Текст книги "Звездный егерь"

Автор книги: Григорий Темкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

Он разработал технику генной инженерии; начался процесс выведения требуемой породы рыбы. На это могли уйти тысячелетия, и результат невозможно было гарантировать, но Атолл работал.

И втайне от себя, мечтательно, как подросток, надеялся, что, прежде чем он отправит своих посланцев на поиски братьев по разуму, братья сами найдут его. Вовсе не обязательно, чтобы они тоже оказались кораллами. Вполне возможно, они будут похожи на те странные существа, что летают над поверхностью моря. Или на сухопутные создания с материков – мёртвые тела в шторм иногда заносит к нему на рифы. А может быть, явится искусственно созданный посредник, что-нибудь наподобие его сверхрыбы. Неважно, какая у него форма и вид. Главное и обязательное: это будет живое существо, одарённое способностью мыслить, и оно придёт к нему как друг.

Когда огромный металлический краб опустился четырьмя лапами прямо ему в середину, Атолл вздрогнул от боли. Но боль была ничто по сравнению с томительно-сладостным предчувствием: свершилось! Толстый панцирь краба не давал понять, есть ли внутри жизнь, но, когда из его брюха вышли существа с четырьмя конечностями, Атолл решил сразу и непоколебимо: это они.

Атолл предполагал, что понять друг друга им будет непросто, но, раз они пришли, они рассчитывают найти с ним общий язык. А он им в этом поможет. Стараясь не причинить пришельцам вреда, он время от времени демонстрировал себя, «проявлял», но, поскольку он понятия не имел, как это лучше делать, ему казалось, что попытки его весьма неуклюжи. Но пришельцы, судя по всему, испытывали то же самое: в их передвижениях, довольно ощутимых, кстати, для его тела, Атолл пока не видел системы или определённой цели. Но информация постепенно накапливалась, и он надеялся её, в конце концов, расшифровать.

Наметились определённые сдвиги: Атолл начал улавливать биополя пришельцев, и стал различать цвет их эмоций. Найдя нужный диапазон, Атолл теперь продолжал вслушиваться в пришельцев, даже когда те забирались в своего краба. Как ему хотелось понять их, узнать, что знают они, и поделиться тем, что есть у него! Но всё это будет, обязательно будет, раз встреча произошла.

Когда Игорь понял, что Чекерс включил тягу и остановил пропеллеры, он затаил дыхание, готовясь к резкому падению: пока двигатель не заработает, не поддерживаемый больше винтами дисколёт упадёт на несколько метров, «провалится».

Но падения не было.

Срезонировав с бьющимся в отчаянии, захлёбывающимся стыдом бессилия и всё же несдающимся разумом Человека, чужой, но нечуждый Разум напряг свои невидимые мышцы и, словно арбузную косточку, выщелкнул дисколёт на поверхность.

Включился двигатель, гул реактивных струй слился с шипением испаряющейся воды. Дисколёт взлетел вверх и исчез, растаял в небе планеты, уходя к грузовой станции на орбите.

А внизу, на планете со звучным названием Кайобланко, в маленькой подводной колонии кораллов, недоуменно вспыхивали цветные огоньки. Атолл, пытаясь разобраться в происшедшем, снова и снова прослеживал события последних дней. На его коралловых склонах загорались непонятные ему, но явно что-то означающие символы, в которых он всё-таки пытался распознать по-русски написанное имя «Надежда».

Впрочем, Атоллу было ясно одно значение этого символа. Он понимал, что пришельцы обязательно вернутся.

Пушка вероятности

– Всех, кто присутствует в зале суда! Всех, кто видит и слышит нас по каналам связи! Всех прошу приветствовать Трибунал Пальбоса вставанием!

По команде главного Распорядителя две тысячи избранных, получивших разрешение на вход в Дом правосудия, и миллиарды пальбосцев у видеоэкранов встали, склонив круглые фиолетовые головы.

Прошуршав длинными чёрными мантиями, заняли свои места члены Трибунала. Главный судья кивнул головой.

– Ввести обвиняемого! – заорал Распорядитель.

В зал, неслышно скользя на магнитной подушке, вкатился электрический стул, на котором понуро сидел молодой широкоплечий пальбосец с испещрённым глубокими шрамами лицом. Руки и ноги его были пристёгнуты к стулу узкими стальными захватами.

– Достойные жители Пальбоса! – начал процесс Обвинитель. – Всем вам, без сомнения, известно, какие огромные усилия вкладывает наше правительство в решение проблемы контакта. Контакт – это решение всех наших сегодняшних проблем. Это – благоденствие для каждого гражданина нашей непобедимой планеты. Однако для контакта нужно найти планету с весьма определённым уровнем цивилизации. С одной стороны, разум обитателей должен быть достаточно высок. С другой стороны, развитие их науки и техники должно уступать нашему уровню, в противном же случае они могут организовать сопротивление и даже представлять для нас угрозу.

Позвольте напомнить вам случай с Тергумой. Около ста лет назад мы нашли подходящую планету, однако аборигены воспротивились контакту с Великим Пальбосом и уничтожили корабли с нашим десантом. Для усмирения нам пришлось бросить на Тергуму позитронную бомбу. Теперь, – несколько замялся Обвинитель, – контакт устанавливать там больше не с кем.

– Но два года назад, достойные жители Пальбоса, – опять возвысил голос Обвинитель, – наши разведчики нашли ещё одну планету нужного типа. Полученные в результате исследований данные подтвердили, что планета полностью удовлетворяет нашим требованиям. Оставалась последняя, решающая проверка, и наш флот должен был стартовать, чтобы положить в сокровищницу Пальбоса ещё одну жемчужину – может быть, самую драгоценную!

Комитет по контактам доверил провести эту последнюю проверку пилоту Соргу и контактологу Джанку. Нет сомнений в том, что они побывали на планете – это подтверждают приборы. Однако киноаппарат, которым Сорг должен был вести съёмку, исчез вместе со всеми записями, сам Сорг вернулся умалишённым, а лицо контактолога Джанка было покрыто ранами. По всей видимости, была схватка с туземцами. Но Джанк отказывается рассказать правду о том, что с ними произошло.

Обвинитель вздохнул, помолчал, показывая, как глубоко его огорчает поведение Джанка, затем устремил в сторону обвиняемого острый костлявый палец.

– Не куплена ли твоя жизнь предательством. Джанк? Расскажи своему народу всю правду, какая бы она ни была, и, может быть, тебя простят…

Контактолог поднял голову, уставился невидящим взглядом перед собой.

– Я не боюсь казни, Ваше Могущество, – безразличным голосом произнёс он, – хотя не хотел бы умереть. Что же касается моих объяснений, то на следствии я говорил правду.

– Что ж, повтори свою «правду» перед всем Пальбосом, если у тебя хватит совести, – насмешливо фыркнул Обвинитель.

Джанк склонил голову, выражая покорность, и начал рассказ.

– Планета, о которой идёт речь, действительно очень напоминает нашу: как и Пальбос, она четвертая планета в системе своего солнца, обладает близкой массой, имеет схожие природные условия. Местные жители называют свою планету Земля. Сами земляне тоже похожи на нас, правда, кожа у них может быть любого цвета, только не благородного фиолетового, да на конечностях у них лишь по пять пальцев.

Чтобы избежать ошибки, допущенной при контакте с Тергумой, было решено изучить Землю досконально, не упуская никаких деталей. На Землю отправились десятки разведчиков, изыскателей, специалистов по всевозможным отраслям. Мы изучили их технику, искусство, религии, создали модель поведения и могли почти с полной уверенностью сказать, как поведёт себя средний землянин в той или иной ситуации.

И тут вдруг поступило тревожное донесение от агента, занимающегося изучением земной литературы. Он сообщал, что в письменном и устном творчестве землян нередко упоминаются некие существа, обладающие так называемой «волшебной силой». Их называют по-разному: и джины, и колдуны, и демоны, и ещё десятки названий. Агент докладывал, что увидеть хотя бы одного джина в действии ему не удалось, однако в приложении к донесению дал перевод тех описаний, где говорилось о возможностях загадочных существ.

Эти выдержки потрясли военных специалистов, многие отказались поверить в существование «волшебной силы». Тем не менее, сбрасывать эту силу со счетов было бы неосмотрительно, и Комитет по контактам решил провести ещё одну проверку – с помощью пушки вероятности.

Многие из вас, наверное, впервые слышат о пушке вероятности, поскольку применяют её крайне редко, так как каждый «выстрел» поглощает немыслимое количество энергии. Суть пушки в том, что она позволяет практически проверить существование вероятностной реальности. Скажем, предполагается, что где-то, возможно, существует нечто. По специальной таблице рассчитывается вероятность, данные вводятся в пушечный компьютер, а тот вычисляет вероятностные координаты предполагаемой матрицы и запускает туда ракету. Практически мгновенно ракета либо попадает в цель – и тогда экипаж проводит необходимые исследования, либо возвращается в исходную точку – и тогда вероятность можно считать практически неосуществимой.

После того как в пушку была введена соответствующая программа, компьютер определил, что на Земле концентрация волшебства достигала апогея в так называемой Древней Аравии. Мы с Соргом заняли места в ракете, нажали кнопку старта и буквально через несколько мгновений ощутили лёгкий толчок: ракета совершила посадку, а на дисплее перед пилотским пультом зажглась надпись: «Земля, Древняя Аравия».

Мы с Соргом переглянулись: вероятность осуществилась.

Для начала, окружив ракету силовым полем, мы включили обзорный экран. Нашим глазам предстала удивительная картина. Впереди, за массивной каменной стеной, стоял великолепный город. Над стенами возвышались высокие узкие башни и громадные белые дворцы, по дорогам к городу тянулись бесчисленные караваны двугорбых животных, гружённых мешками с товарами. Подступы к городу были запружены чёрными, жёлтыми и даже белыми людьми. Одежды на них были самые различные – от богатых, блестящих под ярким солнцем накидок, закрывающих почти все тело, до узких повязок из тонкой материи, обёрнутой вокруг бёдер. Вся эта масса из аборигенов, животных, повозок кипела и двигалась, и, хотя до нас не доносилось ни звука, можно было представить, какой гам стоял нал городом.

От воспоминаний у контактолога пересохло в горле, он закашлялся. Главный судья кивнул охраннику, тот подал обвиняемому стакан воды. Джанк жадно выпил, обвёл зал усталым взглядом и продолжал:

– До города было около трёх таров, по-туземному – около двадцати тысяч локтей, и мы решили для начала пробы почвы и воздуха взять недалеко от ракеты. Нам было приказано соблюдать строжайшие меры безопасности, поэтому для выхода мы надели скафандры высшей защиты. Напомню, что такой скафандр – фактически целая крепость. Он рассчитан на давление и температуру образования алмазов, ему не страшны никакие кислоты и щёлочи, он практически непроницаем для радиации. Кроме того, у Сорга и у меня на поясе висело по вполне надёжному бластеру. Вот почему, когда мы спустились с трапа и перед нами закружился небольшой песчаный смерч, мы только удивились. Смерч все увеличивался, пока не достиг размеров нашей ракеты. Продолжая вращаться, он стал принимать очертания, напоминающие человеческие, и наконец, превратился в огромного волосатого землянина. Мы едва достигали его колена. Глаза этого существа неприятно блестели, изо рта торчали мощные клыки. Сорг восхищённо застрекотал кинокамерой, а я снял на всякий случай бластер с предохранителя.

– Кто вы, о незнакомцы? – проревел великан таким голосом, что, если бы не модуляторы в наших шлемах, мы вполне могли оглохнуть.

– Мы посланцы другого народа с далёкой планеты… – затянул заранее приготовленную фразу Сорг. Модуляторы громкости, решив, что с великаном надо разговаривать в его тоне, увеличили выходную мощность динамиков скафандра, и слова Сорга прозвучали ещё громче, чем голос гиганта.

Великан испуганно отшатнулся, потом завопил что было мочи:

– О чужестранцы, горе вам! Вы вторглись в мои владения, и смерть будет вам наказанием за эту дерзость. Это говорю вам я, великий джин Харам!

С этими словами он изрыгнул на нас несколько языков пламени. Жара мы, естественно, не почувствовали, но я спросил Сорга, не припугнуть ли этого Харама бластером.

– Нет, Джанк, не вздумай, – прокричал Сорг, ни на минуту не прекращая съёмку. Таким счастливым я его никогда не видел. – Это же та самая «волшебная сила». Пусть покажет все, что умеет, поглядим на его арсенал.

А джин, увидев, что пламя на нас не действует, пришёл в неописуемую ярость.

«Погибни же, несчастный», – заорал он и наступил своей огромной, раза в четыре больше этого стола, ступнёй на Сорга.

Сгоряча я чуть не выстрелил, но вовремя сообразил, что раздавить скафандр не смогут и сто таких великанов. Сумев освободить руку, Сорг даже в таком неудобном положении продолжал съёмку, однако, когда гигант принялся топтать его, не сдержался и подал на скафандр напряжение.

Как ужаленный, великан с рёвом отлетел в сторону и упал на песок.

Надо отдать этому джину должное, он быстро пришёл в себя, хлопнул в ладоши, и перед нами вместо великана возник огромный трёхглавый змей, очень похожий на трекаба с планеты Анторг, только раза в полтора побольше. Одна голова потянулась к Соргу, другая ко мне. Из разверзнутых пастей било пламя, с клыков брызгала кипящая слюна.

Я вопросительно взглянул на Сорга. «Одну можно», – кивнул он мне. Вскинув бластер, я выстрелил. Огненный луч тут же превратил трёхглавого змея в двухглавого. Вместо третьей головы дымился багровый обрубок шеи.

Змей подпрыгнул и рассыпался на сотни мелких горошин, которые раскатились во все стороны и превратились в обнажённых по пояс мускулистых воинов.

Потрясая мечами и копьями, часть воинов атаковала ракету, а часть бросилась на нас. Однако нам их бояться не приходилось: примитивное оружие отскакивало от скафандров, как от брони, схватить же нас не позволял электрический ток достаточно высокого напряжения. Сквозь силовое поле ракеты вообще никто, кроме нас с Соргом, не мог проникнуть.

Наконец демон понял тщетность своих усилий. Воины исчезли, вместо них опять закружился песчаный смерч, который постепенно уменьшался в размерах, пока не достиг высоты человеческого роста, и перед нами появился невысокий старичок со злым горбоносым лицом и белой бородой. На нем был голубой халат, расшитый звёздами, широкие штаны красного цвета, туфли с высоко загнутыми вверх мысами и странный головной убор «чалма», украшенный большим сапфиром. Старик с ненавистью и страхом взглянул на нас и рухнул на колени.

– Пощадите! Вы великие волшебники, о пришельцы, и вы победили меня. Отныне я ваш раб, о горе мне! О горе детям моим и детям моих детей! – С этими словами старик стал рвать на себе одежды и горестно причитать.

Сорг сделал мне знак оставаться на месте, а сам отключил от скафандра внешний ток, подошёл к старику и поднял его на ноги. Пришлось долго объяснять, кто мы и откуда, прежде чем до старика дошло, что мы не волшебники, а только интересуемся «волшебной силой». Но когда он это понял, то выпрямился, приосанился и, не держи я в руке уже знакомый ему бластер, возможно, предпринял бы что-нибудь ещё. Но благоразумие победило, и Харам продолжил беседу, расспрашивая о нашей планете.

Сорг всегда отличался некоторой тщеславностью, и внимание аборигена ему польстило. Он стал рассказывать о Пальбосе, об электричестве, атомной энергии, антивеществе, лучемётах и бластерах, потом перешёл к проблеме контакта. Старик восхищённо чмокал и качал изумлённо головой, словом, всё шло нормально…

И тут я заметил, что индикаторная лампочка киберлингвиста погасла! Это могло означать только одно. Наш киберлингвист был самонастраивающейся системой, то есть должен был переводить с любого языка на наш, а нашу речь – на язык возможных собеседников. Программа прибора – установление языкового контакта оптимальным путём. И раз он отключился, значит, наш собеседник понимал нас без перевода. За тридцать минут джин научился языку Пальбоса! Это действительно походило на чудо, и на всякий случай я навёл ствол бластера прямо на середину звёздного халата.

Сорг окончил свою лекцию, и тут высокомерно заговорил джин.

– О пришельцы, вы великий и мудрый народ. Страна ваша, именуемая Пальбосом, поистине сказочна, и я должен повидать её. Я полечу с вами, на вашей чудесной колеснице.

Заявление было настолько наглым и неожиданным, что мы с Соргом сперва опешили, потом расхохотались.

– Даже если б нам очень хотелось взять тебя с собой, старик, а это далеко не так, мы бы не имели на это права, – со смехом ответил я, – у нас приказ не брать на борт живых образцов. Так что не полетишь ты с нами, разве только если умрёшь!

Перекошенное злобой лицо джина скривилось ещё больше.

– Ах, так! – прохрипел он, багровея и даже начиная приобретать фиолетовый оттенок. – Вы смеете оскорблять великого джина Харама. Знайте же, о глупейшие из глупых, что умрёте вы, а не я. Я уничтожу всех вас, весь ваш народ. Вы будете рыдать и проклинать тот день, когда появились на свет. А первым будешь ты, ничтожнейший! – весь трясясь от ненависти, указал на меня рукавом халата старик. – Я превращу тебя в червя… Нет, в колоду, на которой мясники разделывают бараньи туши! – С этими словами он вырвал из бороды несколько волосков и подбросил их в воздух.

– Берегись, – крикнул мне Сорг.

«Чего беречься?» – удивлённо подумал я, глядя, как джин шевелит губами, бормоча что-то вслед подхваченным ветром волоскам.

И в этот момент произошло нечто страшное. Я понял это по взгляду Сорга: его глаза расширились так, что чуть не выскочили на лоб, кинокамера выпала из рук. «А куда делся джин?» – мелькнула у меня мысль, я попытался обернуться.

И не смог! Я не мог обернуться. Я действительно превратился в колоду!

В первый момент я просто не мог осмыслить, что со мной произошло. И Сорг тоже. Потом он оправился от ужаса, подхватил пень, появившийся на том месте, где только что стоял я, и, беспорядочно стреляя перед собой из бластера, отступил под защиту силового поля ракеты.

Три последующих дня Сорг не взлетал, надеясь, что наваждение пройдёт, и я вернусь в нормальное состояние. Не рискуя выходить из ракеты, он звал джина через наружные громкоговорители, он обещал ему любые сокровища, всё, что угодно, если тот расколдует меня. Но напрасно. Лучше бы он стартовал сразу.

Три дня я был колодой, пнём, обычной корявой деревяшкой. Трудно поверить, но это так. Я сохранил все обычные чувства: я видел, причём видел на все триста шестьдесят градусов, слышал, ощущал запахи. А когда Сорг, вбежав в кабину, уронил меня на пол, я мысленно вскрикнул от боли. У меня остался чисто пассивный контакт с окружающей средой: я её воспринимал, она могла на меня воздействовать, а я на неё – нет.

Тем не менее, несмотря на дикость и нелепость моего положения, всё это можно было бы вытерпеть, если бы не проклятое насекомое. Оно зашевелилось у меня под корой, едва Сорг внёс меня на корабль. По-видимому, это был жук-короед, и он набросился на меня с таким аппетитом, словно всю жизнь постился. Такой пытки я не пожелал бы никому. Трое суток гнусная тварь глодала меня, а я был не в состоянии даже застонать.

Наконец Сорг стартовал, и в этот момент я явственно услышал шёпот:

– Хоть ты и заслуживаешь смерти, о чужеземец, я буду милосерден. – Тут в моих ушах, если они у меня где-то были, раздалось знакомое злобное хихиканье. – Ты честно кормил меня эти дни, и потому я расколдую тебя. Более того, ты будешь последним, кого я убью на твоей планете, и никто, кроме меня, не лишит тебя жизни, а если кто-то всё же поднимет на тебя руку, моё проклятие перейдёт на него, и он сам станет мясницкой колодой…

Невыносимый ужас охватил меня. Мы везли с собой на Пальбос джина, который проник на корабль поистине с дьявольским коварством: он безошибочно рассчитал, что Сорг не станет подвергать колоду, в которую на его глазах был превращён его друг, биостерилизации, и, сделавшись короедом, спрятался под корой. До сих пор я содрогаюсь, вспоминая хруст его жующих челюстей!

Тут ракета «совершила посадку», вернувшись в пусковую камеру пушки вероятности. Сорг распахнул дверь, и в тот же миг у меня из-под коры вылетело крохотное насекомое и мгновенно исчезло. Я почувствовал, что стою на ногах, и от страшной боли в лице потерял сознание.

Когда я очнулся в больнице, то увидел, что проклятый джин сделал с моим лицом. Пилот Сорг, то ли от увиденного, то ли от сознания нашей непоправимой ошибки, сошёл с ума.

Нас обвиняют в том, что мы совершили предательство. Это не так. Мы установили контакт с Землёй, только это получился контакт колоды с короедом. Противник воспользовался нами как безмозглыми чурбанами, чтобы проникнуть на Пальбос. Я не предатель, но заслуживаю смерти. Однако мне не умереть из-за заклятья джина, и лучше, если Трибунал не примет решение казнить меня – я не хочу, чтобы кто-то ещё пострадал.

Я прошу поверить моему рассказу – и, может быть, тогда что-то ещё удастся сделать, чтобы спасти наш великий народ…

Джанк закончил повествование и в изнеможении уронил голову на грудь. Дом правосудия загудел как растревоженный улей, возмущаясь нелепыми выдумками провинившегося контактолога. Члены Трибунала обменялись записками, согласно закивали фиолетовыми головами, придя к общему решению, и передали бумаги Обвинителю.

– Достойные жители Пальбоса! – сказал Обвинитель, и шум в зале мгновенно стих: – Достойные жители Пальбоса! Трибунал рассмотрел дело контактолога Джанка и считает, что рассказанная им история – оскорбление Трибуналу и всему великому народу Пальбоса. Его нежелание сообщить правду является доказательством совершенного предательства, а потому… – Обвинитель ещё больше возвысил голос, – контактолог Джанк признается виновным в измене долгу и приговаривается к смерти! – С этими словами он кивнул Распорядителю и опустился в кресло.

Распорядитель, неслышно скользя по гладкому полу, подошёл к большой чёрной кнопке перед столом Трибунала и положил на неё лиловый палец.

– Смерть предателю! – выкрикнул Обвинитель, отдавая Распорядителю приказ. И…

И с судорожно сжавшимся осуждённым ничего не произошло. Разочарованные зрители перевели взгляд с него на Трибунал и застыли от ужаса.

Там, где только что стоял Распорядитель и где сидели вынесшие приговор судьи, лежали широкие, иссечённые, словно на них долго что-то рубили, пни…

Рисунки Николая Крутикова