Текст книги "Законы Newton (СИ)"

Автор книги: Георгий Эсаул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

С меня торжественно снимают свадебное платье.

Каждая леди должна быть готова в любой момент выйти замуж.

Поэтому нужно всегда носить свадебный наряд.

Разбойники смеются над моим нижним бельем.

Демонстративно зажимают красные с синим носы дубо-выми прищепками.

Хорошо смеется тот, кто живой.

"Позор для леди, это как болезнь оспа.

Чем раньше случилась, тем легче пережить!" – стыжусь своего не нового поношенного нижнего белья.

У леди всегда не хватает денег на полный комплект но-вой модной одежды.

Если платье дорогое, то уже нет денег на нижнее белье.

Я надеялась, что до нижнего белья до свадьбы не дойдет.

Никто не увидит штопаные панталоны с пятнами.

Как леди не чистит перышки, а пятна регулярно появля-ются.

На свадьбе таинство брака совершается под покровом ночи.

Принц не заметит мое заношенное нижнее белье.

Но разбойники раскрыли секрет всех леди.

Хохотали до рвоты.

Со свистом испускали газы из всех природных отвер-стий и язвенных ран.

Суровых разбойников рассмешили дырки на моем com-bidress.

"Леди! Вы свободны, как негр в Африке!" – Robin Hood для потехи зажимает пальцами мои ноздри.

Из панталонов главного разбойника выскакивает белка.

"Когда атаман разбойников грабит юных леди на доро-ге, то с ним остаются либо верные друзья, либо те, кто не боится гнева леди!

Но умными нельзя назвать ни первых, ни вторых!" – медленно снимаю с себя все. – Даже под грязной заношен-ной одеждой прячется чистое свежее молодое тело леди". – Показываю разбойникам то, что от себя скрывала.

Нижние губы разбойников отвисают до земли.

Через сорок шесть минут Robin Hood кланяется мне:

"Леди! Я не подозревал, что вы умная!

Ум у вас светится и выпирает!

Никто не назовёт глупой голую девушку!" – Robin Hood вытирает набежавшие слезы пучком крапивы.

Глаза атамана разбойников превращаются в томаты.

"Разбойники! Если я уйду от вас в ношеном нижнем бе-лье с пятнами, то надо мной будут смеяться все прохожие.

Даже ученые, которые не смотрят на леди, будут ржать надо мной до вывихнутых челюстей.

Люди с кривыми улыбками палачей скажут:

"Нижнее белье леди запятнано.

Пятна с белья переходят на честь и оставляют на ней пятна!

Пятна на чести леди похожи на пятна на Солнце!"

Но, если я убегу голая, то отомщу вам.

Все скажут, что Robin Hood обирает жертвы до нитки.

Не может считаться благородным сэр, который долго держит руки в карманах платья леди, а затем забирает карма-ны и платье.

Еще ниже упадет разбойник, который ворует нижнее бе-лье юных леди по дороге в London.

Спасибо, Robin Hood, что сделали меня знаменитой.

Теперь обо мне заговорят во Дворце.

Утренние газеты выйдут с рисунками моей обнаженной прекрасной натуры.

Вы создали мне отличную рекламу выйти замуж!" – по дороге, выложенной костями свиней, ухожу от разбойников.

Издалека слышу душераздирающий вопль Robin Hood:

"Поднимите мне веки!

Не вижу Правду!

Где? Где эта юная голая леди?

Я из бедной сделаю ее богатой, и снова раздену!

Если думаю о том, что мне нужна леди, а она обо мне не думает, то это означает несчастную любовь!" – вопли атамана и разбойников отражаются от низкой Луны.

Я набираю первую космическую скорость.

Боюсь, что улечу с Земли на Марс.

По второму закону Newton могу бежать бесконечно дол-го, пока сторонние силы не начнут на меня действовать.

На голую леди всегда действую сторонние силы.

Иногда и потусторонние...

В конце road на меня действует кориолисова сила ябло-ни.

Ударяюсь лбом в эту яблоню, с которой на вас упала.

Собираю щедрый урожай ранних яблок сорта green.

Затем прячу свою наготу среди веток, листьев и плодов.

Я не плод, потому что не плод вашего воображения.

На дереве жду Принца на Белом коне.

Настоящий рыцарь найдет свою леди даже на яблоне.

Вы под яблоней пьете чай, как бабы.

Мужчины дожны пить вино, а не чай.

Пар с теином и кофеином валит меня с яблони.

Господа, если не берете меня замуж, то обратно закиньте на дерево.

Ваши души исчерпали силы, хотя вы еще живы! – леди подпрыгивает, как австралийская макака.

Виснет на нижнем суку тысячелетний яблони.

Я с пыхтением подталкивал леди в правую ягодицу.

Сэр William Stukeley подсаживал леди в левую попу.

Голая жертва разбойников затихла среди ветвей яблони.

Она, как клещ, будет на дереве поджидать жениха в жертву.

Я сразу открываю новый закон, выражаю обратную квадратичную пропорциональность тяготения Планет к Солн-цу в зависимости от расстояния и вычисляю правильное от-ношение земной тяжести и стремление падающего тела к цен-тру Земли.

Мои расчёты оказываются не совсем точными из-за то-го, что я не считал тогда леди материальной точкой.

Позже я вместо голой леди с яблони вставил в бином яб-локо.

А затем заменил яблоко материальной точкой, которая не имеет ни вкуса, ни запаха, ни цвета.

Расчеты оказались верными, а осадок на душе остался.

В душе каждого мужчины есть уголок, в котором спря-тана его неудачная встреча с юной голой леди. – Откусываю в последний раз от огрызка яблока.

Яблоко пахнет моей ностальгией. – Где яблоко, там и леди.

Где леди, там и черт! – вытираю ноги об изумрудную траву.

– Сэр Isaac! Вы напрасно выводили формулу тяготения на основе голой леди с яблони! – в голосе Patricia плещется сарказм. – Притяженья больше нет!

Формула ошибочная, потому что тела не притягиваются.

В ваше время планеты тянулись друг к другу.

А сейчас в невесомости никто ни кому не притягивается.

В невесомости невозможно повесить человека за шею!

Сэр Isaac Newton! Не тратьте время на яблоки и изобре-тения новых законов.

У девушек нет законов.

Бегите трое суток на Юг и нигде не останавливаетесь!

Там где у вас правая рука, это – Юг!

Правой рукой во время обеда вы ложку держите! – со-веты леди Patricia падают на меня, как мертвые комары. – Сэр Isaac! Поборите свой страх перед убийственной Планетой.

Чтобы страх убежал, его нужно испугать.

– Вы не угостили меня обедом после воскрешения!

Голодный мужчина – плохой спасатель сытых леди. – От яблони ухожу в сторону джунглей с вопящими обезьяна-ми.

Секстант указывает мне направление на Юг.

Наука – не женщина, наука не подведет!

Ищу в джунглях цивилизованную дорогу, как в London.

Но ни козьей тропы, ни монорельса для омнибуса нет.

Стараюсь шагать по камням, потому что на камнях трава не растет, как не растут волосы на лысой голове.

Трое суток без еды, без воды, без сна ученый выдержит.

И даже не замечу, что прошло столько пустого времени.

Но выдержу только в лаборатории во время опытов.

Вне лаборатории Университета я беспомощен, как жук.

Через десять минут у меня стали отниматься ноги.

Леди Patricia решает меня подбодрить по-девичьи:

– Сэр Newton! Вы бегите, а не идите!

Когда человек бежит ему легче, потому что ветерок об-дувает члены.

Легкие вентилируются во время скоростного подъема на гору. – В голосе Patricia звенит серебряная искренность.

– Процент дураков среди мужчин и женщин одинаков.

Но у женщин больше возможностей реализовать свою глупость! – наступаю голой пяткой на черную змею.

Змея обиженно кусает меня в розовую пятку.

С криком падаю на острые камни.

Они превращают мою спину в ровную, как крышка гро-ба, поверхность. – Patricia! Что мне делать?

Меня укусила ядовитая змея.

Нет возможности проверить секстантом, сколько прожи-ву после ее смертельного укуса. – Минуту катаюсь, по кам-ням, словно Лейденская банка.

Перед мысленным взором проносится вся моя жизнь.

Затем она медленно пробегает обратно.

И каждый раз останавливается на одном досадном эпи-зоде моей бурной научной юности.

Вспоминаю, как я голодный и молодой гулял по Sidney Street.

Мечтал о каталонской запеканке с рыбьей чешуей.

От голода желудок превратился в озеро ртути.

Около фонарного столба спал маньяк в желтом плаще.

Я надел чужой плащ, потому что мне холодно зимой.

Одежда греет, но не светит, потому что она не Солнце.

Вдруг, сзади послышался топот черных копыт.

Я ученый, поэтому различаю цвет некоторых звуков.

Из кареты кто-то жизнерадостно завопил, словно бык:

"Samuel Kim! Мы взяли на вечеринку жареную свинью, сто кувшинов фиолетового крепкого вина и по две балерины на каждого! Приходи!" – Карета обогнала меня на повороте.

Я согласен быть Samuel, лишь бы оказаться в его Раю.

"Постойте, ученые! Я буду для вас Samuel!" – я бежал три квартала за удаляющейся каретой.

Поскользнулся на банановой кожуре.

Упал и больно ударился затылком о продавщицу цветов.

Сэры в карете смертельно ошиблись.

Они думали, что я их друг Samuel в плаще маньяка.

И за эту ошибку дорого заплатят: им придется без Samu-el выпить все вино и танцевать ночь с балеринами.

Никто им не поможет.

И мне никто не помог!

Молодость убежала.

Я думаю теперь – хорошо или плохо, было бы мне, если бы ушел на вечеринку с балеринами.

Никогда не знаешь, что такое хорошо и что такое плохо, пока не станет хреново.

После укуса ядовитой змеи я чувствовал себя в третьей стадии хрена.

Леди Patricia хранила гробовое молчание.

Час всеми интонациями я пытался до нее докричаться.

Затем вспомнил, что леди реагируют только на свадьбы и новые платья:

– Леди Patricia! Свадьба! Жених! Модное платье!

– Где? – долгожданный голос Patricia ворвался свежей струей в мой исковерканный ядом мозг.

– Где, где! У тебя на бороде!

– У меня нет бороды на лице.

А другую бороду леди должна подбривать ниже живота. – Patricia заставила мое сердце биться тысячу ударов в секун-ду от смущения. – На Земле размножились женихи и свадьбы?

– Женихи не размножились. – Поднимаю укушенную пятку к небу, чтобы леди увидела след укуса. – Меня укусила ядовитая змея в пятку.

Ничто не испортит моего плохого настроения.

Вы не разговариваете со мной час, а должны лечить.

Я виноват перед вами в том, что меня укусила гадюка.

Неопытных географов кусают дикие змеи.

А опытных географов жалят домашние гадюки. – Пят-кой пытаюсь пробить в облаках дорогу в Рай.

– И нечего было так орать! – леди Patricia не видит в моей смерти ничего страшного для себя. – Плохое часто спа-сает от худшего.

Я видела, что вас укусила злая змея.

Но я была занята прыщиком на лбу.

В космосе много всякой дряни, особенно прыщиков.

Леди с прыщиком – не леди.

Для мужчин много важного в жизни, а для девушек единственный прыщ становится центром Мира.

Если бы я не убрала прыщик, то не разговаривала бы с вами!

Высосите яд из ранки!

Засуньте укушенную пятку в рот и сосите.

Нет ничего сложного, когда даю советы со стороны!

– Высосать яд из грязной пятки?

Я не акробат в третьем поколении.

Секстантом и астролябией могу сбивать яблоки.

Но высасывать яд из раны – не моя специальность!

Желудок в старости становится слабым, как каша.

Яд уже не перевариваю! – оттягиваю неизбежное.

Со скрипом суставов подношу пятку ко рту.

На пятке остались комочки жизнедеятельности разных организмов.

С отвращением высасываю яд из пятки.

Патриция в хрустальном изоляторе хохочет, как выпь! – Patricia! Сколько времени нужно сосать пятку?

Медведь всю зиму в берлоге сосет лапу.

– Сэр Isaac! Достаточно пососали!

Давно я не смеялась животом.

Змея не ядовитая, потому что это добрый уж!

Я просто хотела посмотреть, как великий ученый, сэр, изобретатель законов сосет пятку.

Сэр Newton! Смешнее я ничего в жизни не видела!

Вы даже чепуху наполняете смыслом! – девичий смех Patricia переходит в лошадиное ржанье.

Я блюю кровью и желчью на пушистого утенка.

Глазки у утенка добрые, с лукавыми искорками.

Утенок от испуга клюет меня в левую коленку.

Я чувствую себя виноватым перед пернатым другом.

Он живет на Земле, сражается с волками за червяка.

А прилетает из средних веков великий ученый и блюет на голову.

Злость на себя перебрасываю на веселую Patricia:

– Леди Patricia! Мы с вами находимся в разных эконо-мических зонах.

Я рискую жизнью ради человечества.

А вы ради меня не рискнете даже прыщиком.

– Счастлив тот, кто радуется тому, что имеет.

Сэр Newton! Вы должны радоваться укусу змеи.

И несчастны те, кто сердится на то, что не получает же-лаемое! – остатки смеха булькают в леди Patricia.

– Все неверно! Все плохо! – обхватываю голову, пока еще не укушенными, руками. – Я не измышляю гипотез.

Я не изобретаю законы, я их отыскиваю в вакууме.

Но мной открытый третий закон механики не верен.

Не Природа его отменяет, а вы, девушки.

По третьему закону механики девушки должны общать-ся с парнями в той же мере, как и парни с девушками.

Эти силы общения равны по модулю и противоположны по направлению, потому что у меня и у вас разный пол.

Но эксперименты показывают, что эти силы разные.

Посмотрите на отношения между леди и сэром.

Сэр с утра до вечера крутится, чтобы угодить леди.

Тратим на вас тонны комплиментов и подарков.

В ответ, согласно третьему моему закону, леди должна отвечать тем же количеством комплиментов и подарков.

Но леди подобны черным дырам.

Вы все всасываете из нас, кроме яда змей.

И ничего нам не даете взамен.

Вы полагаете, что нам достаточно только находиться с вами рядом, чтобы мы были счастливы.

Когда мужчина кладет руку на один из членов леди, то леди негодует.

Но, если леди из человеколюбия положит ладошку на колено сэра, то сэр радуется до возгорания мозга.

Из-за вас, леди, нарушено равновесие в природе.

Вы даете намного меньше, чем получаете от нас.

Вы убили мой третий закон механики! – рыдаю на плече каменной статуи.

Во время рассуждений я вышел на старинное кладбище.

Меня окружают полуразрушенные памятники и кости.

Зато по кладбищу идти легче и веселее.

Дорога на кладбище унылая, а по кладбищу веселая.

– Сэр Newton! Согнуть старика очень сложно.

А разогнуть еще сложнее! – Судя по звуку, леди Patricia, подпиливает свои ногти.

В изоляторе на космолете есть маникюрный набор? – Леди не закрывают законы, а открывают новые лица.

Вы обязаны нам служить, а за это мы вас будем бить.

Вы говорите, что по третьему вашему закону даете больше, чем получаете от леди.

Сэр Isaac Newton! – официальный тон Patricia меня уби-вает воплем. – Огромный тысячелетний дуб стоит в деньгах меньше, чем золотое колечко.

У меня столько украшений, что вам и не снилось в ал-химической лаборатории, когда вас убаюкивал демон.

Золото дороже дерева.

Бриллиант дороже золота.

Одна снисходительная улыбка леди дороже золотого кольца с килограммовым бриллиантом, которое дарит невесте жених.

За то, что я разговариваю с вами, вы мне должны тысячу песо.

Действие равно противодействию.

Ваш третий закон механики будет верным до тех пор, пока мне это выгодно!

Он похож на жареное яйцо курицы.

Когда я худею, я кушаю только одно яйцо.

Оно весит тридцать грамм в скорлупе.

Но, когда после съеденных тридцати грамм я встаю на весы, то они показывают, что я потолстела на триста грамм.

Сэр Isaac! Не ругайте себя и меня!

Когда плывете по волнам Судьбы, то не злитесь, а луч-ше научитесь плавать! – Неожиданный потусторонний хохот Patricia обрывает ее умные мысли. – Ваша коленка!

Она похожа на арбуз без кожуры!

Ученый, как же вы уследите за молодой женой, если за своей коленкой уследить не можете.

– Моя коленка? – рассматриваю опухшее, как лицо во-довоза, колено. – Все свою ношу с собой, особенно – ко-ленки! – Ноги подкашиваются около ямы с желтыми костями.

Многовековой опыт работы в алхимической лаборато-рии с чертями удерживает меня на краю пропасти.

Колено мое похоже на Солнце через миллиард лет.

– Вас клюнул нечищеными зубками птенец утконоса.

За укус ниже пояса Судьбу не наказать.

Вы хотите испытать в жизни все, но не начинайте с за-ражения крови.

Если не подружитесь с жизнью, то придется дружить со смертью.

Птенец гагары не ядовит, но бактерии на зубах внесли яд в организм! – Patricia разговаривает со мной, как с покойником. – Немедленно вколите себя противоядие в левый глаз.

Если нет левого глаза, то вы умрете без укола.

Если руки не двигаются, то падайте глазом на иглу шприца.

Противоядие войдет в вашу кровь вместе с моими феро-монами. – леди Patricia в панике визжит.

– Ничто в меня не войдет, потому что у меня нет про-тивоядия! – чувствую себя молекулой среди динозавров. – Ухожу от проблем и прихожу к другим проблемам.

От проблем проблем не ищут! – начинаю выть.

– Сэр Isaac! Почему вы не взяли с собой аптечку первой необходимой медицинской помощи с противоядиями и щипцами для абортов?

Великий ученый должен все предусмотреть, даже свою смерть! – Patricia пищит в моей голове.

Но я не обращаю внимания на глубокий смысл ее слов. – Во всем всегда виноваты мужчины.

Вы даже перед собой виноваты!

Ой! Пилочку для ногтей из-за вас уронила!

Отвлекаете леди из-за ерунды!

Смерть не страшна, когда за вас переживают! – леди Patricia пыхтит, словно уборщица в лаборатории.

Наверно, ползает по полу в поисках упавшей пилки для ногтей. – Сэр Isaac! Умирайте, если хотите!

Смерть – мертвая форма жизни!

– Леди Patricia! Каждый мужчина должен уважать леди.

Но если леди потребует сделать то, что невозможно и противоестественно в Природе, то я не пострадаю, если пре-небрегу вашим требованием.

Леди Patricia! Сама умирай, дура! – яд бактерий лишает меня вежливости.

Вежливость и разум – близнецы братья.

Мой окрик неожиданно выводит Patricia из состояния поиска пилки для ногтей:

– Наконец, слышу голос не мальчика, а великого ученого! – леди Patricia мурлыкает мне в уши на расстоянии. – Сэр Newton!

Противоядие всегда делают из яда.

Поэтому, если у вас нет аптечки с противоядием против птенцов гагары, то найдите яд на кладбище.

На Земле все ядовито и все убивает людей.

Заставьте птенца гагары повторно укусить вас в коленку.

Новый яд будет бороться со старым ядом в организме.

По вашему третьему закону яды действуют друг на дру-га с силами равными по величине, и противоположными по направлению.

Минус и плюс дадут ноль.

Сэр Isaac Newton! Срочно примите яд! – звучит, как "Ре-бенок! Ты должен кушать овсяную кашу!"

– Мысль не новая, опасная, но единственная! – впервые в жизни соглашаюсь с женщиной не только на словах, но и в мыслях. – Говорят, что яд смертелен.

А умные девушки так не думают! – подбегаю к заразно-му птенцу гагары: – Клюнь меня в лоб, птица!

В коленку клюнул, теперь иди на повышение. – Умоляю пушистый комочек с добрыми вишнями глаз.

Внезапно из джунглей выбегает дикая собака динго.

Она моментально проглатывает птенца и уносится об-ратно в заросли бамбука.

Моё противоядие убегает в желудке дикой собаки.

– Если думаете, что вам плохо, то знайте – съеденному птенцу гагары сейчас еще хуже! – Patricia успокаивает меня криком. – На месте птенца дожны быть вы!

– Я должен быть не на месте гагары, а в своей алхими-ческой лаборатории. – В голове начинает звенеть яд.

На могильной плите вижу страшного черного паука. – В мире животных, как и в мире людей – чем страшнее, тем ядо-витее! – Прикладываю паука к сердцу.

Жду, когда безжалостное жало пробьет сердечный кла-пан.

Но паук избегает своей обязанности кусать меня.

Он жалеет яд для подрастающего поколения.

Я уверен, что паук не кусает из вредности.

Если бы я живой и здоровый проходил мимо него, то паук обязательно вцепился бы жвалами мне в ягодицу.

Выпустил бы в меня весь свой яд и всю свою ненависть на человечество.

Но кусать укушенного даже паук не желает.

– Сэр Isaac! Съешь его! Съешь!!!

Яд с пауком попадет в желудок! – леди Patricia из тепло-го и безопасного изолятора проводит надо мной опыты. – И красную лягушку с могилы неизвестного поэта проглоти.

Если лягушка не плавает, то она ядовитая.

– С годами начинаю делать то, что не следует делать.

Например, кушать ядовитых пауков и лягушек! – заку-сываю проглоченного паука недовольной лягушкой.

Они приятно холодят пищевод.

Царапают когтями и зубами тонкие стенки кишечника.

Вопреки ожиданиям, через час мне становится легче.

Если яд убивают ядом, то золото убивают золотом, че-ловека убивают человеком, мысль убивают другой мыслью.

Всё убивает себе подобных, но не трогает других! – Patricia! Яда паука и лягушки хватит для противоядия на сле-дующие укусы? – Впервые в двух жизнях ищу совет леди.

– Если не хватит, то еще добавите!

На Земле яда больше, чем в разговоре двух леди, когда они обсуждают общую знакомую! – Patricia утешает меня но-выми ужасами. – Через километр вы подойдете к бурной реке.

Сэр Isaac! Пока идете, научитесь плавать!

Если вам одиноко и скучно без меня, то приручите обе-зьяну и попугая.

Обезьянка будет смешить вас кривыми рожами.

А попугай запомнит все, что вы скажите плохого.

Птицы повторяют только неприличные слова.

– В течение жизни каждый ученый встречает своих обезьян и попугаев.

Чувствую, что мой поход добром не закончится!

Но живу и живу!

Обезьяну и попугая мне сейчас не нужно.

Мне достаточно, вас, леди Patricia!

Вы мило сочетаете в себе черты птиц и зверей!

Как птичка щебечете, как зверь мудрая! – приближаюсь к зеленой реке с водопадом.

Вдыхаю водяную пыль и женский аромат.

Но запах леди Patricia не пробьется через хрустальный куб и большое расстояние, которое уже нас разделяет.

Что за дикий зверь, который пахнет женщиной?

Дрожащими руками раздвигаю ветки саксаула.

Закрываю кусты и теми же руками протираю глаза.

– Если глаз мой видит то, во что я не верю, то выколю этот глаз!

Если же оба глаза видят то, что не должно быть, то вы-рву себе язык, чтобы не кричал от ужаса.

Леди Patricia! Вы видите это?

Не нужно чинить свои глаза, иначе сломаешь! – голос мой затихает в шелесте листьев в вечернем ветре.

– Ничего особенного не вижу в реке.

Обнаженные леди резвятся в хрустальных струях!

Грязные леди всегда купаются в реке.

Кто чистый, тот не лезет в воду!

Вода уносит пот, другие посторонние частицы и уста-лость! – спокойный голос леди Patricia раскаляется, как медь в кислородном пламени. – Сэр Isaac Newton!

Вы вышли к реке именно к тому месту, где купаются го-лые девушки.

На реке множество пустынных мест с щуками.

Вы же подходите точно к эпицентру купания леди.

Мужчина даже на необитаемой Планете всегда найдет голых купальщиц, вино и коней.

Сэр Newton! Вам должно быть стыдно!

Я вам почти невеста, а вы других леди ищите себе за за-баву! – леди Patricia стреляет по мне самыми опасными пуля-ми – слезами.

Она рыдает в безопасности! – Не подходите к голым мокрым мерзавкам.

Они опасные, как крокодилы.

Ведите здоровый образ жизни, а нездоровый образ сам вас найдет. – Леди Patricia обиженно надувает щеки.

Не вижу, но знаю, что леди всегда раздуваются, когда злятся на мужчину.

Слышу свист выпускаемого из легких воздуха.

Или это не воздух? и не из легких леди Patricia?

– Леди Patricia! Я легко дам объяснение феномену под названием "Купающиеся голые леди в реке на необитаемой Планете, не пригодной для жизни человека".

В реке всегда купаются девушки – это аксиома, поэтому не требует доказательств.

Девушки купаются голые – это теорема.

В доказательство утверждения, что девушки обычно ку-паются без одежды, я скажу, что каждая леди хочет выйти за-муж за Принца.

Кстати, это тоже аксиома.

Но Принц не увидит все прелести невесты, если она одета, как кукла – аксиома.

Поэтому леди при любой возможности раздеваются до-гола, чтобы Принц увидел весь блеск красоты невесты.

Если леди не раздевается перед Принцем, то и после свадьбы она останется дура дурой.

Искусственную грудь можно вставить, но искусствен-ный интеллект в голову леди не засунешь.

Леди должна раздеться, чтобы показать себя – аксиома.

По моему третьему закону механики – сила, с которой сэр смотрит на голую невесту, равна по модулю и противопо-ложна по направлению силе, с которой невеста хочет смотреть на голого мужчину.

Нагая леди – красиво, а голый мужчина – черт.

Мы вывели закон, что все леди должны показывать себя голыми на ярмарке невест.

Но с другой стороны закона механики, леди обязаны се-бя вести скромно.

Если леди нагло разденется при всех, то сэры ее осудят, потому что так положено в высшем обществе.

Леди должна раздеться, но не имеет морального права на раздевание.

Третий закон имени меня гласит: "Желание, с которым леди хочет раздеться, равно по модулю и противоположно по направлению общественной морали".

Получается противоречие противоречий, от которого страдают мужчины и женщины.

С одной стороны все плохо.

С другой стороны все хорошо.

А по третьему моему закону должна быть третья сторо-на, где все гармонично: и леди голые, и мораль не нарушена.

Для снятия ограничений ученые придумали исключения из правил.

В порядке исключения девушкам разрешается разде-ваться догола на балу.

Также дозволено и поощряется стоять нагой у окна.

К исключениям относят и купание девиц в голом виде.

Еще примерно десять тысяч исключений придумали. – Я настолько увлекся научной теорией, что не замечаю, как с ко-ленки отпала опухоль.

Оказывается, не коленка моя распухла, а к ней прилип гигантский ядовитый слизень.

Он принял форму и цвет моей коленки.

Слизень сосал мою кровь через кожу.

Но когда в кровь поступил яд паука и раздувшейся жа-бы, слизень отравился.

Я свободен и здоров безо всяких докторов! – Чем дальше находится голова леди от пяток, тем леди красивее.

Но этот закон не относится к общей теории купания.

Лучше один раз соврать, чем всю жизнь пытаться ска-зать правду, но не сказать! – Прогоняю маленького недораз-витого черта.

Либо он приходил за мной из ада, либо это просто обе-зьяна. – Подходим к основной теме: Почему на необитаемой Планете Земля появились голые купальщицы.

Именно поэтому появились, что Земля была необитае-мая много тысячелетий.

Природа не терпит пустоту, особенно в голове.

Любые вакантные мета в природе занимают звери.

В хорошем месте всегда живут!

Природа Земли видит, что в реках никто не купается.

Но обязаны купаться голые леди.

Если голые леди купаются, значит, это кому-нибудь нужно.

Значит, кто-то хочет, чтобы они были.

Поэтому Природа создает из реки голых женщин.

Целыми днями леди должны резвиться в реке, хохотать, и играть в мяч.

Еще через пару тысяч лет Природа создаст Принца.

Принц с белого коня будет подглядывать за голыми ку-пальщицами.

Потом через десять тысяч лет Природа наделит Принца и голых леди интеллектом, чтобы они не только купались и смотрели друг на друга, но и размножались.

Эволюция из пустой воды создала голую купальщицу.

Интуиция ученого подсказывает мне, что я не должен подходить к голым купающимся девушкам на необитаемой Планете Земля.

Подглядывальщики появятся только через тысячи лет.

– Сэр Isaac! Не только интуиция вам подсказывате, но и я предупреждаю: не подходи к мерзавкам!

Я – твоя интуиция! – дрожь в голосе леди Patricia успо-каивается, как ветер перед наступлением ночи. – Вы можете делать то, что хотите, но, чтобы я этого не видела.

Но я вижу все, поэтому вы не можете делать то, что хо-тите! – женская логика закручивает мои мозги в тугой узел.

– Хотя это противоестественно, но обойду купающихся голых леди по эллиптической орбите. – С проклятиями про-дираюсь сквозь заросли дикой акации.

На необитаемой Земле все дикое.

Даже голые купальщицы дикие.

И я скоро одичаю.

Если бы леди Abigail не попала в беду, то я бы не ока-зался в беде.

Беда притягивает магнитом другую беду, как вокруг ядовитой змеи собираются ядовитые другие змеи.

Совершенно случайно открываю новый закон притяже-ния беды.

Или закон появления новых бед это частный случай за-кона Всемирного притяжения?

Долго ползу под кустами вдоль берега.

Переползание даже черепаха не назовет бегом.

На каждом пляже резвятся голые купальщицы.

Природа, наверняка, мужского рода.

Он создает сначала голых леди в реке, а потом только сотворит Принца на Белом Коне.

Если бы Природа была женского рода, то она бы сначала сделала Принца красавчика без внешних и внутренних материальных, физических и физиологических проблем.

Принца – остроумного, общительного, автолюбителя, путешественника, богатого молодого культуриста.

Мои мысли борются с моими членами.

То математические формулы всплывают в мозгу.

То новое открытие подкатывает и накатывает.

То снова перехожу к рассуждению о женщинах.

Глядя на женщин, а не на пробирки, можно вывести все законы математики, физики и философии.

– Леди Patricia! Мне кажется, что голые купальщицы в реке появились из-за меня! – скромность украшает голую ле-ди, но уродует мужчину. – С упорной периодичностью открытия появляются вместе с закрытиями.

Купальщица это – бывшая рыба.

А моя Судьба тесно связана с рыбами!

От Судьбы, как и от рыбы не уйдешь.

От рыбы можно только уплыть. – Не нахожу брод через реку с многочисленными голыми купальщицами.

Никто их не пугает, поэтому они с визгом не бросаются на берег, не подхватывают одежды и не прячутся нагие в ку-сты. – В одна тысяча шестьсот восемьдесят четвертом году мой друг Halley приехал в Cambridge за звездами.

С собой Halley привез двух балерин – звезд первой вели-чины.

"Сэр Isaac Newton! – Halley был и остается моим другом после смерти. – Я пытался вывести из формулы тяготения за-кон эллиптичности орбит планет.

Но балерины мешают мне сосредоточиться.

Звезды притягивают планеты и пыль.

Балерины притягивают взгляды и золото.

Золото вылезает не из земли, а из кошельков сэров.

Возьмите моих балерин для участия в эксперименте с чертом.

Балерины несут не только жизнь, но и смерть.

От жизни нельзя отставать ни на шаг.

И от балерин нельзя отставать, иначе твою балерину подхватит другой ученый.

Обидно, когда воруют то, что даже и не нужно нам.

Мы бы рады сами выбросить вещь, но, если ее забирает другой, то эту вещь мы стремимся получить обратно". – Сэр Halley подталкивает ко мне каучуковых балерин.

Они улыбаются в сто тысяч Солнц.

Я отталкиваю балерин обратно к сэру Halley.

Балерины оказываются в состоянии устойчивого равно-весия.

Сила, с которой сэр Halley давит на леди, равна по моду-лю силе, с которой я отталкиваю балерин.

И эти силы противоположны по направлению.

Что лучше: оттолкнуть от себя девушку, или подарить ей деньги?

"Сэр Halley! У меня балерин в алхимической лаборато-рии больше, чем нужно для вызова демона из пентаграммы.

Невероятным образом балерины размножаются.

Либо у меня в глазах в лаборатории двоится.

Вы не можете вывести закон эллиптичности.

Но я его уже вывел на основании эллипсов ягодиц бале-рин!" – рыдаю, как выпь за кустом.

Нет ни одного подхода к реке, свободного от купающихся голых леди.

– Сэр Isaac Newton! Общение с леди это большой спорт с большими травмами и нагрузками.

Странно, что вы начинаете рассказывать мне о рыбах, но говорите только о балеринах.

Где рыбы спрятаны? Где?!! У балерин в...

– Леди Patricia! Рассказ нельзя начинать с конца, как и нельзя начинать свадьбу с брачной ночи.

От балерин я плавно перейду к рыбе.

В споре рождается истина, а в споре с леди рождается скандал.

Я торжественно вручил Halley рукопись с доказатель-ством эллиптичности планет на основании измерения секстантом и астролябией ягодиц лабораторных балерин.