Текст книги "Плейбой (ЛП)"
Автор книги: Ханна Грей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)
Глава 18
Кэм
Во время тайм-аута22, взятого командой, тренер говорит со мной, хотя и не обращается прямо. Игра идет на равных, и раз уж я капитан, он в глубине души знает, что именно мне придется вдохновлять команду.
На прошлой неделе я по доброй воле покинул лед, когда поставили ультиматум: оставить Эддисон в покое или убраться со льда. Но когда я после этого пошел навестить Эддисон, жена тренера ЛаКонте сказала, что постарается вдолбить ему в голову кое-какие здравые мысли. Что бы она ни сказала и ни сделала, это, должно быть, сработало, потому что когда я на следующий день появился на тренировке, он не проронил ни слова. Собственно, с тех пор так толком со мной и не разговаривал, но я знаю, какая часть его речей предназначена для меня.
Кроме того, он избегает Эддисон, но я знаю, что однажды образумится. Помимо неприязни к нашим отношениям, эта неделя стала лучшей в моей жизни. Я водил Эдди и Айлу в кино, в кафе и на мороженое. Я никогда не думал, что стану парнем, который встречается с девушкой с ребенком. И вот я здесь. А самое безумное во всей этой истории то, что мне на самом деле нравится проводить время с Айлой. Она самая классная трехлетняя девчонка из всех, кого я встречал.
На следующий день Линк извинился за все, что сказал. И как и подозревал, Броуди не разозлился, когда сказал ему правду. Он рассмеялся и ответил, что у меня есть инстинкт саморазрушения, а потом добавил, что рад. Слух дошел и до остальных членов команды, но никто из них не был так раздражен, как я думал, когда тренер сделал тренировки предельно тяжелыми, исключительно из-за меня.
– Раз, два, три… ВОЛКИ! – кричим мы все, выкатываясь обратно на лед.
Мои глаза поднимаются к тем самым проклятым местам, которые проверял всю игру, и вот они, обе улыбаются как дурочки.
– Тебе конец, Харди, – скандирует лучший игрок другой команды, Бен Комсток.
Он же самый противный тип, с которым мне когда-либо приходилось сталкиваться на льду. Он почти никогда не затыкается, постоянно пытается забраться нам в головы и заставить блажаться.
– Как скажешь, Кончил-Сток, – ухмыляюсь я. – Как скажешь.
– Отвали, Хард Ди, – протягивает он, передразнивая мою фамилию. – Ты принимаешь член23 товарищей по команде?
– Нет, чувак. Твоя мама возбуждает меня достаточно. Больше никто не нужен. Просто спроси ее об этом, – подмигиваю я. – Боже, она та еще шлюшка. А эти сиськи? Вак.
Я никогда не перерасту шутки про мам, сколько бы мне ни было лет. Они всегда срабатывают, потому что ребята переходят от ледяного спокойствия к чертовски злому состоянию.
Спустя несколько секунд игра возобновляется, и он толкает меня в стекло. Я знал, что он будет на мне висеть, поэтому последние двадцать секунд игры, скорее всего, стану зависеть от Хантера и Линка.
Я вижу, как Линк катится к зоне, с трудом пробиваясь, потому что защитники несутся прямо на него. Оторвавшись от Комстока до того, как судья может что-либо сделать, я направляюсь к воротам команды.
– Томпсон, – кричу я как раз перед тем, как тот попадает в опасную зону.
Мы не можем позволить команде приблизиться с шайбой к воротам. Я бы также не хотел доводить до дополнительного времени, потому что выдохся как собака и хочу увидеть своих девочек.
Отвлекая двух защитников достаточно долго, чтобы Хантер мог сделать чистый удар, он передает мне шайбу. Не глядя на него, я возвращаю ее, и тот попадает прямо в ворота. И как бы ни быстро истекали последние секунды… клянусь, время останавливается, когда она летит к вратарю.
Вратарь пытается ее остановить и выбить, но каким-то образом, по милости чертова бога, та попадает в ворота, и зажигается свет.
И мы снова выигрываем.
Эддисон
– Учитывая то, как часто парень смотрит сюда, не могу поверить, насколько хорошо он играл, – мама тихонько свистит. – Неудивительно, что отец снова не вышвырнул его со льда. Он слишком чертовски хорош.
Я закатываю глаза.
– Мы обе знаем, что талант Кэма тут ни при чем. Думаю, дело в том, что жена, перед которой он немного трепещет, велела прекратить этот балаган.
– Хм… возможно, – она пожимает плечами. – Захвачу твоего отца на пиццу.
– Я хочу пиццу, баба! Я хочу пиццу! – Айла поднимает Брукса-волка. – Он тоже хочет!
Мама подхватывает ее и кружит.
– Я надеялась, что ты это скажешь.
– Будет забавно. Ужин, где отец не разговаривает со мной, а только время от времени прожигает взглядом. Кто бы отказался от такого? – бормочу я так, чтобы Айла не услышала.
Отец идет к нам как раз в тот момент, когда мама опускает Айлу.
Она бросается к нему навстречу и прыгает в объятия, обхватив шею маленькими ручками.
– Ты победил, деда! Ты победил!
– Мы победили! – смеется он. – Конечно, победили.
Ее глаза расширяются, и та извивается, пытаясь выбраться из объятий отца. Когда он ее опускает, Айла бежит к Кэму, который выходит из раздевалки. Его волосы еще влажные после душа, а спортивная сумка перекинута через плечо.
– Кэм! – визжит Айла, и он роняет сумку, предчувствуя, что та нырнет в объятия с головой. – Ты победил! Ты победил! Этот парень был задирой, и он издевался над тобой, избивал тебя.
Подняв Айлу, он подбрасывает ее в воздух и ловит, держа над головой.
– Обещаю, Айла, никто не посмеет меня избить, – Кэм снова подбрасывает ее, и та истерически смеется. – Что ты съела? Оставила мне что-нибудь?
– Мы кушали попкорн и скиттлс. Мне даже дали стаканчик со льдом. А знаешь что, Кэм? Знаешь что! – он кладет руки на его щеки.
– Что, моя маленькая подружка?
– Мама разрешила смешать красный и синий! – пищит она.
– Что? Не может быть! – он притворяется удивленным. – Лучшая мама на свете!
Когда Кэм медленно опускает Айлу, она обхватывает его шею и обнимает, и клянусь, я вижу, как на его глаза наворачиваются слезы.
Когда она отпускает Кэма и бежит обратно ко мне, я понимаю, что отец наблюдал за всем этим.
– Что ж, лучше поторопиться, если хотим успеть поужинать до закрытия, – мама поднимает руку к Кэму. – Отличная игра, Кэм.
– Спасибо, – говорит он, взгляд встречается с моим. – Поговорим позже?
Я неловко киваю.
– Да.
Когда я начинаю поворачиваться, отец прочищает горло.
– Кэм… мы, э-э… идем ужинать. Э-э, ты хочешь присоединиться?
Кэм смотрит на него, как будто ждет, что тот передумает или скажет, что шутит. Но он наконец кивает.
– С удовольствием. Спасибо.
И даже если для большинства людей это покажется маленьким шагом, я знаю, что для отца он чертовски велик.
Мы заканчиваем трапезу, и мне совсем не хочется, чтобы ночь подходила к концу. Ужин прошел гладко. Сначала отец был тише обычного, но спустя некоторое время раскрылся. Они с Кэмом даже разговаривали. Невероятно.
Не говоря уже о том, что Айла так широко улыбается. Мне следовало бы испугаться. Возможно, даже стоило бы сбежать. Но если в конце концов сердце будет разбито, то чувство, что я испытываю сейчас, может оправдать боль.
Какая-то часть меня думает, что я влюбляюсь в Кэма. Другая же знает, что я влюбилась несколько недель назад.
Мы выходим из кабинки и направляемся к парковке. По пути сюда родители взяли отцовский грузовик, а Айла, Кэм и я взяли мою машину. И теперь нужно отвезти Кэма обратно на арену, чтобы тот забрал пикап. Часть меня не хочет, чтобы эта ночь заканчивалась, но я знаю, что Айле пора домой и в кроватку. Вообще-то, она уже давно должна была уснуть.
– Эдди, почему бы тебе не отвезти домой маму и Айлу, а я подвезу Кэма? – говорит отец, и я чувствую, как напрягается тело.
Неужели он собирается оставить Кэма на обочине дороги идти пешком? Неужели собирается рассказать неловкие истории, чтобы Кэм больше не захотел со мной общаться? Боже, это не очень хорошая идея.
– Э-э… хорошо, – говорю я, с трудом сглотнув. – Ты не против, Кэм?
Хотя Кэм и хороший актер, всегда демонстрирующий беззаботную ухмылку, к которой привык весь мир, я чувствую, что он нервничает.
– Звучит отлично, – обращается он к отцу. – Только не убивайте меня, – он усмехается.
Мой отец качает головой, но смеется. А я широко раскрываю глаза, глядя на маму, которая просто пожимает плечами.
Господи, пожалуйста, пусть Кэм благополучно доберется до дома.
Кэм
Я сажусь в машину тренера, предчувствуя, что идеальный день вряд ли завершится столь же благополучно.
– Волнуешься, Харди? – спрашивает он, пытаясь настроить радио.
– Знаете, не знаю, следите ли вы за криминальными хрониками, тренер, но зачастую убийца приглашает жертву на обед или в другое приятное место, чтобы завоевать ее доверие, а затем – бац – расправляется, и в итоге она оказывается подвешенной в подвале.
Он тихонько смеется и качает головой.
– Тюрьма меня не прельщает. Это вряд ли доставит удовольствие.
– Слава богу, – бормочу я.
– Эддисон в свои двадцать один год пережила больше, чем многие пятидесятилетние, Кэм. Она забеременела в старших классах и фактически стала изгоем в городе из-за Пеллеттье. Ей пришлось рожать ребенка без отца рядом, который мог бы поддержать и погладить по спине. А теперь приходится нести на своих хрупких плечах бремя того, что однажды Айла может почувствовать себя неполноценной только потому, что парень, который ее зачал, был идиотом, – он вздыхает. – С того дня, как Ник исчез, она никому не доверяла, кроме меня, матери и Тессы, – он замолкает. – Пока не появился ты.
Не зная, что сказать, я делаю глубокий вдох.
– Она так много пережила, сэр. Она самый сильный человек, которого я знаю.
– Пожалуйста, не стань еще одним испытанием, которое ей придется преодолеть, Кэм. Пожалуйста, не заставь ее… или меня окончательно разочароваться в человеческом роде, – он останавливается. – Айла любит тебя, сынок. Действительно очень любит.
– При всем уважении, тренер… единственный человек, который потенциально может уйти, – это она, – я чувствую, как тошнота подступает к горлу. – И это убьет меня, – я смотрю на него. – Я знаю, что Эддисон и Айла – это единый комплект «два в одном». И тоже люблю Айлу.
Когда мы сворачиваем на парковку стадиона, он облегченно вздыхает.
– Хорошо.
Мы подъезжаем к пикапу, и он нажимает кнопку разблокировки дверей, чтобы выпустить меня.
– Хорошего вечера, Харди. Отличная игра.
Открывая дверь, я киваю.
– Спасибо, тренер. Увидимся завтра на тренировке.
Когда он уезжает, я улыбаюсь как полный кретин. Потому что теперь, когда ее отец на нашей стороне, ничто не может пойти не так.
Правда ведь?
Глава 19
Кэм
Я сижу в кофейне, потягивая напиток, который на сей раз заказала Лайла. Я доверяю ее выбору. В конце концов, она практически профессионал в этом деле.
– Что это вообще такое? – я делаю еще один глоток.
Она закатывает глаза.
– К твоему сведению, это латте с печеньем и коричневым сахаром с взбитой холодной пеной. Мой новый фаворит, и это просто бомба.
Я пожимаю плечами и делаю еще один глоток. С каждым разом он нравится чуть больше, но это не самый лучший кофе, который она когда-либо заказывала.
– Что ж, из других новостей, помимо того, что становишься кофеманом, ты теперь официально встречаешься с этой Эддисон, – она широко раскрывает глаза. – Это же огромный шаг, Кэм! До нее ты был как я… только хуже. Потому что я не пользовалась телами мужчин, чтобы заполнить пустоту, как ты это делал с девушками.
Я хмурюсь. Ненавижу, когда Лайла или кто-либо еще говорит такое.
– Меня использовали так же, как я, – говорю я в свое оправдание. – И ты это знаешь.
– Боже, какой же ты обидчивый, – она откидывается на спинку стула, ухмыляясь. – Успокойся, малыш. Ты же знаешь, что я люблю тебя.
– Извини, – говорю я, пытаясь расслабиться. – Я пытаюсь доказать Эддисон и ее отцу, что достоин их. Мне не нужно напоминать о всех тех отвратительных вещах, которые сделал в жизни, чтобы знать, что никогда не буду достаточно хорош. Но я стараюсь, Лай. То есть, действительно, действительно стараюсь. Черт возьми, я даже не улыбаюсь девушкам в аудиториях, когда те пытаются привлечь внимание. И это несложно, потому что я вижу только ее.
Ее глаза расширяются, прежде чем Дайна взрывается смехом.
– Вау… не помню, чтобы я заказывала кофе с дополнительным сахаром.
– Пошла ты, – говорю я, протягивая руку и толкая ее. – Вы с Дейном такие же приторные, как и это кофе.
– Ну, это потому, что он очарователен. Ладно, так или иначе, ты серьезно настроен по отношению к этой девушке. А что насчет того, чтобы стать отчимом? – она фыркает. – Большущий папочка Кэм.
Я запрокидываю голову. Я далек от того, чтобы быть отчимом для Айлы. Но если все станет еще более серьезным между Эдди и мной, как ожидаю и надеюсь всеми фибрами души, в один прекрасный день мне придется вступить в эту роль. Это будет несложно. Черт возьми, я уже люблю эту малышку.
– Я просто решаю проблемы по мере их поступления, Лайла, – я поднимаю брови. – Как ты и Дейн.
– Справедливо, – бормочет она, стукаясь кофе о мой. – Я горжусь тобой, Кэм. Даже когда ты был извращенным придурком, я знала, внутри, – говорит она, тыча пальцем мне в грудь, – был просто огромной зефирной.
Я смеюсь, но знаю, что она права. Когда-то Хенли Хейс думала, что я ничтожество, Лайла, даже будучи ее лучшей подругой, верила в меня. И стала одной из моих самых близких друзей.
В конце концов я хочу, чтобы Лайла и Эддисон встретились.
Эддисон
По пути на занятия я заглядываю в кофейню. Иду, слегка пританцовывая, и напеваю надоедливую песенку Майли Сайрус, которая никак не выходит из головы, спасибо Айле.
Я делаю заказ, кофе намного больше, чем обычно беру, потому что быть мамой нелегко. Но когда разворачиваюсь, кто-то привлекает внимание.
Кэм сидит за маленьким столиком напротив ослепительной рыжеволосой девушки. Она смеется, касаясь его груди, пока тот произносит что-то забавное. Как всегда и делает. Обаятельный Кэм… не мой, как оказалось.
Зачем я расслабилась? Я такая дура.
Его взгляд встречается с моим, и он делает нечто еще более шокирующее. Поднимает руку и машет мне! Будто я только что не застукала его за флиртом с другой.
Бариста передает кофе через прилавок, и я хватаю его, прежде чем броситься к двери как можно быстрее.
– Эддисон, – слышу я. – Эддисон!
Я вылетаю за дверь, сдерживая слезы и делая глубокий вдох. Сердце разрывается, пока я ищу ключи от машины, чтобы открыть двери.
– Эдди, подожди! – кричит он. – Черт возьми, подожди.
– Нет, – шиплю я, вытирая мокрые щеки. – Возвращайся.
– Это не то, о чем ты думаешь. Лайла – подруга. Одна из лучших подруг.
– Если бы это было так, ты бы наверняка упомянул ее, – огрызаюсь я, оборачиваясь. – Уходи.
Он хватает меня за запястье, прежде чем я успеваю открыть дверь.
– Не убегай. Позволь объясниться.
– Объясниться?! – рычу я. – Ты гуляешь, пьешь кофе, хихикаешь с этой знойной штучкой. И это все. Я поняла. Для тебя это была всего лишь игра. Ты победил. Чертовы поздравления. Оставь меня в покое.
Я поворачиваюсь и пытаюсь открыть свою дверь, но он захлопывает ее, разворачивая меня.
– Кэм, хватит, – плачу я. – Почему ты просто не можешь оставить меня в покое?
– Эддисон, выслушай меня. Я требую, чтобы ты перестала вести себя как сумасшедшая и послушала меня, черт возьми! Она чертова подруга.
– А я чокнутая? Не нужно. Я на это не подписывалась.
– Я тоже, – рычит он, отпуская меня и проводя рукой по шее. – Ты ведешь себя неразумно.
– Сумасшедшая и неразумная? – я резко смотрю на него. – Убирайся.
Я открываю дверь и быстро залезаю внутрь, запирая за собой дверь.
А он стоит, не двигаясь… и отпускает меня.
Кэм
– Неужели ты просто отпустишь ее, Ромео? – говорит Лайла у меня за спиной.
– Она ведет себя как сумасшедшая, – рычу я. – Будто не в своем уме. Ты моя подруга. В чем, черт возьми, проблема?
Разворачивая, Лайла берет меня за руку.
– Кэм, я люблю тебя, но, боже, ты иногда такой тупой. Давай сделаем кое-что, ладно? Изменим сценарий, а?
– Что? – бормочу я.
– Давай представим, что ты едешь мимо кафе и такой, вау, я бы съел маффин. Думаю, я остановлюсь. И когда останавливаешься и заходишь, Эддисон сидит напротив какого-то горячего парня, – она замолкает, подмигивая. – Потому что, как ты знаешь, я явно горячая.
Когда я не улыбаюсь в ответ, она вздыхает.
– В любом случае, они смеются, прикасаются друг к другу, замечательно проводят время… и ты даже не в курсе их встречи. Что бы чувствовал?
Я опускаю взгляд.
– Я бы разозлился.
– Именно. Так что собираешься с этим делать? – она улыбается, похлопывая меня по плечу.
Быстро обняв, я отпускаю ее и бегу к пикапу. Потому что, по-видимому, я облажался и не осознавал этого.
Эддисон
Я врываюсь в аудиторию как раз перед тем, как профессор закрывает дверь. Это последнее место, где мне хочется находиться. Я чувствую себя дерьмово, а слезы никак не хотят переставать течь.
– Псс, ты в порядке? – спрашивает Хантер, обеспокоенно глядя на меня.
Брукс – довольно большой университет. Поэтому, когда я зашла на совершенно новое занятие в начале семестра, не могла поверить своим глазам, увидев, что Хантер сидит за партой, снова разделяя со мной аудиторию. Полагаю, учитывая тот факт, что мы оба учимся на медицинском, это имеет смысл. Было приятно снова увидеть знакомое лицо.
Вытирая глаза рукавом, я изображаю неуверенную улыбку.
– Я в порядке. Аллергия.
Посмотрев на переднюю часть аудитории, он видит, что профессор все еще сидит за столом, и встает, направляясь к месту рядом со мной.
Запустив руку в сумку, он вытаскивает пачку салфеток и кладет их на мой стол.
– У меня тоже бывало такое. Примерно в то время, когда девушка сказала мне, что нам стоит поискать других партнеров, – он похлопал меня по плечу. – Аллергия – это полная хрень.
Я издаю полусмех-полувсхлип и смотрю на него как раз в момент начала занятия.
– Спасибо, – беззвучно говорю я, вскрывая упаковку и вытирая нос.
Кратко кивнув, он достает ноутбук и откидывается на спинку стула, готовясь к длинному и скучному занятию.
Лекция длится всего около десяти минут, когда в аудитории раздается звонок. Преподаватель закатывает глаза, но неохотно подходит и отвечает.
– Алло? – бормочет он, оглядываясь на сотни устремленных на него глаз. – Мгмгм. Да. Хорошо.
Быстро повесив трубку, он возвращается к столу.
– Эддисон ЛаКонте, вас ждут снаружи. Возьмите вещи. Кажется, сегодня вы не вернетесь.
Я хмурюсь, пытаясь понять, что, черт возьми, только что произошло. А потом до меня доходит. Это может быть Айла. Она ранена.
Метаясь по помещению, я собираю вещи и несусь к двери.
Только когда выхожу наружу, меня встречают не отец и не мать. И это полицейский.
Это Кэм, стоящий под уличным фонарем.
Держащий два десятка роз, мрачно глядя на меня.
– Кэм, почему ты здесь? – я кладу руку на бедро. – Думала, я очень ясно дала понять, что не хочу тебя видеть.
– Что ж, хреново, ЛаКонте.
– Прости? – я пытаюсь воздействовать на него взглядом.
Когда он направляется ко мне, я пячусь назад, пока спина не упирается в кирпичную стену. Бросив цветы на траву, он загоняет меня в угол, уперев обе руки в здание.
– Хре-но-во… черт возьми, – рычит он. – Я должен был объяснить, что у меня есть лучшая подруга, у которой есть грудь и вагина. Я новичок в отношениях, Эдди. Я облажался, – он наклоняется ближе, и, черт возьми, от него так хорошо пахнет. – Это не значит, что ты можешь сбегать каждый раз, когда я это делаю. Иначе мы будем слишком часто играть в кошки-мышки.
– Кэм, – шепчу я, глядя на него, – я не справлюсь с той болью, которую ты можешь причинить.
– А я не справлюсь с тем, что твоя машина уезжает каждый раз, когда делаю что-то, способное выбесить тебя, – говорит он, рука перемещается на мое бедро, а кончики пальцев впиваются в кожу. – Ты можешь, черт возьми, уничтожить меня, Эддисон. Разве этого не видишь?
Я смотрю на него, не в силах произнести ни слова. Я вела себя как безумная. И знаю это. Но разочарование и ревность полностью завладели моим телом, разумом и душой. Заставляя не видеть и не слышать ничего, кроме мыслей, говорящих то, чего я всегда боялась. Что я недостаточно хороша. Что ему нужны другие девушки.
Он обхватывает мою щеку другой рукой.
– Мне жаль, что я не рассказал о Лайле, но клянусь всем на свете, сегодня это не было запланировано. Я шел за кофе, а она просто позвонила и оказалась поблизости. Она переехала поближе к парню несколько недель назад, так что я давно ее не видел. К тому же, был так занят тобой, что, наверное, как-то забыл о ней, – его взгляд перемещается с одного моего глаза на другой. – Если наши отношения продолжат развиваться, мы должны доверять друг другу. Я знаю, что моя репутация отстой, и знаю, что ты уже обжигалась в прошлом, но, черт возьми, Эдди, я не Ник Пеллеттье, обещаю, – он делает вдох. – Я бы отрезал себе ноги и никогда больше не катался на коньках, прежде чем сделать тебе больно.
Я медленно киваю.
– Прости. Я просто… – голос срывается. – Я так боюсь. Быть отвергнутой. Что Айла тоже пострадает, – я всхлипываю.
– Ты еще не поняла, Эддисон? – он наклоняется ближе. – Не чувствуешь этого?
– Не чувствую чего? – растерянно спрашиваю я. – О чем ты, Кэм?
– Разве не видишь, что есть парни, которые хотят быть рядом? Не чувствуешь этого, когда я говорю, что забочусь о тебе? Или когда говорю, что люблю тебя? Потому что это так, Эддисон. Я, черт возьми, люблю тебя больше, чем любил кого-либо в своей жизни. И как бы безумно это ни звучало, я люблю и Айлу. Я люблю вас обеих. Вы – мое будущее. Мое настоящее. Черт, почему-то кажется, что и прошлое тоже, – его губы соединяются с моими, прежде чем Кэм слегка отстраняется. – Я проведу остаток жизни, убеждаясь, что ты это чувствуешь. Убеждаясь, что она это чувствует. Я никуда не денусь. Мы? Это навсегда. Я твой. Теперь ваш с ней.
– Ты сошел с ума, – я плачу еще сильнее, прижимаясь к нему. – Но я тоже люблю тебя. Очень.
Его рука соскальзывает с моей щеки и заправляет волосы, слегка сжимая их. Он целует меня так, словно не мог целовать тысячу лет и умирает от голода.
Подняв на руки, он перекидывает меня через плечо.
– Куда ты меня несешь?
– К себе. В постель, – рычит он, шлепая меня по заднице. – Потому что если скоро не окажусь внутри тебя, я, черт возьми, сойду с ума
.
Несколько минут спустя он уже мчится к себе домой.
– Никого нет дома, – говорит он, поднимая мою руку и прижимая губы к коже. – Ты сможешь кричать так громко, как захочешь, детка.
Я качаю головой, краснея, но это все, что могу сделать, чтобы не сжать бедра от чистой потребности. И когда вскоре после этого мы подъезжаем к дому, я с нетерпением открываю дверь.
Подбежав к передней части пикапа, он поднимает меня, неторопливо ведет к своей лестнице. Его губы на моих, даже когда пытается открыть дверь.
Я стону ему в рот, когда тот входит в комнату, закрывая за собой дверь.
Он бросает меня на кровать и, не теряя времени, стягивает джинсы и боксеры.
– Я люблю тебя, – выдыхает он, сжимая член рукой и делая несколько резких движений.
Я чувствую, как его взгляд скользит по моему телу, жадный и требовательный. Медленно, будто боясь спугнуть, Кэм снимает с меня леггинсы и трусики, обнажая бедра. Его руки, горячие и сильные, раздвигают ноги.
Его губы, влажные и нежные, скользят по внутренней стороне бедра. Я не могу сдержать крика, испуганного и вместе с тем восторженного.
Он зарывается руками под футболку, обхватывает грудь и кружит языком вокруг соска, заставляя терять голову от удовольствия. Как бы прекрасно это ни было, я хочу его внутри. Этот день был наполнен бурей эмоций, и я нуждаюсь в его тепле, силе.
– Кэм, пожалуйста… я нуждаюсь в тебе, – шепчу я, смущаясь от собственной слабости.
Я не понимаю, как могла так быстро влюбиться. Мое сердце бьется в бешеном ритме, едва ли замечая его дыхание, запах, его близость.
Кэм медленно отстраняется и, глядя мне в глаза, шепчет:
– Прости, ты просто такая вкусная, что я не могу себя контролировать.
И я снова чувствую его прикосновение, вторжение. Он подталкивает кончик члена внутрь меня, медленно, но неумолимо погружаясь все глубже и глубже. Я растворяюсь в нем, чувствуя себя полноценной, завершенной, цельной.
Я обвиваю ногами его тело, как змея, и провожу ногтями по спине, чувствуя, как тело содрогается от прикосновений. В этот раз что-то отличается. Может быть, потому что мы только что пережили первую настоящую ссору, делая этот момент еще более интенсивным. А может быть, потому что наконец признали вслух то, что знали уже несколько недель – что мы любим друг друга. Как бы то ни было, я знаю, что не продержусь долго.
Я стискиваю его бедра, толкая еще глубже. И тогда кричу, не от боли, а от восторга, от неземного удовольствия.
– Кэм, – шепчу я, прижимаясь к его плечу, а по животу пробегает волна сладкой дрожи. – Боже…
– Я люблю тебя, моя прекрасная девочка, – шепчет он, словно в трансе. – Отдайся мне. Каждый твой оргазм, каждая капля удовольствия – мои. Позволь же почувствовать это.
Его грязные слова проникают прямо в сердце, пробуждая дикую страсть. Я позволяю Кэму владеть мной, как владел моими мыслями, чувствами.
Он погружается целиком, обхватывая мою талию и бедро руками. Его тело содрогается, и он целует меня в лоб.
– Ну… Я предвещал, что это случится, когда похитил тебя, – с сарказмом бормочет он.
Я закатываю глаза, проводя пальцами по его волосам.
– Конечно.
– Нет. Я думал, ты, скорее, вытащишь нож и пырнешь меня в яйца, – он целует меня в нос. – Но это намного, намного лучше.
Я отмахиваюсь от него.
– Я не такая сумасшедшая, придурок.
– Склонен с тобой не согласиться, – он прижимает меня к себе, словно не хочет отпускать. – Боже правый, Эддисон. Какой была жизнь до того, как я тебя встретил?
Я просто улыбаюсь и пожимаю плечами, не в силах сдержать глупую улыбку. Потому что, честно говоря… не знаю.
Плейбой Брукса наконец-то влюбился. И я – та самая счастливица.
