Текст книги "Синдикат (СИ)"

Автор книги: Игорь Николаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 25 страниц)

– Скажи, ты бисенен? – спросила вдруг Ки, просто так, не ожидая ответа, чтобы как-то занять последние мгновения.

Но Бес неожиданно ответил:

– Нет. Бисененов не существует.

– А я все-таки думаю, что да, – хмыкнула Ки. – Ты бисенен в отставке. Ведь лоли то всамделишные.

– Лоли существуют. А бисенены миф. Чистая биология, они себя не окупают.

Кицунэ крепко задумалась. Сработала блокировка крепления автоматического дробовика под приборной доской, а также бардачка, в который Бес убрал пистолет. Теперь оружие было заперто – на случай если водитель или «японка» хотят воспользоваться им для покушения на хозяина апартаментов. Щелкнул замок на широкой двери пассажирского салона. Специальная комплектация, не просто автомобильная дверь, а сдвижная панель, позволяющая «японке» с максимальным эффектом выпорхнуть яркой, безупречной бабочкой прямо навстречу очарованному… нет, не клиенту. Хорошему другу, лучшему человеку на свете.

Во всяком случае, на ближайшие пять часов, отсутствие возражений принимается как принятие оферты и продление разового контракта вплоть до астрономического рассвета.

Гейши часто сравнивали рабочие эмоции с маской – ты надеваешь ее, управляешь ей, затем снимаешь. Просто работа. Но Кристина-Кицунэ масок не носила, в этом было ее преимущество. Она не притворялась, она совершенно искренне ценила того, кто платил за ее общество. Радовалась его успехам, сопереживала его неудачам. Она была искренна и потому ценима.

Искренность – очень дорогой товар в мире, где можно купить все, даже протез чувств, более эффектный и убедительный чем оригинал

– Удачи, – тихо сказал Бес, глядя в зеркало заднего обзора.

Выждал, пока закроется дверь. Откинулся на спинку анатомически выверенного кресла и добавил, уже беззвучно, легким движением губ, которое не могла считать никакая электроника:

– Болтливый идиот…

Глава 2

– Сахару добавь, – посоветовал Гном, щелкнув ногтем по серьге, и каким-то загадочным образом жест подкрепил пустяковую рекомендацию весомой значимостью. Гость кинул еще одну ложку «белой смерти в чашку, размешал, с удовольствием отпил глоток, наслаждаясь противоречивой комбинацией сладости и горечи. За двумя капитальными стенами, на маленькой кухоньке, гремел сковородками Графоман, вышедший на финальную стадию готовки.

– Ну, как? – прищурился Оружейный Гном, приглаживая седой бакенбард под краем шляпы-треуголки.

– Замечательно, – искренне сообщил Бес, делая новый глоток.

Один лишь Машинный Бог знал, откуда Гном, едва сводящий концы с концами, достает роскошный немецкий кофе. Но факт оставался фактом – при том, что сам пожилой конструктор пил только сладкий чай, не менее полутора литров за день, кофе в старом шкафчике из ДСП не переводился.

– Жрите, товарищи пролетарии, – недружелюбно сообщил выдвинувшийся из кухни Графоман, бухнув на чугунную подставку чугунную же сковородку с едва заметным под наслоениями жира клеймом «Сталинградский рельсопрокат». Стотридцатикилограммовая туша Графомана снимала у Оружейника комнату в буквальном смысле «за еду» и мытье посуды. Этим вечером приживалец сотворил настоящую картофельно-свиную колбасу в настоящей же череве и запек картошку в старой духовке, разменявшей полвека. Продукт одуряюще пах и шкворчал в той особенной, неповторимой тональности, что сигнализирует об отменном качестве продуктов, правильном температурном режиме и точном выборе момента потребления.

Выполнив долг перед обществом, Графоман что-то буркнул под нос – видимо пожелал доброго здравия и аппетита – а затем убрел к себе. Сам шнифер-недоучка в посиделках обычно участия не принимал, просиживая ночами за убогим «калькулятором» в попытках освоить науку ломки программ на сколь-нибудь приемлемом уровне.

– Золотой человек, – прокомментировал Бирюк, кромсая складным ножом хлеб, классический нарезной батон из советского детства. – Принес добро и куда-нибудь делся.

Крокер ничего не сказал, поглаживая бороду, делавшую хозяина похожим на басмача. Четверка, собравшаяся в небольшой комнатке вокруг раздвижного стола, зазвенела вилками. Гном добродушно улыбнулся, щурясь в зеленоватом свете допотопного монитора. Бес отхлебнул кофе, философски размышляя о превратностях коммерции.

Давным-давно, в прошлой жизни он читал историю о том, как в семидесятых годах ГДР арендовала во Вьетнаме землю и организовала плантации под кофе, довольно значительные – чтобы не переплачивать за любимый немецкий напиток. Первый нормальный урожай готовились собирать лет через пятнадцать с момента закладки, потому что мало воткнуть в землю кофейные кусты, требуется создать полноценную экосистему, от специальных трав до деревьев-затемнителей. Когда после корейского кризиса НАТО и ОВД таки схлестнулись насмерть, тактический атом применялся всеми участниками как праздничные конфетти, чуть ли не на полковом уровне. Германская промышленность фактически пошла в расход, однако, далекие кофейные плантации сохранились в неприкосновенности, и в голодном послевоенном мире немецкий bitteres Getränk оказался крайне востребован. На горьком напитке вознесся первый германский трест, а слоган ««Старый Веймар» – почувствуй утренний вкус коммунизма!» хоть и считался ныне маркетинговым эталоном дурновкусия, был известен по всей планете. [1]

Есть не хотелось, причем Бес даже не мог сказать, чего здесь больше, настоящего отсутствия аппетита или привычки есть по абсолютному минимуму, поддерживая организм в режиме «чуть-чуть не доел и тем прибавил каплю здоровья». Наверное, все сразу, плюс четыре ложки сахара, исчерпывающе закрывающие потребность организма в калориях.

Оружейник взирал на собрание взглядом хлебосольного хозяина. Бирюк и Крокер вполголоса обсуждали некую военную штуку. Бес пил кофе и расслаблялся.

Троица «технических мудрецов», как прозвал их про себя кибернетик-»сталевар», были своего рода реликтом советской инженерно-технической мысли. Люди, получившие отменное образование с уклоном в милитаризм, однако не вписавшиеся в практично-людоедскую систему трестов-синдикатов. Мартызенски по прозвищу Оружейный Гном был в состоянии набросать чертеж любой сложности буквально на салфетке, а также с первого взгляда указать недостатки чужого конструкта. Бирюк специализировался на широкопрофильном дизайне огнестрела, а еще в свое время именно этот человек закладывал основы «распознавания образов» в алгоритмах боевых автоматиков. Крокер, получивший прозвище от карманов, вечно набитых мятыми чертежами «кроками», знал обо всем, что было крупнее автомобиля и проектировалось в НАТО с шестидесятых годов. Существовал еще и четвертый «мудрец» Мися, но тот держался совсем наособицу, был эксцентричен даже по меркам инженеров и появлялся на сборищах совсем редко.

Каждый из «мудрецов» мог бы при ином развитии событий грести деньги лопатой в соответствующей лаборатории, но каждый в итоге прозябал на уровне обычного инженера-сдельщика с нерегулярными заказами от гопоты и всяких подотделов. Бес попал в круг техношаманов случайно, выступив посредником при заключении сделки с «хунхузами». Требовалось быстро выполнить заказ крупнокалиберной винтовки, замысел которой отыскал Крокер (обойдя патентное право, которое распространялось на прототипы весьма ограниченно), чертежи нарисовал Бирюк, а Гном несколькими штрихами довел проект до совершенства. Но «Хунхи» платить отказались, и пока кооператив «Затон» урегулировал финансовый вопрос, Бес пять дней ночевал в квартире Гнома как последняя линия обороны, на крайний случай. Инженеры оценили немногословного профессионала и стали приглашать на чаепития. Бес заходил сюда нечасто, времени хронически не хватало, но каждый поход «к Гному» действовал как освежающий душ, только не для тела, а во благо психики. Вот как сейчас.

Бирюк тем временем описал свою новую задумку для слабомеханизированных бойцов – активные глазные линзы с переменным профилем и регулировкой светосилы, а также проекцией информации на глазное дно. Сама по себе идея была не нова и регулярно воплощалась в разных исполнениях, но дьявол крылся в совершенно непонятных Бесу нюансах обработки. Гном указал на пару специфических моментов, которые требовалось учесть, и с этой темы конструкторы плавно перешли на давний конек Бирюка – «автономные прицелы», то есть сложноставные линзы с креплением на шлем, заменяющие современную оружейную оптику. Никакой электроники, чистая механика и прецизионная обработка, позволяющие добиться нужного эффекта малыми расходами и без электромагнитной засветки.

Бирюк вообще был давним сторонником идеи «оружие для пользователя, а не наоборот». Он полагал, что стремительное развитие кибернетизации человека сыграло злую шутку с оружейной мыслью. Именно в тот момент, когда развитие производительных сил позволило делать малосерийные или уникальные образцы индивидуального вооружения, дешевле оказалось подгонять оператора под стандартную «армейщину». В итоге комплекс «человек-оружие» стал представлять собой парадокс, комбинацию прогресса и архаики. Высокотехнологичный снайперский комплекс, представляющий собой самоходный лафет, напичканный электроникой… и винтовка, помнившая бои на парижских улицах. Боец «кибернетик», способный просчитывать траектории полета отдельных пуль – и пистолет, технически повторяющий отработанные сто лет назад решения Джона Мозеса Браунинга с традиционными пороховыми патронами в магазине.

В бездонных архивах конструктора собирались проекты уникальных стрелковых комплексов, однако ни один пока не вышел за рамки детальных чертежей – инерция мышления и диктат проверенных решений пока что превозмогали. Однажды Бесу довелось глянуть на венец бирюковского творения – схему индивидуального стрелкового комплекса «Рефлекс», тогда то «сталевар» и задумался впервые над одной прелюбопытной мыслью, которую хотел сегодня озвучить…

Пока Бирюк и Мартызенски спорили над материалом композитной четырехтельной линзы – индийское стекло или японский пластик? – Бес увидел дно в кофейной кружке и посмотрел на картину, висевшую над головой Оружейника – старую вырезку, заключенную в не менее старую рамку из деревянных реек. Когда-то вырезка была страницей из «Техники – Молодежи!», судя по дате – последний довоенный выпуск. Хорошее, качественное изображение сохранило краски и четкость, несмотря на минувшие десятилетия. Рисунок демонстрировал морской берег и танкер с корпусом необычной формы, выползший на пляж примерно на треть длины. Палуба была мозаичной, будто комбинированной сплошь из люков и подъемных платформ с частыми «жирафами» кранов. Надстройка существенно расширена и переоборудована под вертолетную площадку и еще, кажется, авиационный запуск малых спутников. Одна пятая корпуса была вырезана по бокам, и танкер будто пронзала насквозь многополосная дорога на решетчатых опорах, идущая от края до края рисунка.

– Хороший проект, – негромко сказал Гном, заметив направление взгляда Беса.

– Мореград? – так же тихо уточнил гость, отставив пустую чашку.

– Он самый, – грустно улыбнулся Оружейник и поправил щегольскую треуголку, непрактичную, но чертовски стильно выглядевшую.

– Отличная идея была, – добавил Гном, улыбнувшись еще печальнее. – Производственный комплекс модульного типа, можно стыковать несколько платформ в любую конфигурацию с объединением конвейерных линий. А потом война… И все пошло прахом. А затем проект довели до финала совсем другие люди, но сделали это очень, очень плохо.

Он вздохнул и отправил в рот маринованный подберезовик из стеклянной розетки. Гном считал грибы лучшей закуской для мясных блюд.

Крокер тем временем рассказывал о том, что для всех людей «в теме» сразу стало очевидным, какую хрень использовали неведомые диверсанты против океанической лаборатории-завода «ЕВО». Никакого секрета, патентные документы лежат в открытом доступе уже лет пятнадцать. Точнее в соответствующем «круге», то есть сегменте раздробленного регионально и финасово «интернета» с весьма недешевой абонементной подпиской. Собиратель военно-технической мудрости цитировал по памяти детали проекта, который кто-то из любителей в свое время добыл, а затем распространил среди собратьев по увлечению почтовой рассылкой.

– Война закончилась, – вещал Крокер, даже забыв про ужин. – Стало понятно, что стада подводных ракетоносцев больше в таком числе не нужны. А корабли построены, что с ними делать? [2]

Бес любил такие истории, необязательные сведения, которые, однако, неплохо развлекали. Казалось бы, ну какая польза от знания о целой серии проектов конверсии оружия тотальной войны в инструмент ограниченных конфликтов? А вот, поди ж ты, любопытно ведь!

– Артиллерийские подлодки, это был самый первый концепт. Под него собирались переделывать «Огайо». Сначала хотели всего лишь выдвижную трубу с безэкипажным модулем, чтобы совать в него что угодно, от зениток до многоствольных вертелок.

– «Жираф»? – уточнил Бирюк. – Тема многоцелевой башенки?

– Да.

– Глупо! – энергично отозвался конструктор. – Немцы на том же спотыкались. Что годится для бюджетной противотанковости, то плохо на море. Нищебродское решение, вредно для одиночки, бесполезно для действий в составе соединения.

– Вот именно, – скупо улыбнулся в ваххабитскую бороду Крокер. – Так что проект закрыли в начале девяностых. А вместо нищебродства открыли новый, уже с использованием полноценной артиллерии.

– Ну-ка, ну-ка, – живо заинтересовался Бирюк, схватив идею на лету. – «Вертикалка»? И сколько стволов в пакете? Один, два?

– Один, наверняка, – буркнул Гном, поглаживая сережку. – Одна шахта, один ствол. И боекомплект вокруг орудия, спиралью или ярусами, чтобы можно было воткнуть модуль в шахту без особой перестройки.

– Читал? – с подозрением вопросил Крокер.

– Нет, это же очевидно, – хмыкнул Гном. – Тут интереснее, ствол выдвижной или собирались молотить, как есть? И дотянули калибр до двухсот трех миллиметров или все же на ста пятидесяти остановились.

– Да ладно, – взмахнул ладонью Бирюк. – Ты скажи сразу, корректировка ведь?

– Да, конечно, – ответил Крокер. – Только корректируемые снаряды. Зато дальность стописят плюс. Тридцать секунд на подготовку при волнении до пяти баллов и выгрузка тридцать пять в минуту. Что при максимальном боезапасе дает огневую мощь линкора.

– Карательная хрень, – кажется, Бирюк малость разочаровался в так и не реализованном проекте.

– Карательно-диверсионная, – уточнил Крокер.

– Потом нарисуешь, – вклинился Гном. – Давай ближе к делу. Так что там по калибру было?

Бес расслабленно сидел на табурете, который, судя по виду, помнил «золотые пятилетки», выведшие Союз на позицию бескомпромиссного соперника Штатов. Слушал вполуха историю Крокера о том, как на следующем этапе конверсии ушлые американцы попробовали засунуть в ракетную шахту уже не пушку, а сначала обычный самолет со складываемыми крыльями, и затем уже автосамолет, то есть БПЛА.

– Пуск с глубины до пятидесяти, так что корпус цельнотитановый… Пластиковая пена и азотная прокачка… взлет на сбрасываемых ускорителях… посадка прямо на воду и робот-швартовщик…

– А ремонт и заправка только в порту, наверняка, – строго заметил Гном. – Или на плавучей техстанции? Не верю, что они запихнули весь цикл обслуживания в подлодку.

– Кассетная зарядка, бомбы или ракеты, перевооружать можно на борту. Все остальное только берег, да.

– Одноразовая хрень, – отрезал Бирюк, но тут же одобрил. – Хотя изобретательно, не отнять.

Конструкторы опять горячо заспорили, а Бес подумал, что квартира Гнома, наверное, один из последних уголков того, старого Союза. Могущественной державы, которая формально живее всех живых, а фактически давно ушла в историю, оставив, как паук, лишь высохшую оболочку после линьки. Набитое соломой и тряпками чучело великой мечты…

Мартызенски органически не переваривал идею ремонта. Для Гнома тезис «один ремонт/переезд равен пожару» был не фигурой речи, а суровой реальностью. Поэтому его квартира последний раз переждивала такое испытание в начале восьмидесятых. Электроника сугубо отечественного производства ютилась на столах и «стенках» из классической деревоплиты, возвышаясь над хозяином как стены ущелья. Современнейшая «Павка» [3] соседствовала с карболитовым ящиком ЭВМ, куда предлагалось заправлять чуть ли не магнитные диски, и Бес готов был поклясться, что в мешанине проводов запутался, как Фродо в тенетах Шелоб, самый настоящий программируемый МК. Хотя наверное то была все же какая-то более новая электроника в старом корпусе.

За стенами кипел энергией новый мир, а здесь можно было просто сесть в углу с чашкой хорошего кофе («энергия для борьбы за дело рабочего класса!») и послушать умных людей. Послушать не просто так, Бес вынашивал корыстную идею попросить мудрецов о некоторой модернизации порядком изношенной руки, однако не сейчас, не сегодня… Сегодня другое.

– И вот этот свинтопрульт складывает крылья, причальный робот его сажает на штангу, которая затягивает летуна в шахту. Промывка пресной водой, продувка и консервация в нейтральном газе до портового обслуживания. Все голая автоматика, никакой человечины.

– Но идею, я так понимаю, свернули? – вставил Бес, решив немного поучаствовать в дискуссии, чтобы не было похоже на «пришел в гости сугубо для пожрать».

– Да. Тогда сочли, что не по бюджетам. Воевать-то не с кем больше, а на дикарей и этого многовато. Так что в девяносто пятом контракт открыли, но уже в девятом полностью заморозили. Аминь!

– А еще говорят, что америкосы отъявленные милитаристы, – искренне возмутился Бирюк. – Жадные уроды, даже на такой несложный проектик долларов не наскребли.

– Это же разгар «красной паники», – грустно скривил губы коллекционер чертежей. – «Русские идут!», «Коммунисты скупают капитализм» и так далее. Рейган-младший дурак, и звездно-полосатая родина больше не может обескровливать экономику, высасывая из нее деньги на военные игрушки. Все на борьбу за производительность капиталистического труда! И авангард военно-технической мысли пошел под полное сокращение всего за пару лет. А какие были люди, какие проекты, что у нас, что у них… Новое поколение «шайенов» с реактивными движками вместо толкающих винтов. Плавучие ракетные арсеналы, роботанки с микроволновой подзарядкой от орбитальных излучателей. Авианосные комплексы с приемом любой транспортной авиации…

Крокер мечтательно прищурился, глядя куда-то в потолок.

– В общем, неплохая идея, – подытожил Гном итог повести о субмаринах. – Мне нравится. Обслуживание, конечно, дороговато будет, один титан станет в копеечку, но все дешевле крылатых ракет. Не надо гонять большие корабли, светиться под радаром и спутниками. Идеально для поддержки десанта и диверсий. И кто-то все же довел это все до ума. Но я одного не пойму…

Оружейник поднял палец и красноречиво глянул на Бирюка, предлагая коллеге то ли прочитать мысли, то ли высказать очевидное продолжение.

– Да, – согласился Бирюк. – Долбить такими чудесами технологии плавучую лабораторию как-то глупо. Торпеды дешевле.

– Торпеда это серьезно, это прямо заявка на военные действия, – вставил опять Бес и вдруг осознал, что становится центром беседы.

– И?.. – подтолкнул к развитию темы Гном.

– Все эти заморочки с «агрессивным арбитражем» так или иначе завязаны на балансе, – собрался с мыслями гость. – Со стороны может показаться, что синдикаты занимаются исключительно безудержным и отчаянным насилием, но это не так. Все на самом деле очень тонко сбалансировано, с оглядкой на традиции, комиссии, а также вероятность обратки.

– Традиции, – фыркнул Крокер.

– Да, традиции, – заупрямился Бес. – Они есть, хоть и молодые… ну, относительно. Но главное это конечно баланс.

«Сталевар» уже и сам не рад был, что вступил в разговор, получается, уже дважды распустил язык там, где можно промолчать, сначала в краткой беседе с Кицунэ, теперь здесь. Но коли начал, упрямство требовало закончить.

– Просто торпедировать корабль это перебор, прямо явный перебор, – сказал он. – А забомбить с дро… автосамолетов – жестковато, но уже как-то более адекватно. Все поморщатся, но может и сойти с рук.

– Гуманитарии, – обидно, хотя и беззлобно ухмыльнулся Бирюк. – Дело то куда проще. Если вместо пары серьезных торпед выпустили бомберы, причем небольшие, значит, нападавшие не хотели отправить корабль на дно. Или не хотели отправить сразу, по-быстрому. Им требовалось подавить защиту, но чтобы танкер остался на плаву.

– Грабеж? – приподнял седую и лохматую бровь Гном.

– Конечно! – Бирюк машинально поправил челку над очками для чтения. Дизайнер последние полгода мутил отношения с молодой красоткой и несколько отошел от спартанского образа парамилитариста. – Типичный налет, бей-кради-беги. Воздушная поддержка и группа диверсантов, которые потрошат банки данных и «магнитки». А может и сразу наводят цифровой мост, чтобы гнать потоком данные через спутник или самолет. Не удивлюсь, если выяснится, что никаких торпед вообще не было.

– Субмарину точно заказали у цэреушников, – отметил Крокер. – Проследить концы будет не так уж сложно.

– Значит, кто-то пошел ва-банк, – пожал плечами Гном. – Видать «евы» придумали в своих плавучих казематах что-то по-настоящему важное.

– Эликсир вечной молодости, вытяжка бесконечной потенции, – хохотнул Бирюк, который вел исключительно здоровый образ жизни, так что в свой полтинник смотрелся здоровее иного тридцатилетнего, потому любил иронизировать над культом оздоровительной фармацевтики. – Да и хрен с ними. Кстати… – он строго посмотрел на Крокера. – Ты точно тут никаким боком?

– Нет, – встопорщил бороду коллекционер. – Я же говорю, проект пошел в народ много лет назад. Только никто не думал, что его таки запилят «вживую», государствам такое не нужно, коммэрсам дорого… ну, было дорого. Но как только стало ясно, что в одном стакане были субмарина и автосамолет, среди наших все припомнили одно и то же…

– Ты аккуратнее, – все-таки счел своим долгом предупредить Бирюк. – Сейчас постраданцы начнут выяснять, кто и куда загнал патентные чертежи. Кому-то непременно поломают ноги, а то и голову.

– Точно не я, – черкнул поперек горла вилкой Крокер и подцепил последний кусочек со сковородки.

Несколько минут все молча ели и пили. За окнами сгустилась тьма – старый дом Оружейника был заключен в колодец среди новостроек, так что пресловутые «огни большого города» его доставали очень слабо, для нормальной светоизоляции хватало обычных штор. Бормотал телевизор в комнате Графомана. Прогудел взлетающий с крыши мини-вертолет курьерской доставки, на этих машинах, как правило, стояли лицензированные чехословацкие двигатели с очень характерным гнусавым подвыванием компрессоров.

– В следующий раз Мисю позовем, – упомянул четвертого «мудреца» Гном, размешивая сахар в третьей чашке чая, которую принес из маленькой кухни Бес. – Он интересную вещь расскажет про новое летадло от «Эм-Эм».

– Двойной режим? – непонятно для Беса уточнил Бирюк.

– Тройной, – усмехнулся Гном. – А пропеллер у него… – оружейник сделал драматическую паузу. – Под брюхом.

– Опа, – потер ладони Крокер. – «Перевернутая» схема? Аппарат лежит пузом на винте? Рискованный проект, Мясищевы такое рисовали, но дальше моделей не ушли. Хотя стильно, этого не отнять.

– Мися расскажет, – повторил Гном.

Бес выждал момент, когда все замолчат и воспользовался паузой.

– А скажите мне, товарищи технократы… – выговорил он, чувствуя неприятную робость, чувство, которое «сталевар» давно уже не испытывал и почти забыл.

Пауза. Бес ощутил себя студентом, который вытащил гарантированно «пятерочный» билет и неожиданно забыл тщательно выученный, многократно отрепетированный текст ответа.

– Гуманитарий в поисках истины, – негромко прокомментировал Бирюк.

– Есть у меня один вопрос, – Бес дернул шеей в неприятной и некрасивой привычке от которой никак не мог избавиться. – Только он… немного странный.

– Может тебе еще кофейку? – добродушно спросил Гном. – Мозги прогреть немного, в самый раз. Где кофе знаешь, только молоко, наверное, закончилось. И притащи сюда кипяточку заодно.

– Фуххх… – выдохнул Бес, потирая впалые щеки, чувствуя менее поврежденной рукой с еще активными тактиль-датчиками, как снова отросла щетина. – Не надо, а то поджелудочная обидится и уйдет. В общем так… Смотрите… Есть у меня одна идея.

– Идея это хорошо, – кивнул, тряся челкой, Бирюк. – Давай ее сюда.

– Да она странная… для вас.

– Ну как хоть называется? – неожиданно пришел на помощь Крокер.

– Она называется, – решился, наконец, Бес. – «Справочник городского партизана».

* * *

[1] Насчет кофе – в реальности после объединения Германий ФРГ отказалась от непривлекательного актива. А Вьетнам теперь второй после Бразилии мировой экспортер кофия.

[2] Проекты конверсий вполне настоящие:

Артиллерийская субмарина

https://youroker.livejournal.com/64350.html

Подводный носитель БПЛА

https://youroker.livejournal.com/32788.html

[3] ПАМВК – программно-аппаратный многопроцессорный вычислительный комплекс, по-нашему сервер