Текст книги "Ренегат космического флота (СИ)"

Автор книги: Геннадий Борчанинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

– Я тоже, – кивнул старик. – Славный малый. Не хотелось бы, чтобы его заменил какой-нибудь очередной мерзавец из числа, кхм, наших недругов. Такую власть нельзя давать кому попало.

Я тоже взялся за бокал, побултыхал вино в нём, глядя, как ползут красные разводы по покатым прозрачным стенкам. В условиях пониженной гравитации даже это выглядело слегка необычно. Красное вино, извечный символ крови. Её прольётся немало, она уже пролилась, на коронации. Но когда мы выступим против регентского совета в открытую, Империю захлестнёт настоящая волна.

– Новый Форос, значит, – хмыкнула Елизавета.

– Он самый, – кивнул граф Серебряный. – А пока я могу только искренне пожелать вам удачи. Она вам пригодится.

– Спасибо, Ваше Сиятельство, – сказал я.

Значит, забираем Новый Форос, неважно как, дипломатией или силой, и Королёв присоединится к нам, будучи уверенным в том, что цепочки поставок не прервутся. Серебряный не спешил, и это в его ситуации было самым разумным выходом. Старика пока никто не вынуждает покидать свой пост, и делать первый шаг в неизвестность он попросту не хотел.

– Я прикажу своим связистам наладить прямой канал связи с вашей системой, – добавил я. – Мы будем держать вас в курсе событий.

– Это было бы очень неплохо, – кивнул губернатор. – Люблю получать новости самым первым. Особенно, если они хорошие.

А кто же не любит. Особенно хорошие. Например, о том, что мы захватили аграрный мир, от которого напрямую зависит выживание и благополучие доброй половины Империи.

Ладно, хотя бы об этом договорились, и то хорошо. Пусть это не тот результат, на который я рассчитывал, прилетев сюда, но всё прошло довольно неплохо. Я вообще думал, что в самом худшем случае нам придётся прорываться к челноку с боем.

Мы переменили тему, принцесса вновь начала завуалированно расспрашивать Серебряного о политической обстановке в Империи. Тот охотно делился раскладами, но я не особо вникал, сосредоточившись на еде, точно как и лейтенант Андерсен, который и вовсе скучал весь вечер, вообще не участвуя в беседе. Просьбы передать соль я за беседу не считал.

На десерт подали мороженое, белый шарик пломбира с клубничным топингом. Ещё один намёк от графа.

Глава 7

Наш челнок медленно отрывался от поверхности Королёва, преодолевая силу притяжения. Нам повезло, немного распогодилось, так что мы могли свободно покинуть планету.

Я до сих пор чувствовал лёгкое опьянение, но взлёт переносил стоически, в отличие от позеленевшей принцессы. Я тоже не слишком-то любил полёты в атмосфере, слишком уж сильно трясёт. Ещё и перегрузки заставляют желудок подкатывать к горлу.

Ефрейтор Стыценко поначалу даже не скрывал своего недовольства, но я задобрил его взятыми на кухне специально для него гостинцами, и он больше не ворчал, что ему пришлось несколько часов сидеть на морозе в полном одиночестве. Уплетал спагетти прямо за штурвалом, под неодобрительные взгляды лейтенанта Андерсена, хотя вмешательство человека в процесс полёта уже не требовалось, челнок вышел на орбиту и начал разгон.

Результатами встречи я, в принципе, был доволен. Да, переманить губернатора сразу же у нас не получилось, но фундамент для дальнейшего сотрудничества был заложен, да и старик ввёл нас в курс происходящего в государстве. Не того, что показывают в новостях, а того, что происходит на самом деле, какие глубинные процессы протекают за кулисами, сокрытые от глаз непосвящённых.

И я бы с огромным удовольствием предпочёл и дальше оставаться непосвящённым, не касаясь политики даже десятиметровой палкой.

Империя трещала по швам, расползалась как лоскутное одеяло, и только старые экономические и личные связи заставляли губернаторов и графов держаться вместе. Регентский совет пытался держать всех в узде, кого-то – угрозами, кого-то – увещеваниями, кого-то – взятками и обещаниями. Получалось у них не очень.

Старую имперскую аристократию трудно провести заявлениями о том, что император Виктор лично назначил каждого члена регентского совета. Даже при том, что большая часть старых соратников государя погибла или была ранена во время коронации, все понимали, что никому из членов совета Виктор не доверял настолько, чтобы назначить регентом и соправителем.

Так что очень многие сомневались в легитимности регентского совета, заняв выжидающую позицию. И это давало нам шанс на успех.

Обратный путь на корабль, сугубо по внутренним ощущениям, занял гораздо больше времени. Но это была только иллюзия, «Гремящий» своего положения не менял, продолжая висеть на краю системы рядом с ретранслятором гиперсвязи, а планета хоть и пролетела немного дальше по своей орбите, расстояние всё равно не слишком-то изменилось.

Челнок пристыковался, мы вернулись на эсминец, вахтенный доложил мне, что происшествий не случилось. Принцесса отправилась отдыхать в свою каюту, а я поднялся на мостик, не желая пренебрегать службой. Там как раз лейтенант Магомедов готовился к завершению вахты.

– Господин командор! – вскочил он, когда я вошёл внутрь рубки.

– Сиди, Артур, ты же на посту, – буркнул я.

Опьянение от красного вина с лучших виноградников Нового Фороса подходило к концу, исчезало мягко, бесследно. Нести службу пьяным я бы не рискнул, я не капитан Сахаров.

– Как всё прошло? – спросил он.

– Более-менее, – сказал я. – Видишь, мы вернулись в целости и сохранности, это уже хорошо.

– Но поставленной цели не добились? – спросил старпом.

– Пока нет, – честно сказал я. – Надо сделать ещё кое-что, и тогда Королёв будет нашим.

Магомедов понимающе закивал.

Я не хотел вдаваться в подробности, это ни к чему, и просто открыл звёздную карту, разыскивая там Новый Форос. Зелёный с голубым, аграрный мир, один из крупнейших экспортеров продовольствия в Империи. Два крупных спутника, отчего цикл приливов и отливов становится труднопрогнозируемым, но на побережье колонисты старались не селиться, предпочитая огромные чернозёмные равнины в глубине двух континентов.

Путь к Новому Форосу занимал от десяти до пятнадцати прыжков через гиперпространство. Солидно, но не так, чтобы отказываться от его посещения и обходить его стороной. К тому же, граф Серебряный достаточно ясно дал понять, что нам нужен мир, готовый снабжать нас провизией, потому что борьба может затянуться. Новая Москва достаточно неприступна, чтобы регентский совет мог держать там оборону, причём весьма малыми силами.

– Улетаем отсюда, господин командор? – спросил старпом.

– Скоро, – кивнул я. – Как успехи у Каргина? Он что-нибудь докладывал?

– Так точно, он закончил, убыл отдыхать, – доложил лейтенант. – Сказал, всё готово. Объяснил ещё, что именно, но я сейчас не перескажу. Не понял нихрена, если честно, лучше у него самого спросить.

Я бы и сам, возможно, не понял бы. У связистов там своя терминология, человеку со стороны малопонятная и не очень интересная.

– Спрошу, – кивнул я.

Что ж, если с ретранслятором всё готово, то мы можем смело уходить. В этой системе нам пока делать больше нечего. Я проложил маршрут к Новому Форосу, стараясь держаться подальше от других населённых систем и путей патрулирования. Осознавать, что я веду себя так, словно «Гремящий» находится на враждебной территории, было довольно неприятно, но это разумные меры предосторожности. Нам пока лучше избегать любых встреч, даже с гражданскими кораблями.

– Артур, готовь переход в гипер, – приказал я.

– Есть, господин командор, – отозвался старпом.

Я вдруг подумал о том, что было бы, если бы на «Гремящем» осталась вся его старая команда. Сахаров, Макаренко и другие. Скорее всего, капитан Сахаров равнодушно подчинился бы требованиям адмирала Бородина и регентского совета в целом. Я скучал по некоторым из своих старых сослуживцев, порой мне их не хватало, их опыта, их знаний, но я понимал, что всё было бы совсем иначе, будь они здесь.

– Начинаем переход в гиперпространство, – объявил старший помощник, и эсминец устремился прочь из системы, заныривая в гипер по направлению к соседней, необитаемой, системе.

Вошли как по маслу, почти незаметно, разве что внутри, как обычно, шевельнулось что-то рептильное и безусловное, машинально отмечая неестественность сверхсветового перемещения. А что поделать, по-другому в космосе путешествовать не выйдет. Либо это будет очень долгое путешествие. Настолько долгое, что никакой жизни не хватит даже на один переход.

– Ну, теперь можно и поменяться, – сказал я.

– Двадцать минут ещё, господин командор, – сказал лейтенант Магомедов.

– Какая разница, если я уже здесь? Лететь всё равно дольше. Иди, отдыхай, – сказал я.

– Так и вы перед вахтой не отдыхали, – возразил он.

– Я-то как раз отдыхал, – усмехнулся я. – Или ты думаешь, мы на той планете тяжести тягали? Так даже если и так, там всё равно гравитация снижена.

– Ну, не буду спорить, значит, – хмыкнул старший помощник. – Я же как лучше хотел.

– Понимаю, Артур, – сказал я. – И за то моя личная тебе благодарность.

Он кивнул, поднялся со своего места, забрал вещи. С одной стороны, меняться таким образом – полнейшая безалаберность. С другой стороны, я Магомедову доверял. На него можно положиться. И в трудную минуту, и в моменты затишья.

– Спокойной вахты, господин командор, – пожелал он на прощание.

– Иди уже, – буркнул я в ответ.

Я наконец остался один, запустил проверку всех систем на «Гремящем», скорее по привычке, нежели из реальной необходимости. Всё в пределах нормы. Скорость – тридцать пять тысяч скоростей света, расчётное время прибытия в систему В-11337 – через сорок одну минуту. Достаточно короткий прыжок, зато следующий будет чуть ли не на шесть часов, если двигаться с такой же скоростью. И если гиперпространство будет вести себя нормально.

Меня, как и многих других капитанов, регулярно посещали мысли о том, чтобы ускориться ещё больше. Сорок пять тысяч, пятьдесять, восемьдесят. Сто тысяч скоростей света. На форумах и в пабликах до хрипоты спорили о предельно допустимой скорости, но вся аргументация обычно сводилась к тому, что брат свата друга кума жены проходил через гипер на двух сотнях тысяч, и ему ничего не было. Но живых участников таких авантюр я не встречал, и поэтому не рисковал кораблём попусту.

Глаза слипались, жутко хотелось спать, поэтому я позвал вестового. Ефрейтор Дёмин явился по первому зову.

– Максимка, будь другом, сделай кофею, – попросил я. – А то до конца вахты не доживу.

– Кончился, господин командор, – осторожно доложил ефрейтор. – Остался чай.

– А в моих личных запасах? – уточнил я.

– И там тоже, господин командор, – сказал вестовой.

– Беда… – протянул я. – Тогда сходи до медблока, попроси у Гуссейнова… Хотя нет, отставить.

– Попросить что? – спросил Дёмин.

– Ничего, – сказал я. – Лучше не злоупотреблять…

– Чем? – не понял вестовой.

– Да какие-то там стимуляторы, – пожал я плечами. – Неважно, в общем.

– Понял… Может, всё-таки, чаю? – предложил он.

– Давай чаю… – вздохнул я. – Только покрепче.

Вестовой козырнул, выскочил за дверь, вернулся почти сразу же, будто чай у него там был уже приготовлен. Или это мне просто так показалось. Дымящуюся чашку он поставил рядом со мной, пару секунд постоял, ожидая новых приказаний.

– Спасибо, Максим, – сказал я. – Можешь пока идти, я позову, если понадобишься.

– Есть, господин командор, – отозвался ефрейтор.

Чай, даже самый крепкий, бодрил меня не очень-то хорошо, мой организм привык к другому, и без крепкого кофе меня даже немного ломало. К счастью, в Новом Форосе есть кофейные плантации, и не только они. Всё, что можно вырастить или росло когда-то на Старой Земле, выращивали и на Новом Форосе, в теплицах и в открытом грунте.

И это делало его чертовски привлекательной целью. Не только для того, чтобы купить там кофе. Но и для завоевания.

Первый переход через гиперпространство прошёл штатно, «Гремящий» выскочил неподалёку от одинокого коричневого карлика, в системе, не имеющей даже своих планет, только несколько искусственных спутников, служащих ретрансляторами и усилителями сигнала.

Мы начали подготовку к новому переходу, для этого требовалось обогнуть звезду В-11337. Я рассчитал манёвр, подал тягу на двигатели. Вот только перед самым переходом мне пришло сообщение с пометкой «срочно» от узла связи, и я вызвал дежурного связиста. Вместо Каргина, проторчавшего за бортом несколько часов, дежурил оператор третьего класса Дулбич.

– Господин командор! Запрос из генерального штаба! – встревоженно доложил он.

– Да твою ж… – фыркнул я. – Давай их сюда…

Настроение сразу же рухнуло ниже плинтуса. Нет, это было ожидаемо, адмирал Бородин наверняка хотел бы знать, добрались мы до сектора Гамма-Июль или нет. Потому что по всем расчётам мы должны были уже добраться туда. И если нас там кто-то ждал, то Бородину уже доложили о том, что мы не явились на это свидание.

– Малый эсминец «Гремящий», командир корабля командор Мясников, – представился я, увидев индикатор прямой связи.

– Вице-адмирал Сырчиков, заместитель главнокомандующего, – прозвучал напряжённый незнакомый голос. – Доложите свои координаты, «Гремящий».

Я бросил быстрый взгляд на монитор. Там отображались наши реальные координаты, но я чувствовал, что говорить правду нельзя. К тому же, мы в сотне с лишним световых лет от того места, куда нам приказали лететь.

– Начинаем переход в гиперпространство, господин вице-адмирал, – сказал я, открывая звёздную карту и вбивая в поиск «Гамма-Июль».

– Координаты, командор, – проворчал вице-адмирал. – Вы должны были уже прибыть на место.

Я ткнул в одну из соседних систем, чтобы увидеть её название.

– Система НХ-97004, – произнёс я. – Разрешите уточнить цель задания? Мы задержались, у нас кончалось топливо, пришлось сделать небольшой крюк.

Ложь лилась легко и непринуждённо. Я чувствовал некую угрозу в словах вице-адмирала, этакий холодок, словно бы он разговаривал сейчас не с живым человеком и своим подчинённым, а с мертвецом, который по нелепой случайности всё ещё дышит и разговаривает.

– Цель задания? – переспросил вице-адмирал и тут же сорвался на крик. – Прибыть в сектор Гамма-Июль, вот ваше задание, простое и понятное, с которым справился бы даже безголовый дегенерат с тремя классами образования!

Вот же ублюдок. Наверняка один из приближённых адмирала Бородина, хотя никто другой по такому вопросу и не связался бы.

– Вас плохо слышно, господин вице-адмирал, – сказал я.

– Немедленно отправляйтесь в указанное место! – рявкнул он.

– Господин вице-адмирал, только сеанс связи с вами удерживает нас от того, чтобы начать переход в гиперпространство, – сказал я. – Иначе связь прервётся. Это так, к слову, вдруг вы не в курсе.

Вице-адмирал Сырчиков пробурчал что-то невнятное, но совершенно точно – матерное. И тут же отключился.

– Урод… – процедил я. – Крыса штабная…

Нет, нас там точно не ждало ничего хорошего. Я ещё раз убедился в том, что мы делаем всё правильно.

– Начинаю переход в гиперпространство, – объявил я на весь корабль.

В принципе, в этом я не соврал. От перехода нас удерживал только сеанс связи.

Эсминец ушёл в гипер, набрал нужную скорость. Расчётное время прибытия высветилось на мониторе. Пять часов, сорок восемь минут. Меня начало клонить в сон ещё сильнее прежнего, но нарушать своё собственное правило и спать во время вахты я не хотел.

Встал, прошёлся по рубке, потёр глаза и уши, поделал комплекс упражнений, чтобы взбодриться. Помогло это лишь на пару минут, не больше. Хоть спички в глаза вставляй, но на корабле даже спичек не было. Чтобы не уснуть, я принялся ходить по мостику взад и вперёд, изредка поглядывая на мониторы. Я понимал, что всё время до прибытия так проходить не смогу, но я боролся со сном изо всех сил, и это помогало мне более-менее держаться.

Искушение послать вестового в медблок за чудо-таблетками становилось всё сильнее. Откуда они вообще у Гуссейнова? Я пытался вспомнить состав индивидуальной флотской аптечки, мы проходили это в Академии, но ни один из тамошних препаратов не обладал таким эффектом. Всё это казалось мне подозрительным. Особенно если учитывать, откуда мы летим и чем славится Дер Эквинум.

Ефрейтор Дёмин ещё два раза приносил чай, крепкий настолько, что пить его было почти невозможно. Так хотя бы чувствовался бодрящий эффект.

Когда стало уже совсем невмоготу, я пригласил на мостик подполковника Игнатова, чтобы рассказать ему о нашем визите к губернатору Королёва и поделиться полученной информацией. Игнатов наверняка найдёт, куда её применить самым эффективным образом.

Он не заставил себя долго ждать.

– Господин командор, – вместо приветствия произнёс он. – Неважно выглядите.

– Нет нужды беспокоиться, господин полковник, всё в порядке, – заверил я его.

– Я, надо признаться, думал, вы позовёте меня сразу же по прибытию на корабль, – сказал он.

– Прошу меня простить. Замотался, – сказал я. – Служба, сами понимаете.

– Понимаю, – кивнул он.

Я кратко пересказал ему всё от начала и до конца. Игнатов молча слушал, изредка задавал уточняющие вопросы, кивал, задумчиво хмыкал.

– Не думаю, что граф Серебряный лжёт, – наконец выдал свой вердикт разведчик.

– Я тоже, господин полковник, – сказал я.

– А вот с Новым Форосом могут возникнуть проблемы, – сказал он. – Система… Да и планета тоже… Слишком хорошо охраняются, чтобы можно было вот так нагло туда заявиться.

– Там наверняка базируется космический флот, – сказал я, с трудом подавив зевок. – Я буду очень благодарен, если вам удастся выяснить, кто именно командует тамошней эскадрой.

Или это же самое можно будет узнать у адмирала Ушакова. Космический флот для старика – это жизнь, и он знает в нём абсолютно всех командиров. И порой не только командиров.

– Я постараюсь узнать, – сказал разведчик. – В Новом Форосе у меня остались связи.

– Отлично, – улыбнулся я. – Теперь… Что насчёт нашего обращения к народам Империи?

– Всё готово, господин командор, – доложил Игнатов. – Думаете, пора его публиковать?

– Нет. Ещё рано, – сказал я. – Опубликуем, когда у нас будет что-нибудь ещё, кроме малого эсминца. А вот наводнить сеть анонимными сообщениями, доказывающими причастность регентского совета к различным преступлениям… У вас наверняка в закромах полно чужих грязных секретиков, господин полковник. Пора снять с них гриф секретности.

Глава 8

После долгой серии скачков по населённым и необитаемым системам «Гремящий» приблизился к цели чуть больше, чем наполовину. Что поделать, окрестности Новой Москвы снабжала продовольствием сама столица.

Эсминец вынырнул из гиперпространства в системе под названием Ротар-4, в одной из немногих обитаемых систем, которую нельзя было обойти стороной. Четыре планеты на орбите жёлтого карлика, непригодные для жизни, но богатые ресурсами. Так что эта система хоть и не могла похвастаться огромной численностью населения, здесь всё равно с избытком хватало орбитальных станций, грузовых терминалов, заводов по переработке и прочих искусственных спутников.

И, само собой, чтобы всё это защищать, тут на боевом дежурстве находился боевой корабль имперского космического флота.

Наше появление не осталось незамеченным. Едва мы покинули гиперпространство, как от дальней, четвёртой, планеты в нашу сторону тут же направился боевой крейсер.

– Неизвестный корабль! Говорит крейсер «Церера», капитан первого ранга Астафьев! Приказываю отключить двигатели и оставаться на месте! – транслировал он на всю систему, во всех диапазонах.

Я как раз готовился сдать вахту второму помощнику, поэтому всё ещё был на мостике и стал невольным свидетелем происходящего. Лейтенант Козлов тоже, и он встревоженно посмотрел на меня. «Церера» была гораздо сильнее «Гремящего», и мы не могли противостоять ей на равных, если дело вдруг дойдёт до этого.

– Малый эсминец «Гремящий», командор Мясников, на каком основании вы нас задерживаете? – произнёс я.

Беспрекословно подчиняться требованиям капитана Астафьева я не спешил, наши двигатели продолжали работу, мы летели через систему Ротар, пока «Церера» двигалась нам наперерез.

После того, как я представился в эфире, повисла тишина. Словно бы командир крейсера сейчас в срочном порядке решал, как с нами поступить.

– Запрашивает закрытый канал, соединяю? – доложил дежурный связист.

– Да, давай, – разрешил я.

«Церера» была в своём праве, капитан первого ранга Астафьев несёт ответственность за защиту системы, и, завидев боевой корабль на её окраине, неудивительно, что они забили тревогу.

Связь по закрытому каналу установили, точно как запрашивал командир «Цереры». Знакомое название, где-то я его слышал, но не мог вспомнить, где именно. Хотя раньше мы не пересекались.

– Капитан первого ранга Астафьев, – снова представился он. – Прошу прощения, но что вы здесь делаете?

– Это секретная информация, господин капитан, – сказал я, не желая делиться подробностями. – Мы уже уходим, не станем здесь задерживаться.

– Вас понял, командор. Просто нам доложили, что с этой стороны движется неизвестный боевой корабль, – объяснился каперанг.

Я попытался вспомнить, что говорили про Астафьева на флоте и что упоминал адмирал Ушаков. Кажется, ничего такого, что могло бы записать его в разряд ненадёжных офицеров. Самый обычный служака, каких на флоте сотни и тысячи.

– Благодарю за вашу бдительность, – сказал я. – С вашего позволения, мы полетим дальше.

– Куда-то спешите, господин командор? – спросил Астафьев.

Я почувствовал, как напряглось что-то внутри, я и без того не любил лишние расспросы, а в нынешней ситуации и вовсе. Любые расспросы казались мне чуть ли не покушением на успех нашей миссии.

– Можно и так сказать, господин капитан, – неохотно ответил я.

– Вас понял… Больше не задерживаем, – сказал он. – Будет время, заглядывайте в гости, на чашечку чаю. Считайте это моим официальным приглашением.

– Принял, – ответил я.

– Конец связи, – произнёс Астафьев, и я увидел на мониторе, как его крейсер заходит на манёвр разворота.

Ну хотя бы преследовать нас не стали. Нет, шансы на успешный побег у нас имелись, хоть и не стопроцентные, но довольно весомые, но лучше обойтись вообще без погонь. Тем более в глубине нашей территории.

– Эх, хорошо вам, – вздохнул лейтенант Козлов. – Приглашают везде, все вам рады. А мы тут на корабле торчим, как на каторге.

– На каторге? – хмыкнул я.

– Ну это я так, пример, неудачный, может быть… – пробормотал второй помощник.

– Я здесь никого насильно не держу, лейтенант, – напомнил я. – Всем был дан выбор, остаться в команде или сойти в обитаемой системе.

– Так точно, я помню, – сказал лейтенант. – Вы не подумайте ничего, так это я…

– Я ничего и не думал, – отмахнулся я. – Принимайте вахту, лейтенант.

Я, в принципе, мог понять его чувства. Со стороны это, наверное, именно так и выглядело, бравый командир мотается куда хочет, делает что хочет и отдыхает как хочет, пока весь остальной экипаж тянет лямку без выходных и отпусков. Несправедливо, пожалуй. Ни на Дер Эквинуме, ни в Королёве-12, простые офицеры и операторы не были, продолжая торчать на корабле в манящей близости от вожделенного отдыха и развлечений. Моя недоработка, определённо, но лейтенант Крапивин, наш замполит, тоже ничего не доложил по этому поводу. А должен был.

Исправим, само собой. Но осадочек остался.

– Следуйте прежним маршрутом, лейтенант, в Новом Форосе отдохнём, все, – пообещал я.

– Есть, господин командор, – по-уставному ответил второй помощник.

Я сдал ему вахту и покинул мостик. Сейчас у меня по расписанию есть немного свободного времени, но это скорее обман, свободного времени, которое я мог с чистой совестью потратить на себя одного, у меня не было от слова «совсем». Корабль требовал моего постоянного внимания.

Да, «Гремящий» отлично функционировал и в моё отсутствие, когда ответственность за все решения брали на себя мои заместители. Теперь же, когда я снова был на борту, любое решение они старались переложить на меня, и я прекрасно понимал, почему. Если что-то пойдёт не так, ответственность нести буду только я, а заместители будут только укоряюще кивать головами, как болванчики.

Но я готов был нести эту ношу, раз уж никто не хотел разделить её вместе со мной. Хотя в целом к работе заместителей у меня вопросов не возникало. Полагаю, многое всё равно решалось на местах и до моего внимания не доходило.

Я вошёл в кают-компанию, поздоровался с присутствующими там Шляпниковым, Тупикиным и прапорщиком Гришиным, подошёл к распределителю, снова позабыв о том, что кофе на корабле закончился. На корабле даже шутили, что весь кофе выпил командор. Отчасти шутка была правдивой, большинство предпочитало чай.

– Как настроение, господа офицеры? – спросил я, расстроенно ткнув на иконку выдачи чая.

– Боевое, господин командор, – сказал младший лейтенант Тупикин, наш зампотех.

– Надеюсь, драться ни с кем не придётся, – хмыкнул я.

– Учений не хватает, господин командор, – подал голос прапорщик Гришин. – Личный состав расхлябается.

– Какие учения, по гиперу скачем, как козлики, – фыркнул я, вдыхая аромат подкрашенного кипятка. – Но ты прав. Желательно бы устроить.

Гришин широко улыбнулся. В корабельные артиллеристы он перешёл с Зардоба, сохранив прежнее звание, и в коллектив влился довольно быстро, но работы ему в последнее время явно не хватало. И его людям тоже. Не в кого было стрелять, и я надеялся, что всё так и останется. Что нам не придётся стрелять по своим же.

– По технической части всё в порядке? – спросил я у него.

– Так точно, господин командор, порядок полный, – кивнул прапорщик.

Видеть прапорщика в космофлоте было непривычно и странно, но такие выверты иногда случаются. Главное, что своё дело он знал хорошо, пусть и служил до этого в станционной батарее, которая обычно остаётся неподвижной, а не мельтешит по космосу в собачьей свалке сумбурного космического сражения.

– Значит, устроим скоро, в Новом Форосе, – сказал я.

Главное, чтобы учения не переросли в настоящий бой с защитниками системы. Этого я боялся больше всего. Но если придётся… Я был готов.

Я скривился, отхлебнув чаю. Новый Форос придётся брать хотя бы ради того, чтобы пополнить припасы на корабле. Хотя существовал риск, что нас объявят дезертирами и мятежниками до того, как мы туда прилетим.

Лейтенант Козлов объявил о переходе в гиперпространство, и «Гремящий» покинул Ротар-4, не задерживаясь здесь ни на минуту дольше необходимого.

– Мне скоро кошмары сниться начнут, – пробормотал Тупикин. – Каждый переход туда-сюда как будто шилом в кишках ворочают…

– Терпи, лейтенант, – пожал плечами я. – Знал ведь, куда учиться поступал.

– Знал бы, что в гипере так… Может, и не поступил бы, – проворчал зампотех.

А мне нормально. Особых неудобств я не ощущал, но я – толстокожий и закалённый сотнями переходов через гиперпространство. Лучше уж потерпеть несколько часов, чем плестись тридцать лет от одной звезды к другой.

К тому же, пока мы летим в гиперпространстве, мы существуем отдельно от всего остального мира, а значит, можно ненадолго забыть и о государственном перевороте, и о предателях в правительстве, и вообще обо всём плохом. Побыть немного «здесь и сейчас», без связи с остальной Галактикой. Может, именно поэтому некоторые корабли иногда не возвращались из гиперпространства.

Я допил чай, совершенно без удовольствия, попрощался с офицерами, вышел из кают-компании. На месте мне не сиделось, так что я неторопливо прошёлся по эсминцу от реактора и до жилого отсека, отвечая на приветствия встреченных операторов. В несение службы не вмешивался, ничего не спрашивал и не приказывал, скорее просто показывал своё присутствие на корабле. Иногда и это необходимо, чтобы офицеры и операторы не забывали, как выглядит их командир.

Возле жилого отсека я столкнулся с подполковником Игнатовым, который направлялся к душевым. Ему пришлось переселиться из комфортабельной гостевой каюты в самую обычную, так что теперь личный душ имелся только у меня и у принцессы Елизаветы, а ему приходилось пользоваться общим.

– Господин командор! – воскликнул он. – Я как раз хотел с вами поговорить.

– Я буду у себя в каюте, господин полковник, – сказал я.

Дела, о которых обычно мы с ним говорили, не обсуждаются в коридоре. Только за закрытыми дверями.

– Да, конечно, – кивнул он.

Пришлось прервать свою прогулку по кораблю и пойти в каюту номер один. Я хоть и поддерживал физическую активность тренировками, этого всё равно не хватало. Не всегда удавалось выходить нужные десять тысяч шагов, даже с тренировками. Многие члены команды физическими нагрузками пренебрегали, особенно служащие на технических специальностях, отчего начинали выглядеть рыхлыми мешками. Рацион-то был рассчитан с учётом ежедневной физической нагрузки, и они просто не сжигали столько калорий, сколько получали за день. В отличие от меня.

Подполковник Игнатов не заставил себя долго ждать, явился почти сразу же.

– Проходите, господин полковник, – пригласил я его. – О чём вы хотели поговорить?

Разведчик вошёл и сел на стул, задумчиво потирая подбородок. Я остался стоять, прислонившись к переборке.

– У меня было время проанализировать источники, находящиеся в открытом доступе, – вздохнул он. – И сверить со своими закрытыми источниками.

– Это вы о чём? – спросил я. – Какими ещё источниками?

– С вероятностью в восемьдесят восемь целых и четырнадцать сотых процента Его Императорское Величество мёртв, – отчеканил подполковник.

Мне даже показалось, что я ослышался.

– Так, стоп… Мёртв? – спросил я после короткой паузы.

– Так точно, – кивнул Игнатов. – Остаётся одиннадцатипроцентная вероятность, что он тяжело ранен и находится в коме, и совсем крохотный шанс, что он жив и здоров, просто находится в заложниках.

Я даже не знал, что на это ответить. Нет, мне и самому порой казалось, что Его Величества уже нет в живых, но регентскому совету мёртвый император не нужен. Им нужен недееспособный, но живой монарх, потому что со смертью императора их полномочия прекращаются, а корону принимает наследник.

– Так, и что всё это значит? Кто наследует Виктору? – спросил я.

– Кронпринц Евгений, его старший сын, – мрачно произнёс Игнатов. – Должен был наследовать. Если бы не погиб на коронации. Вот это достоверно известно, похороны уже прошли.

Я вспомнил этого Евгения, видел несколько раз в новостях. Напыщенный и надменный тип, неприятный, похожий на молодого тюленя. Кажется, он не так давно женился. Точно, вся Империя праздновала, так, что у нас в Академии даже отменили занятия.

– А кто следующий в очереди? – спросил я.

– Вот тут ясности уже нет, – хмыкнул подполковник. – У Евгения осталась молодая жена. Беременна, на позднем сроке, и по закону их отпрыск должен унаследовать трон. Когда родится.