Текст книги "Она должна была стать идеальной женой"

Автор книги: Хелен Уорнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

Глава тридцать вторая

Шарлотта остановила машину напротив дома, адрес которого ей дала Джо, и выключила двигатель. Это оказалось всего в десяти минутах езды от ее обшарпанного типового домика, но казалось, что она попала в совершенно иной мир. Она смотрела на роскошный белый фасад, скрытый за ажурными черными чугунными воротами. Это был чертовски большой дом для семьи из трех человек, особенно в этой части Суррея, славившейся высокими ценами на недвижимость.

Возле мощеной дорожки стояли две машины – бледно-голубой спортивный «мерседес» и большой внедорожный «ягуар». Шарлотта представила себе, как они сидят все вместе вокруг стола и завтракают. Интересно, похожи ли они на счастливую семью, смеющуюся и болтающую за едой? В этом она сильно сомневалась. Она видела всех троих на похоронах. Белла определенно не походила на человека, который любит смеяться или болтать.

Пока она рассматривала дом, тяжелая черная дверь отворилась. Шарлотта инстинктивно пригнулась, хотя оттуда ее никак не могли увидеть. Первой показалась Белла. Она потрясающе смотрелась в сером дизайнерском юбочном костюме. Следом за ней вышел Бен. При виде его у Шарлотты защемило сердце. Он сильно отощал, и скулы теперь были очерчены резче, чем прежде. Издали ей было трудно разглядеть его глаза, но она отчетливо видела темные круги вокруг них.

Белла обернулась что-то сказать ему, и он наклонился, чтобы ее поцеловать. Шарлотте сдавило горло, когда она увидела, как Белла обвила его шею руками и поцеловала в ответ, прежде чем закрыть дверь и, чуть помедлив, подойти и сесть в голубую спортивную машину.

Когда Белла миновала дистанционно управляемые ворота и выехала на дорогу, Шарлотта снова выпрямилась в кресле. Она не ожидала увидеть сцену, свидетелем которой только что стала, и это привело ее в замешательство. Они казались вполне счастливой парой, и если Белла так целовалась с ним на прощанье каждое утро, то в их отношениях не могло быть больших проблем.

Похоже, она напрасно потеряла время, приехав сюда. Шарлотта знала, что Джо искренне беспокоится за Бена, но также понимала, что в поисках причины, по которой он выбросил мать из своей жизни, та и мысли не допускала, что сын просто не хочет ее видеть. Это было очень несправедливо, но Бен, похоже, сделал выбор, и никто ничего не может с этим поделать.

Она еще немного посидела, раздумывая о том, как сообщить это известие Джо, прежде чем снова завести двигатель. Она уже собиралась тронуться, когда дверь снова открылась и на крыльце появился Бен, который на этот раз вел Элоди за руку к внедорожнику. Увидев их вместе, Шарлотта улыбнулась. Они, казалось, замкнулись в собственном счастливом мирке, и Бен явно был любящим отцом. Она всегда знала, что он будет именно таким.

Когда ворота открылись во второй раз за утро и Бен выехал на дорогу, он посмотрел прямо на Шарлотту и встретился с ней взглядом. Покраснев от смущения, она попыталась снова пригнуться в кресле, но было слишком поздно. Он ее заметил. Еле решившись осмотреться, она подняла голову и увидела, что он остановил машину прямо перед ней и открыл дверь, чтобы выйти.

– Черт… Черт… – пробормотала она себе под нос, пытаясь придумать правдоподобное объяснение, почему она сидит в машине напротив его дома, словно шпион. Бен подошел к ее машине и с подозрительным видом постучал в боковое стекло.

Шарлотта опустила стекло, чувствуя, что ее лицо уже приобрело багровый оттенок. От унижения она на мгновение почувствовала слабость.

– Привет, Бен, – выдавила она, не в силах посмотреть ему в глаза.

– Привет, – он нахмурился и чуть нагнулся вперед, чтобы посмотреть, нет ли в машине кого-нибудь еще. – Э… Что ты здесь делаешь, Шарлотта?

Никакого разумного объяснения в голову так и не пришло, поэтому Шарлотта решила, что честность будет лучшим – и единственным – выходом.

– Хотела увидеть тебя.

Бен снова нахмурился.

– Ладно.

Чуть помолчав, он продолжил так же хмуро:

– Тогда у меня два вопроса. Во-первых, почему ты не прислала сообщение, что хочешь приехать? И во-вторых, почему ты сидишь здесь вместо того, чтобы, например, просто подойти и позвонить в дверь?

В его глазах блеснуло такое удивление, что Шарлотта не сдержала улыбки.

– Прости. Долгая история. Я беспокоилась за тебя. Мы все беспокоимся, – добавила она. – Поэтому я вызвалась добровольцем, чтобы повидать тебя, раз уж я живу ближе всех, просто чтобы убедиться, что с тобой все в порядке.

Но как только я приехала, я поняла, что это была глупая затея и мне не следовало приезжать. Прости, – повторила она.

Бен медленно кивнул и оглянулся на свою машину.

– Ладно, – снова с сомнением сказал он. – Слушай, мы как раз собирались в парк. Поехали с нами?

Шарлотта закашлялась. Ей уже не хотелось оставаться после того, как она сама видела, что Бен с Беллой отлично ладят, но было никак не придумать, как сказать об этом.

– Э… Хорошо, – вместо этого ответила она. – Ты показывай дорогу, а я поеду следом.

Бен улыбнулся и кивнул:

Это недалеко, всего несколько минут езды. Увидимся там?

Шарлотта кивнула, по-прежнему сгорая со стыда:

– Увидимся там.

Когда она вышла из машины возле безлюдного парка, Элоди уже сидела на маленькой лошадке-качалке и весело смеялась и болтала, раскачиваясь взад и вперед. Рядом с гордым видом стоял Бен.

– Похоже, у тебя подрастает маленький жокей! – сказала Шарлотта, подходя к нему.

День был солнечный, но морозный, и она пару раз притопнула ногой, чтобы разогнать кровь.

– Ей нравится эта лошадка. Ужасно боюсь того дня, когда она захочет сесть на настоящую! Вот тогда точно будет повод беспокоиться, – при этом Бен смотрел на Элоди так, что, казалось, можно было физически ощутить любовь, исходящую от него волнами.

– Да, это точно, – Шарлотта улыбнулась, глядя на Элоди.

Она была прекрасной малышкой с огромными карими глазами и шелковистыми черными волосами, как у матери. Но, в отличие от матери, она постоянно улыбалась во весь рот, демонстрируя молочно-белые зубы.

– Кто это? – требовательно спросила Элоди, ткнув пальцем в сторону Шарлотты.

Бен рассмеялся:

– Это Шарли.

Элоди, широко раскрыв рот, разглядывала Шарли без малейшего стеснения, как это умеют делать только маленькие дети.

– Шарли… – сказала она наконец, радуясь, что сумела произнести это слово, и с удвоенной силой принялась раскачиваться на лошадке, тут же позабыв о Шарли и Бене.

– Присядем? – Бен показал на стоявшую рядом скамейку.

Шарлотта кивнула, и они сели. Они долго молча наблюдали за Элоди, пока Бен наконец не заговорил?:

– Как дела, Шарлотта? Ты отлично выглядишь.

Шарлотта улыбнулась ему, и их взгляды встретились, отчего ее сердце дрогнуло.

– Все в порядке. А у тебя как?

Вблизи она видела, что он выглядит совсем неважно. Джо была права: он выглядел затравленным и словно ушедшим в себя. В глазах Бена больше не было того блеска, который она так любила.

– У меня все хорошо, – Бен отвел глаза и посмотрел на Элоди, но Шарлотта успела заметить подступившие слезы. – Не знаю, зачем тебя послали проведать меня.

Шарлотта прикусила губу, задумавшись, стоит ли говорить то, что она собиралась сказать.

– Меня никто не посылал, Бен. В самом деле. Я сама вызвалась. Мы все за тебя переживаем. Ты больше ни с кем не видишься, и все по тебе скучают. Особенно твоя мама.

При этих словах Бен еле заметно вздрогнул.

– Когда вы с ней виделись? – спросил он, глядя в пространство.

– В прошлые выходные. Я приезжала к ней в гости в Саффолк вместе с Мэттом, Фрейей и малышом Берти.

Бен печально улыбнулся. Шарлотта поняла, что он тоже хотел бы там оказаться.

– Сколько ему уже?

– Три месяца, Бен, – с легким раздражением ответила Шарлотта. – Как ты мог этого не знать? Ведь Мэтт – твой старый друг!

Бен слегка отпрянул от неожиданной суровости в ее словах и обхватил себя руками, не то защищаясь, не то чтобы согреться. Как бы то ни было, Шарлотта насторожилась. С чего это он вдруг стал таким дерганым?

Бен глубоко вздохнул:

– Трудно поддерживать связь.

– В самом деле? – спросила Шарлотта. – С чего это? Достаточно только позвонить. Да даже сообщения хватит!

И снова Бен едва заметно отшатнулся, услышав ее слова. Он казался напуганным и нервным, что было на него совсем не похоже. Где-то в глубине сознания Шарлотты промелькнула мысль – она уже видела такого человека, столь же встревоженного, боящегося сказать или сделать что-то не так.

– Разве ты по ним не скучаешь? – спросила Шарлотта уже более мягким тоном. – Вы с Мэттом были неразлучны. Что случилось?

Она уже знала ответ, но хотела увидеть, сможет ли он признать влияние Беллы. Бен чуть плотнее сжал губы и глубоко вздохнул.

– Я по ним скучаю. Но иногда в жизни приходится делать выбор. Моя жизнь теперь сосредоточена на Элоди… и Белле, – добавил он чуть тише.

– Я понимаю, что Элоди – на первом месте. Это безусловно. Но, Бен… А мама? Она осталась совсем одна, когда умер твой отец, а теперь и тебя потеряла…

– Она не потеряла меня! – гневно воскликнул он. – Мы по-прежнему разговариваем.

Шарлотта понимала, что нужно действовать осторожно. Она не хотела разругаться с ним и еще сильнее ухудшить положение.

– Ну да, это хорошо, разумеется. Но общение по телефону не заменит времени, проведенного с ней, верно? И возможности обнять Элоди… Почему ты к ней не приезжаешь?

Бен задумался:

– Все сложно. У Беллы очень напряженная работа… – Он замолчал, и Шарлотта видела, что он и сам понимает, что это очень слабая отговорка.

– У меня тоже напряженная работа, Бен. У тебя была напряженная работа. Но мы все равно находили время навестить твоих родителей, и это при том, что у нас не было ребенка, которого они хотели бы повидать, – она бросила взгляд на Элоди, думая о том, как Джо хотелось бы побыть с ней. – Если у Беллы такой плотный график, может, возьмешь Элоди и съездишь с ней сам?

Она подумала, но не стала говорить, что Джо бы даже предпочла именно такой вариант.

Бен снова вздохнул с измученным и обреченным видом:

– Возможно. Посмотрим, что скажет Белла.

Шарлотта покачала головой. Она прожила с этим человеком двенадцать лет и все же чувствовала, что совершенно его не узнает. Он всегда был веселым и компанейским. Теперь же казался совсем забитым. Он любил друзей и семью, но больше не виделся с ними. Было уму непостижимо, как он мог перестать общаться со всеми, кого знал прежде. Но как-то смог.

– Могу я задать тебе один вопрос? – Шарлотте очень хотелось взять Бена за руку, но он все еще сидел обхватив себя руками.

Вместо ответа Бен лишь пожал плечами.

– Ты счастлив?

– Конечно. – Ответ последовал быстро, словно автоматически, но это была неправда: лицо выдавало Бена.

– Просто… – Шарлотта заколебалась, не зная, продолжать ли. – Ты так изменился. Помнишь, Бен? Помнишь, каким ты был раньше? Ты был душой любой компании. Тебя невозможно было заставить замолчать!

Бен улыбнулся и смахнул с джинсов воображаемую соринку, после чего снова обхватил себя руками.

– Я был просто ужасен, – пробормотал он, качая головой. – Не знаю, как ты могла терпеть меня так долго.

Шарлотта нахмурилась:

– Нет, Бен. Ты вовсе не был ужасен. Ты был великолепен.

Бен вздохнул и посмотрел ей в глаза:

– Но все же не настолько великолепен, чтобы ты осталась, верно?

Его слова пронзили Шарлотту, словно нож.

– Ты ни в чем не виноват, Бен. Дело во мне. Я, наверное, немного тронулась после смерти папы.

Стала сомневаться во всем, в том числе и в наших отношениях. Я не могу этого объяснить, но поверь – ты ни в чем не виноват.

– Знаешь, я, пожалуй, рад это слышать, – медленно кивнул Бен.

– Так почему ты так сильно изменился? – спросила Шарлотта просто для того, чтобы он продолжал говорить, чувствуя, что ему отчаянно необходимо выговориться.

– Не думаю, что я настолько уж изменился, – сказал Бен, нахмурившись. – А если и так, то, наверное, это из-за рождения ребенка. Появления жены. Такие вещи меняют человека. Нельзя продолжать жить по-прежнему – нужно приспосабливаться к изменившимся обстоятельствам.

– Мэтт и Фрейя нисколько не изменились после рождения Берти, – возразила Шарлотта.

– В самом деле? – в голосе Бена слышались тоска и сожаление.

– Нисколько. Они остались такими же, просто добавился еще один маленький человечек. Единственное отличие – они очень скучают по тебе. Особенно Мэтт.

– Я по ним тоже скучаю, – слова вырвались автоматически, и Бен приложил палец к губам, словно пытаясь заставить себя молчать.

– Тебе не обязательно скучать по ним, Бен. Достаточно всего лишь взять телефон, и они будут здесь, как всегда.

– Все не так просто, – с бледной улыбкой ответил Бен.

– Именно так просто! – возразила Шарлотта. – Все настолько просто, насколько ты сам этого пожелаешь.

Бен не ответил, и Шарлотта увидела, что он глубоко задумался. Контроль и влияние Беллы оказались явно сильнее, чем она себе представляла, и Шарлотта по опыту знала, что такой контроль над другим человеком невозможно установить, не используя средства покрепче, чем просто слова.

Они еще немного посидели молча, слушая шелест осеннего ветра, срывавшего с деревьев красные листья, медленно падавшие на землю и устилавшие мокрую траву. Больше она ничего не могла сделать – только уверить его, что готова прийти на помощь, когда потребуется. Она начала вставать, и тут Бен схватил ее за руку:

– Ты уходишь? – Его глаза расширились от ужаса.

– Да. Наверное, мне пора.

Шарлотта встала и засунула замерзшие руки глубоко в карманы. Она сочувственно посмотрела на Бена:

– Но прошу тебя, пообещай, что позвонишь мне, если захочешь поговорить. Мой телефон у тебя есть, и я всегда – всегда — отвечу на твой звонок. И напиши мне, чтобы у меня тоже был твой новый номер, хорошо?

Лицо Бена скривилось, и ей показалось, что он вот-вот заплачет.

– Что? Что случилось, Бен? Скажи мне, – она снова села рядом и на этот раз взяла его за руку.

Шарлотта почувствовала, что он дрожит.

Бен покачал головой, уставившись на собственные ноги:

– Ничего. Я в порядке. Извини.

Шарлотта погладила его по руке, такой знакомой после стольких лет.

– Бен, скажи, а Белла… э-э-э… она причиняет тебе боль? Я имею в виду – физическую?

Бен тут же напрягся, но не ответил. Он отвел глаза в сторону и слегка покраснел.

– Не забывай, что я уже сталкивалась с подобным. На работе. Я писала об этом статьи, и ты напоминаешь мне одного мужчину, у которого я брала интервью. Он был в таком же положении. У тебя не все в порядке, Бен. Ты выглядишь несчастным. Хуже того – запуганным.

То, что Бен ответил не сразу, сказало Шарлотте все, что ей требовалось знать.

– Я в порядке, – пробормотал он.

Шарлотта глубоко вдохнула:

– Тебе нечего стыдиться, Бен. Это не твоя вина. Но ты не обязан оставаться в таком положении. Ты можешь уйти.

Бен печально улыбнулся:

– Вообще-то, нет. Не могу. И вон причина…

Он указал на Элоди, которая наконец начала уставать. Она прекратила качаться, сползла с лошадки и подбежала к Бену, который подхватил ее на колени, где она прижалась к нему, сунув палец в рот.

Шарлотта понимающе кивнула. Уйти было нелегко, если это означало уход от ребенка. А Белла определенно была из тех, кто мог использовать ребенка как оружие.

– Хорошо, – вздохнула она, снова встав. – Но, Бен, пообещай мне, что позвонишь в любое время, если почувствуешь себя беззащитным. Я живу всего в десяти минутах езды и приеду, когда понадоблюсь тебе.

Бен кивнул, но Шарлотта обратила внимание, что он ничего не пообещал.

– И постарайся как-нибудь проведать маму. Хотя бы тогда, когда Белла на работе. Может быть, ей об этом и знать не следует? Это очень важно для Джо. Да и для тебя, думаю, тоже будет очень важно, верно?

Бен поцеловал Элоди в макушку и с усталой улыбкой посмотрел на Шарлотту:

– Я постараюсь.

Шарлотта знала, что он этого не сделает, но она хотя бы постаралась его уговорить.

– Что ж, как я сказала, можешь звонить мне в любое время, днем и ночью.

– Спасибо, – Бен пригнулся и прошептал что-то на ухо Элоди.

– Пока! – крикнула Элоди, энергично помахав рукой Шарлотте.

Шарлотта обернулась и помахала им в ответ, жалея, что не может схватить их обоих в охапку и увезти с собой:

– Пока, Элоди! До свидания, Бен.

Глава тридцать третья

Я вынула сумочку из-под стола, вышла в коридор и увидела Маркуса, выходившего из своего кабинета.

– Ты домой? – спросил он, указав на мою сумочку.

– Да, – кивнула я. – Обещала быть дома вовремя, чтобы уложить ребенка спать.

Маркус улыбнулся:

– Я всегда стараюсь сделать так, чтобы мой уже давно спал к моменту моего возвращения и мне не приходилось этим заниматься.

Я подняла брови:

– И почему меня это не удивляет? В общем, увидимся завтра.

– Да, до завтра. Кстати, ты переговорила с Лео Фоксом?

– Да, все в порядке, – весело заверила его я, вышла из офиса и облегченно вздохнула.

Я позвонила Лео еще утром и сказала, что передумала, предложив встретиться в обед.

– Так… У меня, правда, уже назначен на сегодня обед, но я могу его перенести, – насмешливо протянул Лео, и я представила себе его похотливую улыбку.

Когда я доехала до его дома на такси, он уже ждал меня. Я подняла руку, чтобы постучать в дверь, но костяшки моих пальцев не успели коснуться дерева, как дверь распахнулась, и Лео затащил меня внутрь.

Я не успела даже перевести дух, как он прижал меня к стене и задрал юбку. Под ней ничего не было – я знала, что ему это нравится. Поэтому он сразу же вошел в меня и двигался уверенно и быстро, пока не кончил с громким стоном, оставив меня беззвучно глотать воздух.

Ошеломленная и напуганная, я одернула юбку и выдохнула, взглянув на него. Мои ноги дрожали, но впервые при встрече с Лео дело было не в его сексуальной удали.

Лео улыбнулся и провел пальцем по моей щеке с видом льва, осматривающего добычу.

– Вот видишь? Ты же не хочешь от этого отказаться?

– Нет, – честно призналась я.

Секс с Лео был непредсказуемым, опасным и волнующим, и на него легко можно было подсесть. Но он сам все больше начинал меня пугать, и его реакция на мою попытку немного отстраниться заронила семя сомнения, которое, как я понимала, теперь станет только расти.

Выхода не было. Он четко дал понять, что если я перестану с ним встречаться, то он устроит мне серьезные проблемы на работе. Да, для него это тоже создаст некоторые трудности, но у меня не было уверенности, что он не рискнет. Хуже того, я не могла поручиться, что он не создаст мне проблемы дома, рассказав Бену правду об Элоди. Мне нужно было делать все возможное, чтобы его ублажить.

Лео пригнулся и поцеловал меня.

– Это было намного лучше, чем скучный обед, который был у меня назначен. Повторим завтра. В следующий раз я не буду так спешить, и мы можем попробовать новые… игрушки, – закончил он с опасным блеском в глазах.

Я не сразу кивнула, догадываясь, о каких игрушках шла речь, поскольку наши отношения все больше приобретали оттенки садомазохизма.

– Конечно.

Другого ответа я дать не могла, если хотела сохранить существующее положение.

В поезде до Суррея я смотрела невидящим взглядом в окно на проплывающие пейзажи, размышляя о том, как я угодила в такую беду. Я была замужем за мужчиной, которого презирала, но который был мне нужен, чтобы ухаживать за ребенком. У меня был фантастический секс с другим, в котором я физически нуждалась, но который пугал меня. А тот единственный мужчина, которого я любила и желала превыше других, был мертв и лежал в могиле.

Я знала, что с Лео у меня будущего нет, да и не хотела такого будущего. Ему будет неинтересно быть отцом для Элоди или хотя бы верным мужем. Я помнила старую присказку о том, что когда мужчина женится на своей любовнице, то он создает вакансию. Я даже не была уверена, что он считает меня своей любовницей. Он был красив, энергичен и до неприличия богат, поэтому мог выбирать себе женщин по собственному вкусу, и меня втайне возбуждало то, что он, похоже, хотел именно меня. Хотя бы и только ради секса.

Я подумала о Бене, ждавшем меня дома вместе с Элоди. Он был полной противоположностью Лео. Нервный, сентиментальный и слабый. Но он был хорошим отцом, и в его преданности Элоди не было никаких сомнений. Я в миллионный раз представила себе, каково ему будет узнать правду, и не сомневалась, что она его убьет. Нужно было сделать все возможное, чтобы он никогда не узнал. Если для этого надо будет по-тихому встречаться с Лео, значит, так тому и быть. По крайней мере, я хоть что-то от этого получу.

Когда я приехала домой с вокзала, небо уже начало темнеть. Я ненавидела осень. Всю жизнь ненавидела. Наверное, из-за того, что именно осенью из моей жизни исчез отец, и с тех пор она ассоциировалась у меня с несчастьями и унынием. В ближайшие месяцы не приходилось ждать ничего хорошего до самой весны, несущей с собой новое начало и солнечный свет.

Войдя в дом, я услышала, что Бен и Элоди сидят на кухне. Она что-то болтала во весь голос, а Бен время от времени вставлял «хм» или «ого!», когда она переводила дыхание.

Они оба посмотрели на меня, когда я вошла: Элоди, перепачканная кусочками вареного яйца, с широкой и довольной улыбкой, Бен – с настороженной. Я подошла к дочке, подняла ее на руки со стула и покрыла ее лицо поцелуями, наслаждаясь запахом ее шелковистых волос. Потом я подошла с нею к Бену и поцеловала его в щеку.

– Ты сегодня рано. Второй день подряд, – при этом он дотронулся до затылка, и я поняла, что он подумал о прошлом вечере.

Наши взгляды на секунду встретились, и я отвела глаза, подавив раздражение от его испуганного вида. Боже! Так кто угодно может решить, что я – какое-то чудовище.

– Да, я сейчас почему-то так скучаю по Элоди… Решила, что будет замечательно приехать домой вовремя, чтобы искупать и уложить спать.

Я села в кресло в кухне и обняла Элоди. Она сунула в рот палец и прижалась ко мне так нежно, что у меня сжалось сердце. Я почувствовала на секунду такой прилив любви к ней, что попыталась представить себе, каково бы было нам жить только вдвоем, если бы я отказалась от работы ради ухода за ней.

С деньгами проблем не было, так что это было вполне возможно. Но в то же время я подумала, какая это была бы скука, если бы моей единственной работой было постоянно развлекать ребенка, не имея возможности отвлечься с Лео. Нет, как бы мне этого ни хотелось, так не будет.

– Ну, как прошел день? – посмотрела я на Бена, который начал готовить ужин. – Тебя не было дома, когда я звонила.

Я несколько раз пыталась дозвониться, но по домашнему номеру никто не отвечал. Меня всегда раздражало, когда я звонила, а их не оказывалось дома, и мы прежде часто ссорились по этому поводу.

Я увидела, как плечи Бена напряглись.

– А… Нет, нас не было дома, извини. Мы были в парке. Потом в городе – нужно было кое-что прикупить.

– В парке было весело? – спросила я у Элоди, которая начала ерзать у меня на коленях.

Она энергично закивала:

– Лошадка!

Ах да. Вспомнила. В парке было множество отличных качелей, но ей всегда нравилась та скучная маленькая лошадка-качалка. Стоило ей сесть верхом, и оторвать ее было невозможно. Любые мысли о том, чтобы оставаться дома и ухаживать за девочкой, мгновенно испарились.

– Шарли! – добавила Элоди, глядя на меня, как будто я должна была знать, что она имеет в виду.

– Шарли? – ответила я без интереса. – Так зовут твою лошадку?

Элоди театрально нахмурилась и покачала головой.

– Нет! – скуксилась она. – Глупая мама.

Я бы не придала значения ее словам, если бы краем глаза не заметила, как Бен вскинул голову. Я с любопытством посмотрела на него. Он, казалось, затаил дыхание, а все его тело застыло.

– Тогда кто это? – спросила я у Элоди как можно более небрежным тоном.

Она сползла с моих коленей на пол и подошла к Бену, обвив руками его ногу и беззаботно прижавшись к нему. Он стоял как вкопанный.

– Папа дружит с Шарли.

Она слегка кивнула, довольная своей маленькой речью. Для своего возраста она отлично говорила. Произнеся первое слово всего в восемь месяцев, она с тех пор не умолкала.

Последовало долгое напряженное молчание.

Я ждала, что Бен поправит или уточнит слова Элоди, но он этого не сделал. Он просто стоял спиной ко мне и смотрел в кухонное окно. Я видела его отражение в сумерках – его лицо было мертвенно-бледным.

– Шарли часто здесь бывает? – спросила я наконец, стараясь сдержать гнев в голосе.

Я не могла поверить, что она была здесь, в моем доме. Что он скрывал это от меня.

Бен глубоко и шумно вдохнул, потом неохотно повернулся ко мне.

– Нет. Сегодня был первый раз. Я не знал, что она придет.

Хнычущий, умоляющий тон его голоса снова раздул во мне искорку гнева.

– Только не ври мне, Бен! Ты что, держишь меня за идиотку?!

Глаза Бена широко раскрылись, и он автоматически протянул руку, чтобы погладить Элоди, которая сердито смотрела на меня.

– Не кричи, мама! – приказала она, строго погрозив пальцем.

Я чуть помедлила. Элоди никогда прежде не видела наших ссор. Обычно я тщательно оберегала ее от этого, но перед глазами словно встала красная пелена, и я не смогла сдержаться.

– Заткнись! – рявкнула я. – Если я хочу кричать, я буду кричать! Идем, Элоди, искупаемся перед ужином, а потом мы с папой закончим разговор.

Я многозначительно посмотрела на него, потом взяла Элоди за руку и потащила к дверям.

– Папа меня купает! – захныкала она, поворачиваясь к Бену и пытаясь вырвать свою руку из моей.

– Нет! – я нагнулась и подхватила ее на руки, но она тут же принялась изворачиваться.

Я сжала ее покрепче, чтобы она перестала вертеться и мне было легче ее удержать.

– Ой! – вскрикнула она и расплакалась.

Я посмотрела на Бена – в его глазах стоял ужас.

– Я искупаю ее, – тихо сказал он, протягивая руки.

– Нет, – уперлась я. – Я специально приехала домой пораньше, чтобы ее искупать, и я это сделаю!

На грани истерики я выскочила вон с Элоди на руках. Мне удалось подняться с ней по лестнице в спальню, где я едва не швырнула ее на кровать.

– Ну, ладно, милая, – принялась я утешать ее, утирая пот со лба. – Прости, что мамочка накричала. Я просто очень-очень устала.

Я села на край кровати и принялась гладить ее по голове. Постепенно рыдания стихли, и девочка стала икать, опасливо поглядывая на меня и с удвоенной энергией сося палец.

– Все хорошо, радость моя. Давай отнесу тебя в ванну. Ты знаешь, как ее набирать? Потому что я забыла…

Лицо Элоди расплылось в улыбке, и она сонно закивала.

– Я умею, – нежно пролепетала она, забыв о слезах.

Когда она искупалась, я отнесла ее в ее комнату, надела пижаму и аккуратно уложила в кровать. Она посмотрела на меня такими невинно-влюбленными глазами, что я едва не расплакалась.

Я провела большим пальцем от ее переносицы до кончика носа, как делала это, когда она была совсем крошкой. Ее глаза тут же начали закрываться. Я улыбнулась про себя, радуясь, что моя уловка сработала.

– Я люблю тебя, – прошептала я и на цыпочках вышла из комнаты.

Прежде чем спуститься по лестнице, я остановилась, чтобы собраться с духом перед разговором с Беном. Откуда-то издали, по-видимому из сада, до меня доносился голос Бена. Я насторожилась.

Он говорил слишком тихо, чтобы я могла расслышать его слова, но и так легко было догадаться, кому он звонит.

Я тихо спустилась вниз по ступенькам и вошла в кухню. Снаружи уже совсем стемнело, но дверь кухни была распахнута, и я видела, как Бен разговаривает по мобильному, расхаживая по дворику.

Я подошла к окну и многозначительно посмотрела на него, сложив руки на груди и поджав губы.

Он был так увлечен разговором, что сначала не заметил меня, но когда все же поднял взгляд, то испуганно замер. Бен тут же выключил телефон и на негнущихся ногах пошел к кухонной двери, будто баран на бойню.

Он тянул время, закрывая за собой дверь и запирая ее на замок, потом поплелся к столу и с усталым вздохом плюхнулся на стул. Я по-прежнему стояла.

– Ну? – я выжидающе склонила голову.

Бен на секунду прикрыл глаза, потом посмотрел прямо на меня. Сделав глубокий вдох, он сказал:

– Слушай, Шарли просто заявилась сюда утром… Я ее не приглашал.

– Неужели? – с недоверчивой улыбкой спросила я. – Думаешь, я поверю, что ты с самых похорон не виделся с ней и не разговаривал, а однажды утром она вдруг как по волшебству сама появилась в нашем доме?

– Она не была в нашем доме, – Бен вздохнул и провел руками по волосам, напомнив мне при этом Питера. – Она ждала в машине снаружи, и я заметил ее, когда мы поехали в парк.

– То есть она преследует тебя? Боже, что за жалкая корова! – я не скрывала того, что не верю этому.

Мне очень хотелось сказать, что она может забрать его насовсем, но он был слишком нужен мне самой.

Бен покраснел, и я увидела в его глазах вспышку гнева:

– Нет! Она… в общем, ее попросила мама. – Он остановился и на мгновение опустил глаза, прежде чем продолжить: – И Мэтт с Фрейей…

Я фыркнула и скривила лицо от отвращения. Почему бы им просто не отстать и не позволить нам жить своей жизнью?

Бен проглотил ком в горле.

– Они хотели убедиться, что со мной все в по рядке. Они, видно, беспокоятся обо мне.

– Господи! Но тебе же не четыре года! Почему бы им не заняться своими делами и не оставить нас в покое?!

Бен неуверенно кивнул в ответ:

– Ну, я сказал, что у меня все хорошо, и она уехала. Не думаю, что она в ближайшее время появится снова.

Я нахмурилась:

– Но Элоди видела ее, так что она, должно быть, поехала в парк с вами?

– Да. Но я решил, что тебе это понравилось бы скорее, чем если бы я пригласил ее сюда!

– Мог бы сказать ей, чтобы катилась ко всем чертям! Это мне понравилось бы больше всего!

Бен покачал головой:

– Ага. Потому что это, конечно же, понравилось бы моей маме, так?

– Кому есть дело до того, что думает твоя мама? Мне – точно нет.

В глазах Бена выступили слезы, и я от раздражения стиснула зубы.

– Вообще-то, мне есть дело, Белла. Я скучаю по ней. Я хочу ее увидеть. И свозить Элоди к ней в гости.

Я видела, что он собрал в кулак всю свою храбрость и смелеет с каждым словом.

– Нет! – я посмотрела на него, как я надеялась, с самым строгим видом. – Нам больше никто не нужен, Бен. Лучше всего, когда нас только трое.

Он коротко и безрадостно рассмеялся.

– Только нас не трое, верно? Нас четверо, если посчитать еще и твоего любовника…

Я поверить не могла, что он мог быть настолько дерзким.

– Даже и не пытайся на этом играть, Бен! Я сказала ему, что не могу с ним больше встречаться.

Хоть я и была умелой лгуньей, при этих словах покраснела.

– Во всяком случае, до следующего раза, – пробормотал Бен вполголоса.

Я этого не хотела. Я поклялась себе больше никогда его не бить, но вспышка необъяснимой ярости охватила меня, и я не сдержалась. Бросившись вперед, я вцепилась ему в волосы, дернув за них с такой силой, что он повалился на колени.