Текст книги "Оптимистка (ЛП)"
Автор книги: Холден Ким
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 27 страниц)
Суббота, 12 ноября
Келлер
За весь день мы покидали кровать лишь для того, чтобы сходить в общежитие за лекарствами, в магазин за презервативами, поесть и позвонить Стелле.
Мы были в раю.
Воскресенье, 13 ноября
Кейт
Никогда не думала, что все может быть настолько "правильным". Но это так. Это моя сказка, и даже, несмотря на то, что она будет короткой, с ужасным концом, она – моя. Рассказать Келлеру о раке было невероятно тяжело, но оно того стоило. Я не хотела, чтобы он взвалил на свои плечи эту ношу, но нельзя отрицать, что мне стало немного легче от того, что он знает и помогает мне. Поверьте, я осознаю как это неправильно.
Он все еще спит, лежа на спине. Я свернулась у него под боком, устроив голову на подушке, и наблюдаю. Келлер выглядит таким безмятежным, как будто ему нет дела ни до чего в этом мире. Но я знаю, что это не так. Он переживает обо всем.
– С добрым утром, Кейти, – говорит он, не открывая глаз.
– Как ты узнал, что я проснулась? – шепотом спрашиваю я.
– Потому что, когда ты бодрствуешь, то дышишь быстрее. – Он поворачивает голову, так что мы практически упираемся друг в друга носами, открывает глаза и улыбается. – Я чувствую, как поднимается и опускается твоя грудная клетка.
– Келлер, мне, наверное, нужно вернуться сегодня в общежитие.
– Плохая идея. Я хочу, чтобы ты была здесь. – Обнимает он меня.
– Но я не могу здесь жить.
– Почему нет? – без тени сомнения спрашивает Келлер.
У меня нет ответа на этот вопрос. Но как-то все слишком быстро.
– Ты всегда отказывала себе в том, чего действительно хочешь или это только со мной так?
Он застает меня врасплох.
– Что?
– Ты двадцать лет заботилась обо всех, кроме себя, ставила их нужды выше своих. Я прошу тебя быть честной с самой собой, Кейти. Позволить себе то, чего ты на самом деле хочешь. – Келлер целует меня в лоб и ухмыляется. – Помнишь, как хорошо это сработало вчера ночью?
Несмотря на то, что он только что сказал, я не могу сдержать улыбку. Он прав.
– Разве тебе не нравится быть здесь, со мной? – продолжает настаивать он.
– Конечно, нравится. Но я не хочу навязываться.
Келлер обводит пальцем мои губы, а потом опять целует.
– Ты не навязываешься. Я не знаю, что буду делать, если ты сейчас уйдешь.
– Но когда-нибудь мне придется уйти. Я не хочу, чтобы тебе было еще тяжелее. Не хочу быть настолько эгоистичной.
– Не переживай обо мне. Вспомни, я сам влюбился именно в тебя, – обхватив мое лицо руками, говорит Келлер.
– Я знаю.
– Кейти, я в курсе, ты не хочешь об этом говорить, но разве ничего нельзя сделать? Химиотерапия? Операция?
– Не операбелен. – Качая головой, отвечаю я. Химиотерапия – это вариант, но она лишь позволить мне протянуть еще несколько месяцев. Я не хочу, чтобы мне было плохо и от рака, и от химии лишь для того, чтобы отсрочить неизбежное. Это произойдет, не взирая ни на что. Я хочу наслаждаться тем временем, что мне осталось, а не страдать от тошноты и выпадения волос.
Келлер выглядит так, как будто собирается заплакать.
– Сколько у тебя осталось времени?
– Доктор Коннелл говорит, что без лечения около трех месяцев. – Я улыбаюсь, потому что не могу позволить себе погрязнуть в жалости. Я должна жить настоящим, а с лекарством, которое мне выписали, боль вполне можно перетерпеть.
По щекам Келлера текут слезы.
– Должен же быть другой выход. Может, мой отец знает онколога. Что у тебя за рак?
– Не плачь, – стирая указательным пальцем его слезы, говорю я.
– Где, Кейти? – настаивает он.
– У меня рак обоих легких и печени.
На его лице появляется гримаса боли, слезы текут ручьем.
– Пожалуйста, не плачь. Давай не будем тратить на это время.
– Я не хочу потерять тебя, Кейти. Этого не должно случиться с такой, как ты. Это несправедливо.
– Я тоже не хочу уходить, Келлер. Именно так заканчивается моя история. Но я чувствую себя счастливейшей девушкой на земле, потому что могу провести оставшиеся месяцы с тобой, могу любить тебя и быть любимой. Я никогда не думала, что у меня это будет. Что у меня будешь ты.
– Давай больше никогда не будем говорить о раке. – Он как будто читает мои мысли.
– Договорились, – с улыбкой на лице киваю я.
Я уже попросила его никому ничего не говорить. Пока я могу это скрывать, не хочу, чтобы о моем состоянии знал кто-то еще.
Понедельник, 14 ноября
Келлер
Сегодня холодно. Иду по главной улице в направлении "Трех Петуний". Знаю, мне не следует отвлекать Кейти от работы, но я договорился о дополнительной смене в "Ред Лайон Роад" на сегодня и просто не могу так долго ждать, чтобы поделиться с ней хорошими новостями. Чувство самореализации и возбуждение от собственного мятежа вызывает дрожь во всем теле. Ощущения невероятные. Неужели, так оно и должно быть, когда сам управляешь своей жизнью? Я чувствую себя всесильным. Не в смысле придурком с большим эго, а как будто я только что окончательно разобрался со всем своим дерьмом.
Звон колокольчика извещает о моем прибытии. До встречи с Кейти я никогда не замечал его. То, как она шутила по поводу него в "Граундс", было до ужаса мило и я каждый раз вспоминаю об этом, когда слышу его.
Шел поднимает голову от букета цветов, лежащего перед ней и зловеще улыбается мне. Кажется, я попал.
– Привет, Ромео.
Решаю, что игнорирование ее попыток смутить меня, лучший вариант.
– Привет, Шел. – Меня выдают покрасневшие щеки, от чего ухмылка на ее лице становится только шире.
Кейти поворачивает голову на звук моего голоса. Простое действие, которое делает меня чертовски счастливым. Я не видел ее с утра, когда она ушла на занятия, но после совместных выходных, несколько часов для меня как целая вечность.
– Привет, красотка.
– Привет, красавчик. Никак не можешь расстаться со мной? – соблазнительно улыбается она.
Качая головой, захожу за прилавок и обнимаю ее. Никак не могу расстаться с ней. От Кейти пахнет моим мылом. Мне нравится знать, что она пользовалась моим мылом. В моем душе. В моей квартире. Этим утром. Теперь, когда она в моих руках, я не могу сопротивляться желанию поцеловать ее.
– Келлер, вообще-то мы тут на работе. Возьми себя в руки, – прочистив горло говорит Шел.
Я улыбаюсь, пожимаю плечами и невинно хлопаю ресницами, глядя на нее.
– Что? – Я знаю, она просто шутит. Увидев нас вместе в субботу и отойдя от первичного шока, Шел дала свое благословение, предупредив, что "отрежет мои чертовы яйца", если я причиню хоть какую-то боль Кейти.
Пришлось поклясться собственными органами, что этого не произойдет.
Шел угрожающе смотрит на меня: а потом у нее вырывается хриплый, но, тем не менее, женский смешок. – Мне нелегко это говорить, потому что обычно от всего этого меня просто тошнит, но вы двое такие милашки. Никакое другое слово даже и не приходит на ум. Вы чертовски милые.
– Шелли, я не хочу быть милой. Почему я не могу быть крутой, как ты? Ты никогда меня так не называешь, подруга. Знаешь ли, это вроде как искажает мой образ, который я сама создала у себя в голове. – Кейти смеется, когда Шелли закатывает глаза и игнорирует шпильку в свой адрес.
Я снова целую Кейти в макушку.
– Ты и крутая... и милая... и сексуальная.
– Достаточно, красавчик, – быстро обрывает меня Шел. – Тебе лучше иметь вескую причину, нежели приставание к моей сотруднице, чтобы находиться здесь.
В ответ я просто с улыбкой смотрю на Кейти.
– Так оно и есть. Могу я украсть ее на секунду?
Шел кивает головой.
– Только быстро. И если я услышу хоть что-то отдаленно напоминающее сексуальные действия, то сразу предупреждаю вас – я войду. Так что даже и не думайте об этом.
– Так точно, командир, – отдает честь Кейти.
– Спасибо. – Я веду Кейти в подсобку и закрываю за нами дверь.
Она улыбается мне, но в глаза плещется беспокойство.
– Что случилось?
– Я сегодня встречался со своим научным руководителем.
Широко открытыми глазами она с ожиданием смотрит на меня. Определенно, Кейти не терпится узнать, что я еще скажу.
– Я поменял специализацию, – мужественно говорю я.
С торжествующей улыбкой она кидается ко мне.
– О, Господи. Я так горжусь тобой. Келлер, ты сделал это. Ты делаешь это! – Перестав ерзать, она выбирается из объятий и смотрит мне в глаза. Внезапно, Кейти становится очень серьезной. – Ты в порядке? Все-таки это огромные перемены.
Теперь, когда я сказал эти слова вслух, напряжение начинает оставлять меня, а по телу разливается спокойствие. Это все правда. Киваю головой.
– Ты уже сообщил родителям?
– Нет, скажу на выходных. Хочу сделать это лично. – Прочищаю горло. – Могу я попросить тебя об одолжении?
Кейти даже не задумывается.
– Конечно. Все что угодно. – Такая безоговорочная поддержка просто поражает. Благодаря ей я чувствую себя Суперменом.
– Ты поедешь со мной на выходные в Чикаго? – Не знаю, что я буду делать, если она не согласится.
– Ты уверен, что это хорошая идея? – обхватив мою щеку своей маленькой ручкой, спрашивает она. Кейти не отказывается. Скорее всего, она просто хочет убедиться, что я хорошенько подумал.
– Да. Я сам расскажу им обо всем, но мне будет спокойнее, если ты будешь рядом.
Она кивает.
– Тогда без проблем, я поеду.
Ее поддержка вызывает у меня чувство собственного всемогущества. Я уже чувствую себя сильнее.
– Спасибо.
– Теперь, когда ты принял решение, что дальше?
На лице Кейти снова появляется выражение беспокойства, поэтому я кладу руки ей на плечи.
– Смена специализации означает, что мне придется проучиться лишних полтора года. Хорошо хоть, что я уже посещаю классы по английской литературе. Я отказался от всех текущих лекций, которые не будут засчитаны для нового диплома.
– Было тяжело? Я знаю, что тебе не нравится оставлять дела незаконченными.
Эта девушка знает меня. Она знает меня.
– Да, в этом плане мне пришлось нелегко. Терпеть не могу бросать что-то недоделанным. Это вызывает во мне ощущение, что я потерпел неудачу.
Она прикладывает палец к моим губам, чтобы остановить поток речи.
– Ты не потерпел неудачу. Ты поменял планы. Это огромная разница.
Когда на моем лице расплывается улыбка, Кейти убирает свой палец.
– Спасибо.
– А что насчет стипендии?
– Пока не знаю. Научный руководитель собирается поговорить с доктором Воткинсом с отделения английской литературы, чтобы узнать, что можно сделать. Не удивлюсь, если я лишусь ее. Но даже если и так, я всегда могу взять студенческий заем. Ведь так?
Кейти кивает головой.
– Так. – На секунду она замолкает, а потом снова спрашивает: – Уверен, что ты в порядке?
– Если честно, то не думаю, что когда-либо в жизни был настолько "в порядке".
Она внимательно смотрит на меня. Обычно я терпеть не могу, когда меня пристально изучают, но с Кейти... я просто ощущаю себя живым. Как будто, наконец-то, в моей жизни появился человек, который видит меня, настоящего меня. И плохое, и хорошее. И мне не нужно ничего этого скрывать. Не нужно стыдиться. Не нужно притворяться. Я могу быть самим собой, Келлером Бэнксом.
Кейти тепло улыбается и берет мои руки в свои.
– Черт, я тобой восхищаюсь, приятель. Серьезно. Ты делаешь это. Ты официально перестроил существенную часть своей жизни. Каково это, быть крутым?
– Довольно круто, – пожимаю плечами я. Мой ответ выглядит таким обычным, хотя слова Кейти – как укол адреналина в самое сердце. Грудь распирает от гордости и любви.
Она смеется, опять обнимает меня и еле-еле ощутимо проводит губами по уху.
– Ты такой сексуальный, когда крут. – Ее низкий, хриплый шепот сносит мне крышу.
Я глажу ее по спине, а потом опускаю руки на бедра, одновременно прокладывая дорожку поцелуев от шеи к уху.
– Ты даже не представляешь, что тебя ждет вечером. Надеюсь, что ты поспала сегодня, потому что, когда я приду домой...
Перед тем как ответить, Кейти ласкает мочку моего уха кончиком языка.
– Обещаешь?
– Клянусь.
Вторник, 15 ноября
Кейт
Я давно уже не общалась с Мэдди, хотя и в курсе происходящего через Клейтона, который много времени проводит в ее с Моррисом квартире. Тем не менее, мне хочется поговорить с ней один на один. Несмотря на вроде бы искреннюю беседу между нами, которая привела к заселению Морриса, с тех пор ничего не изменилось.
Она опять закрылась от меня.
Поэтому, даже не ожидая ответа, отправляю ей смс:
«Привет, не хочешь поужинать со мной в пятницу?»
Среда, 16 ноября
Кейт
Получаю ответ на свое сообщение от Мэдди:
«Может быть»
Ничего конкретного. Хотя, чего еще следовало ожидать?
Пятница, 18 ноября
Кейт
Мэдди только что прислала смс, что может поужинать со мной сегодня вечером в 7:15. На часах 6:37. Текст сообщения не столько уведомляет о принятии приглашения, сколько прямо таки кричит о том, что ее к этому принуждают. Я не принуждаю. А-то можно подумать, я выкручиваю ей руки. Уже жалею о том, что спросила. Сегодня я особенно уставшая и раздраженная, хотя и пытаюсь держаться.
Чувствую себя виноватой, окуная Келлера в мир Мэдди Спигелмэн, но одна я не справлюсь.
– Келлер, знаешь, как говорят: "Ты мне, я – тебе?"
Он поднимает глаза от книги и улыбается. Той самой кривоватой улыбкой, которую я так люблю. – Да, – с намеком говорит он. Теперь мне еще хуже, потому что он думает, что его ожидает нечто приятное.
– Завтра я лечу с тобой в Чикаго. Сходишь сегодня поужинать со мной и моей тетей?
Он закладывает страницу и откладывает книгу в сторону.
– Конечно. Мы встречаемся с ней в Миннеаполисе или она приедет в Грант? – Я говорила Келлеру, что у меня есть родственница в Миннеаполисе, но намеренно не вдавалась в детали, потому что это, вроде бы, такая ситуация, когда ничего хорошего рассказать нельзя.
– Миннеаполис. Будешь готов через пятнадцать минут?
Он уже на полпути в ванную.
– Захвати мне джинсы и рубашку. Я быстро приму душ. Хочешь со мной?
На лице сразу же расползается улыбка. Eго флирт немного снимает напряжение, сковывающее мое тело.
– Да... Но тогда нам потребуется больше, чем пятнадцать минут и мы пропустим ужин.
Келлер пожимает плечами.
– Неудачная попытка.
С каждым днем он все более и более притягателен.
Мы подъезжаем к дому Мэдди в 7:15. Она сказала, что будет готова.
В ее глазах появляется голодный, хищный взгляд, когда она открывает дверь и видит Келлера. Как будто ее мозг пытается решить для себя – то ли проглотить его целиком, то ли потянуть подольше и насладиться каждым кусочком. Келлер тоже замечает это. Черт, да даже слепой парень через дорогу заметил бы. Когда я представляю его, Келлер пожимает ей руку, не отпуская меня от себя.
Предлагаю пойти поужинать туда, где мы завтракали с Мэдди несколько месяцев назад. Вкусно, дешево и, самое главное, это не суши. Келлер поддерживает меня и Мэдди даже не жалуется, хотя я знаю, что обычно она не так проводит вечера пятницы. Вот и сегодня она выглядит как высокооплачиваемая работница эскорт-службы.
Мы идем рядом друг с другом вниз по улице. Келлер между нами. Он держит мою руку двумя своими. Наверное, боится, что одна из его рук окажется свободной, Мэдди сразу же схватится за нее. Возможно, он прав. Она полностью ведет разговор и до сих пор не задала мне ни одного вопроса. Все ее слова адресованы Келлеру.
Начинаю думать, что она вообще забыла о моем присутствии. Я так устала, что это даже в каком-то роде облегчение, потому что мне не нужно обмениваться фразами или следить за тем, что говорят. К тому же, еще и забавно наблюдать за тем, как она старается изо всех сил впечатлить его.
Он не впечатлен.
Совсем.
Буду ему должна.
Во время ужина я делаю для себя мысленные "заметки" и, судя по всему, за несколько месяцев в жизни Мэдди ничего не изменилось. Я надеялась, что совместная с Моррисом аренда квартиры облегчит ее финансовое положение, и она сможет заглянуть в себя поглубже, и найти смысл в других вещах. Судя по всему, этого не произошло.
Может из-за усталости или из-за лекарств, а может, потому, что в глубине души я просто черствая сука, но слушать ее я больше не могу. Моим планом на сегодняшний ужин было поговорить с ней начистоту. Я не уверена, что увижу ее еще раз, поэтому мне хочется быть уверенной, что я сделала все возможное, чтобы достучаться до нее.
– Мэдди, – она вздрагивает при звуке моего голоса. Определенно она забыла обо мне. – Мы давно не виделись. Как тебе живется с новым соседом? – Решаю начать с простых вопросов.
– Моррис – такая душка. Мне повезло, что я нашла его. – Мэдди снова разговаривает с Келлером. Он кивает головой, как делаю я, когда мне надоедает ее слушать или если она говорит что-то невероятное. Я едва сдерживаю смех. – Келлер, это было просто сумасшествием. Моррис только переехал из Лондона.
– Манчестера, – бормочу я, но она не слышит меня и продолжает говорить:
– Он не знал ни души и искал где бы остановиться. Несмотря на то, что мне нравилось быть единоличным обитателем двухкомнатных апартаментов, я просто не смогла сказать "нет", когда бедный парень практически умолял меня позволить ему въехать.
Вау. Это слегка отличается от того, что помню я. Такое ощущение, что мы играем в "испорченный телефон"... и я последний участник... в очень длинной цепочке.
Но Келлер тоже не идиот. Он может читать между строк.
– Это действительно такая удача. Как вы встретились?
Мэдди уклоняется от ответа, потому что в этой истории она должна выглядеть спасительницей, а все остальное – несущественно. – Я точно не помню.
Меня разбирает смех, потому что: а) она действительно не помнит, или б) просто делает вид, что не помнит; в любом случае, как по мне, так это дерьмово.
Обычно я предпочитаю не обращать внимания на подобное, но только не сегодня.
– Ты не помнишь, кто представил тебя Моррису?
Она отводит взгляд от Келлера и смотрит на меня, как на маленького ребенка, которому лучше помалкивать.
– Это неважно, Кейт.
Я натягиваю на лицо фальшивую улыбочку.
– Полагаю, что так, – и сквозь зубы едва слышно добавляю, что "рада была помочь".
Келлер потихоньку хихикает. Он слышал меня и знает, что происходит.
– Келлер, дорогой, над чем смеешься? – Она прямо-таки мурлычет, а не говорит. Правда, правда. Меня это начинает раздражать.
– Да так. Прости, я просто вспомнил о том, что мне чуть раньше сказала Кейти, – прочистив горло, говорит он.
Мэдди мрачнеет, но сдаваться не собирается.
– Малышка Кейт никогда не говорила, что с кем-то встречается. И как давно она скрывает тебя?
Перед тем как ответить, Келлер смотрит на меня и подмигивает. Судя по-всему, нас ожидает небольшое развлечение.
– Я влюбился в нее с первого взгляда несколько месяцев назад, но встречаться мы начали только недавно. Кейти – необыкновенная, мы идеально подходим друг другу: и эмоционально, и интеллектуально, и сексуально. Другие женщины для меня не существуют.
Мне хочется покраснеть, потому что я знаю, что Келлер на самом деле так и думает, но выражение лица Мэдди... оно бесценно. Чувствую себя победительницей.
Триумф напрочь отбивает мое смущение.
Келлер целует меня в щеку, давая понять, что он хочет выйти.
– Детка, мне нужно в туалет, а потом... если ты не возражаешь, я готов отвезти тебя домой. – Еще одно подмигивание.
Черт, он знает, как красиво уйти. Его новообретенная уверенность невероятно возбуждает меня. Теперь я готова отправиться домой и совсем не потому, что мне надоела наша компания за ужином.
Я встаю и пропускаю Келлера, который шепчет мне на ухо, что "это все правда"
У Мэдди практически текут слюнки, когда она глазами поедает задницу удаляющегося от нас Келлера. У нее совершенно нет стыда.
Прочищаю горло, чтобы привлечь ее внимание. У нас есть еще не решенные дела.
– Гм, Мэдди, я хотела спросить, как у тебя дела? Ты ходила к доктору? – Все, легких вопросов больше не осталось.
Она закатывает глаза.
– Мы больше не будем об этом говорить. Понятно?
– Да, – киваю головой я. Мне кажется, что, если я не подниму этот вопрос, то подведу ее как члена своей семьи. – Но мы будем говорить.
– Я уже объясняла тебе, что это не проблема.
Мне нужно поторопиться, пока не пришел Келлер.
– Мэдди, послушай, я постоянно думаю и переживаю за тебя. Я просто хочу, чтобы ты была здоровая и счастливая. Твой образ жизни и питание.... это не вариант, подруга. – Я начинаю волноваться, потому что мне не удается подобрать правильные слова. Я не хочу пристыдить ее или огорчить. Я пытаюсь быть тактичной, но настойчивой.
Ей это не нравится.
– Кейт, я счастлива. И у меня нет проблем со здоровьем. К тому же, мужчин больше привлекают худышки. – Она пожимает плечами, как будто это общеизвестная истина. – Такова жизнь. – Она оглядывает меня с ног до головы. – Но, судя по всему, ты и сама уже это поняла. С тех пор, как я видела тебя в последний раз ты, заметно похудела и ... стала встречаться с Мистером Божественные Голубые Глаза.
Она шепчет так, как будто худоба как-то объединяет нас, как будто потеря веса – мой выбор, а не результат смертельной болезни.
– Это не совпадение, – подмигивает Мэгги, – поверь мне.
Я поднимаю взгляд и вижу стоящего позади нее Келлера. Судя по убийственному выражению лица, он все слышал. Я мгновенно качаю головой. Оно того не стоит.
Он подходит ко мне, достает из кармана двадцать долларов, бросает их на стол и берет меня за руку.
– С меня довольно.
Медди пропускает его слова мимо ушей.
– Кто хочет выпить?
Собираюсь отказаться, но меня опережает Келлер.
– Нам нужно домой. Впереди очень напряженные выходные, поэтому Кейти нужно отдохнуть.
Глазами умоляю его молчать и не говорить ей, что я больна.
Мэдди смеется.
– Да, судя по ее виду, Кейт действительно нужно поспать. Ранний сон творит чудеса. – Она перекидывает волосы через плечо. – Не все могут похвастаться такой внешностью, отдыхая всего лишь несколько часов в сутки.
Вау. Она что, действительно это сказала?
Келлер качает головой. Он тоже не может поверить в это.
– Знаешь, что мне больше всего нравится в Кейти?
Как и прежде, когда Келлер упоминал в разговоре мое имя, на лице Мэдди появляется печаль. Как будто таким образом он еще раз подтверждает то, что у нее с ним нет никаких шансов.
– Нет, что?
Он нежно притягивает меня к себе. Его руки трясутся. Он раздражен. Не знаю, стоит ли позволить ему высказаться или просто утянуть за собой. Решаю, что все-таки мне хочется услышать, что он скажет. Келлер только начал чувствовать в себе мужество, а на выходных оно ему потребуется как никогда.
– Мне нравится то, что Кейти никогда ни к кому не станет относиться так дерьмово, как обращалась с ней сегодня ты. Ты настолько поглощена собой, что даже не хочешь узнать ее поближе. Но поверь мне, если бы ты это сделала, то захотела бы измениться, стать лучше.
Я сжимаю его руку. Мне жаль Мэдди, но так приятно осознавать, что кто-то заступается за тебя.
Он опускает взгляд и улыбается мне. Но это улыбка гаснет, когда он опять смотрит на потрясенную Мэдди.
– Мне хотелось бы сказать, что я рад был познакомиться, но, это не так. Даже близко не так.
С этими словами мы идем на выход. Я не оглядываюсь. Каким-то образом, я уже знаю, что это наш последний разговор. После такого она не захочет со мной общаться.
На душе становится тяжело. Перед тем как сесть в машину, я крепко обнимаю Келлера.
Его все еще трясет.
– Это одна из самых самовлюбленных и грубых личностей, которые я встречал...
Поцелуем я обрываю его на полуслове.
– Спасибо. Я, конечно, не из тех, кого нужно спасать, но ты просто, черт возьми, рыцарь на белом коне, Келлер Бэнкс.
Ему хочется улыбнуться, но он не может. Келлер гладит меня по волосам и пристально смотрит мне в глаза. Это его успокаивает, поэтому я ничего не имею против. – Разве она не раздражает тебя? Почему ты так спокойна? Она же, как яд.
Я пожимаю плечами.
– Мэдди, конечно, не самый приятный человек, но у нее есть проблемы. О них я и хотела поговорить сегодня вечером.
– Надеюсь это никак не связано с тем, что она самая большая сука на всем белом свете.
На моих губах появляется улыбка, потому что он говорит совсем как Гас. Просто не верится, что моей жизни есть два человека, которые готовы неистово защищать меня. Качаю головой, и улыбка сползает с моего лица.
– У нее булимия, Келлер.
– Это недостаточно веская причина. Я знаю, что это звучит так равнодушно, но Кейти, у тебя чертов... ну ты сама знаешь. Это она должна переживать за тебя.
– Жизнь – это не соревнование "кому дерьмовее". К тому же, я не хочу, чтобы она знала.
– Почему нет? – шепчет он, подняв мой подбородок.
Я молчу, пытаясь проглотить ком в горле.
– Это потому, что у нее и своих проблем хватает? Ты не хочешь, чтобы она переживала за тебя? Сказать по-честному, ей это пойдет только на пользу.
Я качаю головой. Это – причина, по которой я не хочу, чтобы остальные знали о моем положении. С Мэдди все по-другому. Это страх, о котором я не хочу говорить. Потому что слова делают его реальным. И почему семейные отношения – это так сложно? И так больно?
Келлер обнимает меня и круговыми движениями успокаивающе гладит по спине.
– Что такое, детка? Чего ты боишься?
– Знаю, это глупо, но что, если ей все равно? Моей матери было наплевать. Я пережила это. Моему отцу было наплевать. Он оставил нас. Его выбор. Я пережила и это. Что если моя тетя узнает, что я умираю, и ей будет наплевать, Келлер? Она – единственная родственница, которая у меня осталась. Я не жду от нее любви или жалости. Я просто не смогу справится с безразличием еще одного члена семьи. Я не хочу снова проходить через это. Я устала. Я хочу оставить все позади.
Он целует меня в макушку.
– Пусть так и будет. Я прекрасно понимаю, о чем ты говоришь. Сам был в таком дерьме целую вечность.
Я встаю на носочки и целую его.
– Сочувствие – лучшая подружка симпатии. Так приятно знать, что ты сопереживаешь мне.
Перед тем, как ответить, Келлер целует меня.
– Детка, я готов сопереживать тебе в любое время.
– Лучше я просто поцелую тебя.
– Куда как лучше. – Он углубляет поцелуй и не проходит и секунды, как мои руки ласкают его тело на общественной парковке. Мысли о Мэдди мгновенно вылетают их головы. Как раз то, что мне сейчас необходимо.
Тяжело дыша, Келлер разрывает поцелуй. Я быстро осматриваюсь. На улице темно и тихо. Перевожу взгляд на машину. Стекла затемнены.
– Ты когда-нибудь делал это в машине, красавчик?
Он качает головой, а на его лице появляется кривоватая ухмылка.
– Все когда-то случается в первый раз.
Келлер открывает заднюю дверь, устраивается сам, а потом усаживает меня колени. Не отрывая от него губ, я протягиваю руку и отрезаю нас от окружающей действительности.
Кое-как нам удается снять пальто. Не проходит и доли секунды, как Келлер расстегивает блузку, под которой обнаруживается мой единственный кружевной лифчик.
Он стонет мне в рот, заставляя вибрировать каждую клетку моего тела. Я чувствую его желание, когда он искушающе трется об меня бедрами. Разорвав поцелуй, он голодным взглядом изучает мою грудь.
– Господи, Кейти, ты такая красивая.
Келлер обхватывает грудь руками и начинает нежно ласкать соски указательным пальцем, отчего я выгибаюсь, направляя их поближе к его искусному рту.
В ответ на мою мольбу, он смыкает губы на чувствительной плоти и оттягивает ее зубами. Грань между удовольствием и болью очень тонка, но Келлер чертовски хорошо ее чувствует. Когда кончик его языка медленно очерчивает соски, я не могу сдержаться:
– Вот так, малыш, только не останавливайся.
Просовываю руку между нашими телами и расстегиваю джинсы Келлера. Обхватив его член, я медленно вожу по нему рукой.
– О боже, Кейти, – громко стонет он.
Черт. Я могла бы кончить просто от звука его голоса. Наклоняюсь и обвожу его ухо кончиком языка. Келлер начинает дрожать. – Скажи мне, что ты хочешь, – хрипло шепчу я. Ему нравится, когда я так говорю.
– Я хочу тебя. Всю тебя. – Он снова накрывает мои губы своими и медленно целует.
Келлер расстегивает мои джинсы. Просунув руки под ягодицы, он притягивает меня ближе к себе.
– Будь поконкретнее, малыш. Что ты хочешь? – сгорая от желания, спрашиваю я.
Его губы ласкают мою шею, а бедра в дразнящем ритме двигаются напротив моих.
– Я хочу, чтобы ты сняла джинсы. И трусики.
Почти приказ. Мне это нравится. Очень. В виду отсутствия свободного места, у меня не получается быстро избавится от одежды, поэтому я стараюсь, чтобы это хотя бы выглядело соблазнительно. Келлеру нравится, когда его соблазняют.
– Стяни мои джинсы и боксеры до колен, – раздается его следующее требование.
И я опять повинуюсь. Мне так хочется взять в руки его ничем не сдерживаемую плоть. Очень хочется. Но я жду.
– А теперь садись верхом на меня.
С радостью. Его член упирается мне в живот.
– Дотронься до меня, Крейти, – с закрытыми глазами, откинув голову на сиденье, просит Келлер.
Я аккуратно, но крепко обхватываю его пальцами и скольжу рукой вверх и вниз по всей длине. Он наблюдает за мной тяжелым, пронзительным взглядом. Зная, как он меня хочет, я чувствую себя могущественной. Но это могущество бледнеет на фоне его властности. В ней нет ярости или агрессии только желание получить то, что ему нужно. Это чертовски сексуально.
– Ты готова?
Киваю головой, потому что если я открою рот, то начну что-нибудь требовать. Мне же хочется, чтобы он закончил то, что начал. В данный момент у него на поводу иду я.
– Насколько готова?
Его рука скользит между моих ног. Желание становится невыносимым.
– Господи, Кейти, мне так нравится касаться тебя. – Я чувствую его дыхание на своем ухе. – Ты такая мокренькая.
Когда его пальцы погружаются в меня, я не могу сдержаться.
– О боже!
Мои бедра начинают двигаться навстречу ему, и я полностью погружаюсь в свои ощущения.
В глазах Келлера плещется страсть.
– Мне нравится наблюдаться за тобой. Ты чертовски сексуальная. Я хочу тебя, детка. Я хочу слышать тебя. Хочу слышать твои грязные словечки. Скажи мне, чего ты хочешь.
Не отводя от него глаз, даже не мигая, говорю ему в точности, что мне нужно:
– Я хочу тебя внутри себя, малыш, глубоко внутри. Хочу чувствовать твое безумство и желание. Я хочу, чтобы ты оттрахал меня так, как будто хочешь что-то доказать. Как будто хочешь, чтобы я этого никогда не забыла.
С рычанием, он приподнимает мои бедра и одним быстрым движением входит в меня. Открыв рот, я пытаюсь сделать вдох.
Мы начинаем двигаться. Я знаю, что никто из нас долго не продержится.
– Быстрее…да, вот так… еще. – Он дает все, чего требует мое тело.
Наконец, из груди Келлера вырывается рев. Этот животный, первобытный звук – самое эротичное, что я слышала в своей жизни. И я… достигаю своего пика вслед за ним.
Мы сидим, крепко обнимая друг друга, расслабленные и умиротворенные. Мой нос утыкается ему в шею. Несмотря на то, что в машине холодно, она немного блестит от пота.
– Кейти?
– Да?
– Я люблю тебя.
– Я тоже люблю тебя, малыш.
– Мне нравится, когда ты меня так зовешь. Скажи еще раз.
