Текст книги "Имитатор"

Автор книги: Гэбриэл Нокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

– Ты ведь отсюда, верно? – спросил Кир, когда они направились в сторону зазывал. Юркие пройдохи с хитрыми взглядами приглашали любого желающего взглянуть на вещицы нанимателя. Те же торговцы, у кого дела шли получше, для этих целей заручались помощью красавиц из Дома удовольствия.

Мария замялась, от всей её фигуры сквозило скованностью и неуверенностью, которую Кир прежде не замечал.

– Да, здесь моя семья, – сдержанно ответила она.

Решив отсечь причину связанную конкретно с ним, Кир уточнил:

– Между нами ведь нет обид?

Мария быстро повернулась. Удивлённым и одновременно взволнованным взглядом человека, будто только что пробудившегося ото сна, она посмотрела на Кира и виновато улыбнулась.

– Нет, конечно. Не обращай внимания. Это… личное, ты здесь совершенно ни при чём.

Кир не стал давить, надеясь, что правда, рано или поздно, откроется ему сама.

Липкий пар «подвала» Синего города и рядом не стоял с купающимся в солнечном свете торговым этажом. Здесь можно было приобрести множество товаров, однако не все отличались хорошим качеством. Многое из того, что лежало на прилавках, едва ли могло пригодиться в быту. Синий город брал разнообразием, а не практичностью.

Пройтись по улице, не зацепив тент или торговую палатку, было невозможно. Цветастые рекламные вывески, мерцающие экраны, навязчиво убедительные громкоговорители и усталые вздохи паровых установок, от которых питались все технические чудеса, – мучительным оркестром прибивали прохожих к торговым рядам.

Реклама взяла штурмом и небо: то тут, то там пролетали мелкие дирижабли с длинными языками разрисованных тряпиц, призывы на которых давали понять всякому смотрящему, что рыба у торговца Сипенжи дешевле и крупнее, а женские шляпки у мадам Сии намного краше, чем у конкуренток.

Изобилие на прилавках никак не вязалось с картиной, увиденной Киром в замусоренной пустоши.

– Здесь столько одежды и еды, – задумчиво заметил он едва слышно. – А за пределами города люди мрут от голода и холода.

– В Далу каждый сам за себя, – равнодушно отозвалась Мария, продираясь вперёд и подталкивая зазевавшихся прохожих. Взгляд её то и дело падал на хорошенькие платья и строгие костюмы. – На ближнего здесь плевать. Пока этих торгашей горе не коснётся, они и не вспомнят о земляках. Да и погляди на них, здесь сплошь мелочь. Крупные «игроки» сидят намного выше. Там, ближе к наместнику, ряды побогаче, а улицы шире. Вся челядь отсюда рвётся туда, не понимая, что за них уже всё решили.

– Вы с Агнаром неплохо знаете город. Как долго ты здесь прожила?

– Тринадцать лет.

– А потом перебралась к дяде? – вспомнил Кир давний разговор, чем приятно удивил Марию.

– Да, так и есть.

– Так что же заставило тебя покинуть город?

– А вот это, как я и сказала, личное. Не будем. Что-то тут дороговато всё. Идём, по-моему, там я видела нечто сносное и по хорошей цене.

***

Путь Агнара и Ли Су шёл через жилой район к рабочим заводам на краю отвесной скалы. За складами и механизмами высилось довольно крупное здание местного публичного дома. Подобные заведения всячески очернялись в высшем свете, но этот же «высший свет» был здесь не последним клиентом. Дабы не будоражить тонкую натуру супруг из знатных домов, дом увеселения скрывался за промышленными трубами и коммуникационными цепями заводов и цехов по пошиву одежды.

Агнара на входе пристально осмотрел вышибала, а вот на Ли Су тут же накинулась стая продажных женщин с раскрашенными лицами и полуголыми телами. В душной гостиной с приглушённым светом электрических ламп царила атмосфера расслабляющего хаоса. Дамы лёгкого поведения щеголяли из угла в угол, демонстрируя всё ещё весьма упругие прелести, молодые официанты разносили напитки, надсмотрщицы следили за тем, чтобы развлечения не выходили за рамки закона.

– Как же тут накурено, – скривился Агнар, проходя через облако дурманящего табака. – Отвратительный запах.

– Словно ты никогда золотушку не пробовал, – усмехнулся Ли Су.

– Я предпочитаю крепкие напитки, а не травы.

Ли Су, отвязавшись от последней парочки девиц, деловито осмотрелся. Одна из надсмотрщиц уже обратила на гостей внимание и шла навстречу.

– Думаю, нам нужно разделиться, – предложил Ли Су. – Походи, поброди. Может, и девочку захочешь снять.

– Ну да, конечно. У нас денег нет, а мне девочку снимать. Вот устроим Кира в центр, тогда и посмотрим.

Ли Су пхнул Агнара в бок, поняв, что северянин язвит в ответ на шутку. Оно и верно, за долгие годы совместной службы стало ясно – их главный совсем другой породы. Для Агнара долг и ответственность выше плотских утех.

– Хорошо, ты иди к надсмотрщице, а я, так и быть, поброжу, может, чего дельного услышу. Но запомни, Ли Су, если что-то пойдёт не так, в трактир вернёмся порознь.

– Не ищи меня, – добавил северянин и ушёл в сторону, скрывшись за очередной туманной завесой.

Ли Су же встретил надсмотрщицу открытой улыбкой и игривым взглядом. Порода этой женщины не шла ни в какое сравнение с представительницами древнейшей профессии. Молодая дама держалась гордо, словно обладательница благородных кровей. Она слегка поклонилась Ли Су, подтянув расшитое серебряной нитью чёрное платье.

– Могу ли я помочь гостям нашего Дома? – приятным грудным голосом поинтересовалась она.

– Да, я ищу приятелей. Они недавно поступили на обучение в лекарский центр. Не видели таких?

Женщина едва подняла уголки губ в снисходительном жесте и отрицательно покачала головой:

– Здесь не принято распространятся о должностях и профессиях. Желаете экскурсию?

Надсмотрщица говорила так плавно и нараспев, что Ли Су, околдованный её присутствием, попросил повторить вопрос.

– Я предлагаю вам осмотреть все прелести этого дома.

– Да… да, я хотел бы. Может, и друзей так найду.

Плавным движением руки женщина поправила волосы в высокой причёске и медленно направилась к лестнице.

– Начнём с верхних этажей и закончим здесь. Так вы сможете определиться с нужным развлечением.

– А дамы вашего уровня в развлечениях не участвуют, – не удержался от намёка Ли Су. Он ждал смущения работницы, но снова получил лишь покровительственную улыбку.

– Мы играем только роль сопровождения и поддержки. Уверена, у нас вы найдёте то, что придётся по вкусу, и без моего участия.

– Ну, что ж, будем довольствоваться имеющимся, – с наигранным разочарованием произнёс Ли Су.

В сумраке мелькали разгорячённые фигуры мужчин и женщин, в тёмных углах вспыхивали огоньки сигар, скрипели кровати за тонкими дверьми, и Ли Су всё с меньшей охотой поднимался выше. Наконец, его растерянность заметила надсмотрщица, учтиво поинтересовавшись, что случилось.

– Ничего, просто задумался ненадолго. Переживаю, что потерял друзей из виду, – соврал он, пытаясь прийти в себя. Но комнаты сменялись жуткими картинами его собственного заточения в Доме удовольствия в далёком прошлом. Он думал, что давно справился со страхом, но тот, подобно змее, подкрался незаметно и ужалил в самое сердце. Снова.

– Идёмте, не хочу вас задерживать.

Борясь с подкатывающей тошнотой, Ли Су старался заглянуть в каждое лицо и подслушать любой показавшийся полезным разговор. Но разве в этой толпе гуляк отыщешь воспитанников лекарского центра.

На пятом этаже надсмотрщица остановилась и заглянула гостю в лицо. Прежняя гордость и нарочитое спокойствие сменилось тревогой.

– Вы действительно хорошо себя чувствуете? Сядьте. Вот сюда.

Она отвела Ли Су к мягкой лежанке в одном из цветастых коридоров. Женщина так внимательно разглядывала гостя, что в какой-то момент Ли Су подумал, а не умеет ли она читать мысли.

– У вас плохие ассоциации с подобными местами, верно?

– Как вы догадались?

– По отвращению, а порой и страху. Я такие вещи подмечаю, это моя работа, заранее понять, чего вы хотите, а чего не хотите. Возможно, в таком месте вас обманули или предали, а может, наградили болезнью.

Ли Су поджал губы, рассматривая неидеальные, но невероятно притягательные черты лица работницы Дома. На секунду ему захотелось поделиться печальной историей, но он быстро понял, что перед ним хороший манипулятор и знаток людских душ. Поглаживание его плеча, сочувствие во взгляде – негласно она хотела выведать его тайны.

– Да, так и было. Однажды я влюбился в куртизанку, но она меня бросила.

Вдруг сердечность куда-то испарилась, дама выпрямилась и остро улыбнулась, будто полоснула лезвием:

– Думаете, я в это поверю? Каких друзей вы здесь ищите? А?

Такая значительная перемена вызвала у Ли Су нервный смешок.

– А где же «уверена, у нас вы найдёте то, что придётся по вкусу»? – съязвил он.

– Доброжелательность не достаётся лжецам и подставным сотрудникам. Кто вас прислал? Сборщики податей? Хотят проверить, по всем ли статьям мы расплачиваемся? Или…

Ли Су поднял руку, останавливая поток вопросов.

– Вселенная! С чего вы всё это взяли?

– Ощупала ваши карманы – в них ни гроша. В Дом удовольствия не приходят без денег, а значит, вы здесь не за этим. Помимо всего прочего, вы изображаете лиенмоуский акцент. Друзей, говорите, ищите! Да вы, наверняка, из тех писак, что любят строчить памфлеты с целью наживы. Да? Я угадала? И этот ваш спектакль…

Ли Су открыл рот в удивлении.

– Признаться, я и подумать не мог, что у вас тут всё так сложно.

– А второй этот, бородатый, ваш охранник? Наверняка охранник, с такими-то мускулами. Это вы хлыщ тощий.

– Я не тощий! – возмутился Ли Су. – А жилистый, между прочим.

– Да всё равно! Отвечайте, что вам нужно?

Ли Су думал не долго, и новый план созрел сам собой.

– Я могу вам доверять?

– Хотела бы задать вам тот же вопрос.

– Так могу? Это очень важно, особенно для ваших девочек.

Надсмотрщица насторожилась.

– О чём речь?

– Я из тайного объединения рабочих и до меня дошли сведения, что один из воспитанников лекарского центра жестоко обходится с местными сотрудницами.

– Что?! – изумилась дама. – Быть такого не может. Ни одна жалоба до нас не доходила.

– Скорее всего, из-за страха, мадам. Вероятно, этот ублюдок из знатной семьи. Работа с такими, как понимаете, дело тонкое.

Женщина помрачнела.

– У вас есть документ, подтверждающий деятельность?

– Нет, что вы, в подобные места я их не ношу, ещё не хватало потерять здесь имперскую бумажку – прощай репутация.

– Ну и с чего я должна вам верить?

– Да и не верьте, мы просто пройдёмся по комнатам, где находятся ученики, и посмотрим, чем они там занимаются.

– Попахивает обыкновенным извращением.

– Хорошо, пройдёмся, а заглядывать вы будете сами. Идёт?

– Я должна обо всём сообщить госпоже.

– Вы уверены, что стоит лезть палкой в болото, если вы не собираетесь плыть на противоположный берег? Вдруг сведения лживы. Для этого я и пришёл сюда. Я планировал тихое и мирное расследование без скандалов, но вы меня раскусили.

Дама ещё раз внимательно осмотрела разгорячённого виртуозной ложью Ли Су, недовольно цокнула языком и позвала идти за ней.

– Вы же поняли, нам нужны мужчины из богатых и влиятельных семей.

– Среди учеников других нет.

– Ну, может те, что больше всего переживают за репутацию. Даже не знаю.

– Посмотрим. Сегодня в гостях таких четверо. А вообще около десяти.

***

Кир всё никак не мог привыкнуть к тугим брюкам нового костюма, то и дело, стараясь оттянуть штанины вниз, чтобы те не оголяли волосатые щиколотки. Мария облачилась в ещё более смешное одеяние под стать местной моде. В тугом корсете едва ли задерживался воздух, отчего девушка тяжело дышала, краснея на глазах.

– Главное не задохнуться по пути к пивному кварталу, – сдавленно заметила она. Позади осталась торговая лавка, где остались с десяток марок на весь этот маскарад.

– Отвратительная мода, – покачал головой Кир.

– Выбирать не приходится. Нам нужно произвести впечатление, а это самый что ни на есть далуанский фасон.

Мария остановилась на углу, чтобы перевести дух. Перед гостями Синего города открылся прогулочный мост, соединяющий торговый квартал с пивным. По ту сторону улицу сдавливали питейные заведения победнее и побогаче. По одним только табличкам можно было понят, что дела у трактирщиков шли неплохо.

Мария поправила шляпку и натянула купленные в одной из лавок круглые очки.

– Итак, Кир. Бери меня под руку и веди по заведениям. Всё помнишь? Я слепая дочь мастера пивовара из Нанцечи. Отец умер, передав все дела мне, но продолжать заниматься пивоварением я не хочу, поэтому собираюсь продать лучший рецепт отцовского пива достойному преемнику. Они, естественно, попросят нас сварить напиток, тогда-то ты себя и проявишь. Я буду говорить мало, тщательно подбирая слова. Готовься отстаивать цену: местные прохвосты тяжело расстаются с деньгами.

Мария предложила начать поход с самых крупных заведений, полагая, что там дадут больше. Но оказалось, их владельцы, жадные до прибыли, едва ли предлагали и половину того, на что рассчитывали гости. В каких-то пивнушках не оказывалось нужных ингредиентов, без которых повторить напиток было невозможно, в каких-то и слушать не хотели о новом рецепте, полагая, что это происки конкурентов.

Практически отчаявшись, Мария повела Кира к двум последним трактирам, ютившимся в конце квартала. Людей там было немного, да и контингент оставлял желать лучшего. Неказистая вывеска одного из них буквально кричала о милостыни.

– Давай сюда, – предложил Кир, указывая именно на неё.

– Издеваешься? – скривилась Мария.

– Не суди по обложке. Мы же не знаем, как тут обстоят дела. Идём.

Кир отворил тяжёлую дверь и пропустил спутницу. Та старалась смотреть в одну точку, подражая слепым людям, но увиденное буквально заставило её открыть рот в изумлении. Внешне невзрачный трактир оказался ухоженным и оригинальным внутри. Два этажа, украшенные длинными цветочными горшками, купались в зелени. Металлические люстры в форме разноцветных шаров спускались на тонких цепях, задекорированных тканевыми узелками. Столы из качественной древесины располагались ярусами, панели блестели золотой росписью. Перила, окаймляющие второй этаж, сияли круглыми набалдашниками.

Внутри царила чистота, а пьяницы, замеченные на улице, явно работали на хозяина, ведь внутри обедали только приличные люди.

– Какое интересное место, – прошептала Мария, намеренно щупая воздух в поисках руки Кира.

За барной стойкой работал приветливый молодой мужчина. Он уточнил, чего гости желают, а затем удалился позвать хозяина. Тот не заставил себя долго ждать. Бородатый старик в фартуке и грубых перчатках тут же пригласил молодых людей за один из столиков.

– Говорите, значит, что пиво это аналогов не имеет и вкусом отличается от всего прочего, что здесь есть. А много ли пива вы попробовали в нашей таверне?

– Ни одного, – бодро отозвался Кир, не забывая о далуанском акценте. – Мадам не любит данный напиток и считает его весьма вредным, но должен отметить, что завсегдатаи заведений её отца пиво хвалили и кроме него иных напитков заказывать не желали.

– Интересно, – протянул хозяин трактира, поглаживая густую бороду. – Напишите мне вашу цену и ингредиенты. Если оба пункта устроят, приглашу вас обоих в пивоварню. Рецепт же при вас?

– Да, он у мадам в голове, – незамедлительно ответил Кир.

– Что ж… Сынок! – позвал трактирщик. – Притащи лист бумаги и карандаш! Я удалюсь ненадолго, если вы не против. Очень уж много заказов на сегодня.

– Прошу прощения, – остановил старика Кир. – Моей госпоже интересно: почему не следите за фасадом вашего заведения и держите этих пьянчуг на входе?

Старик хитро улыбнулся, сдержав смешок.

– А вы не догадались? Разве не знаете, что в Далу всё имеет свою цену? Чем ярче сверкает алмаз, тем больший налог требуют за владение им. Ко мне редко заходят эти мерзкие казнокрады, полагая, что с такой бедной таверны нечего взять. Мои же клиенты держат язык за зубами, ведь иначе цены здесь взлетят вверх, а они этого не хотят.

– Удивительно! – воскликнул Кир. – Что же, в таком случае, и мы будем помалкивать.

Старик с благодарностью поклонился и отошёл. Через минуту его сын принёс необходимые для письма предметы. Мария делала вид, что диктует, а Кир быстро записывал нужные ингредиенты и нескромную сумму. Когда он закончил, то отложил карандаш в сторону и с воодушевлением окинул взглядом уютное помещение. Ему вспомнилась Веста и её участливый, добрый взгляд. Представились залитые пивом столы и застиранные занавески на крохотных окошках таверны. Образы прежней жизни всколыхнули тёплые, родственные чувства, и Кир снова затосковал по дому. Помимо этого, ещё одна мысль больно уколола мужчина в сердце: как просто он расстаётся с семейным рецептом, совсем позабыв о согласии жены Ратиша. Была бы Веста против, узнав, что он хочет отдать семейную «ценность» ненавистным далуанским торгашам?

– Ты расстроен? – шепнула Мария, заметив на лице Кира печаль.

– Вспомнил о деревне. Интересно, как Веста поживает и наш славный пёс? Понимаешь, я влез во всё это так быстро и так неожиданно, что даже не успел понять, чего лишился.

– У нас благая цель, Кир, это важнее твоего или моего уюта. От результата зависит судьба целой империи.

– Думаешь, я не понимаю? Это-то меня и пугает. Я научился скрывать эмоции с помощью имитации, но глубоко внутри я испытываю страх. Боюсь за Весту, за нашу миссию, переживаю, что не справлюсь и наломаю дров. Наше положение шатко, опасность поджидает на каждом шагу. Не будь здесь вас, я бы не знал, что делать. Я простой пивовар, Мария.

Девушка мягко опустила ладонь на руку Кира, на секунду отбросив нарастающую внутри него тревогу. Вернулась прежняя Мария, та, которую он увидел в деревне, которая сопровождала его всю дорогу в Синий город и защищала перед Ли Су. Она словно поборола собственное напряжение, чтобы утешить товарища.

– Ты уже изменился, Кир, и дважды спас наши шкуры, хотя должно быть наоборот.

– Да что я там сделал? Моей заслуги здесь нет, так вышло только потому, что я родился имитатором.

– И всё же. Если считаешь себя обузой, то глубоко ошибаешься. Даже здесь мы только благодаря тебе. Сами того не замечая, мы стали пешками в игре имитатора, – сказав последнее, Мария весело рассмеялась.

Кир тоже улыбнулся, девушке удалось успокоить его. Но надолго ли?

Вернулся сын трактирщика. Он бегло просмотрел ингредиенты, довольно кивнул и попросил следовать за ним.

***

Надышавшись дурманящих трав публичного дома, Агнар решил выйти на относительно свежий воздух промышленного района. Укрывшись в тени воздуховода, он бегло оглядел местность. Вдалеке сгорбленные работяги трудились за станками. Их тени мелькали в широких грязных окнах, словно бесплотные души. Агнар знал не понаслышке, что такие, как они, жили беднее всего в Синем городе. А кто процветал? Держатели заводов, помещики, управляющие, наместники и стража – люди, схожие по взглядам, замашкам и устремлениям с князем Согдеваном. Среди них, разумеется, нашёлся бы и тот, кто стоял бы за станком вместе с подчинёнными, возможно, даже разделил бы обеденную трапезу, но он не стал бы одним из них. Хотя бы потому, что работать, как они, ему не обязательно, и в любое время тяжёлый труд можно променять на уютный балкон красивейшей виллы.

А чего же хотел сам Агнар? Он видел Синий город и питал к нему отвращение, в тайненадеясь, что внутренние социальные проблемы Далу со временем уничтожат империю. В противовес этому, также надеялся, что Лиенмоу избежит похожей судьбы. Народу повезло, что в среде императорских отпрысков хотя бы один решил изменить систему. И Агнар готов грызть землю, чтобы помочь мальчику возглавить Лиенмоу, готов вырвать собственное сердце и отдать ему, чтобы смелая идея не померкла перед лицом болезни. И Агнар переживал, что Кир не справится с задачей, что ноша непомерна, и обычный пивовар из деревни сломается под её весом.

Дверь публичного дома открылась, и северянин увидел того, кого никак не ожидал встретить здесь. Помощник капитана Инга – Одд, некогда верная «ищейка» Согдевана, – осторожно выскользнул из помещения, спрятался в тени деревянного навеса и замер. Агнар медленно сполз к земле, полностью прячась за воздуховодом. Теперь он наблюдал за врагом через крохотную щель.

«Вот как сильно боится нас князь, вот как сильно он впился зубами в старину Инга», – с горечью подумал Агнар.

В лицо Одд знал только его. Ли Су и Мария в безопасности, братьям тоже нечего бояться – в городе полно мужчин и женщин с тёмным цветом кожи. Главное, чтобы Агнара не увидели рядом с Киром, иначе пивовар точно окажется под подозрением. Для чего же ещё Ингу отправлять Одда в город, как не для выявления имитатора. Значит, второй отряд Романа прорвался и пошёл другим путём, путая противника. Опять же, Агнар не знал, прибыл ли помощник капитана в одиночестве или же привёл с собой целую группу. Опасность подкралась, откуда не ожидали.

Агнар таился, пока Одд не вернулся в публичный дом, затем вышел из своего укрытия и, озираясь, побрёл обратно в трактир, намеренно путая следы.

Глава 11

Рен с ужасом оглядывал больных, коих в лекарском центре Шаду было бесчисленное множество. Мужчины, женщины, дети и старики корчились в агонии, лёжа на деревянных кушетках. Кто-то доживал последние дни, кто-то только подцепил болезнь. Были и те, кто мучился жаждой, ведь почти все колодцы и водоёмы Шаду теперь находились под запретом.

– Отнеси бочки с очищенной водой настоятелю, пусть распределит по больным, – приказал Рен подручному из числа солдат Гудреда.

Прикрываясь плотной повязкой, Рен наклонился к одному из пациентов, возле того прибиралась медсестра. На теле бедолаги проступили тёмные пятна, а в затуманенных глазах вспыхнули алыми линиями лопнувшие капилляры.

– Сколько ему осталось? – спросил Рен.

– Неделя, не больше, – отозвалась женщина.

Мужчина потемнел: именно такие пятна недавно появлялись на теле Ивеса. Сколько бы ни старались приближённые, мальчику становилось хуже. Но больше всего пугало неведение. Роман с Агнаром сразу договорились не посылать друг другу вестей, чтобы не выдать нахождение имитатора, поэтому остальным приходилось только надеяться, что группа выполнит вверенную задачу в срок.

– Господин Рен, на улице вас ждёт повозка, – сообщил телохранитель.

– Понял. Иду. Они всё занесли?

– Вода, провизия и травы на месте. Настоятель обещал разослать часть по другим центрам.

– Хорошо.

Рен вышел на свежий воздух, телохранитель последовал за ним.

– Командующий Гудред приказал не оставлять вас, – сообщил он.

– Я так и понял, – кивнул Рен, оглядывая вычурную повозку, принадлежащую представителю знати.

По данным от шпионов Романа лишь один держатель капитала Лиенмоу согласился встретиться с верным слугой молодого императора. Остальных же либо запугал Согдеван, либо идеи о распределении богатств империи и разрушении прежних традиций.

– Из-за шторки не выглядывайте, пожалуйста, – сразу попросил возничий, стоило Рену подняться в тесную кабину, – на улицах могут быть люди князя. Мой хозяин хочет избежать участи наместника Шаду.

Рен не ответил.

Повозка тронулась в направлении дальних усадеб, но свернула под Цветочный мост, где за чередой гостиниц с заколоченными окнами, открылся вид на реку. Прежде вдоль неё гуляли старые супружеские пары, слонялись разносчики газет и зазывалы, теперь же лишь птицы гостили на перилах опустевшей набережной. Обескровленная столица вымерла, оставив лишь ошмётки людских судеб, их страхов и терзаний. И ради чего? Каждый раз, когда мысли Рена возвращались к Согдевану, им овладевал гнев. Он вспоминал спокойное, благородное лицо своего отца, а потом письмо, в котором говорилось, что тело имитатора было найдено в пригороде… то есть там, где его оставил Рен.

Повозка остановилась около обычной забегаловки, такой же заброшенной, как и десятки до неё на длинной улице. Жёлтые листовки на пузатых окнах грозно объявляли лишь одну новость: «ЭПИДЕМИЯ!»

Возничий спустился с передка, огляделся и, не сказав ни слова, скрылся в проулке. Рен терпеливо ждал, понимая, так промышленник избавляет себя от головной боли и лишних глаз.

– Можете выходить, – спустя время послышалось с улицы.

Телохранитель, что безмолвно ехал напротив Рена, вышел первым. И убедившись в безопасности места, дал добро идти дальше. Снаружи находилась группа из трёх человек, одетых простолюдинами. Их главный держал наготове револьвер, но стрелять в Рена он явно не планировал, оружие предназначалось скорее для «неслучайных» свидетелей.

– Следуйте за нами.

Мужчины направились в тот же проулок, затем завернули за угол. Их главный указал на распахнутую дверь погреба. Рен выполнял указания смиренно, не переживая о предательстве, ведь в таком случае, кто-то из двойных шпионов Согдевана доложит о метаниях промышленника.

В затхлой комнатёнке ютился лишь один стол с парой стульев и растёкшейся свечой в металлической чашке. В углу, спиной ко входу, стоял невысокий мужчина в чёрном мужском платье.

– Господин Шиети, – кивнул Рен и указал личному охраннику взглядом на выход.

– Помощник Рен. Рад встрече.

– Давайте без лишних любезностей. Мы оба знаем, для каких целей нужен этот союз. Вы боитесь самодурства князя, а мы хотим избавиться от него самого, поставив во главе государства сына императора.

– Если он выживет, конечно.

– Над этим мы работаем.

– В противном случае, все наши с вами разговоры будут бесполезны.

– Конкретно вам сейчас переживать не о чем. Эта встреча останется между вами и наследником.

Мужчина обернулся, показав глубокий шрам от лба до подбородка. Внешний вид союзника не шокировал Рена, ведь он знал, как именно Шиети его получил.

– Присаживайтесь, – промышленник указал на один из стульев, занимая место напротив. – Итак, вам нужна поддержка семей.

– А вам защита от Согдевана.

– Верно.

– Мне одно интересно. Почему только вы так боитесь князя, что готовы сотрудничать с нами?

– Остальные видят в императоре крах прежнего режима. Боятся, что у них отнимут всё.

– А вы?

– Мне боятся нечего. Я вырос в деревне на окраине, голодал, но и тогда жил счастливее, чем сейчас.

– Это как?

Шиети почесал затылок и обречённо опустил взгляд.

– Я был готов к труду и богатству, но не был готов к такому количеству интриг. Высший свет Шаду буквально тонет в склоках. Тут за лишнюю марку готовы продать жену, дочь и собаку в придачу. Я же потратил годы жизни на тяжёлый труд. Да, кое-где пришлось приплатить, кое-кого подмазать, но я трудился в цехе вместе со всеми, ел вместе со всеми, болел вместе со всеми. Если вы опросите моих работников, едва ли найдётся хотя бы пятёрка недовольных: на моих заводах хорошие условия труда. К слову, на улице стоят именно рабочие с моего завода. Мы не боимся изменений, если в торговых лавках останется еда, а нам будет что носить. Я не держусь за собственные богатства, а вот жизнь мне дорога. Согдеван уничтожит Лиенмоу, это я точно знаю. Он продаст её Далу по кирпичикам. Мои заводы ничего не стоят, если продукцией никто не пользуется, а с ублюдками из Далу я сотрудничать не хочу.

– Убеждаете меня, что в вас осталось благородство?

– Мне плевать, что вы обо мне думаете. Я должен уберечь свою семью. Если вы обещаете им защиту, я встану на вашу сторону.

– Этого мало, господин Шиети.

– Не понял, – нахмурился мужчина.

– А если вдруг Согдеван пообещает вам то же самое? Что тогда? Вы мгновенно к нему переметнётесь? Да, он сделал неверный шаг – захотел напугать союзников, а не поощрить, – но что, если он исправится, а наши дела будут плохи?

Шиети поджал губы в задумчивости.

– Вы знаете, чего мы хотим, господин Шиети? – продолжил Рен.

– Конечно.

– И что вы думаете по этому поводу? Вы считаете, это достойная цель?

– Наверно, да. Если бы в юности меня защищала родная страна, если бы она поддерживала родителей работяг, я бы не убил здоровье на прежних заводах и не получил бы этот отвратительный шрам. Да, сейчас у меня появились деньги, но они ничего не будут значить, если землями Лиенмоу завладеет Далу. Для далуанцев понятия честь и достоинство лишь пустой звук, я называю их нацией торгашей. И если хорошо подумать, то что́ они сделают с коренными жителями Лиенмоу? Едва ли будут считаться с нами. Скорее загонят на крохотный клочок земли, как они сделали это с известными нам «каннибалами хребта».

– Вы верно рассуждаете, Шиети. Так вы уверены, что хотите союзничать с нами только из-за страха? Может вы, всё же, разделяете наши идеалы и устремления. Быть соратником лучше, чем временным союзником. Да, ваши заводы, впоследствии, могут отойти Лиенмоу, но никто не заставит вас отказаться от них целиком и полностью. Вы лучше всех знаете производство, ведь выступали не только в роли руководителя, но и в роли чернорабочего. Нам нет смысла заменять вас. Император обещает достойную жизнь, поверьте мне.

Шиети многозначительно усмехнулся.

– Похоже, вы действительно верите в эту идею. Она будто стала вам родной. Разве ваш отец не жил в роскоши? Впрочем, вместе с вами.

– Так и есть. Но он за неё никогда не держался. Это были подарки от старого государя. Тот считал, что лишние золотые часы удержат верность имитатора.

– И Джулий, конечно, же, верно служил не из-за этого?

– Не поверите, но нет. Он увидел своё предназначение в служении трону Лиенмоу. Лишь под старость лет он стал задумываться о колоссальных изменениях в общественном и политическом устройстве. Дело в том, что люди, живущие в достатке, редко задумываются о судьбах простых земляков. Более того, они порой ошибочно полагают, что бедняки заслужили подобной участи, совсем не беря во внимание то, что сама система просто не позволила низшим слоям развиваться иначе. В общем, господин Шиети, это длинный и довольно интересный разговор. Но мой вопрос остался без ответа. Вы готовы стать нашим соратником?

– Вы дадите мне несколько дней, чтобы осмыслить всё… это?

– Разумеется. Вместо ответа мы ждём вашу семью в поместье Цай, что расположена близ старого дворца. Люди Гудреда защищают тамошние границы. Император не приглашает вас в личные покои только из-за болезни.

– Понимаю. Благородно с его стороны.

– Это не все его достоинства, господин Шиети.

Рен поднялся с чувством выполненного долга, но у входа промышленник его остановил.

– В знак моего уважения к вам, господин Рен, и к императору, хочу сообщить ещё кое-что.

– Говорите.

– Когда Согдеван нас собирал у себя и когда он обличил наместника, наказав по всей строгости, он планировал агитацию против императорского двора, посредством раздачи зерна бедным слоям. Помимо этого, владельцу Торговой палаты и главе ревизоров-перебежчиков он приказал разузнать о состоянии императора и распустить слух о его кончине. Так же они планировали вылазку в старый дворец, чтобы отравить советника Романа. Позже мне удалось узнать, что всех главных лекарей столицы казнили за пределами центральных земель вместе с семьями.