Текст книги "Имитатор"

Автор книги: Гэбриэл Нокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

– Конечно, друг, обижаешь. Новый дворец теперь выглядит как певчий зал: пустой и холодный. Я и мальчику лекарств привёз. Мы ведь должны сберечь его как минимум на месяц.

– Целый месяц?!

– А как ты думал? Одна только дорога в Далу займёт пару недель.

– Да я как-то не взял это время в расчёт. Решил, раз мужчина нужный нам имитатор, то всё произойдёт быстро.

– Так-то оно так, но сначала ему нужно пробраться в далуанский лекарский центр, который в Синем городе, потом обманом заставить лекаря выдать знание об этой заразе, и, наконец, вернуться сюда. При этом нельзя раскрыть имитатора, ведь любой далуанец знает, что рождаются они только на нашей земле. Согдеван и император Далу будут строить козни. Наверняка они уже выясняют, как выглядит ваш…

– Кир.

– Да, Кир. Посты усилят охрану, на дороги выйдут патрули.

– То есть даже машину не взять, – разочаровано протянул Роман.

– На машине можно доехать только до нашего пограничного города. Часть войска, выходцы из простых работяг Лиенмоу, – на нашей стороне – они защитят от Согдевана, но как только Кир пересечёт границу с Далу… всё, там он будет сам по себе.

– Нет-нет. Я не отправлю его в одиночестве. Агнар обещал помочь с этим делом. Люди у него крепкие, смышлёные. Они сопроводят имитатора в Далу.

– А как он вообще? Справится, как думаешь?

– Понятия не имею. Пугливый немного, неуверенный. Да и с чего бы ему быть львом на поле брани? Он вырос в деревне, среди коз, овец и колосистой пшеницы. После смерти родных восемнадцать лет варил пиво в таверне и воспитывался старухой.

– Ясно. Хоть бы дело не запорол, не выдал себя.

– Может дать ему пообщаться с Реном? Тот больше знает об имитаторах, как ни как вырос у одного из таких.

– Рен всецело погружён в тоску, но, знаешь, может некто, напоминающий ему названного отца, облегчит боль.

– Значит, так и поступим. Ладно, иди, обмойся и поешь, всё-таки без отдыху несколько суток.

Кир отошёл от двери, сердце его быстро билось. Вот и прояснилась непростая судьба имитатора. Люди, которых он никогда не знал и не видел, должны сопроводить его во вражеские земли, куда подобным ему существам дорога заказана. В отцовских письмах была и об этом строчка: «Ни в коем случае не покидай Лиенмоу, сынок. Таких, как ты, за горной грядой не принимают и боятся. Для них ты не более чем экспонат кабинета редкостей».

Ох, зря он предпочёл дальний поход конюшням. Нужно было бежать, как говорила Веста, скрываться. А как теперь выбраться из передряги?

Но в голове звучал и ещё один голос, тот, что отвечал за любопытство и новые устремления. Он советовал подождать немного и посмотреть, что будет. Жизнь сложная, но интересная штука, не думает же он провести всю зрелость и старость за липким прилавком, наблюдая угасание родного поселения.

Кир подхватил сумку и вышел в коридор. Прибывший мужчина, вероятно, Гудред, уже зашёл в отведённую комнату, а Роман, видимо, спустился в кабинет. Стараясь сильно не шуметь, Кир прошёл к лестнице.

– Куда собрался? – голос прозвучал так громко и неприятно, что Кир вздрогнул. Позади стоял Ли Су.

– Думал, что проспал, и решил спуститься.

– По мне так ты решил сбежать.

– Я об этом думал, но любопытство пересилило страх.

Ли Су улыбнулся:

– Достаточно честно.

– Где остальные?

– Мария вышла подышать свежим воздухом, Агнар, кажется, болтает в саду с Реном, здоровяки дрыхнут без задних ног.

– А ты, должно быть, остался за мной присмотреть.

– Так и есть, – снова кислая улыбка и взгляд пронзающий укором.

– Когда пойдём к мальчику?

– Да хоть сейчас. Хочешь?

– Да.

Кир подумал, что в таком случае у него будет время, чтобы восстановиться после общения с больным.

– Замечательно. Тогда спускайся к Роману, я сейчас приду.

Западное дворцовое крыло представляло собой мешанину травяных запахов. На каждом углу показывались небольшие глиняные тарелочки с тлеющими горстками сухих листьев и кореньев. Под потолком растянулся жгут с медными колокольчиками, один конец которого находился в спальне императора, а второй на этаже слуг. Окна нараспашку гоняли свежий воздух из коридора в коридор, тем самым растягивая запахи по всем закоулкам.

– Повяжите эту тряпку на рот и нос, – Роман протянул Киру и Ли Су по куску серой тряпицы, – на всякий случай.

Спальня императора в ширину была не больше, чем их собственные комнаты. От гостей лежащего на кровати мальчика отделял полупрозрачный балдахин. Заметив движение, император пошевелился, быстро протянул руку к тряпке под подушкой и закрыл себе ею рот и нос. Однако Кир успел заметить жуткие рубцы на щеках и шее.

– Вы пришли! – радостно воскликнул он.

Мальчику было не больше тринадцати. Его худое, ослабшее тело едва выделялось под покрывалом. Когда же он подтянулся, чтобы сесть, гостям показались костлявые плечи, с которых свисала плотная, пропитанная по́том рубаха.

Роман указал Киру и Ли Су на стулья около входа.

– Ближе не нужно.

Советник вышел из спальни, кинув напоследок обеспокоенный взгляд на мальчишку.

– Мне было интересно посмотреть на вас, господин имитатор. Я знал только одного человека из вашего рода – отца Рена, да и тот сгинул, не успев примчаться.

Мальчик старался говорить бодро, но голосовые связки его подводили. То и дело он терял голос и переходил на какой-то странный сдавленный свист.

Кир бегло осмотрел и балдахин, и письменный стол рядом с кроватью. Его удивило наличие свежих чернил и рукописных бумажных стопок.

– Вы сочиняете, Ваше Высочество? – поинтересовался Ли Су.

– О, зовите меня Ивес. Я не так высок, – усмехнулся мальчик. – Ты, должно быть, Ли Су. Узнал по образу. Кажется, ты разделяешь мои взгляды на монархию.

– Верно, Ивес. Кир, между прочим, тоже. И даже больше.

Кир, радуясь тому, что плохо видит молодого императора и оттого не может перенять его увядание, активно закивал.

– Похоже, ты имеешь в виду тот короткий разговор у стены.

– Именно.

– А что за труды пишет император?

– Ивес, – снова поправил мальчик. Он подался вперёд, взял один из листков и вытянул его перед собой.

Кир сумел разобрать только самые крупные буквы: «Политика нового устройства. Уничтожение сословной системы, как путь к процветанию Лиенмоу».

– Вы сами пишите?

– Я диктую, а кто-нибудь из слуг записывает. Не смотрите на то, что я мал и слаб, я неплохо соображаю. Пусть мой отец не был дальновидным правителем, он дал мне хорошее образование.

Поскольку Ивес наклонился ближе, чтобы показать заголовок своей работы, Кир сумел разглядеть два ярких карих огня на месте его глаз. Этот взгляд не принадлежал тринадцатилетнему мальчишке, в нём сосредоточилась мудрость учёных и решительность истинного государя.

– Я изменю эту страну, господин имитатор, не сомневайтесь. Мне только нужно немного времени.

– Слышал, многое зависит от меня.

– К сожалению или к счастью, – да, господин имитатор. Я болен, сильно болен. Но не только я. Столица в агонии. Наших лучших учёных отправили на тот свет. Роман меня успокаивает, будто я младенец, но истина очевидна даже слепому – если ваша миссия провалится, Лиенмоу падёт. Сначала Далу разграбит её, высосет все возможные ресурсы из нашей земли, потом распилит территорию на королевства и провинции, разобщив нас, сделав слабыми. Слабых легче поглотить. Спустя лет пятьдесят они нас просто захватят. И всё бы ничего, но в возникшем хаосе пострадают обычные люди, работяги. Мне было бы плевать на собственную жизнь, если бы я знал, что моё место займёт достойный человек, вроде Романа или Гудреда, но это невозможно. С другой стороны, даже если вы не успеете спасти меня, то сможете помочь людям столицы: не дать Согдевану поставить их на колени. Я уже вижу, как он, изображая жест доброй воли, продаёт им лекарство за баснословные деньги.

Ивес откинулся на подушку и отвернулся к окну.

– Я не думал, что Согдеван пойдёт на такое. Он мог бы просто меня убить. Но для него важно выйти спасителем, показать легитимность правления, чтобы не сталкиваться со знатными семьями Лиенмоу разом.

Молодой император рассуждал так взросло, что Кир на секунду забыл – перед ним лишь ребёнок. И от этого по спине пробежал холодок: странный и пугающий. Что могло двигать маленьким человеком, отдавшем детство на исправление ошибок отца.

– Если захотите почитать мою работу, я могу попросить сделать копию по возвращению, – сказал Ивес.

– Я не силён в политике и едва ли что-то пойму, – честно отозвался Кир.

Глаза мальчишки сузились, блеснули над тряпкой, закрывавшей нос: Ивес, по-видимому, улыбнулся.

– Понимаю. Что ж… Роман наверняка ещё расскажет, чего от вас ждут, но я, так сказать, предупрежу разговор. Вам нужно будет пробраться буквально в стан врага и узнать, как делается операция и готовится противоядие. Благодаря вашим способностям не нужно долго учиться, и сохранённое время спасёт множество жизней, включая мою.

Кир вспомнил разговор советников, и ему стало страшно: слишком много ответственности, слишком туманно будущее и тернист поход для обычного деревенского пивовара. А потом он снова взглянул на полное надежды лицо мальчика и ощутил вину за собственную трусость. В тщедушном больном теле было больше решимости и отваги, чем у него.

– Так ты… согласен помочь мне? – едва слышно спросил Ивес.

И Кир хотел бы, да не мог ответить иначе:

– Да, государь, я тебе помогу.

***

Одд жевал табак, сидя на сенном тюке около ворот. Восходящее солнце прорезало яркой красной линией горизонт, освещая половину изувеченного лица. Инг уехал в Линжу, а в деревне стало как-то совсем тихо. Солдаты его отряда выволокли семью местного плотника на улицу, чтобы занять дом для ночлега, те же спрятались в таверне и теперь наружу не выходили. Да половина деревни спит теперь в лачуге трактирщицы: печь забегаловки работает не переставая, свет горит и днём и ночью, только… тихо как-то.

Одд размышлял о том, что будет, если он устроит разнос без приказа Инга. У него прям руки чесались что-нибудь этакое сделать. Особенно после того, как он потерял из виду старуху Весту. Та тоже, наверняка, сидела в трактире, будто чуяла недоброе.

Кинув взгляд на догоревший факел, Одд зловеще улыбнулся. Если деревня вдруг неожиданно сгорит, сидеть тут будет незачем, и он сможет вернуться к основной армии князя. Ингу можно и соврать: кто докажет, что таверна не сама загорелась – вон, сколько света внутри. Похожей ложью можно склонить на свою сторону и мужчину имитатора. Как он узнает в походе, что старуха сгорела заживо?

Одд спрыгнул с тюка, выплюнул табак и стянул со столба факел. Недалеко стоял прикрытый чан с горючей жижей. Погрузив почерневшую паклю внутрь, Одд вытащил из кармана далуанский камень и с его помощью добыл огонь.

Спящая деревня не могла ждать того, что произошло дальше. Даже солдаты ничего не знали: часовых Одд не выставлял, поэтому и свидетелей не нашлось.

Сначала загорелись деревянные лавки у входа, затем сухая трава, кучей лежащая в стороне. Одду показалось, этого мало, и он вернулся за чаном с горючим, чтобы обильно полить стены таверны.

Оранжевыми рваными тряпками заколыхалось пламя на утреннем ветру, тишину разорвал треск умирающего дерева, а вот саманные стены пока гореть не хотели, темнея и вспыхивая короткими жёлтыми огоньками. Одд продолжал поливать их горючим и, наконец, закинул факел на крышу, которая уже не устояла и вспыхнула, словно спичечная головка.

Решив, что дело сделано, Одд отправился на прежнее место, ожидая приятную его слуху музыку – крики горящих заживо людей.

***

К обеду в кабинете Романа собрались заинтересованные в будущем походе лица. Среди воинов и советников Кир чувствовал себя лишним, как если бы перепутал дом и завалился в гостиную чужой семьи. Гудред обменивался приветствиями с отрядом Агнара, Рен шептался с Ли Су, Мария слушала шутки Зубери и лишь Камо поддерживал Кира в молчании.

Когда присутствующие расселись по местам, Роман начал долгий монолог. Ивес был прав: советник огласил план, отметив опасность и важность миссии. В глазах Кира он искал согласие и подчинение, малейший намёк на то, что незнакомец не подведёт.

– Я бы хотел попросить, – осмелился прервать Романа Кир, – чтобы вы отправили людей в мою деревню. Боюсь, Веста и Анна попадут в беду. Я должен знать, что они в безопасности.

Роман переглянулся со вторым советником.

– Да, Кир, – отозвался Гудред, – напишу письмо ревизорам, их корпус недалеко от Линжу.

– Спасибо.

– Есть ли у тебя иные пожелания?

– Нет, больше нет.

– Даже не спросишь, что тебе будет за излечение императора?

– Да всё равно. Главное домой в целости вернуться.

Едва заметные тени улыбок пронеслись по лицам членов отряда, но не было в них иронии, только странное тепло и нечто неуловимое, похожее на уважение и печаль.

– Ничего-ничего, вот вернётся, тогда и услышите от него ультиматумы, – не удержался и вставил Ли Су.

– Да ну тебя, – отмахнулась Мария. – Опять за своё. Брюзга.

Агнар потирая заросший подбородок, глядел в пустоту. На его плечи ложилась немалая ответственность, которую в этот раз придётся разделить с незнакомцем. Одно дело отвечать за себя, другое – довериться пивовару из захолустья. Кир всё это понимал и, отчасти, сочувствовал главе отряда, но и успокоить его не мог, так как и сам не был уверен в успехе.

– Итак, цель ясна, – резюмировал Роман, – пересекаете границу с Далу, направляетесь в лекарский центр Синего города, обосновываетесь там на несколько дней, пока Кир не получит необходимые знания, затем возвращаетесь обратно.

Теперь о конспирации. Мы с Гудредом подготовили для вас одежду и музыкальные инструменты…

– Музыкальные? Мы гуслярами заделаемся? – хохотнул Ли Су. – Очень интересно…

Встретившись с суровым взглядом Агнара, мужчина осёкся и замолчал, а Роман, сделав вид, что его никто не прерывал, продолжил:

– Агнар доложил, что Мария играет на духовых, а Ли Су неплохо управляется со струнными и смычковыми.

– Так и есть, – гордо вздёрнул подбородок Ли Су.

– А ещё у одного из близнецов… – Роман замялся, не сумев отличить нужного брата.

– Камо играет на калимбе[1], – помог Зубери. – Он всегда носит инструмент в походной сумке. Можно сказать, его увлечение.

– Ясно, – подробности не интересовали советника, он лишь хотел поскорее завершить подготовку. – Что я хотел этим сказать: для далуанцев и простых местных жителей вы – бродячие музыканты. Хо́дите из города в город, развлекаете народ. И, боюсь, вам придётся это сделать несколько раз, поэтому заранее выучите хотя бы одну песню. Согдеван ещё не знает, как выглядит Кир. Здесь нам на руку то, что имитатор родился и вырос в деревне: фотокарточки для жителей глубинок сродни роскоши. Но они будут искать тех, кто его защищает.

– Не проще ли отправить с имитатором солдат Гудреда? – вмешался до этого молчавший помощник Рен. – А группу Агнара отправить по другому пути. Так они выиграют немного времени.

– Я думал об этом, – Роман встал, подошёл к столу, заваленному картами. – И как знать, возможно, мои мысли и мысли врага сошлись. Инг, идущий по следу, будет ждать чего-то подобного, поэтому из замка выберутся три пассажирских фургона.

– А разве люди Гудреда не окажутся в опасности? – забеспокоилась Мария.

– Окажутся, но они понимают, на что идут. Ими движет желание сделать мир лучше для детей и жён, которые, к слову, находятся под защитой императора. Наших людей не интересует сиюминутная нажива, предлагаемая Согдеваном, они понимают, что это не выход. Не тревожьтесь за них, юная Мария.

И да, для третьего отряда мы с Гудредом подыскали двух темнокожих близнецов, не таких крупных, но способных ввести врага в заблуждение. Также мы отмели варианты с дирижаблями: по последним данным лётные верфи оккупировали солдаты Согдевана.

– Итого, сколько у нас времени? – спросил Агнар.

– Не более месяца. Мальчик дольше не протянет.

– Понятно, – Агнар тяжело выдохнул и встал. – Когда фургоны будут готовы?

– К вечеру.

– В Далу у нас есть друзья?

– Нет. Как только пересечёте границу, вы сами по себе. И эта ещё одна причина, почему имитатор должен идти именно с твоим отрядом. В Далу вам понадобится не только удача. В лекарский центр берут за деньги и при соблюдении условий. Вам нужно продумать будущие действия в кратчайшие сроки и внедрить Кира в среду лекарей, не вызвав при этом подозрений. Работа не для малодушных глупцов.

Густые брови Агнара образовали единую хмурую линию.

– Мы сможем вас защитить только на территории Лиенмоу: в начале пути и в конце, – продолжал Роман. – Если Киру удастся заполучить знания, просто доставьте его к границе и на определённый пост. Дежурный отряд разобьёт там месячный лагерь, ревизоров тоже подключим.

– Разве часть из них не перешла на сторону князя? – спросила Мария.

– Перешла, но лишь пара корпусов. Для остальных честь и достоинство пока ещё превыше денег.

– Что ж, мы окажемся на чужой земле, в окружении врагов, без единой мысли о том, как внедрить Кира в лекарский центр за несколько дней, будем изображать музыкантов, таская по горам и лесам бесполезные погремушки и дудочки, а также столкнёмся с жуткими народностями, проживающими за Костистым хребтом, – подытожил Агнар. – Предлагаю всем отправиться в комнаты, поесть и как следует отдохнуть.

После сказанного, северянин, не поднимая головы, вышел из кабинета. Кир бросил взгляд на огорчённого Романа.

– Он встревожен, его можно понять, – заметил Гудред.

– Встревожен? – усмехнулся Ли Су. – Да он в ярости. Агнар не любит приступать к чему-либо без чёткого плана.

– У нас просто не было времени, – всплеснул руками Роман. – Согдеван распространяет влияние слишком быстро, оно растёт подобно болезни в теле мальчика. Люди на улицах Шаду погибают, и Лиенмоу погружается в хаос. Так недолго и до гражданской войны.

Мы надеялись на местных лекарей, но их либо убили, либо спрятали. Половина советников предали Ивеса и теперь плетут интриги с запада.

– А что изменится, когда император выздоровеет? – вдруг спросил Кир. – Думаете, этот ваш князь сразу прекратит попытки захватить власть? Людям, вроде тех, кто живёт в моей деревне, плевать, что у вас тут творится. Они знать не знают, кто у кого пытается отобрать трон. Главное, чтобы еда была на столе.

Роман печально закачал головой, слабо улыбнулся и отошёл к дальнему окну, окутанному плотным слоем паутины.

– Ты прав, в этом всём мало смысла, как и в человеческой жизни в целом. У меня, у Гудреда и даже у Рена есть цель… даже идея, которую мы хотим реализовать. И как бы странно это не звучало, её в головы нам заложил тринадцатилетний мальчишка. Он показал нам и доказал, что мы можем идти дальше, выйти из замкнутого круга сырьевого придатка Далу. И я готов умереть за эту идею, готов пожертвовать всем, что у меня осталось. Мальчик изменит нашу жизнь. Но народу нужен здоровый и уверенный в себе правитель. Люди должны понимать: на троне сидит не чахлый наместник, а лидер.

– Разве его статус не держится на благосклонности знатных семей? – спросил Кир, чем заслужил очередные удивлённые взгляды.

– Ты прав, держится.

– И вы думаете, эти семьи просто так отдадут свой статус в угоду новому политическому устройству?

Роман поджал губы и промолчал. Кир видел сомнение в его поблёкших глазах, видел страх, буквально сам ощущал его.

– Но вы ведь и без меня это знаете. Я думаю, главная цель тут не мальчик, а народ, так? Я спасу жизнь Ивеса, и потом, от его же имени буду лечить жителей столицы. Кто-то из ваших агентов уже распространяет информацию о причастности Согдевана к отравлению, а потом об этом скажет сам император. Я же, как его подданный, спасу народ, завоевав статус и уважение.

– Когда ты успел так поумнеть? – раскрыв рот, обескураженно спросил Ли Су.

– Я… – Кир смутился. Он говорил сейчас, как один из них, как равный, переняв манеру речи и сложив в голове пазл после всего услышанного. – Это сложно объяснить…

– Отвечу, – отозвался Рен с улыбкой, – имитатор впитывают любую информацию, как губка, а оказавшись в среде вроде этой, начинает ею оперировать. Кир не может прочитать ваши мысли, но может постараться уловить их ход – одна из сложнейших и запутанных способностей имитаторов. Даже однажды прочитав произведение, мой отец мог начать писать в стиле автора.

Кир похож на необожжённую глину, стоит ему попасть на другой верстак, как бывшая ваза станет чашкой. Стоило вам увезти его из привычной деревенской среды, он начал меняться.

– Вы говорите о нём, как о чём-то неодушевлённом, – недовольно заметила Мария, озвучив мысли Кира. – Могу ошибаться, но подобное едва ли приятно слушать.

Кир посмотрел на девушку с благодарностью.

Рен безразлично пожал плечами:

– Так всегда говорил мой отец, он иначе относился к дару. Понимание собственного я – первый шаг на пути к совершенствованию. Нужно быть честным перед самим собой. Каждый из нас является частью или продуктом какой бы то ни было среды, просто у имитаторов это гиперболизируется и происходит намного быстрее. Я говорю о привыкании. Если Кир познает имитацию в полной мере, он научится контролю, сможет выбирать, что именно повторять и за кем.

– И кто же его этому научит? – спросил Ли Су.

– Жизнь. В деревне он замер, поскольку она была статична. Там ничего не происходило, население не менялось, технологии не совершенствовались. Предстоящий поход изменит имитатора, ведь он попробует себя не только в пивоварении. Правда, если к новым знаниям он отнесётся со страхом и опаской, как сейчас, то наверняка совершит не одну ошибку.

– Ты действительно много знаешь об имитации, – заметила Мария.

– Отец воспитывал меня с малых лет, мне были известны его страхи и мечты. Он хотел найти свой путь, а не пройти чей-то, но в конечном итоге смирился с уготованной судьбой слуги трона. У Кира ещё есть шанс, ведь он молод и открыт для новых свершений.

Договорив, Рен распрощался с присутствующими и покинул комнату вслед за Агнаром. В конце концов, в кабинете остался только Кир. Слова сына имитатора заставили его задуматься над смыслом собственного существования. Он вспоминал долгие разговоры с Вестой – в те времена не было сомнений. Он знал, что будет заниматься варкой пива, и до примитивности простая мысль не казалась чем-то чуждым, но стоило ему лишь недолго побыть в кругу странных гостей трактира, как ход его мыслей тотчас изменился. А что если за чередой событий он себя потеряет? Но как можно потерять то, что эфемерно и до конца не определено?

[1] Африканский ударный щипковый музыкальный инструмент класса ламеллафонов или щипковых идиофонов.

Глава 5

В душном пассажирском фургоне, зажатый между близнецами, Кир листал потрёпанный дневник, вручённый перед выездом Реном. Помощник Гудреда сказал, что на жёлтых страницах под коричневой кожей, Кир отыщет ответы на терзающие его вопросы об имитации. Отец Рена записывал туда наблюдения и советы, надеясь, однажды, поделиться знанием с преемником.

С первых же страниц имитатор Джулий показался Киру весьма суровым человеком. Он редко терпел возражения и требовал, чтобы окружающие поступали в точности, как он велит. А ещё мужчина с трепетной любовью относился к приёмному сыну. Ему он посвятил не одну главу.

За крохотным окном проносились редкие фонари западного торгового пути, огням которых вторили вспыхнувшие на небе звёзды. Сложно было поверить, что в такой тихой и спокойной ночи может поджидать беда. Но Агнар с Ли Су, делившие переднее пассажирское сидение, настороженно вглядывались в чёрный горизонт.

Фургон свернул на широкую лесную тропу, и читать дневник имитатора стало невозможно: кузов колыхало так, что Кир боялся вылететь с места. Братья недовольно кряхтели, хватаясь за боковые поручни, а Мария приговаривала, что нужно лишь немного потерпеть.

На квадратной приборной панели, приколотая круглой булавкой, колыхалась карта окрестностей. Ли Су изредка возил по ней пальцем, чтобы помочь водителю сориентироваться на поворотах. Агнар давал краткие указания по выбору лучшего пути.

Спустя несколько часов, показавшихся пассажирам пыткой, они выехали к береговой линии, отрезающей сушу от бескрайнего водного пространства Лютого океана. Каменная кладка сменила бездорожье, а аккуратная ограда из отшлифованных валунов – рваные обрывы и канавы.

Вдалеке, словно по волшебству, из земли выросла громоздкая горная цепь, у подножия которой брала начало высокая пограничная стена.

– Вот и его величество, Костистый хребет, – указал кивком Агнар.

Откуда-то с юга послышались выстрелы, а спустя несколько минут прогремел взрыв. Вся группа, кроме Марии, следящей за дорогой, обратилась к боковым окнам. Сквозь сползающие с холма деревья и небольшие насыпи, Кир пытался разглядеть признаки борьбы. И над желтеющими кронами размашистых деревьев, в нескольких километрах от берега, вяло расползлось серое облако.

– Стало быть, вторую машину нагнали, – сказал Зубери.

– Бедняги, – с горечью произнесла Мария.

– Кабы нам их участь не разделить, – добавил Ли Су и ткнул пальцем в сторону одной из насыпей. Там, на самом верху, показалось движение. В свете одной лишь луны сложно было что-либо разглядеть, но любое изменение пейзажа в это время суток казалось зловещим.

– Готовьтесь к худшему, – хладнокровно произнёс Агнар, опустив руку к револьверу. – Мария, ускорься.

Зашипела паровая труба, фургон дёрнуло вперёд.

– Нас много, быстрее не смогу.

Не меньше десяти всадников резво миновали склон, оставляя лес позади. Их лошади мчались во весь опор, стремительно подбираясь к тяжело идущей машине.

– Люди Гудреда? – с надеждой спросил Кир.

– Не похожи. Те должны были сопровождать нас тайно, а эти зачем-то выбрались из чащи.

– Неужели наши союзники мертвы? – ужаснулась Мария.

– Не спеши с выводами, лучше следи за дорогой, – резко бросил Ли Су. – Агнар, наши действия?

– Ждём. Деваться некуда. Если остановимся, придётся принять бой.

Агнар посмотрел вперёд, оценивая расстояние до границы. Массивная блочная стена приближалась и росла, врываясь в низко клубящиеся облака. Дорога ширилась и извивалась, уводя машину прочь от изогнутого к северу берега. Волны больше не омывали каменистый настил: здесь начинали главенствовать суровые горы.

Чёрные ворота тонкой чертой разделяли стену, и до них оставалось несколько километров. Через открытое окно Кир слышал тяжёлое конское дыхание и требовательный стук копыт.

– Агнар! – закричал Ли Су, и в следующее мгновение напряжение безмолвной погони разорвал первый выстрел.

Пуля черкнула порожек справа – нападающие явно целились по колёсам. Следующий выстрел задел фаркоп[1].

Агнар вытащил револьвер, взвёл курок и осторожно вытянул левую руку из окна. В темноте и тряске прицелиться было сложно не только всадникам. Дуло подскакивало всякий раз, когда фургон наезжал на кочку. Выстрел – мимо. Ещё один – снова промах. Противник тоже времени не терял: дважды Агнара спасла удача – когда Мария вильнула, объезжая яму, и когда у него самого заклинило оружие и пришлось быстро вернуться в кабину.

– Там стрелок куда лучше меня, – заметил Агнар, заряжая револьвер, – жаль, что Мария за рулём, она бы нам помогла.

И только северянин это сказал, как заднее правое колесо предательски ухнуло, и фургон повело в сторону. Выплёвывая ругательства, Мария вышла из заноса, но успела удариться задним бампером об оградительный столб.

– Попал-таки, – Агнар повторно вытянул руку, готовясь нажать на курок, но выстрелить не успел: тело ведущего всадника резко изогнулось и обмякло. Лошадь, потерявшая наездника, сменила курс, следуя натяжению поводьев.

Со стороны соседнего холма полетел град стрел. Блестящие в белом свете луны, они обрушились на преследователей, как стая голодных птиц.

– А вот это уже люди Гудреда. Мария зря переживала.

Мешанина из пронзённых животных и людей скрылась за паровым облаком фургона. Скрипя оголённым диском, перекошенный кузов нёсся к чёрным воротам. Закончилась каменная ограда, дорога сделалась землянистой, а местность пустынной. Море, деревья и мягкие зелёные холмы Лиенмоу с грустью прощались, передавая отряд Агнара суровым каменным великанам.

С юга на восток тянулась пустынная сухая земля без единого кустика или травинки. Во времена Великого Раздела рабочие, строившие стену, вырубили и выжгли всю растительность в стратегических целях: обе стороны должны были видеть армию противника ещё на подступи к границе.

– Думаете, они поняли, что я именно в этой машине? – взволнованно спросил Кир. Его сердце продолжало бешено колотиться даже после того, как всадники Согдевана скрылись в ночной тьме.

– Нет. Им пришлось напасть на все фургоны разом, именно поэтому у нас появился шанс. Если бы их было больше и на машинах… – не договорив, Агнар замолчал, поскольку Мария начала тормозить перед въездом на пункт досмотра. – Ли Су, дай бумагу.

Мужчина порылся в нагрудном кармане и вытащил жёлтый сложенный листок: приказ, подготовленный Ивесом и Романом.

– А разве тут не может быть людей князя? – Кир воровато огляделся, когда машина въехала под закруглённую арку малых ворот.

– В северной части стены командует союзный капитан, не о чем переживать.

Вдоль пыльных каменных плит, высвеченные настенными фонарями, стояли стражи границы. Из-под плотных ламеллярных[2] доспехов выглядывали красные стёганые кафтаны с золотыми нашивками на предплечьях и подоле. Воины провожали фургон равнодушными взглядами, очевидно предупреждённые о ночных гостях. Некоторые морщились от выпускаемого трубой пара, но уходить не смели: по граничному Уставу их задача заключалась в обеспечении безопасности.

Со стороны капитанской будки, возглавляющей череду домов небольшого военного посёлка, спешила высокая фигура в тёплом плаще и с ручным фонарём.

– Назовитесь, – не церемонясь, потребовал подошедший, глядя прямо на Агнара.

– Новая Империя, возьмите бумаги.

Местный капитан выхватил протянутые листки и внимательно их изучил, несколько раз поднимая голову, чтобы получше разглядеть водителя и пассажиров.

– Стало быть, вас я и жду, – наконец произнёс он. – Выходите. Сейчас же. Далуанцы уже в курсе. Идти через перевал нельзя. Засекут, – мужчина говорил быстро и отрывисто, в какой-то степени нервно. – Мой человек отведёт к тайному горному лазу. А дальше только по склону. На главную дорогу не выходить. Надеюсь, тёплая одежда у вас есть.

Подхватив походные рюкзаки и выданные во дворце инструменты, группа двинулась за капитаном. Ли Су долго возился с широким тубусом, в котором глухо постукивало аккуратно обёрнутое эрху[3].

– Почему Агнару достался обычный бубен, а мы с Зубери должны тащить на себе дополнительную поклажу. Чувствую себя вьючным мулом! – возмутился он.

Зубери, потуже привязав к рюкзаку два обмотанных тряпицами барабана, бодро усмехнулся.