Синдикат (СИ)

Текст добавлен: 25 июня 2025, 20:41

Текст книги "Синдикат (СИ)"

Автор книги: Игорь Николаев

Жанр:

Киберпанк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)

Назад к карточке книги

Глава 25

Часть V

Фейерверк

Глава 25

Бес терпеть не мог торговаться, прямо-таки ненавидел это занятие всей душой, поэтому предпочитал «стратегию ультиматума», то есть сразу определить границы желаемого и стоять на них до упора. Иногда срабатывало, иногда нет. В данном случае переговоры шли нервно, однако успешно, регулярное повторение волшебных слов «продление абонемента» оказало благотворное воздействие.

Оперативная база авральных медиков ничем особым не отличалась и мало походила на крепость. Лет десять назад она закладывалась как исследовательский и клинический центр биомедицины, но ЕВО перекупили и обнулили конкурента, а от смелых задумок остался лишь комплекс трехэтажных построек в стадии «пора заняться внутренней отделкой». Бомбейское отделение «Aide Rapide» арендовало футуристический недострой, превратив его в промежуточный госпиталь и площадку для экстренных вылетов. От прежней концепции остались громадные окна с зеленоватыми стеклами, горизонтальные лифты и отсутствие первых этажей – все постройки были подняты на сваях и фермах, оставляя место для маневров тяжелого автотранспорта.

Бес выторговал для себя и Глинского право сдать оружие, надеть радиобраслеты и бродить в пределах транспортной зоны, рядом с двумя вертолетами, которые числились за синдикатом до семи часов утра. Глинский тут же нашел какой-то походный столик, развернул калькулятор и продолжил следить за ходом операции. Постников ходил, забивая томительное ожидание формальной активностью. Вертолеты чуть слышно поскрипывали лопастями на теплом ветерке. Было жарко и душно.

Из пяти взлетных площадок три оказались заняты, одна пустовала, еще на одну старался приземлиться винтокрыл с четырьмя пропеллерами. С первого взгляда было ясно, что машина вышла из настоящего боя. Один из моторов дымился, свежие пробоины черными оспинками покрывали левый борт, кажется, по винтокрылу изрядно прошлись из станкового пулемета. В Индии вообще очень любили ДШК, как оригиналы, так и бесчисленные конверсии, вышедшие с почтенных заводов, подпольных фабрик и совсем кустарных мастерских. Бригада экстренной помощи уже ждала во всеоружии, от вооруженных боевиков (на случай захвата машины врагом) до самоходной капсулы роботизированной хирургии. Бес пожал плечами, отвернулся и продолжил бродить вокруг «своего» вертолета. Глинский стучал по клавишам.

– Жопа, – внезапно сказал инструктор.

– Чего там? – Постников спросил вяло, без особого энтузиазма, потому что Глинский объявлял «жопу» примерно каждые десять-пятнадцать минут, знаменуя любой поворот.

– Слушай, – на этот раз Глинский без лишних слов протянул кибернетику черный шарик на тонком проводе. Постников снова пожал плечами, сунул динамик в ухо. Конечно, можно было подключиться к трансляции напрямую, но Бес уже не верил в свой никель.

– Что это? – спросил кибернетик, послушав секунд пятнадцать.

В динамике булькало и шкворчало, звук вызывал ассоциации с водой, сифоном, канализационным сливом, электрочайником, а также маслом на горячей сковородке.

– Если верить базе акустиков, это экстренная продувка балластных цистерн, – преувеличенно ровно ответил Глинский. – «Огайо».

Постников задумался еще на пару мгновений, а затем дословно процитировал Мохито.

Винтокрыл, наконец, приземлился, команда «фершалов» засуетилась в кажущемся хаосе, на самом деле оперативно и профессионально вытаскивая из машины сразу троих пациентов. Крови было столько, что, казалось, она переливалась через порожек эвакуационного отсека. Не обращая внимания на медиков, техники занимались своим делом, заливая пеной вяло разгорающийся двигатель.

– Вдруг, откуда ни возьмись, появился в-рот-стебись, – сплюнул Глинский.

Бес вдруг быстро вытащил из кармана одноразовый телефон и торопливо набрал длинный номер, промахиваясь мимо клавиш и мучительно вспоминая кодировку страны. Как будто в компенсацию за нервы абонент отозвался почти сразу, словно держал «трубу» под подушкой.

– Юра, подъем! – голос кибернетика звучал как воронье карканье, глухо и хрипло из-за пересохшей глотки.

Крокер ответил не слишком разборчиво, односложно и весьма зло.

– Да я знаю, что пять утра, – проорал в ответ Бес. – Нужна помощь!

* * *

– Они нас караулили? – тоскливо и вымученно спросил Нах.

– Наверное, – ответил Копыльский. – Сейчас запустит ракето-торпеду… и конец. Уйти не успеем.

– Зря мы в это влезли, – подвел неутешительный итог бухгалтер. – Зря… ну, теперь уж поздно горевать.

– Ни хрена, – вклинился Кадьяк. Он снял шлем и даже скафандр успел скинуть, но все равно занял собой оставшееся пространство рубки почти без остатка.

– Чего?

– Rien du tout, – повторил Кадьяк. – Это не за нами, слишком далеко, по ту сторону башни, со стороны моря.

– Неужели… – Нах не закончил фразу и с силой ударил по креслу, так что даже поморщился от боли.

– Они чем-то своим занимались, тайно. И наверняка слышали нас, что скрываемся и работаем тихо. А потом у нас загремела труба, – предположил Кадьяк. – Мы их вспугнули. Теперь они быстро всплывают и, наверное, будут работать открыто. Посидим тихо, может и обойдется.

– Так, Мохито, что со взломом?! – громко спросил, почти воскликнул Нах.

«он справился» – сразу же ответил архитектор, не уточняя о ком речь, и так понятно. – «я беру под контроль сторожей и отключаю тревогу. идет поиск архива»

– Значит, еще не все потеряно, – быстро предположил Копыльский. – Пока там наверху рубятся, вытащим, что сможем.

– А кто с кем вообще закусился? – задал резонный вопрос Нах.

– Да какая разница, – отмахнулся Кадьяк. – Главное, что мы можем проскочить под ногами слонов. Надо быстро продолжать. Похватаем, что успеется, а камнями будут кидать в тех, других.

– Ну что, есть смысл, – криво улыбнулся Нах.

– Голосуем? – спросил Копыльский.

– Они, если что, развернулись и улетели, – возразил Нах. – Наш главный риск, нам и решать.

– Согласен

Комитетчики быстро переглянулись.

– Мохито, ломай в открытую, – приказал Копыльский. – Тяни весь архив, сколько сможешь. Потом бежим со всех ног.

«принято»

* * *

– Так, еще раз, – Крокер уже проснулся, но голос все еще звучал хрипловато, как у простуженного. – Штука похожая на краба, четыре ножки, ходит по воде яко посуху. И субмарина поблизости, верно?

– Да.

Глядя на кибернетика, Глинский хищно подобрался, став похожим за сурового и опасного Колобка.

– Хм-м-м… а где-то я это уже видел. Погоди чуток…

Крокер зашуршал чем-то, возможно перебирал чертежи. Бес никогда не видел жилье собирателя военно-технической мудрости, но почему-то представил каморку не больше чулана, заваленную копиями патентных заявок и синими чертежами.

– Ага, так и думал. Значит, гляди…

Снова шуршание. Постников стиснул зубы, удерживая гневный вопль. Вопиять, что каждая секунда на счету, не имело смысла, Крокер никогда никуда не торопился и не понимал, как может спешить кто-то иной.

– Это похоже на «Корморант».

– «Корморант», – уточнил Бес.

– Ну, да, только вторая итерация. Помнишь, ты был у Севы последний раз, и там еще говорили за подлодки и автоматиков?

– Да… – Бес действительно припоминал.

– Ну вот, первый проект «Корморант» подразумевал размещение ударных самолетов в шахтах «баллист». А второй был интереснее. Проектировщики набили руку на отдельных темах по размещению в ракетоносцах ударных роботов, артиллерии и автоматов-разведчиков. А затем решили, отчего бы не впихнуть все разом в один корпус?

– Вот же…

Бес не закончил, напряженно вслушиваясь.

– И американцы заявили концепцию многоцелевого подводного крейсера. Шахт двадцать четыре, хватит для всего и еще место под батарею крылатых ракет останется. Может действовать открыто, в составе флотской группировки, просто как самоходная оружейная платформа. Может подкрадываться как тать в нощи, помнишь, я говорил, тридцать секунд на изготовку к стрельбе. Весь спектр поддержки сухопутных сил на берегу, от штурма до тайных операций. А эти ваши «крабики» планировались как один из вариантов разведывательных роботов, по десять на шахту. Их специально для флотской разведки проектировали. Они бесшумные, на радарах не светятся, заявленная скорость больше двадцати семи узлов при слабой волне… наверняка соврали, но все равно бегали эти штуки по воде довольно прилично. И хорошая автономность. Там где надо все разведать, а самолеты не годятся, можно выпустить шагающих уродцев. Такой вот «Корморант» номер два. Отличный был проект.

– Был?

– До металла чертежи не добрались. Ну, во всяком случае, никто про такое не слышал. Военным было уже не нужно, они не знали, куда обычный флот девать. Для капиталистов слишком дорого.

Крокер перевел дух.

– Но я так понимаю, для кого-то стало не совсем дорого?

– Я перезвоню. Расскажу. Спасибо.

Бес нажал клавишу сброса и посмотрел на Глинского.

– «Крабы» пасли числовую башню «Правителя», – сказал кибернетик. – И если мой… консультант не ошибся…

Он умолк, новый кусочек мозаики был слишком противен и грустен, чтобы его проговаривать. Бесу показалось, что если вымолвить вслух, значит больше шансов на то, что все сбудется.

* * *

– Значит, они пришли за тем же, что и мы, – поделился очевидной догадкой Нах.

«Птеродактиль», субмарина и площадка с медицинскими вертолетами превратились в разнесенный по локациям, но связанный в реальном времени оперативный пункт. Что узнавал кто-то один, то сразу становилось общим достоянием. Только «мичуринец» не выходил на связь, но про него на время дружно забыли, решая более насущные вопросы. С фальшивым контейнером диверсант должен был получить дыхательную маску и пистолет-пулемет, больше ему помочь ничем не могли.

– И когда мы бахнули контейнером, они, видимо, запаниковали, пошли напролом. Вопрос в том, что дальше?

События развивались стремительно. Противник в открытом море продолжал булькать и сифонить на всю округу, гремя, как железная банка с гвоздями. Мохито сосредоточился на выкачивании архива «ГосСтат», а винтокрыл ушел в сторону и ниже к воде, стараясь сохранять устойчивую связь с плавучей антенной «ослика». Сторожевая система башни орала на всю округу, в том числе и буквально, оглушительным воем тревожных сирен. Тихий, элегантный взлом с незаметным похищением стремительно деградировал в торопливый гоп-стоп.

Буквы, торопливо бегущие по экрану, сообщали, что Мохито (через все ту же сторожевую систему) фиксирует подводный запуск малогабаритного летательного аппарата километрах в двадцати за башней. Вражеская подлодка всплывала, а с берега к острову направлялось что-то неидентифицируемое, но быстрое и надводное. Судя по оснащению, башню атаковали те же люди, что пустили на дно танкер биотехнологов, и у берегов гигаполиса они действовали столь же бескомпромиссно, как в открытом океане.

– Думаю, им нас просто нечем достать, – рассудил Кадьяк. – Все заточено на штурм. Они не ждали подводного боя и не снарядились для него. Так что какое-то время у нас есть, пока штурмовики не вломятся в башню.

– Ну, ждем… – подытожил Нах. – Сколько возьмем, с тем и уйдем. Главное не попасться под руку. Весовые категории… малость не того.

Да, оставалось лишь надеяться, что Мохито сможет вытащить из числовых станций башни достаточно, чтобы окупить предприятие. О полном копировании «ГосСтата» речь уже не шла, даже в авральном режиме это заняло бы несколько часов, которых в распоряжении концессионеров не оставалось.

Мохито обновил сводку. Служба безопасности «Правителя» объявила общую тревогу. Неизвестный агрегат, приближающийся от берега, оказался «LCAC 200» на воздушной подушке, очередным реликтом времен «горячей войны». Десантное чудо-юдо мчалось к башне и тащило на борту минимум одну единицу неопределенной бронетехники. Очевидно, дело шло к открытому штурму с неопределенным исходом.

– Твой прогноз? – отрывисто спросил Кадьяка Нах.

– Понятия не имею, – честно сказал наемник. – Штурмовая группа внушительная, у них танк на катере, видимо, чтобы стены и броневорота пробивать. Автосамолет опять же, возможно и не один… Но все равно недостаточно. Оборону они продавят, но меньше чем за двадцать минут – полчаса не успеют.

– Думаешь, за это время успеет поддержка «Правителя»? Тут милицейскими силами не обойтись.

– Это не важно. Главное, чтобы трестовые бойцы успели до того как пираты начнут отход с добычей. Смысл же в том, чтобы похитить носители.

– Значит, у атакующих не все козыри выложены?

– Не все. Но самое время их выкладывать.

– Эй… там… есть кто?

Голос «мичуринца» пробился сквозь помехи, как слабый росток через каменистую почву. Похоже, диверсант просто говорил в маску, а Мохито ловил его речь микрофонами внутренней связи башни.

– Докладывай, солдат, – это вклинилсяГлинский, у которого сам собой включился режим «подразделение в зоне военных действий».

– Ранен…

Матвей докладывал, медленно и тщательно выговаривая слова, как пьяный, что пытается казаться трезвым. Судя по всему, кровопотеря уже туманила разум искусственного человека.

– Все сделал… Сирена звенит без передышки… клонов… убрал. Но зацепили в ответ.

Матвей длинно всхлипнул.

– Баллон пробит… воздуха почти нет.

– Беги, – коротко приказал Глинский. – Отбой операции, спасайся, как сможешь.

– Уже… не выйдет…

– Мохито, что-то можно сделать? – спросил для порядка Нах, уже зная ответ.

«нет. герметизация башни по тревожному протоколу. внешние ворота заблокированы намертво»

Динамик донес протяжный звук, смахивающий на горький смешок.

– Нога все… и воздуха минут на пять… если просто лежать. На крышу мне никак не подняться.

Матвей помолчал и повторил:

– Никак.

«Флибустьеры» снова обменялись мрачными взглядами. Глинский что-то говорил, быстро и горячо, Копыльский протянул руку и так же молча щелкнул рычажком, отключая линию Матвея. За спиной вздохнул и покачал головой Кадьяк, без осуждения, скорее с печальным согласием. «Мичуринец» рискнул, но сегодня карта легла не в его сторону. Диверсант оказался в эпицентре зоны военных действий, тяжело раненный, без средств эвакуации, и судьба его теперь оказалась предопределена. Упрекать в этом было некого, помочь невозможно, печалиться рано, сначала надо самим унести ноги.

«залп»

– Э? – не понял Нах, однако почти тут же сообразил и добавил уже с неприкрытым уважением. – Энергично. Бодро.

– Ну, теперь понятно, как эти с одним танком хотят взять приступом всю башню, – Копыльский, и без того не служивший иконой жизнерадостности, мрачнел с каждой минутой.

– Хаос. Вопли. Рок-н-ролл, – сказал Кадьяк, затем наклонился ближе к мониторам, хотя с его искусственными глазами в том не было нужды. – Так, а что творят ваши герои вертолетчики?.. Это как-то не похоже на план.

– Продайте мне билет с этой планеты, я сваливаю, – меланхолично процитировал Нах Проныру Бля.

* * *

– Как же красиво, – поделился мнением Фирсов. – Нет, ну Вагнер же, только Вагнер.

Идущие непрерывной серией вспышки расцвечивали бомбейскую ночь, им не хватало многоцветия фейерверка, однако взрывы добирали свое яркостью. Артиллерийское вооружение вражеской субмарины составляло два ствола калибра 203 мм с запасом по сто двадцать снарядов на орудие. Скорострельность одной установки – пятнадцать выстрелов в минуту, соответственно при одновременной стрельбе – каждые две секунды происходил очередной выстрел корректируемыми снарядами. Робот-разведчик облетел остров, сверил координаты и включился в систему управления огнем. А затем огненный смерч обрушился на искусственный остров, выметая раскаленной метлой все, что могло хотя бы теоретически помешать высадке. Бешеный артиллерийский огонь уничтожал склады, турели, автоматиков и сторожевые посты живой охраны. Заваливал тоннели с лифтами, крушил ворота и стены. Часть снарядов была снабжена дистанционным подрывом, они обдули башню крупной шрапнелью, полностью уничтожив обвес, до последней антенны, камеры и автоматического пулемета.

Отстреляв сто шестьдесят снарядов, подводный крейсер выпустил второго разведчика, на этом арсенал летательных аппаратов исчерпался, все остальные были потеряны в атаке на танкер ЕВО. Впрочем, организаторы рассчитывали, что имеющейся огневой мощи хватит для успешного завершения. Транспортер на воздушной подушке приближался со скоростью в тридцать узлов, заходя по широкой дуге с севера.

Сидя в двойной кабине винтокрыла на высоте около пятисот метров два летчика беседовали так мирно и сдержанно, будто расположились в удобном кабинете за бутылкой семилетнего «КВ».

– Тут ловить нечего, – сказал Костин.

– Определенно, – согласился Фирсов и добавил. – Не повезло. Что Мохито стибрит, тем и ограничимся.

– Но как сошлось то все, – огорчился Костин. – Ни днем раньше, ни днем позже. Так в судьбу и поверишь.

– Опустимся ниже, – предложил оператор. – И обождем, пока соединение не разорвется. Затем на базу.

– Согласен. Только… Клона жаль. Хороший был клон.

– Это точно, – в свою очередь согласился Фирсов. – Хороший. Но спасать мы его не полетим.

– Да, не полетим.

Несколько мгновений вертолетчики помолчали, будто наслаждаясь атмосферой согласия и полного взаимопонимания.

– Мы конечно люди старой закалки, – добавил Костин. – Товарища спасай и все такое. Но не настолько же. Надо идти в ногу со временем. Разумный эгоизм, как Чернышевский завещал.

– Да и не товарищ он нам, – отметил Фирсов.

Транспортер приближался к острову.

– Вот это медвежуть, – подумал вслух Костин. – Не думал, что увижу такое.

– Парад милитаризма, – вставил Фирсов. – Зенитный «Абрамс» под систему «Метал Шторм».

– Эта хреновина сметет нас в море с пол-пинка, ее разве что ракетами долбить и желательно из-за горизонта. А ракета у нас одна, и он ее перехватит, если уже в боевом положении.

– Чего только не придумают проклятые буржуи, – сказал Фирсов.

Вертолетчики перебрасывались фразами со светской куртуазностью, осторожно, как горячими картофелинами. Словно каждый надеялся, что тот, другой скажет «отбой, полетели отсюда». И примет на себя вину. Хотя о какой вине тут может идти речь?.. «Мичуринец» был обречен, такая судьба ему выпала, никто этого не хотел, но как говорят американцы «shit happens». Вот оно и случилось.

Такая судьба…

Но кто-то должен сказать первое слово. Или хотя бы дернуть рычаг, меняя курс.

Остров «Правителя» освещался многочисленными пожарами, в числе прочего рванула топливная цистерна для резервных генераторов и причаливающих кораблей снабжения. Сверху казалось, что огненный факел поднялся вровень с башней. Автоматический корректировщик с «Огайо» больше не опасался ПВО и нарезал круги фактически по периметру острова. Раз в десять-пятнадцать секунд на собственность треста падал очередной снаряд, добивая остатки защитных систем и расчищая дорогу для приближающегося десанта.

– «Метал Шторм»… – протянул Фирсов, снова удивляясь, какое безупречное качество связи обеспечивает гарнитура. – Двести десять орудий, сорок миллиметров, скорострельность двести шестьдесят в секунду на ствол. Всегда хотел посмотреть, как это работает. Но башня у него должна быть слабой, очень много механики. Опять же моторный отсек никуда не делся. Может и нашей «тридцатки» хватит.

Повисла долгая пауза. Фирсов, сидящий за и немного выше пилотского кресла, увидел, как шлем Костина качнулся, обозначая согласие.

– Посмотреть бы… – как бы в никуда предложил Фирсов. – Что нового придумали капиталисты за тридцать лет.

– Да, – сказал пилот. – Пойдем, поглядим.

* * *

– Ненавижу этих дурней, – почти весело сообщил Копыльский. – Герои хреновы.

– А все морда трестовая, – вставил Нах, улыбаясь неизвестно чему. – Втравил нас хрен пойми во что.

– Да, – Копыльский взял микрофон, щелкнул тангентой. – Эй, пробирочный, ты еще жив?

«Мичуринец» ответил секунд через десять, когда все уже думали, что опоздали.

– Еще, – коротко сказал Матвей. – Воздуха на пару минут.

– Тогда задержи дыхание и ползи к третьим воротам, они рядом с почтой, к тебе ближе всего.

Судя по шороху и скрипам, а также тяжелому дыханию, искусственный человек не тратил время и драгоценный воздух, а сразу направился к указанной точке, доверившись коллегам.

– К воротам не подходи, сейчас будем вышибать их ракетой.

– Мохито, дай схему башни в объеме, – пробормотал тем временем Нах, барабаня по клавишам. – Витька, запускайте «Скорпа» и сразу в маневр, я беру наведение на себя.

– Понял, – отрапортовал по радио Фирсов.

– Если выберешься, плыви дальше и вызывай «рапидов», – закончил инструктаж Копыльский и напутствовал. – Удачи.

– Понял, – отозвался Матвей, тяжело, с присвистом дыша, похоже, у «мичуринца» было пробито легкое. – Спасибо.

– Пока не за что, – осклабился «флибустьер», хотя собеседник и не мог видеть его лица. – Если выберешься, ты нам должен.

– Сочтемся, – пообещал Матвей и оборвал связь.

– Ракета пошла, – уведомил Нах. – Я веду.

– Поясните ка мне, – вмешался Кадьяк. – В башне будет дырка?

– Ну да. В этом и суть идеи.

– Соответственно, десант тут же помчится к ней, чтобы не тратить время на взлом, – уточнил наемник, глядя на экран, где маркер, отмечающий транспорт со штурмовой группой, почти добрался до прямоугольника, символизирующего остров. Катер на воздушной подушке двигался быстро, но крестик, изображающий ракету, перемещался намного быстрее.

– Надо полагать.

– То есть, чтобы клон сумел выбраться, придется их еще чем-то занять.

– В точку! – щелкнул пальцами Копыльский.

– Попадание, – сказал Нах. – Как в тире, – и добавил с нескрываемым триумфом. – А руки то помнят!

– Сейчас из вертолетчиков будут вышибать la merde, – покачал головой Кадьяк. – Надеюсь, папа это видит с небес.

– Началось.

Одно короткое слово, произнесенное Копыльским, сразу поставило точку в сумасшедшем разговоре. Потому что действительно – началось. Транспортный маркер на экране подошел к причалу, самой низкой точке острова, где амфибии было проще выбраться на сушу. И в то же время двинулся, ускоряясь, значок в виде игрушечного вертолетика. Костин и Фирсов пошли в бой.