Текст книги "Хоккейное безумие. От Нагано до Ванкувера"

Автор книги: Игорь Рабинер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 32 страниц)

Все вопросы в этом матче сняла связка Федоров – Яшин, на счету которой оказались первые три гола. После этого пробил час капитана – Буре. Четкость взаимодействий игроков первого звена оставляла желать лучшего, но, как известно, нередко Русской Ракете не нужны помощники.

В начале третьего периода бросилось в глаза, что ни на льду, ни на скамейке автора двух голов, Буре, нет. Неужели травма? Вскоре капитан уже в спортивном костюме присоединился к своей матери на трибуне, где сидели родственники и жены хоккеистов. Он сказал мне, что в конце предыдущего периода ударился о штангу и слегка ушиб ногу. Поэтому тренеры решили поберечь его, но следующей же игре Русская Ракета участвовать будет обязательно. Когда матч уже приближался к концу, Павел поспешил вниз, чтобы успеть поздравить свою команду с отличной победой.

Приведу несколько послематчевых высказываний наших хоккеистов. Пропитаны они были, я бы сказал, осторожным оптимизмом.

Каспарайтис:

– В начале игры мы все волновались, но потом начали играть в своем стиле. Понятно, что Казахстан нельзя отнести к категории сильных команд, и сегодняшний счет не должен никого обольщать. Надо еще много работать, особенно в защите.

Тем не менее это совсем иная сборная, чем на Кубке мира. Много других ребят, обстановка изменилась: все друг другу помогают, нет той разобщенности, что была тогда. Все настроены на победу и готовы сделать максимум возможного, чтобы ее добыть.

Павел Буре:

– Не думаю, что ребята очень уж волновались, все они – большие и опытные мастера. Думаю, то, что мы испытывали, было не нервозностью, а возбуждением, потому что это – Олимпийские игры.

Яшин:

– Конечно, перед игрой нервничали. Олимпийские игры ведь, весь мир на тебя смотрит, и не хотелось, чтобы начало оказалось смазанным. Каждое звено выполняло свою задачу, играли, как договорились, и все в итоге получилось нормально. Я надеюсь, что и дальше все будет хорошо, потому что атмосфера в команде очень хорошая.

Третьяк:

– Для вратарей это была непростая игра. Когда не так много бросков и опасных моментов, трудно сохранять концентрацию. Самое главное, что оба они вошли в игровой ритм. Следующий матч уже будет более сложным экзаменом.

Что касается первого гола, то Шталенков не видел шайбу, она из-под игрока вылетела. Но потом взял себя в руки и до замены несколько раз выручил команду. Будем надеяться, что это была его последняя ошибка на турнире.

На трибуне я сидел потому, что на скамейке могут находиться кроме игроков только шесть человек: три тренера, администратор, доктор и массажист. Обидно? Нет. Я все-таки тренер вратарей.

Юрзинов:

– Как вам игра Федорова?

– Давно не видел Сергея, и лишний раз убедился в том, что это – прекрасный игрок, который к тому же может поднять настроение команды.

– Не боитесь, что победа с таким счетом расхолодит ваших подопечных?

– А мы сегодня немножко порадуемся, а завтра будем думать, как жить дальше.

– Что вас больше всего беспокоило накануне игры?

– Все беспокоило, все. То, что мы играем с Казахстаном, то, что мы еще все-таки говорим немножко на разных хоккейных языках. Нам очень много надо сейчас работать над игровым взаимопониманием.

– Когда вы поняли, что соперник сломался?

– Когда счет стал 6:1. Поэтому после второго периода мы дали отдохнуть Буре. Если бы Павел был нужен, он бы продолжил матч.

– Кто, на ваш взгляд, был сегодня лучшим в команде?

– Все.

* * *

15 февраля.

Россия – Финляндия – 4:3 (1:2, 2:1, 1:0) Россия: Трефилов, Гусаров – Д. Миронов, П. Буре – Жамнов – Каменский, Б. Миронов – Каспарайтис, Коваленко – Яшин – Федоров, Житник – Юшкевич, Морозов – Титов – Зелепукин. Кравчук – Гончар, Кривокрасов – Немчинов – В. Буре.

Голы:

1 период. Койву (Лехтинен, Селянне), 6:11 (0:1– бол.). Лехтинен (Койву, Селянне), 7:04 (0:2 – бол.). П. Буре (Федоров, Каменский), 13:36 (1:2 – бол.).

2 период. Лехтинен (Селянне), 8:24 (1:3). Немчинов (Гончар, Кравчук), 9:31 (2:3). Яшин (Федоров, Житник), 15:03 (3:3).

3 период. Морозов (Зелепукин), 16:43 (4:3).

Нагано. Групповой турнир. Big Hat. 9894 зрителя.

Летом 97-го во время предолимпийского сбора под Филадельфией Сергей Стариков рассказывал мне, что игроки сборной Союза поколения 80-х немножко уничижительно называли финнов «дровосеками». Если вспомнить историю встреч этих сборных, то Финляндия по каким-то причинам боялась советской команды как огня и регулярно пропускала от нее семь, восемь, а то и десять шайб. Но настали другие времена, и к тому что финны оказали отчаянное сопротивление россиянам, по иронии судьбы приложил руку главный тренер нашей команды Владимир Юрзинов. Семь лет его работы в Финляндии дали колоссальные результаты – например, сразу шесть игроков нынешней олимпийской сборной прошли через его школу в ТПС из Турку.

Главный тренер финнов Ханну Аравирта после беззубого поражения от чехов решился на перестановку в звеньях, которая напрашивалась с самого начала турнира. Три самых ярких игрока атаки сборной – Селянне, Койву и Лехтинен – были объединены в одну тройку.

Этот ход Аравирты дал потрясающие плоды. Юрзинов признался, что с 10-й минуты первого периода начал даже закрывать глаза, когда на лед выходило звено Койву. К тому времени оно дважды, причем с разрывом меньше чем в минуту, результативно разыграло большинство.

0:2 на старте игры – совсем не такого начала ждала наша команда. И первый период стал для нее сплошным нервным срывом – сборная России ухитрилась заработать шесть удалений! Дошло даже до первой для Олимпиады настоящей драки – скинули перчатки Коваленко и Лумме, заработав по 10 минут штрафа.

– Мы договаривались играть без удалений, терпеть, несмотря ни на что, но на самом деле получился хаос, – сказал Алексей Житник. – Все понимали, что шесть удалений за период – это ненормально, и во втором-третьем периодах сделали соответствующие выводы.

У россиян в этом матче было два критических момента. Дважды она уступала соперникам с разницей в две шайбы – 0:2 в первом периоде и 1:3 во втором. Но и в том, и в другом случае наши не дали усомниться в своем характере. Их не сломал даже не забитый Яшиным буллит. В трудные минуты она резко увеличивала темп и во главе с Павлом Буре и Федоровым создавала неприятности финским защитникам.

Буре и забил такой нужный первый ответный гол, реализовав численное преимущество после паса Федорова. Вообще бригада большинства, которую несколько раз использовал в матче Юрзинов – Миронов-старший и Федоров в защите, Каменский, Жамнов и Павел Буре в нападении, – произвела сильное впечатление. Кроме того, порадовала отличная игра Трефилова – выясняется, что на наших вратарей вполне можно рассчитывать.

А что неприятно удивило – так это ошибки защитников. Одна из них привела к третьему голу, что не скрывал и сам виновник – Житник:

– Хотел за воротами отдать пас Юшкевичу, причем видел, что ко мне за спиной подкатывается финн. Но подумал, что перекину шайбу через его клюшку – однако с Селянне такие шутки не проходят. Для меня эта ошибка послужит хорошим уроком. К счастью, Юрзинов не стал ругать – наоборот, позволил даже играть в большинстве.

И тренер угадал. Когда при счете 2:3 наши получили двойное большинство – 5 на 3, – именно после могучего щелчка Житника Федоров протолкнул шайбу через «пятачок» Яшину, и тот забросил ее в ворота.

Во втором перерыве знаменитый советский хоккеист Вячеслав Старшинов, которого я встретил на трибуне, был настроен очень критически и говорил, что ничейный счет – везение для наших, и хорошо бы им все и закончилось. Но я, выслушав его мнение, в душе не совсем согласился – чувствовалось, что команда прибавляет от периода к периоду. И в смысле дисциплины тоже, поскольку удалений становилось все меньше и меньше. В итоге в третьем периоде, в котором Россия выглядела очень солидно, у наших не было ни единого удаления.

В чем еще сказывается характер команды – это в голах, забиваемых на последних минутах. Именно такой забил за три с хвостиком минуты до конца юный Алексей Морозов, разыгравший решающую комбинацию матча с Валерием Зелепукиным.

* * *

Это теперь, ближе к концу 2009 года, когда я пишу эту книгу, Морозов – многолетний капитан сборной России, с которым наша сборная выиграла два последних чемпионата мира. A 11 лет назад он был талантливым новичком «Питтсбурга», который провел в НХЛ лишь полсезона после перехода из «Крыльев Советов». Поэтому его включение в состав олимпийской сборной стало сюрпризом для всех. Да, он играл за сборную России на чемпионате мира-97, но в хоккее мировое первенство и Олимпиада по масштабу – соревнования с разных планет.

Когда в «Питтсбурге» он оказался далеко не на первых ролях, и мы встретились с этим улыбчивым воспитанным пареньком в Сан-Хосе, он очень расстраивался: мол, шансов попасть в Нагано с такой результативностью и игровым временем у него кот наплакал. Немногие в то время так трепетно относились к этому вопросу.

В том, что в Нагано его все-таки взяли, мне видится знак судьбы.

Зная, что в жизни спортсмена означает опыт главных турниров, рискну утверждать: не будь в карьере Морозова Олимпиады-98, может, и не получили бы мы настоящего лидера сборной второй половины 2000-х, который, скорее всего, станет капитаном команды и в Ванкувере-2010. Ведь ни в Солт-Лейк-Сити, ни в Турин Алексея не взяли.

А 15 февраля 98-го победный гол Морозова финнам здорово укрепил веру команды Юрзинова в себя. То есть приглашение юноши в Нагано сработало не только в долгосрочной, но и в краткосрочной перспективе.

Незадолго до Нагано я спросил Касатонова:

– Неожиданным для многих стало включение в команду 20-летнего Морозова. Можете его прокомментировать?

– Мы с Юрзиновым и Стеблиным посмотрели его игру в Детройте, когда «Ред Уингз» принимал «Питтсбург».

На мой взгляд, Морозов был сильнейшим тогда на площадке и доказал, что способен в одиночку решить исход матча. К тому же в «Питтсбурге» Алексей проходит очень хорошую школу игры в обороне, и это позволяет рассчитывать на то, что он не допустит ошибок в защите во время Олимпиады. Он был одним из лучших на чемпионате мира этого (97-го. – Прим. И. Р.) года, у него хорошие рост и вес, что окажется весьма кстати в Нагано, где ожесточенная силовая борьба будет вестись на каждом метре льда. А еще Алексей прогрессирует от матча к матчу, и в феврале будет играть еще лучше. Так что в сборную Морозов попал не из-за своего потенциала, а потому, что он уже сейчас – классный хоккеист.

16 февраля, на следующий день после матча с Финляндией, самому молодому хоккеисту сборной исполнялся 21 год. Лучшего подарка, чем преподнес себе ко дню рождения сам Морозов, невозможно было и представить. Поздравив его после матча с обоими событиями, я спросил:

– Отмечать «американское совершеннолетие» будете?

– Впереди матч с Чехией, а потом – четвертьфиналы. Так что сейчас не до праздников.

– Приглашение на Олимпиаду для вас – дебютанта HXЛ – стало сюрпризом?

– Летом, когда я еще находился в России, тренеры говорили, что рассчитывают на меня в Нагано. Но после того как уехал в НХЛ, долго ничего не было слышно, пока в Детройт на матч «Питтсбурга» не приехали Юрзинов и Стеблин. Они спросили, хочу ли я играть за сборную на Олимпиаде. Еще бы мне не хотеть!

– Здорово волнуетесь здесь перед матчами?

– Перед первым волновался, а сегодня выходил на лед уже уверенным в своих силах.

– Какие отношения у вас, самого молодого в команде, с такими асами, как Федоров и Буре?

– Все ребята ко мне очень хорошо относятся.

– Кого вы пригласили на Игры в качестве гостя?

– Своего отца, но ему почему-то никак не дают визу. Последняя надежда, что в понедельник он наконец ее получит и сможет к финальным играм прилететь сюда.

– Кого из игроков сборной России вы знали раньше?

– Немчинова, Каспарайтиса. Был знаком с Гончаром, Яшиным. Пожалуй, все.

– Как думаете, правильно, что все звенья проводят на льду примерно одинаковое количество времени?

– Пока идут матчи, которые решающего значения не имеют. Поэтому, наверное, тренеры и предоставляют всем равные возможности показать себя.

– Говорят, что по количеству писем от болельщиков вы – среди лидеров в сборной.

– Очень приятно получать эти письма из России, осознавать, что на родине тебя помнят. Хоть мы и играем в Америке, все равно остаемся русскими.

Хороший матч против Финляндии провел вратарь Трефилов, сделав заявку на то, чтобы стать основным голкипером сборной в Нагано. К тому моменту Юрзинову и Третьяку, для которых Трефилов со Шталенковым шли на равных, только предстояло определиться.

– Два быстрых гола могли сломать вас психологически? – спросил я у Трефилова после матча.

– Шесть лет в НХЛ-это серьезная школа. И хотя в последнее время я не имел большой игровой практики, профессиональная работа на тренировках, да еще при участии Владислава Третьяка, не могла не сказаться.

– Первый период получился нервозным. Даже вы заработали две минуты штрафа за толчок Курри. Как это произошло?

– Я готовился к граду бросков по моим воротам, но за первые 6 минут не дождался ни одного. А потом вдруг – два гола подряд. Привык, что в Америке «стреляют» в любую секунду с любого места, а здесь обводят, отдают и бросают уже наверняка. В общем, чувствовал себя не совсем привычно, и надо было как-то встряхнуться. Тут подвернулся случай – кто-то въехал в меня, и я ответил.

– Выпустили пар – и почувствовали себя лучше?

– Почувствовал себя в игре.

– Что в первом перерыве говорил хоккеистам Юрзинов?

– Просил не обращать внимания на судью, забыть, что мы из НХЛ, где принято отвечать ударом на удар, действовать строго и не отвечать на грубость.

– Если вам доверят выйти на лед в следующем матче – с чехами, у вас будет особый настрой против Гашека, за спиной которого вы как вратарь потеряли несколько лет в «Баффало»?

– К Доминику у меня нет претензий, мы с ним в хороших отношениях. В моем «простое» он не виноват. Но я хочу сказать о другом: если в НХЛ Гашек действительно может вытаскивать матчи в одиночку, то здесь такого наверняка не будет. Хоккей на Олимпиаде намного техничнее и непредсказуемее, сложнее для голкиперов.

– Чем отличается нынешняя сборная России от той, что выступала на Кубке мира?

– Там были 25 игроков, но не было команды. На Олимпиаде она у нас есть.

Никто в тот момент не мог знать, что для Трефилова та игра станет в Нагано последней. Очевидно, что решающим для выбора, который сделали тренеры, стал последний матч группового турнира – против команды Чехии.

* * *

16 февраля.

Чехия-Россия – 1:2 (0:0, 1:0, 0:2)

Россия: Шталенков. Гусаров – Д. Миронов, Каменский – Жамнов – П. Буре. Б. Миронов – Каспарайтис, Федоров – Яшин – Коваленко. Юшкевич – Житник, Зелепукин – Титов – Морозов. Кравчук – Гончар, В. Буре – Немчинов – Кривокрасов.

Голы:

2 период. Райхел (Патера), 11:53 (1:0).

3 период. В. Буре (Кравчук, Гончар), 3:27 (1:1). Жамнов (Гусаров, Д. Миронов), 3:37 (1:2).

Нагано. Big Hat. 9847 зрителей.

Несколькими днями ранее мне довелось наблюдать, как тепло и сердечно встретились здесь, в Нагано, два великих вратаря разных поколений – Третьяк и Гашек. Как рассказал мне Третьяк, он три года – с 90-го по 92-й – проработал с Гашеком индивидуально, когда тот играл в «Чикаго». И благодарный Доминатор об этом не забыл.

Получается, что нынешний тренер вратарей сборной России сам взлелеял того, кто мог встать неприступной стеной на пути наших хоккеистов к первому месту в группе. Ибо вся игра чешской сборной строилась вокруг «непробиваемого» Гашека. Считалось, что он отразит любой бросок, а полевые игроки, имеющие в своих рядах Ягра, поймают соперника на контратаке и решат дело в свою пользу. Чехи всегда были неудобными соперниками из-за своей вязкой защитной игры, а тут еще такой супервратарь.

Что делать? Третьяк, зная все нюансы игры своего бывшего ученика, рекомендовал нашим игрокам бросать Гашеку только верхом. Другой совет сводился к тому, что Доминику можно забить, если на пятачке создавать «траффик», иначе говоря, закрывать ему обзор.

Поскольку ничья нашу сборную не устраивала – разница шайб была лучше у соперника, – очень важно было забить быстрый гол. И уже спустя две с половиной минуты после начала игры россиянам представился великолепный шанс: сборная Чехии осталась втроем против пятерки наших на 58 секунд. Но Гашек действовал безупречно. «То, что мы тогда не сумели забить, чуть-чуть надломило игроков психологически», – скажет позже Владимир Юрзинов.

Убедившись, что их вратарь, как обычно, непробиваем, чехи начали огрызаться острыми контратаками. Но, к счастью, надежен был и оппонент Доминатора – Шталенков. Уверенная игра Шталенкова в этом матче, как и Трефилова накануне, позволила прийти к выводу, что вратарская проблема в российской сборной, о которой так много говорилось перед Олимпиадой, оказалась сильно преувеличенной. И не хотелось разубедиться в этом в дальнейшем.

Примечательное событие произошло в середине первого периода. Российские защитники больше известны в мире как организаторы атак своих команд, а тут они отличились одним из самых сокрушительных и чисто проведенных силовых приемов, какие когда-либо приходилось видеть. Обычно, как выражаются в Америке, «под кожу» лидерам других команд залезает Дарюс Каспарайтис, но его в «Питтсбурге» предупредили: если он что-нибудь выкинет в отношении своего одноклубника Ягра, то у него будут в клубе неприятности.

Бориса Миронова, видимо, не предупреждали. И когда Ягр отобрал шайбу у Коваленко и рванулся вперед, на свою беду чуть опустив голову, его на полной скорости остановил корпусом Миронов. После чего Ягр несколько минут лежал на площадке, потом его увели, и до конца первого периода он больше не появлялся. Но во втором вновь вышел на лед. А в третьем, стремясь спасти свою команду, почти не уходил с площадки.

Если в первой трети матча перевес россиян в классе все-таки был очевиден, и забить им помешал только Гашек, то во второй двадцатиминутке ситуация изменилась. В какой-то момент наши то ли устали, то ли отчаялись пробить Гашека, но их скорости резко упали, а в тягучей неторопливой игре чехи чувствовали себя как рыба в воде.

Не шла впрок россиянам и игра в численном большинстве – наоборот, в эти минуты они выглядели еще более растерянными, чем в равных составах. Юрзинов перепробовал массу вариантов: то использовал Федорова в роли защитника в паре с Дмитрием Мироновым, то переводил того же Федорова в первое звено на место Жамнова – ничего не помогало. А единственное за период численное преимущество у чехов принесло им успех: Райхел после паса Патеры отправил шайбу в девятку.

Учитывая, что забивать нашим теперь надо было две шайбы, надежды на успешный исход матча стали таять. Конец второго периода оставил тяжелое впечатление, и, откровенно говоря, варианты, при которых россиянам удастся переломить игру, просматривались с большим трудом. Но какими бы ни были проблемы сыгранности, какие бы ни возникали сложности по ходу игр, у этой нашей сборной оказалось в наличии то, чего не было у многих предыдущих, характер. Тот самый характер, та коллективная воля к победе, которая порой и решает все в подобных скоротечных и очень ответственных турнирах.

На третий период в форме сборной России вышла совершенно другая команда, чем была на льду во втором. Каждое из четырех звеньев начало штурмовать чешские ворота, и успеха добилось последнее из них по ранжиру – четвертое. Получив пас от Кравчука, Валерий Буре въехал в зону соперников, и когда к нему подкатился защитник Шлегр, из-под него метнул шайбу. Гашек момент броска не увидел, и неприступная, как казалось, стена пала – 1:1.

– Почему вы решили не обводить, не пасовать, а именно бросать? – спросил я Буре-младшего после матча.

– Мы проигрывали, и бросать нужно было как можно чаще. Передо мной стоял игрок, и я решил бросить из-под его коньков, рассчитывая, что Гашек не увидит момента броска.

– Каким было настроение у ребят до вашего гола?

– Неважным. В таких матчах тяжело отыгрываться. Но мы продолжали бороться.

– Какой был разговор в раздевалке после второго периода?

– Говорили об одном: как усилить игру в третьем периоде.

Чтобы все окончательно повернуть в свою пользу, сборной России потребовалось всего 10 секунд! За это время Жамнов, до сих пор не слишком заметный на турнире, успел выиграть вбрасывание, открыться по центру перед синей линией чехов, получить идеальный пас от Гусарова, ворваться в зону, где вроде бы правильно расположились Хамрлик и Свобода, рвануться к воротам прямо по центру между защитниками и в падении поднять шайбу над Гашеком – 2:1!

– Жамнов забил классный гол – протащил шайбу между двумя защитниками и, уже лежа на льду, попал в «девятку». Гол просто уникальный! – восхищался после игры Валерий Буре.

В оставшееся время наши атаковали нечасто, предпочитая от греха подальше выбрасывать шайбу из своей зоны. А героем концовки матча стал Шталенков. Чего стоил выход один на один с ним Ягра за три с половиной минуты до сирены! Но голкипер блистательно среагировал на бросок, сохранив для сборной России первое место в группе. «Во многом благодаря Шталенкову мы выиграли этот матч», – заявил Третьяк.

Так Россия наконец-то определилась со своим основным вратарем. А заодно – заняла первое место в группе, на весь мир заявив о своих самых серьезных намерениях.

* * *

О том, что в триумфальном для себя матче с чехами он выйдет в стартовом составе, Шталенков рассказал по телефону своей жене Наталье сразу после утренней тренировки в день матча. Владислав Третьяк признался мне, что выход Шталенкова на матч против Чехии планировался с самого начала, поскольку его спокойный темперамент больше подходит именно под тягучую манеру игры этого соперника – равно как и эмоциональный характер Трефилова больше соответствует поединку против взрывных и яростных финнов. Вот какие личностные нюансы, оказывается, влияют на тренерские решения!

После матча я спросил Шталенкова:

– Вас нервировали статьи в американских газетах накануне турнира: мол, самая большая проблема у сборной России – вратарская?

– Считаю, что они писали правильно. У нас действительно проблема с вратарями. Голкиперы, которые приехали в составе других сборных, занимают главные роли в своих клубах, а мы с Андреем задействованы редко. Хорошо, что здесь, в Нагано, есть групповой турнир. Конечно, важно было занять в нем первое место, но психологическое давление в нем не так сильно, как в матчах на выбывание. Поэтому мы с Трефиловым получили хорошую игровую практику.

– Какой момент матча с чехами оказался самым тяжелым?

– Самым трудным было забить первый гол, поверить в себя, в то, что мы можем пробить этого Гашека. Считаю, что он сейчас лучший вратарь в мире.

Не будь в сборной Третьяка, далеко не факт, что пара вторых вратарей НХЛ Шталенков – Трефилов сыграла бы в Нагано так уверенно. С основным голкипером нашей сборной мы поговорили на эту тему уже после окончания Олимпиады.

– До Нагано были хорошо знакомы с Третьяком? – спросил я Шталенкова.

– С тех пор, как я себя помню, лет с 5–6, он всегда был моим кумиром. Позже, когда мне было около 20, мы познакомились. Было это в Новогорске, где проходил сбор молодых вратарей. Продолжался он пару дней, и на нем присутствовал Владик (Шталенков назвал легенду именно так! – Прим. И. Р.). Но там было много ребят, и я не думаю, что он меня запомнил или выделил среди остальных.

А потом мы встретились году в 90-м, когда я вместе со второй сборной СССР ездил в турне по Канаде – мы играли против канадской олимпийской, тогда еще любительской, сборной. После этого периодически встречались в Чикаго, когда Анахайм приезжал на матчи с «Блэкхокс». Но вот так, бок о бок в одной команде, я с ним оказался впервые, и мне это было очень приятно. Конечно, за такой короткий срок невозможно было что-то кардинально изменить в нашей игре, сделать меня или Андрея намного лучше. Но само имя Третьяка магически действует на вратарей: рядом с ним ты начинаешь себя чувствовать куда увереннее. Он постоянно излучает какой-то удивительный оптимизм и заражает им тебя.

– Как Третьяк проводил с вами занятия?

– Поразительно, но он абсолютно не навязывал своего мнения, не говорил: «Делай вот так и только так». Он разговаривал со мной, выяснял, как я предпочитаю действовать в той или иной ситуации, как люблю выполнять такой-то прием, предлагал посмотреть какие-нибудь нюансы этих элементов в своем исполнении – мол, может, что-то пригодится. И вот так, незаметно, он мне очень здорово помогал.

Ведь игра вратаря и складывается из таких мелочей. Скажем, он постоянно советовал мне быть более агрессивным, когда шайба оказывается в непосредственной близости от ворот. Говорил, что, отбив первый бросок, надо обязательно двигаться за ней и никогда не терять из виду. Я старался это делать и, по-моему, у меня получалось.

– Без Третьяка ситуация с вратарями сборной была бы хуже?

– И вратарям, и игрокам помогало одно присутствие этого человека-легенды, знающего хоккей от и до, прошедшего жестокую школу Анатолия Тарасова. Несомненно, что Третьяк давал команде огромный положительный импульс.

* * *

Итак, сборная России выиграла все три матча группового турнира и вышла в плей-офф с первого места. Соперника по четвертьфиналу это дало ей самого удачного – Белоруссию, ставшую в другой группе четвертой. Можно сколько угодно рассуждать – а что, дескать, было бы, достанься нам в соперники Канада, США или Швеция?

Спорт не признает сослагательного наклонения. Не прояви команда Юрзинова характер, не переломи она ход неудачно складывавшихся матчей с Финляндией и Чехией – получили бы мы в четвертьфинале совсем другого соперника. И подошли бы к этой игре с совершенно иным настроением. Но произошло иначе, и не случайно – потому что, как мы уже знаем, это была «команда братьев».

А то, что даже Белоруссия в роли оппонента – совсем не гарантия победы, спустя четыре года, в Солт-Лейк-Сити, тоже в четвертьфинале, убедится сборная Швеции…

Чтобы лучше понять, как и чем живет в Нагано наша сборная, в паузе между матчами в группе и плей-офф я поговорил с врачом команды Валерием Коновым. О нем и о его коллегах из обслуживающего персонала сборной генеральный менеджер Касатонов после турнира заметит:

– Скажу о докторе команды Валерии Конове, администраторе Владимире Меринове, двух массажистах – Олеге Кученеве и Константине Рогатине. Я не знаю, когда эти люди спали. Много помогал нам наш прославленный защитник Юрий Ляпкин, хорошо говорящий по-японски и тоже являвшийся полноценным членом нашей команды. Огромная им всем благодарность – они проявили себя настоящими профессионалами. Ведь с нами первоначально должен был работать врач-американец из «Нью-Йорк Рейнджере», но в последний момент договоренность с ним сорвалась. И мы боялись, что наш медсостав не совсем отвечает требованиям, предъявляемым в НХЛ. Но все было на высшем уровне.

– К счастью, серьезных травм в нашей команде пока не было. А как обстоят дела с мелкими повреждениями? – спросил я Конова после группового турнира.

– В игре с чехами небольшую травму спины получил Алексей Жамнов – мы им сейчас занимаемся. Ушиб кости стопы – у Бориса Миронова. А вот от серьезных травм Бог миловал. Во многом это объясняется очень серьезным отношением к себе и своей подготовке наших энхаэловцев. Одними только специальными упражнениями на растяжку они предупреждают многие повреждения.

– Хоккеисты московского «Динамо», где вы постоянно работаете, в этом плане от них сильно отличаются?

– Разница просто огромная! Когда вернусь в Москву, будет чем поделиться с ребятами.

– Вы со многими игроками сборной были знакомы?

– Практически со всеми. До «Динамо», где работаю 10 лет, я был врачом молодежной сборной СССР и прекрасно помню Павла Буре, Сергея Федорова и многих других.

– Их подход к хоккею, степень профессионализма изменились с тех пор?

– Кардинально. Это другие люди. Я об этом догадывался, поскольку в 1990 году вместе с Владимиром Юрзиновым имел возможность немного познакомиться с HXЛ. А теперь ежедневно вижу, как они готовятся, питаются, отдыхают. И еще– как они настраиваются. Вот что меня поразило больше всего – умение настроиться на матч. И еще – их сплоченность. В России в клубах существуют группировки по интересам и возрастам, а тут ребята буквально все время проводят вместе, в ресторане в олимпийской деревне всегда сидят за одним столом. Они – абсолютно единый организм.

– А ведь часто можно услышать, что энхаэловцы – страшные индивидуалисты.

– Ничего подобного. Например, наше медицинское отделение, где и телевизор стоит, и где мы проводим одновременно лечение, массаж, физиотерапию, в настоящий клуб превратилось. Ребята постоянно туда приходят даже просто так – чтобы пообщаться друг с другом. Они, по-моему, чаще у нас бывают, чем у своих жен.

– Как игроки, которых вы знали по молодежной сборной, став миллионерами, относятся к вам? Доверяют как специалисту?

– Я думал, что они от многих вещей, которые мы делаем, будут отказываться, но они внимательно все выслушивают и выполняют. У нас некоторые методы лечения довольно сильно отличаются от энхаэловских, но ребята на удивление хорошо их воспринимают и говорят об их эффективности. Скажем, компрессы в НХЛ вообще не применяются, а мы привезли из Европы разнообразные рассасывающие и согревающие мази. Игроки с удовольствием ими пользуются и говорят, что у них в клубах вся физиотерапия сводится к накладыванию льда. Если им скажешь: «Надо», то они беспрекословно все выполняют. Наверное, потому, что настоящие профессионалы.

– Наверняка на теле такого жесткого игрока, как Каспарайтис, после каждого матча живого места не остается?

– Такое впечатление, что на нем всегда надета броня. Это человек, который в принципе не обращается к врачам. Может, что-то у него и болит, но он этого не показывает. Он вообще очень неординарная личность с сильной психикой, что притягивает к нему ребят, делает его лидером. В игре он может подбодрить партнеров, завести их, а в столовой – разрядить обстановку какой-то шуткой.

– Какой, например?

– Ну вот сегодня он выдал номер. Мы привезли с собой икру и даем ее ребятам на завтрак. Так Дарюс потихоньку залепил все лицо пластырем, подходит ко мне и заявляет: «Посмотри, как меня обсыпало от твоей икры!»

– То есть Каспарайтиса можно назвать лидерам команды?

– Одним из них. Он, если можно так сказать, веселый лидер. А, допустим, Паша Буре – лидер серьезный: подойдет, что-то скажет, настроит психологически.

– А что привнес в команду Федоров?

– Он в ней равный среди равных. Являясь суперзвездой, не выделяет себя на фоне остальных, что уже свидетельствует о его большой культуре. И он, и Буре оказались очень интеллигентными, воспитанными людьми. «Спасибо» говорят по 10 раз на дню. Какую-нибудь процедуру делаешь им, самую элементарную, – обязательно поблагодарят. Это люди совершенно другого уровня.