Текст книги "Изумрудное пламя (ЛП)"
Автор книги: Илона Эндрюс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)
– Я не вижу Леона Бейлора. – Муньос посмотрел на меня. – Почему его здесь нет?
– Он присоединится к нам, если я увижу в этом необходимость.
– Он – лицо, причастное к текущему расследованию.
– Если вы поясните мне, каким образом это случилось, и если я решу, что у вас достаточно веская причина для его допроса, вы сможете его увидеть.
Мы с Муньосом уставились друг на друга.
– Похоже, мы неудачно начали, – сделал примирительный жест Джиаконе. – Мы все на одной стороне.
Я смерила его своим взглядом Тремейн, и он заткнулся.
– Помощь в вашем расследовании – это мой жест доброй воли, и только поэтому мы с вами сейчас разговариваем без адвоката нашего Дома. Если же вы предпочитаете провести эту беседу в присутствии Сабрины, я ей позвоню. Полагаю, вы помните Сабрину, сержант?
Судя по глазам Муньоса, он помнил.
– Я начну, в духе доброй воли. – Я откинулась на спинку стула. – Мисс Дуарте – наша бывшая клиентка. Она настойчиво пыталась завязать романтические отношения с Леоном, но он ей отказал. Она пыталась отправить ему несколько дорогих подарков, которые мы вернули, и демонстрировала склонность к одержимости.
– Как? – спросил Джиаконе.
– Она отправляла бесчисленные текстовые сообщения и совершала множество телефонных звонков, даже после того, как ее попросили прекратить это делать.
– Вы сообщали об этом в полицию? – спросил Джиаконе.
– Нет, но мы тщательно все задокументировали и проконсультировались с нашим адвокатом. Я могу предоставить вам эти записи по запросу. Последний контакт Леона с мисс Дуарте состоялся вчера в 17.42 вечера, когда мисс Дуарте позвонила ему по телефону и сообщила, что опасается проникновения постороннего в ее дом. Мой кузен посоветовал ей позвонить в полицию и набрать 911.
– С этим мы согласны, – кивнул Муньос. – Где был ваш кузен, когда он получил сообщение?
Хорошая попытка.
– Это было не сообщение, а звонок. Он был на семнадцатом этаже «МРМ».
Лицо Муньоса ничего не выдало.
– Почему он был в «МРМ»?
– Это были профессиональные дела, несвязанные с этим расследованием. Помимо Леона, встреча включала меня, Корнелиуса Харрисона, Августина Монтгомери, и его ассистентку, Лину Дупличен. Все они могут подтвердить свое присутствие. «МРМ» сможет предоставить точное время, когда он покинул здание.
– Куда он отправился после «МРМ»? – спросил Джиаконе.
– Он сопровождал Корнелиуса Харрисона, отвозившего найденную нами маленькую обезьянку-тамарина ребенку, у которого она была украдена. Ее семья и мистер Харрисон вам это подтвердят. Затем он поехал домой. – Я щелкнула по своему планшету и повернула его к ним. – Вот вчерашняя запись с камер наблюдения.
На экране Леон припарковался перед будкой, вышел из своей «Шелби», подошел к окну и приложил руку к отверстиям, просверленным в пуленепробиваемом стекле. Прошло мгновение. Леон вернулся к своей машине. Баррикада повернулась, уходя в землю, и он поехал к своему стояночному месту. Мы смотрели, как он входит в здание. Отметка времени на видео показывала 18:33.
– Он не покидал дом после возвращения прошлым вечером, – сказала Патрисия. – У меня есть многочасовая, очень долгая и очень нудная запись с камер, если вам будет угодно ее посмотреть.
Муньос вытащил планшет и поставил его напротив меня. Он щелкнул по экрану. Появилась запись жилого комплекса, высокого прямоугольного здания в стиле арт-деко, усеянного балконами. Вероятно, запись с камеры наблюдения, установленной на другой стороне улицы.
– Где это? – спросила я Муньоса.
– Апартаменты «Айви Ривер Оукс».
Резиденция Одри, высококлассный жилой комплекс.
На экране «Леон» вошёл в здание. Таймер показывал 18:27.
В 18:39 «Леон» вышел из здания и пошел прочь. Он двигался, как Леон, и носил такую же одежду, но он не был моим кузеном, потому что Леон был здесь, в этом здании, когда все это случилось.
– Она мертва? – спросила я.
– Мертва, – ответил Муньос.
У меня подскочил пульс и на секунду я испугалась, что они его услышат.
Сначала, они попытались спровоцировать Арабеллу обличить ее магию. Когда это не удалось, они принялись за Леона. Они попытались заманить его в ее апартаменты телефонным звонком, а когда он не появился, то подставили его в убийстве Одри. Это было уже выше простого нападения – слишком тонко и элегантно. Эти люди были не просто другим Домом, затеявшим вражду. Все было выполнено с профессиональной безукоризненностью, что говорило об опыте.
Люди Аркана хотели убрать меня с дороги. Если бы они убили меня, Линус пустил бы в ход оружие, но им не нужно было меня убивать. Им просто нужно было отвлечь меня на время, достаточное для достижения своих целей. Преследование моей семьи было вернейшим способом вывести меня из строя.
Этот инцидент был лишь первым звоночком. Так как подстава провалится, последуют следующие, возможно, более неприятные, из которых труднее будет выбраться, поэтому мы нуждаемся в Муньосе и полиции Хьюстона на нашей стороне, пока мы будем бороться с ними. Я должна была во что бы то ни стало завоевать доверие Муньоса. Моя козырная карта лежала в кресле рядом с ним, и если я ее правильно разыграю, то придется заплатить за это определенную цену. Мне не следовало приглашать Неваду участвовать в этом разговоре. Дерьмо.
Муньос провел пальцем по планшету. На нем появилось тело девушки, свернувшейся в позе эмбриона на белом ворсистом ковре, ее колени были прижаты к груди. Кровь собралась вокруг ее головы, пятная деревянный пол. Ее длинные светлые волосы разметались вокруг нее, закрывая лицо, как погребальный саван. Прямо над ухом в черепе зияла темно-красная дыра.
Дыхание застряло у меня в горле и застряло там, как камень. Они убили ее, чтобы добраться до нас. Она была сопутствующим расходным материалом. Жизнь, оборвавшаяся ни за что.
– Вот что я вижу, – жестко сказал Муньос. – Девятнадцатилетняя девочка влюбляется в парня постарше.
– Леону двадцать, сержант.
– Она звонит ему, она шлет ему подарки, и все время его дергает. Может, у нее что-то есть на него. Может, она сказала ему, что беременна. Он хочет, чтобы она исчезла. В итоге он либо нанимает кого-то, либо его друг, маг иллюзий, делает ему одолжение. Он принимает его форму и отгоняет его машину обратно к дому. Тем временем, ваш кузен едет в резиденцию мисс Дуарте. Возможно, между ними возникает спор, который перерастает в ссору. Возможно, он идет туда с мыслью, что все может обернуться насилием, и поэтому он не торопится, чтобы построить свое алиби. Он убивает ее, уезжает домой, а его приятель выскальзывает из вашего дома.
Невада рассмеялась. Смех вышел холодным, горьким и пугающим.
Оба копа посмотрели на нее.
– Она смеется, потому что вы думаете, будто Августин Монтгомери или любой из его сотрудников оговорили бы себя ради нас. – Я покачала головой. – Мы говорим об одном и том же Августине Монтгомери, верно?
Муньос и глазом не моргнул.
– Кто знает? Возможно, он у вас в долгу.
– У Превосходного Монтгомери и Дома Бейлор, сложные, часто противоречивые, отношения, – сказала я. – К примеру, как-то раз он проник сюда, как один из нас.
– Как кто? – спросил Джиаконе.
– Как я. Он прошел через всю нашу защиту.
– Это случилось до меня, – сказала Патрисия.
– Поэтому нам пришлось принять определенные меры, чтобы избежать этого в будущем.
Патриция повертела в руках планшет и снова положила его перед полицейскими. Началась дуэль планшетов.
На экране возникло ярко освещенное помещение будки охраны. У консоли стояли двое охранников. Большая немецкая овчарка лежала на подушке у их ног.
– Это Кассиус. Вот что происходит, когда один из нас приближается к будке, – сказала я.
На экране пес встал и обнюхал дыры в стекле. Отдельная картинка в углу экрана показывала Леона снаружи будки.
– Обратите внимание на таймер, – сказала Патрисия.
18:33, вчера.
Патрисия снова повозилась с планшетом и вернула его на стол.
– А вот что случается, когда маг иллюзии пытается получить допуск, перевоплотившись в члена Дома Бейлор.
На экране к будке шагала бабуля Фрида. Если бы я не знала, что это нанятый маг, я бы поклялась, что это была моя бабушка. Она шла так же быстро и резко. У нее была достоверная одежда и улыбка. Даже пятна моторного масла на ее комбинезоне выглядели естественно.
Бабушка приблизилась к будке. Она была в пяти футах, когда Кассиус зарычал, оскалив зубы, и зашелся лаем.
– Как вы хорошо знаете, маг иллюзии может менять облик, но не свою биохимию. У нас четверо собачьих постовых, – пояснила Патрисия. – Они работают шестичасовыми сменами. Мы тестируем их каждый месяц. Они разу не давали фальшь-позитивный результат.
– Я не знаю, кто на вашей записи, – продолжила я. – Но это не мой кузен. Леон бы никогда не убил Одри. Так же как никогда не стал бы заводить с ней отношений или морочить ей голову. Он – Бейлор.
– Вы намекаете, что он слишком хорош для нее? – спросил Муньос, с легким предупреждением в голосе.
– Я имею в виду, что как член зарождающегося Дома, Леон осознает дисциплину и обязательства перед своей семьей. В среднем он работает пятьдесят часов в неделю. Иногда, особенно в начале нового дела, даже больше. Он по-прежнему живет здесь с остальными, он регистрирует каждое свое передвижение, и он не спит с клиентами. Это было бы против нашей политики. У него нет времени, возможности или энергии, чтобы посвятить себя отношениям, и все это он объяснил Одри. Если хотите, можете послушать запись.
– И он чисто случайно записал этот разговор? – спросил Муньос.
– Нет, это сделала она. Можете посмотреть его на ее YouTube-канале и «Инстаграме», видео #468, под заголовком «Стоит ли дать ему шанс?» Она записала телефонный разговор и вставила его куски в видео, где она его комментирует и одновременно наносит себе макияж.
Муньос выглядел так, будто хотел что-то сказать. Я перетяну его на нашу сторону, чего бы это ни стоило. Хорошо. Попробуем убить двух зайцев одним выстрелом.
Я повернулась к Джиаконе. Это следовало сделать правильно. Я посмотрела на него, как на собаку. Верного, но глупого пса.
– Как дела у Аманды, Генри?
Краем глаза я увидела, как нахмурилась Невада.
Джиаконе сел по струнке смирно.
– У нее все хорошо, спасибо.
– Как я понимаю, она демонстрирует большие успехи в игре на скрипке.
Джиаконе робко улыбнулся.
– Да. В этом месяце у нее будет сольный концерт.
– Вы рассматриваете академию Мейфлауэр? – Академия Мейфлауэр была старшей школой для одаренных студентов – частная, эксклюзивная, в которую было чертовски сложно поступить, и которая была недосягаема для простого сержанта полиции.
– Мы думали об этом, – сказал Джиаконе.
Ну еще бы.
– Моя бабушка считает, что ваша дочь будет там на своем месте.
Джиаконе слегка побледнел.
– Спасибо.
– Дайте нам несколько минут, Генри.
– Да, мисс Тремейн.
Он встал, вышел из зала и закрыл дверь. Рядом со мной, на планшете Патрисии, Бритни Хейс, одна из наших охранников, показала Джиаконе комнату по другую сторону коридора и провела его туда.
Муньос оставался невозмутимым, будто статуя, но я знала, что он уловил имя «Тремейн». Генри оступился. А после этого он ударил лопатой по голове своей профессиональной беспристрастности и закопал ее у себя на заднем дворе.
Я сбросила маску и посмотрела Муньосу прямо в глаза.
– Детектив Джиаконе – шестерка моей бабушки. Он был куплен и проплачен. Я выказываю вам доверие со своей стороны и даю вам шанс выкинуть «крота» из вашего департамента.
Муньос откинулся назад, безразличное выражение исчезло.
– Пока Джиаконе мой напарник, он будет следить за вами и докладывать ей. Вы хотите избавиться от Виктории Тремейн и пытаетесь сделать это моими руками.
– Она поймет, что это я. – И ей это не понравится.
Муньос смерил меня тяжелым взглядом.
– Не совершайте ошибку, думая, что можете мной манипулировать, мисс Бейлор.
Можно надавить на каждого. Я знала, куда жать с Муньосом, но существовала разница между мной и бабушкой Викторией. Я никогда этим не пользовалась.
– Вы тоже не верите, что это мог сделать Леон. Если бы вы верили, то провели бы нашу встречу совсем по-другому.
– Во что я верю, не так важно, как то, о чем говорят мне доказательства.
– Сабрина Тернер разнесет эту запись в суде в пух и прах, и вы это знаете, – сказала Невада.
– Сержант Муньос, за последние сорок восемь часов на нас напали трижды. Мы находимся у кого-то под прицелом. Я не знаю, кто стоит за этой чередой печальных событий, но я это выясню. У меня нет причин вами манипулировать. Я просто хочу, чтобы вы были в курсе происходящего, и не хочу, чтобы полиция Хьюстона делала поспешные выводы, поскольку я ожидаю еще больших неприятностей. Куда больших. Я прошу вас довериться мне и предлагаю доказательства того, что я заслуживаю вашего доверия.
Я преподнесла ему Джиаконе на блюдце с голубой каемочкой. Муньос был слишком умен, чтобы не распознать в этом шаг навстречу сотрудничеству. Я выдала ему «крота». Взамен, когда очередной фрагмент странных доказательств в отношении нас окажется у него на столе, он рассмотрит их более внимательно.
– Считайте, что я в курсе.
– Я не прошу особого отношения. Просто немного терпения.
Он покачал головой.
– Вы играете в опасную игру.
– Я должна защитить мою семью, сержант.
Он кивнул, встал и вышел.
Я подождала, пока видео с камеры на моем ноутбуке не убедило меня, что два офицера вышли из здания под бдительным оком Патриции, а затем коснулась клавиатуры. На экране появилось изображение Берна, уютно устроившегося в компьютерном зале. Арабелла сидела позади него, бабушка Фрида слева, а мама – справа. Они привели ее в чувство. Хорошо.
Патрисия вернулась и села на стул напротив меня.
– Нас преследуют из-за дела Линуса, над которым я работаю. Первоначально я считала, что я была главной целью, но, похоже, это не так.
Я рассказала им об Аркане столько, сколько могла, не обманывая доверия Линуса.
– Тот, кого послал Аркан, умен и знает о нас слишком много. С этого момента мы будем действовать так, как будто находимся в состоянии вражды. Берн, пожалуйста, проверьте наши сети, серверы, камеры, все. Арабелла, пожалуйста, разберись с нашими финансами. Ликвидируй все, что потенциально может привести к серьезным убыткам, если кто-то начнет манипулировать рынком.
– Это будет около тридцати процентов нашего портфеля, – предупредила она. – Мы примем удар на себя.
– Делай, – сказала я. – Мы не хотим быть финансово уязвимыми.
Она кивнула.
Бабуля вскинула руки вверх.
– Я вытру пыль с Ромео.
– Спасибо, бабуля.
Бабуля Фрида придерживалась философии, что большинство проблем можно решить, применив к ним танк. У меня было ужасное чувство, что разобраться с этой заварухой будет не так-то просто.
Я закрыла ноутбук.
– Как ты узнала о Джиаконе? – спросила Невада.
Черт. Деваться было некуда.
– Мне рассказала Виктория.
Моя злая бабушка ожидала, что я использую Джиаконе в качестве актива.
Моя сестра встала, подошла и посмотрела на меня через стол.
– Ты навещаешь ее?
– Каждый второй четверг. – В начале наших отношений, я навещала ее через день в течение месяца, но Неваде об этом было знать не нужно.
– Каталина!
Я посмотрела на нее.
– Да?
– Эта женщина – само зло. Ты хоть представляешь себе, насколько она опасна?
– Да.
– Ты должна перестать с ней общаться. Она…
Телефон Невады разразился звоном. Она глянула на экран.
– Черт. Мне нужно ответить. Никуда не уходи. – Она вышла и нырнула в ближайший кабинет по другую сторону коридора.
– Пора отрабатывать свое жалованье, – сказала Патриция.
– Мы знаем, что среди них есть минимум один маг иллюзии.
– Мы будем проводить тест с обнюхиванием для всех.
– Я дам вам знать, как только у меня появится больше информации.
Патриция кивнула.
– Вы собираетесь поговорить с Одиноким бандитом или мне следует это сделать?
Я встала.
– Я поговорю с Леоном.
– Что вы хотите, чтобы я сделала с Превосходным Сагредо? – спросила Патриция.
– Не улавливаю связи.
Она пододвинула ко мне свой планшет. Серебристый «Спайдер» ждал в нескольких ярдах от будки охраны.
– Как долго он здесь?
– С семи утра.
И никто мне об этом не сказал. С учетом того, что его еще не пристрелили, моя семья демонстрировала фантастическую выдержку.
– Нам не нужно ничего с ним делать. Он меня охраняет.
– В каких вы отношениях? – спросила Патриция.
– Я сообщу вам, как только это выясню.
Я поднялась по лестнице на второй этаж. Леон сидел в своем офисном кресле. Огромная кофейная кружка с рисунком фигурки и лозунгом «Если вы не стреляете, сообщите о своем намерении стрелять» стояла на его столе.
Плечи Леона были напряжены, спина напряжена. Он уже знал.
Берн был умен. Он впитывал данные, и его мощный мозг сортировал их в логические цепочки. Он преуспевал почти по всем предметам в школе, потому что, узнав что-то, он запоминал это навсегда. Леон провалил большую часть своих занятий и тащился к выпуску со средним баллом, но он был сообразителен. Когда этого требовал случай, он делал молниеносные выводы. Если разум его брата был лучом маяка, то разум Леона – стробоскопом, испускающим непредсказуемые вспышки ослепительного блеска.
– Одри мертва, – сказала я.
– Это я уже понял. Как?
– Одиночный выстрел в висок, очень быстрый. У них есть запись с камер, как кто-то, выглядящий точно как ты, входит и выходит из здания.
– Выглядящий, как я или я?
– Ты. Высокоуровневый маг иллюзии. С правильной одеждой, осанкой и даже походкой вразвалочку, как у тебя.
– Я не хожу вразвалочку.
Он сказал это на автопилоте, без всяких эмоций. Ох, Леон.
– Они убили ее из-за меня.
– Нет. Они убили ее из-за меня.
Он вскинул голову, чтобы посмотреть на меня. Его голос был резок.
– Расскажи мне.
Я рассказала ему об Аркане.
– Он нацелился на нас, чтобы отвлечь внимание от убийства Феликса Мортона. Все, что ты сделал, не имело к этому никакого отношения.
Леон посмотрел на меня покрасневшими глазами.
– Мне нужно было поехать к ней, когда она мне позвонила.
– Тогда бы она умерла на полчаса раньше.
– Или я бы ее спас. Она позвала меня на помощь, а я не пришел.
– Это была ловушка. Они пытались заманить тебя туда. Они ожидали твоего появления, а когда ты не приехал, они перешли к плану Б. Это был очень хороший план Б, но небезупречный. Они не учли наших собак.
– Мне следовало поехать, Каталина. Должно быть, она была в ужасе. Я мог сказать, что она была напугана по телефону, но я думал, что она притворяется. Я проигнорировал ее, и они убили ее, чтобы подставить меня. Если бы не я, она была бы еще жива.
Но она умерла, и каждый раз, когда я думаю об этом, мое сердце дергается в груди. Надо будет все это обдумать позже. Сейчас Леон нуждался в утешении.
– Ты не проигнорировал ее. Ты поговорил с ней. Ты вызвал полицию. Ты сказал ей набрать 911.
Его глаза были темными, а лицо мрачным. Я не могла сказать, что мои слова возымели какое-то значение. Мне нужно было снять этот груз вины с его плеч.
– Ты рассказал мне об этом, и это я сказала тебе не ехать.
– Это не твоя вина.
– Нет, моя. Я глава Дома.
– Она была под моей ответственностью.
– Нет. Она перестала быть твоей ответственностью, когда ты закончил дело. Леон, если бы я могла отмотать вчерашний день назад, зная то, что знаю сейчас, я бы все равно не отпустила бы тебя. Не одного. Если бы ты все-таки поехал, Одри все равно сейчас была бы мертва, и ты, скорее всего, тоже был бы мертв, и мы планировали бы твои похороны. Я не собираюсь этого делать, Леон. Я не собираюсь хоронить тебя. Я просто не могу.
Его лицо оставалось мрачным.
Мне хотелось сделать что-нибудь, что угодно, чтобы он почувствовал себя лучше, и чтобы Одри не была мертва. Но жизнь не предлагала других вариантов.
– Мы заставим их заплатить, – пообещала я.
Его взгляд стал сосредоточенным. На лице застыла холодная маска.
– Каков был их план? – спросил Леон ледяным голосом. – Заманить меня туда, разыграть убийство-самоубийство?
– Если бы я была на их месте? Я бы убила ее и выстрелила в тебя, но убедилась, что ты выживешь.
Он поднял брови.
– Если бы ты умер, мы бы бросились мстить. Горе закаляет. Оно делает тебя решительным противником. Что бы ты сделал, если бы меня убили?
– Я бы вывернул город наизнанку.
– Именно. Вся наша семья с пеной бы у рта искала твоего убийцу. Но если бы ты все еще цеплялся за жизнь, большая часть нашей энергии пошла бы на то, чтобы отбелить тебя и убедиться, что ты выздоровеешь. Конечно, мы бы рассердились, но больше всего мы боялись бы потерять тебя. Это не просто подстава, это неопределенность. Будешь ли ты жить? Если ты останешься жив, обвинят ли тебя в убийстве Одри? Что делать, раз ты в коме, и не в состоянии опровергнуть обвинения, но запятнан убийством? Когда колеблешься между жизнью и смертью, власти не могут предъявить тебе обвинение, но они и не могут оправдать тебя, а тем временем Дом Бейлор становится запятнан скандалом. Частный детектив, убивший знаменитость – звезду YouTube! Расследовать убийство Феликса вдобавок к этому – последнее, о чем я бы думала.
Он пристально посмотрел на меня.
– Значит, в этом сценарии я полный идиот, который убил невинную девушку, попытался найти трусливый выход из положения и все испортил? Господи, я думал, что я темный.
Это был маленький проблеск к жизни. Ухвачусь за это.
– Тебе нужно прибавить в игре.
Я обняла его. Леон напрягся, но затем обнял меня в ответ. Долгое мгновение никто из нас не говорил, и затем я отстранилась.
– Ты говорил кому-нибудь об Одри?
Он нахмурился.
– Она никогда не упоминала твоего имени ни в одном из ее видео. Ни в одной соцсети нет ничего, что бы вас связывало. – Берн это проверил по просьбе Сабрины. – Кто мог об этом знать?
– Альберт, – сказал он.
– Альберт Равенскрофт?
Леон кивнул.
– Откуда?
Кузен вздохнул.
– Ты же знаешь, что я бегаю в парке Фрешмидоу по утрам? Он начал бегать со мной три недели назад.
– Неужели? – Это было для меня новостью.
– Да. Он разговаривает. – Леон сказал это так, будто это все поясняло.
– О чем?
– Обо всем. О спорте. Семейном бизнесе. Машинах. Все всегда сводится к тому, какой хорошей парой он был бы для тебя. И как было бы круто, если бы мы были не только приятелями, но и родственниками. И не мог бы я поговорить о нем с тобой.
– Дай-ка угадаю, у него уйма позитивных качеств, которые женщины находят привлекательными?
– Вагон, – ответил Леон.
Кто бы сомневался.
– Как-то утром позвонила Одри, и он услышал, как я говорю ей остановиться. Он сказал, что это было грубо, поэтому я рассказал ему о ней. Я знаю, что это против правил, но мне показалось что это был бы хороший поучительный момент.
– Как он это воспринял?
– Он ничего не понял. Я не понимаю этого парня. Он кажется умным. Я провел параллели между Одри и мной, им и тобой. Он пропустил это мимо ушей.
Я потерла лицо. Придется поговорить с Альбертом.
– Ты не отступишься от Дыры?
– Нет.
– Хорошо. – Леон оскалил зубы. – Я отправил тебе досье на Марата.
– Спасибо.
– Полагаю, ты хочешь, чтобы я сидел дома, сложа руки?
Я бы хотела, но сказать это Леону фактически гарантировало, что он сделает обратное, особенно если я упомяну, что люди Аркана будут нацелены на него. Он хотел этой конфронтации. Вместо этого я решила действовать как мама.
– Я не собираюсь говорить, что тебе делать, Леон. Ты знаешь ситуацию. Прямо сейчас, полиция Хьюстона должна получить ордер на беседу с тобой. Как только ты выйдешь, они вольны перехватить тебя на улице. Люди смогут записать эту встречу, которая почти наверняка перерастет в конфронтацию. Кто-то выложит видео в «Герольде», поделится им в «Снепчате» и начнет рассуждать, почему тебя допрашивает полиция, а затем кто-то упомянет имя Одри…
Леон поднял руку.
– Ты права. Я останусь здесь и займусь делом Хоскинсов.
– Спасибо.
Леон сжал зубы, так что на челюсти вздулись мускулы. Он поднял палец.
– Одно условие.
– Да?
– Когда мы выясним, кто сделал это с Одри, я их убью.
– Я на это рассчитываю.
Глава 7
Без десяти девять я отправилась к Алессандро. Но сперва я остановилась у будки охраны.
– Привет, Бритни.
Мне ответил отточенный женский голос:
– Здравствуйте, мисс Бейлор.
– Он передвигался?
– Превосходный Сагредо прибыл в 06:54, опустил окно в 07:12, ответил на телефонный звонок в 07:54, поднял окно и завел двигатель в 08:10, выключил двигатель в 08:20, затем снова завел машину в 08:40 и заглушил ее в 08:50.
С техасской жарой шутки были плохи. Температура уже приближалась к 32 градусам, а влажность все только усугубляла. Без кондиционера он бы сварился в этой машине.
– Спасибо, Бритни.
– Пожалуйста, мэм.
Я подошла к «Спайдеру». Алессандро был виден мне сквозь ветровое стекло. Он побрился, а его волосы были безупречно уложены. На нем была белоснежная рубашка с расстегнутым воротничком. Сегодня утром к нам пожаловал Превосходный Сагредо.
Он открыл дверь и вышел из машины. На нем были брюки песчаного цвета с дорогими итальянскими лоферами. На запястье поблескивали часы «Булгари», тысяч так за пятнадцать. Идеальный портрет отпрыска Дома. У него были деньги и вкус, ему приходилось заботиться о делах, но он не был своим отцом, поэтому не видел причин для беспокойства. Год назад, когда я его еще не знала, я бы приняла это за его естественный образ, но сейчас я видела все по-другому. Все, что он носил и то, как он это носил, было тщательно продумано. Испорченный наследник знаменитого европейского Дома, живущий в ногу с модой, не стал бы заморачиваться с одеждой для посещения строительной площадки, и Алессандро решил изобразить отсутствие здравого смысла.
Я же сменила юбку и туфли на более разумные бежевые брюки, ботинки и синюю футболку. Сказать, что мы не сочетались друг с другом было бы преуменьшением. Алессандро выглядел как богатенький испорченный наследник какой-нибудь корпорации, который решил побеспокоить свою секретаршу в ее выходной как раз перед тем, как та собралась в поход.
– Люди Аркана сделали свой ход, – сказала я.
– Расскажи мне.
Я рассказала.
– Он остается верен себе, – сказал он. В его голосе было твердое спокойствие человека, который ожидал худшего и оказался прав. Он не станет тратить время и силы, злясь из-за этого. Он просто убьет всех виновных, и у меня не было на этот счет никаких возражений.
Из всех возможных способов напасть на нас, я бы никогда не подумала об Одри. Мы ее почти не знали. В этом она была совершенно невиновата. Они убили девушку только для того, чтобы отвлечь меня. Когда я встречусь лицом к лицу с ее убийцами, я их уничтожу. Это не принесет мне никакой радости. Убийство было чудовищным делом, но иногда оно было необходимостью. Я бы убила ради моей семьи без всяких колебаний, и я бы убила ради Одри, чтобы ни одна другая Одри не умерла, как она, снова.
Тишину позади нас прорвал возмущенный гудок. Мы оба повернулись. Зеленый «Мини-Купер» ускорился и резко остановился перед будкой охраны. Водительское окно опустилось, и Руна Эттерсон высунула из него рыжую голову.
– Каталина! Отойди от этого засранца!
Из динамиков будки раздался сдавленный звук, подозрительно похожий на смех.
– Я думал, дело Эттерсон закрыто, – пробормотал Алессандро.
– Так и есть.
– Тогда что она здесь делает?
– Вероятно, она узнала о Леоне и приехала морально его поддержать. Она моя лучшая подруга.
Руна прошла тест с обнюхиванием и решительно двинулась к нам, бросив свою машину. Выражение ее лица грозило войной. Я не посвящала семью во многие дела, так как не хотела, чтобы они волновались, но Руне я рассказывала все.
– Тебе пора бежать, – подсказала я Алессандро. – Тебя превосходят числом. Еще не поздно сдаться и отправиться домой.
– Ты! Даже не двигайся. Мне есть, что тебе сказать. – Руна поравнялась с нами. – Каталина, ты с ума сошла?
Наверное.
– Как ты узнала, что он здесь?
– Интуиция, – ответила она и покраснела.
Берн. Не иначе.
Руна переключилась на Алессандро.
– Ты спас моего брата и я перед тобой в долгу. Если тебе нужно одолжение, я к твоим услугам.
– Спасибо, – кивнул он.
– Каталина – моя лучшая подруга. Не знаю, что у вас происходит, но не раскатывай губу. Она слишком хороша для тебя.
– Буду иметь в виду.
– Если ты снова ее обидишь, я найду тебя, и тогда ты пожалеешь, что родился.
– Окей. – Я схватила ее за плечи и развернула в сторону входной двери. – Спасибо за ваше участие, Превосходная Эттерсон.
– Ты пожалеешь! Так и знай! – крикнула Руна через плечо.
Глава 8
Алессандро уставился на Носорога. Его брови сошлись на переносице.
– Почему бы нам просто не взять мою машину?
– Потому что мы направляемся в Дыру, где нам придется пробираться через дикую и, скорее всего, затопленную местность со множеством угроз.
– Моя машина быстрая и маневренная.
Я подняла руку и развела большой и указательный палец на дюйм.
– И у нее вооот такая посадка.
– Ты хоть можешь разогнаться до максимальной скорости на этом чудовище?
– Конечно.
Он скептически покосился на громоздкий внедорожник. Уголки его губ слегка приподнялись.
– А если за нами что-то погонится и нам понадобится перепрыгнуть через дыру в мосту?
– Если что-то погонится за нами, я развернусь, перееду его, а затем буду кататься по нему взад-вперед, пока его тело не станет плоским, как блинчик.
Он поднял брови.
– Если хочешь прыгать через мосты, можешь ехать за мной на своей машине, но лично я беру эту. Ты хочешь прикатить в штаб-квартиру «Рекультивации Дыры» на своем «Спайдере», потому что он сочетается с твоим образом наследника Дома. Так Марат будет тебя недооценивать, что тебе весьма на руку. Могу только посочувствовать. Вчера я хотела казаться некомпетентной и уязвимой, а ты всем рассказал, как мои силы заставили тебя задуматься. Мы берем Носорога.
Он поднял руки.
– Ладно.
– Спасибо тебе большое за сотрудничество.
– Пожалуйста.
Он прошел к своей машине и открыл багажник. Покопался в нем и вернулся со штурмовой винтовкой.
– Что это?
– Это карабин М4. Он с воздушным охлаждением, газовым приводом, магазинным питанием и стреляет патронами калибра 5,56.
– Я знаю, что такое карабин М4. Что это к нему прикреплено?
Алессандро сделал вид, что осмотрел винтовку.
– А, это.
– Это что, гранатомет М320?
– Похоже на то.
– Просто из любопытства, может в этой крохотной машине у тебя еще и пулемет припрятан?
– Не припоминаю. – Он наклонился ко мне, ехидно сощурив глаза. – Не хочешь забраться туда со мной и поискать?
Задавать ему вопросы явно было ошибкой.
Я открыла джип и он загрузил в него М4. Следом отправились два чемоданчика с пистолетами. Затем еще один футляр, который он поставил поверх пистолетов.
– Что там?
– Ножи.
Я достала и открыла свой чемоданчик с мечами. Два фута в высоту и четыре в длину, он раскладывался как набор инструментов, где на верхней полке были мои любимые клинки – тактический гладиус и мачете, а ещё рапира. На нижней полке находилось разнообразие ножей всех форм и размеров.
