Текст книги "Правильно ли мы понимаем историю Европы и Азии? Книга II"

Автор книги: Глеб Носовский

Соавторы: Анатолий Фоменко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 41 страниц)

Знаменитая история о «долгом упрашивании Бориса принять царство» – политическая выдумка времен Романовых?

Все мы хорошо помним (хотя бы в изложении А.С. Пушкина) знаменитую историю о том, как царь Борис вступил на престол. Якобы он долго отказывался, уехал в монастырь, притворно изображал стремление полностью отойти от государственных дел. Бояре, народ многократно и безуспешно на коленях умоляли Бориса стать царем. А он все отказывался и отказывался. При этом скромно повторял, будто прав на престол он не имеет. И наконец, не устояв перед продолжающимися просьбами, принял царство. Все это изложено в определенной группе источников. Хорошо известно, что написаны они были в окружении Романовых.

Но сохранились и другие («не-романовские») свидетельства. По нашему мнению, более правильно отражающие действительность.

Как мы уже видели, умирая, царь Федор завещал царство царице Ирине и Борису. Вскоре Ирина решила устраниться от дел и уйти в монастырь. Скрынников пишет: «В тот памятный день, когда народ вызвал на площадь царицу… взяв слово после сестры, Борис заявил, что берет на себя управление государством, а князья и бояре будут ему помощниками. Так передал речь Годунова австрийский гонец Михаил Шиль. Достоверность известия засвидетельствована апрельской грамотой (то есть грамотой Земского собора 1598 года об утверждении Бориса царем – Авт.). Как следует из ее текста, Борис утверждал, что „с боляры радети и промышляти рад не токмо по-прежнему, но и свыше перваго“».

Итак, мы видим, что Борис отнюдь не отказывается от царства. Более того, считает само собой разумеющимся, что будет управлять государством «с боляры», то есть с боярами. Это стандартная формула в устах царя при восшествии на престол.

Наша гипотеза. «Не-романовская» группа источников правильно описывает реальность: молодой царь Борис, оставшись на престоле один, без матери, спокойно берет власть («не ломаясь») и заверяет народ, что все будет по-прежнему, и он будет править вместе с боярами.

Отметим, что указанные свидетельства дошли до нас лишь потому, что записаны иностранцем и, вероятно, избежали «романовской чистки и правки», поскольку были недоступны Романовым.

А московские документы романовской эпохи излагают события совсем по-другому. Их версия и вошла в наш школьный курс истории. «Совсем иначе передали речь Бориса составители окончательной редакции грамоты. Годунов будто бы сказал, что удаляется от дел, а править государством будет патриарх».

Затем началась некоторая смута. В нашей концепции она совершенно понятна: царь Борис очень молод и неопытен·, нашлись и другие претенденты (Шуйские), которые, естественно, попытались отобрать престол. «Борьба за власть расколола боярскую думу… Раздор в думе достиг такой остроты, что Борису пришлось покинуть свое кремлевское подворье и выехать за город. Он укрылся в хорошо укрепленном Новодевичьем монастыре» (Скрынников).

Поразительно, как ловко романовские историки, сохраняя в основном фактическую сторону дела, изменили интерпретацию и оценку событий. Абсолютно естественный шаг молодого царя – укрыться на время за стенами хорошо укрепленной крепости-монастыря – они преподнесли как хитрый ход старого интригана «Годунова», притворно изображающего «уход от мирских дел» в монастырь, чтобы в итоге добиться царства. Одна из лучших сцен оперы Мусоргского «Борис Годунов» подробно обыгрывает эту сцену. В действительности все было не так.

Скрынников, хорошо изучивший сохранившиеся документы, сообщает, что «факты обнажают несостоятельность официальных заверений, будто Борис выехал за город по своей доброй воле». Последнее полностью соответствует нашей реконструкции.

В конце концов, партия Бориса победила и действительно за ним пришли в монастырь, чтобы препроводить в успокоенный Кремль.

В каком возрасте умер царь Борис?

Традиционно считается, что, родившись в 1552 году, Борис Годунов вступил на престол в возрасте 46 лет (в 1598 году). Однако на дошедших до нашего времени царских портретах царь Борис изображается совсем молодым. Далее, когда Борис умер в 1605 году, ему было 53 года (традиционно). А ведь его наследник в этот момент был еще мальчиком!

А по нашей реконструкции Борис родился существенно позже, поскольку он был сыном Федора Ивановича. При восшествии на престол в 1598 году Борису могло быть около 20–25 лет. Таким образом, в нашей реконструкции Борис оказывается существенно моложе, чем в традиционной версии. Поэтому и сын его был совсем еще мальчиком в момент смерти Бориса.

Смута
Царь Дмитрий Иванович = «Лжедмитрий»

Неразрешенная загадка русской истории

«В русской истории история царевича Дмитрия занимает до настоящего времени неразрешенную загадку. Он вошел в историю под названием „Самозванца“… В его сознании с детства была укреплена вера в его царское происхождение… „Дмитрий“ ребенком был взят в семью бояр Романовых, затем передан на воспитание в один из монастырей, где получил хорошее образование и стал послушником, а затем патриархом Иовом был посвящен в дьякона… Через некоторое время в разговоре с одним монастырским служащим „Дмитрий“, носивший имя Григорий, по секрету сообщил, что он – царевич, чудом спасенный в Угличе. Новость эта была сообщена Годунову, и он приказал сослать Григория в Соловки. Григорий, не ожидая ссылки, решил бежать и, несмотря на установленный над ним надзор, бежал в сторону Литвы и появился в Путивле, где и был принят архимандритом Спасским. Из Путивля Григорий направился в Литву». Затем Григорий появился в Киеве, где сообщил, что он имеет царское происхождение. Он был представлен польскому королю Сигизмунду, который разрешил Григорию «набирать добровольцев для его армии и отпустил на их содержание средства. Григорий переехал в замок князя Мнишек… Началось движение против Годунова».

Так излагает фактическую основу появления в Московском государстве «самозванца» А.А. Гордеев.

История эта всегда производила на исследователей странное впечатление. Вот, например, типичное высказывание историка: «Тень невинной жертвы в лице до сих пор не выясненной личности, вошедшей в историю под названием Лжедмитрия, опрокинула все расчеты Годунова, стихийным порывом очистила занятый им трон и произвела страшное разрушение в жизни русского народа, сопровождавшееся многолетней междоусобной войной и потоками крови. Какими реальными силами мог располагать человек, воплощавший собой призрак царевича Дмитрия, для борьбы с укрепившимся на троне, утвержденным Земским собором, умудренным опытом в управлении страной, выдающимся среди окружения по уму, энергичным и властным Борисом Годуновым?» (Гордеев).

С позиций нашей концепции объяснение истории Лжедмитрия совершенно очевидно.

Он действительно был сыном царя Ивана, а именно Ивана Ивановича, правившего с 1563 по 1572 год и лишенного затем престола (см. выше). Напомним, что сам Иван Иванович был воспитан в семье Захарьиных-Романовых и именно они от его лица управляли государством, когда он был молодым. Поэтому и его сын Дмитрий («Лжедмитрий» впоследствии) также воспитывался в семье Романовых. Чтобы не допустить Дмитрия на трон, его постригли в монашеский сан. Напомним, что пострижение царевича, согласно старым русским законам, автоматически лишало его права занимать престол.

Но, скажет читатель, ведь считается, что царевич Дмитрий был действительно убит в Угличе? Но напомним читателю, что при «Грозном» были якобы две трагических гибели якобы двух разных царевичей с одинаковыми именами: оба – Дмитрии Ивановичи. И оба – дети Ивана «Грозного». Одна – из-за неосторожности няньки, утопившей ребенка. Мы уже говорили об этом выше. Вторая – знаменитая угличская трагедия.

По нашему мнению, гибель царевича Дмитрия Ивановича была только одна. Второй Дмитрий Иванович – сын Ивана Ивановича – вырос в монастыре под именем Григория (Отрепьева). И только в XVII веке во время смуты была придумана версия убийства этого второго Дмитрия в Угличе. Авторы версии пытались представить живого царевича Дмитрия Ивановича (боровшегося в то время за власть) самозванцем.

Согласно нашей реконструкции, малолетний царь Дмитрий Иванович погиб при трагических обстоятельствах в 1563 году, когда ему было около 12 лет. Историки считают, что он погиб грудным младенцем. Когда Шуйскому пришла в голову мысль объявить царевича Дмитрия самозванцем, была придумана история угличской трагедии. При этом действительная могила царя-мальчика Дмитрия Ивановича была объявлена могилой того самого царя Дмитрия Ивановича, который боролся с Шуйским. Так Дмитрия Ивановича объявили самозванцем.

Романовы были в то время на стороне Шуйского и потом, вероятно, развили эту версию уже для своих целей.

Напомним, что угличская трагедия теснейшим образом связана с именем Шуйского. Он лично расследовал угличское дело, как следует из документов. И что же мы видим? Скрынников откровенно пишет: «Давно возникли подозрения насчет того, что подлинник „углицкого дела“ подвергся фальсификации. Даже при беглом осмотре бросаются в глаза следы его поспешной обработки. Кто-то разрезал и переклеил листы „обыска“ (следственного дела), придав им неверный порядок. Куда-то исчезло начало». «Следствием в Угличе руководил князь Шуйский… И следователей смущало то, что Шуйский несколько раз менял свои показания».

Более того, «существует мнение, что сохранившиеся угличские материалы являются беловиком, составленным в Москве… Черновики допросов в Угличе не дошли до наших дней». Таким образом, вся «угличская история» могла быть попросту написана в Москве.

Скрынников резюмирует: «Есть основания утверждать, что угличский источник стал жертвой ретроспективной оценки событий».

Боярский заговор против царя Бориса.

Не будем подробно повторять известную историю прихода Дмитрия («Лжедмитрия») к власти. Подчеркнем лишь, что налицо был боярский заговор против царя Бориса. Царя отравили. «13 апреля (1605 года – Авт.) он в час дня находился в думе, потом обедал и, едва встав из-за стола, почувствовал себя дурно. Затем хлынула кровь изо рта и носа, и он наскоро был пострижен в монахи под именем Боголепа, а через два часа умер». Это, по Гордееву, была вторая (и на этот раз успешная) попытка бояр свергнуть царя Бориса. Во главе заговора стояли те же люди: Шуйские, Голицыны, Романовы. Как показали дальнейшие события, царевич Дмитрий был для них лишь орудием в этой борьбе. Меньше чем через год те же люди попытались его убить и, как говорят нам историки, действительно убили (с чем мы не согласны). Царем стал Шуйский, который давно рвался к власти.

«Лжедмитрий» – настоящий царевич Дмитрий, сын царя Ивана.

Воспитанные на стандартном «романовском» курсе русской истории, мы обычно глубоко убеждены, что «Лжедмитрий» был действительно самозванцем, неким Гришкой Отрепьевым. Историки романовской эпохи настолько часто и упорно твердили об этом, что теперь это уже кажется самоочевидным. Ниже мы скажем, для чего это им было надо.

Но то, что вроде бы так «очевидно» сегодня, спустя почти четыреста лет, было совсем не очевидно современникам «Лжедмитрия».

Действительно, с самого начала борьбы Дмитрия за престол все, кто его видел, признавали в нем царевича. И польские аристократы, и польский король, и русские бояре, и крупные стечения народа в Путивле и других городах, и, наконец, его собственная мать – царица Мария Нагая (к этому времени – инокиня Марфа). Находясь еще в Путивле, Дмитрий рассылал повсеместно грамоты, призывая русский народ под свои знамена. В его руках находилось 18 городов, и население в 600 верст с запада на восток признавало его действительным царевичем. В Путивль Дмитрий вызвал настоящего Отрепьева и показывал его народу.

Первым делом по прибытии в Москву Дмитрий принял меры по возвращению матери инокини Марфы из заточения. Оказывается, еще при царе Борисе она была допрошена и заявила, что сын ее жив, после чего была заключена в Троице-Сергиеву лавру под строгий надзор. Дмитрий встретил в Москве свою мать при большом стечении народа. «Никто теперь не сомневался, что на московском престоле настоящий сын царя Ивана. Инокиня Марфа была помещена в Вознесенском монастыре и была окружена исключительными заботами. Дмитрий бывал у нее каждый день и оставался по нескольку часов» (Гордеев). Более того, оказывается, еще и раньше, до бегства в Литву, Дмитрий тайно встречался со своей матерью Марией Нагой в монастыре на Выксе. Об этом говорит известная летопись «Иное сказание». Эти сведения Скрынников, конечно, расценивает как «совершенно фантастические». Мы же ничего фантастического в них не видим. Так было. Наша концепция ставит все на свои естественные места.

Романовы – авторы версии о самозванстве Дмитрия. Зачем им это потребовалось?

То, что мы сейчас объясняем, вроде бы лежит на поверхности. Почему же историки отказываются верить многочисленным утверждениям современников (о том, что Дмитрий – настоящий сын царя Ивана) и объявляют всех очевидцев либо обманутыми простаками, либо притворщиками? Вспомним, что русская история окончательно писалась при Романовых. Романовы специально объявили Дмитрия самозванцем и «Лжедмитрием». Зачем? Ответ прост. У Дмитрия, ставшего царем и имевшего царское происхождение, оказывается, был сын. Романовские историки называют его «воренком». После гибели Дмитрия он должен был ему наследовать. Но Романовы сами рвались к власти. Они узурпировали престол еще при живом сыне Дмитрия. А, следовательно, избрание Михаила Романова царем было незаконным. Единственным выходом для Романовых из создавшегося положения было объявить этого Дмитрия самозванцем. Что и сделали. Правда, оставалось еще одно препятствие: живой сын Дмитрия. Проблема была решена очень просто. Романовы повесили его на Спасских воротах.

Резюме нашей реконструкции.

1) Романовы узурпировали власть, после чего убили сына царя Дмитрия – законного наследника.

2) История исследуемой здесь эпохи писалась уже после. Писалась она Романовыми.

3) Объявив Дмитрия самозванцем, Романовы убили сразу двух зайцев. Во-первых, они скрыли незаконность избрания Михаила Романова. Во-вторых, избежали обвинения в цареубийстве (если Дмитрий «самозванец», то убийство его и его сына цареубийством не является!).

Это действительно сложный момент русской истории. А для романовской династии – узловой пункт. Романовы нуждались в доказательстве законности своего воцарения на троне. И они решили задачу вполне понятными и доступными им средствами. Конечно, поначалу убедить удалось далеко не всех. В Польше, например, в XVII веке были еще распространены произведения, выставлявшие Михаила Федоровича Романова в неприглядном свете. В частности, его называли почему-то не царем, а «вождем Федоровичем». Его называли также «прозванным великим князем», то есть ненастоящим. Ясно, что Романовым нужно было задушить в зародыше все эти неприятные для них свидетельства современников. И действительно, по свидетельству Костомарова, «в начале 1650 года царь (Алексей Михайлович Романов – Авт.) послал в Варшаву послом боярина Григория Пушкина с товарищами… Его царское величество, говорил он (Пушкин – Авт.), требует, чтобы все бесчестные книги были собраны и сожжены в присутствии послов, чтобы не только слагатели их, но и содержатели типографий, где они были печатаны, наборщики и печатальщики, а также и владельцы местностей, где находились типографии, были казнены смертью».

Боярский заговор и убийство царя Дмитрия, «Лжедмитрия I».

Выше, при изложении нашей реконструкции, мы остановились на том, что царевич Дмитрий был возведен на престол в результате боярского заговора (свергнувшего царя Бориса). Однако бояре рассматривали царевича лишь как промежуточную фигуру. Главой заговора был Шуйский. Именно он и стремился к власти. Поэтому царевич Дмитрий явно стал мешать. Вскоре после венчания Дмитрия на царство произошел дворцовый переворот. Считается, что в результате Дмитрий был убит.

На престол вступает Василий Шуйский.

В описанном заговоре Романовы выступили, по-видимому, на стороне Шуйского, так как Федор Романов (будущий патриарх Филарет), возвращенный из ссылки, был назначен Московским патриархом.

Зачем сожгли тело «Лжедмитрия I»?

На Руси покойников в то время не сжигали. Ни друзей, ни врагов. Не было такого обычая. А вот после гибели «Лжедмитрия I» его тело сожгли. Событие уникальное для тогдашней русской истории. Зачем потребовалось сжигать тело человека, занимавшего престол? Пусть даже врага.

А дело было так.

Из дворца был вытащен труп «Лжедмитрия». Костомаров так живописует этот исторический факт: «Труп был до того обезображен, что не только нельзя было распознать в нем знакомых черт, но даже заметить человеческого образа… У Вознесенского монастыря толпа остановилась и вызвала царицу Марфу. „Говори, царица Марфа, – твой ли это сын“, – спрашивали ее… По одному известию, Марфа отвечала: „Не мой!“ По другому, она сказала загадочно: „Было б меня спрашивать, когда он был жив; а теперь, как вы убили его, уже он не мой“. По третьему известию, сообщаемому в иезуитских записках, мать на вопрос волочивших труп сначала отвечала: „Вы это лучше знаете“, а когда они стали к ней приставать с угрожающим видом, то произнесла решительным тоном: „Это вовсе не мой сын“».

Таким образом, из слов Марфы отнюдь не следует, что предъявленное ей тело было телом ее сына. Скорее всего, ее слова можно понять как заявление, что ей показали чье-то другое тело!

Наша гипотеза. Царь Дмитрий убит не был и спасся. Царице Марфе предъявили другое тело. Поэтому-то его и обезобразили, чтобы нельзя было опознать личность убитого. А чтобы окончательно замести следы, тело сожгли.

Таким образом, по-видимому, царь Дмитрий оставался еще жив после этого переворота. Следует ожидать, что вскоре он вновь появится на исторической сцене. И действительно, сразу же после описанных событий в том же самом Путивле (который был ранее ставкой Дмитрия I) возникает «Лжедмитрий II». В первый раз «Лжедмитрия I» видели толпы народа. Те же толпы, увидев «Лжедмитрия II», оказывается, снова признали его за царя Дмитрия! Собрав народ в Путивле, Шаховской показывал нового претендента и утверждал, что в Москве изменники вместо Дмитрия убили какого-то немца и Дмитрий жив и народ должен восстать на Шуйского.

«Лжедмитрий II» – тот же царь Дмитрий, то есть «Лжедмитрий I»

А.А. Гордеев пишет: «Появление нового Дмитрия так напугало Шуйского, что он, посылая войска, говорил им, что они идут против немцев, а не мятежников. Обман этот вскрылся при встрече с войсками мятежников». «Лжедмитрий II» сначала отправился в Польшу, в замок Мнишек, где в свое время уже побывал «Лжедмитрий I» и даже женился на Марине Мнишек. Чрезвычайно интересно: признала ли Марина Мнишек – жена «Лжедмитрия I» – своего мужа во вновь появившемся «Лжедмитрии II»? Замечательный факт – она его признала! В самом деле, после того как «Лжедмитрий II» подошел к Москве и остановился в Тушине, к нему из Москвы переехали Марина Мнишек и ее отец – князь Мнишек. Марина объявила себя его женой. Историки относятся к этому недоверчиво. Ведь они «знают», что это был будто бы другой человек. Почему Марина об этом не знает? Объясняют так: Марина будто бы согласилась играть роль жены «Лжедмитрия II» лишь под давлением своего отца! Далее добавляют, будто Марина, согласившись формально быть женой «Лжедмитрия II», отказалась, тем не менее, исполнять супружеские обязанности. Любопытно, откуда это известно? Тем более что этот свой «отказ» она, вероятно, понимала очень условно. Иначе как понять то обстоятельство, что вскоре у нее родился сын от «Лжедмитрия II», которого Романовы назвали «воренком». А самого «Лжедмитрия II» назвали «Тушинским вором» (тем самым признавая этого ребенка за сына «Лжедмитрия II»).

И именно этот ребенок был затем убит Романовыми (повешен на Спасских воротах), чтобы устранить с их пути законного наследника царя Дмитрия!

Становится совершенно ясным и дальнейшее поведение Марины Мнишек, которая после гибели «Лжедмитрия II» не покинула Россию и, находясь при сыне, продолжила борьбу за российский престол с помощью верных ей войск, возглавляемых Заруцким. Ничего удивительного: она-то знала, что ее сын – законный наследник настоящего царя Дмитрия. А если бы он был сыном какого-то безродного «Тушинского вора», то разумнее было бы сразу покинуть взбудораженную страну (в которой Михаил Романов уже пришел к власти!) и бежать в родной дом в Польшу, где ей ничего не угрожало. Такая возможность у нее была. А она вместо Польши отправилась на Волгу, Дон, Яик, к казакам.

Началась война Заруцкого и Марины с Романовыми. История этой войны – одно из наиболее темных мест русской истории. Скорее всего, известное сегодня описание этой войны целиком выдумано победившими в ней Романовыми. В изложении романовских историков она выглядит как «борьба государства с ворами».

А между тем, по свидетельству Костомарова, Заруцкий якобы неправильно «называл себя царем Дмитрием Ивановичем». Оказывается, «ему под этим именем писались и подавались челобитные, хотя, – удивляется Костомаров, – конечно, все должны были бы знать, что он Заруцкий, лицо, чересчур известное по всей Руси».

Возможно, царь Дмитрий Иванович в то время еще не был убит. В этом случае он был казнен позже Романовыми. А потом его казнь выдали за казнь Заруцкого. Подозрение усиливается тем, что после казни Заруцкого сразу возникает якобы второй Заруцкий, о котором раньше ничего не было известно.

Войска Заруцкого (или царя Дмитрия?) и Марины были разбиты. Романовым, утвердившимся в столице – Москве, удалось расколоть казачий союз, собиравшийся вокруг них.

Заруцкий и Марина были схвачены вместе с сыном на Яике войсками Михаила. Заруцкого (царя Дмитрия?) посадили на кол. Четырехлетнего царевича, сына Дмитрия и Марины, Романовы повесили в Москве. Как мы уже объясняли, тем самым они устранили законную ветвь прежней Русской-Ордынской династии.