Текст книги "Ренегат космического флота (СИ)"

Автор книги: Геннадий Борчанинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

– Командор… – прошипел он.

Однако его перебила принцесса, резко распахнув дверь своей каюты.

– Что у вас тут происходит⁈ Вы мешаете мне спать! – воскликнула она.

Мы все покосились на неё одновременно. Елизавета чуть заметно улыбнулась мне, но в остальном её лицо выражало крайнюю степень раздражения.

– Ваше Высочество… Господин командор решил нас всех угробить, – процедил Игнатов.

– Да? Я думала, это произойдёт раньше, – сварливо ответила Елизавета. – Какая это по счёту попытка? Третья?

– Я уже сбился со счёту, Ваше Высочество, – ухмыльнулся я.

– В чём вообще дело, мне кто-нибудь объяснит? – спросила она.

Мы переглянулись, все трое одновременно.

– Я…

– Он…

Начали в унисон, перебивая друг друга, одновременно же заткнулись.

– Рейд на Новую Москву, – сказал я. – В целях изучения обстановки.

– Ого… – пробормотала она.

– Никаких боевых действий. Заходим, осматриваемся и уходим обратно, – пояснил я.

– Даже если представится шанс её взять? – прищурилась Елизавета.

Вот это мне по душе. Ей палец в рот не клади, это точно. И мне нравилась эта дерзость в сочетании с настойчивостью и смелостью.

– Сомневаюсь, что такой шанс представится, – сказал я. – Мы на одном эсминце, а не на «Титане», да и Новая Москва это не какой-нибудь занюханный Дер Эквинум.

– Если это действительно нужно, почему бы и не слетать? – пожала плечами принцесса.

– Это небезопасно, – упрямо стоял на своём подполковник Игнатов.

– Как и вся наша жизнь, разве нет? – хмыкнула Её Высочество.

– Похоже, решение принято единогласно, – произнёс я. – Мы летим в Новую Москву.

Глава 22

Всего один короткий переход в гиперпространстве. Мне и самому было страшновато лезть в самое пекло, во вражеское логово. Столица Империи, это не шутки. Это как минимум два линкора на высоких орбитах, плюс орбитальная станция с артиллерийской батареей крупного калибра, плюс наземные системы обороны.

И ещё неизвестно сколько боевых кораблей классом пониже. Собственно, именно это я и хотел выяснить в первую очередь. Зайти в столичную систему в режиме тишины, аккуратно и незаметно, обшарить всё сенсорами, и так же тихонько выйти. Несмотря на всё моё бравирование, лезть на рожон я не собирался, и выходить на «Гремящем» против всей системы тоже. Да даже если взять все имеющиеся у нас корабли, этого будет недостаточно, чтобы справиться даже с одним только «Титаном».

«Гремящий» летел теперь через гиперпространство, в напряжённой тишине. Вся команда была на взводе, в какой-то момент я даже подумал, что ко мне на мостик придут с бластерами наперевес, чтобы объявить мне об отстранении от командования по медицинским показателям, потому что с дыркой в башке управлять кораблём нельзя.

Но нет. Даже если кто-то мне до сих пор не доверял, то поддержки они не получили. Зато меня поддержала принцесса, и это грело душу. Вообще, если бы не она, этого рейда и не было бы. Её Высочество высказала свою позицию, и с ней никто не решился спорить.

Точку выхода я назначил даже не в самой системе Новая Москва, а за её пределами. Перестраховывался как только мог.

И очень скоро наш эсминец выскользнул в реальность в чёрной холодной пустоте. Новая Москва находилась в шести миллиардах километров от нас, виднелась жёлтым пятнышком чуть ярче остальных звёзд. Где-то впереди лежали первые рубежи системной обороны. Автоматические лазерные дроны, минные поля, системы слежения и обнаружения, и всё такое прочее.

Всё, что могло хоть как-то выдать наше присутствие, было выключено. И связь, и двигатели, и даже щиты. Мы были всего лишь куском металла, летящим через космос. Немного теплового излучения, но не больше, чем у пролетающей кометы. Засечь нас можно только чудом.

Зато мы могли видеть всё, что происходит внутри системы. И я незамедлительно сделал запрос.

– Скрепка, дай список боевых кораблей в системе, ранжировать по боевой мощи, – запросил я.

– Выполняю, – отозвался электронный помощник.

Спустя секунду передо мной появился довольно-таки скромный перечень.

«Титан»

«Кронос»

«Минерва»

«Арес»

«Неукротимый»

Два линкора, два крейсера, потрёпанный в бою корвет. Я, надо признаться, ожидал большего. Нет, чтобы превратить нас в кучку пыли, хватит и одного корабля, но мне казалось, что регентский совет окружит себя всеми возможными заслонами, будет использовать все доступные корабли именно для обороны столицы, отправляя для карательных экспедиций только самых лояльных командиров. Я, к счастью, ошибся. Либо нас недооценили, либо для усмирения непокорных им требовалось гораздо больше кораблей.

Теперь, пожалуй, можно и уходить обратно. Необходимый минимум информации мы получили.

Линкоры висят на своих орбитах, синхронно вращаясь вокруг звезды в противоположных друг другу точках, «Неукротимый» торчит на верфи, на ремонте. Ему крепко досталось в Ротаре-4. «Арес» караулит возле орбитальной станции, почти у самой планеты. А вот «Минерва» вызывала у меня беспокойство. Крейсер летел в нашем направлении, к нам навстречу. Причём, судя по всему, уже давно.

Нас он увидеть не должен, мы никаким образом не выдавали своего присутствия в системе, но, кроме как в Королёв-12, в эту сторону лететь больше некуда, и это меня беспокоило. Похоже, надо возвращаться и готовиться к встрече гостей.

Но перед отлётом мне хотелось проверить ещё кое-что. Я снова вызвал лейтенанта Каргина.

– Как обстановка, лейтенант? – спросил я.

Каргин находился на своём рабочем месте, на узле связи, колдовал с глушилками, чтобы «Гремящий» и впредь оставался для всех окружающих просто неопознанным объектом.

– Пока тихо, господин командор, – пробормотал он в ответ.

– Есть возможность связаться с планетой? – спросил я.

Связист помолчал, задумался.

– Либо с задержкой в три с лишним часа, либо мы объявим на всю систему, что «Гремящий» здесь, – сказал он. – Если у нас вообще получится подключиться к здешней гиперсвязи.

– Выбить дверь с ноги, чтобы они тут все охренели… – ухмыльнулся я.

– Может, не надо? – севшим голосом спросил Каргин.

– Да я шучу, Дима, – сказал я. – Шуток не понимаешь?

– Кто же вас знает, господин командор… – хмыкнул он.

Действительно. Похоже, я окончательно заработал себе репутацию непредсказуемого командира. Наверное, это даже хорошо. Если противники не знают, чего ожидать, они будут растеряны при любом раскладе.

– С кем надо связаться-то? – спросил он.

– С адмиралом Ушаковым, – сказал я.

– Пу-пу-пу… – только и выдавил связист.

– Какие-то проблемы, лейтенант? – хмыкнул я.

– Никаких, господин командор.

Я надеялся, что адмирал жив. Что он перестал выходить на связь исключительно из-за того, что нас отрезали от связи с Новой Москвой. Что ему не вырывают ногти в подвалах ИСБ.

– А если мы подключимся к гиперсвязи и сразу же свалим? – спросил я.

– Любите же вы дразниться, господин командор, – вздохнул Каргин.

– А чего они? Пусть трясутся, – усмехнулся я. – Может, это не только их спровоцирует, но и наших возможных союзников. Врубаем трансляцию, передаём сообщение, ныряем в гипер, делов-то минут на десять.

– Только если так, – сказал он.

Даже уже и не спорит. Знает, что бесполезно. А транслировать сообщение я намеревался ровно то же самое, что и объявлял на всю остальную Галактику, о том, что регентский совет лжёт, что мы идём против них, и что все верные императору части должны подняться против регентского совета. Если Ушаков на свободе, он должен был распропагандировать местных. Если он арестован, это тоже можно использовать, просто рассказав всем флотским о такой подлости Бородина и об аресте прославленного героя и лучшего ректора Академии.

– Тогда включай, действуем, – сказал я. – Всему экипажу – режим повышенной готовности.

Я даже загодя развернул эсминец по направлению к Королёву-12, чтобы сразу же рвануть в гиперпространство. «Минерва» продолжала лететь в нашу сторону, к краю системы. Было немного нервно.

С одной стороны, что может быть проще? Передать пару сообщений и тут же удрать, точно хулиган, звонящий в дверь и убегающий вниз по лестнице. С другой стороны, если вдруг что-то пойдёт не так, нам явно не поздоровится.

Каргин отключил глушилки, начал трансляцию. На моих мониторах зажглись символы, показывающие, что мы снова в сети. Ну, хотя бы эта часть прошла гладко. В местную сеть тут же начали заливать моё обращение к народам Империи. Уверен, оно так или иначе уже достигло Новой Москвы, но повторить будет не лишним.

На нас тут же посыпался целый ворох сообщений, которые раньше не могли доставить до адресата, а теперь, благодаря тому, что мы сами появились в Новой Москве, начали приходить.

– «Гремящий»! Говорит «Минерва», капитан первого ранга Миллер! Немедленно отключите двигатели и щиты! – громогласно, на всю систему, объявил Миллер, обнаружив нас на краю системы.

– Идите к чёрту, капитан, – сказал я себе под нос.

Отвечать и вступать в перепалку на потеху всей столице я не собирался. Мы сейчас были заняты совсем другим. Я пытался дозваться до адмирала Ушакова, удерживая себя от преждевременного перехода в гипер. Очень хотелось, если честно, особенно если учесть тот факт, что «Минерва» резко набрала скорость, приближаясь теперь ещё быстрее. Ещё чуть-чуть, и мы окажемся в радиусе действия её пушек.

Старик не отвечал, и я тревожился всё сильнее и сильнее. В конце концов, я отправил текстовое сообщение с просьбой доложить обстановку, всё ли у него в порядке. Ждать ответа уже не было времени.

– Переходим в гипер, – объявил я.

«Минерва» мчалась за нами, словно гончая. И, зная Миллера, он совершенно точно последует за нами в Королёв-12, скорее всего, туда он и летел изначально. Теперь его цель поменялась, но пункт назначения остался прежним.

Против крейсера нам делать нечего. Только если не случится чуда и мы не застанем его врасплох, но Миллер не дурак. Он этого не позволит. Из гиперпространства он выскочит настороже, в полной боевой готовности. Чтобы сразу же связать нас боем и обезвредить.

«Гремящий» скользнул в гиперпространство. Какое-то время мы проведём в безопасности, за пределами привычной реальности. Но потом нас ждёт столкновение с «Минервой», которого нам не избежать, и, судя по всему, оно произошло бы даже без нашего рейда к Новой Москве. Капитан Миллер целенаправленно шёл к Королёву, чтобы его наказать.

Если встречи с «Минервой» не избежать, то мы можем хотя бы провести её на своих условиях.

– Скорость десять тысяч, – объявил я.

А вот Миллер пойдёт на предельной скорости, ожидая и от меня того же самого. Ещё бы, эсминец должен со всех ног удирать прочь от крейсера, это аксиома. А значит, Миллер сильно обманулся и в Королёв прилетит первым, разыскивая меня.

Драться с ним я не хотел. Даже не потому, что мне было страшно вступать в бой с «Минервой», в конце концов, даже на туранский линкор я отправился открыто и смело. А потому, что мы с ним проливали кровь плечом к плечу. Я не мог назвать капитана Миллера своим другом, но он совершенно точно был моим боевым товарищем. Мы сражались вместе с ним против туранцев, и это одно делало Миллера ближе для меня, чем некоторых моих друзей и сокурсников.

Я глядел, как бегут цифры на мониторе. Десять тысяч скоростей света это, конечно, мало. Если Миллер пойдёт на тридцати пяти, то доберётся до Королёва за час с небольшим. Если на тридцати тысячах, то за полтора часа. Я плавно увеличил скорость до двадцати пяти тысяч.

При всём уважении к Миллеру и его профессиональным качествам, вряд ли он раскусит эту уловку. В уставах такого нет. Эсминец против крейсера, один на один… По всем уставам мы должны либо убиться об него в лобовой атаке, либо драпать со всех ног, и Миллер наверняка думает, что мы избрали второй вариант.

До выхода из гиперпространства оставалось чуть больше часа, так что я пока занялся приготовлениями. Проверил все системы, наскоро перекусил. Всё заряжено, всё готово, но я всё равно тревожился. Оно и понятно. В Королёве-12 имелась, конечно, стационарная артиллерия, но я не слишком-то на неё рассчитывал.

Во-первых, против крейсера она почти бесполезна, во-вторых, далеко не факт, что она откроет огонь по имперскому боевому кораблю.

Перед самым выходом из гиперпространства я объявил боевую тревогу, облачился в скафандр, дождался лейтенантов Магомедова и Козлова. Оба в норматив уложились, расположились на своих местах.

– В чём дело, господин командор? – спросил Магомедов.

Всё-таки в гиперпространстве нам угрожать может только разгерметизация, боевая тревога в гипере это что-то неординарное.

– Полная боевая готовность, лейтенант, – сказал я.

– В гиперпространстве? – не понял он.

– Выходим через две минуты, – сказал я.

Дальше ждали молча.

Вышли, пожалуй, чересчур резко, желудок подпрыгнул и перевернулся внутри. Я сразу же начал разыскивать «Минерву», и не ошибся, крейсер уже летел к планете, обогнав нас в гиперпространстве.

– Глушилки включить! Всем орудиям, приготовиться! – приказал я. – Полный ход!

«Гремящий» полетел по следу «Минервы», подкрадываясь сзади, чтобы дать ей мощнейшего пинка. Шанс у нас если и был, то только один, и я уставился в монитор, даже не мигая, целиком и полностью сосредоточившись на нём. Всё остальное перестало существовать, вытеснилось куда-то за пределы сознания.

Главное, не подставиться под её главный калибр. Если противокорабельные орудия «Минервы» мы ещё как-то сможем сдержать щитами и бронёй, то главный калибр нас просто уничтожит.

– Готовьсь… Гото-о-овьсь… Пли!

Первыми ударили орудия ПКО и лазеры, чтобы перегрузить щиты крейсера, а следом за ними сказал своё веское слово и главный калибр «Гремящего». Крейсер потонул в ослепительной вспышке, и я немедленно увёл корабль в сторону. Естественно, этого мало, чтобы уничтожить корабль, но я и не хотел его уничтожать.

– Анализ! – потребовал я.

– Повредили ему один из двигателей! – доложил второй помощник.

Я чуть не расхохотался в голос. Обидная, должно быть, вышла пощёчина каперангу Миллеру. Теперь мы можем обстреливать его как угодно, и если сами не наделаем ошибок, «Минерва» сможет отвечать только вспомогательными орудиями. Можно сказать, мы только что уравняли шансы.

– Славно, славно! Отличный выстрел, господа! – воскликнул я.

Радовался на мостике только я. Магомедов и Козлов чуть ли не паниковали, для них бой один на один против крейсера означал бесславную гибель. Ладно, в конце концов, это не «Титан».

Я крепко держался за штурвал, не отрывая взгляда от мониторов. На «Минерве» начался пожар, который сразу же потушили, однако я понимал, что и этого недостаточно, чтобы Миллер сложил оружие. Этого упрямца ничем не проймёшь, поэтому я даже и не пытался вести с ним переговоры.

Но я мог обратиться к его команде. На мостике он не один, по боевой тревоге там находятся оба его помощника. Жаль, что я не знал никого в команде «Минервы». Кажется, один из бывших одногруппников получил туда назначение, но он погиб во время битвы против «Барбаросса Хайреддина», в Зардобе.

Глушилки уже не работали, в них не было никакого смысла теперь, когда мы начали бой, так что я со спокойной душой нажал кнопку трансляции на всю систему, обращаясь ко всем операторам и офицерам «Минервы».

– Говорит командор Мясников, – произнёс я. – Ваш командир делает большую ошибку, выполняя приказы регентского совета и сражаясь с нами, патриотами Империи.

Ответить мне они вряд ли смогут, поэтому я продолжил свой небольшой монолог.

– Я предлагаю вам сохранить жизнь и верность присяге законному императору Виктору, прекратив подчиняться преступным приказам адмирала Бородина и капитана Миллера, – сказал я. – Ваши командиры лгут, ваши командиры заставляют вас идти против народа Империи, заставляют стрелять по вашим же братьям по оружию.

Мы все могли считаться братьями по оружию. После Зардоба особенно. И боевое братство здесь чтят.

Да, я первый открыл огонь по «Минерве». Но если бы я этого не сделал, меня даже не стали бы слушать. Если бы мы не сбили ей двигатель, Миллер просто прикончил бы нас. Потребовал бы остановиться, а потом расстрелял за неподчинение.

«Минерва» с повреждённым манёвровым двигателем напоминала теперь хромую лошадь. Я старался держаться вне зоны досягаемости её пушек, маячил на самом краю, откровенно дразня капитана Миллера. О том, что он развернётся и уйдёт в гиперпространство, я не переживал. Крейсер разгерметизирован, это во-первых, и даже если он заштопает все повреждения, Миллеру будет просто стыдно возвращаться в Новую Москву побитым и униженным. Его просто засмеют все остальные командиры и офицеры, потому что убежать от эсминца, командуя крейсером, это просто эпических масштабов провал. За такое можно и погон лишиться.

Ответа я не ждал. Я вообще не знал, чего теперь ждать от «Минервы», потому что крейсер продолжал лететь к планете. На уцелевшем двигателе. Пытаясь при этом по нам постреливать, но на таком расстоянии я играючи уворачивался от лазеров и сбивал летящие снаряды и ракеты, а под выстрел главного калибра просто не подставлялся.

– Мясников! – вызвал меня каперанг Миллер, точно так же транслируя своё сообщение на всю систему. – Либо ты отключаешь двигатели, щиты и вооружение… Либо я разнесу вашу сраную планету на клочки из льда и снега… Даю тридцать секунд. Время пошло.

Глава 23

Орбитальная бомбардировка – это не шутки. Достаточно направить к планете любой достаточно крупный объект, чтобы не сгорел в атмосфере, разогнать его и зашвырнуть. Остальное сделает гравитация.

От этой угрозы я похолодел так, словно опять вышел на посадочную площадку Королёва-12, прямо в метель. Миллер не шутил.

Что хуже всего – даже если я вновь обрушу на него огонь из всех орудий, он успеет выстрелить по планете. Залп из главного калибра «Минервы» пусть и не расколет планету, но её обитателям всё равно придётся несладко. Катаклизм будет сравним с падением метеорита, уничтожившего динозавров на Старой Земле.

– Ты преступник, Миллер! – прорычал я. – Военный преступник! Это геноцид, мать твою!

– Десять секунд, – проигнорировал меня капитан первого ранга.

Я чувствовал, как мои помощники, не отрываясь, глядят на меня. Шантажировать меня, держа целую планету в заложниках… Я поверить не мог, что капитан Миллер осмелился на такую подлость.

– Чтоб ты сдох… – зашипел я. – Из всех орудий, пли!

Мы могли обстреливать крейсер почти безнаказанно, оставаясь вне пределов досягаемости его пушек и ловко маневрируя за его кормой, но сейчас я пошёл на риск. Приблизился к нему почти вплотную (по космическим меркам), чтобы ударить всем, чем только можно.

«Минерва» снова утонула во вспышке, и в тот же момент сама открыла огонь.

Я прильнул к монитору, глядя, как снаряд летит к планете. Обитаемых планет не так-то много, и каждая из них – большая ценность как для Империи, так и для всего мира. А тут Миллер так просто взял и пальнул по планете… Ради чего?

Снаряд на полной скорости вошёл в атмосферу планеты, вспыхнул ослепительно белым метеором из-за сопротивления воздуха, изменил траекторию под действием гравитации… И вылетел обратно в космос, сделав половину витка вокруг Королёва-12. Слишком большая скорость снаряда, чтобы его притянуло к земле, а наш выстрел сбил Миллеру прицел, так что непосредственно по планете он не попал.

Я выдохнул с облегчением, мои помощники тоже. Теперь главное не дать ему второй попытки.

– Конец тебе, ублюдок… – сквозь зубы пробормотал я.

Второй наш выстрел особого урона «Минерве» не нанёс, вскрыл броню, разгерметизировал пару трюмов и сбил её с траектории импульсом, но даже так я был доволен результатом.

– Миллер! Третий залп станет последним! Твой реактор больше не защищён! – объявил я на всю систему. – Это ли не знак? Сама Вселенная на моей стороне! Кому ты служишь? Ты служишь негодяям, и вот результат!

«Гремящий» уже делал третий заход. Я предпочёл бы, конечно, если бы Миллер выбросил белый флаг и сдался на милость победителя, но, зная этого упрямца, он скорее шагнёт за борт, чем сложит оружие.

Его орудия ПКО, до этого безостановочно поливавшие нас огнём, вдруг затихли, и я отвернул в последний момент, так и не отдав приказа стрелять.

– В чём дело? – спросил Козлов.

Бывшему артиллеристу хотелось стрелять и крушить, чтобы ядерные взрывы расцветали огненными шарами, а металл плавился и разлетался мелкодисперсной пылью. Я же, несмотря на своё прозвище, был не столь кровожаден.

– Они не стреляют, – сказал я.

– И что? – не понял второй помощник.

Я не успел ответить. «Минерва» начала передавать сообщение.

– Говорит «Минерва», капитан второго ранга Пшеничный! Просьба прекратить огонь! Повторяю, прекратить огонь! – раздался незнакомый голос.

Кавторанг Пшеничный мне не был знаком, но, судя по воинскому званию, это был кто-то из помощников Миллера.

– Отключите щиты и двигатели, Пшеничный, – потребовал я.

«Минерва» безропотно выполнила моё требование, оставаясь полностью беззащитной, и я расслабленно потянулся в кресле. Это победа. Будь это не «Минерва», а какой-нибудь иностранный, вражеский корабль, наш бой вошёл бы во все тактические учебники. Мы застали противника врасплох и победили на корабле меньшего класса. Во многом нам, конечно, повезло, но если бы не слаженные и чёткие действия экипажа «Гремящего», у нас ничего бы не получилось.

– Отбой тревоги, дамы и господа, – произнёс я по внутренней связи. – Это победа. Благодарю всех, отличная работа.

Возможно, я поспешил с отбоем тревоги, но команде требовался отдых. Бой хоть и закончился, а «Минерва» висела в пустоте без щитов, капитан Миллер всё равно мог выкинуть какой-нибудь фортель. Это могла быть какая-нибудь уловка.

– Вы стреляли по мирной планете, «Минерва», – произнёс я.

– Это был приказ капитана Миллера, – ответил Пшеничный. – Он взят под стражу. Мы… Мы сдаёмся.

Я задумчиво поскрёб подбородок. Сдаются… Это, конечно, замечательная новость, но что мне с ними теперь делать?

– Уходите на миллиард километров и приступайте к ремонту, – приказал я. – Уход с назначенной орбиты будет считаться попыткой к бегству.

– Есть, – кратко ответил Пшеничный.

«Минерва» развернулась, начала отходить. В гипер им пока не уйти, с Новой Москвой не связаться, хотя в этом я не уверен.

– Разрешите идти, господин командор? – спросил меня старпом.

Они со вторым помощником уже сняли скафандры и убрали на место. Пока я тут болтал с нашими гостями.

– Ступайте… – разрешил я. – Андерсена ко мне отправьте сюда.

– Есть.

Оба покинули мостик. Я неторопливо снял скафандр, вернулся на место, запустил проверку систем. «Минерва» нас немного потрепала, но не критично, всего лишь царапины, которые чинятся кувалдой и матерным словом. Мы вломили им куда сильнее.

– Разрешите, господин командор? – на пороге появился адъютант.

– Разрешаю.

Ему требовалась подготовка, если он хотел нести вахту самостоятельно, и я раскрывал ему все тонкости управления «Гремящим», те, которым не обучают в Академии.

Он занял место старшего помощника, бегло просмотрел предыдущие записи и логи, восстанавливая в воображении ход битвы.

– Повезло… – выдохнул он наконец.

– Повезло, – согласился я.

– Теперь обратно в Новую Москву? – спросил адъютант.

– Пока нет, – ответил я.

Сперва нужно было решить, что делать дальше. Возможно, спросить совета у принцессы или у подполковника Игнатова. В столичной системе – два линкора, крейсер и корвет. Всё ещё слишком много для одного «Гремящего». Мы и «Минерву»-то забороли только чудом и хитростью.

Крейсер отошёл на заданную орбиту, подальше от планеты. Щиты он по-прежнему держал выключенными, и, судя по всему, не собирался устраивать неприятности. Хотя даже в таком состоянии он мог доставить нам массу проблем. Я запросил характеристику кавторанга Пшеничного. Вечный второй номер, вечно в тени. Даже немного странно, что он осмелился взять Миллера под стражу и отстранить от командования. Хотя в критической ситуации, когда угроза идёт уже не твоему положению, а твоей жизни, многое можно переосмыслить.

Мы же подлетели к планете, я запросил прямую линию с губернатором.

– Поздравляю с победой, командор… – мрачно произнёс он после обмена короткими приветствиями. – Ох и напугали же вы нас…

– Приношу свои извинения, Ваше Сиятельство, – сказал я. – Я и подумать не мог, что капитан Миллер осмелится на бомбардировку планеты.

– Это всё, что нужно знать о сторонниках Бородина и совета, – проворчал граф Серебряный.

– «Минерва» останется тут, в системе, с вами, – сказал я.

– Не могу сказать, что я этому рад. После того, что было, – сказал он.

– Не думаю, что кавторанг Пшеничный попробует повторить атаку, – сказал я. – Вам ничего больше не угрожает.

– Теперь мне угрожает половина Империи, командор, пока вторая половина за этим наблюдает, – произнёс граф. – Вам следует поторопиться. Скоро все графы и губернаторы сделают свой окончательный выбор, и лучше бы в вашу пользу.

– Как раз вы и можете этому поспособствовать, Ваше Сиятельство, – сказал я. – Вы же занимались этим? Связывались с родичами, друзьями, знакомыми?

Граф Серебряный замолчал. Пауза затянулась настолько, что я понял, что он почти ничего из этого не делал.

– Вы этим не занимались. Вы играли за обе команды, – глухо произнёс я.

Вот тебе и добрый дедушка граф Серебряный.

– И был бы полным глупцом, если бы этого не делал! Ставить надо на победителя! – воскликнул он.

Я на мгновение пожалел, что не позволил Миллеру разбомбить планету, но потом вспомнил, что Серебряный там не один, да и он, скорее всего, даже не пострадал бы, укрывшись в подземном бункере.

– Вы что, шутите? – мрачно спросил я, понимая, что он всё-таки не шутит.

– Мальчик мой… Это политика, – сказал он.

Я чуть не выругался на него матом. Сдержался только чудом.

– Вы утратили моё доверие, граф, – холодно процедил я.

– Однажды вы научитесь никому не доверять с самого начала, – сказал он.

– Конец связи, – буркнул я.

Итак, что мы имеем. Три с половиной системы на нашей стороне, если считать Дер Эквинум, находящийся в далёкой жопе мира, небольшой флот из трёх крейсеров, малого эсминца и двух корветов, раскиданный по галактике, одну принцессу на борту корабля и всю остальную Империю против нас. Славно. Это, конечно, тоже результат, но совсем не тот, на который я рассчитывал.

В моих мечтах Новая Москва должна была пасть к нашим ногам, как гнилое яблоко. Народ должен был восстать в едином порыве, присоединяясь ко мне, капитаны боевых кораблей отказались бы подчиняться генштабу и направили бы свои орудия против регентов, аристократы и промышленники осыпали бы нас деньгами на поддержку восстания. Реальность оказалась куда прозаичнее.

Каждый тянул одеяло на себя вместо того, чтобы сплотиться против общего врага, и это делало нас уязвимыми и слабыми. Я начинал понимать, почему императоры прошлого держали всех в ежовых рукавицах, жёстко контролируя всё происходящее в государстве. Насаждали фактически армейскую дисциплину во всех сферах государственного управления. Возможно, мне стоит присмотреться к опыту наших предшественников. Особенно тех, кого на трон возводили армия и космофлот.

Я задумчиво откинулся назад в кресле, игнорируя всё вокруг, тяжело вздохнул. Ощущение было крайне паршивое, как будто бы всё, за что я брался, приводило меня только к новым неприятностям. Даже победы, заработанные кровью и потом, оборачивались всего лишь пшиком.

Взглянул на часы. До конца вахты ещё сорок минут.

– Вахту досидишь, – бросил я адъютанту. – Козлов тебя сменит.

– Есть… – удивлённо произнёс Андерсен.

Я поднялся и вышел из рубки. Гадкое, неприятное чувство никуда не делось, наоборот, только усилилось, я чувствовал себя везде лишним, ненужным. Я прошёлся от кормы до носа и обратно, заглянул в реакторную, в трюмы, в медблок. В медблоке Гуссейнов обрабатывал ожог одному из артиллеристов какой-то вонючей мазью неприятно-зелёного цвета.

– Господин командор! – воскликнул фельдшер, не отрываясь от своего занятия. – Чем могу помочь?

– Пока ничем. Я подожду, – сказал я.

Обожжённый оператор покосился на меня, Гуссейнов как ни в чём не бывало продолжил накладывать мазь. В медблоке перед ним все равны, и это правильно.

– Если хочешь, положу сюда на пару дней, – предложил фельдшер.

– Не, я нормально, – ответил артиллерист. – Спасибо.

– Должен будешь, – усмехнулся Гуссейнов.

Оператор наконец вышел.

– Должен будет? – хмыкнул я.

У Гуссейнова забегали глазки, он занервничал.

– Выражение такое, господин командор, я ничего такого не имел в виду, – торопливо забормотал он.

– Смотри мне, – проворчал я. – Дай мне чего-нибудь… Успокоиться. Как в тот раз.

– Как в тот раз? – переспросил Гуссейнов, начиная рыться в ящиках стола.

– Да, – недовольно буркнул я.

Мне самому неприятна была даже мысль о том, чтобы подсесть на фарму, на допинг, и я невольно переносил эту неприязнь на Гуссейнова. Но отчего-то понимал, что сейчас мне поможет только она, чудо-таблетка. Других способов я не находил. Пить до потери сознания, подобно капитану Сахарову, я не собирался, провести время в компании Её Высочества мне не позволит Игнатов. Но расслабиться и отвлечься мне было необходимо, иначе котелок просто закипит.

– Вот, господин командор, – фельдшер протянул мне целую таблетку вместе со стаканом воды.

– Премного благодарен, – сказал я.

Таблетка ухнула в желудок, следом за ней – полный стакан воды, а вслед за ними пришло полное безразличие. Наконец-то.

Гуссейнов выжидающе смотрел на меня. Ждал хоть какой-то моей реакции, но не дождался. Возможно, ждал, что я предложу оплату или что-то вроде того. Жаль было его расстраивать… Хотя нет, не жаль. В данный момент жалости я не испытывал ни к кому и ни к чему. И к себе тоже.

Из медблока я вышел совсем другим человеком. Нет, я оставался всё тем же командором Мясниковым, но все эмоции и привязанности слетели с меня, как шелуха, теперь я был холодной бездушной машиной. Я больше не переживал и не злился, я стал ходячей эффективностью.

В мозгу со сверхсветовой скоростью мелькали варианты событий, возможные проблемы и их решения. Я не тратил время и энергию на самокопание. Я внезапно понял, что без малейших колебаний разбомбил бы Королёв-12, окажись я на месте капитана Миллера. Да что там, я бы и Новую Москву разбомбил, случись такая необходимость. К счастью, такой необходимости у нас не было, наоборот, это только повредит нашему делу.

Новую Москву нужно было взять целой и невредимой. Желательно без единого выстрела, как в космосе, так и на земле. Но это уже как получится, перспективы мирной передачи власти казались мне весьма туманными.

В голове родился дерзкий план, настолько дерзкий и фантастический, что я чуть не расхохотался в голос, идя по коридору эсминца. Теоретически он мог бы даже сработать, но на практике всё обязательно пойдёт наперекосяк, это к гадалке не ходи. Хотя попробовать, наверное, можно. Как будто у нас есть куча вариантов.