Текст книги "Спецагент спецотдела ОГПУ-НКВД. Миссия во времени"

Автор книги: И. Емец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

Иван успел выполнить несколько заданий, но неожиданно, как и в прошлый раз, всякая связь с подпольщиками у него прервалась. Он очень переживал по этому поводу, терзаясь в догадках и неведении. Но однажды в сентябре, ему случайно попался на глаза очередной выпуск «Известий ВЦИК», в котором было опубликовано информационное сообщение ВЧК о разоблачении в Москве подпольной белогвардейской организации, именовавшейся «Национальный центр», а также связанной с ней военной организации «Добровольческая армия Московского района». Чекисты с гордостью информировали населению, что всего по этому делу было арестовано около семисот человек, включая и весь руководящий состав организации. Далее следовал длинный список расстрелянных примерно из ста пятидесяти фамилий. Среди них значился и штабс-капитан Уланов…

И вновь в ожидании ареста время для Ивана словно остановилось. Однако и на этот раз за ним не пришли. Видимо, его никто так и выдал. Больше бывшему студенту принимать участие в деятельности каких-либо подпольных организациях не довелось…

* * *

С приходом нэпа жизнь в столице постепенно стала более или менее налаживаться. К людям постепенно начали возвращаться уже давно, казалось бы, забытые радости. Распределение товаров первой необходимости по карточкам ушло в прошлое. Полки продовольственных магазинов были забиты до отказа, хотя промышленные товары по-прежнему оставались в дефиците, и иногда за ними приходилось выстаивать довольно длинные очереди. Их ассортимент также не отличался особым разнообразием. Посещая время от времени бывший магазин «Мюр и Мерилиз», который теперь безлико именовался ЦУМ, Иван каждый раз поражался скудостью выбора.

На улицах вновь появилось много извозчиков, как ломовых, перевозивших грузы, так и лихачей, готовых прокатить седока с ветерком. Помимо них, на городских улицах стали курсировать первые пассажирские автобусы, по улицам носились мотоциклетки, и становившиеся все более многочисленными автомобили. Трамваи часто приходилось буквально брать штурмом, поскольку это был самый дешевый и доступный вид общественного транспорта, хотя многие, чего греха таить, за него вообще ничего не платили.

Горожане в своей основной массе были одеты достаточно просто. Но среди серой одноликой толпы все чаще стали встречаться и вполне прилично одетые люди. Особенно старались дамы, которые пытались выделиться хотя бы одной деталью своей одежды, например, элегантной шляпкой или пестрым платком.

Гораздо разнообразнее стал и досуг москвичей. При желании можно было отправиться в кафе или ресторан, которых за короткое время открылось великое множество. В городе работало много синематографов и театров, правда, репертуар последних в основном был революционный, и на классические постановки прошлых лет он походил мало.

Дом на Солянке, в котором проживала семья Ивановых, вновь претерпел значительные внутренние пертурбации. Семьи рабочих, наполнявшие его нестройным гомоном по вечерам, стали куда-то незаметно исчезать одна за другой, а их место заняли представители советской номенклатуры средней руки, в основном чиновники из МПС, а также председатели различных артелей, обществ потребительской кооперации и прочие представители так называемой нэпманской буржуазии.

У отца опять появилась многочисленная и богатая клиентура из числа новых хозяев жизни. Он по праву считался одним из самых лучших московских портных, и вскоре его семья перестала испытывать финансовые затруднения. Иван также стал довольно прилично зарабатывать, переводя иностранные книги по договорам с различными издательствами. Он также вел занятия по английскому и французскому языкам на курсах, специально организованных при Народном комиссариате иностранных дел для молодых советских дипломатов.

По вечерам, если выпадало свободное время, надев свой лучший шевиотовый костюм в полоску, сшитый, естественно, руками отца, белоснежную рубашку и галстук-бабочку, Иван отправлялся прогуляться по городу. Иногда он захаживал в лавку поэтов-имажинистов, расположенную в сером двухэтажном особнячке на Большой Никитской улице. В ней работал продавцом уже успевший стать к тому времени знаменитым Сергей Есенин.

При его непосредственном участии в лавке время от времени устраивались литературные вечера, привлекавшие не только представителей московской богемы, но и зачастую просто интересных и колоритных личностей, далеких от мира искусства и литературы. В отличие от знаменитого кафе «Домино» на Тверской улице, именовавшегося также «Кафе поэтов», обстановка на вечеринках в лавке имажинистов была гораздо более демократичной и раскованной. Здесь собирались только самые близкие друзья самого Есенина, те, кого он сам желал видеть в качестве своих гостей. Не так уж и редко сам хозяин читал здесь свои новые стихи, проверяя, на них реакцию публики. При желании любой из гостей также мог прочитать свое собственное произведение в стихах или прозе, которое присутствующие затем живо и весело обсуждали.

Надо сказать, что Иван познакомился с Есениным совершенно случайно. Дело в том, что он также оказался не чужд литературного творчества, правда, писал не стихи, которые у него никогда не получались, а прозу. Он часто заходил в лавку, где видел поэта, стоящего на фоне книжных полок, иногда случайно встречал его на улицах города. Видимо, Иван также чем-то обратил на себя внимание Есенина, так что со временем они даже стали здороваться. Однажды Иван набрался смелости, и решил показать Есенину свои литературные опыты, представлявшие собой рассказы на историческую тематику, надеясь выслушать квалифицированный совет признанного мастера слова. Тот пообещал посмотреть, и свое обещание сдержал. По словам Есенина, рассказы ему понравились, и он посоветовал начинающему автору не оставлять занятий литературным творчеством. Узнав, что тот хорошо владеет несколькими иностранными языками он, в свою очередь, попросил его перевести несколько отзывов о нем, опубликованных в иностранной прессе, что Иван с удовольствием и сделал. Отзывы оказались в целом положительными, и Есенин не без самодовольства их выслушал. Со временем между молодыми людьми установилась если и не дружба, то уж точно взаимопонимание, и однажды Есенин пригласил его заглянуть вечерком «на огонек» в лавку.

Время тогда было трудное, и Иван, стесняясь своей бедности и неустроенности, поначалу бывал на подобных вечеринках лишь время от времени. Дело в том, что каждый из гостей, исходя из собственных возможностей, приносил с собой всевозможные напитки и закуски. Хотя подобная лепта считалась сугубо добровольной, Иван прекрасно понимал, что каждый раз являться в столь почтенную компанию с пустыми руками просто неприлично. Тем более, что вкусы у завсегдатаев оказались, мягко говоря, весьма нескромными. Не смотря на царившие вокруг голод и холод, здесь рекой лились еще довоенные коньяки, водка, шампанское, ликеры, на стол часто выставлялись самые изысканные закуски. Где их можно было достать в обстановке всеобщей разрухи и тотального дефицита, Иван даже представить себе не мог. Однако теперь, когда дела лично у него стали налаживаться, он стал посещать подобные вечеринки все чаще и чаще.

Они проходили на втором этаже, значительную часть которого занимала комната, официально именовавшаяся «Кабинет дирекции», но на самом деле обставленная как светский салон. В ее центре стоял большой круглый стол, за которым и собирались гости.

Среди друзей Есенина встречалось немало весьма любопытных личностей. Одним из них был некий Юрий Саблин, крупный представительный мужчина, носивший на груди сначала один, а затем и два ордена боевого Красного Знамени. Обычно к лавке его подвозил шофер на машине, который потом загонял ее в один из ближайших переулков, и оставался там ждать своего начальника до окончания вечеринки. В любое время года Саблин неизменно был одет в кожаную хромовую куртку, которую он вместе с фуражкой, украшенной красной звездой, снимал у входа, оставаясь в затянутой кожаными ремнями гимнастерке. Повертевшись перед зеркалом, он сразу же поднимался по железной винтовой лестнице на второй этаж, никогда не задерживаясь у полок с книгами. Саблин любил покрасоваться перед гостями золотым брегетом на массивной золотой цепочке. Он часто как бы невзначай доставал его из кармана и щелкал крышкой, чтобы посмотреть время. Со стороны могло показаться, что человек постоянно куда-то то ли спешит, то ли опаздывает. Он не отказывал себе в удовольствии продемонстрировать присутствующим и золотой портсигар, усыпанный такими же мелкими бриллиантами. В портсигаре лежали дорогие импортные сигареты с длинным черным фильтром, являвшиеся страшным дефицитом. Не смотря на это, он щедро угощал ими всех желающих, а при необходимости еще и любезно чиркал перед ними массивной золотой зажигалкой, также усыпанной мелкими бриллиантами.

Саблин имел устойчивую репутацию темной личности и, мягко говоря, авантюриста. Все гости, в том числе и Иван, старались вести себя с ним по возможности сдержанно. Он прекрасно помнил, что еще совсем недавно Саблин являлся одним из руководителей партии левых эсеров, и даже был осужден за участие в левоэсеровском мятеже. Но затем его быстро амнистировали, и в дальнейшем он принимал участие в боевых действиях против белых и петлюровцев где-то на Украине. Ныне Саблин делал довольно успешную карьеру в Красной Армии, последовательно занимая один за другим все более высокие командные посты.

Иван был немало удивлен, когда выяснилось, что он был близким другом Есенина, правда, для него так и осталось тайной, что могло связывать между собой столь разных людей. Об источниках богатства Саблина ходили разные слухи. Все еще хорошо помнили о том, что в свое время боевые отряды анархистов под видом сотрудников ЧК ограбили немало богатых квартир и особняков в Москве. После случайной гибели в июне 1918 года одного из их лидеров Мамонта-Дальского, который неудачно спрыгнул с подножки трамвая на Покровском бульваре, большая часть этих богатств исчезла в неизвестном направлении. Злые языки утверждали, что неким образом они оказались в распоряжении Саблина, однако, правда ли это, опять же точно никто не знал.

Саблин был не прочь хорошо выпить, и изрядно захмелев, становился необыкновенно общительным. В числе прочего он любил рассказывать и о том, как он в свое время руководил штурмом здания градоначальства на Тверском бульваре, будучи тогда прапорщиком одного из запасных полков, расквартированных в Москве. По его словам выходило, что эта операция была просто образцом оперативного искусства и военной смекалки. Слушая эту пьяную похвальбу, Иван в душе буквально закипал от негодования. Несколько раз он порывался, было, поговорить с этим удалым красным командиром, и объяснить ему, что не надо иметь великий полководческий талант, чтобы расстрелять из пушек практически безоружных людей. Но каждый раз с трудом сдерживал себя, понимая, что излишняя откровенность в таком деле может обойтись ему очень дорого.

Кроме того, находясь под воздействием хмельных паров, Саблин часто многозначительно намекал, что весь так называемый заговор левых эсеров на самом деле являлся всего лишь провокацией большевиков, единственной целью которой было установление в стране их единоличной власти. На первых порах им выгодно было создать у некоторой части населения хотя бы иллюзию того, что октябрьский переворот не был результатом заговора только одной партии, а имел более широкую общественную поддержку. К определенному моменту левые эсеры с этой задачей уже справились, и большевики в их услугах больше не нуждались. Не обошлось, конечно, и без прямого соучастия в этой комбинации и некоторых руководящих деятелей самой партии левых эсеров, которые понимали, что союз с Лениным будет крайне недолговечным, а вкус власти оказался столь сладостным. В итоге расстреляли лишь несколько рядовых участников так называемого мятежа, а его главных зачинщиков, в том числе и Саблина, лишь осудили на незначительные сроки, но вскоре амнистировали, оставили на руководящих постах и даже приняли в ряды РКП(б), куда дорога в те времена была открыта далеко не каждому.

Иногда вечеринки в лавке имажинистов посещал некий поэт Эрдман, стихов которого, правда, никто не слышал. Просто так его представил своим гостям сам Есенин. Впоследствии Эрдман исчез из Москвы раз и навсегда при загадочных обстоятельствах. Он всегда старался держаться особняком, в разговоры с присутствующими почти никогда не вступал, и чаще всего молча попыхивал в углу папироской. Завсегдатаи вечеринок чего потом только про него не рассказывали. Одни говорили, что он был членом подпольной белогвардейской организации, и скрылся после ее провала, другие утверждали, что он был английским шпионом, а третьи – что на самом деле он был чекистом. Наконец, существовало мнение, что на самом деле под видом поэта Эрдмана скрывался один из лидеров литовских анархистов по фамилии Бирзе. Возможно, что истину знал сам Есенин, но он не спешил ею ни с кем поделиться. Иван потом долго жалел, что не познакомился поближе с такой явно неординарной личностью.

Несколько раз эти литературные посиделки посещал и некий загадочный человек невысокого роста с короткой прической и небольшими усиками. Его темные выразительные глаза внимательно разглядывали присутствующих, словно пытаясь заглянуть им в душу, и понять, что они представляют собой на самом деле. Его образ был неотделим от неизменной кожанки, под которой на боку явственно угадывались очертания кобуры. Про этого человека было точно известно, что он служит в ЧК, и даже занимает там какой-то очень ответственный пост, правда, он так и не счел нужным представиться.

Однажды Есенин, который к тому времени уже неплохо знал Ивана, предложил ему:

– Хочешь, я вас познакомлю?

– Да, знаешь, я чекистов как-то не очень люблю!..

– Не переживай, он мой друг и к тому же совсем неплохой человек.

– Да я и не переживаю…

Как раз в это время к ним подошел этот самый загадочный человек:

– Сергей, ну, куда же ты пропал? Мы тебя уже заждались.

Воспользовавшись благоприятным моментом, Есенин тут же произнес:

– Яша, познакомься, это мой друг Ваня Иванов, бывший студент Университета и вообще очень интересный человек.

Этот самый Яша протянул Ивану руку:

– Яков Блюмкин! Романтик революции!

– Очень приятно! Иван Иванов, студент-историк! Правда, теперь уже бывший!

– Ах, да! Исторический факультет, насколько я помню, закрыли. Ну, ничего! Может быть, еще когда-нибудь и откроют.

До Ивана только теперь дошло, с кем он разговаривает. От волнения у него даже пересохло в горле, но он постарался не подавать виду. Яков Блюмкин! Ну, конечно же, тот самый, который стрелял в германского посла Мирбаха, и про которого ходило столько самых разнообразных легенд. После покушения на Мирбаха он некоторое время скрывался, а затем решил сдаться властям. К всеобщему удивлению, его тут же амнистировали как «раскаявшегося», а вскоре даже приняли кандидатом в члены РКП(б). Хотя в те смутные времена людей расстреливали и за гораздо меньшие провинности. Иногда советская власть проявляла необъяснимый гуманизм, хотя, конечно, не просто так, а в силу неких неведомых, и, надо полагать, весомых причин. Затем Блюмкин принимал деятельное участие в подготовке революций в Иране, Германии и Китае. Поговаривали, что в настоящее время он часто бывает в странах Востока, где выполняет некие секретные поручения по линии разведки.

Между тем, Блюмкин продолжал:

– Так значит историк! Очень интересно! Всегда любил историю, вот только не было времени ее изучать. Приходится самому ее делать!

Блюмкин громко рассмеялся. Видно было, что ему очень понравилась собственная шутка. Затем он предложил выпить по сто грамм коньячку, попутно продолжая расспрашивать Ивана об учебе в Университете. Видно было, что ему это на самом деле интересно, может быть потому, что ему самому нигде толком поучиться так и не довелось.

Впоследствии Иван еще несколько раз встречался с Блюмкиным на вечеринках у Есенина. Со временем между ними завязались почти дружеские отношения, насколько, конечно, вообще возможна дружба между такими разными людьми. Узнав, что его новый знакомый свободно владеет несколькими европейскими языками, Блюмкин однажды предложил оказать ему свое содействие для устройства на службу в ОГПУ. Поначалу Иван от подобного предложения просто опешил. Чего-чего, а того, что ему когда-нибудь придется служить в ОГПУ, он даже в кошмарном сне не мог себе представить. Блюмкин по-своему истолковал его реакцию, и чтобы окончательно развеять его сомнения, поспешил добавить:

– Я же тебе не в расстрельную команду предлагаю записываться, а предлагаю идти служить в Иностранный отдел. Это же интеллектуальная элита наших органов госбезопасности. Там как раз нужны такие молодые грамотные ребята. Начальником этого отдела является мой старый приятель еще со времен одесской юности Моисей Трилиссер, так что, я думаю, никаких проблем с твоим приемом на службу возникнуть не должно. Не переживай, тебе даже форму носить не придется. Ну, если только по большим праздникам…

Иван поколебался некоторое время, а затем все-таки решил принять предложение Блюмкина. Подобная служба считалась весьма престижной, к тому же она могла обеспечить ему выход на заграницу, чем со временем можно было бы воспользоваться. Самого себя он успокоил тем, что ему предстояло бороться не с «врагами» из числа собственного народа, а вести хитроумные игры с вражескими разведками. В глубине души Иван всегда оставался патриотом своей родины, вне зависимости от того, какой политический режим в ней сейчас установился. Как говорится, правители приходят и уходят, а страна и народ остаются…

Как вскоре выяснилось, подобное предложение последовало весьма своевременно. Едва он был принят на службу в ОГПУ, как лавку имажинистов по неведомым причинам закрыли, и Иван лишился приятной возможности время от времени видеть большинство из посетителей литературных посиделок, в том числе и «романтика революции». При их последней встрече Блюмкин, который всегда был не чужд тщеславия, с загадочным видом обмолвился, что вскоре отравляется в Гималаи искать некую загадочную область, населенную мудрецами. Однако произвести на собеседника желаемого эффекта ему не удалось. Иван сразу же понял, о чем идет речь.

– Ты собрался в Шамбалу?

– А ты откуда знаешь?

– Да так, приходилось читать кое-какую литературу.

– Вот увидишь, это открытие ознаменует начало новой эры в истории человечества.

– Не обольщайся! Это все выдумки мадам Блаватской, а также всяких мистиков и оккультистов.

– Много ты понимаешь…

Блюмкин замкнулся, и на этом разговор прервался. Впоследствии Иван не раз со смешанным чувством вспоминал этого человека. Если бы не случайная встреча с ним и его содействие, то неизвестно как в дальнейшем могла бы сложиться его судьба…

* * *

Несколько лет все вроде бы шло нормально, а теперь вот, на тебе! Все! Это конец!

Угадав ход мыслей своего собеседника, Бокий произнес с загадочной улыбкой:

– Не волнуйтесь! Я Вас пригласил совсем с другой целью. Примерьте пока вот этот перстенек, и постарайтесь описать свои ощущения.

Начальник спецотдела достал из простой деревянной шкатулки массивный золотой перстень со вставкой из непрозрачного камня, украшенного изображением солнца с расходящимися в разные стороны лучами, и протянул его своему собеседнику. Иван с некоторым недоумением оглядел его. На первый взгляд, перстень как перстень, ничего особенного. Но едва он надел его на указательный палец правой руки, как сразу же почувствовал легкие вибрации, и его сначала охватило состояние полного покоя, а затем, словно на экране в синематографе, перед ним начало разворачиваться целое действо.

Сначала Иван увидел хорошо знакомый ему дом Коробкова на пересечении Тверского бульвара и Большой Никитской улицы. Затем перед ним появилась одна из комнат этого дома. В ней находилось несколько человек, которые что-то между собой горячо обсуждали. Откуда-то издалека доносилась стрельба, несколько раз ухнули мины, выпущенные из бомбомета. Иван пригляделся, и явственно увидел позиции у кинотеатра «Унион». Из разговора присутствующих в комнате людей вскоре стало ясно, что они обсуждают вопрос о прибытии в Москву подкреплений, на которые добровольцы так рассчитывали, но которые в конечном итоге так и не прибыли.

Когда Иван снял перстень и подробно описал Бокию увиденную им сцену, тот удовлетворенно хмыкнул:

– Все правильно! Вы только что стали свидетелем одного из ключевых событий московской осени 1917 года, о котором, Вы, как рядовой участник, конечно, знать не могли. Это совещание с участием эмиссара генерала Каледина штабс-капитана Соколова, прибывшего накануне с Дона, и некоторых представителей Временного правительства, по воле случая оказавшихся в тот момент в Москве. Каледин предлагал направить в Москву верных ему казаков, но сделать это по собственной инициативе он не мог, это шло бы в разрез с общепринятыми тогда правилами и установлениями. Требовалось формальное обращение к нему как к войсковому атаману с просьбой о помощи от имени хотя бы некоторых представителей законной власти, которую на тот момент все еще воплощало Временное правительство. Но наши, то есть, простите, ваши демократы с негодованием отвергли предложение «калединцев», которых они считали явной контрреволюцией, и, честно говоря, в глубине души просто побаивались. После этого ваше положение стало безнадежным, хотя вы в тот момент об этом даже и не подозревали. Вот если бы Каледин тогда прислал верных ему казаков, то можете не сомневаться, что итог противостояния в Москве, да и во всей стране, был бы совершенно иным.

Не успел Иван и слова сказать, как начальник спецотдела после короткого раздумья добавил:

– Да, никаких сомнений быть не может. Вы именно тот человек, который нам нужен.

Потрясенный Иван только и смог вымолвить:

– Что это такое?

– Точно сказать не могу, но, по всей видимости, это одна из тех священных реликвий, которые достались нам в наследство от давно погибших цивилизаций или же, наоборот, попала к нам из далекого будущего. Время от времени подобные вещицы всплывают неведомо откуда у разных народов. Они могут именоваться чашей Святого Грааля, рогом изобилия, священными камнями Чинтамани, Норбу-Ринпоче или еще как-то иначе, суть дела от этого не меняется.

– Но причем тут я? Почему Вы решили обратиться именно ко мне?

– Все дело в том, что этот камень отнюдь не простая палочка-выручалочка, которая действует по щучьему велению, и по моему хотению. Он сам выбирает людей, с которыми он хочет вступить в контакт. Вполне вероятно, что таких людей по всему земному шару насчитываются единицы. Например, я сам много раз надевал этот перстень, но при этом никаких ощущений мне испытать так и не довелось. Я так и мог бы проносить его всю жизнь в качестве простого украшения, даже не подозревая о наличии у него необычных свойств.

– Но как Вы узнали, что одним из этих избранных являюсь именно я?

– Могу Вам раскрыть один секрет. В числе прочего, наш спецотдел работает с разного рода магами, чародеями, колдунами, шаманами и прочей публикой подобного рода. Конечно, среди них имеется немало шарлатанов и проходимцев, но встречаются и на самом деле уникальные личности с исключительными способностями, умеющими с помощью своего астрального тела выходить в тонкий мир, недоступный простым смертным. И все они единодушно, причем, хотелось бы подчеркнуть, независимо друг от друга, указали именно на Вас. Вот мы и решили провести этот небольшой эксперимент. Как видим, он полностью подтвердил их правоту. Так что, что можете не волноваться, наказывать за грехи молодости Вас никто не собирается. Вы нам нужны для решения совершенно иных задач.

Этот камень и подобные ему реликвии обладают огромной энергетической силой. Им всем приписывается способности исполнять любые желания своего владельца, но только в том случае, если они направлены на благо других людей. Они могут влиять не только на судьбы отдельных людей, но даже целых стран и народов.

– А как эта штука действует?

– Точно не знаю, но можно предположить, что этот и другие подобные ему камни связаны с информационным полем земли или даже вселенной, подключившись к которому, можно получить любую информацию о прошлом, настоящем и будущем. Причем это не буквально видение физического состояния, а восприятие внутренним зрением некоего информационного кода. С помощью этого перстня мысленно можно перенестись в любую точку времени и пространства, проникнуть в чужое подсознание и читать чужие мысли. Дело в том, что на протяжении всей жизни любого человека у него в подсознании накапливается информации обо всех его поступках, эмоциях, чувствах и ощущениях, то есть, обо всем том, что составляет его внутренний мир. На бытовом уровне это проявляется в том, что иногда нас начинают одолевать давно, казалось бы, забытые чувства и переживания.

Можно также предположить, что накопленная информация дублируется в неком вселенском банке данных, в котором аккумулируется коллективное подсознание всего человечества, и при известных навыках ее оттуда можно извлечь. Опять же, на бытовом уровне это проявляется в том, что время от времени мы неожиданно и без всяких видимых причин вспоминаем о давно забытых событиях или людях, а иногда нам становятся понятными мотивы их поступков, хотя раньше по этому поводу мы только терялись в догадках. У вас такое бывает?

– Конечно, бывает!

– Ладно, продолжим! Мне представляются обоснованными предположения некоторых ученых, что любая мысль является материальной, и представляет собой особую эфирную материю. Именно поэтому она и может сохраняться во вселенском банке данных. По всей видимости, только в этом смысле для человека и может быть доступно бессмертие. После физической смерти накопленная им за всю жизнь информация вливается в информационное поле Вселенной. Вероятно, на этом и основаны представления о бессмертии души.

– Откуда у Вас этот перстень?

– К сожалению, на это вопрос я Вам ответить не могу. Не потому, что не хочу, а потому, что просто не знаю. Его изъяли в первые годы после революции в числе прочих вещей у кого-то при обыске. Но поскольку вести подробную опись изъятых ценностей тогда было не принято, теперь уже, к сожалению, невозможно установить, кто был его прежним владельцем. Затем перстень долгое время хранился в Гохране, где на него никто не обращал внимание. Пока, вдруг, по чистой случайности не обнаружились его чудесные свойства. Но к нашему делу подобные нюансы уже отношения не имеют…

Иван невольно припомнил слухи о том, что Бокий имел некое отношение к нашумевшей несколько лет назад темной истории, связанной с хищениями из Гохрана. Тогда чекисты со смешанным чувством восхищения и страха шепотом рассказывали друг другу, что Бокий позволил себе ослушаться самого Ленина. Он просто проигнорировал прямое указание вождя освободить под его личное поручительство старого большевика и его личного знакомого Якова Шелехеса, ставшего одним из фигурантов этого дела. Вскоре всех причастных к этому делу поспешно расстреляли, и установить, кто из них был виноват, а кто – нет, стало уже невозможно.

– Ну, хорошо! Что Вы хотите лично от меня? Как Вы собираетесь использовать мой столь неожиданно открывшийся дар?

Иван ожидал услышать от Бокия все, что угодно, но только не это.

– Молодой человек, Вы, наверное, прекрасно знаете, что я старый большевик, который всю свою сознательную жизнь посвятил борьбе с самодержавием. Затем, не жалея сил и здоровья, боролся с контрреволюцией в годы гражданской войны. Но теперь лично для меня стало очевидно, что грандиозный социальный эксперимент, затеянный большевиками в 1917 году, провалился. Оставим в стороне всякие мелочи, которые можно было бы списать на закономерные трудности, неизбежные при становлении новой системы. Беда в том, что порочными оказались сами фундаментальные принципы, положенные в ее основу, и преодолеть их она уже не сможет.

Бокий на пару секунд задумался, словно собираясь с мыслями, а затем продолжил:

– Иван Антонович! Вы когда-нибудь слышали о так называемых «временных ямах»?

– Нет! Я в физике не очень силен. Что это такое?

– Это такие особые состояния времени и пространства, попав в которые, человек помимо своей воли может в мгновение ока перемещаться на сотни или даже тысячи лет в будущее или в прошлое. Короче говоря, подобным образом к нам попало несколько человек из будущего, которые поведали, что ждет Россию или, если хотите СССР, в ближайшей перспективе. Смею Вас уверить, что ничего хорошего – установление личной диктатуры Сталина, голод, нищета, ужасы коллективизации сельского хозяйства, массовые репрессии, новая война с Германией, в ходе которой погибнут десятки миллионов человек. Затем наступит длительный период стагнации. На международной арене СССР будет постепенно сдавать одну позицию за другой, а внутри страны жизнь будет становиться все более серой и скучной. В конечном итоге СССР потерпит полный крах и как единая держава перестанет существовать. В свою очередь, это приведет к громадным геополитическим изменениям во всем мире, последствия которых могут оказаться гибельными для современной цивилизации.

Рассказы упомянутых мною невольных гостей из будущего подтверждаются письменными свидетельствами таких авторитетов как Нострадамус, монах Авель и некоторых других, подлинные рукописи которых нам удалось достать ценой больших усилий. Вполне возможно, что они сами являются гостями из будущего, попавшими во «временные ямы», и не сумевшими вернуться обратно. Впрочем, с равным основанием можно предположить, что они просто имели контакты с такими гостями, не это суть важно. Важно то, что все они независимо друг от друга говорят об одном и том же.

Наша цель – спасти Россию. Время – это тонкая материя, которая, будем надеяться, как и любая другая материя, поддается воздействию на нее. К сожалению, выбор средств у нас крайне ограничен. Сидеть, сложа руки, мы не можем, в этом случае трагический исход представляется неизбежным. Вариант со свержением существующего режима насильственным путем изнутри в данный момент также представляется нереальным. Большая часть населения запугана или одурманена официальной пропагандой. Делать ставку на вмешательство внешних сил бессмысленно, что убедительно доказал опыт Гражданской войны. Поэтому, как бы это не звучало на первый взгляд парадоксально, для нас остается только один выход – вернуться на некоторое время назад, и уже оттуда попытаться изменить ход событий. Именно Вы с помощью этого перстня и должны попытаться это сделать.