Текст книги "Невиновен"

Автор книги: Харлан Кобен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 24 страниц)

Глава 38

Мотив.

Наконец-то у Лорен появился мотив. Судя по видео, Чарлз Тэлли, негодяй, каких мало, не только спал с женой Мэтта Хантера – Лорен была уверена, что женщина на видео в парике Оливия Хантер, – но и не поленился отправить это изображение обманутому мужу. Он издевался над ним. Дразнил его. Высмеивал.

Все сходилось. И смысл тут был. За тем, пожалуй, исключением, что слишком многое в этом деле поначалу имело смысл. А потом, через несколько минут, все рассыпа́лось, оборачивалось иначе. Ну, взять хотя бы Макса Дэрроу, ведь все поначалу сходились во мнении, что его убила и ограбила проститутка. Так и убийство Чарлза Тэлли – оно выглядело местью ревнивого мужа, но так ли это? И как объяснить связь с Эммой Лимей, отделом ФБР из Невады и всем остальным, что Лорен узнала в офисе федерального прокурора Джоан Терстон?

Зазвонил мобильник. Номер не определился.

– Алло?

– Что там с задержанием Хантера?

Это был Лэнс Баннер.

– Ты когда-нибудь спишь? – спросила она.

– Только не летом. Зато зимой наверстываю, впадаю в спячку. Как медведь. Что у тебя нового?

– Мы его ищем.

– Брось ты дурацкие отговорки, Лорен. Если бы посвятила меня в детали, я бы мог оказать реальное содействие.

– Это долгая история, Лэнс. И ночь у меня выдалась долгая и трудная.

– О розыске уже объявили в ньюаркских новостях.

– И что?

– Кто-нибудь из вас догадался навестить невестку Хантера?

– Вряд ли.

– Я живу неподалеку от нее, всего в одном квартале, – сказал Лэнс Баннер. – Так что подумай, может, стоит меня подключить.

Глава 39

Мэтт и Оливия сидели неподвижно. Долгий трагический рассказ совершенно вымотал Оливию. Мэтт видел это. Хотел придвинуться поближе, но она предупреждающе вскинула руку.

– Однажды я видела старую фотографию Эммы Лимей, – тихо промолвила Оливия. – Она была красавица. И умница тоже. Если уж кто-нибудь и заслуживал счастья в этой жизни, так только Эмма Лимей. Но, как видишь, не получилось. Мне было восемнадцать, Мэтт. Я чувствовала, что моя жизнь кончена. Я кашляла и никак не могла отдышаться, Эмма застыла с пистолетом в руке. Долго смотрела на Клайда, лежащего на полу. Давала мне возможность прийти в себя. Все это заняло несколько минут. А потом Эмма обернулась ко мне, глаза такие спокойные и ясные, и говорит: «Мы должны избавиться от тела». Помню, я покачала головой. Сказала, что не желаю участвовать в этом. Эмма не огорчилась, даже голоса не повысила. Мне показалось это странным. Она выглядела такой… безмятежной.

– Она только что убила своего мучителя, – произнес Мэтт.

– Да, отчасти объяснялось и этим.

– Что же дальше?

– Казалось, она ждала этого момента. Точно знала, что рано или поздно это случится. Я сказала, что мы должны вызвать полицию. Эмма покачала головой. Она сохраняла спокойствие. Пистолет по-прежнему держала в руке. Но не стала направлять ствол на меня. «Мы должны сказать им всю правду, – твердила я. – Это самооборона. Покажем им синяки у меня на шее. Покажем труп Кассандры, черт побери!»

Мэтт нервно заерзал на кровати. Оливия заметила это и усмехнулась.

– Понимаю, – кивнула она. – Чувства юмора еще не потеряла. Самооборона. Тот же случай, что и у тебя. Мы оба оказались каждый в свое время на распутье. Вот только у тебя особого выбора не было, люди кругом. Но даже если бы он и был, этот выбор, не тот ты человек. Ты из другого мира. Привык доверять полиции. Всегда считал, что правда победит. А мы думали иначе. Эмма стреляла в Клайда три раза – один раз в спину, два – в лицо. Никто бы не счел это самообороной. Даже если бы это удалось доказать, у Клайда был двоюродный брат, могущественный наркоделец, которому он помог заработать целое состояние. Тот бы ни за что не оставил нас в живых.

– Как же вы поступили? – спросил Мэтт.

– Я была в смятении, а Эмме удалось сохранить спокойствие. Она твердо вознамерилась довести дело до конца. По правде говоря, выбора у нас не было. Она сразила меня одним аргументом.

– Каким же?

– Эмма сказала: «А если все пройдет хорошо?»

– Что значит «пройдет хорошо»?

– Если полиция поверит нам, а кузен Клайда оставит в покое? – Она умолкла и улыбнулась.

– Не понимаю… – пробормотал Мэтт.

– Что будет с нами, с Эммой и со мной? Как сложится наша жизнь, если все сработает?

Наконец Мэтт сообразил.

– И вы стали тем, кем стали.

– Да, правильно. То был наш шанс, Мэтт. В доме у Клайда было спрятано сто тысяч долларов. Эмма предложила забрать деньги, разделить их пополам и сбежать. Начнем жизнь сначала. Эмма давно все продумала. Несколько лет вынашивала план, вот только храбрости не хватало осуществить задуманное. И мне тоже. Никто из нас не предпринимал никаких действий.

– А теперь другого выхода просто не оставалось, – подсказал Мэтт.

Оливия кивнула.

– Эмма заявила, что если мы спрячем труп Клайда, полиция решит, что он и Эмма сбежали вместе. И станут искать пару. Или же подумают, что их обоих убили и где-нибудь зарыли, тоже вместе. Но ей нужна моя помощь. «А что же будет со мной? – спросила я. – Ведь друзья Клайда знают, как я выгляжу. Начнут преследовать меня. И как мы объясним наличие трупа Кассандры?»

Но Эмма уже и это обдумала. Сказала тогда: «Дай мне твой кошелек». Я полезла в карман, достала кошелек. Она вытащила из него удостоверение личности – в те дни в Неваде не требовалось наклеивать на этот документ фотографию – и сунула его в карман Кассандре. А потом спросила, когда возвращается Кимми. Я ответила ей, что через три дня. «Времени у нас полно, – обрадовалась Эмма. А потом и говорит: – Слушай меня внимательно. Ни у тебя, ни у Кассандры никогда не было настоящей семьи. Мать Кассандры бросила ее давным-давно. Я долго размышляла об этом. Когда он избивал меня. Когда душил и я теряла сознание. А затем извинялся, обещал, что этого никогда не повторится, уверял, что любит меня. Предупреждал, что если сбегу, все равно найдет меня и убьет. И тогда я думала, что уж лучше самой убить Клайда, похоронить где-нибудь в надежном месте, забрать его деньги и убежать. Скрыться там, где меня никто не отыщет. И тогда я отомщу этому подонку за все, что он сделал со мной и другими девушками. Ты ведь тоже мечтала об этом, верно, Кэнди? О том, чтобы убежать?» Так она мне говорила.

– Ты, конечно, мечтала? – спросил Мэтт.

Оливия подняла указательный палец:

– Да, но по-иному. Я уже рассказывала, во что превратилась моя жизнь. И единственным спасением для души стали книги. Я уходила в чтение с головой. Они держали меня на плаву. Я мечтала о другом, потому что мне было за что уцепиться. Знаешь, я не хотела придавать особого значения той ночи в Лас-Вегасе. Но я вспоминала о ней, Мэтт. Думала о том, какие чувства ты заставил меня испытать. Размышляла о мире, в котором ты жил. Помню все, о чем ты рассказывал, – о семье, о том, как ты рос, о друзьях и школе. Тогда ты не знал, да и до сих пор не понимаешь, что описывал мир, недоступный моему воображению.

Мэтт промолчал.

– Мы расстались. Но после… о, ты даже представить не можешь, как часто я мечтала разыскать тебя!

– Так почему же не искала?

Оливия покачала головой:

– Ты, как никто другой, способен понять, что такое кандалы.

Мэтт кивнул.

– Впрочем, теперь это не важно, – промолвила Оливия. – Да и время слишком позднее для подобных бесед. Даже находясь в кандалах, человек должен действовать. И вот мы с Эммой придумали план. Он был незамысловат, прямо скажу. Завернули тело Клайда в одеяло и затолкали его в багажник автомобиля. Заперли дверь трейлера на висячий замок. Эмма знала одно место. Уверяла, будто Клайд уже успел похоронить там как минимум двух человек. В пустыне. Мы вырыли могилу, неглубокую, сбросили его туда, присыпали песком. Потом Эмма позвонила в клуб и убедилась, что все девушки на месте и будут работать, как обычно, почти до утра. Никто не вернется в Пен раньше обычного. Мы заехали к ней, помыться. Я шагнула под теплые струи душа и подумала… Наверное, это выглядит очень глупо, но я на миг вообразила себя леди Макбет, смывающей кровь своих жертв.

Тень улыбки тронула губы Оливии.

– А на самом деле? – спросил Мэтт.

Она печально покачала головой:

– Я только что похоронила в пустыне человека. Ночью придут шакалы, разроют могилу и устроят себе трапезу. Разнесут его косточки по всей пустыне. Так сказала мне Эмма. И мне было безразлично, что станет с прахом этого негодяя.

Оливия подняла на Мэтта глаза, в них читался вызов.

– Что вы сделали дальше?

– А ты не догадался?

– Нет. Расскажи.

– Я… то есть я хотела сказать, девушка Кэндес Поттер была никем. Пустым местом. Никто бы не озаботился фактом ее преждевременной смерти. Эмма, будучи помощницей хозяина заведения, позвонила в полицию и сообщила, что одну из ее девушек убили. Приехали копы. Эмма показала им труп Кассандры. С моим удостоверением личности в кармане. Эмма опознала тело и официально подтвердила, что это одна из ее танцовщиц, Кэндес Поттер, по прозвищу Кэнди Кейн. Заявила, что родственников у нее нет. Никто из копов не подверг ее высказывания ни малейшему сомнению. Да и почему бы, собственно, нет? Тем меньше хлопот, а не верить хозяйке заведения оснований не было. Мы с Эммой поделили деньги. Мне досталось сразу пятьдесят тысяч долларов, можешь представить? У всех девушек, работавших в заведении, имелись фальшивые документы, так что получить новое удостоверение личности не составило труда.

– И ты просто уехала, сбежала?

– Да.

– А Кассандра?

– Что – Кассандра?

– Кто-нибудь поинтересовался, что произошло с ней?

– Девушки приходили и уходили чуть ли не каждый день. Эмма заявила, что Кассандра сбежала, ее спугнул убийца. От страха сразу сбежали еще две девушки.

Мэтт сокрушенно вздохнул, рассказ Оливии просто в голове не укладывался.

– Когда мы с тобой познакомились, тебя звали Оливия Мюррей?

– Да.

– А потом снова вернулась к этому имени?

– Я использовала его всего лишь раз. Той ночью, когда мы встретились. Читал когда-нибудь «Подсказать вовремя»?

– Конечно. В пятом классе.

– В детстве это была моя любимая книжка. Главную героиню звали Мег Мюррей. Так появилась фамилия.

– А имя?

Она пожала плечами:

– Звучит полной противоположностью Кэнди, так я думаю.

– Что произошло дальше?

– Мы с Эммой поклялись, что никогда никому не скажем правду. Ведь если одна из нас проболтается, это может привести в гибели другой. Надеюсь, ты понимаешь, с какой неохотой я давала это обещание.

Мэтт сомневался, но промолчал.

– И вы отправились в Виргинию?

– Да.

– Почему именно туда?

– Именно там должна была жить Оливия Мюррей. Как можно дальше от Лас-Вегаса и Айдахо. Я сочинила себе новую биографию. Ходила на курсы в Виргинский университет. Не официально, конечно, но в те дни еще не была введена столь строгая система контроля и безопасности. Посещала занятия. Часами просиживала в библиотеке и кафетерии. Знакомилась с людьми. И все они принимали меня за настоящую студентку. А через несколько лет получила работу. Никогда не оглядывалась назад, не думала и не вспоминала о Кэнди. Кэндес Поттер умерла.

– Ну а потом? Когда появился я? Тот, второй раз?

– Мэтт, ты должен понять, я была всего лишь испуганным ребенком. Бежала от прошлого и пыталась начать новую жизнь. Настоящую, хорошую жизнь. Встретить и полюбить кого-нибудь. А ты тогда обратился в компанию «Дейта Беттер», помнишь?

Мэтт кивнул:

– Да, конечно.

– Чего я только в жизни не навидалась! Но когда вошла в кабинет и увидела тебя… ну, я не знаю, что со мной тогда произошло. Вероятно, захотелось вернуться в ту ночь, когда мы познакомились… К той глупой, несбыточной мечте. Ты недооцениваешь то, что имеешь, Мэтт. Не видишь, не сознаешь, что этот город – лучшее, что есть в мире.

– Поэтому ты и захотела перебраться сюда?

– С тобой, – ответила Оливия и испытующе заглянула ему в лицо. – Неужели не понимаешь? Я никогда не верила в эти глупости, родство душ и прочее. Но тебе тоже довелось повидать и пережить немало, и потому… Не знаю, наверное, именно эти раны помогли нам сблизиться. Очевидно, страдание приводит к лучшему пониманию. И учит ценить то, что имеешь. Ты должен бороться за то, что другим достается даром. Ты ведь любишь меня, Мэтт. И никогда по-настоящему не верил, что я могу завести интрижку на стороне. Поэтому и продолжаешь искать доказательства. Несмотря на то, что я тебе тут наговорила, ты и только ты один понимаешь меня по-настоящему. Ты мой единственный. Я хочу уехать отсюда и вместе с тобой растить нашего ребенка. Это все, чего я хочу.

Мэтт промолчал.

– Ничего страшного, – тихо заметила Оливия. – Я понимаю, переварить такое не просто.

– Дело не в том… – Ему никак не удавалось подобрать нужные слова. Захлестнули эмоции. Надо успокоиться. – Так что пошло не так? – спросил он. – Каким образом через столько лет им удалось тебя разыскать?

– Они меня и не искали, – ответила Оливия. – Я нашла их.

Мэтт собрался спросить зачем, но неожиданно по стенам дома заметался свет от фар автомобиля. И машина не спешила проехать мимо. Мэтт сделал предостерегающий жест. Оба умолкли и прислушались. Звук работающего мотора был совсем слабым, но они его различали. Нет, это не ошибка.

Мэтт поднялся и осторожно выглянул из окна. На противоположной стороне улицы остановилась машина, свет фар погас. А вот и мотор выключили. Мэтт сразу узнал эту машину. Еще бы не узнать, ведь несколько часов назад он сидел в ней.

Принадлежал автомобиль Лэнсу Баннеру.

Глава 40

Лорен ворвалась в комнату для допросов. Сингл безмятежно рассматривала ногти.

– Адвокат еще не приехал.

Лорен молча смотрела на нее. Интересно, подумала она, каково это – выглядеть как Сингл Шейкер, видеть, как мужчины роятся вокруг толпами, знать, что можешь крутить ими как заблагорассудится? Мать Лорен тоже обладала этими качествами, но в меньшей степени. Когда у женщины внешность Сингл Шейкер, как она себя ощущает? Хорошо это или плохо? Использует ли она свои сногсшибательные данные для достижения каких-нибудь целей, унижения и уничтожения других людей? Впрочем, Лорен не считала, что последнее относится к Сингл Шейкер. Что, однако, не делало ее менее опасной противницей.

– Попробуй догадайся, что мы нашли в твоем компьютере.

Сингл растерянно заморгала. Она все поняла. Лорен достала фотографию Чарлза Тэлли и еще несколько снимков – распечатку с видеофильма. Выложила их на стол перед Сингл. Та бегло взглянула, тут же отвела глаза.

– Я говорить не буду, – заявила Сингл.

– Ну, может, хоть кивнешь?

– Как прикажете понимать?

– Я буду говорить. А ты кивай, если есть охота. Ведь все очевидно. – Лорен уселась, положила на стол руки. – Итак, наш криминалист утверждает, что переснято это с мобильного телефона с камерой. По нашим прикидкам, произошло следующее. С головой у Чарлза Тэлли не все в порядке, нам это известно. У него имелись приводы, судимости, и все преступления были связаны с насилием и извращениями. Вот он знакомится с Оливией Хантер. Как именно – мы пока не знаем. Может, ты расскажешь нам, когда явится твой адвокат. Впрочем, не важно. По неким, ведомым только этому психопату причинам он посылает снимки и видеофильм нашему общему другу Мэтту Хантеру. И тот приносит их тебе. Именно тебе, поскольку ты знаешь свое дело и быстро устанавливаешь, что брюнет на милых картинках есть не кто иной, как Чарлз Тэлли, и в данный момент он остановился в отеле «Говард Джонсон» близ аэропорта Ньюарка. Наверное, сначала ты установила, что там остановилась Оливия Хантер. Это тоже не важно.

– Все было не так, – возразила Сингл.

– Но близко к истине. Деталей и подробностей не знаю, как и почему Хантер обратился именно к тебе, меня тоже мало интересует. Ясно одно – обратился. Принес тебе снимки и видеоматериал. Ты отыскала Чарлза Тэлли, и вы с Мэттом Хантером отправились к нему на встречу в отель. А там Чарлз и Мэтт передрались. Дело кончилось тем, что Хантер был ранен, а Тэлли – убит.

Сингл смотрела куда-то в сторону.

– Тебе есть что добавить? – спросила Лорен. У нее зазвонил мобильный. Она достала его, прижала к уху: – Да?

– Это твой друг и сосед Лэнс.

– В чем дело?

– Попробуй догадаться, где я сейчас.

– Возле дома Марши Хантер?

– В точку! А теперь догадайся, чья машина припаркована у нее во дворе.

Лорен выпрямилась.

– Поддержку вызвал?

– Уже едут.

Она со щелчком захлопнула крышку мобильника. Сингл не сводила с нее взгляда.

– Речь идет о Мэтте?

Лорен кивнула.

– Мы собираемся его арестовать.

– Мы обжалуем это решение.

Лорен пожала плечами. И ждала. Сингл принялась грызть ноготь.

– Вы все неправильно поняли.

– Что именно?

– Считаете, что Чарлз Тэлли отправил эти снимки и видео Мэтту.

– Кто же, как не он?

Сингл задумчиво покачала головой.

– Кто тогда?

– Хороший вопрос.

Лорен откинулась на спинку стула. Фотография Чарлза Тэлли… Он стоял, подняв руку, словно смущался, что его снимают. Делал снимок кто-то другой.

– Не важно. Все равно придется арестовать Хантера. Задержим всего на несколько минут.

Сингл встала и принялась расхаживать по тесной комнате. Потом скрестила руки на груди.

– А что, если снимки – большая подстава?

– Что?

– Перестаньте, Лорен. Напрягите мозги. Не кажется ли вам, что все это слишком нарочито, аккуратно?

– Преднамеренные убийства по большей части обставляются именно так.

– Чушь!

– Находите мертвеца и первым делом проверяете, как у него обстояли дела на личном фронте. Находите убитую женщину и сразу же проверяете ее дружка или мужа. Очень просто.

– За тем исключением, что Чарлз Тэлли не был любовником Оливии Хантер.

– Интересно, с чего ты взяла?

– Не я. Мэтт Хантер вычислил.

– Хотелось бы знать как.

– Все эти картинки – подделка.

Лорен собралась что-то сказать, но передумала. Ждала продолжения.

– Вот почему сегодня вечером ко мне в контору явился Мэтт. Хотел, чтобы я увеличила изображение. Чувствовал, что здесь кроется какой-то подвох. Понял это, когда пошел дождь.

Лорен развела руками:

– Не лучше ли объяснить все с самого начала?

Сингл схватила снимок Чарлза Тэлли.

– Ладно. Видите вот здесь окно? И через стекло просвечивает солнце?

Глава 41

Автомобиль Лэнса Баннера был припаркован через улицу, напротив дома Марши.

– Ты его знаешь? – спросила Оливия.

– Да. Вместе ходили в начальную школу. Работает здесь в полиции.

– Приехал расспросить о драке?

Мэтт не ответил. Да, пожалуй, так оно и есть. Сингл арестовали, и полиция хочет составить полный отчет о происшествии. Или, возможно, Мэтт в качестве жертвы или свидетеля упоминался по радио в полицейских сводках, и Лэнс слышал. Вот и приехал проверить, как обстоят дела.

В общем, придавать этому особое значение не стоит. Если Лэнс постучит в дверь, он пошлет его куда подальше. Мэтт свои права знает. Никто не имеет права арестовать человека без достаточных на то оснований и соблюдения положенных процедур.

– Мэтт?

Он обернулся к Оливии:

– Так ты говорила, что не они нашли тебя, а ты их.

– Да.

– Я не понимаю…

– Это самая сложная часть истории, – промолвила Оливия.

Мэтт подумал – нет, он надеялся, – что она пошутила. Он пытался держаться, воспринимать все рассудочно, сочувствовать, сохранять спокойствие, даже равнодушие. Не очень получалось.

– Я много лгала, – продолжила она. – Но эта, последняя ложь – худшая из всех.

Мэтт застыл у окна.

– Я стала Оливией Хантер. Ну, я уже говорила, Кэндес Поттер умерла. Вот только… Словом, от одной ее частички я бы ни за что не смогла отказаться. Или забыть…

Она умолкла.

– О чем это ты? – тихо спросил Мэтт.

– Я забеременела. Когда мне было пятнадцать…

Он закрыл глаза.

– Я страшно испугалась и скрывала это. До тех пор, пока скрыть было уже невозможно, а аборт делать поздно. Когда отошли воды, начальница приюта отвезла меня к врачу. И там меня заставили подписать кучу бумаг. Полагалась и выплата, довольно крупная сумма, точно не знаю сколько. Но я этих денег так и не увидела. Врач дал мне наркоз. Я родила. А когда очнулась… – Она запнулась, потом повела плечами, будто отметая все эмоции, и добавила: – Я даже не знала, кто у меня родился, мальчик или девочка.

Мэтт не сводил глаз с автомобиля Лэнса. Внутри у него словно что-то оборвалось.

– А отец?

– Он сбежал, узнав, что я беременна. Разбил мое сердце. Года через два его сбила машина, насмерть.

– И ты так и не узнала, что стало с ребенком?

– Нет. И в каком-то смысле даже радовалась этому. Ведь я все равно не смогла бы ничего изменить. Но это вовсе не означает, что ребенок был мне безразличен. Что я не думала о нем. Не представляла, как она живет, что с ней происходит.

Она умолкла. Мэтт резко развернулся к жене:

– Ты сказала «она», «с ней».

– Что?

– Но ведь ты говорила, что даже не знала, кто у тебя родился, мальчик или девочка. А потом заметила, что представляла, как она живет, что с ней происходит.

Оливия молчала.

– Когда ты узнала, что у тебя дочь?

– Несколько дней назад.

– Каким образом?

Оливия достала из кармана листок бумаги.

– Слышал когда-нибудь о группах поддержки программы приемных детей?

– Нет.

– В Интернете размещены специальные сайты, куда приемные дети могут посылать запросы о своих биологических родителях, и наоборот. Я постоянно проверяла. Заходила на эти сайты, из любопытства. И даже не надеялась что-нибудь найти. Ведь Кэндес Поттер давно умерла. Даже если бы ее дочь и стала искать свою биологическую мать, она бы узнала это и прекратила поиски. Кроме того, я дала обещание молчать. Нарушать уговор не имела права. Если бы меня обнаружили, это принесло бы ребенку несчастье.

– Но ты продолжала проверять?

– Да.

– Как часто?

– Разве это важно, Мэтт?

– Нет, наверное.

– Ты не понял, почему я это делала?

– Понял, – ответил он, но уверенности в голосе не было. – Так что произошло?

Оливия протянула ему листок бумаги:

– Вот, посмотри, что я нашла.

Листок, распечатка с компьютера, был измят и потрепан по краям, очевидно, его много раз разворачивали и складывали снова. В верхнем правом углу проставлена дата четырехнедельной давности.

Это срочное и строго конфиденциальное сообщение. Наша дочь была удочерена восемнадцать лет назад, документы оформлены за подписью доктора Эрика Текуэста в г. Меридиан, штат Айдахо, 12 февраля. Имя и фамилия биологической матери – Кэндес Поттер, она скончалась. Информацией об отце не располагаем.

Наша дочь серьезно больна. Ей необходима пересадка донорской почки от родственника. Мы ищем любого родственника по крови, который может подойти. Если вы являетесь кровным родственником Кэндес Поттер, огромная просьба связаться с нами по…

Мэтт несколько раз перечитал объявление.

– Я не могла остаться в стороне, – промолвила Оливия.

Он мрачно кивнул.

– Я связалась с родителями по электронной почте. Поначалу представилась старой подругой Кэндес Поттер, но они отказались делиться со мной информацией. Я не знала, что делать дальше. И написала им второе письмо, где сообщила, что я являюсь родственницей. А после этого дело приняло странный оборот.

– В каком смысле?

– Мне показалось… ну, не знаю… что эти люди вдруг стали темнить. Наконец мы договорились о личной встрече. Назначили место и время.

– В Ньюарке?

– Да. Они даже заказали мне номер в отеле. Я должна была остановиться там и ждать, когда они сами со мной свяжутся. Я ждала. Позвонил какой-то мужчина и пригласил пройти в номер пятьсот восемь. Я пришла, он сказал, что должен обыскать мою сумку. Наверное, тогда и украл мобильный телефон. Потом велел мне пойти в ванную комнату переодеться, надеть парик и платье. Я не понимала зачем, но он объяснил, что мы должны поехать в одно место, и нежелательно, чтобы там нас узнали. Я была слишком напугана, чтобы ослушаться. Он тоже надел парик, черный. Я вышла из ванной комнаты, и он попросил меня сесть на кровать. Подошел ко мне… ну, ты сам все это видел. Около кровати он остановился и заявил, что знает, кто я такая. И если хочу спасти жизнь своей дочери, должна перевести деньги на его счет. Собрать их и перевести.

– Ты перевела?

– Да.

– Сколько?

– Пятьдесят тысяч долларов.

Мэтт кивнул, лицо оставалось спокойным. Пятьдесят тысяч – это почти все, что у них было.

– И что же дальше?

– Он сказал, этого мало. Нужно еще пятьдесят тысяч. Я возразила, что таких денег у нас нет. Мы долго спорили. Наконец я сказала, что переведу оставшуюся сумму лишь при одном условии. Если увижу свою дочь.

Мэтт сокрушенно покачал головой.

– Что? – спросила Оливия.

– Неужели тебе в голову не приходило?

– О чем ты?

– Что это обман.

– Почему же, я думала об этом. Читала о мошенниках, которые зарабатывали деньги на пропавших без вести во Вьетнаме солдатах. Находили семьи их родственников, те давали деньги на поиски. Родные так хотели вернуть своих близких, что им и в голову не приходило, что это мошенничество.

– Так почему же это тебя не насторожило?

– Кэндес Поттер умерла, – промолвила Оливия. – Кому придет в голову выманивать деньги у покойницы?

– Но может, кто-нибудь вычислил, что ты жива?

– Каким образом?

– Не знаю. Эмма Лимей могла проболтаться.

– Допустим. А дальше что? Никто не знал, Мэтт. Единственный человек в Лас-Вегасе, которому я тогда рассказала, – это моя подруга Кимми. Но даже она не знала всего – даты рождения ребенка, того городка в Айдахо, имени и фамилии врача. Да я сама забыла, как звали врача, и вспомнила, лишь увидев его фамилию в объявлении. Могли знать только моя дочь или ее приемные родители. И даже если бы я была уверена, что все это подстроено, я бы все равно согласилась. Потому что поняла: без моей дочери тут не обошлось. Неужели не ясно?

– Ясно. – Мэтт видел изъяны в ее логике, но указывать на них не стал – момент неподходящий. – И что же дальше?

– Я настаивала, что должна видеть дочь. И он назначил встречу, на которую я должна была принести остальную сумму.

– Когда?

– Завтра в полночь.

– Где?

– В Рино.

– Штат Невада?

– Да.

Снова Невада.

– Ты знаешь Макса Дэрроу?

Она не ответила.

– Оливия?

– Это был мужчина в черном парике. Тот, с которым я встречалась. Я еще по Лас-Вегасу его помню. Он часто ошивался в клубе.

Мэтт не знал, как расценить эту информацию.

– Где именно в Рино?

– По адресу Сентер-Лейн-драйв, 488. У меня билет на самолет. Дэрроу просил, чтобы я никому ничего не говорила. И если я не явлюсь… не знаю, Мэтт. Он сказал, что искалечат мою дочь.

– Искалечат дочь?

Оливия кивнула. В ее глазах стояли слезы.

– Я не понимаю, что происходит. Не знаю, действительно ли больна моя дочь. Или же они ее похитили, или она сама замешана в этом… Но она существует, она живет, и я должна ехать.

Неожиданно у Мэтта зазвонил мобильник. Он хотел отключить его, но подумал, что это Сингл. Только она могла звонить в столь поздний час. Сингл влипла в неприятную историю, очевидно, ей нужна помощь. Он взглянул на определитель. Номер стационарного телефона. Возможно, звонят из полицейского участка.

– Алло?

– Мэтт?

Он нахмурился. Голос Середняка.

– Айк, ты?

– Я только что говорил с Сингл, Мэтт.

– Что?

– Еду сейчас к окружному прокурору, – произнес Середняк. – Ее собираются допросить.

– Она тебе звонила?

– Да. Но я понял, все это скорее имеет отношение к тебе.

– Вот как?

– Она хотела предупредить тебя.

– О чем?

– Я все записал. Сейчас… подожди. Ага, вот. Во-первых, ты спрашивал ее о Максе Дэрроу. Его убили. Нашли застреленным в Ньюарке.

Мэтт взглянул на Оливию.

– Что случилось? – спросила она.

Середняк продолжал:

– Что еще хуже, Чарлз Тэлли тоже мертв. Его труп обнаружили в отеле «Говард Джонсон». А рядом – медный кастет со следами крови. Сейчас анализируют ДНК. И через час получат распечатку снимков с твоего мобильника.

Мэтт промолчал.

– Ты понимаешь, о чем я толкую, Мэтт?

Он понимал. На то, чтобы сообразить, ушло не много времени. Расклад у них получится следующий: он, Мэтт, бывший заключенный, уже отсидевший за убийство человека в драке, получает издевательские снимки на свой мобильный телефон, где показано, что его жена путается с Чарлзом Тэлли. Мэтт нанимает частного детектива и узнает, где находятся изменница и ее любовник. Заявляется поздним вечером в отель. Возникает драка. Имеется как минимум один свидетель – ночной портье за стойкой внизу. Возможно, драка снята и на камеры видеонаблюдения. Физические доказательства у них тоже есть. Его кровь на кастете. И вероятно, на теле жертвы тоже.

Нет, разумеется, имеются здесь и нестыковки. Мэтт может указать им на серое небо за окном и объяснить, что снимки – подделка. Он не знает, когда именно был убит Чарлз Тэлли, но если Мэтту повезет, убийство могло произойти, когда он находился в машине «скорой помощи» или в больнице. Очевидно, его алиби подтвердит таксист. Или жена.

Но убедит ли их все это?

– Мэтт?

– Что?

– Тебя сейчас наверняка разыскивает полиция.

Он выглянул в окно. К машине Лэнса подъехал полицейский автомобиль.

– Кажется, меня уже нашли.

– Хочешь, я помогу оформить добровольную явку?

Добровольную явку. Доверься властям, они все выяснят, все рассудят по справедливости. Будь законопослушным гражданином.

Но однажды Мэтт уже понадеялся на них. И что из этого вышло?

Нет, этот номер не пройдет. Не на того напали.

Ну, допустим, он сдастся им добровольно. Никаких твердых доказательств о его причастности у них нет. Что дальше? Им с женой придется рассказать все, в том числе о прошлом Оливии. Забыть о том, что он, Мэтт, некогда поклялся, что никогда больше не сядет в тюрьму. Ведь Оливия действительно совершила преступление. Ну по крайней мере помогла избавиться от трупа. Уж не говоря о том факте, что Макс Дэрроу, которого нашли мертвым, шантажировал ее. Как это будет выглядеть в глазах следствия?

– Айк?

– Да?

– Если они узнают, что мы с тобой вели этот разговор, тебя обвинят в пособничестве и укрывательстве преступника.

– Нет, Мэтт, не думаю. Ведь я твой адвокат. Я изложил тебе все факты и предложил сдаться властям. А вот что ты станешь делать дальше… я за это не отвечаю. И контролировать не могу. Просто буду в шоке. Ну, ты меня понимаешь.

– Да, Айк. – Мэтт опять выглянул в окно. Подкатила еще одна патрульная машина. Неужели снова в тюрьму? В отражении в оконном стекле он видел не себя. Призрак Стивена Макграта. Стивен даже подмигнул ему. Сердце у Мэтта сжалось. – Спасибо, Айк.

– Удачи тебе, друг. – И Середняк повесил трубку.

Мэтт повернулся к Оливии.

– Что случилось? – спросила она.

– Нам надо убираться отсюда, и поскорее.