Текст книги "Звезда предков (Приключения Чиптомаки)"

Автор книги: Игорь Пронин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

Превосходящих ли? Варнеча прикинул число врагов. Около шести сотен ревунов, две-три сотни низкорослых лучников, не меньше, а скорее несколько больше тысячи щелкающих огромными клешнями крабов. Пока численный перевес на стороне защитников Озерной страны, этим следует как-то воспользоваться.

– Передайте Сумачако, чтобы выдвинул вперед свой и мой отряды. Пусть готовится ударить с севера.

Строй человеческой армии оказался немного длиннее, чем порядки воинства Зверя. Варнеча принял самое простое решение: поставить "лишние" отряды впереди, чтобы они нависали над противником. В удобный момент можно атаковать и зайти врагу с тыла.

– Пусть начинают стрелять, что же вы медлите! – спохватился жрец. Люди словно зачарованные наблюдали за приближением крабов, теперь выходящих вперед. Никто не поднял луков. – Стреляйте, они уже близко! Но цельтесь сначала не в крабов, а в пориаков, они там всем командуют! Где Жжа?!

– Здесь, – воин подтолкнул к командиру связанного пориака.

– Что это за существа? Морские крабы? Они разумны?

– Мне нужно воды, – Жжа говорил очень спокойно, все так же равномерно поворачивая голову. – Крабы, лантические крабы, они первые слуги Зверя. Достаточно разумны, чтобы освободить меня. Дайте воды.

– Дайте ему немного, – согласился Варнеча.

Теперь в воздухе свистели стрелы. Несколько пориаков лежали на земле, остальные медленно отходили назад, смешно закрываясь зонтиками. Ревуны по прежнему держались за крабами, зато те преодолели уже половину расстояния, отделявшего джунгли от строя озерцев. Во многих из чудовищ торчали стрелы, но ни одно не остановилось.

– Может быть, нам атаковать самим? – задумчиво пробормотал Варнеча и огляделся.

Увы, посоветоваться было не с кем, все жрецы разошлись по своим отрядам, свалив ответственность за битву на главнокомандующего. Жрец девятого бога подумал, что они, возможно, знают больше, чем сказали ему... Иначе зачем уступать командование, откуда такая покорность судьбе? Он потряс головой, отгоняя от себя тяжелые мысли. Сейчас не время для них, сейчас надо выполнить свой долг.

– Ты что-то сказал? – рядом оказалась Ларимма. Женщине было страшно, ей хотелось держаться поближе к самому главному в битве человеку. – Ой, пригнись, пригнись!

Ларимма повисла на жреце и едва не повалила его на землю. Варнеча повернул голову, но успел только зажмуриться. Целый дождь длинных стрел, одновременно выпущенных раскрашенными карликами, осыпал пригорок. Чудом ни он, ни Ларимма не пострадали, зато охраняющий их десяток заметно поредел. С руганью храмовники выдергивали стрелы из щитов.

– Они пробивают их насквозь, жрец! – выкрикнул один воин.

– Пориак убит... – добавил другой. – Может, они в него и целились?

– Вряд ли, – вздохнул Варнеча и оказался прав.

Следующий залп не застал их врасплох, но сотни стрел, взмывших круто вверх, посыпались вниз так кучно, что спасения, казалось, не было. Завизжала Ларимма, платье которой пришпилили к земле сразу две стрелы, Варнеча получил тяжелый удар по шлему, к счастью, вскользь. Зажимая рану в плече, оставленную той же стрелой, он обернулся к воинам. Надо было что-то приказать им, но разве главнокомандующий может отступать?

Теперь командира охраняли только четверо храмовников, и те покрытые кровью. Но они смотрели не на жреца, а на армию. Крабы достигли озерных отрядов, битва началась. Ремесленники, крестьяне и рыбаки подались назад, но составлявшие ядро каждого отряда воины храмов стояли плечом к плечу и приняли первый удар.

К расстройству Варнечи, самым действенным оружием против крабов оказались копья, множество которых храмовники отдали ополченцам, предпочтя мечи. Даже самые сильные удары рубящим оружием не могли сокрушить естественную броню чудовищ, , на выпрямленных лапах достигающих груди человека. Зато копья пронзали выставленные напоказ скелеты и поражали нежную мякоть. Несколько слуг загадочного Зверя уже затихли, еще больше отползали в сторону, волча перебитые и обломанные конечности. Но куда больше людей с криком выскакивали из стоя, держась за обрубки, оставшиеся от рук, сжимавших оружие.

– У них клешни, острые как ножи! – с возмущением выкрикнул Варнеча, будто мог кому-то пожаловаться.

– Наверное, специально заточили... – хмуро предположил один из воинов, оставляя попытки выдернуть из ноги стрелу и поднимая с травы отложенный меч. – Уходи, жрец, они идут и к нам.

Вклинившись между двух отрядов, группа крабов стремительно приближалась к пригорку. Варнеча, понимая, что против двух десятков бронированных существ не устоять, рывком поднял Ларимму, разорвав ее приколотое к земле платье.

– Уходим туда, за отряд храма Грозиша!

– Мы останемся, жрец, иначе ты не успеешь! – выкрикнул воин, пошире расставляя ноги. – Беги! Слава двенадцати богам!

– Слава... – согласно буркнул жрец.

Воин был прав, спорить бессмысленно. Спускаясь с бугра, он последний раз окинул взглядом сражение. Люди выстояли против атаки крабов, хотя и понесли ощутимые потери. Однако в одном месте их сопротивление оказалось сломлено, и причиной этого послужили лучники врага, сосредоточившие стрельбу по отряду шестого озерного бога. Если они будет последовательно закидывать стрелами всех остальных, судьба армии решена.

– Ларимма, беги к Сумачако, вон два отряда на севере, видишь?! – он тряс женщину, чтобы она лучше его поняла. – Скажи ему, чтобы атаковал немедленно, пусть перебьют карликов, от них главная беда!

Женщина, которая и без того старалась перейти на бег, со всех ног помчалась на север. Варнеча побежал на восток, чтобы укрыться за отрядом третьего бога. На ходу он оглянулся и увидел колыхающуюся группу крабов на том месте, где оставались его последние телохранителями. Ему показалось, что чудовища разрывают на части мертвых. Что ж, к этому надо быть готовым.

Не успел Варнеча занять позицию позади воинов и отыскать глазами командующего здесь жреца, как лучники стали стрелять по отряду третьего бога. Строй дрогнул, в тесноте стрелы пронзали по два, даже по три человека за один раз. Жрец повалился навзничь, пронзенной упавшей почти вертикально стрелой от плеча до живота. Скрипя зубами от бессилия, Варнеча пробился к нему.

– Что делать?! – жалобно крикнул он умирающему. – Что мне делать? Отступать?

– Мы долго думали об этом, – жрец будто ждал вопроса. – Собрались пятеро стариков и думали: что делать, если мы увидим, что победить невозможно? Ведь воевать наши люди не умеют... Решили, что следует постараться убить столько врагов, сколько возможно. Скажи, прав ли я, что здесь нет темных братьев?

– Да, это так. Но мне кажется, существуют силы не менее мерзкие, и...

– Не существует! – старик упрямо сжал побелевшие губы. – Если здесь нет белых людей с амулетами Нечистого, то в конце концов мы их победим. Убейте сколько сможете, потом остатки нашей армии разбегутся по джунглям. А ты уходи прямо сейчас, тебе потом придется собирать их, чтобы продолжить борьбу.

– Но еще ничего не решено! – Варнеча в ярости затряс жреца. – Вы смирились с поражением с самого начала, а еще ничего не решено! В эту минуту в атаку идут наши отряды на севере, они сомнут карликов!

Будто издеваясь над его словами, лучники обрушили на отряд новый дождь стрел. Люди вокруг падали, кто-то уже пробирался назад с безумными криками, расталкивая товарищей. Вот-вот строй рассыплется и отступление превратится в бегство. Удовлетворятся ли крабы мертвыми? Бегают они быстрее людей.

– Не умирай, слышишь!

– Ты все делаешь правильно... – жрец снова приоткрыл глаза. – Но враги не бывают глупыми. Ты готовился ударить с севера, но и они что-то готовили для тебя. Уходи.

Жрец третьего бога умер. Варнеча выпрямился, но тут же был сбит с ног обратившимися в бегство воинами. Со всех сторон вопили раненые, до которых теперь никому не было дела. Никому, кроме крабов. Вскочив опять, главнокомандующий оказался лицом к лицу с чудовищем, мгновенно выставившим вперед клешни. Варнеча ударил по ним, и почувствовал, что ударил по камню. На его счастье рядом появился храмовник, тяжелым ударом топора отсекший крабу одну из конечностей. Тот, будто сконфузившись, ловко отбежал вбок, семеня лапами.

– Топором с ними хорошо, – утер пот воин и вдруг понял, кто перед ним находится. – Командуй же нами, Варнеча! Что делать?!

– Спасайся! – сухо бросил ему жрец. – Собери сколько сможешь людей и постарайся довести их до джунглей!

Храмовник закричал ему в спину что-то про острова, про семьи. Да, теперь всем было ясно, что затея с укрытием посреди озера провалилась. Это от ревунов вода может защитить, а крабы, да и пориаки, легко преодолеют такое препятствие. И тогда все люди, прячущиеся на клочках суши, окажутся в ловушке.

На пути Варнечи оказался мертвый краб, чей панцирь покрывало множество рубленых ран. Он лежал на груде мертвых, истерзанных тел. С разбегу жрец впрыгнул на это возвышение и еще раз огляделся. Как он и надеялся, Ларимма добежала до северных отрядов и сумела передать его приказ. Как рез теперь люди, оказавшиеся за спиной крабов, рубились с ревунами и понемногу одолевали. Карликам пришлось отступить почти к самым деревьям, пориаки пытались навести в их построениях порядок. Но не успел Варнеча порадоваться, как увидел именно то, о чем предупреждал его погибший жрец.

Из джунглей выходили новые враги. Серебристо-чешуйчатые, как и пориаки, немного медлительные, они превосходили ростом даже могучих ревунов. Больше всего эти твари походили на каких-то слизней, чьи фигуры лишь отдаленно напоминали человеческие. С такого расстояния Варнеча не мог рассмотреть, в самом ли деле они лишены ног, но двигались существа удивительно плавно, словно змеи. На их телах поблескивали какие-то доспехи, в руках или отростках враги сжимали мечи, каждый по два.

Верховный жрец постарался сосредоточиться. Вокруг него отступала армия, некоторые отряды бежали, другие пока сдерживали напор крабов, но постепенно оказывались в окружении. Следует ли ему последовать совету старика и попытаться спастись, чтобы потом отыскать в джунглях и объединить для новой борьбы остатки воинства? Будут ли люди слушать его, главнокомандующего, погубившего свою армию?

Он решил посоветоваться с Сумачако, который руководил продолжавшимся пока наступлением на севере. Стараясь избегать столкновений с крабами, Варнеча побежал, петляя, через поле боя. Но не успел он еще преодолеть и половины расстояния, как понял, что не успеет. Твари, которых Варнеча про себя прозвал моллюсками, напали на людей и с ходу подмяли под себя несколько рядов лучших бойцов. Никто не мог оказать им даже слабого сопротивления, могучие удары подбрасывали в воздух прикрывавшихся щитами рослых храмовников.

И все же верховный жрец девятого бога продолжил бег. Запыхавшись, он прибежал к месту сражения как раз вовремя, чтобы увидеть, как упал Сумачако. С воплем Варнеча подскочил к моллюску и с силой вогнал в его упругое, лишенное костей тело меч. Оружие будто ожило, изменило направление и выскочило наружу через бок существа, которое тут же обрушило могучие удары на щит и шлем обидчика. Выпустив оставшийся торчать в моллюске меч, жрец упал на колени. Смявшийся шлем закрыл ему один глаз, второй заливала кровь. Где-то рядом кричала непонятно откуда взявшаяся Ларимма, но Варнеча уже ничего не мог разобрать.

Он вытащил длинный ножи и, упав на траву, стал вслепую колоть основание мясистого тела моллюска, и в самом деле лишенного ног. Враг продолжал методично сокрушать его доспехи и кости ударами сверху. Варнеча не видел, как поднялся, пошатываясь, Сумачако, поднял валявшийся в пыли топор и широко размахнулся.

Удар в незащищенную доспехами спину перерубил моллюска почти пополам. Удивленно поводя глазами на конвульсивно вытянувшихся в стороны отростках, тварь рухнула рядом с умирающим Варнечей, словно подрубленное дерево. Сумачако не стал тратить времени на оценку состояния дел, ему все было ясно. Схватив за руку Ларимму, тычущую рукой в агонизирующего Варнечу, он побежал к озеру арчаков, к берегу которого протянулся ближайший язык спасительных джунглей.

– За мной! – проревел он остающимся позади соратникам. – Все за мной!

Немногие услышали своего командира. Часть разбитого отряда бежала через поле к все еще бьющимся с крабами товарищам, другие навсегда застыли на земле. Но около трех десятков храмовников и ополченцев последовали за Сумачако, тем самым прикрыв его от погони. Впрочем, моллюски не были расположены к преследованию: едва сломив сопротивление противника, они поспешили обратно в тень деревьев. Теперь настало время для ревунов.

Вбежав в вечные сумерки джунглей, жрец ломился через заросли, пока хватало сил. Потом тяжело сел на поваленное дерево и перевел дыхание. В течении минуты к нему подошли еще пять бойцов, рядом постанывала исхлестанная ветками Ларимма, которую он все еще держал за руку.

– Все, больше можно никого не ждать, если, конечно, не считать ревунов, – изрек Сумачако. – Мне показалось, или Варнеча погиб?

– Погиб, – подтвердила женщина. – Вот так он стоял, а вот так я, и...

– Нам надо поспешить. Пройдем вокруг озера арчаков и окажемся к ночи на северном побережье Чамка-Ти. Там осталось много жителей в деревушках, есть лодки. Кто-нибудь должен сплавать на острова, предупредить всех спрятавшихся там южан.

– Ночью по озеру? – усомнился один из ополченцев, обмахиваясь соломенной шляпой, которую исхитрился сохранить в бою. – Крокодилы там.

– Придется забыть про крокодилов, – строго взглянул на него жрец. – Мишо, ты поброди по кромке, может быть, найдешь кого-нибудь еще. Но долго не задерживайся, опасайся ревунов.

Он первым встал и не оглядываясь пошел через заросли вокруг озера. Воины, кряхтя, потащились за ним, завистливо оглядываясь на оставшегося еще немного отдохнуть Мишо. Последней пошла горемычная Ларимма, проклиная свое любопытство, погнавшее ее смотреть на войну.

3

Ночь выдалась безоблачная. Почти полная луна висела низко, казалось, зацепившись краешком за вершину скалы, в которой был выдолблен древними храм десятого озерного бога. Впрочем, для них это был не храм, а лишь один из двенадцати пунктов управления той сложной магией, что скрывалась под водами великого озера. Через века после Погибели, уничтожившей древнюю цивилизацию, сюда пришли с далекого запада темные братья.

Они хотели оживить магию, подчинить себе и получить возможность контролировать всю планету. Сумачако не мог себе представить, зачем это понадобилось их Нечистому Хозяину. Они, чернокожие жрецы, наследники своих белых предшественников, толком не могли управиться даже с теми простыми устройствами, что позволяли им переговариваться между собой. Однако озеро скрывало под собой нечто настолько важное, что новый претендент привел с собой целую армию отвратительных существ.

Впрочем, не привел с собой, а прислал впереди себя, поправил сам себя жрец. Он покосился на спящую Ларимму. Во сне бывшая шерешенская воровка постанывала, отмахивалась от кого-то руками. Она оказалась очень полезной: любопытная и болтливая, женщина по дороге к северному побережью успела в лицах пересказать жрецу разговор Варнечи с пориаком Жжа.

– Зверь, – тихо произнес вслух Сумачако. – зверь, которого никто не видел, и который хочет ускорить смерть. Если уж Погибель – не смерть, то о чем же речь?.. Надо бы попытаться поймать еще одного пориака, и поговорить с ним как следует.

Больше двух часов назад от берега отчалил челнок с двумя воинами на борту. Они поплыли к островам, чтобы сообщить всем спрятавшимся на них о гибели армии. Если у них хватит ума не ждать рассвета, то к утру первая партия беглецов причалит здесь. Если же женщины и старики станут ждать утра, когда крокодилы скрываются в подводных норах, то крабы могут успеть раньше. Правда, челнок с известием может и не доплыть.

Сумачако опять посмотрел на скалу. Он мог бы приказать оставшимся в деревушке неподалеку жителям разобрать завалы и войти туда, подняться по такой же лестнице, что была в его собственном храме, войти в комнату верховного жреца и включить древнее устройство. Но с кем говорить?.. И даже если кто-нибудь из жрецов выжил и зачем-то вернулся в храм, говорить не о чем. Все и так ясно, озерный народ должен уйти в джунгли, так далеко, как понадобится, а потом продолжить борьбу.

Люди будут против, в этом Сумачако был уверен. Пока они готовы защищать свои дома, мстить за убитых, но пройдет совсем немного времени, и цена за возврат к старой, сытой жизни покажется им непомерной. Лучше уйти куда-нибудь на восток, или к берегам мутной Квилу, чтобы жить пусть бедно, но спокойно. Что озерным людям двенадцать богов? Пустой символ. Слишком поздно жрецы собрались навязать соотечественникам новую религию и вошли с отрядами храмовников в города. Суеверия джунглей, вот что властвует над умами людей. Джу-Шум, владыка леса и холодного ада, и Асулаши, повелитель воды и мокрого ада, они настоящие хозяева здесь, а вовсе не Двенадцать.

– Верховный жрец... – тихо обратился к Сумачако подошедший воин. – Я привел людей.

– Ты великий воин, Мишо! – искренне обрадовался Сумачако. – Скольких ты нашел?

– Троих...

– Пусть, и это хорошо. С тобой – четверо. На вас нападали?

– Мы убили двух ревунов, и один говорил перед смертью.

– Так они в самом деле умеют говорить? – заинтересовался жрец. – Сядь и расскажи.

– Их народ служил темным братьям, тем, что остались жить на берегу Лантика. Они не дождались известий от ушедших к Чамка-Ти и хотели вернуться, но морские чудовища погубили корабли. Вокруг жили воинственные дикари и...

– Это хорошо, – улыбнулся Сумачако. – Но скажи только: они мертвы?

– Их было лишь пятеро. Зверь погубил их всех, завладел амулетами. Народ ревунов за эти годы сильно размножился, они воевали со Зверем, но он победил и подчинил их себе. Только вот я не понял...

– Смелее, – ободрил Сумачако воина. – Говори что знаешь, я пойму.

– Ревун сказал, что сами они размножаться не умеют, – Мишо ожесточенно почесал затылок. – А как же не умеют, если я ему как раз это место головешкой и прижигал? Говорил, что им помогали темные браться. И с тех пор, как адептов не стало, ревуны вымирают. Те, что пришли сюда – весь народ вонючих тварей, и все они очень старые. Поэтому, говорит, вы нас и побеждаете, а иначе мы убили бы вас всех.

– Значит, их осталось несколько сотен... – прикинул жрец. – Хорошие новости, уж скоре бы уроды перевелись. Еще что он сказал? Ты спрашивал о крабах, моллюсках, карликах и пориаках?

– Карлики – народ с побережья Лантика. Слуги Зверя держат в заложниках их семьи. Крабы морской народ, но с ними умеют говорить только пориаки. Их у Зверя как песка на берегу Лантика, так сказал ревун. Моллюски... Он называл их рьен-моол.

– Рьен-моол, – повторил жрец. – Звучит лучше, чем выглядит. Так что ты узнал про этих силачей?

– Они в самом деле моллюски. Носят с собой раковины, они лежали в джунглях. Им нужна вода, причем соленая. Поэтому соль они тоже принесли с собой.

– Надеюсь, они не засолят наше озеро? – испугался Сумачако.

– Не знаю, – протянул воин. – Про это ревун ничего не сказал... Эх, верховный жрец, если бы мы знали! Надо было отрезать их от джунглей, и тогда на равнине, под солнцем, они не продержались бы долго!

– А мы продержались бы долго? – меланхолично спросил Сумачако и немного помолчал. – Все это очень ценно, то, что ты узнал. Но спрашивал ли ты про пориаков? Я знаю, что они тоже очень нуждаются в воде.

– И пориаки морской народ. Они ближе всех к Зверю, могут со всеми говорить, даже с Хозяином. Они как рыбы, и могут дышать под водой, отдыхают в реках. А вот про Зверя ревун ничего не знает. Так и сказал перед смертью, много раз сказал.

– Я верю, что ты старался как мог.

Жрец помолчал опять, глядя на луну. Потом посмотрел на Ларимму и обнаружил, что она не спит, а с любопытством прислушивается к разговору. Что ж, пусть, от этого не произойдет ничего, кроме пользы.

– Как ты думаешь, Мишо, где прошла к нам эта армия морских существ? Ведь западные джунгли отделены от Лантика великой пустыней, что пришла с севера.

– Чуть не забыл! – воин даже подскочил. – Ревун сказал, что Зверь настолько могуч, что прислал из Лантика огромную волну, которая смочила пустыню! Войско шло среди озер! Пока песок победил воду, прошло время, они успели.

– Может быть, Зверь устал?

– Про это ревун ничего не сказал.

Зверь, который умеет присылать из Лантика такие волны, что они перехлестывают пустыню и достигают джунглей... Сумачако попробовал представить себе это явление и не смог. Песок пожирает воду, сколько ни дай, как можно создать на нем озера?

– Почему же они не пошли через Квилу? – вдруг спросила Ларимма. – Чиптомака и Салакуни рассказывали, что река доходит в своих Верховьях до самого Большого Болота, а оттуда до Чамка-Ти дня три пути, я сама сколько раз ходила!

– В самом деле, – жрец посмотрел на Мишо. – Зачем Зверю пришлось вести армию через пустыню? Может быть, он не хотел терять время... Чтобы идти через Квилу, надо много воевать. Ревунов и карликов перебили бы там всех, верно?

– Верно, – согласился воин. – Значит, у Зверя не такая уж могучая сила. А еще ревун сказал, что в джунглях погибло много крабов. Тот сломал лапу, другой заболел – они тут же их съедают. Не умеют охотиться на суше, сказал ревун, поэтому всегда голодные.

– Крабы в джунглях погибают... – протянул жрец. – Но в озере им будет хорошо. И для моллюсков есть вода, а неподалеку соль. Они будут размножаться здесь.

– Что же делать?!

– Торопиться убивать. Надо больше воинов, а нападать будем из засад.

– Скорее бы пришел Салакуни, – вздохнула Ларимма, снова вытягиваясь на земле. – Принесет амулет и станет еще сильнее. Он прогонит пришлых чудовищ.

– Как я мог забыть! – вскочил жрец. – Да, остается только надеяться. Мишо, а ревун не сказал, как воины Зверя поступят с пленными и теми, кто останется жить под их властью?

– Я не спросил... – виновато развел руками воин.

4

Не все жители Озерной страны отправились воевать с пришельцами или прятаться на островах. В большей степени это коснулось жителей западного побережья, куда вышла армия Зверя, и южного, города которого первыми подверглись набегам ревунов. Шерешенцы почти все ушли из своего города, мужчины – воевать, семьи – скрываться.

Воры, которых в Шерешене, самом большом городе Озерной страны, всегда было много, с утра собрались на рыночной площади и в открытую посмеивались над жителями, запиравшими остающийся скарб на все замки. Напрасно храмовники подходили к ним и предупреждали, что за все проделки им придется жестоко заплатить. С некоторых пор, а именно с того дня, как Двенадцать покинули свои храмы и установили власть в селениях, профессия вора стала слишком опасной, чтобы бояться пустых угроз.

Когда лодки отчалили, а тучи пыли, поднятые прошедшей через город армией, стали оседать, воры принялись за дело. Сначала они трудились в поте лица, перетаскивая награбленное в тайные схроны у прибрежных скал. Потом, изрядно разбогатев на дармовщинку выпив, начали ссориться, драться, то есть веселье полилось через край. К середине дня Шерешен запылал. Отступившие от огня к морю грабители продолжили веселое пиршество. По присущей людям этого сословия непредусмотрительности, они и не подумали прятаться.

Утром первые проснувшиеся обнаружили себя окруженными крабами. Кое-кто из воров закончил прошедшей ночью свою жизнь с ножом в спине, и теперь, к ужасу их собратьев, чудовища с аппетитом разрывали трупы. Воры сбились в кучу, попытались уйти вдоль воды, но щелкающие клешнями крабы загнали их обратно.

Удивительные существа вовсю обживали берег. Они учились добывать рыбу и озерных животных себе на пропитание, но пока больших успехов не добились, и поэтому предпочитали иметь запас провизии в виде нескольких десятков людей.

Пориаки, побродив по Шерешену, покинули город, не найдя в нем ничего для себя интересного. Теперь, командуя большой группой рьен-моол, рыбоподобные существа собрались вокруг храма. Почти все завалы быстро были разобраны, и вскоре пориаки уже колдовали над пультом в комнате верховного жреца храма Поленша, стараясь разобраться в управлении древней магией. Ведь именно за этим прислал их сюда Зверь, покоящийся до поры в Лантике.

В сотне шагов от скалы начиналась узенькая бухта, которая, петляя среди очень похожих на храмовую скал, могла привести пловца к озеру. Противоположный берег Чамка-Ти можно было рассмотреть лишь в очень хорошую погоду с высокого места. Сегодня над серединой великого озера клубился легкий туман, так что даже острова, вытянувшиеся редкой цепочкой вдоль южного побережья, едва виднелись.

Несколько пориаков пришли туда вместе с большой группой крабов прямо по дну озера. Оно вовсе не было необычайно глубоким, как предпочитали считать никогда не нырявшие туда, опасаясь крокодилов, озерцы. Часть островков оказалась покинутой беженцами, а вот на двух других действительно решили дождаться утра. Вместе с первыми лучами солнца из воды вышли враги, и беженцы стали пленниками.

Между тем мудрые пориаки, хорошо проинструктированные Зверем, наконец нащупали способы управлять древней магии. Пройдя по цепочке, они установили примерное местонахождение остальных одиннадцати храмов, два из которых, впрочем, уже были захвачены. Однако для того, чтобы разбудить настоящую магию, великую, ту, что скрывалась под волнами и толстым слоем ила, требовалось занять их все.

Пориаки высыпали из храма, бросились к крабам, ревунам и рьен-моол, стали торопить, подгонять их. На островах захватчики нашли много лодок, на которых разумные моллюски и крабы могли передвигаться куда быстрее, чем по земле или даже дну. К вечеру все храмы оказались в руках пориаков, которые закрыли двери и приступили к главному таинству.

Они не знали толком, зачем могущественному Зверю из глубин Лантика нужно разбудить Чамка-Ти, да их это и не интересовало. Развившая мозг этих существ мутация не принесла с собой ни какого-либо интереса, ни воли к самостоятельной жизни. Они по прежнему, как на животной стадии своего развития, хотели выжить, но в каком качестве – это было пориакам безразлично.

Зверь говорил, что приблизит смерть, но это была не та смерть, что уничтожит отдельного индивида или даже целый вид. Эта Смерть должна уничтожить на планете жизнь, целиком. Тогда не станет ни людей, ни растений, ни рьен-моол, ни пориаков. Но каждому из своих слуг Зверь обещал жизнь, вечную и спокойную. Пориаки верили своему хозяину, ведь именно он защитил их хилую расу от уничтожавших ее крабов, и даже поставил над ними.

Что же до остальных существ, то их судьба не беспокоила пориаков совершенно. Куда менее разумные, не способные к абстрактному мышлению, и крабы, и рьен-моол были еще примитивнее, чем ревуны, и годились лишь в качестве грубой силы. К тому же и те и другие, в отличии от пориаков, являлись хищниками.

Жрец Сумачако, последний из двенадцати верховных жрецов, отступил на север, туда, где узкая полоска джунглей еще сопротивлялась пустыне, защищая от нее озеро. Каждый день к нему приходили люди и рассказывали всяческие ужасы о целых селениях, пожранных крабами, и о рьен-моол, закрывающихся в своих раковинах вместе с человеческими детьми, чтобы потом выбросить наружу чисто обглоданные скелетики.

Жрец не спешил. Время от времени он направлял маленькие отряды на южное и западное побережье, чтобы они нападали на врагов, убили хоть нескольких и вернулись назад. Иногда такие группы возвращались, чаще – нет. Это не смущало Сумачако, он выжидал. Настоящую разведку лучшие из воинов-храмовников провели на западе, пройдя по пути армии Зверя. Они действительно нашли далекие джунгли покрытыми соленой водой, умирающими, а пройдя через них, уткнулись в сухую пустыню. У противника не было пути назад, и подкрепления не ожидаются, теперь жрец знал это наверняка.

Он очень боялся, что морские жители освоятся в озере и начнут размножаться, тогда уж от них не отделаться. Но Сумачако знал также, что пресная вода – не для океанских существ. А еще он ждал Салакуни, гиганта с берегов Квилу, лучшего воина, что появлялся в Озерной стране. Если он придет с амулетом темного братства, которым успел научиться пользоваться, силы побежденных могут удесятириться.

Но если случится так, что Салакуни не придет никогда, все кончено. В этом жрец убедился однажды утром, увидев, как длинная вереница людей уходит на восток. Часть озерных жителей решила, что войны с них пока достаточно, и самое время отправиться в далекие края, чтобы там переждать смутное время. Сумачако приказал храмовникам остановить караван и для острастки зарубить пару зачинщиков, хотя понимал, что выигрывает лишь несколько дней.

Не в силах больше ждать на месте, он отправился на восток сам и расставил лазутчиков во всех местах, куда могли выйти из джунглей Салакуни и Джокия. Жрец продолжал размышлять о природе Зверя, о его интересе к Чамка-Ти. Армия, которую он послал к озеру, проложив ей дорогу через пустыню, не так уж велика. Будь храмовники поопытнее, знай больше о враге, битва вполне могла бы окончиться в их пользу. Значит, Зверь предполагал и такое развитие событий.

На девятый день, когда Сумачако подвел очередной итог противостоянию и с грустью признал, что силы врага тают слишком медленно, Мишо привел к нему пленного пориака. До сих пор озерцам не удавалось даже убить ни одного из этих существ, затворившихся в неприступных храмах под надежной охраной.

– Как твое имя? – приступил к допросу жрец, пока воины разводили костер. – Отвечай, или мы станем пытать тебя.

– Воды, – попросило рыбоподобное существо, по бокам головы у него странно шевелилась кожа. – Мое имя Жжа.

– Ты лжешь! Жжа убит вашими же стрелами во время сражения!

– Его звали Жжа, а я – Жжа, – пояснил пориак, потом добавил: – Ваши уши не слышат разницы, черные люди.

– Хорошо, – кивнул немного сбитый с толку жрец. – Расскажи, какой приказ дал вам Зверь, отправляя вас сюда.

– Попытаться разбудить магию древних. Она поможет Зверю приблизить Смерть.

– А если бы мы разбили вас? Если вы не сможете выполнить приказ?

– Тогда отступать на юг, к большой реке. Там морские народы могли бы спастись по воде, доплыть до Лантика. Рассказать Зверю, он пришлет других. Если мы не вернемся через год и не разбудим магию озера, он тоже пришлет других. Отпустите меня, дайте воды.

Сумачако доверил Мишо продолжать допрос. Под хриплые вопли прижигаемого головнями пориака жрец склонился над миской приготовленной Лариммой каши. Зверь не оставит их в покое... Если он хочет остаться верным заветам жрецов двенадцати озерных богов, то сам должен идти к Лантику и попытаться победить Зверя там. Но как, если даже пориаки никогда не видели это существо?!