Текст книги "Лазоревый день. Книга вторая (СИ)"

Автор книги: Игорь Вереснев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

Глава 5. Щелчок по носу

Посёлок они выбирали наугад, лишь бы соответствовал двум условиям. Первое: подальше от серединной долины. Второе: однозначно не годился Джасжарахо, с которого росс когда-то начинал знакомство с аборигенами и где у него наверняка были приятели.

Кхарит вытянулся в юго-восточной части архипелага на пятьсот миль в длину и почти четыреста в ширину. С юга его обрамляли несколько малых и совсем микроскопических островков, скорее смахивающих на торчащие из воды горы. Дальше простирался океан до самого полярного материка. С востока, запада и севера соседствовали другие крупные острова. Самым узким был западный пролив – около ста миль там, где из скошенной трапеции Кхарита далеко выступал остроносый скалистый мыс. Места эти выглядели неприступными как с моря, так и с суши, и тирч, приткнувшийся к горному хребту, проходившему по «шву» между полуостровом и основной часть Кхарита, казался достаточно изолированным. Его и выбрали на роль сцены для «второго пришествия».

Когана на высадку Диллард не взял, назначил «дежурить» в столице. Не взял и Гилдена, оставив вахтенным. Мероприятие предстояло ответственное, эти двое могли помешать: один неуместной щепетильностью, второй – столь же неуместной бесцеремонностью. Диллард предпочёл идти на контакт вчетвером, тем же составом, что и в первый раз.

Посёлок лежал в седловине между двумя большими холмами, поросшими редкими низенькими деревьями. Нарисованная Арояном карта сообщала его название – Кахстиро. На востоке холмы расступались, открывая постепенно расширяющийся проход. Там бурели огородики туземцев и тянулась в глубь острова неестественно ровная, выложенная брусчаткой дорога. На западе сразу за крайними домишками холмы почти сходились, врастая в подошву горного хребта. Хребет поднимался ступенями-террасами, чередуя отвесные скалы и зеленеющие травой и кустарником пологие склоны.

Маккейн сделала круг над посёлком. Высота была достаточной, чтобы машина осталась незамеченной. Зашли с востока, со стороныподнимающегося солнца. Сцена для второго действия спектакля была также вполне достойна.

Садиться Диллард решил в центре посёлка, прямо на площадку перед большим домом. Эвелин невольно залюбовалась картиной, проплывающей под днищем шлюпки. Тирч кхиров выглядел словно игрушка. Аккуратно возделанные поля, строеньица, подогнанные брёвнышко к брёвнышку, чистенькие улочки. А уж над главным своим жилищем, «муравейником», аборигены потрудились с особой любовью и прилежанием. Всё яркое, блестящее и вместе с тем не крикливо-пёстрое. Эфемерно-узорчатое и одновременно прочное, удовлетворяющее любым требованиям сопромата. Утончённо-вычурное и при этом удобное в использовании, функциональное. Кэри прикинула, – сколько же времени было потрачено, чтобы достигнуть такой гармонии, пользуясь примитивными инструментами, не зная стали? Да, на Шакхе умели жить неторопливо. Теперь она в полной мере осознала смысл этой фразы, не раз обронённой «робинзоном». Цивилизация кхиров игнорировала прогресс. Она никуда не двигалась, завязнув в бронзовом веке. Её следовало подтолкнуть.

Огороды уже почти опустели, лишь несколько рабов возились, обрывая и укладывая в корзины какие-то овощи. Шлюпка пронеслась над ними, затем над мастерскими, над хранилищами-кладовыми. Вонда могла бы так же молниеносно бросить машину на землю, затормозив у самой поверхности, – пилотом она была лихим, но умелым, других в Имперский Флот не брали. Однако командир хотел «явить себя» дикарям несколько по-иному.

Космошлюпка застыла на высоте тридцати футов, вровень с башенками над крышей. Кэри отчётливо видела большеглазое лицо в распахнутом окне. На секунду показалось, что её взгляд встретился со взглядом аборигенки, хоть Эвелин и понимала, что такое невозможно, —иллюминаторы шлюпки непрозрачны снаружи. Но ощущение пристального взгляда не проходило, пока машина не начала снижаться.

Диллард требовательно дёрнул её за локоть, заставляя очнуться. Сегодня Эвелин играла роль правительницы пришельцев. Это была идея Вардемана, – матриархальное общество легче примет женщину-контактёра. Громкая связь уже подключили к шлемофону. Глотнув напоследок воздуха, Эвелин начала декламировать заученный текст:

– Мы, Владыки Неба, пришли к вам, жители Кхарита. Наше могущество не причинит вам вреда. Мы не заберём ваши земли и ваших рабов. Мы станем друзьями и подарим вам часть нашей силы.

Краем глаза она видела, как Вонда корчится со смеху, да и мужчины с трудом сохраняли серьёзные выражения лиц. Текст в самом деле был дурацкий. Что поделаешь, ничего другого придумать они не смогли. Не готовят в космошколах специалистов по Контакту! Давно никому и в голову не приходит, что такие знания могут понадобиться разведчикам. В конце концов, текст не так важен, лишь бы громко было и разборчиво. Чтобы туземцы поняли: люди могущественные, но не злые. С ними нужно дружить.

Шлюпка мягко коснулась поверхности, замерла, даже не покачнувшись. Эвелин замолчала, разглядывая окрестности. Медленное торжественное снижение привело к результату, несколько иному, чем они ожидали. Все охотники тирча успели похватать оружие и окружили место посадки плотным кольцом. Она попыталась пересчитать их. Получалось что-то около сотни. Разумеется, их луки, мечи, копья не способны причинить ей малейший вред. Но всё равно неприятно.

– Давай, Эва, смелее, – шепнул в наушниках голос командира.

Кэри откинула дверь, неторопливо выбралась наружу. Туземцы сразу же подались вперёд, полоса свободного пространства между ними и корпусом шлюпки сузилась до пяти шагов. Эвелин обвела взглядом лица. Выпученные глаза, плотно сжатые губы. Какие эмоции можно рассмотреть у инопланетян?

– Я – со-ртох Владык Неба. Я хочу говорить с Первой Матерью Кахстиро. Передайте ей моё приглашение.

Никакой реакции на её слова не последовало, хоть гремящие динамики шлюпки донесли их не только в каждый уголок посёлка, но и забросили далеко в горы. Эвелин неторопливо обошла кабину, стараясь не смотреть на уставившиеся прямо в лицо наконечники стрел. Остановилась напротив лестницы, уводящей на верхние террасы дома. Десять ярдов до нижней ступеньки. Но на пути стоит ощетинившаяся бронзой живая стена.

Решившись, сделала ещё два шага. Теперь она стояла лицом к лицу с охотником-кхиром, касалась гермошлемом стрелы на его натянутой тетиве. Отключила внешнюю связь от динамиков шлюпки, потребовала:

– Рта, веди меня к вашей Первой Матери.

Сказала и сама испугалась. Невольно поёжилась, представив, как ей скручивают руки и волокут куда-нибудь в подземелья «муравейника». Диллард то ли заметил это движение, то ли почувствовал состояние контактёрши, зашептал подбадривая: «Эва, не бойся, мы с Диком рядом, у тебя за спиной». Слабое утешение. Что могут сделать двое против сотни? Применить оружие, конечно, даже одного бластера хватит. Но тогда о мире и дружбе придётся забыть. Пойдёт ли командир на такое? Или предпочтёт рискнуть жизнью члена экипажа? Не удержавшись, Кэри спросила, переключив тумблер на внутреннюю связь: «А если они меня сейчас схватят?» – «Это будет расценено, как враждебные действия против гражданина Империи». Лучше бы прямо сказал, станут её отбивать или нет.

Охотник, к которому она обращалась, в ответ на её требование и глазом не моргнул. Зато внутрь круга протиснулся другой. Достаточно высокий для кхира, покрытый тёмно-коричневой шерстью. Руки его были свободны от оружия, лишь на поясе болтался меч.

Туземец подошёл к девушке, смерил её взглядом.

– Говорящая – женщина звёздных людей. Но она не Первая Мать. Говорящая пока не оставила потомства своему племени. Слова говорящей ложь. Рой Кахстиро не шёл незваным в дом звёздных людей. Звёздные люди пришли незваными в тирч. Звёздные люди не хотят законов кхиров. Звёздные люди сегодня не нравятся кхирам. Первая Мать Кахстиро не будет говорить с женщиной звёздных людей.

Эвелин растерялась. Возможно, электронный переводчик не совсем точно воспроизвёл слова кхира, но смысл был очевиден. Её банальным образом отшили, послали подальше. Нужно срочно что-то возразить, исправить положение. Но как?! Кэри не знала. Опыт, накопленный поколениями, подсказывал единственный способ сделать дикарей более сговорчивыми.

Диллард понимал замешательство биолога. Эксперимент с женщиной-«правительницей» блестяще провалился. Играть в эту игру дальше смысла не было. Он шагнул вперёд, становясь рядом, и Кэри сразу же почувствовала облегчение. Даже визуально подтекст сцены изменился. Командир был выше на голову стоявшего перед ними туземца, а скафандр с ранцем дыхательного аппарата делал его значительно шире в плечах. Закованная в серебристую металлоткань громада против обёрнутого в серо-зелёную тряпку дикаря.

– Законы кхиров не распространяются на Владык Неба. У нас есть собственные, мы подчиняемся только им, – загремели динамики шлюпки голосом Дилларда. – Мы пришли к вам с предложением дружбы, но это не значит, что мы слабы. Все ваши мечи и стрелы не устоят против нашего оружия. Пусть эта женщина не Первая Мать, но она сильнее и мудрее вашей со-ртох. И даже ваших ртаари. Смотри!

Диллард выхватил бластер из кобуры на бедре, вскинул руку. На секунду Эвелин показалось, что командир в исступлении сожжёт дом-муравейник со всеми спрятавшимися в нём самками и детёнышами. Мысленно охнула: «Нет! Не нужно!».

Но Диллард намеревался сделать совершенно иное. Первая каменная ступень хребта поднималась сразу за домами. С её верхней кромки на высоте тысячи футов свешивались ветви ползучих кустарников. Короткий белый луч – и там вспыхнул костёр. Ещё один ниже – и срезанные камни посыпались, подпрыгивая на выступах скальной стены.

Диллард опустил бластер, торжествующе глянул на кхира.

– Оружие Владык Неба – молнии и громы, ты сам это видел. Твои охотники не остановят нас, если мы решим пройти. Но мы не желаем причинять зла, хотим лишь говорить с со-ртох.

Туземец глядел на догорающий костёр вполне равнодушно.

– Звёздный человек может обрушить скалу. А удержать её, когда горы начинают трястись, он сможет?

Кажется, лучевое оружие впечатления на него не произвело.

– Это никому не под силу, – вмешался в разговор Вардеман. – Зато мы умеем угадывать, когда такое случится, и где будет безопасное место.

Туземец озадачено посмотрел на планетолога.

– Каждому известно, где и когда произойдёт землетрясение. Но не станут же кхиры передвигать Кахстиро с места на место по восемь раз за год! Кхиры – владыки Шакха, поэтому он не причинит им вреда. А звёздные люди – не Владыки Неба. Может быть они владыки мира, похожего на Шакх? Но их ртаари совсем слабые, не научили людей обходиться без лжи.

Туземец замолчал. Теперь он смотрел только на Дилларда, безошибочно определив, кто из пришельцев главный.

– Так ты считаешь, что мы слабаки и лжецы? После того, что видел? Гореть могут не только кусты, а рассыпаться – не только скалы.

Рука Дилларда сжалась в кулак, в голосе зазвенела сталь. Он был на пределе, вот-вот сорвётся, сделает что-то необратимое. Эвелин прекрасно его понимала. И радовалась, что не ей принимать решения.

– Молния звёздного человека может оборвать путь жизни любого кхира. Но ей не изменить тхе-шу Шакха. Звёздным людям не нужно приходить в Кахстиро. Хранительница разрешила Дади и Тассит, смотрителям Джасжарахо, учить звёздных людей. Пусть звёздные люди садятся в свою летающую лодку и отправляются в ц’Аэр.

Туземец замолчал и, показывая, что разговор окончен, выскользнул из круга. Сцена сделалась отвратительно глупой. Серая туша космошлюпки выглядела неуместной посреди кукольного городка. И неуместными были три громоздкие фигуры, окружённые стеной сжимающих луки аборигенов. Оружие пришельцев было куда более грозным. Но таким же бесполезным.

– Свен, что делаем дальше? – нарушил молчание голос Вардемана в наушниках.

– А ты что предлагаешь?

– Наиболее очевидным будет сравнять их гнездо с землёй. Наиболее разумным – уйти.

Эвелин внутренне содрогнулась при этих словах. Но Вардеман прав, у них оставалось лишь два пути. Доказывать собственное превосходство любой ценой, либо бесславно ретироваться. Что бы она выбрала, будь командиром? Смогла бы стерпеть унижение? Если бы оно касалось лично её – да. Но сейчас оскорбили Империю! Какой-то дикарь позволил себе говорить унизительно о самом святом, самом великом! О том, чему она служит, ради чего жила все свои сознательные годы!

Кэри ощутила, как горячая волна прокатилась по телу, как нарастает возбуждение предстоящего боя. И лёгкая тошнота от мысли, скольких людей придётся убить. Сжечь, располосовывать бластером… Не людей, полуразумных животных – поправила себя тотчас. Посмотрим, кто на самом деле «владыка Шакха»! И ни одна тварь на этой планетёнке отныне не посмеет и мыслить о слабости Империи! Ладонь легла на рукоять бластера, ожидая приказа.

Диллард медлил. Стоял столбом, уставившись на «муравейник» поверх голов аборигенов. Даже у Вардемана терпение лопнуло:

– Свен, так что будем демонстрировать? Силу или разумность?

Эвелин возмущённо прикусила губу. Как он смеет трусость приравнивать к разумности?! Ей стало стыдно за этого большого, сильного мужчину. Кто, как не мужчины должны защищать свою Родину, свою честь, свою женщину?

Диллард не ответил. Резко развернулся на пятках и шагнул к шлюпке. Распахнул дверь, запрыгнул в кабину. На какое-то время Кэри растерялась. Опомнилась, только когда Вардеман поспешил следом. Они что, отступают?!

– Командир, мы это так и оставим?! – заорала. – Позволим им смеяться над нами? Над Империей?!

Она яростно выхватила оружие, готовая в одиночку принять бой.

– Кэри, быстро в машину. Это приказ, – остановил её Диллард.

Эвелин упрямо сжала губы.

– Вы что, струсили?

– Эва, не дури. И без тебя забот хватает.

В голосе командира не было раздражения или страха, лишь усталость. Это подействовало отрезвляюще. Зло фыркнув, Эвелин последний раз обвела взглядом аборигенов. Всё такие же бесстрастные лица. Неужели они не понимают, что были на волосок от смерти? Или совершенно не ценят жизнь?

Машина взмыла вверх, едва она захлопнула дверь кабины.

– Знаете, я тоже еле сдержалась, как Эва, – призналась Маккейн. – Руки сами собой к гашетке потянулись, когда тот волосатый ублюдок послал нас «учиться». Хорошо, Джоша не взяли, а то б была мясорубка.

Ей никто не ответил. Командир сидел, откинув голову на спинку кресла, закрыв глаза. Вардеман встревожено поглядывал на него. А Кэри не могла оторвать взгляд от картины за иллюминатором. Шлюпка сделала крутой вираж, разворачиваясь к середине острова. Тирч стремительно уносился вниз, и видно было, как рассыпается, рассасывается кольцо на его центральной площади. Спустя несколько минут и площадь, и кукольные домики, и поля вокруг скрылись за плешивой макушкой холма.

– В других посёлках будем пытаться? – поинтересовался планетолог.

– Думаешь, есть смысл? – вопросом на вопрос ответил Диллард, не открывая глаза.

– Думаю, нет.

– И я так думаю. Но как он смог? От столицы до этой провинции не меньше трёхсот миль по прямой, а дорогой и того больше. Как Ароян умудрился сообщить о нас? Дик, мы же с тобой проверяли видеозаписи зонда. Гонцов не было!

– Они давно могли ожидать нашего прибытия. Не именно нашего, а какого-то корабля-разведчика. С того самого дня, когда Ароян сумел растолковать, кто он и откуда появился.

– Могли… Но знаешь, для дикарей они слишком… слишком… – Диллард беспомощно щёлкнул пальцами, не в силах подобрать подходящее слово.

– Слишком равнодушны к нашему могуществу? Слишком самоуверенны? Успокойся, это просто язычники. Религиозные фанатики.

– Да я спокоен. Насколько вообще можно оставаться спокойным в данной ситуации. – Диллард невесело хмыкнул. – Славным разведчикам Империи щёлкнули по носу.

– Так почему же мы сбежали?! – рассерженно буркнула Эвелин.

Настроение командира ей нравилось всё меньше. Раскис он, что ли? Даже смотреть на него не хотелось. Она уткнулась носом в иллюминатор. Горная цепь осталась далеко позади, и теперь под днищем шлюпки расстилалось бескрайнее лесное море.

На вопрос Кэри никто не ответил, вообще не проронил ни слова. Лишь через несколько минут планетолог вновь спросил у Дилларда:

– Ты жалеешь, что не пустил им кровь?

– Я сам не знаю, о чём жалею. Понимаешь, Дик, впервые в жизни я осознал, что морально не готов к каким-то поступкам. Обидно. Судьба делает нам подарок, но, чтобы взять его, нужно переступить что-то в себе. А не получается. Как говорится, выше головы не прыгнешь.

– И не надо. Сломаешь себя, тогда любые подарки будут не в радость.

– А жить потом, помня, что оказался слабаком, легче?

Эвелин слушала и не понимала. Диллард и Вардеман давние друзья, начинали ходить в Дальний Космос, когда она девочкой-подростком в школу бегала. Они могут говорить на любые темы. Но неужели нельзя потерпеть до возвращения на корабль? Запритесь в каюте и там развозите свои сопли. Зачем выкладывать на всеобщее обозрение? Разумеется, командир может стереть звуковую дорожку регистратора в «чёрном ящике» шлюпки. Но их с Вондой память стереть не в его власти! Стыдно ведь будет за минутную слабость, проявленную на глазах подчинённых, тем более женщин. Да, Уставом ситуация, в которую они попали сегодня, не предусмотрена. Ни законы, ни инструкции не подскажут, как следовало поступить. Значит, нужно слушать своё сердце! Если кто-то посмел оскорбить, унизить самое дорогое, самое светлое, что у тебя есть, – стань на защиту, накажи негодяя! Разве это не очевидно?

Эвелин вспомнила выпускной бал в космошколе. В тот вечер она впервые воочию увидела Императора. Не на экране визора, не на портрете – собственными глазами, как обычного человека. Конечно, Император был не каким-то там средневековым монархом-деспотом, не варваром-диктатором. Реальная власть в государстве принадлежит Сенату и правительству, Император – лишь олицетворение державы, её живой символ. Но всё же осознать, что он такой же человек, как все прочие граждане Империи, было нелегко. Подтянутый стройный мужчина лет пятидесяти, с красивым умным лицом, волевым подбородком, лёгкой сединой на висках. Он оказался вовсе не таким высоким, как представлялось, и плечи у него были нормальной ширины. Совсем не похож на суперменов из комиксов. Кэри ощущала внутренний трепет, когда поглядывала в его сторону, следила, как он разговаривает со свитой и администрацией школы, как улыбается. А когда он вручал ей диплом и значок астронавта-гиперсветовика, руки так задрожали, что едва не выронила всё на пол.

После торжественной части начался бал. И – неожиданно, невозможно! – Император пригласил её на вальс. Подошёл, когда мелодия Штрауса наполнила зал, поклонился, протянул руку. Как обычный мужчина! Повёл умело, уверенно. Почему именно её из почти тридцати девушек-выпускниц? Да, Кэри закончила курс подготовки на «отлично». Но кем она была? Никому неизвестной смуглой черноволосой провинциалкой, явно не чистокровной янки! А Император танцевал лишь три вальса за вечер, и третий был – её.

Она даже выдохнуть боялась, так старательно кружила с ним в паре. Император почувствовал её напряжение. Спросил вдруг, не страшно ли было идти первый раз в гиперпрыжок. Эвелин понимала, нужно ответить что-то типа: «Косморазведчики не должны бояться, сир!» Но вместо этого почему-то честно призналась, что да, было страшно. И по-прежнему страшно. К счастью, корабельный врач может переждать Манёвр Перехода в стасис-коконе. Император слушал, слегка склонив голову, и в серых глазах его были забота и интерес. А Эвелин, начав говорить, не могла остановиться. Рассказала, что пошла в Космофлот, потому что мечтает прославиться. И прославить Империю.

Музыка смолкла, танец закончился. Эвелин замешкалась, позволила Императору поклонился раньше, чем сама присела в традиционном реверансе. Но он не обиделся. Улыбнулся, тихо шепнул пожелание, чтобы её мечта осуществилась. А она поняла, что влюбилась в него мгновенно и бесповоротно.

Вот мечта и осуществилась… Раньше Кэри казалось, что Диллард чем-то похож на Императора – лицом, телосложением, характером. Теперь поняла – ошиблась. Диллард оказался слабаком.

Мелькнувшая среди деревьев жёлтая лента дороги вырвала Эвелин из оцепенения.

– Командир, что дальше делаем? – нарушила молчание в кабине Маккейн.

– Забираем Когана и оборудование, возвращаемся на корабль. Всё, экспедиция закончена.

Что?! Почему закончена? Эвелин непонимающе уставилась на командира. Да, с контактом они потерпели фиаско, но зачем же сразу отступать? На планете и без того достаточно работы для косморазведчиков.

Вардеман и Маккейн почему-то не возражали, восприняли приказ как должное. Тем не менее, Диллард попытался объяснить своё решение:

– Оставаться в качестве пассивных наблюдателей я считаю бесперспективным. Для активного же вмешательства мы не готовы ни технически, ни морально. Чем быстрее вернёмся, тем быстрее начнётся подготовка к новой экспедиции. Они хотя бы будут знать, что их здесь ждёт.

Эвелин почувствовала, как противный холодный пот проступает сквозь поры. Университет, памятник, «Почётный академик Э. Кэри» неумолимо таяли. Не ей предстоит стать первым исследователем нечеловеческой расы, первым практикующим ксенологом. Вся слава, весь почёт достанутся столичным «умникам». Как обычно. От обиды хотелось разреветься. Или разодрать ногтями в кровь физиономию. Кому? Дилларду, Вардеману? Тёмношкурому туземцу? Арояну? Всем, ставшим между ней и мечтой!

Плакать она не стала. Ну уж нет, Эвелин Кэри так легко не сдаётся! Пока она единственный космобиолог на этой планете. Единственный космобиолог, видевший кхиров. Вообще знающий о них! Ещё есть фора по времени.

Проглотив твёрдый комок, она сипло предложила:

– Если мы всё равно улетаем, давайте захватим с собой «подарок».

Командир не ответил. Только Вардеман повернул голову, поинтересовался насмешливо:

– Предлагаешь «умыкнуть» Арояна вопреки его воле?

– На кой он нам сдался? Пусть рассказывает сказочки следующим простофилям, – отмахнулась Эвелин. – Гораздо интереснее будет привезти хотя бы одного туземца. Думаю, тогда никто не назовёт нашу экспедицию неудачной.

На этой фразе и Диллард развернулся.

– Эва, похищение местного жителя вряд ли можно оценить, как жест доброй воли. Мы окажем плохую услугу нашим преемникам.

– Я же не предлагаю штурмовать тирч! Кхиры охотятся небольшими группами. Выследить в лесу и тайно увезти на корабль. Местные ничего не узнают. Мало ли, что могло произойти? Хищники, несчастный случай.

Вардеман перестал улыбаться, вопросительно посмотрел на командира. И Вонда поддержала:

– А что, идея неплоха. Ведь именно так мы и поступаем с разной живностью. Чем эти отличаются? Только тем, что они якобы «разумные»? Вот и проверим, сколько у них мозгов в черепной коробке.

Диллард нехотя поддался:

– Ладно, вернёмся на корабль и обсудим. Если мы решимся на такую операцию, то её нужно тщательно спланировать.