Текст книги "Крадущие свет"

Автор книги: Гэри Гибсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 25 страниц)

Гарднер мог прекрасно обойтись без Киерана Манселла – кровожадного психопата и сукиного сына, но заменить Корсо было некем. Именно его знания должны стать ключом к секретам реликта. Оставить его внизу, с Киераном в качестве охранника было явным недосмотром. Теперь придется ждать, пока команды пройдут все процедуры и попадут на борт подводного аппарата. Потом долгий спуск к реликту, и только тогда они смогут узнать, что там происходит.

От всей этой операции отдавало неорганизованностью и паникой.

Он посмотрел на сенатора Арбенза. Важный, с поджатыми губами, самодовольный и напыщенный. Над ним можно было бы посмеяться, если бы Гарднер не знал, насколько сенатор опасен. Несколько месяцев назад Фриголд, разбитый и отчаявшийся, стоял на грани краха, а теперь его народ верил, что он – избранник судьбы, закаленный в войне и назначенный на роль покорителя звезд.

Как трогательно и жалко. Хоть смейся. Сейчас Фриголд нужен ему… но на каком-то этапе что-то придется сделать. Оставить транслюминальный двигатель в руках сенатора и его друзей равносильно тому, что дать ребенку поиграть с ракетной установкой. И то, и другое чревато большими неприятностями.

Согнувшиеся под тяжестью вакуумного оборудования, люди вошли на базу и через сеть коридоров добрались до ожидавшего их подводного аппарата. Вслед за сенатором Гарднер тоже вошел в него.

– Должно быть Корсо запустил что-то в систему, вот она и сработала – пробормотал Гарднер. – Одному Богу известно, что там случилось. Я давно говорил, что у нас нет планов на случай непредвиденных ситуаций.

Арбенз бросил на него раздраженный взгляд. Напряжение между ними нарастало. Гарднер давно понял, что Арбенз даже думать не хочет о возможном провале. Для него есть только победа.

– Вы правы, одному Богу известно, что там случилось внизу, мистер Гарднер, но не забывайте, что Бог на нашей стороне.

– Или, возможно, учиданяне и Бурдэйн также прознали о реликте после тех утечек секретных сведений, о которых вы забыли мне рассказать.

Гарднер знал, что приблизился к опасной черте, но держать язык за зубами становилось все труднее и труднее. Он уже отправил домой зашифрованное сообщение о подготовке флота, чтобы отобрать контроль над реликтом у фриголдеров.

Но партнеры слишком осторожничали, слишком боялись привлекать внимание к тому, что здесь происходит, и старались избежать вовлечения потенциальных конкурентов в борьбу за непредсказуемый приз. А убедить их в обратном не было времени.

– Не беспокойтесь, мистер Гарднер, – язвительно заметил Арбенз, – как только двигатель будет в наших руках, вы получите свою долю прав на технологии и производство.

Гарднер кивнул с ледяным видом.

Корсо и Киеран уже почти достигли прохода к внешнему воздушному шлюзу, когда опять взбунтовалась гравитация.

Это происходило уже в четвертый раз с тех пор, как они выбрались из операторской. На какое-то время гравитация исчезла полностью, заставив их провести несколько панических секунд в свободном полете.

Хуже всего, что они находились в той части корабля, которую до этого момента считали безопасной. Предположение оказалось ошибочным, и принимаемые реликтом контрмеры эффективно охватывали всю структуру.

Если их не разорвало на кусочки, когда стал переворачиваться проход, то причиной тому было исключительно везение. Процесс шел достаточно медленно, и у них хватило времени, чтобы на него отреагировать. К несчастью, проход оказался достаточно длинным и превратился в глубокую вертикальную шахту, хотя они и бежали изо всех сил.

Киеран толкнул его на пол и упал сам, поэтому вместо того, чтобы упасть вертикально, они съехали вниз и грохнулись о дно с такой силой, что Корсо на пару секунд потерял сознание. Когда он пришел в себя, Киеран тащил его за плечи к воздушному шлюзу. Через пару метров Корсо смог подняться. Где-то впереди раздался лязгающий звук, и он понял, что это вернулся подводный аппарат.

Вернулся вне графика – значит, кто-то сообразил, что у них проблемы.

Завернув за последний угол, они опять чуть не упали, так как дверь воздушного шлюза резко распахнулась, и им навстречу устремились несколько фриголдеров в тяжелой экипировке. Несмотря на серьезность ситуации, вид вояк, старающихся маршировать друг другу в затылок, вызвал у Корсо смех.

– Быстро назад! – заорал Киеран, махая руками.

Лица спасателей были не видны за щитками, но после секундного замешательства они попятились и стали возвращаться в подводный аппарат.

За поворотом завыло – то, что преследовало их, приближалось. Что-то наподобие чудовищного призрака, подбирающегося к ним по извилистым коридорам реликта.

Корсо взглянул на экран, кое-как установленный в проделанном в стене иссечении, и заметил, что внутренние помещения реликта поменяли очертания. Ранее существовавшие коридоры и отсеки исчезали с карты прямо на глазах, а вместо них появлялись новые.

Заметил он и то, что Лундена и Ивановича нигде нет. От их тел не осталось ни малейшего следа, как случилось и с остальными людьми, исчезнувшими в утробе реликта.

Киеран побледнел и потерял сознание. Корсо склонился над ним – пульс есть, но зрачки расширены, а дыхание частое и прерывистое. Корсо и сам чувствовал себя не лучше, но ужас помог на время забыть о боли. Один из солдат, заметив, что произошло, поспешил к Киерану и дотащил его до аппарата.

Корсо был абсолютно уверен, что реликт примет его программы, и до сих пор не мог поверить, что упустил нечто важное. Но поймет ли это сенатор, когда потребует ответа?

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Когда Дакота вошла в медицинский отсек, Корсо с отсутствующим выражением смотрел на рабочий экран, который держал обеими руками. На плече у него лежала специальная повязка, анестезирующая и заживляющая поврежденные ткани.

И Корсо, и Киерана несколько часов назад доставили на «Гиперион», поскольку условия и возможности для лечения здесь были лучше, чем на Теоне.

Возле каждой стены медицинского отсека стояли боксы, в которых размещались все необходимые для лечения приспособления. В одном из них все еще находился Удо, но через день или два его уже должны были отпустить. Судя по показателям, выздоровление шло медленно и трудно.

Его брат пребывал в несколько лучшем состоянии. Киеран лежал в отделении интенсивной терапии под свисающей с потолка регулируемой палеткой с автодоком. Шарнирные руки последнего были в данный момент сложены, что придавало устройству сходство с отдыхающим металлическим пауком. Изучая его жизненные показатели, Дакота подумала, что было бы неплохо придушить его собственной подушкой. По крайней мере никто бы не назвал такое убийство негуманным.

В отличие от братьев, Корсо не только пришел в сознание, но и сидел, хотя и был очень бледен, словно из него выкачали всю кровь.

Она долго смотрела на него, сдерживая копящееся в груди волнение, пока он наконец не поднял глаза и удивленно заморгал, словно решая, радоваться ее появлению или огорчаться.

– Как ты? – спросила она.

– Бывало и лучше.

– Слышала, что случилось. Что там пошло не так?

– Ничего. – Корсо покачал головой и отвел глаза, замыкаясь. – В этом-то и проблема.

Дакота молчала, дожидаясь объяснений.

– Я делал все правильно, – неохотно продолжил он. – То, что случилось… этого не должно было случиться. Это похоже на… саботаж. – Он пожал плечами. – Тщательно спланированный саботаж. Другого объяснения у меня нет.

– А ты знаешь, что реликт передал сообщение как раз в тот момент, когда мы потеряли с вами контакт?

Он изумленно уставился на нее.

– Сигнал был очень тщательно выверен и направлен в сторону внутренней системы, – объяснила Дакота, кивнув на экран. – Что думаешь?

Корсо тоже перевел взгляд на экран. Вид у него был смущенный.

– Я ничего об этом не знаю. Они не…

Дакота молча смотрела на него, но потом решила, что больше медлить нельзя.

– Нам предстоит долгий разговор, Лукас, но там, где нас никто не сможет найти. За последнюю пару часов много чего случилось, поэтому они и скрывают от тебя информацию.

Она взяла Корсо под руку и попыталась помочь ему подняться с кровати. Индикаторы на стене замигали красным, и он выдернул руку.

– Эй…

– Ты хочешь выйти отсюда живым или нет? – прошипела она. – Мне не нравится приносить плохие новости, но факты говорят о том, что мы оба…

Дакота оглянулась на Киерана, до сих пор лежавшего без сознания в медбоксе. Рядом с ним ей всегда становилось не по себе. Она опять схватила Корсо за руку и потянула с кровати. Его нога соскользнула на пол. Он оттолкнул ее.

– Черт! – Корсо поморщился от боли. – Да что с тобой такое? Постой… подожди минуту. – Он осторожно поднялся.

– Нет времени, – бросила она и потащила его к двери. Он, спотыкаясь, поплелся за ней. Они вышли в коридор, и Дакота, схватив фриголдера за плечи, прижала к стене. – Теперь слушай, – прошептала она. – Я проверила трафик тахионной сети между «Агартой» и Редстоуном, и если то, что мне довелось услышать, правда, то мы с тобой покойники. А теперь скажи, кто такой сенатор Мартин Корсо? Твой родственник?

Корсо замер, глядя на Дакоту широко раскрытыми глазами.

– А Мерседес Корсо?

– Где ты слышала эти имена?

– Однажды ты сказал, что сенатор Арбенз и все остальные – твои враги. И еще ты говорил, что тебя силой заставили принять участие в экспедиции. Не хочешь рассказать поподробнее?

Корсо сделал движение, чтобы схватить ее за горло, но она перехватила его руку и отвела в сторону.

– Я скажу, как узнала об этом, но сначала тебе необходимо успокоиться. Думаю, мы с тобой в одинаково паршивом положении. И можешь поверить, у меня есть основания так говорить.

Он горько рассмеялся.

– Мы едва знакомы, но за это время я не услышал от тебя и слова правды. Ты даже на борт попала под чужим именем…

– А знаешь почему? Потому что я машинная башка. Меня всю жизнь учили ею быть. Я из Беллхейвена. У меня была престижная работа, да только потом Консорциум закрыл экспериментальные программы, и мы все оказались по уши в дерьме.

Она судорожно вздохнула – в ее прошлом было много такого, о чем не хотелось вспоминать.

– С тех пор мне приходится иметь дело с людьми, которые относятся ко мне, как к какому-то монстру. Я не виновата в том, что случилось на Редстоуне, но нас всех, даже тех, кого там не было, серьезно наказали. Каждый день, просыпаясь, я в деталях вспоминаю, что случилось. Да, Лукас, я появилась на борту под чужим именем, но лишь потому, что на корабле полно фриголдеров из Редстоуна.

Корсо мягко снял руку Дакоты со своего плеча.

– Сенатор Корсо – мой отец, а Мерседес – младшая сестра. Они – моя семья, все, что от нее осталось, и правительство Фриголда, которым управляет Арбенз, держит их заложниками. Если я не сделаю то, что требует сенатор, их убьют.

– Выходит, тебя шантажируют? – Да.

От лица отхлынула кровь. В один момент все изменилось. Все. Она бросила взгляд на Киерана через прозрачную дверь. Цветные индикаторы его нервной, дыхательной и мышечной систем время от времени мигали.

– На Редстоуне недавно произошло несколько событий. Не думаю, что Арбенз или остальные собирались тебе об этом сообщить.

– Что там произошло? Что-нибудь с моим отцом? – Оттолкнув ее от себя, он шагнул к компьютеру, установленному у входа в медицинский отсек.

– Лукас, если ты поговоришь с Арбензом, он поймет, что я обхожу его сенсорные блоки. А новостей еще много. Сюда идет флот.

Корсо резко повернулся и уставился на нее. – Что?

– Послушай, пожалуйста. Мне удалось проникнуть в транспондер тахионной сети на борту «Агарты». Через него Арбенз связывается с Редстоуном. Вот только шифруются они слабо.

Корсо опять повернулся к коммуникационной панели. Пальцы пробежали по сенсорной поверхности. Быстро промелькнули идентификационные коды и авторизация, а потом на экране возникло несколько сообщений.

– У меня нет доступа к архивной информации, – сообщил он через мгновение.

– Говорю же тебе, они стараются что-то от тебя скрыть. Я могу это доказать.

Он со злостью посмотрел на девушку.

– У меня все меньше и меньше оснований доверять тебе.

– Тогда кому ты доверяешь? Корсо долго молчал.

– Не знаю, – в конце концов ответил он.

– Если они послали сюда флот, значит, им известно о реликте. Другой причины я придумать не могу. Пока они далеко, но скоро будут здесь. Может быть, это учиданяне, а может быть, кто-нибудь другой. В любом случае у нас в запасе не больше двух дней. И это значит, что вся операция под угрозой.

– Знаю, это глупо, но я тебе верю. По крайней мере мне так кажется. – Его взгляд становился все более осмысленным, из чего Дакота сделала вывод, что действие противошоковых препаратов заканчивается.

– Ты можешь нормально передвигаться? – спросила она.

– Думаю, да.

– Отлично. Пойми, ты в такой же опасности, как и я.

– Они… их нет в живых?

– Кого?

– Отца и сестры. Скажи мне…

– Сначала мы уйдем в какое-нибудь безопасное место…

– Я никуда не пойду, Дакота. Мне нужно…

– Все кончено, Корсо! – крикнула она. Ее голос эхом отразился от переборок. – Все кончено, – повторила она более спокойно. – Подумай об этом. Вся операция с самого начала строилась на риске. А теперь секрет вышел наружу. Твой босс – кровожадный псих с манией величия. И он намерен выступить против цивилизации, контролирующей нашу чертову галактику. Когда все провалится и сенатор вознамерится найти виновных, как думаешь, с кого он начнет?

Корсо горько усмехнулся.

– Но нам некуда бежать.

– Ошибаешься. – Она убрала руку с его плеча. Они находились на гравитационном кольце «Гипериона». Дакота повела его по коридору к центру колеса, где гравитация падала до нуля.

Как ни странно, Корсо послушно следовал за ней. Его глаза были полны печали.

– Скажи мне по крайней мере, куда мы идем.

– В грузовой отсек.

– Зачем? Какая разница…

Она колебалась какое-то время, но потом напомнила себе, что он все-таки фриголдер.

– Доверься мне.

Корсо посмотрел через окошко в грузовой отсек, заполненный оборудованием и оружием, и, нахмурившись, кивнул в сторону дальней стены.

– Вот там. Похоже…

– Это мой корабль, – ответила Дакота.

Он наморщил лоб, словно пытаясь вспомнить что-то.

– Ты его хотела показать? Что он здесь делает? Как вообще тебе удалось протащить корабль на борт?

– Все, что мы хотим сказать друг другу, скажем на корабле, где нас никто не подслушает. Если за нами попытаются наблюдать, я узнаю об этом сразу же. В судовой декларации ничего нет, для всех остальных «Пири Рейс» просто не существует. Никакие внешние системы контроля его не обнаружат.

– Но ты же его видишь, – возразил Корсо. – А если предположить, что кто-нибудь случайно посмотрит в это же окошко?

– До сих пор этого не случилось.

Она подвела его к комплексу воздушных шлюзов, ведущих в разгерметизированное пространство, где он надел легкий скафандр. Дакота сделала то же самое; об украденном гермокостюме она решила пока не рассказывать. Через несколько секунд они поплыли к «Пири Рейсу».

Странно… Впервые в ее корабле был кто-то еще. Корсо с изумлением оглядывал компактное помещение. Потом, сняв скафандр, повернулся к Дакоте.

– Рассказывай.

– Корабль называется «Пири Рейс». Кроме меня только ты знаешь о его существовании, и мне хотелось бы, чтобы все так и оставалось.

Корсо сдержанно кивнул.

– Ты сказала, что Арбенз поддерживает двустороннюю связь с Редстоуном.

– Воспользуйся тем экраном. – Дакота указала на коммуникационную панель. – Можешь узнать все последние новости из тахионной сети.

Корсо поспешно сел на обтянутую мехом переборку, и через мгновение экран повернулся к нему. Появилось несколько иконок. Пока он читал, Дакота нервно кусала губы.

– Пири, у тебя есть основания сомневаться в информации с Редстоуна?

– Никаких. Независимые наблюдатели Консорциума, находящиеся в столице Фриголда, подтверждают сообщения о перевороте.

Корсо затих перед экраном, полностью сосредоточившись на чтении новостей. Время от времени Дакота, устав от ожидания, подходила к нему и тоже поглядывала на монитор.

Похоже, что для сенатора Арбенза все кончено. Нападение на «Роркуал Мару» и приближение учиданян к столице стали последней каплей. Группа либеральных – по стандартам Фриголда, разумеется, – сенаторов совершила переворот.

– Я должен быть там, – взволнованно пробормотал Корсо.

– Но это невозможно. Послушай, здесь ведь не сказано, кто был казнен…

Он посмотрел на нее так, что она замолчала.

– Все и так ясно. Провоенная фракция убила всех заложников, когда начался штурм Сената. А это значит, что среди них были и отец, и сестра. – Он покачал головой. – Они мертвы.

– Значит, ты не обязан делать то, что приказывает сенатор Арбенз. У него нет никакого…

– Я знаю, – резко ответил он, и Дакота решила, что ей лучше помолчать.

Некоторое время Корсо сидел, глядя в пространство остановившимся взглядом.

– Я знал, что так все и будет. Меня эта новость даже не удивила.

– Что ты имеешь в виду?

– Арбенз и братья Манселлы были связаны с эскадронами смерти. Они хотели террором добиться политических перемен. Это старая политическая стратегия. Я нисколько…

Корсо пожал плечами и вздохнул.

– Я нисколько не удивлен. – Он поднялся. – Мне надо идти.

– Куда? – спросила встревоженная Дакота.

– Мне нужно… мне нужно кое-что сделать.

Наверно, такое же выражение было и у нее, когда они забрали ее имплантаты. Выражение человека, у которого отняли самое дорогое. Но было в его взгляде что-то еще, для чего она не могла найти слов.

– Хочешь, чтобы я с тобой пошла?

– Нет, – резко ответил он. – Но не сомневайся, я никому не расскажу о корабле. Даю слово.

Она молча кивнула. Корсо надел легкий скафандр и вошел в крошечный воздушный шлюз «Пири Рейса». – А потом вернешься?

Лукас посмотрел на нее как-то странно, но кивнул. Ей хотелось верить, что он вернется, но она не сомневалась в обратном.

Никого не осталось. Все погибли.

Это никак не укладывалось в голове. К горю привыкаешь не сразу – он усвоил эту простую истину на собственном опыте, после смерти Кары.

Лукас подумал, что теперь и его жизнь можно считать законченной. Он не пропустил выражение лица Дакоты, когда покидал ее корабль, но если бы она узнала, что у него на уме, то наверняка попыталась бы остановить.

И, что еще хуже, он мог бы позволить ей уговорить себя.

Переворот или нет – здесь, в Нова-Арктис, сенатор имеет над ними полную власть. С другой стороны, и он, и Дакота все еще необходимы Арбензу для реализации его планов.

Корпус «Гипериона» почти по всей длине был оснащен блистерами со специальными наблюдательными приборами, направленными на звезды и замерзшую поверхность Теоны. Это были единственные устройства на борту фрегата, которые позволяли увидеть настоящую реальность, а не получить порцию лживой, фальсифицированной информации.

Оказавшись в коридорах корабля, Корсо немедленно отправился к одному из наблюдательных пунктов, заставив себя на время забыть о потерях, отгородиться от горьких мыслей.

Однако, несмотря на все попытки взять себя в руки, слезы упрямо текли по щекам. Впрочем, фрегат был такой огромный, что шанс столкнуться с кем-нибудь из членов экипажа оставался невелик даже после прибытия пополнения.

Наконец он оказался около одного из блистеров, поднялся по лестнице в помещение с низким прозрачным потолком, открывавшим звезды, и, проигнорировав предупреждение, вошел. Как только люк за ним закрылся, вспыхнул тусклый свет, и Лукас скользнул в удобное тепло кресла, автоматически наклонившееся, чтобы предложить наиболее полный обзор Вселенной.

Заиграла тихая музыка, то нарастая, то убывая, напоминая приливы и отливы океана. Сил не хватило даже на то, чтобы приказать «Гипериону» убрать раздражающий звук.

В том, что он задумал, не было ничего сложного.

Блистеры были слабым местом в корпусе старого корабля. Текущее обслуживание, проведенное перед вылетом из Редстоуна, свелось к устранению мелочей и выполнению минимально необходимых работ в рамках отпущенных средств.

Автоматическое предупреждение свидетельствовало об опасности: для того чтобы выбить блистер и оказаться в вакууме глубокого космоса, больших усилий не требовалось. Расположенные на панели рядом с креслом переключатели давали возможность контролировать взрывные болты, которые могли отделить блистер от корпуса, открывая таким образом запасной выход. К тому времени, когда сигнал тревоги заставит команду корабля прибежать к блистеру, будет уже поздно.

Он дотронулся до кнопки, и кресло немного приподнялось, предоставив ему лучший обзор. Открыв панель и воспользовавшись кодом по умолчанию – он использовался для большей части оборудования на борту (Дакота была совершенно права: состояние системы безопасности на «Гиперионе» оставляло желать много лучшего), – Лукас приложил палец к кнопке аварийного сброса, которая должна была сорвать болты.

Но через несколько секунд убрал руку и закрыл панель.

Даже если он умрет, у Арбенза все равно будет шанс использовать протоколы, которые Лукас уже создал, чтобы восстановить системы наведения реликта и увести его из системы Нова-Арктис. Он выполнил свою работу безупречно. Но если атака реликта на него и Киерана была намеренным актом саботажа, кто ее организовал?

Он долго сидел под изогнутым куполом блистера, глядя на собственное отражение. Рука опять потянулась к панели.

Лукас уже наверняка знал, что не сделает этого. Если сенатор сможет добиться своей цели и без него, то самоубийство становится бессмысленным.

Мысли опять вернулись к Сэлу. Корсо не сомневался, что и он мертв. Как это часто случается между людьми, которые общаются много лет, ему не требовалось физическое присутствие друга, чтобы вести с ним долгие споры.

Конечно, Сэл выиграл и этот спор. Так было всегда.

Корсо нажал кнопку, и люк снова открылся. Он спустился и отправился к Дакоте.

Арбенз вошел в операционный центр лунной базы, чувствуя себя как в тумане от хронического недосыпания. Антон Лоурекас, врач базы, сделал ему восстановительный укол, события развивались уже независимо от его воли, и ситуация грозила полностью выйти из-под контроля.

В центре его ждал Гарднер, что стало еще одним малоприятным сюрпризом.

– Что вы имели в виду, когда сказали, что я не смогу переговорить со своими партнерами? – закричал Гарднер. Арбенз поморщился, пытаясь принять подобающий моменту рассерженный вид, но получилось плохо. – Ваши связисты категорически отказали мне в доступе к тах-сети и…

– С полным основанием, – пробормотал Арбенз, проходя мимо и кивком здороваясь с тремя техниками, работающими в противоположном конце помещения.

– Я с вами разговариваю, сенатор. И требую… Арбенз резко повернулся.

– Мы не одни, мистер Гарднер, и если вы не в состоянии контролировать себя, я вас отправлю на «Гиперион». Вам ясно?

Гарднер побагровел. Казалось, его вот-вот хватит апоплексический удар.

– Не посмеете.

– Еще как посмею, Дэвид. И если ваши партнеры решат, что их это не устраивает, они могут прилететь сюда сами. – Из-за спины Гарднера он махнул рукой охраннику, который сделал пару шагов со своего места около входа в операционный центр.

– А теперь послушайте меня, – продолжил Арбенз, немного смягчив тон. – Я полагаю, что сюда приближаются экспедиционные войска на борту другого изыскательского судна. Значит, нам придется смириться с тем фактом, что наш маленький секрет раскрыт.

– Нужно связаться…

– Нет, мистер Гарднер. Мы будем сидеть очень тихо, чтобы не позволить им узнать о реликте, в случае если им это еще неизвестно.

– Но они наверняка знают, если летят сюда.

– Нам известно только, что они летят сюда и что у нас мало времени. – Не стоит ему знать о перевороте на Редстоуне. – Итак, больше никаких требований, мистер Гарднер. Я понятно объяснил?

Губы у Гарднера задрожали, лицо покраснело, он готов был взорваться, но вид стоящего неподалеку охранника заставил бизнесмена прикусить язык и подумать о другой форме выражения протеста. Гарднер резко повернулся и выскочил из операционного центра.

Арбенз облегченно вздохнул.

– Сэр, – окликнул его подошедший техник. – Сигнал с реликта. Мы обнаружили цель.

– Продолжайте.

– Сигнал малой мощности сфокусирован на внутреннем мире этой системы. Вот здесь. – Техник указал на экран.

Арбенз наклонился, чтобы посмотреть.

– Но это просто скалистый шар.

Икария двигалась по орбите, удаленной от своего солнца на несколько десятков миллионов километров. С какой стати реликту посылать туда сигнал?

– У Икарии очень небольшой период вращения вокруг собственной оси, что естественно для тела, расположенного так близко к солнцу. Сигнал был направленным, и мы смогли обнаружить глубокие трещины на темной стороне планеты. Передачи идут через промежутки, равные трем тысячам секунд. И каждая совпадает с вращением планеты.

– По-моему, там все давным-давно выжжено, – задумчиво заметил Арбенз.

– Трещины очень глубокие. Нам повезло, что они оказались на линии света и тени именно сейчас.

Арбенз вздохнул.

– Что же там такое, в этих трещинах? Возможно ли, что там находится еще один реликт?

Техник пожал плечами, явно не зная, что ответить.

Одной из самых больших проблем, вставших перед ними, оказалось извлечение реликта из-подо льда. Работы начались сразу же после обнаружения находки, но теперь уже было ясно: времени на их завершение потребуется гораздо больше, чем предполагалось вначале.

А вот если у них сейчас появится шанс найти еще один корабль с транслюминальным двигателем, находящийся на открытом пространстве и готовый к полету…

Итак, если они решатся на эту авантюру, нужно поторопиться, пока сюда не прибыл неизвестный флот. Наверное, лучшим вариантом было бы отправить на Икарию «Гиперион» или «Агарту» – причем как можно быстрее – и выяснить все, пусть даже ценой задержки работ здесь.

Время бежит слишком быстро.

– Я хочу знать все, – сказал Корсо, вернувшись на «Пири». – Все, что ты мне еще не рассказала.

– Почему ты думаешь, что есть еще что-то? – спросила Дакота дрогнувшим голосом.

Лукасу показалось, что она плакала. По крайней мере глаза у нее точно покраснели.

– Потому что слишком много стоит на кону, чтобы продолжать обманывать, – огрызнулся он. – У нас серьезные проблемы. Если есть что-то еще, чего я не знаю, расскажи мне сейчас, иначе, если я узнаю об этом позже и сам, ты останешься один на один со всем этим кошмаром. Поняла?

– Я никогда не делала того, что не полагалось… Лукас засмеялся.

– Где бы ты ни появилась, тебя повсюду сопровождают смерть и разрушения. Я могу понять, почему ты ненавидишь сенатора. Теперь он потерял власть надо мной, и я сделаю все, что смогу, чтобы отобрать у него транслюминальный двигатель, но без твоей помощи мне не обойтись. Так что начинай, Дакота. Я хочу знать все. С самого начала.

Она согласно кивнула и заговорила.

Дакота рассказала ему о шоулянине, о Бурдэйн-Роке и подарке инопланетянина, о пульсации давления в системе, когда она поместила фигурку в визуализатор. И о разговоре с цифровым двойником инопланетянина, проникшим в системы «Гипериона».

Слова текли сплошным потоком, будто сломав какую-то ментальную плотину, и черный прилив памяти, как вышедшая из берегов река, разливался и разливался. Она рассказала о потере первых имплантатов и страшной депрессии, охватившей ее после этого, о просьбе инопланетянина помочь уничтожить реликт…

Гнев Корсо понемногу рассеялся; в конце концов он подошел к ней и неожиданно улыбнулся.

– Что здесь смешного? – обиженно спросила Дакота, не понимая, что так развеселило Корсо в ее рассказе.

– Посмотрел бы я на Арбенза, когда бы он все это услышал.

– Забавно, – сердито ответила девушка.

– Как думаешь, почему шоулянин выбрал именно тебя? Мне кажется, это не случайно. Похоже, он специально отыскал тебя на Бурдэйн-Роке, чтобы передать эту побрякушку.

– Неужели ты считаешь, что я не думала об этом. Думала, и много. Но, если не предположить, что шоулянин может предсказывать будущее, твоя догадка ничуть не лучше моей.

– Слишком много вопросов без ответа, – продолжил Лукас. – Во-первых, сама идея, что в компьютерных системах «Гипериона» поселился некий искусственный разум. Откровенно говоря, мне трудно в это поверить.

– Почему?

Он посмотрел на нее так, как будто она задала ужасно глупый вопрос.

– Я могу предположить, что шоуляне знают секрет создания искусственного разума. Но в компьютерных системах «Гипериона»? Могу дать гарантию, что для этой цели понадобилось бы что-то гораздо более продвинутое, чем используемые в Консорциуме технологии. И зачем было так долго ждать? Почему не захватить нас, когда мы летели сюда в их собственном корабле?

Дакота пожала плечами.

– Я тоже об этом думала. Мне кажется, что шоулянин, с которым я разговаривала, по какой-то причине работает один. Больше мне ничего не приходит в голову.

Она подняла голову и увидела скептическое выражение на лице Корсо.

– Лукас, все, что я тебе рассказала, правда. Если ты мне не веришь, значит, ты больший дурак, чем я предполагала.

Корсо поднял руки вверх.

– Сдаюсь.

Он выдвинул экран и повернул его к Дакоте.

– Хочу поделиться с тобой некоторыми мыслями. Я проанализировал информацию с реликта. Главный вопрос, на который мы должны ответить, это какие отношения были у шоулян и Магов. Была ли это встреча двух разных биологических видов, независимо друг от друга разработавших транслюминальные двигатели? Так вот, имеющаяся информация свидетельствует скорее о том, что Шоул украл у Магов сверхсветовые технологии.

– Шутишь?

– Все доказательства здесь, – ответил он, не отрывая взгляда от экрана. – Мне кажется, я набрел на историю Магов. Только имей в виду, мне много пришлось додумывать.

Дакота вспомнила, как перед ее глазами, когда она сидела в интерфейсном кресле на борту реликта, словно прошла жизнь целой цивилизации.

– Тогда рассказывай.

– Мне удалось сузить границы времени, когда был построен реликт, – начал он. – И выяснилось, что это случилось за несколько тысячелетий до того, как шоуляне, по их уверениям, создали транслюминальный двигатель.

– Значит, все верно. Сверхсветовыми технологиями владели другие биологические виды…

– А потом они случайно столкнулись с шоулянами, которые теперь заявляют, что они единственная цивилизация во всем Млечном Пути, имеющая транслюминальный двигатель, – закончил за нее Лукас.

– И ты в этом абсолютно уверен? Корсо пожал плечами.

– Трудно сказать. Очень мало было времени, чтобы как следует изучить имеющиеся данные. Тут работы на десятилетия.

Дакота почувствовала страшную усталость. Ее до сих пор била дрожь после нападения Киерана. Последнее время она часто испытывала полный упадок сил.

– Пропади все это пропадом, – тихо сказала Дакота и, подвинувшись поближе к Корсо, опустила голову ему на грудь. После секундного замешательства он обнял ее за плечи.