Текст книги "Любовь и немного морали (СИ)"

Автор книги: Ginger Weasley

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

========== Глава 1. “Снова эти сны” ==========

“Детство кончается, когда осознаёшь, что умрёшь”.

Волдеморт стоял совсем близко и, упиваясь её беспомощностью, шептал на ухо такие мерзости, от которых кровь застывала в венах.

– Ты моя, навеки моя. И то, что внутри тебя, принадлежит мне. Я могу сделать так, что ты будешь ползать у меня в ногах и молить о прощении, могу разорвать тебя на куски, я могу сделать с тобой всё, что захочу! Я – твой Темный Лорд…

Лили стояла в середине когда-то роскошно убранного зала, очевидно служившего хозяевам Малфой-Мэнора местом для приема гостей. На потускневших, обитых дорогим шелком стенах когда-то висело множество картин, от которых остались лишь только силуэты… Огонь в камине давно не разводили, потому что каминная решетка была густо покрыта пеплом, и повсюду гуляли чудовищные сквозняки.

Палочка Беллатрисы больно упиралась ей в затылок. Было очень холодно. Лили была босиком, а голубое платье было изорвано в клочья.

Фенрир Сивый, стоявший по правую руку Беллатрисы, не с нескрываемым удовольствием смотрел на её фигуру и облизывался…

Вот, еще секунда, мгновение… Зеленая вспышка… Боль… Темнота…

Лили проснулась и бездумно уставилась в потолок. Этот сон преследовал с тех пор, как вернулась из Хогвартса в Нору, она даже научилась сдерживать свои крики, чтобы не пугать Джинни. Прошла уже неделя с начала каникул, но они до сих пор не получали никаких распоряжений от Дамблдора.

«Нужно сосредоточиться на чём-нибудь незначительном, нужно сосредоточиться».

Неожиданный холод внутри нарастал с бешеной силой. Как будто за дверью притаился дементор и медленно высасывал душу.

– Лили, ты спишь? – раздался громкий шепот Фреда.

Она повернула голову и увидела, что он стоит рядом с её кроватью, держа в руках волшебную палочку, на кончике которой светился слабый огонек.

– Ты что здесь делаешь? – спросила она.

– Я тебя разбудил? Просто, мне показалось, что я слышал твой голос…

«Мне нужен топор, чтобы отрубить мою сумасшедшую голову»

– Скажи, ты можешь что-нибудь сделать, чтобы я могла спокойно уснуть без сновидений?

– Тебе опять приснился Тот-Кого-Нельзя-Называть? – он осторожно сел на край кровати.

– Да, снова один и тот же сон.

– Я думал, ты владеешь окклюменцией, ты же занималась со Снейпом…

– Не знаю, в прошлом году мне это помогало, а сейчас я не могу ничего контролировать, мне очень плохо, все мои мысли разбились на тысячи осколков, и я не могу собрать их воедино.

Он погладил её по руке.

– Слушай, может, ты сегодня будешь спать в нашей с Джорджем комнате?

– Не знаю, мне кажется, тётя не одобрит.

– Брось, мы же не будем делать ничего плохого! Ты просто уснешь, а я буду сторожить тебя и отгонять плохие сны.

– Ладно, я думаю, ничего не случится, если я одну ночь проведу у вас, – прошептала она, глядя на Джинни, которая крепко спала.

– Вот и прекрасно, а теперь хватайся за шею – я тебя отнесу. И никаких возражений! – добавил он.

Лили покорно обняла его, и Фред приподнял её словно пушинку.

– Ого, ты даже еще больший малыш, чем кажешься!

– Перестань, я вовсе не малыш, просто у вас с братом все мозги ушли в мышцы.

– Будешь так себя вести – положу тебя в кровать к Джорджу и привяжу к нему, то-то он утром удивится, – усмехнулся он.

– Это очень злая шутка, Фред, ты прекрасно знаешь…

– Да-да, я знаю, ты всё равно любишь его, несмотря ни на что. Слушай, почему мама не поселила тебя в комнату Билла и Чарли?

– Потому что я должна сначала разобрать свои вещи, которые лежат у вас в сарае, но я туда еще не заходила, поэтому и сплю пока у Джинни.

– Хочешь, мы поможем тебе завтра: я и мой братец Джордж? – спросил Фред, осторожно открывая ногой дверь в их комнату.

– Хочу, конечно, там много всяких коробок!

– Тогда договорились. Добро пожаловать в сверхсекретную лабораторию по производству Всевозможных Волшебных Вредилок Уизли, – торжественно прошептал он, укладывая Лили в свою кровать.

– Слушай, я так ходить разучусь, если вы меня все будете на руках таскать!

– Будь я на месте моего брата, – Фред наклонился к ней, почти касаясь её лица, – я бы носил тебя на руках всю жизнь.

– Будь я на твоем месте, я бы давно нашла себе девушку, но ты просто невозможен, – проворчала она, укрываясь с головой одеялом.

– Я подумаю над этим, а пока спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Фред, – прошептала она из-под одеяла.

В эту ночь Лили больше не снились кошмары, она спала настолько глубоко и спокойно, что проснулась только к обеду. В комнате было тихо, а кровать Джорджа на удивление аккуратно застелена. Снизу доносились приглушенные голоса. Стараясь не запнуться о разбросанные повсюду диковинные вещицы и не вляпаться в котел, полный какой-то серо-зеленой жидкости, очень неприятной на вид, она спустилась в гостиную.

– Что случилось?

– С добрым утром! – восторженно поприветствовал её Джордж.

– Мы сегодня все отправляемся в штаб-квартиру Ордена Феникса, – серьезно сказал ей мистер Уизли.

– Это здорово, а когда нужно быть готовой?

– Лили, это отнюдь не увеселительная прогулка, мы полетим на закате в Лондон на метлах. Министерство не выделило машин, там считают, что Дамблдор напрасно тратит время, они не верят, что Сама-Знаешь-Кто вернулся.

– Но, ведь Гарри и я… Я бы могла всё рассказать, я ведь тоже была там!

– Я знаю, но поверь, это ничего не изменит.

Вещи даже не пришлось собирать, потому что она не распаковывала свои чемоданы.

Вернувшись в комнату Джинни, она переоделась и стала приводить в порядок свои длинные волосы, которые все так же оставались огненно-рыжими. Ей было неприятно смотреть на себя в зеркало. Новая внешность не принесла ничего, кроме потрясений. Лили словно потеряла себя. После того, как она видела, как возродился Волдеморт, как взяла на себя всю ту боль, которую испытывал Гарри, она больше не знала, кто она такая и что за силы заложены в ней еще. Она почти ненавидела его за то, что они скреплены между собой старинным магическим обрядом. За то, что ей пришлось испытать, за то, что ей теперь грозит такая же опасность.

За спиной послышался громкий хлопок, и в зеркале появилось еще одно отражение. Джордж аппарировал прямо к ней в комнату.

– Ой, я, кажется, промахнулся этажом.

«Разумеется, а лицензию с отличием ты получил абсолютно случайно».

– Ничего, меня теперь трудно напугать такими глупостями.

– Что-то случилось? Ты какая-то странная.

«Сейчас или никогда!»

– Я…послушай, что ты помнишь из прошлого лета?

– О, ну мы с Фредом готовили бланки заказов на сладости, потом был Чемпионат по Квиддичу, потом…может, ты объяснишь, зачем тебе это, ты же пол-лета провела вместе с нами!

– Просто…ммм, как бы тебе объяснить, мы с тобой встречались! Если это конечно можно так назвать. Разве ты не помнишь, как мы летали с тобой ко мне домой за моими вещами?

– Нет, не припоминаю, – по лицу Джорджа расползлась глупая улыбка, – вы с Фредом решили меня на пару разыгрывать?

Лили немного разозлилась:

– Сядь и послушай меня, пожалуйста, я не отниму у тебя много времени.

– Ладно, – согласился он, всё еще улыбаясь.

– Трелони сделала обо мне предсказание; чтобы оградить меня от опасности ты отдал Дамблдору воспоминания обо всем, что между нами было; видишь, что со мной произошло? Предсказание сбылось, но память тебе, к сожалению, вернуть нельзя. А перед тем, как отдать профессору свои воспоминания, ты написал мне письмо обо всём, что чувствуешь. Если не веришь мне, спроси у Фреда или у Гермионы, – сказала она, роясь в рюкзаке.

Джордж с любопытством смотрел на нее, и улыбка вдруг погасла на его лице:

– А я всё понять не мог, почему я постоянно рисую лилии во время лекций. И наши странные кулоны… и Фред тогда в Больничном крыле сказал…

– Я слышала, что он сказал тогда. Кулоны наши не простые, они близнецы, мой кулон отражал то, что ты чувствуешь, а твой – что чувствую я. Я подарила его тебе, чтобы знать, что у тебя на душе, потому что мы почти не общались, и это было очень тяжело, – на одном дыхании выпалила Лили, протягивая немного смятый листок пергамента.

Совершенно ошеломленный, он молча взял бумагу и пробежался глазами по торопливым строчкам.

– Это…это невозможно, немыслимо.

– Я тоже сначала так думала, потом почти привыкла. Сейчас не так больно, как раньше.

– То есть мы с тобой, ты и я…? Какой же я дурак, я даже не поцеловал тебя.

– Не жалей об этом, поцелуи бы только ускорили моё превращение в ту, кем я сейчас являюсь. Поэтому Дамблдор и сделал это с нами.

– Почему ты так думаешь?

– Это слишком большой всплеск эмоций. Твой брат, к сожалению, этого не понял.

– Рон? Ты целовалась с Роном?

– Ты что, с ума сошел?

– Да, что-то я не подумал сначала, конечно, он же …впрочем, неважно, – он внимательно посмотрел ей в глаза и вдруг нежно взял Лили за руку, – а если я тебя сейчас поцелую, сам, добровольно, может всё вернется на свои места, как ты думаешь?

Как же долго она ждала этого момента! Всё это время Лили желала только одного – чтобы Джордж вернулся к ней, чтобы как раньше они вместе дурачились, чтобы он, наконец, сказал ей, что он чувствует!

Сейчас внутри было пусто. Словно её маленький оазис счастья, оживший тогда, когда они возвращались домой, высох, выгорел, превратился в пыль и пепел, осталась только безжизненная пустыня.

– Нет, этого не нужно, – мягко сказала она, отдергивая руку, словно обжегшись и чувствуя, как к горлу подкатывает горячий ком.

– Почему? Ты мне очень нравишься; правда, я был словно в каком-то тумане почти целый год, но только с тобой у меня связаны самые хорошие воспоминания.

– Ты ведь не любишь меня.

– Я…

– Тебе нужно подумать обо всём, что произошло, хорошо? Не хочу, чтобы ты чувствовал себя обязанным из-за того, что я тебе сейчас рассказала. Я не хочу привязывать тебя к себе прошлым, которое сейчас хранится в кабинете Дамблдора в хрустальной колбе и больше не имеет никакого смысла. Я хочу, чтобы ты был свободным, Джордж, хочу, чтобы вы с братом наконец-то открыли свой магазин и подарили мне немного смеха.

– Хорошо, – с дрожью в голосе сказал он, – как ты захочешь, только знай, что ты лучшая девушка, которую я встречал.

В какой-то момент ей показалось, что в его глазах блеснули слезы.

Джордж больше ничего не сказал и, просто опустив голову, быстро вышел из комнаты.

«Вот и всё».

В восемь вечера все были уже готовы и нервно нарезали круги по гостиной.

– Папа, ну чего мы еще ждем? – с нетерпением спросил Рон.

– Имей терпение, к нам должна прибыть охрана из Ордена, уж не думаешь ли ты, что мы полетим в одиночку? Не волнуйся, они будут с минуты на минуту, – успокоил его мистер Уизли, пристально глядя в окно.

Миссис Уизли очень бледная и молчаливая, что для неё было совершенно необычно, тихонько сидела в кресле, нервно теребя руками край дорожной мантии.

Лили подошла к ней и спросила тихонько:

– Всё в порядке?

Она судорожно закивала головой и забормотала:

– Да-да-да, просто я не очень хорошо держусь на метле. Очень жаль, что нельзя отправиться с помощью каминной сети, они наблюдают за всеми передвижениями.

«Неужели всё это – правда, действительно будет война…», – Лили не хотела в это верить.

Наконец, во дворе послышались негромкие голоса. Раздался стук в дверь.

– Кто там? – спросил мистер Уизли, доставая палочку и направляя её в сторону входной двери.

– Я Кингсли Бруствер, – раздался густой приятный голос, – приехал сопровождать семью Уизли в штаб-квартиру Ордена Феникса. Со мной Римус Люпин, оборотень.

– Заходите, – сказал мистер Уизли, опуская палочку.

Дверь распахнулась, и на пороге возник высокий чернокожий мужчина, в ухе которого ярко поблескивала серьга, который, видимо, и был тем самым Кингсли. Следом за ним Лили увидела прекрасно знакомого ей человека. Люпин выглядел еще потрепаннее, чем когда она видела его в последний раз, а на голове у него появилось еще больше седых волос.

Увидев Лили, он ласково ей улыбнулся:

– Как ты изменилась, я бы, наверное, не узнал. Молли, Лили выглядит теперь так, словно она еще одна ваша дочь.

– Действительно, это так, Лили всегда была нам как родная, – ответил за жену мистер Уизли.

– Ну что, если вы готовы, то я думаю, пора выдвигаться, – сказал Кингсли.

Все вышли во двор, а миссис Уизли заперла входную дверь.

– В общем, так, Лили, Джинни и Рон летят в центре, потому что им еще нельзя использовать магию, справа и слева от них полетят Фред и Джордж, Молли и Артур будут лететь впереди вместе, а мы с Римусом сзади. Очень прошу никого не нарушать данный строй. Я не думаю, что мы можем подвергнуться нападению, но будьте начеку. Вопросы есть?

Все отрицательно покачали головами.

– Ну и хорошо, – продолжил Кингсли, – тогда все на метлы, и мы вылетаем.

Лили загрузила чемодан и клетку с совой на свой Нимбус и надела рюкзак. Немного сосало под ложечкой от страха.

«А что, если мы не долетим? Что если нас всех сегодня убьют? Из-за меня… Я ведь никогда себе этого не прощу!».

– На счет три взлетаем! – сообщил Кингсли, глядя на алеющий закат.

– Эй, не бойся, я знаю парочку таких заклятий, никому не поздоровится! – шепнул ей Фред.

– Спасибо, – дрожащим от напряжения голосом ответила Лили, крепко сжимая древко своей метлы.

– Раз, два, три, вперед!

Ноги оторвались от земли, и она почувствовала, как теплый ветер развевает её ярко-рыжие волосы.

«Ох, надо было заколоть их чем-нибудь, меня же за несколько миль будет видно!».

Внизу, освещенные закатными цветами, замелькали деревья. От непривычки немного закружилась голова, и Лили стала смотреть вперед. Сердце бешено колотилось о грудную клетку. Каждую секунду Лили в страхе оглядывалась по сторонам, словно ожидая появления Пожирателей, но всё было тихо.

========== Глава 2. “Площадь Гриммо 12” ==========

Когда стало совсем темно, вдали, наконец, замелькал разноцветными огнями Лондон. Стало немного легче, когда мистер и миссис Уизли начали снижаться.

И вот они все приземлились на небольшой газон с совершенно иссушенной травой, который был в центре небольшой площади. Закопченные фасады стоявших вокруг домов имели весьма негостеприимный вид. Некоторые окна были разбиты, краска на дверях облупилась, и повсюду лежали горы мешков с мусором.

«Какое пренеприятное местечко!», – подумала Лили и стала смотреть под ноги.

Сердце неприятно защемило, когда она увидела чахлые травинки, которые, наверно, несколько недель уже не получали ни капли влаги, и вспомнила роскошный бабушкин сад.

«Как там теперь, интересно? Наверное, все заросло, засохло, как жаль».

Когда все отстегнули свои вещи от метел, Кингсли перевел их через дорогу и остановился напротив дома с номером 11.

– Но, где же дом номер 12? – удивленно спросил Рон.

– Тише, – шикнула на него миссис Уизли.

Кингсли некоторое время всматривался в пустое пространство между домами 11 и 13 и вдруг, словно из воздуха возникла старая дверь с облезлой черной краской, следом закопченные стены и темные окна.

– Ого! – восхищенно пробормотала рядом Джинни.

– Быстрее, идем, пока магглы ничего не заметили! – сказал Кингсли, открывая ветхую дверь и пропуская всех вперед.

Лили оказалась в очень узком темном коридорчике, сильно пропахшем сыростью и затхлостью, словно в этом доме долгое время никто не жил.

Раздалось тихое шипение, и на стенах зажглись старинные газовые рожки, тускло осветившие необычное жилище. Над головой отсвечивала затянутая паутиной люстра, повсюду вкривь и вкось висели портреты, обои лохмотьями свисали со стен, а под ногами был расстелен очень пыльный и истертый ковер.

– Добро пожаловать в штаб-квартиру Ордена Феникса, – сказал Люпин, протискиваясь вперед, следом за ним прошли мистер и миссис Уизли и Кингсли.

Ребята, немного напуганные, остались стоять в коридоре.

– Такое ощущение, что здесь когда-то жил Сами-Знаете-Кто, – тихо сказала Джинни, – по крайней мере, это место вызывает у меня такие же неприятные ощущения.

– А, по-моему, здесь довольно мило, – хмыкнул Фред. Джордж задумчиво стоял рядом.

– Надеюсь, нас не заставят здесь убираться? – с надеждой сказал Рон, обводя коридор взглядом.

– Ладно, я пойду, разложу свои вещи, – сказала Лили, пытаясь не чихнуть и удержать в руках большой чемодан, метлу и клетку с её любимой совой Гердой.

– Я тебе помогу, – хором вызвались близнецы.

– Да не нужно, ребята, я сама справлюсь…

– Ты в этом уверена? – раздался знакомый насмешливый голос, и в коридоре появился ни кто иной, как Сириус Блэк.

– Ой! – взвизгнула Лили и, бросив чемодан и метлу на пол, кинулась его обнимать.

– Да тише ты, весь дом перебудишь, проблем не оберешься потом, – улыбаясь, сказал он, освобождаясь от её крепких объятий.

– Ты что здесь делаешь? – удивился Рон.

– Я состою в Ордене, разумеется, и потом – это мой дом.

– Да ладно? – сказал Фред, вытаращив глаза.

– Всё потом объясню, а теперь тихо, без единого звука следуйте за мной, я покажу вам ваши комнаты.

– А почему без единого звука? – громким шепотом спросил Рон.

– Потому что на лестнице висит портрет моей мамаши, и если вы разбудите её, она будет орать на весь дом, – ответил Сириус.

Лили тихонько поднималась по лестнице, осторожно держа в руках клетку с совой, а остальные её вещи нес Сириус. Наконец, она увидела нечто, скрытое под большими изъеденными молью портьерами. Остановившись на третьем этаже, Сириус указал мальчикам на две двери, а сам открыл третью и занес вещи Лили внутрь.

– Вот здесь вы будете жить, не дворец, конечно, но что поделать, дом пустовал много лет. Нам придется еще наводить здесь чистоту, когда приедет Гермиона и Гарри.

– То-то Рон обрадуется, – хихикнула Джинни.

– А когда они приедут? – спросила Лили, ставя клетку с Гердой на подоконник. Сова мирно спала, спрятав голову под крыло.

– Гермиона должна быть послезавтра, а насчет Гарри я точно не знаю, но Дамблдор готовит целый отряд, чтобы безопасно вывезти его из дома.

– Представляю, как он там извелся, – сказала Джинни, – нам запретили ему писать обо всём, что происходит.

– Надеюсь, он поймет, ведь сову с письмом могут перехватить. Ладно, я вас заболтал, располагайтесь и спускайтесь вниз в кухню, перекусим чего-нибудь, – Сириус весело подмигнул им и вышел из комнаты.

– Вот ужас да, представляешь, всегда жить в таком доме?

– Да, очень угнетающее место, хотя здесь вроде не так мрачно, как в коридоре, – пробормотала Лили, оглядываясь по сторонам.

Комната девочкам досталась просторная. По стенам, которые украшали лиловые обои с серебристым орнаментом, стояли три кровати, укрытые бархатными темно-зеленого цвета покрывалами. Дубовый шкаф тускло поблескивал ручками в форме змеек и скорее напоминал огромный гроб. Возле окна стоял старинный столик с витыми ножками, и больше в комнате не было никакой мебели.

В воздухе громко хлопнуло, и появились смеющиеся близнецы.

– Ой, кажется, мы опять этажом промахнулись! – смеясь, сказал Джордж.

Джинни покрутила пальцем у виска и принялась разбирать свой чемодан.

– А у вас тут неплохо, по крайней мере, нет занавесок, в которых куча пауков. А у Рона в комнате вообще висит портрет какого-то жутко болтливого старикашки. Вот он сейчас веселится!

– Да уж, представляете, а ведь Сириус здесь когда-то жил. Интересно, а что у него была за семья? – сказала Лили, просовывая печенье между прутьев клетки проснувшейся сове.

– Пойдем уже вниз, я бы что-нибудь съел, заодно и спросим у него, – сказал Фред, поглаживая свой живот.

***

Кухня была просто огромных размеров. По стенам располагались массивные шкафы с заляпанными стеклянными дверцами, в которых хранилась всевозможная утварь. В середине стоял длинный деревянный стол, за которым можно было бы уместить весь факультет Гриффиндор. Усевшись на один из табуретов, Лили смотрела, как повеселевшая миссис Уизли помешивает в большом котле что-то пахнущее просто изумительно. Сириус сидел в большом кресле-качалке возле камина, в котором весело потрескивал огонь.

– Ну как устроились? – весело спросил он.

– Нормально, расскажи про свою семью, мы просто умираем от любопытства! – протараторила Лили, нетерпеливо ерзая на месте, как обычно это делала Джинни.

Сириус улыбнулся:

– Уверяю, вы не услышите ничего хорошего. В общем, семейство Блэков, благороднейшее и древнейшее, по крайней мере, так написано на нашем родословном древе, но лично я так не считаю. Моя матушка Вальбурга, с которой, я надеюсь, вас не угораздит познакомиться, была просто исчадием ада. Чистота крови для нее была превыше всего, ну вы понимаете, что из этого следует. Я был для неё позором всей жизни, а когда я поступил на Гриффиндор, она готова была меня убить, ведь все мое семейство училось на Слизерине. Мой братец Регулус довольно рано стал Пожирателем смерти, но об этом я даже не хочу рассказывать, это весьма и весьма печально. А моя сестра Беллатрисса сейчас находится в Азкабане. В шестнадцать лет я сбежал из дома и некоторое время жил у Джеймса, где, кстати говоря, мне совершенно не давала покоя твоя мама, Лили, ведь она жила по соседству с Поттерами. Однажды, она даже подбросила мне в окно навозную бомбу – так она мне мстила за тот поцелуй, честно говоря, я уже даже не помню, как звали ту девушку, но кажется, она училась на Хаффлпафе .

– А что потом? – спросил Рон.

– А потом я получил небольшой домик в наследство от дядюшки и зажил самостоятельной и свободной жизнью.

– Здорово, – восхитился Фред.

– Странно только, почему ты попал на Гриффиндор, обычно вся семья попадает на один факультет, – пробормотал Рон.

– Вовсе нет, моя бабушка училась на Слизерине, папа был распределен на Рейвенкло, а мама была на Гриффиндоре, – сказала Лили.

– Твоя бабушка закончила Слизерин? – удивленно спросил Джордж.

– Ну да, как видишь, не все там такие плохие, как кажется.

– Да…но всё равно, это очень необычно.

Они просидели еще около часа, вкусно поужинали и разошлись по комнатам.

Лили с дрожью думала о том, что придется вновь ложиться спать и видеть плохие сны. Но её кровать оказалась довольно мягкой и удобной, а постельное белье приятно пахло свежестью. Выпустив Герду на ночную охоту, она с удовольствием зарылась в подушку и с мыслью о том, как она сильно соскучилась по Гермионе, уснула.

Следующие два дня они усердно приводили в порядок штаб квартиру. Лили вызвалась в одиночку разобрать шкафы в большом кабинете, который был настолько мрачным и темным, что пришлось зажечь все газовые лампы. Вытирая толстый слой пыли со старинных книг, многие из которых были написаны на непонятном ей языке, Лили наслаждалась своим одиночеством. Ей не нужно было ничего никому объяснять, что-то рассказывать, улыбаться. Больше всего ей было стыдно находиться рядом с Джорджем после их последнего разговора в Норе. На душе было спокойно и пусто. Лили надеялась, что навсегда останется в таком состоянии, ей больше всего не хотелось никаких эмоциональных потрясений. Её радовало такое приятное безразличие ко всему.

На третий день её затворничества дверь резко отворилась, и в библиотеку зашел Джордж, который выглядел очень взволнованно. Глаза его блестели, казалось, еще немного, и он выкинет что-нибудь дикое, обычно с ним такое бывало после квиддича.

– Что случилось? – спросила она, кладя на полку очередную книгу.

– Ты долго будешь избегать меня?

– В каком смысле?

– Ты прячешься от меня, ото всех нас. Что не так?

– Я вовсе не прячусь. Мне просто приятно быть здесь одной, я могу подумать спокойно.

Он быстро подошел к ней и тряхнул ее за плечи.

– Да что с тобой? Куда делась прежняя Лили – веселая, улыбчивая милая Лили, которую я знал всю свою жизнь?

– Ты действительно хочешь знать?

– Да, – с жаром ответил он.

– Она умерла. На кладбище, где возродился Волдеморт. Я её тень. Бледная маленькая тень. Я даже не похожа на себя. Даже не могу смотреть на себя в зеркало – я себе отвратительна, понимаешь это?

Джордж обхватил дрожащими руками её лицо:

– Не смей так говорить, слышишь, не смей, – прошептал он, – что было – то уже не вернуть, не смей обвинять себя в чем-то. Ты такая, какая есть. Я верю, что под этой оболочкой живет прежняя Лили.

– Послушай, зачем тебе это нужно? Просто будь счастливым, оставь меня.

– Я не хочу быть счастливым без тебя.

– Это глупо, Джордж. Во мне нет сейчас ни капельки счастья.

– Значит, я дам его тебе, целое море. Я обещаю.

«Это глупо, мне уже ничто не поможет».

– Кстати, Гермиона приехала…

– Что же ты сразу не сказал, – едва не крикнула Лили и выбежала из кабинета.

***

«И она еще мне будет говорить о том, что чувствовать. Избегает меня, глупая малышка Лили», – думал Джордж, глядя, как она радостно обнимает Гермиону.

Он молча вышел из гостиной и поднялся в свою комнату, в которой вместе с Фредом целый день наводил порядок. Упав на кровать, он уставился на трещину в потолке.

«Какой же я глупец, не нужно было играть в благородных рыцарей, теперь она меня ненавидит, а я ведь хотел как лучше. Но её как будто подменили. Нужно что-то делать. Думай, братец Джордж, думай», – он изо всех сил сжал виски, но пока никаких блестящий идей не пришло.

«Сердце холодное, словно ледышка, как растопить его? Глупые подарочки и стишки здесь точно не подойдут, она же не Анабель. Странно, почему не светится?», – он вертел в руках подарок Лили – хрустальный кулон на цепочке.

«Она говорила, что он отображает её чувства, значит, я не ошибся. Она ничего не чувствует ко мне. Но я так просто не сдамся!».

***

Две недели пролетели незаметно. Лили почти привела в порядок библиотеку, пока не наткнулась на книгу, полностью завладевшую ее вниманием. На ней не значилось ни имени автора, ни названия, лишь только странный и удивительно знакомый знак, напоминающий отпечаток лапки голубя, был словно вырезан на обложке.

«Где же я его видела. Это ведь руна жизни», – подумала она, листая тяжелые, пожелтевшие от старости страницы в поисках оглавления.

Книга была кошмарна. В ней говорилось о распространении наследия предков всех чистокровных семей, о том, что полукровки и грязнокровки должны подвергаться строгому учету, репрессиям и профилактическим пыткам, чтобы они знали, что они – никто в волшебном мире. И всё это сопровождалось подробными иллюстрациями, глядя на которые Лили слегка затошнило. Наконец, она нашла оглавление и пробежалась по истертым, напечатанным старинным причудливым шрифтом строчкам, но ничего особенного не нашла. И тут она вспомнила, где могла видеть этот знак.

Чтобы не привлекать внимания, Лили осторожно вышла из библиотеки и пошла в свою комнату. Там она открыла чемодан и начала перебирать книги. Наконец, из самой глубины она извлекла давний подарок Гермионы, который она открывала последний раз во время Чемпионата мира по квиддичу – книгу «Неизвестные и редкие зелья». Закладка так и осталась на странице, посвященной зелью Жизни, рецепт которого был утерян.

«Надо же!», – восхитилась она, глядя на иллюстрацию молодой девушки, державшей в руках колбу для зелий, на которой была нарисована руна жизни.

«Странно, но как связано между собой вроде бы обычное зелье и чистокровность волшебников? Наверное, это просто совпадение, нужно будет спросить у профессора Снейпа».

– Вот ты где, мы тебя обыскались – ужинать пора! – в комнату заглянул Сириус.

– Хорошо, уже иду, – сказала Лили, пряча книгу.

– Ты в порядке?

– Да, я просто нашла кое-что интересное в библиотеке.

– Лили, я надеюсь, ты понимаешь, что всё, что там собрано, все книги – они небезопасны для разума.

– Я понимаю, Сириус, всё в порядке.

«Ну вот, еще один беспокоится о моем разуме! И где они только все были раньше!».

Когда они зашли в столовую, миссис Уизли уже раскладывала по тарелкам как всегда восхитительно пахнущий ужин, неодобрительно поглядывая на Фреда и Джорджа, которые с помощью магии пытались нарезать хлеб. Став совершеннолетними, братья использовали волшебство повсюду, даже когда в нем не было особой необходимости.

Когда все расселись, в камине неожиданно раздался громкий треск, потом чихание, и Лили увидела голову Альбуса Дамблдора.

– На Гарри и его кузена напали дементоры, его исключили из Хогвартса, потому что он вызвал Патронуса! Я собираюсь в Министерство, нужно, чтобы ему назначили дисциплинарное слушание, ведь он защищал себя и своего брата.

– Что? – вскочил Сириус.

– Какой кошмар, дементоры в Литтл-Уингинге? Гарри в порядке? – всплеснула руками миссис Уизли.

– Да, но он очень напуган, боюсь, как бы он не выкинул какую-нибудь глупость! Мне уже пора, буду сегодня вечером, нужно обсудить план действий, Гарри больше не может оставаться в доме Дурслей.

Вспыхнув несколько раз, голова Дамблдора пропала. Поленья весело потрескивали в камине. Все сидели, ошарашено глядя друг на друга.

– Я думал, у Гарри надежная защита, Наземникус и …– Сириус закрыл лицо руками.

– А я ведь говорила, что он шарлатан и проходимец! Это просто уму непостижимо! – сердито сказала миссис Уизли, судорожно сжимая в руке вилку.

«Подумаешь, дементоры, он что, в первый раз, что ли с ними встречается?», – злобно подумала Лили и схватила свой бокал с тыквенным соком, который тот час с громким звоном рассыпался у нее в руках. Футболка моментально стала мокрой.

«Вот черт! Сейчас они опять начнут читать мне мораль, что нужно держать себя в руках, иначе я так могу убить кого-нибудь!», – подумала она, глядя на медленно растекающуюся оранжевую лужу по белой ткани.

– Лили, ты… – начал было Рон.

– Я пойду, переоденусь, извините меня, – пробормотала она и выбежала из столовой.

«Господи, что я вообще делаю, это не я! НЕ Я!», – думала она, надевая чистую сухую футболку.

Лили невольно посмотрела на себя в старое поцарапанное зеркало, висевшее на дверце шкафа с внутренней стороны.

– Ненавижу тебя, слышишь, ненавижу! – крикнула она своему отражению и изо всех ударила кулаком по его гладкой холодной поверхности.

Острые осколки больно вонзились в кожу.

– Ты точно спятила! – вскричал Фред, забегая в комнату и оттаскивая Лили от зеркала.

– Пусти меня сейчас же! – она попыталась вырваться, но куда уж там – Фред крепко прижал её к себе и не отпускал, пока она не перестала биться в истерике.

– Успокоилась? – тихо спросил он.

– Нет!

– Я сейчас посажу тебя на кровать и достану из твоей руки осколки, – сказал он, опускаясь перед Лили на колени и осторожно беря её за пораненную руку

– Ты зачем подстригся, дурачок? – неожиданно ласково спросила она, проведя свободной рукой по его волосам. Еще вчера Фред и Джордж ходили с гривами длинных рыжих волос.

– Чтобы ты спросила, – сердито ответил он.

– Ну и ладно, – Лили надула губы и отвернулась.

Он достал откуда-то бинт и туго перевязал сильно саднившую руку и пробормотал:

– Так-то лучше, а теперь изволь объясниться!

– Ну, я разбила зеркало…

– Я это видел, что с тобой происходит?

– Со мной? Ничего, абсолютно ничегошеньки!