Текст книги "Любовь и немного морали (СИ)"

Автор книги: Ginger Weasley

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

– Только не заводитесь, – с бессильной усталостью произнёс Гарри. – Давайте лучше… сделаем домашние задания, чтобы побыстрее отделаться…

– Ой, – сказала Лили, – я совсем забыла.

– Не удивительно, ты была всего на одном уроке сегодня, я написала за тебя сочинение по зельеварению, надеюсь, ты не против? – хитро улыбнувшись, шепнула ей Гермиона.

– Спасибо, ты чудо! – прошептала Лили, глядя, как Рон, запустив пальцы в свои рыжие волосы, с обреченным видом смотрит на абсолютно пустой пергамент.

Гриффиндорцы начали возвращаться с ужина, и гостиная постепенно заполнилась голосами учеников.

– Пожалуй, я пойду спать, – пробормотал Гарри и пошел в спальню мальчиков, опустив голову.

Рон так ничего и не написал, лишь выжидающе смотрел на Гермиону. Лили поудобнее устроилась в кресле и закрыла глаза. Все было настолько хорошо, что она даже боялась поверить в то, что все это по-настоящему.

Наконец, в гостиной появился довольный Джордж.

– А где твой брат? – спросила Лили, обнимая его.

– У него сегодня свидание.

– Да ну? А с кем?

– С Анджелиной.

– Здорово. Я за него очень рада.

– Я тоже, правда, если честно, он до сих пор по тебе сохнет.

Лили стало жарко.

– Я..я не виновата, я ему говорила, что я люблю только тебя, – заплетающимся языком пробормотала она.

– Ты что, разве я обвинил тебя в чем-то? – он погладил её по голове и улыбнулся.

Лили покачала головой и зевнула. По телу побежали мурашки. Чувствуя, как подкатывает усталость, и веки понемногу тяжелеют, она тихонько сказала:

– Я думаю, нужно пойти спать, иначе завтра на Зельеварении не смогу связать двух слов.

– Я провожу тебя, и проверю, может, под твоей кроватью живут страшные монстры, которые будут мешать тебе спать, – тут же вызвался Джордж, подавая ей руку.

– Мои монстры мне ничуть не мешают, но ты можешь поцеловать меня перед сном, я не против. И перестань разговаривать со мной как с пятилетней, я, между прочим, теперь твоя девушка!

– Да ну, а я думал, ты колючий ёжик.

Лили решила ничего не отвечать, только попыталась придать своему взгляду максимально грозное выражение.

Зайдя в спальню, она не спеша сложила нужные учебники в рюкзак, чтобы с утра впопыхах ничего не забыть и расстелила постель.

Джордж, сидя на кровати Гермионы, молча наблюдал, как она достает из под подушки свою любимую пижаму.

– Может, ты отвернешься? – спросила Лили, улыбаясь.

Он покорно отошел к окну и уткнулся носом в красную бархатную портьеру с золотой бахромой.

Лили быстро переоделась и нырнула под одеяло.

– Будешь проверять моих монстров? – спросила она.

Джордж рассмеялся и, подойдя, заглянул под кровать.

– Да, ты была права, они совершенно безобидные.

Он опустился на край её кровати и убрал прядь волос с её лица.

– Очень жаль, что ты не помнишь, что было на Чемпионате Мира по квиддичу. Я тогда уснула у тебя на плече. Дядя Артур потом сказал, что ты просидел рядом со мной почти до утра…

– Ты ведь так мне и не рассказала тогда, что случилось, после того, как мы сбежали от Пожирателей.

Лили вздохнула и села:

– Я сама не знаю, и никто не знает, даже Дамблдор. Он лишь сказал, что возможно Сам-Знаешь-Кто наслал на меня Империус и Круциатус… тогда мое сознание для него было как чистый лист. Он воздействовал на меня с помощью легилеменции, возможно он хотел, чтобы я пришла к ним тогда, но сработала защита моей крестной. И ты…

– То есть, когда он почувствовал, что ты не подчиняешься ему, он наслал на тебя круцио? – глаза Джорджа расширились от ужаса. Он сжал кулаки.

– Возможно и так. В прошлом году мне вообще «повезло» на непростительные заклятия. К сожалению.

Он не выдержал и притянул Лили к себе, касаясь губами ее губ.

– Тебе столько пришлось пережить. Ты такая маленькая, хрупкая, словно цветок, я даже иногда боюсь обнимать тебя, чтобы ненароком не сделать тебе больно.

– Ты мне не можешь сделать больно. Кто угодно, только не ты.

– Я не позволю никому тебя тронуть. Теперь мы всегда будем вместе.

========== ГЛАВА 8. “Cон” ==========

Она стояла посередине огромного поля, поросшего прошлогодней пожелтевшей травой, а вдали виднелся густой лес. Дул сильный ветер, который яростно теребил её рыжие волосы. Лили сделала несколько шагов, совершенно не понимая, что происходит. Ноги путались в длинном подоле платья из белых кружев.

– Нравится? – раздался за спиной такой холодный, знакомый голос.

Она обернулась.

Том Реддл стоял в паре шагов от неё, а на его губах играла легкая усмешка.

Он не был похож на чудовище, каким она его видела на кладбище. Он выглядел так, словно вынырнул из Омута Памяти: молодой, высокий, и удивительно, просто невероятно красивый.

– Снова вы? – спросила она, подходя ближе, абсолютно не боясь. Том был без палочки, его глаза не напоминали два горящие яростью уголька. Он выглядел школьником, не намного старше Лили.

– Почему ты не хочешь быть со мной? – тихо спросил он и его взгляд наполнился грустью.

– Вы всегда были так самоуверенны, Том? – она не решалась обращаться к нему на ты.

Он излучал такую сильную энергию, что Лили почувствовала себя словно магнит, который притягивает к другому магниту.

Платье было ужасно неудобным. Высокая высохшая трава сильно цеплялась за длинный шлейф, словно не давая ей подойти ближе. Корсет был затянут настолько туго, что она едва дышала.

Реддл протянул ей руку.

«Может, он не такой уж и плохой?».

– Я всегда добиваюсь того, чего хочу, – едва слышно проговорил он и неожиданно улыбнулся.

– Но зачем вам нужна я? – спросила Лили, осторожно касаясь его пальцев, которые на удивление оказались очень нежными и теплыми.

– Потому что ты – это ты. Единственная, смелая, красивая. В тебе течет самая чистая волшебная кровь во всей Англии. Только представь, Лили, чего мы сможем достичь вместе….

Том что-то страстно продолжил ей шептать на ухо, но его слова слились в один сплошной поток, услаждавший слух. Лили почти потеряла сознание, словно с каждым сказанным словом он забирал у неё часть её жизненной силы. Она была готова на все. Сама мысль оказаться в руках Волдеморта теперь не казалась ей такой ужасной, как ранее.

– А что будет, если я не сделаю, как вы хотите? – спросила она, утопая в его взгляде. Ей очень хотелось коснуться его прекрасного лица. Он был похож на ангела.

Том улыбнулся.

– Тогда смотри, – сказал он и, взяв Лили за плечи, повернул её.

Её словно окатило холодной водой. Всё очарование Томом Реддлом мигом испарилось, остался только леденящий кровь ужас.

Джордж улыбался. Улыбался самой чудесной улыбкой, за которую Лили была готова отдать все на свете. Он стоял близко-близко к ней, а в его руках был букет из белых лилий.

Лили без слов подошла и обняла его. Он был холоден словно лед. Так же, как тогда, на Святочном балу.

– Что с тобой? – ласково спросила она, хотя губы ее подрагивали.

Джордж ничего не ответил, лишь с сожалением покачал головой. Лили почувствовала, как что-то странное липким горячим пятном растекается по ее платью и в ужасе отпрянула. Белые кружева были залиты ярко-алой кровью.

Джордж продолжал улыбаться. Лилии в его руках были покрыты крохотными красными капельками.

– Что? Что это? – спросила она, глядя на свои окровавленные ладони. С пальцев на землю падали горячие вязкие капли.

Том медленно подошел к ней и взял её за перепачканную кровью руку, словно это было величайшее сокровище в его жизни.

– Твоя кровь. Мне бы не хотелось проливать её, – он осторожно коснулся губами её ладони, – но я могу пролить кровь тех, кто тебе дорог. Помни это, Лилиан.

Она почувствовала, что падает в глубокую-глубокую яму.

Лилиан! Никто, даже бабушка, никогда не называл её полным именем.

– Ты удивляешься, девочка моя, не нужно, – нежно прошептал Том, осторожно проводя языком по её коже, слизывая её кровь, – на вкус ты как самый сладкий, самый запретный плод…

«Я не твоя девочка, никогда! Никогда!».

Лили попыталась отдернуть руку, но её тело словно перестало ей подчиняться. Она беспомощно оглянулась, но Джорджа уже не было, лишь букет лилий, залитый её кровью, лежал на земле.

Лили открыла глаза. Слабенький свет пробивался сквозь заботливо задернутые Гермионой тяжелые бархатные портьеры. Она не чувствовала себя как обычно после таких ужасных снов. Она не кричала, сердце не колотилось бешено о грудную клетку. Словно так было и надо. Лили тихонько выскользнула из кровати и подошла к тумбочке, на которой стоял большой красный будильник с изображением гриффиндоркого льва. Шесть утра.

«Что же такое снова. Может мне вообще не спать? Все это скоро сведет меня с ума окончательно.».

Переодевшись в форму, Лили спустилась вниз.

В камине, негромко потрескивая, догорали угольки. Гарри сидел в кресле, свесив вниз правую руку, которая почему-то была забинтована, и задумчиво смотрел в одну точку.

– Ку-ку, – негромко сказала она, улыбнувшись и сев рядом.

Он встрепенулся и как-то странно посмотрел на нее.

– Что с тобой? – тихо спросил он.

– А с тобой? – Лили показала на его перевязанную бинтами руку.

– Амбридж. Это ее наказание.

– Эта женщина, кажется, перешла уже все границы, тебе нужно рассказать об этом Дамблдору!

– Нет, у него и без меня сейчас много проблем. Я… я не знаю, что делать, Лили, никто мне не верит, – пробормотал он, морщась от боли.

Она с сочувствием посмотрела на него:

– Мне сегодня снова снился Сам-Знаешь-Кто…

– Но, мне казалось, что он больше не имеет на тебя влияния.

– Мне тоже. Я растеряна не больше, чем ты. Благо, Амбридж почему-то ко мне очень снисходительна. Хотя, я бы предпочла получить наказание, чем видеть ее миленькую улыбочку.

– Не надо, я не хочу, чтобы ты испытывала то же, что и я сейчас. Я никогда никого так не ненавидел, даже Снейпа.

– Гарри, пожалуйста, мне неприятно, – Лили осуждающе покачала головой.

Он только хмыкнул в ответ.

***

Трансфигурация началась с длинной речи профессора МакГоннагал о предстоящем экзамене СОВ.

– А также, – добавила она, – вам всем предстоит пройти собеседование по поводу выбора вашей будущей профессии. – И вам не удастся сдать экзамены на С.О.В., – с мрачной суровостью изрекла она, – без серьезного отношения к занятиям, как теоретическим, так и практическим. Однако, при условии, что вы будете работать добросовестно и с полной отдачей, я не вижу никаких причин, которые могли бы воспрепятствовать успешному достижению вами совершенно обычного волшебного уровня.

Фред и Джордж оказались правы. Исчезающие чары, о которых МакГоннагал начала рассказывать, оказались сложными. Второй час сдвоенного урока подходил к концу, а растворить улиток вышло только у Гермионы. За что МакГоннагал наградила Гриффиндор десятью баллами и освободила ее от домашнего задания.

Совершенно измученные, Гарри и Рон негромко обсуждали квиддич, Лили шла рядом и задумчиво смотрела в окна. Она снова чувствовала себя паршиво, словно вернулась на площадь Гриммо 12 и только что поругалась с Орденом Феникса.

– С тобой все в порядке? – спросила Гермиона, – ты за весь день не проронила ни слова.

– Да, все хорошо, – слабо улыбнулась Лили.

– Послушай, я надеюсь, ты не обижаешься, что я теперь много занимаюсь делами старосты?

– Нет, что ты, все хорошо, правда. Просто, я скучаю по Джорджу, – неожиданно сказала она и почувствовала, как защемило сердце. Проведя накануне так много времени вместе, она даже не подумала, что наутро она снова будет нуждаться в этих минутках счастья.

Профессор Флитвик тоже начал урок с длинной речи о важности предстоящих экзаменов. Лили чувствовала себя совершенно вымотанной и в полусне просидела оба урока, придя в себя только по дороге в Большой зал на обед, когда увидела среди толпы учеников скучающего в одиночестве Джорджа. Увидев её, он улыбнулся.

– Ты почему один? – спросила она, обнимая его.

– Фред.. у него дела, в общем.

– Вы опять поругались?

– Нет, просто он действительно занят. А я ждал тебя, как ты?

– Честно говоря, не думала, что когда-нибудь скажу это, но я ненавижу учиться.

Джордж весело рассмеялся:

– Ты удивляешь меня с каждым днем все больше и больше.

– Я сама себя удивляю. Придешь сегодня вечером снова проверять монстров под моей кроватью?

– Обязательно, – сказал он, и нежно прижимая Лили к себе, чтобы поцеловать.

Пульс с бешеной скоростью застучал в висках.

– Кхе – Кхе.

Амбридж с неизменной сладкой ухмылочкой стояла позади них.

– Молодые люди, ваше поведение противоречит всем нормам морали.

«Какая может быть мораль в нашем возрасте!».

– Мистер Уизли, не забудьте, что сегодня вы и ваш брат отбываете наказание в моем кабинете. А что касается вас, мисс Роуз, я надеюсь, что вы никогда туда не войдете.

Надменно кивнув, Амбридж засеменила по коридору, покачивая своим похожим на муху бантом.

– Кстати о наказании, я не знаю, что именно она заставит вас делать, но Гарри вчера вернулся от неё с забинтованной рукой.

– Хм-м, а мне пойдет забинтованная голова?

– Перестань, это не смешно.

– Ладно, что-нибудь придумаем, ты так говоришь, словно мы с Фредом первокурсники, и для нас это наказание в первый раз.

Вечером после ужина, когда большинство учеников разбрелось по кроватям, а Рон и Гермиона отправились на очередной обход, Лили в одиночестве тренировала в гостиной Исчезающие чары.

Фреда с Джорджем не было очень долго. Ей даже удалось заставить исчезнуть стопку книг на подоконнике, но близнецы до сих пор не возвращались. В изнеможении опустившись в кресло, Лили закрыла глаза.

Скрипнул портрет Полной Дамы и послышался недовольный голос Гермионы:

– Рон, может хватит так безответственно относиться к своим обязанностям? Ты не можешь брать у Фреда и Джорджа Забастовочные завтраки, чтобы прогуливать уроки!

– Гермиона, скоро отборочные соревнования по квиддичу, я хочу попасть в команду в этом году, как ты не понимаешь!

– Я многое могу понять, я бы даже ни слова тебе не сказала, Рональд, если бы ты не был старостой!

«Мерлинова борода, когда же они перестанут ругаться и, наконец, признаются, что на самом деле не могут жить друг без друга!».

– Лили, ты не спишь? – удивленно спросил Рон.

– Я жду твоих братьев. Они сейчас у Амбридж.

– А, тогда спокойной ночи, – рассеянно пробормотал он и направился к винтовой лестнице.

– Спокойной ночи, Рон.

Гермиона расстроено посмотрела ему вслед.

– Он совершенно не слушает меня, – пожаловалась она.

– Перестань, ты слишком строга к нему.

– Вовсе нет, ему нужна сильная рука!

– Гермиона, ты же девушка, а не профессор МакГоннагал! – хихикнула Лили.

Она улыбнулась и задумчиво посмотрела в окно, за которым было уже совсем темно.

– Может быть, ты и права, спать не собираешься?

– Нет, – покачала головой Лили, – я жду Джорджа.

– Надеюсь, вы не затеваете ничего незаконного? – нахмурила брови Гермиона.

Портрет Полной Дамы вновь заскрипел, потом послышались негромкие голоса и в гостиную зашли Фред и Джордж.

Лили бросилась к ним.

– Ну как вы?

Близнецы быстро спрятали руки в карманы и улыбнулись:

– Все в порядке, – как ни в чем не бывало, беззаботно сказал Фред.

Она вопросительно посмотрела на Джорджа.

– Правда, все замечательно, тебе не о чем беспокоиться, – тихо сказал он. В отличие от брата, он выглядел немного растерянным.

Сложив руки на груди, Гермиона подошла к ним.

– Если все, как вы говорите, в порядке, тогда почему вы спрятали руки в карманы, когда вошли сюда? – грозно спросила она.

Фред и Джордж переглянулись.

– Гермиона, ты злоупотребляешь своим положением, – начал было Фред.

Лили молча потянула Джорджа за руку. Пальцы его подрагивали.

«Я всегда должен следовать морали». – было словно вырезано ножом на коже.

Царапины сильно кровоточили. Он отдернул руку.

– Господи, что это? – в ужасе спросила Лили.

– Это всего лишь наказание, – сухо сказал он, глядя в пол.

– Это не наказание, это самые настоящие пытки! Как она это сделала? – едва не сорвалась на крик она.

– Ш-ш, – шикнула Гермиона, – ты разбудишь весь Хогвартс, не так громко.

Фред и Джордж сели на диван. Лили молча опустилась рядом в кресло, не сводя с них пристальный взгляд.

– Объясните всё по порядку! – строго сказала Гермиона.

– Амбридж дала нам перья и посадила нас писать строчки,

– И?

– И все, что мы написали, теперь красуется у нас на руках.

– Это немыслимо, – всплеснула руками Гермиона, – может следующим шагом будет то, что она начнет подвешивать провинившихся в подземелье за большой палец ноги? Что она себе позволяет!

– Так или иначе, нужно что-то делать с этим, потому что у меня такое чувство, что мы далеко не последние, – серьезно сказал Джордж.

– И С.О.В. мы точно не сдадим, – тихо сказала Лили. Все внутри протестовало против ситуации.

– У меня есть идея, – вдруг выпалила Гермиона, – нам нужен новый учитель.

– Ты имеешь в виду, что нужно каким-то образом сместить Амбридж с должности?

– Нет, я имею в виду то, что среди нас есть человек, который вполне способен нас научить всему, чему не хочет нас учить эта старая жаба!

Лили усмехнулась:

– Уж не ты ли это, Гермиончик?

– У тебя чувство юмора как у Рона, я говорю о Гарри. У кого еще из нас столько опыта по защите от темных сил?

– Это хорошая идея, но, боюсь, он не согласится на это, – вздохнула Лили.

– Я думаю наоборот, ему как никогда сейчас нужно отвлечься. Я поговорю с ним завтра.

Фред вздохнул:

– А может, стоит подсунуть Амбридж в обед пару Обморочных Орешков? Для профилактики?

Казалось, Гермиона сейчас взорвется.

– Нет, вы двое, ради вашего же блага, держите себя в руках! И не впутывайте Лили в ваши делишки!

– Да-да, Грейнджер, а еще мы всегда должны следовать морали, – проворчал он.

– Я по-хорошему вас прошу. Так будет лучше для всех нас. И вообще, уже поздно, пора идти спать!

Лили с сожалением посмотрела на неё:

– Ты иди, я еще посижу немного.

Гермиона кивнула и, осторожно ступая, пошла по винтовой лестнице наверх.

– И я, пожалуй, тоже пойду, – неожиданно вскочил Фред и последовал за ней.

Лили и Джордж остались вдвоем в гостиной. Огонь в камине почти догорел, и было уже совсем темно. Он сидел, снова спрятав руку в карман.

«Все бы отдала, лишь бы узнать, о чем он сейчас думает….».

– Сильно болит? – спросила она.

– Терпимо, – тихо ответил Джордж.

Лили достала палочку и наколдовала моток бинтов и небольшой пузырек с настойкой из щупалец растопырника. Сев рядом с ним на диван, она осторожно потянула его за запястье.

– Будет немного неприятно, – сказала она и начала обрабатывать царапины. Зелье слегка дымилось, и скоро по гостиной распространился запах водорослей.

– Спасибо тебе, – шепотом сказал Джордж, в темноте дотрагиваясь свободной рукой до ее лица.

– Перестань, – пробурчала она, аккуратно завязывая бинт, – тут еще осталось немного, отдай завтра утром своему брату, – Лили протянула ему пузырек.

– Хорошо, – сказал Джордж.

Воцарилось неловкое молчание. Она держала его за пораненную руку, боясь сделать ему больно. Боясь отпустить, словно он был не человеком, а лепестком, который может унести с ладони легкий порыв ветра.

– Я думал о тебе сегодня, когда писал строчки. Как будто кто-то ножом вырезал их на моей ладони, а я дурак, мечтал, о тебе. Ты знаешь, и мне это помогло. Я только не хочу, чтобы Амбридж заставила делать тебя тоже самое…

– Не бойся, я всегда ее могу припугнуть духом моей покойной бабули, – попыталась отшутиться Лили.

Джордж придвинулся ближе и обнял её.

– Я серьезно, я люблю тебя так сильно, что готов умереть ради тебя.

– Что ты опять несешь? Даже не смей думать о таких вещах, – Лили вцепилась руками в его мантию.

– Я не думаю, просто в любой момент с нами может случиться что угодно. Нужно быть готовыми.

– Ты говоришь такие странные вещи. Где твое чувство юмора, Джордж Уизли? Не пугай меня!

– Извини меня, малыш, наверное, я просто устал, – сказал он, осторожно запустив пальцы в её волосы, – от тебя опять пахнет ванилью, я схожу ума.

– Это мой шампунь… – прошептала Лили, ища его губы.

– Люблю твой шампунь.

– А я люблю тебя.

– А я тебя…

– Так шампунь или меня? – усмехнулась она.

– Помолчи немного, – прошептал он и поцеловал её.

========== ГЛАВА 9. “Генеральный инспектор” ==========

Утро принесло совсем нерадостные новости. Не успела сова, как обычно доставившая к завтраку почту, взлететь с кувшина с молоком, как Гермиона, вскрикнув, лихорадочно расправила на столе газету. С большой фотографии, осклабясь и редко моргая, смотрела Долорес Амбридж. Заголовок над фотографией гласил:

«МИНИСТЕРСТВО ПРОВОДИТ РЕФОРМУ В ОБЛАСТИ ОБРАЗОВАНИЯ: ВПЕРВЫЕ В ИСТОРИИ «ХОГВАРТСА»

УЧРЕЖДЁНА ДОЛЖНОСТЬ ГЛАВНОГО ИНСПЕКТОРА. ДОЛОРЕС АМБРИДЖ ПОЛУЧАЕТ НОВОЕ НАЗНАЧЕНИЕ».

– Вот ужас, даже не хочу знать больше! – яростно бросила ложку Лили. Стакан в руках Фреда треснул.

– Эй, держи себя в руках, – проворчал он.

– Прости. Гарри, что ты решил, будешь учить нас?

Он приподнял бровь:

– Я не уверен…

– Гарри, пожалуйста, такими темпами Амбридж скоро сместит Дамблдора и станет директором! – Лили посмотрела на него умоляюще.

Он покачал головой:

– Вы переоцениваете меня!

– Вовсе нет!

– А знаете что, – вмешался Рон, который внимательно читал статью, – я мечтаю, как Амбридж будет инспектировать МакГоннагал…

– Кстати, нужно будет спросить у нее, в каких отношениях Амбридж была с моей бабушкой, мне ужасно интересно! – сказала повеселевшая Лили.

– Знаете, что-то мне подсказывает, что на урок нам лучше не опаздывать сегодня на зелья, – вскочила с места Гермиона.

Но «инспектор» не пришла в подземелье Снейпа на сдвоенный урок зельеварения, где Лили получила написанное для неё Гермионой сочинение о лунном камне.

– Я поставил вам те оценки, которые вы получили бы за подобные работы на экзаменах, – с усмешкой сказал Снейп, стремительно расхаживая между рядами и раздавая проверенные сочинения. – Я хотел дать вам реальное представление о том, на что вы можете рассчитывать.

Лили посмотрела в верхний левый угол, где как обычно красовалась «В».

Снейп дошёл до начала кабинета и, развернувшись на каблуках, встал лицом к классу.

– Должен сказать, что работы ваши, в общей массе, ужасны. Если бы это был экзамен, большинство из вас с треском провалилось бы. Очень надеюсь, что при написании нового сочинения – о различных видах противоядий к ядам животного происхождения – вы проявите намного больше усердия, в противном случае я буду вынужден наказать тех остолопов, которые снова получат «У». Пока же реальные шансы сдать СОВ на «Великолепно» есть только у двоих из вас, – он с презрением скосил глаза в сторону гриффиндора, и Лили поежилась и почувствовала, что краснеет.

«Хорошо, что он не может читать мои мысли, хотя, кажется, он догадался, позор какой!».

Весь оставшийся урок Лили смотрела, как Гарри, высунув язык, старается не пропустить ни одного ингредиента и сделать все правильно. Глядя на его мучения, она испытала некую гордость, потому что могла изготовить любое зелье с закрытыми глазами.

– Тебе помочь? – шепнула она ему, искоса поглядывая на Снейпа.

– Нет, спасибо, – ответил Гарри, – я хочу все сделать сам.

– Как хочешь, – протянула она, глядя, как он кидает в котел на одну сушеную бабочку больше, чем нужно.

В результате, Животворящий бальзам получился только у трех человек. Гарри обреченно вздыхая, наклеивал бумажку со своим именем на колбу с образцом зелья грязно-серого цвета.

– Я же говорила, давай помогу, – в руках у Лили сверкала и переливалась колбочка с ярко-бирюзовым зельем.

– Мисс Роуз, я бы попросил вас оставить мистер Поттера в покое, не уверен, что вам стоит растрачивать на него свои знания, – сказал Снейп, не поднимая головы от книги.

– Что ж, всё не так плохо, как в прошлый раз, да? – спросила Гермиона, когда они уже покинули подземелье, поднялись по лестнице и через вестибюль шли на обед. – И с домашним заданием всё, в общем, обошлось, правда?

Ни Рон, ни Гарри ничего не ответили, но Гермиона не отставала:

– Я хочу сказать, что я, конечно, и не ожидала высшего балла, раз он оценивал как на С.О.В., но, на этом этапе, не провалиться – уже хорошо, правда?

Гарри буркнул что-то невразумительное. Лили покачала головой и усмехнулась.

«Ну вот, похоже, еще один попрощался с карьерой аврора».

– Конечно, до экзаменов далеко, у нас масса времени, и многое ещё можно выучить, но оценки, которые мы получили сейчас, – это как бы точка отсчёта, правда? Некий отправной пункт, – блестя глазами, тараторила она.

– Гермиончик, не нервничай, – дернула её за мантию Лили.

Они сели за гриффиндорский стол.

– Конечно, я была бы просто счастлива, если бы получила «В»…

– Подожди, тогда что ты получила? – Лили была готова провалиться сквозь землю и мысленно пообещала себе, что ни за что больше не позволит подруге писать сочинения за себя.

– Гермиона, – резко перебил Рон, – если ты хочешь узнать, что нам поставили, так и спроси.

– Я не… то есть… в общем, если хотите, скажите…

– Я получил «Посредственно», – сообщил Рон, наливая суп в миску. – Довольна?

– Что же, тут нечего стыдиться, – влез в разговор Фред, появляясь у стола вместе с Джорджем и усаживаясь рядом с Лили. – Что плохого в здоровом, добром «П»? Кстати, мы с Фредом всегда считали, что нам должны по всем предметам ставить «Сверх ожиданий», ведь то, что мы приходили на экзамены, уже было сверх ожиданий учителей.

Все засмеялись, кроме Гермионы.

– У вас уже инспектировали какой-нибудь урок? – поинтересовался Фред.

– Нет, – ответила Гермиона. – А у вас?

– Только что, перед обедом, – сказал Джордж. – Заклинания.

– Ну и как? – хором спросили Гарри и Лили.

Фред пожал плечами.

– Не так уж и страшно. Амбридж тихо сидела в уголке и что-то записывала в блокнот. Вы же знаете, какой Флитвик, его совершенно не волновало её присутствие. Он воспринимал её как гостью. А она почти ничего не говорила. Спросила у Алисии, что у нас обычно бывает на заклинаниях, а Алисия сказала, что всё всегда очень интересно. Вот.

– Не знаю, к Флитвику, по-моему, не за что придраться, – пожал плечами Джордж. – Его ученики всегда сдают экзамены нормально.

– А что у вас после обеда? – спросил Фред у Гарри.

– Трелони…

– …а потом Амбридж, собственной персоной.

– Тогда будь хорошим мальчиком и веди себя с ней тише воды, ниже травы, – велел Джордж. – Если ты пропустишь ещё хоть одну тренировку, Анджелина тебя убьёт.

– Слава богу, у нас с Гермионой Руны, – сказала Лили.

– Кстати, а ты так и не сказала, какая у тебя оценка! – набросился на нее Рон.

«Ох, попадись ты мне, Рональд, кто тебя за язык тянул!».

– Я получила «С» – не моргнув глазом, соврала Лили.

***

Амбридж не пришла инспектировать Древние Руны, и занятие прошло спокойно.

– Как ты думаешь, – спросила у Лили Гермиона, – наверное, эта жаба была на Предсказаниях? Ох, профессору Трелони пришлось несладко.

–Что я слышу, Гермиончик! – улыбаясь, сказала Лили.

Гермиона дернула плечами:

– Я, разумеется, не верю во всю эту чушь, которой она учит, но будет жаль, если профессора Трелони уволят, меня забавляли ее предзнаменования скорой смерти.

Когда они вошли в кабинет Защиты от Темных Искусств, Амбридж, улыбаясь собственным мыслям, что-то напевала про себя. Пока девочки доставали «Теорию защитной магии», Гарри и Рон пытались им рассказать обо все, что случилось на Прорицаниях, но у них получился настолько сбивчивый рассказ, что Лили мало что поняла, но, раньше, чем она успела переспросить, профессор Амбридж призвала класс к порядку. Воцарилась тишина.

– Убрали палочки, – улыбаясь, велела Амбридж. Оптимисты, решившие всё-таки достать волшебные палочки, грустно спрятали их обратно в рюкзаки. – На прошлом уроке мы закончили изучение первой главы. Сейчас я прошу вас открыть учебник на странице девятнадцать и начать читать главу вторую, «Основные защитные теории и их происхождение». Объяснения не потребуются.

Продолжая самодовольно улыбаться, она уселась за свой стол. Класс дружно вздохнул и открыл учебник на странице девятнадцать.

«Интересно, а нам вообще хватит учебника до конца года?», – горестно подумала Лили, пролистывая страницы в поисках оглавления.

Гермиона вновь подняла руку. Профессор Амбридж заметив это, избрала немного другую тактику. Она не стала игнорировать Гермиону. Она поднялась из-за стола и подошла к их парте, вплотную наклонилась и прошептала:

– Что на этот раз, мисс Грейнджер?

– Я уже читала вторую главу, – сказала Гермиона.

– Читайте третью.

– Её я тоже уже читала. Я прочла всю книгу.

Лили повела носом и почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Она чихнула один раз, другой. От Амбридж пахло просто сумасшедшей смесью клубники, каких-то пряностей и пачули. Весь этот сладкий до невозможности вихрь упорно щекотал ноздри, вызывая самые неприятные ощущения. Лили отодвинулась подальше и закрыла лицо руками.

Амбридж удивлённо моргала, глядя на Гермиону и, казалось, ничего больше не замечала:

– Я полагаю, вы сможете пересказать, что говорит Уиляйл о контрпорче в главе пятнадцать.

– Он утверждает, что это название неверное, – ни на секунду не задумавшись, ответила Гермиона. – И говорит, что люди называют порчу «контрпорчей» в тех случаях, когда хотят оправдать её применение. Но я с этим не согласна, – продолжала Гермиона.

Брови профессора Амбридж поползли вверх, а её взгляд стал заметно холоднее.

– Не согласны? – переспросила она.

– Нет, – Гермиона, в отличие от Амбридж, говорила ясным, чётким, далеко разносящимся голосом, и сумела привлечь внимание всего класса. – Мистер Уиляйл не одобряет применение порчи, не так ли? А я считаю, что порча, если применять её в защитных целях, бывает чрезвычайно полезна.

Лили старалась дышать ровно и впервые в жизни была не рада, что Гермиона решила блеснуть своими выдающимися знаниями.

– Вы действительно так считаете? – Профессор Амбридж забыла, что нужно шептать, и выпрямилась во весь рост. – Боюсь вас огорчить, мисс Грейнджер, однако здесь, в классе, нам интересно мнение мистера Уиляйла, а не ваше.

– Но… – начала Гермиона.

– Довольно, – оборвала её Амбридж. Она отошла к своему столу и повернулась лицом к классу. Весёлость, с которой она начинала урок, полностью сошла с неё. – Мисс Грейнджер, я намерена вычесть пять баллов у факультета «Гриффиндор».

Лили громко вздохнула. В воздухе еще витал аромат отвратительных духов профессора, но уже не так сильно действовал на нее.

«Это не женщина, а монстр какой-то, мало того, что она носит розовый и отнимает баллы за правду, так у меня еще и аллергия на её духи!», – с негодованием думала она, оглядывая класс.

По рядам разносился недовольный шепот.

– За что? – сердито вскричал Гарри.

– Не влезай! – настойчиво зашептала Гермиона.

– За нарушение хода занятий посредством не относящихся к делу вопросов, – ровным голосом ответила она. – Я здесь для того, чтобы обучать вас по одобренной Министерством программе, не предусматривающей обсуждение личных мнений учащихся по вопросам, в которых они некомпетентны. Возможно, мои предшественники давали вам больше свобод, но, поскольку, ни один из них – за исключением, быть может, профессора Квиррела, который, по крайней мере, следил за тем, чтобы изучаемые темы соответствовали возрастному цензу, – не прошёл бы лицензирования…