Текст книги "Ренегат космического флота (СИ)"

Автор книги: Геннадий Борчанинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Возражений не нашлось ни у кого. Я, как старший по званию, подходил для этой задачи лучше всех остальных.

– Господин полковник, составьте обращение к народу, – попросил я. – К военным, флотским, гражданским. Так, чтобы все поняли, кто виноват и что делать.

– Есть, господин командор, – по-уставному ответил Игнатов, признавая моё лидерство.

– Дима, твоя задача – настроить всё для этого, – сказал я. – Может, как-то можно обращение будет на ретранслятор залить и на повтор поставить, я не знаю.

– Надо подумать, – сказал он. – В теории, если физический доступ организовать, могу попробовать. Удалённо не получится.

– Организуем, если надо, – сказал я. – Артуру скоро заступать, вот он этим и займётся.

– Есть, – коротко ответил Магомедов, такая задача ему явно нравилась гораздо больше.

Я ещё раз окинул пристальным взглядом всех присутствующих. Задание нашлось для всех, каждому вполне посильное и подходящее. Да, работы точно будет навалом, это к гадалке не ходи, но старые времена закончились, ушли безвозвратно, и просто висеть на орбите какой-нибудь отдалённой звезды уже не получится.

– Ну и всё, приступаем, – сказал я, поднимаясь со своего места.

Все остальные тоже начали подниматься, вид у всех был довольно замученный и потерянный. Одно дело – сотрясать воздух громкими словами о необходимости что-то менять, и совсем другое – прикладывать реальные усилия. Я точно знал – будет непросто. Но если мы будем действовать как одно целое, то и успех не заставит себя долго ждать.

Глава 5

В своей каюте я немедленно принялся за дело, поднимая с помощью Скрепки контакты всех знакомых флотских офицеров.

Адмиралов, капитанов, бывших однокурсников, просто знакомых, всех подряд. Флотские офицеры были особой кастой, и я гордился принадлежностью к ней. И я рассчитывал на то, что после Зардоба и остальных сражений являюсь для многих офицеров если не примером для подражания, то хотя бы уважаемым человеком, чьё слово ценится выше, чем слово вчерашнего выпускника-лейтенантика.

Начать я решил с адмирала Кононенко. Пусть мы с ним не очень хорошо ладили, но адмирал казался мне чуть более вменяемым, чем все остальные старики с большими звёздами. Он наверняка затаил на меня обиду за невыполнение приказа, да и всё остальное тоже, но я точно был уверен, что адмирал Кононенко не сможет остаться в стороне, когда в Империи происходит такое.

Наладили зашифрованный канал, я попытался вызвать его лично, через систему. Скрепка выдала мне сообщение, что пользователь отсутствует. Такое могло произойти только в том случае, если адмирал мёртв, и я тяжело вздохнул. Для адмирала он был ещё молод, его ждало большое будущее, а теперь его нет. Скорее всего, погиб во время взрыва, находясь среди приглашённых гостей…

Я вычеркнул адмирала Кононенко из списка, перешёл к следующему имени. Владимир Владимирович Ушаков, старый прославленный адмирал, начальник Академии. Скорее всего, тоже присутствовал на коронации, просто обязан был быть. Но попробовать стоило. Если эти мрази сгубили и его, того, кого не смог погубить весь флот Альянса… Это дело становилось всё более и более личным. Одно дело – видеть абстрактный взрыв в толпе, читать сводки новостей или списки погибших, и совсем другое – понимать, что среди них были те, кого ты знал лично.

Однако на этот раз мне повезло. Адмирал Ушаков был в сети и ответил сразу же.

– Алёша? – удивлённо спросил он.

– Господин адмирал, это я, Мясников, – сказал я.

Голос адмирала звучал удивлённо и при этом как-то тоскливо. Хотя его можно понять, он в этом взрыве потерял гораздо больше друзей и знакомых, чем кто-либо ещё.

– Хотел чего? – вздохнул он.

Я немного помедлил с ответом. Хотелось-то многого. Ушаков, как начальник Академии космического флота, имел больше всего связей среди капитанов и штабных офицеров, и при желании мог связаться с кем угодно. И это я молчу про рычаги влияния, которых у него тоже было немало.

Он эту паузу воспринял по-своему.

– Если офицеры на корабль нужны, тут не помогу ничем. В отставке я, – сказал адмирал Ушаков.

– Как в отставке? – не понял я.

– Вот так, Алёша, одним днём, как пинком под старую жопу, – посетовал Ушаков. – Ладно хоть пенсию по выслуге лет определили.

– Ох… Сочувствую, – сказал я. – А кто отправил?

– Бородин, сопляк этот… – буркнул адмирал в отставке. – Сказал, пора дать дорогу молодым. А кому⁈ Этому дебилу Лиманскому? Он же тангенс от тангенты не отличит!

В душе старика кипела нешуточная обида, и я понял, что это наш клиент. Присоединится без разговоров, стоит только намекнуть.

– Владимир Владимирович… Вы в Новой Москве сейчас? – спросил я.

– Ты про город или про систему? – уточнил он.

– Город, – сказал я.

– За городом, на даче, – сказал он. – Яблони, вон, посадил…

– Отлично. Нужна ваша помощь, господин адмирал, – сказал я.

– Я теперь ничем помочь не могу, Алёша, – сказал он.

– Можете. Связи и знакомства же у вас остались? – сказал я, решив говорить обо всём прямо. – Регентский совет нужно убирать, пока они не натворили бед. Они уже натворили. Нужны люди, верные Его Величеству.

Адмирал помолчал немного.

– Алёша… Это что… Бунт? – спросил он.

– Никак нет, господин адмирал. Это восстановление справедливости, – сказал я. – То, что произошло на коронации… Это их рук дело, я уверен.

Ушаков тяжело вздохнул.

– Ох, будь я лет на двадцать помоложе… – пробормотал он.

– Вы и сейчас можете помочь, господин адмирал, – сказал я. – Во всём флоте не найдётся человека, более уважаемого. Если вы будете на нашей стороне, у регентского совета не останется флота в принципе.

– На вашей это на чьей, – хмуро спросил он.

– На стороне императора Виктора. Сейчас с нами принцесса Елизавета. Будут и другие, – сказал я. – Те, кто выберет борьбу за правое дело.

– Правое дело… – проворчал адмирал, передразнивая меня. – Ладно… Любой уважающий себя капитан должен хоть раз в жизни посадить принцессу на трон. По моим стопам идёшь, получается…

Я едва не поперхнулся. Нет, мысли об этом изредка у меня возникали, но сейчас это было совсем не так. Я не собирался сажать на престол Елизавету, я хотел только убрать этот регентский совет, захвативший власть. Но если Ушакову хочется так думать, я не стану его разубеждать.

– Я вам помогу. В конце концов, это будет лучше, чем кучка дегенератов у власти, – произнёс адмирал. – Что конкретно ты хотел от меня, Алёша?

– Чтобы вы связались с достойными офицерами. И штабными, и нет, рассказали им о том, что на самом деле произошло на Новой Москве, – сказал я. – Позвали их присоединиться к нам.

– Ну, положим, за принцессу Елизавету воевать охотников ты не найдёшь, она не вторая и даже не третья в очереди, – хмыкнул старик. – Но скинуть этих мерзавцев… Да, пожалуй, найдутся желающие. Да, помогу. Яблони я посадить ещё успею.

Его голос теперь звучал совсем иначе, уверенно и энергично, словно бы он и в самом деле скинул пару десятков лет. Такой адмирал Ушаков нравился мне гораздо больше. Именно к такому я привык.

– Спасибо, Владимир Владимирович! – воскликнул я.

– Пока не за что, – сказал он. – Давай, конец связи.

Я завершил сеанс связи, откинулся назад в кресле, глядя в низкий потолок. Начало положено.

Перехвата сообщений или возможного предательства со стороны адмирала я не боялся. Канал прямой, шифрованный, а что до предательства – если Ушакову верить нельзя, тогда я даже не знаю, кому верить. Адмирал Ушаков служил Империи и императрице Александре всю свою жизнь.

А верные офицеры в любом случае должны быть, и даже в ближайшем окружении адмирала Бородина. С другой стороны, даже на «Гремящем» могут найтись люди, способные предать ради карьерного взлёта или за большие деньги. Хотя… Десятью миллионами туранских фантиков никто не соблазнился.

Я трезво смотрел на вещи. Сейчас на нашу сторону открыто перейдут очень немногие, только самые отчаянные сорвиголовы. Остальные смогут разве что посочувствовать этой борьбе, но по мере того, как вероятность нашего успеха будет расти, к нам будут присоединяться всё новые и новые люди. Как снежный ком, покатившийся с горы. Вначале он может быть маленькой ледышкой, неспособной оставить даже синяк после удара, но в конце может стать настоящей лавиной, сметающей целые города со своего пути.

Главное, не останавливаться до самого конца.

В дверь моей каюты постучали. Совсем тихонько, вестовой обычно стучит не так. Поэтому я на всякий случай пригладил волосы и глянул в зеркало перед тем, как открыть дверь. Предчувствие не обмануло, на пороге стояла принцесса Елизавета, нервно накручивая на палец прядку волос.

– Чем могу помочь, Ваше Высочество? – спросил я.

Она помахала планшетом у меня перед лицом.

– Я… Поговорила с Василием Петровичем. С губернатором местным, – сказала она, видя, что я не понимаю, какого такого Петровича она имеет в виду.

– Замечательно, – кивнул я. – Что он сказал?

– Желает с нами отобедать, – вздохнула она. – То есть, со мной и тоб… Вами. Как с командиром корабля. Внизу, на планете.

– Так… А вы что ему на это сказали? – спросил я, жестом приглашая её внутрь каюты.

Разговор серьёзный, в коридоре не делается.

– Сказала, что не вправе решать такие вопросы без согласования с вами, – сказала она.

– Правильно, – кивнул я. – А почему вы нервничаете?

– Не люблю Королёв, – поёжилась она. – Слишком холодно.

– Только поэтому? – хмыкнул я.

Тут явно крылось что-то ещё.

– Нам лучше не спускаться туда, откуда мы не сможем быстро улететь, – сказала принцесса Елизавета. – А снежные бури там происходят гораздо чаще, чем вы думаете. Сесть-то челнок сможет. А вот улететь с планеты сложнее.

Звучит разумно. Особенно в свете того факта, что награду от султана за мою многострадальную голову никто не отменял. Застрять внизу, на ледяной планете, без возможности быстрой эвакуации… Врагу не пожелаешь.

– Значит, надо предложить ему встречу на нейтральной территории, – сказал я. – Или хотя бы на здешней станции.

Принцесса как-то неопределённо помахала рукой, скорчив забавную гримасу.

– Знаете… Василий Петрович никуда не летает, – сказала она.

– Это как? – не понял я.

– Вот так, – развела руками Елизавета. – Врачи запретили. Малейшая перегрузка и всё. Что-то с отторжением имплантов, кажется. Он даже коронацию поэтому пропустил.

Я удивлённо цокнул языком. Нет, я слышал о подобных случаях, противопоказания к полётам не редкость, но я подобное встречал нечасто. В тех кругах, где вращался я, таких людей почти не было.

– А нужен ли нам вообще Королёв-12? – хмыкнул я. – Стоит ли на него время тратить? Нет, вообще было бы неплохо, это одна из ближайших к Новой Москве систем… Этот Василий Петрович, что он за человек? Есть шансы, что он к нам примкнёт?

Елизавета снова задумалась, начала наматывать локон на палец. Я поймал себя на мысли, что любуюсь этим зрелищем.

– До сегодняшнего дня я его и видела-то всего пару раз, – пожала она плечами. – Но дядя о нём хорошо отзывался.

– Этого недостаточно… – вздохнул я.

– Простите, что недостаточно погружалась в имперскую политику! – раздражённо фыркнула принцесса. – Меня вообще старались держать от неё подальше!

– Рад, что у них не получилось, – холодно произнёс я.

Принцесса Елизавета ожгла меня недовольным взглядом.

– Нам нужна эта система… – задумчиво пробормотал я, прохаживаясь по каюте взад и вперёд. – А интуиция вам что говорит? Насчёт здешнего губернатора.

Девушка снова пожала плечами.

– Разве можно в таком вопросе полагаться на интуицию? – спросила она.

– Иногда нет выбора, – сказал я.

– Василию Петровичу, я думаю, можно доверять. Но спускаться на планету мне всё равно страшно, – сказала она.

Я кивнул, вновь прошёлся по каюте, заложив руки за спину. Ошибка может стоить не только свободы или жизни. На кону гораздо больше.

Но и Королёв-12 – слишком привлекательная цель. Что у нас имеется, кроме «Гремящего»? Только станция Дер Эквинум на другом конце Империи, но и то, там полно своих забот. Сильно удивлюсь, если у Перка получится удержать власть и сохранить верность Империи. Дер Эквинум отвалится самым первым.

А начать поход против регентского совета отсюда, из самого подбрюшья Империи… Слишком заманчиво.

– Бояться не надо, Ваше Высочество. Истинное мужество куётся в борьбе со страхом, – сказал я. – Мы летим на планету.

Елизавета глубоко вдохнула, чтобы мне возразить, но умолкла на полуслове и просто кивнула, посмотрев мне в глаза.

– Тогда я… Пошла собираться. Нужно привести себя в порядок, – вздохнула она.

– Конечно. Дайте мне знать, как будете готовы, – сказал я.

Она вышла и прикрыла за собой дверь, а я распахнул шкаф и достал оттуда свой лучший парадный мундир. Глянул в зеркало, машинально отметил, что неплохо бы побриться. Думаю, времени на это мне хватит. Некоторые просто удаляли волосы на лице, чтобы ничего, кроме аккуратных бровей, не росло, но я предпочитал обходиться по старинке, обычной бритвой.

Так что я скинул китель с рубашкой, включил воду тоненькой струйкой и начал скоблить кожу бритвой, стараясь не пропустить ни одного участка кожи. Обычное, рутинное дело, во время которого можно спокойно подумать.

Вот только спокойно подумать мне не дали. Дверь в каюту распахнулась, на пороге показалась Елизавета в элегантном облегающем костюме.

– Я готова! – выпалила она.

Я покосился на девушку, вломившуюся даже без стука. Её глаза широко распахнулись, щёки вспыхнули от смущения и стыда. Или от чего-то ещё. Всё-таки я старался держать себя в хорошей форме, в отличие от многих, так что она, кажется, не могла отвести взгляд от моего обнажённого торса.

– Прошу прощения! – пискнула она, тут же захлопнув дверь.

Мне пришлось приложить некоторые усилия, чтобы не заржать во весь голос и не порезаться. Не хватало ещё явиться на приём к губернатору с видом подростка, стырившего отцовскую бритву. Но я справился. Закончил с бритьём, побрызгал лосьоном, надел парадную форму, одним словом, я теперь полностью был готов к встрече хоть с губернатором, хоть со всей императорской фамилией. На всякий случай надел термобельё под мундир. На Королёве плюсовая температура была только в помещениях.

Принцесса, оказывается, ждала за дверью. Завидев меня, она снова вспыхнула румянцем, одёрнула жакет.

– Идём? – спросила она.

– Не так быстро, Ваше Высочество, – сказал я. – Нужно подготовить челнок.

Да и «Гремящий» находился не на орбите планеты, а на самом краю звёздной системы, откуда придётся лететь ещё достаточно долгое время. Каргин возился здесь с ретранслятором, лично выйдя в открытый космос для того, чтобы получить к нему полный доступ.

Не знаю, что конкретно он там колдовал, но если у него всё получится, мы получим доступ к гиперсвязи в обход официальных каналов, которые нам запросто могут перекрыть.

Нам, пожалуй, сильно повезло, что в Королёве-12 не оказалось других военных кораблей, все находились в столичной системе. Иначе нам просто не позволили бы вот так нагло подключаться к ретранслятору.

Я приказал подготовить челнок, взял с собой лейтенанта Андерсена в сопровождение. Адъютант почему-то был хмур и невесел, он явно не горел желанием отправляться на холодную планету, но выбора я ему не оставил. Подлечился после Дер Эквинума, значит, можно снова в бой. Хотя в драку он, кажется, пошёл бы с куда большим удовольствием.

Мы расположились в челноке на пассажирских местах. Ефрейтор Стыценко проверял что-то в бортовом компьютере напоследок.

– Садиться будем, господин командор? – спросил он.

– Да, площадку согласовали, – сказал я.

Собственно, на планете было не так-то много поселений. Небольшой городок на возвышенности, поблизости от экватора, да разбросанные по ледяной пустыне буровые и научные станции. Чем больше я узнавал о Королёве-12 из справочника, тем меньше мне хотелось жить в подобном месте.

– Понял, – протянул пилот. – Начинаю отстыковку. Расчётное время в пути… Три с половиной часа.

Лейтенант Андерсен в тот же момент откинулся назад в кресле и прикрыл глаза, собираясь всю дорогу проспать, принцесса Елизавета поёрзала, устраиваясь поудобнее. Три с половиной часа наедине с принцессой, если не считать уже храпящего адъютанта. Я чувствовал какую-то неловкость.

– Расскажете мне о Королёве-12? – спросил я, пытаясь разрядить обстановку.

Принцесса, по всей видимости, чувствовала то же самое, потому что улыбнулась мне с заметным облегчением. Эти три часа избегать меня у неё не получится, как она делала на корабле. Я, впрочем, и не гонялся за ней, отказ есть отказ. Но в её присутствии мне всё равно становилось немного комфортнее. Меня определённо тянуло к принцессе.

– О Королёве? Я была тут последний раз… Не соврать бы. Лет восемь назад, – улыбнулась она, радуясь, что тягостное молчание наконец разрушено.

– За это время многое могло измениться, – заметил я. – И этот Василий Петрович тоже.

– В его возрасте люди не меняются, – сказала она. – Он даже тогда был уже… Старым. А теперь и вовсе. Мы катались на лыжах, а он даже тогда просто сопровождал нас.

Я улыбнулся принцессе. Говорят, революция – дело молодых. В нашем случае, кажется, подбирается старая гвардия.

– Любите лыжи? – спросил я. – Редкое увлечение.

– Какое есть, – прыснула она. – А вы чем увлекаетесь, господин командор?

Я ответил, спросил что-то ещё. Три с половиной часа полёте пролетели как одно мгновение, и из этого транса нас вывел только голос пилота, возвещающий о том, что мы заходим на посадку.

Глава 6

Челнок входил в плотную атмосферу Королёва по пологой траектории, постепенно замедляясь, чтобы не сгореть метеором от силы трения. Пришлось даже сделать виток по низкой орбите, чтобы выйти на посадку точно в назначенном месте.

Я глядел в иллюминатор на густой слой облаков там, внизу, отсюда напоминающий сахарную вату. Обшивка челнока раскалилась докрасна, но когда мы нырнули вниз, в серую хмарь, ледяная планета дохнула холодом и метелью.

Планета находилась слишком далеко от здешней звезды, чтобы температурный режим можно было назвать комфортным для человека. Или же звезда светила слишком тускло. Имперские учёные строили разные гипотезы и теории о том, как можно превратить эту ледяную пустыню в цветущий сад. Например, столкнуть планету с её орбиты, чтобы уменьшить перигелий и приблизить её к звезде. Или заставить звезду гореть ярче, бомбардируя её огромными массами водорода. Но это всё были теоретические мегапроекты, которые не могли окупиться даже за миллион лет, и всерьёз этим никто не занимался, так что Королёв оставался холодным куском льда и снега.

От белого бескрайнего простора, показавшегося там, внизу, защипало глаза, я прищурился, отвернулся от иллюминатора. Но потом прильнул к нему снова, пытаясь разглядеть посадочную площадку и здешний город. Усыпанные снегом крыши получилось увидеть, только когда Скрепка подсветила мне очертания. Отличная маскировка.

Челнок завис над посадочной площадкой, выдвинул шасси, используемое примерно раз в тысячелетие, потому как на планеты мы на нём почти не летали, мягко опустился на бетонную площадку. Сила притяжения у Королёва была что-то около 0,8 от стандартной, и это ощущалось по всему. Да, на лыжах тут наверняка в разы интереснее кататься.

– Уважаемые пассажиры, наш челнок совершил посадку в космопорте города Королёв. Температура за бортом… Минус двадцать шесть градусов Цельсия, – шутливо произнёс ефрейтор Стыценко. – Надеемся ещё раз увидеть вас на борту нашего челнока и благодарим за выбор нашей транспортной компании.

– Молодец, ефрейтор, – сказал я.

– Служу Империи, – брякнул он. – Надолго вы, господин командор? Я тут околею.

– Это мы околеем, – процедил я. – У тебя хотя бы реактор есть и контроль климата, а нам сейчас наружу идти.

Никакой верхней одежды мы не взяли, но возле площадки нас дожидался транспорт, с виду напоминающий буханку хлеба, поставленную на гусеницы. Только и надо, что добежать до этой буханки.

– Открывай давай, – приказал я.

Мы вышли в шлюз, первая дверь закрылась за нашими спинами и тут же открылась вторая дверь, наружу. Мороз тут же защипал лицо, стылый ветер начал забираться под одежду, и я почувствовал, как покрываюсь мурашками, весь целиком.

Будь это боевая задача, мы бы вышли в скафандрах, рассчитанных на космический холод, и не испытали бы никаких неудобств. А если без них, то просто пробежались бы до транспорта. Но это было что-то среднее между официальным визитом монаршей особы и дипломатическими переговорами, так что мы вынуждены были держать лицо. И я медленно спустился по трапу, стараясь идти с прямой спиной и не ёжиться от холода и ветра, бросающего хлопья снега прямо в лицо.

Принцесса шла рядом со мной, Андерсен держался позади, силясь унять дрожь. Всего каких-то сорок метров до этой злосчастной буханки. Они что, не могли подъехать поближе?

Но мы дошли. Дверь транспорта отъехала в сторону, оттуда высунулся румяный старик в пухлой синтетической парке.

– Не больно-то вы спешили! А ну, залезайте скорее, замёрзнете же! – перекрикивая завывания ветра, произнёс он.

Да мы уже замёрзли, после неизменных двадцати градусов на космическом корабле.

Мы залезли в салон, спартанский и довольно убогий, разместились на холодных сиденьях, я начал отряхивать с мундира налипший снег. Кроме старика, тут были ещё пара человек, и на нас тут же накинули такие же парки.

– Ну-ка, давайте согревайтесь по очереди, – старик протянул мне плоскую фляжку.

Я немедленно выпил, чувствуя, как обжигающий ком летит вниз, в самое нутро, прогоняя холод. Протянул принцессе, она выпила тоже, отдала фляжку Андерсену. Тот хлебнул и закашлялся, укрываясь рукавом. Старик рассмеялся, забрал флягу, выпил сам немного.

– Теперь можно и знакомиться. Василий Петрович Серебряный, – протянул он мне широкую ладонь. – Граф, потомственный. Губернатор этого славного местечка.

– Ваше Сиятельство… – начал я, пытаясь изобразить поклон, но в трясущейся на ходу буханке это оказалось очень сложно сделать.

– Давайте без этого, – отмахнулся он. – Мы тут по-простому привыкли.

– Мясников, Алексей Михайлович, – представился я, пожав руку губернатору. – Командир малого эсминца «Гремящий».

– Как же, наслышаны, – широко улыбнулся старик. – А вы какими судьбами, Ваше Высочество? Так повзрослели! А я ведь вас совсем малышкой помню!

Принцесса, синяя от холода, чуть порозовела. Парка ей досталась не по размеру, и из-под капюшона выглядывал только кончик носа, почти отмороженный.

– П-полно вам, В-Василий Петрович… – стуча зубами, сказала она. – Вы зато н-ничуть не изменились.

Ощущение у меня было такое, будто мы приехали в глухую провинцию, на деревню к дедушке. Особенно после его угощения. Тепло, уютно, спокойно. Граф Серебряный мне отчего-то сразу понравился. Этакий румяный красноносый старичок с живым взглядом и морщинками вокруг глаз, неимоверно энергичный для своего возраста.

Транспорт наконец остановился, заехав в большой ангар, и мы начали по одному выпрыгивать наружу. Я подал Елизавете руку, чтобы помочь спуститься, но принцесса в своём капюшоне меня не заметила. Или сделала вид, что не заметила.

В ангаре было заметно теплее, и когда мы все выбрались наружу, то сразу же направились к лифтам, проходя мимо различной техники. Бульдозеры, гусеничные трактора, снегоходы, для меня всё было в новинку, и я разглядывал всё это богатство с интересом попавшего в музей ребёнка. Всё это хранилось в ангаре, потому что под открытым небом обслуживать эту технику было бы просто невозможно.

Мы вошли в грузовой лифт, и губернатор нажал на кнопку минус третьего этажа. Вниз, под землю.

– Добро пожаловать на Королёв, – сказал он, расстёгивая свою парку.

Тут, под землёй, температура была уже вполне комфортная.

Нас повели по длинному серому коридору, по всей видимости, выдолбленному прямо в толще горной породы и облицованному здешними же материалами. Нет, жить здесь я точно не стал бы, уж лучше до конца дней болтаться по космическим станциям, нежели вот так постоянно бороться со стихией. Космос мне гораздо привычнее и ближе.

Губернатор и его помощники проводили нас в небольшую столовую, где всё уже было готово к встрече. Граф Серебряный, похоже, хотел всеми силами показать своё гостеприимство. Вряд ли здесь часто бывали гости. Тем более, из императорской фамилии.

Контраст с Дер Эквинумом был поразительный, я наслаждался каждой минутой пребывания здесь, в изысканных, и в то же время уютных, интерьерах. Там, в Дер Эквинуме, царила разнузданная кричащая безвкусица, здесь, в Королёве, везде читался дух старой имперской аристократии.

Нас пригласили за стол, подали обед. Я срочно вспоминал уроки этикета, полученные в Академии. Нож в правой руке, вилка в левой, сопли о скатерть не вытирать, не чавкать, суп из тарелки не пить… Нас учили и этому, и не зря, флотские офицеры рано или поздно дорастают до официальных приёмов и торжественных ужинов.

Принцесса и Василий Петрович пока вели светскую беседу, для меня абсолютно пустую и ничего не значащую, обменивались новостями и сплетнями имперского высшего общества. О делах пока не говорили, к ним я планировал перейти чуть позже. Сперва надо разделаться с этим лобстером на тарелке.

Нам принесли вино, мы выпили за здоровье государя, помянули его матушку, повспоминали былое. Я в тысячный раз рассказал про Зардоб и нападение туранцев, по просьбе графа Серебряного, само собой.

Димитриевского-Крейца я тоже упомянул. Губернатор поморщился.

– Мерзавец, – процедил граф Серебряный. – Как можно? Империя дала ему всё!

Я молча развёл руками. Мотивы Димитриевского мне, конечно, были понятны, ему захотелось больше власти, больше денег, но принять это я не мог. Как, похоже, и граф Серебряный.

– Меня больше интересует, как он пробрался в регенты, – заметила принцесса.

– У него много денег и много друзей, – пожал плечами губернатор.

– Я так понимаю, вы не входите в этот список, – сказал я.

– Нет, не вхожу, – рассмеялся старик. – У нас с ним давняя взаимная неприязнь.

– А что насчёт остальных членов совета? – спросил я.

Граф загадочно улыбнулся.

– Примерно так же, – сказал он. – Не со всеми, но в целом – так.

– Вы верите в то, что они объявили? – спросил я.

– Мальчик мой… Я всю жизнь в политике. Я ничему не верю, – ответил губернатор.

Разумно. И вполне ожидаемо.

– И что вы думаете насчёт регентского совета? – прямо спросил я.

– Честно говоря… Не думаю, что мне удастся с ними сработаться, – покачал головой граф Серебряный. – Значит, меня будут убирать с должности. А я к ней привык. Я люблю Королёв, несмотря на все его минусы.

– Значит, вы поддержите нас? Её Высочество рассказала вам о нашей задумке? – спросил я.

– Рано говорить о поддержке, господин командор, – за маской добродушного старичка вдруг на мгновение проявился циничный хищник. – Я понимаю, чего вы хотите. Это благородная цель. Но вы хотите подняться против целой государственной машины. Это не какие-то там пираты на задворках Галактики.

Я не нашёлся с ответом, поэтому заполнил паузу бокалом вина.

– Василий Петрович! Вы же сами мне говорили тогда! Помните? – воскликнула Елизавета. – Когда учили на лыжах! Чтобы поехать, нужен всего один толчок, помните? А дальше уже всё само!

– Лизонька… – сказал граф, и я заметил, как по лицу принцессы пробежала тень.

Своё настоящее имя она не любила. Тем более, в уменьшительно-ласкательной форме.

– Лиза… Жизнь куда сложнее, чем катание на лыжах, – сказал он.

– И куда интереснее, – вставил я. – Знаете, Ваше Сиятельство, говорят, чтобы стать сильнее, надо сражаться с сильным противником. И мы будем сражаться, с вами или без вас. Потому что за нами правда.

– Какой пылкий юноша, – усмехнулся старик. – Интересно будет посмотреть на вас, когда вам придётся этой самой правдой заправлять корабль и кормить людей. Королёв, между прочим, окажется в таком же положении.

Точно. Об этом я как-то не подумал. Нет, тут наверняка есть подземные гидропонные фермы, но этого явно не хватит, чтобы накормить всё население планеты. Королёв целиком и полностью полагается на импорт, и, по-хорошему, надо бы начать не с него, а с какого-нибудь аграрного мира.

Обеспечить себя материальной базой, которая станет фундаментом для дальнейшей экспансии. Если мы поднимемся против Империи сейчас, то у нас больше не будет ни станций для дозаправки, ни доступа к свежей пище, кислороду и воде. Граф Серебряный думал в первую очередь об этом. В отличие от меня, тупого военного, готового с шашкой наголо бросаться в бой, не думая о последствиях. Так что задумался я только сейчас, когда он мне об этом сказал.

И если с топливом ещё хоть как-то можно решить вопрос, будучи отрезанным от бесконечных ресурсов имперской казны, а кислород и воду производить самим или забирать из атмосферы каких-нибудь планет, то с едой всё гораздо сложнее. А на сублимированных рационах долго не протянешь.

Да, нам точно нужно начинать с аграрного мира. Вот только охраняются они как настоящие крепости. Всё-таки миры, пригодные для выращивания еды, встречаются гораздо реже, чем хотелось бы нам всем.

– И что вы предлагаете? – спросил я.

– Я? – удивился губернатор.

– Василий Петрович, вы прямо заинтересованы в том, чтобы к нам присоединиться, вы просто набиваете себе цену, – вздохнула принцесса.

Старик снова загадочно улыбнулся.

– Вы сами сказали, что вас будут убирать с должности, – сказал я.

– Однако этого ещё не произошло, – сказал он. – И жизнь научила меня не спешить с решениями подобного рода. Я не могу дать вам ни согласия, ни отказа, понимаете?

– Понимаю… – хмыкнул я.

Граф Серебряный поднял бокал, отпил немного вина, посмаковал во рту, покрутил бокал перед собой, вглядываясь в тёмно-красную жидкость.

– Виноградники Нового Фороса, – задумчиво произнёс он. – Урожай юбилейный, года восхождения Александры Николаевны на престол.

В этом определённо был какой-то символизм, которого я не мог понять. Граф Серебряный явно подал именно это вино к столу не просто так.

– Знаете, где это? – спросил он.

– Знаю, – ответил я.

Новый Форос находился в ста двадцати световых годах от столичной системы и служил одним из крупнейших поставщиков продовольствия для всей Империи. Далеко не самое приятное место для жизни, но тамошние климат и рельеф позволяли снимать хорошие урожаи. Платить за это приходилось постоянной борьбой с местной агрессивной флорой и фауной, но результат всё равно того стоил. Новый Форос был одним из самых плодородных аграрных миров не только Империи, но и всей Галактики, и что самое главное, на нём отлично приживались земные культуры.

– Губернатор Нового Фороса, граф Белогорский, насколько я знаю, был ранен во время коронации, – сказал граф Серебряный. – Не тяжело, к счастью.

– Надеюсь, он поправится, – сказал я.