зоопарк». У Светки с трудом отобрал копьеметалку. Эта кровожадная скво, прихватила на «дежурство» весь арсенал, которым поделился с ней Немо. Так, что её мнение мне было известно и без вопросов, она бы поддержала Надьку не моргнув глазом. Или предложила бы пополнить запасы на зиму…. С неё станется.

– Другие предложения будут? – спросил я больше для проформы, чем для получения ответа. Чтобы потом не обижались. – Тогда сделаем так.

Принцип – разделяй и властвуй, придумал не я, но в данном случае, он подходит как нельзя лучше, но с небольшим изменением. Разделять не людей, а обязанности. За собой я решил оставить стратегические задачи, а все тактические свалить на плечи ближнего круга. Иначе, при том количестве проблем, меня ни на что не хватит.

– Ева, как у твоих подопечных идут дела с плетением? У кого из них лучше получается?

Ева остановила движение руками, и вопросительно посмотрела на меня. Творческий, однако, человек. Всё мимо ушей пролетело.

– Есть кто из женщин, у кого хорошо, получается, плести? – повторил я.

Ева подумала, кивнула головой и,… руки продолжили прерванное движение. Тьфу, ты.

– Завтра выбери себе пять человек, более способных. Отмой, одень,… как сможешь. Покажи Верке с Олесей. Пускай осмотрят на предмет болезней. И представишь мне, имена давать буду. С завтрашнего дня, назначаю тебя главным артельным бригадиром, артели «Эдем».

Чёрт, записать бы надо, иначе всё позабываю. Голова кругом, уже сейчас, идёт, а что будет завтра?

Большие глаза, были не только у новоназначенного бригадира, но и у остальных особ приближённых к «императору». Ну, сейчас, подбавлю «парку», посмотрим, где проходит граница странного феномена – увеличенные глаза.

– Ева, ау. Отвлекись на минутку и, слушай дальше. С этого момента, вся забота по воспитанию и обучению своих подчинённых лежат на тебе.

Ага. Границы раздвинулись дальше, и перекочевали на лоб, вместе с глазами. Ну, держитесь молчаливые мои, то ли ещё будет.

– Хозяйство ведите отдельно. Еду готовьте тоже. Все припасы будете получать у Веры. Её я назначаю главным кладовщиком. Она будет вести учёт всему, что мы делаем. Она будет принимать на хранение, и выдавать по необходимости, но… с моего разрешения. Верка, на тебе ещё и медицина. Олеся у тебя есть, и я помогать буду. Возьми себе в помощь ещё двух женщин. Помой, одень, накорми, осмотри и, ко мне за именами. Ева, ты шалашик какой сплети, не надо людей под открытым небом держать. Не сегодня – завтра дожди начнутся. И больше нагружай пополнение, чтобы им посторонние мысли в голову не лезли.

– Так, Надь, теперь с тобой.

Эх, Надя, Наденька, Надюша. Что же мне с тобой делать? Молода ещё, чтобы быть бригадиром артели. Там, надо держать в узде взрослых тёток, которые слушаться малолетку не будут. И работа тяжёлая, мужская и непривычная, недовольства и бунты гарантированы. А не назначить, сильно обидеть.

– Тебе Ольга нужна? – неожиданно для самого себя спросил я.

– Мы вдвоём с Таней не справимся. И кирпичи и цемент….

– Вас будет не двое, а шестеро. Возьмёшь себе трёх женщин, а Ольгу поменяй на Светку. Ева, ты слышала?

– Я слышать, я против.

– Ева, мне очень приятно, что ты меня, наконец, услышала, но твоё мнение меня пока не интересует. Твоя Светка, девка воинственная, и если что, поможет Наде справиться с новыми аурумцами.

Ева разочарованно вздохнула, и продолжила делать замысловатые пассы руками.

– Надя, с завтрашнего дня, назначаю тебя бригадиром артели «Надея». Своих женщин отмыть, одеть, накормить, осмотреть и ко мне за именами.

– Немо, на тебе всё мужское население, кроме меня. Охотники и старшая ребятня, поступает в твоё распоряжение. Когда «добыватели шкур» вернутся, делаешь всё, то же самое, что и в других артелях. Но сначала присмотрись к мужикам, выбери себе помощника. Не возражай, один не справишься. По первому времени я тебе помогу, но потом будешь действовать самостоятельно. И не вздумай обучать их бою. Рано.

Немо переглянулся с Веркой, и опять стал смотреть сквозь меня. Дурная привычка, но крамолы в ней нет. Может она поможет ему нагнать страх на подчинённых.

– А остальные?

– Кто? – не понял я.

– Ещё четыре женщины остаются, их кому отдашь?

Я поморщился. Двух, в помощь Машке отдам. Почти все женщины с детьми. Детский сад будет. А остальных в кадровый резерв. По весне начнутся горячие деньки. Посевная. Пахать будут все без исключения, но мне нужны ещё и постоянные аграрии, а не временные. Нужны садовники, которые будут смотреть за дичающим и разрастающимся садом, газоном и, клумбами. Не хлебом единым жив человек. А ещё нужен хороший делопроизводитель и бухгалтер. Надо натаскивать одну из скво на это нелёгкое дело. Лучше на это место поставить Надьку, но у неё хорошо получается возиться с техникой, производством. Если найти ей замену….

Нужна артель по производству мыла и, прочих нищтяков. Ловлю рыбы тоже спихнуть не на кого. Придётся на Надьку эту обязанность сваливать. Всё ж, рядом с печкой верши стоят.

– Надь я, наверное, слишком щедрый, что раздал всех людей вам. Надо будет отобрать по одной….

– Зачем тебе нужны женщины, – прищурилась Надя, натягиваясь как струна. Ева тоже отвлеклась от своего занятия и, перестала махать руками. Только поэтому стало понятно, что она прислушивается к нашему разговору.

– Наденька, ты сегодня умывалась?

– Ну…. – нахмурилась Надька не понимая, куда я клоню.

– Не «ну», ты мылом пользовалась? Слушай, а давай я на тебя его изготовление спихну. Нам его сейчас много надо, а скоро нужно будет ещё больше.

– Я подумаю, – расслабилась девушка.

– А некогда думать, Надь. Нет на это времени. Делать надо.

– Людей дашь?

– Бери, если найдёшь, а этих девочек я тебе не отдам. У нас помимо мыла ещё куча работы, которую я не могу никому пристроить. Так что ещё отбирать буду.

Вот оно как получается. Думал, что при приросте населения, появится много рабочих рук, и все проблемы будут решены. Но вышло всё наоборот. Проблем только прибавилось. На маленький коллектив, ресурсов моей дачи хватало. Но стоило ему увеличиться, и начали проявляться проблемы, от которых я раньше отмахивался. Оказывается, у нас ничего нет, а местные ничего не умеют из того, что нужно нам. И ещё, можно предвидеть сопротивление с их стороны, которое будет нарастать с каждым днём.

– Вер, этих четверых я пока отдам под твоё начало. Что с ними делать ты уже знаешь. Завтра после того как они получат имена, двух, что моложе, отведи Машке. Машка, ты слышала?

Машка, пока научилась понимать только своё имя и простые команды – обедать, спать, идти, и ещё десяток таких же. Вот, ещё одна проблема.

– Ещё раз напоминаю, все кто знает язык Аурума, говорят только на нём, даже между собой, и обучают ему всех остальных. А по вечерам, я буду заниматься с вами отдельно. Вопросы есть?

– Куда размещать этих, – Верка кивнула в сторону двери. С некоторых пор, она перестала называть аборигенов людьми. Внушив себе, что она и они, это не одно и то же. Хочется мне этого или нет, но наше маленькое общество уже начинает делиться на несколько групп. Приближённые к императору, и все остальные. Ломать этого я не буду. Пускай так всё остаётся. Главное, чтобы они не забывали, кто они есть на самом деле. Поэтому будут работать наравне со всеми, и есть из одного котла со своими подчинёнными. До конечного разделения сословий, ещё очень далеко.

– Слушайте меня внимательно, и не говорите потом, что не слышали. Учитесь договариваться между собой и, не дёргать меня по пустякам. Нужен дом? Кто у нас занимается такими вещами? Ева? Значит с этим вопросом к ней. Ева, тебе нужна еда, для своих женщин? Значит тебе с этим вопросом к Вере. Нужны кирпичи и цемент для печей, это к Наде. Нужен печник, это ко мне. Если нужны шкуры и мясо, это к Немо. И так далее. Я пока послежу, а потом всё будете делать сами, у меня тоже дел большой погреб и маленькая тележка. А теперь, всем спать. Немо, не забудь поменять девчонок около табора, им тоже отдыхать надо. Всё, разойдись. Спокойной ночи, господа.

***

Который день бегаю по Ауруму, и кляну на чём свет стоит, женский коллектив и, пропавших охотников. На кой чёрт, я их отослал? Нужны мужские руки. Вообще, мужики нужны.

– Алекс, – это меня Ева зовёт, у неё опять что-то случилось. Значит надо бежать.

– Алекс, – из другого угла Аурума слышаться голос, Веры.

– Сейчас, сейчас…

– Алекс, – пронзительный голос Нади, надрывается около обжиговой печи, будто её убивают.

– Иду, моя дорогая.

Назло всем никуда не пойду. Не могу разорваться. Пускай привыкают к самостоятельности. Я буду думать, и злиться, сидя под кронами каштанов с желтеющими листьями. Эх, кофейку бы, а то, что-то спать хочется….

***

– Алекс, мне тебя надо, – раздался над самым ухом вкрадчивый голос Евы. Глаза открыть что ли, или прикинуться спящим? Подожду, может оно само как-то рассосётся.

Не заметив, с моей стороны никакой реакции, Ева потрясла меня за плечо.

Не рассосалось. Что ж, оживу на половину, а там видно будет.

– Ну, – приоткрыв на одном глазу узкую щёлочку, я посмотрел на стоящую передо мной в сексуальной позе женщину. Не успела Ева разогнуться, как я схватил её за плечи, и одним движением усадив себе на колени, впился в её губы.

– Не так, – заупрямилась Ева, отстраняясь от меня но, не пытаясь встать.

– А как? – я прижал Еву сильнее, чувствуя как её упругие соски, трутся о мою грудь. Роскошная женщина, на Земле мне на таких не везло.

– Дом строить, – она замялась, почувствовав как мои руки, поползли ей под юбку, – я не знать.

И чего тут знать, а?

Разбираться с проблемами, мы начали только полчаса спустя, после того, как навестили второй этаж.

– Ну, показывай, что ты не знать.

Ева, показала. Оказалось, что я тоже не очень-то и знать… тьфу, знаю, где строить хижины для новых жителей Аурума. Генерального плана я не составлял.

– Так, давай рассуждать. Здесь, – я показал на северную стену, – строить нельзя, и там тоже, – я показал на южную стену. – Надо двигать забор, и проводить по весне воду. К профнастилу ты не приплетёшься, значит тоже нельзя.

С точки зрения моей безопасности, и не желательно. Зачем строить трамплин для облегчения проникновения на основную территорию? Не зачем.

– Может у восточной стены….

И эту мысль я забраковал. Сыро. Не исключено, что по весне ту часть территории будет подтапливать. Если по половодью открыть калитку, может получиться большая верша.

Надо или менять планы, или строить по центру новой территории. Ещё остаётся открытый вопрос, как строить? Одну большую хижину, или две поменьше? А может, и несколько штук бунгало.

Пять чистеньких, опрятненьких, слегка побитых барышень, в грубых травянистых накидках, выбранных Евой в помощницы, стояли чуть в сторонке прижимая к себе малышей, и маслеными, от сытости глазами, взирали на нашу процессию. Вот у кого надо спросить.

– Ева, ты разговаривала со своими помощницами?

Вопрос Ева поняла, но ответить сразу, затруднилась.

– Ты когда будешь учить наш язык? Что мне теперь, всё время переводчика с собой таскать надо?

– Не надо, я учить…

– Учусь. Правильно сказать – учусь.

– Я учусь.

– Молодец. И так, ты разговаривала со своими девушками?

– Да.

– И что они хотят?

Ева молчала долго. Опять надо звать кого-то в помощь. А нет, решилась.

– Мужика, – ответила Ева, и опять замолчала.

Да где ж, я их возьму-то? Достало. В степь собираться надо. Стойбище искать, и тащить сюда…. А если там опять скво больше чем мужиков? Тьфу. Зачем им мужик? Тут только одной лет шестнадцать – семнадцать, остальные и до четырнадцати не дотягивают. Но, дети-то у них есть. Причём у всех.

– Ева, скажи им, что охотники скоро вернуться, и всё будет хорошо. И узнай, какой дом им нужен. Один большой, или много поменьше.

Селить артелями я не собирался. Женщины должны жить с мужчинами, а не друг с другом.

– Вот сколько, – пошептавшись пару минут с женщинами, Ева показала мне неполную пятерню с прижатым к ладони большим пальцем. Ну, да. Я плохо понимаю цифры, мне их всё время показывают на пальцах.

– Почему четыре? У нас женщин вместе с детьми и охотниками – сорок два человека. Из них охотников семь. Семь семей… э-э-э….

Семей нет, и не было никогда. Чтобы они появились, нужны новые обычаи, новая культура. Поменять ментальность человека по приказу сверху, ещё ни у кого никогда не получалось. Даже сыну божьему помыкавшемуся по земле обетованной, было проще свести счёты с жизнью на кресте, чем толкать железобетонную стену человеческой консервативности, свалив сей труд, на плечи своих учеников. Абстрактные понятия, до человека вообще плохо доходят, ему подавай, что ни будь более осязаемое. Кнут, например. Или пряник. А лучше и то и другое. Таким, слоёным пирогом.

С кнутом у меня дела обстоят проще, а главное, аборигенам понятнее. Но и пирог должен быть, иначе получим общество обозлённых, и упорно сопротивляющихся нововведениям, шизофреников.

Пока я думал о «ячейках государства», в голове созрел план. Не очень хороший, но с чего-то надо начинать. Будет время, я Еве расскажу, что такое архитектура. Фотографий и картинок по этой теме у меня много, и не только на компьютере.

– Строить начинай отсюда, – я подошёл к старой бочке для сжигания мусора, которая так и стоит никем не тронутая, и всеми заброшенная и, отсчитав от неё двадцать шагов в сторону Яузы, провёл ботинком черту на вспаханной земле.

– Делаем так. Плетём два больших круглых дома с печкой в середине каждого, – объясняя, что делать, я рисовал на земле конструкцию будущих хижин. В полном масштабе. – Подели их на восемь комнат, иначе крыша провалится, – в центре большого круга, я нарисовал круг поменьше, и от него провёл девять линий к большому. Получилось восемь комнат и один узкий коридор. – В центре выкопайте яму глубиной метр…. Поняла?

Ева отрицательно замотала головой.

– Не понять.

Тьфу.

– Идём.

Ева не двинулась с места.

– Я не идти, – проворковала она, и лукаво улыбнулась. И о чём думает эта красотка?

– Тогда стой здесь, сейчас принесу и всё покажу.

Два часа, ухлопал, на ознакомление Евы, с понятиями метр, сантиметр, как они выглядят, и что такое чертёж в масштабе. Подарил ей самопальный блокнотик, сделанный из нескольких листов бумаги для принтера, скрепленных по центру скрепками. К блокноту приложил карандаш, точилку, ластик и линейку.

– Так, значит яму копаешь глубиной в метр, длинной в два метра, и шириной в один метр. Здесь печку ставить будем. С этим всё. Идём дальше. Отойдя от первого чертежа в сторону Яузы метров на двадцать, я нарисовал полную копию первой хижины, вводя тем самым, понятие стандартизации. Еве я этого заумного слова не сказал, не поймёт. Но пометку для себя сделал.

Закончив со вторым чертежом, я отошёл от него еще метров на пятьдесят к Яузе, и нарисовал хижину, ну очень тесную. Всего с двумя внутренними перегородками, и без печки.

– Это для охотников, – объяснил я свои экзерсисы, растерявшейся Еве. – Яму в центре не копай, печь в нём класть не будем, очагом обойдутся. Пускай дымом дышат.

А вот ближе к южной стене, рядом с проектируемым водопроводом, я нарисовал три маленьких домика. Квадратных, «коттеджного типа», с тремя комнатами, планировкой похожей на мой дом, только без второго этажа.

– В двадцати шагах от каждого дома, строй отхожее место. С них и начинай, а то загадили всю округу. Когда построишь, никого не сели. Показывать показывай, но селиться не давай. Я сам потом, распределять буду.

– Почему?

Я ухмыльнулся.

– Потом узнаешь, когда время придёт.

Посмотрев на растерянное лицо старшей жены, я нежно поцеловал её в нос и, собираясь уходить, напомнил ей об одном прискорбном для неё факте.

– Ева, ты об обеде не забывай. Верка, готовит только на нас, и на детский сад. Выделяй сразу дежурную по кухне, и пускай приступает.

Надька была зла.

– Ты где пропадал? Я тебя звала, – она принюхалась и свела брови. – С кем?

Дал бог девчонке обоняние. Как у собаки, однако!

– Ева приходила.

– Отказать не мог?

– Зачем? – мне этот разговор стал, не нравится. Ещё не хватало, чтобы мои любимые жёны перегрызли из-за меня друг другу горло. – Ты меня за этим звала?

Надька хитро посмотрела на меня, но задала вполне обыкновенный вопрос.

– Глину мы приготовили, Немо с мальчишками нарубил дров. Что делать дальше? Кирпичи делать мы знаем как, а как плошки делать? Какие они, эти плошки?

– Я разве не объяснил?

– Ты другим занят был, – напомнила мне Надька, моё недавнее прошлое.

– Ты тарелку мою любимую помнишь? Вот это и есть плошка, вот такие и делай.

Надя упёрла руки в бока.

– Мы так не сможем.

Чего-то я упустил. Хм. Для изготовления керамической посуды, нужен гончарный круг, которого у нас нет. Конструкция не хитрая, но пока его сделаешь, пока дамы научаться этим пользоваться…. Раки от свиста сдохнут.

– Полцарства за пучок травы. А лучше за охапку сена.

– Зачем тебе трава?

– Чтобы показать, как делать плошки и другую посуду.

Надька, приподняла бровь.

– В кузне, травы много

– Откуда?

– Новенькие, ночью на ней спали.

– Тогда несите.

– Ты слабых женщин хочешь заставить таскать тяжести?

Я вздохнул. Сам не раз ругал Немо, безучастно смотрящего, как наши девочки, надрывая пупки, таскали глину и готовые кирпичи.

– Ну, пошли, наберём.

Я не заметил, как Надька дала знак остальным девчонкам, и те отстали.

Кузня действительно была завалена, свежей чуть примятой травой. Да, этого богатства, надолго хватит…. Ой!

Меня уронили.

Траву мы принесли только через час, и под ехидными ухмылками Светки и Таньки, я экспериментировал с пучками травы, которые потом обмазывали глиной. Получившиеся формы, мы заложили под навес для просушки. Потом я ещё раз помогал принести травы, на этот раз со Светой….

Разве так можно? А Надька, тоже хороша, и не ревнует. Еве пожалуюсь. Ага…. У меня сил не хватит на второй круг. Не буду жаловаться. Обойдусь. Я лучше не буду попадаться им на глаза, чтобы каждый раз не вводить в искушение неокрепшую дикарскую психику. Надо создать иллюзию бурной деятельности, и избавится от чрезмерного внимания озабоченных тёток.

А где прячется Немо?

***

Немо был за домом и, занимался тем, чем я запретил ему заниматься. На этот раз, только в компании трёх старших мальчишек. Неисправим сей дикарь.

– Немо, так вот ты как слушаешься своего вождя.

Немо вздрогнул, и пропустил колющий удар.

– Туше, – подвёл я, итог поединка, – Немо, какого я тебя спрашиваю…. Но тут мне пришла гениальная мысль, зачем сопротивляться неизбежному, когда его можно возглавить. – А впрочем, знаешь, что? Может ты и прав. Надо наставлять, мальчишек на путь воина.

При моих словах Немо расслабился и серьёзно кивнул головой, в знак согласия.

– Путь воина, Немо, начинается с тяжёлого и упорного труда, – начал я лекцию, медленно стирая довольную улыбку с лица самоназначеного сержанта. – Только через труд, приходит просветление самосознания, и открывается путь к победе. К победе, прежде всего над собой, и собственной ленью. Через труд, приходит терпение, выносливость и стойкость ко всем тяготам и лишениям воинской службы. И только пройдя этот путь, можно набраться… – «нищтяков для перехода на следующий уровень», хотел сказать я, но вовремя остановился, – …необходимого опыта и мастерства.

Ещё минут пять я нёс всякую галиматью, загружая мозг бедного Немо, склоняя его к мысли, что ребятки нужны, для других задач.

– А теперь, – я остановился напротив стоящей троицы, – слушай мою команду. Равняйсь… отставить. Немо, ты почему их не научил простым командам? Ах, да, ты же не в курсе.

Ну, ребятки, держитесь. Ох, не людским хотеньем, но божьим соизволением, аз есьмь….

– Немо, встать в строй.

Немо не понял. Что такое «строй», и что такое «синхрофазотрон», для него одинаково пустой звук.

– Эх, вояки….

Проведя на земле прямую линию, я расставил всю четвёрку по росту вдоль неё, и объяснил, что такое «строй», и что такое «равняйсь», «смирно» и «вольно». Получилось, по-моему, не очень понятно, но последующие тренировки, то есть оголтелая муштра, сгладила все шероховатости моих объяснений. Всё, что не дошло через голову, дошло в последующем через ноги, и то место, откуда они растут. Упрашивать будущих солдат, выполнять команды командира, я не собирался.

Не менее сложная задача была, это объяснить, что такое лево, что такое право, и зачем всем одновременно надо поворачиваться в одну сторону, и через левое плечо. Почему надо шагать в ногу, и начинать движение с левой ноги. Объяснил просто, все воины должны отличаться от простых людей своей особенной походкой, и особенными привычками. Глупость, но иначе, у меня не получилось. Как объяснить дикарям, что это нужно, для беспрекословного подчинения? Чтобы выполнение команд командира, было заложено в подсознание каждого солдата. Не думаю, что им это понравится.

И это ещё цветочки. Ягодки, это сделать из этой троицы команду. Слишком развит у дикарей индивидуальный эгоизм. Похоже, он впитан с молоком матери, и перенят от отцов. Такова цена, стремления стать вождём рода.

Погоняв новобранцев часа три, и выжав из тощих тел, обильный пот, я отдал команду «вольно».

– Немо, назначаю тебя сержантом.

На измученном лице новоявленного сержанта, отразилась нешуточная озабоченность.

– Сержант, Немо, это командир… военный вождь,… – и опять на лице непонимание, недошли они ещё до этого. – Ты командуешь от моего имени, МОИМИ людьми, – на слове «моими», я сделал особое ударение, чтобы не забывал, кто здесь хозяин. – Вечером я расскажу тебе кто такой сержант в армии….

И опять удивление. Тьфу, он не знает, что такое армия.

– Всё, Немо, это долго объяснять. Всё вечером. А теперь, всем бегом к Яузе, и вымыться до скрипа. От вас воняет, господа. Немо, каждому раздай по куску мыла. За утерю, пять батогов по заднице… э-э… возьми у Евы прут длинной в метр, она подскажет, сколько это, и толщиной в твой палец. Бегом… марш.

– Отделение, становись, – прозвучали команды на русском языке. За три часа, я смог вбить в их головы только военный сленг. – Равняйсь, смирно, направо…

Команда «направо» не прошла. Немо перешёл на тарабарский язык, и это не помогло.

– Немо, ты им пальцем покажи куда поворачиваться.

Немо дал подзатыльник Кондрату задирающего стоящего впереди Максимку. Выверты природы и моего произвола, однако.

Несмотря на малый возраст, Кондрат был здоровым парнем с широкими плечами и бугрящимися, по периметру, мышцами. Я не оговорился, именно по периметру. Природа одарила его широкой костью и невысоким ростом. Квадратным получился парень, поэтому я и дал ему имя в рифму. Его поставили вторым за долговязым и худым Максимкой, в «девичестве» прозываемым Криком. И этот «Кондрат-квадрат», не мог оставить столь вопиющую несправедливость. Быть вторым, это же позор. И своё раздражение он выливал на ни в чём неповинного родственника.

Вызывала раздражение «квадрата» и толстая девичья коса Максимки, кончик которой тот всё время держит в зубах. Все парни, были подстрижены под полубокс, а Максимку оставили с длинными волосами. Не иначе Верка приложила рука к этой причёске. Помнит, как я заплетал такую, на отросшей, после стрижки, Надькиной шевелюре. А длинные волосы, в этой родоплеменной среде, признак статуса. Чем длиннее, тем старше.

Развернув в нужном направлении некомплектное отделение, Немо прошёлся вдоль куцего строя, и встал от него сбоку.

– Бегом марш.

– Отставить. Немо, это бойца подстричь. Причёска воина должна быть короткой и аккуратной.

Бойцов надо обезличивать, делая их послушными, исполнительными, и равными между собой. Личность солдата, это личность их командира.

– Немо, что надо сказать?

– Сделаю, Алекс.

Тьфу, надо с ним отдельно позаниматься, и устав написать.

– Иди уж, – махнул я рукой, и колонна из четырёх человек, мелкой трусцой скрылась за домом, направляясь за мылом, и телесной чистотой.

Ха, они думали, что воином можно стать, только научившись махать мечом. Ну, ну… может ещё передумают.

Но не тут-то было…. Вечером, Немо, «насел» на меня плотно.

– Надо показать кино, – заявил он с порога, придя слушать «лекцию» об армии, и о роли в ней сержантов.

Первой моей мыслью было, это проверить бар. Не приложился ли Немо к бутылке в моё отсутствие. Но перегаром от него не пахло, и эту мысль я отбросил.

– Зачем?

– Они не хотят быть воинами, – с закаменевшим лицом сквозь зубы процедил Немо.

Ну, этого стоило ожидать. Я не просто так заменил увлекательное занятие фехтованием, на обычную армейскую развлекаловку.

– И чего они хотят?

– Стать охотниками.

Охотники нам, пока не нужны. Их у нас есть, а вот каменщиков, кузнецов, и других мастеровых не хватает. А Немо правильно оценил влияние кинематографа на умы масс, в части идеологической обработки, и профессиональной ориентации. Жаль, что у меня нет других «идеологически выдержанных» фильмов, в нужном мне разрезе.

– Это не возможно, Немо. Генератор надо кормить, а у нас кончился для него корм.

Немо хмыкнул.

– Я схожу на охоту….

– Это не поможет, он не ест мясо. Ему нужна особая пища.

Немо вопросительно посмотрел на меня.

– Он питается кровью железного зверя?

Интересная интерпретация, а почему бы и нет. Похоже.

– Не совсем. Они едят одну пищу на двоих, и она кончилась у обоих.

– Алекс, ты скажи, где её брал ваш род, я пойду и тоже возьму.

Если бы это было так просто, пойти туда, где качают нефть. Я бы побежал, не раздумывая. Я устал. Я хочу домой. Но, боюсь, что это невозможно.

– Немо, ты помнишь, как пахнет… хм, кровь железного зверя? Ты где-нибудь такой запах встречал?

– Не помню.

– Тогда придётся подождать с фильмами до лета. Пока не вырастут жёлтые цветы.

– Генератор их тоже ест?

– Их, нет, а сок, выжимаемый из семечек, может.

– А сок другого растения, он есть будет?

– Не знаю, Немо, надо смотреть. Из тех, что есть у нас, кроме жёлтых цветов ничего не подходит.

Хорошая идея, однако! Надо напрячь женскую половину на сбор семян местных растений. Может и корешки, какие подойдут. Надо заняться экспериментами в этом направлении.

***

Мои мысли прервал шум, доносившийся от северных ворот.

– Немо, узнай, что там происходит. Если скво затеяли драку, дай им пониже спины, и зачинщиц волоки сюда.

Расстроенный Немо, молча развернулся и, перешагнув порог веранды, исчез с моих глаз. А шум тем временем нарастал всё сильнее. Нет, ну никакого покоя.

Пристегнув на пояс тренировочный меч, захватил из специально сплетённой стойки меч Немо, который то не потрудился захватить с собой, я вышел из дома.

Ох, чую, он один не справится.

У северных ворот беспокойно суетились женщины, и голосили во всё горло. Немо, сбиваясь с ног, бегал вдоль плотно закрытых створок, и отгонял от них кудахчущих скво.

– Что случилось, мать вашу? – ни к кому конкретно не обращаясь, задал я вопрос. – Что за ор?

Выскочившая из толпы полуголых женщин, всклокоченная Надька, бросилась мне на шею и потёрлась своим носом о мой. Единственную часть лица не заросшую бородой. Сопли, что ли вытирает?

– Охотники возвращаются, – с тревогой проворковала она и, обняв своими ногами мои бёдра, прижалась ещё сильнее.

Сняв с себя девушку, и отодвинув её в сторону, я протолкался сквозь «бушующее море» возбуждённых женщин, к взмыленному Немо.

– Что происходит?

– Охотники возвращаются. Дозорные уже растрезвонили.

– Это я слышал, что ЗДЕСЬ происходит?

Оттолкнув очередную тётку от ворот, Немо вытер пот, и устало посмотрел на меня.

– Они хотят открыть ворота и выйти им на встречу.

Ну, куры ощипанные. Три дня прошло, как они стали сытно питаться, и сразу забыли о чём «пели», когда я с Дрыстом мерился силой.

– Так пускай идут, зачем ты их держишь?

Немо оттолкнул очередную соплячку с травяным кульком на руках.

– Нельзя, сархи идут.

Какие ещё сархи? Предав Немо, его меч, я протиснулся к ближайшей лестнице и, забравшись наверх, всмотрелся в темнеющую степь.

Охотники были близко. Очень близко. Шесть тёмных точек, со всех ног бежали к воротам. Бежали налегке. Ни шкур, ни мяса у них не было. Да что там мясо, даже оружия, и того не видно. Бросили, сукины дети.

Вслед за бегущими охотниками, вперевалочку, с некоторой ленцой, трусили четыре крупных пятна.

Итить их за ногу… Я присвистнул представив их размеры. Лопатки животных ворочались выше куцых метёлок. За два метра в холке, однако. Длина пока не ясна, но крупные, черти. Не торопятся, знают, что добыче на открытой местности не уйти. Умные.

– Немо, где твои орлы? К воротам их. Женщин отогнать. Надька, где Светка? Сюда её, а сама вместе с Немо отгоняй тёток.

Команды я раздавал быстро, но всё время ощущал, что чего-то упустил. Что ещё можно сделать?

– Ева, подмени Немо.

Ева, отшвырнув нависшую на неё девчонку, в сторону. Растопырив ноги шире плеч, наклонив тело чуть вперёд, принял стойку борца сумо. Тощего, и весьма болезного, борца.

– Немо, бегом вооружаться. Светка, ты чего ждёшь? Хватай Ольгу с Танькой, и тащите сюда лестницу. Где твоя копьеметалка?

Светка, махнула рукой в сторону дома. Своей плетёной хижины.

– Бегом! – орал я, чувствуя, что не успеваю. – Верка, огнемёт сюда. Быстро!

До охотников оставалось каких-то десяток метров, когда я снова высунул нос через забор, с взведённым арбалетом.

– Танька, – окликнул я девушку, которая стояла рядом с Евой, и держала наготове мой тренировочный меч. Не умело держала, с другого конца, как дубинку, но вид столь «грозного» оружия, отпугивал гомонящих женщин. – Открывай ворота. Светка, держи проём.

Ворота открылись вовремя. Охотники, увидев перед собой глухую стену, начали заворачивать к Яузе.

– Немо, зови их сюда, пока далеко не убежали.

Услышав шорох открываемых ворот, и глухое рычание Немо, мужики развернулись, и в едином рывке, вбежали на огороженную территорию.

– Закрывай, – заорал я, заметив, как впереди бегущий сарх, приподняв морду, втянул шумно носом воздух, и ускорил бег.

– Немо, арбалет к бою.

Я прирос к гребню забора, боясь, пошевелиться, и лишний раз вздохнуть. Сархи, подошли вплотную к стене и, обнюхивая, толкали её широкими носами. Самая большая бурая тварь, медвежьей косолапящей походкой подкатилась к воротам и, толкнула носом закрытые створки. Ворота выдержали, и на провокацию не поддались. Бурые хищники были похожими на медведей и… на котов. Хвост и уши, определённо кошачьи. Длинный и гладкий хвост, дёргался так же нервно, как и у обычной домашней кошки, а небольшие уши по-кошачьи прижимались к голове. Всё остальное было, медвежьим, не только лапы, на которые сарх опирался полностью, в отличие от кошек, ходящих на пальцах, но и шкура…. Шкура!

Охотники вернулись пустыми, а нам так нужна тёплая зимняя одежда. А здесь четыре тёплые вешалки под забором бродят, соблазняют, привлекают, одновременно пугают. Ой, зря я Верке приказал огнемёт притащить. Ох, зря. Попортят шкуры-то. Особенно вот эту.