Текст книги "Изабель"

Автор книги: Гай Гэвриел Кей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)

– Объясни! – потребовал Брис. – Сейчас же.

Нед шагнул вперед и встал рядом с отцом. Они хотели, чтобы он стоял позади них, но он этого не собирался допустить.

– Стоим спина к спине, – прошептал он. – Когда они нападут. Так ведь поступали в кино, да?

Он заставил себя не спешить, даже улыбнулся. Все дело во времени. Он подумал о Ларри Като, как это ни невероятно: вечно он попадал в передряги, профессионально всех доставал. Иногда это может оказаться полезным.

Он сказал:

– Ты любишь приказывать, да? Особенно когда Кадела рядом нет. Что случилось бы, если бы он был здесь? Мне догадаться?

Друид открыл и закрыл рот.

– Может, то же, что вчера ночью? Он бы рассердился. Отправил тебя спать без ужина. Правильно? Какая из этих могил твоя?

Теперь он стоял рядом с Грегом, говорил громко. Возможно, тетя Ким не уловила первый намек на то, где они находятся.

– Где она? – упрямо произнес друид, не обращая внимания на насмешку.

– Еще один вопрос! – сказал Нед. – Почему ты ждешь от меня ответа? Мне сделать с тобой то же, что я сделал с Каделом вчера ночью?

Он никак не мог этого сделать, но, возможно, они об этом не знают.

– Отрасти рога, – дразнил он. – Я буду в них целиться. Или используй волков, если тебе так больше нравится.

– Ты не сможешь убить их всех раньше, чем они…

– Ты в этом уверен? Действительно уверен? Ты понятия не имеешь, что я могу. – Это, по крайней мере, имело смысл, так как Нед тоже понятия не имел. – Скажи мне вот что: если ты собираешься со мной покончить здесь, почему я должен сообщать тебе что-то из того, что мне известно? Что я с этого буду иметь, а?

Друид ничего не ответил.

– Я хочу сказать, у тебя это плохо получается. Ты должен предложить что-нибудь, чтобы мне стоило…

– Если ты дорожишь жизнью твоего отца, ты мне расскажешь все, что знаешь. Иначе он умрет. – Слова прозвучали резко, грубо, твердо.

Может быть, подумал Нед, у него это не так уж плохо получается.

– Я сказал, что они могут уйти, – продолжал Брис. – Но я могу передумать. Если тебе известно, что она была здесь, ты знаешь, куда она ушла.

– Ты тупой? – спросил Нед. – Если бы я знал, где она, разве я был бы здесь?

Это тоже было правдой, но это не могло сохранить им жизнь. Доступна ли друидам логика? В глубине души Нед жалел, что не религиозен, не то мог бы кому-нибудь помолиться или чему-нибудь. Он тянул время, как мог, и понятия не имел, какая помощь может прийти. Он не думал, что скучающий жандарм, появившись у ворот, остановил бы…

Он посмотрел на ворота. Другие тоже, даже Брис, потому что оттуда донесся какой-то звук. Потом еще один. Что-то приземлилось с шумом на дорожку в тени.

А потом, как это ни невероятно, они увидели очень крупного человека, быстро бегущего от края дороги. Он взлетел в воздух с той стороны ворот, двигая ногами и руками, а потом – с необычайной силой – прыжком гимнаста перепрыгнул через острые пики прутьев.

Нед увидел его в воздухе, он был похож на профессионального легкоатлета. Иллюзия олимпийского гимнаста продержалась недолго, этот человек был слишком тяжел. Он приземлился не очень удачно, упал на одно колено (штрафные очки, подумал Нед). Выпрямился и встал. Они видели, что он одет в выгоревшие синие джинсы и черную рубашку под бежевым дорожным жилетом и что его пышная борода почти совсем седая, а волосы только начали седеть.

– Черт возьми! – громко произнес этот человек и нагнулся, чтобы поднять свою палку. – Слишком уж я старый для таких штук. – Он находился еще далеко, но его голос был звучным.

Двигаясь вперед, – и прихрамывая при этом, – он прибавил несколько слов на том языке, которого Нед не понимал. Тоном властным и категоричным.

– Убирайся! – вместо ответа рявкнул друид. – Ты ищешь безвременной смерти?

Человек подошел прямо к ним и остановился по другую сторону от Бриса и волков.

– Безвременной смерти? Вовсе нет. И поэтому я не могу уйти, если хочешь знать правду. Моя жена убьет меня, если я уйду, видишь ли. Ты когда-нибудь встречал мою жену? – спросил этот очень большой человек.

Потом взглянул на Неда. Пытливый, сосредоточенный взгляд. Широко расставленные, ясные синие глаза. Он улыбнулся.

– Привет, племянник, – сказал он.

ГЛАВА 14

Нед почувствовал, что у него отвисла челюсть. Это стало происходить с его челюстью слишком уж часто. Совсем никуда не годится.

– Дядя Дейв? – спросил он.

Голос прозвучал выше на пол-октавы. Улыбка дяди стала шире.

– Мне нравится, как это звучит, должен признаться.

Седобородый перевел взгляд на отца Неда.

– Эдвард Марринер. В другом месте удовольствие было бы еще большим. Надеюсь, скоро так и будет.

Нед бросил взгляд на отца, выражение лица которого в любое другое время можно было бы назвать восторженным. И это несколько успокоило его по поводу выражения собственного лица.

– Дейв Мартынюк?

Человек кивнул головой.

– Спешил на выручку, но очень неудачно приземлился.

– Это я видел. С вами все в порядке? Боюсь, ворота были открыты, – сказал Эдвард Марринер. – Мы взломали замок, чтобы пробраться внутрь.

Когда дядя Неда это услышал, его лицо стало почти забавным. Он коротко выругался.

– Очень эффектное появление, – заверил его отец Неда. – Честно. Брюс Уиллис воспользовался бы услугами каскадера.

Мужчины улыбнулись друг другу.

– Ваша жена прилетает рейсом 7666 «Эр-Франс» из Парижа, – сообщил Дейв Мартынюк. – Он доставит ее в Мариньян около шести вечера. Потом… сколько до вашей виллы езды на такси? Полчаса?

– Немного больше. – Отец Неда посмотрел на часы. – Может, мы успеем ее встретить. – Ни один из них даже не взглянул на Бриса и волков, как заметил Нед. Эдвард Марринер поколебался. – Откуда вы знаете номер рейса?

Мартынюк пожал плечами.

– Длинная история. В основном использовал компьютеры.

– Понятно. Думаю, вы за ней присматриваете?

Дейв кивнул. Он вдруг смутился.

– Только когда она…

– Я знаю. Кимберли нам рассказала. Я… я вам очень благодарен. – Он печально улыбнулся. – Если мы выберемся отсюда живыми, она, весьма вероятно, попытается разорвать вас на кусочки. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы защитить вас.

– Очень вам буду признателен. Меган – грозная женщина.

– О, я знаю. И ее сестра тоже.

– О, я знаю.

– Хватит. Мы можем убить вас четверых так же легко, как и троих, – произнес друид.

Нед повернулся к нему. Остальные тоже.

«Если мы выберемся отсюда живыми».

Брис встал так, что теперь смотрел на всех них, слева и справа.

Муж тети Ким – Нед не представлял себе, что он такой большой, – покачал головой.

– Не уверен, дружок. Ты недостаточно знаешь обо мне, а после Белтейна прошел уже целый длинный день, и ты потерял силу. Как и те духи, которых ты вселил в этих волков.

– Откуда тебе это известно? – резко спросил друид.

– О духах? О Белтейне? По сотовому. От жены. Я уже о ней упоминал. Она много знает, поверь мне.

Затем внезапно его преувеличенно спокойный тон изменился. Когда Дейв Мартынюк заговорил снова, он опять говорил на том, другом языке, и его голос стал твердым, как скала. В нем звучали властность и гнев. Нед ничего не понял, только слова, похожие на имена. Он услышал «Кернан» и что-то вроде «Кинуин».

Но он увидел, как они подействовали на друида. Этот человек побледнел, вся краска отлила от его лица. Нед раньше думал, что так бывает только в книгах, но сейчас он видел, как это происходит с Брисом.

– Возвращайся домой, – прибавил дядя более мягко по-французски. – Тебе следовало уйти вчера ночью. Сейчас не то время и не та жизнь, твои мечты не могут осуществиться. Моя жена просила меня передать тебе это.

Брис на мгновение застыл, потом выпрямился, словно подпирая плечами тяжкий груз. Невысокий человек стоял очень прямо.

– Я не верю, что она что-то знает наверняка. И в любом случае, – сказал он, – зачем спешить назад, во тьму? Я все равно узнаю то, что знает этот мальчик. И он больше не будет вмешиваться. Это я могу сделать. – Он махнул рукой на палку, которую дядя Неда перебросил через ворота, а потом поднял. – Ты думаешь, что сможешь этим победить нас восьмерых?

Дейв Мартынюк невозмутимо и серьезно кивнул головой.

– Да, я так думаю. И у тебя есть серьезная причина уйти. Ты это знаешь. Ты рискнешь своей душой и этими душами? Если мы убьем вас здесь, ты пропал, друид. Эти трое смогут вернуться, но не ты.

– Откуда тебе это известно?

В этом вопросе прозвучало страдание.

– Ответ тот же. От моей жены.

Резким, неожиданным движением Мартынюк опустил палку перед собой и с треском переломил ее пополам о здоровое колено.

– Ох! – вырвалось у него, и он опять выругался.

Потом он метнул половину палки через открытое пространство.

Нед увидел, как она летит. Это было очень красиво, ветка, вращаясь, пересекала свет, тень, опять свет под листвой. Один из волков прыгнул, пытаясь ее схватить широко раскрытой пастью, но промахнулся – она летела по слишком высокой дуге.

Отец Неда поймал брошенную палку неожиданно ловко, а затем – еще более неожиданно – шагнул вперед и с силой опустил ее, держа двумя руками, вниз и в сторону. Удар пришелся по ребрам прыгнувшему волку, когда он приземлился. Раздался неприятный треск. Животное зашаталось и рухнуло у серого покосившегося камня. Все замерли.

– Хороший бросок, – похвалил Эдвард Марринер.

– Им нет нужды умирать здесь, – тихо произнес Дейв Мартынюк, снова поворачиваясь к друиду. – Отошли их обратно. Уходи вместе с ними. Время кончилось. Ты ничего не выиграешь.

Брис в упор смотрел на него. Такими же синими глазами. У Неда возникло ощущение, будто время остановилось, надолго застыло в полете. Он чувствовал ветер, видел его в трепещущих листьях.

– Опять мерить? Высчитывать? Дело не только в выигрыше, – ответил друид. – Мир глубже этого.

Затем он что-то сказал волкам на незнакомом языке, и битва началась.

Нед Марринер за несколько секунд узнал кое-что новое. Первое – мир, возможно, и глубже, с одной стороны, но иногда он еще и быстрее.

Вторая новость заключалась в том, что швейцарский армейский нож почти бесполезен против волка. Он вовремя приготовил его – открыл нож в кармане вскоре после появления друида, – но если ты недостаточно ловок, чтобы попасть ножом в глаз нападающему зверю, то твое оружие может лишь отвлечь его, не более того.

Он недостаточно ловок, ему не попасть волку в глаз.

Он сделал ложный выпад, понял, что надежды нет, и быстро перекатился, спасаясь от зверя, напавшего на него. Услышал шаги, крик, потом еще один тяжелый, глухой удар. Когда он поднялся на колени, готовый снова увернуться, он увидел, что его отец этого волка тоже свалил своей дубинкой.

Это была третья новость, которую он узнал: Эдвард Марринер, известный фотохудожник, рассеянный отец, хронически теряющий очки для чтения и носящий фирменные каштановые усы, наносит смертоносные удары палкой, когда его единственному сыну грозит опасность.

Грег уже сражался с другим волком. И четвертая новость заключалась в том, что Грег действительно обладает достаточной силой, чтобы ткнуть волка в горло, как он недавно шепнул Неду, но двигается недостаточно быстро, чтобы сделать это и не пострадать.

Стоя на коленях, Нед видел, как это случилось: взмах когтей, тяжелый кулак наносит короткий удар в шею зверя, волк отлетает назад, яркая кровь проступает на разорванном рукаве Грега.

Внезапно появившееся красное пятно вызвало шок.

Эдвард сразу же оказался рядом с Грегом.

Необходимость, но имеющая последствия. Основное из них то, что теперь Нед оказался один, без оружия, в окружении трех волков. Он снова набрал в горсть гравия и швырнул его в глаза ближнего волка. Умно. Бессмысленно. Зверь не обратил на это внимания.

Затем зверь умер.

После Нед попытается вспомнить, что он почувствовал, когда увидел, как дядя прибил этого волка, – именно это слово пришло ему в голову, – а потом сразу же другой волк отпрянул назад, уклоняясь от второго, быстрого удара, почти продолжающего первый.

Когда третий волк также отступил, Нед увидел друида, лежащего позади волка на гравии. Руки Бриса были раскинуты в стороны, одна нога неловко подогнута и прижата телом.

Он снова посмотрел на дядю. И возникла неизбежная мысль: «Он уже делал это раньше».

Чувствовалась разница между решительными действиями отца, защищавшего Неда и Грега, отвагой самого Грегори, неуклюжей попыткой Неда сделать что-то полезное… и тем, как Дейв Мартынюк уложил выбранных им противников.

Вероятно, можно родиться, умея это делать, но более вероятно, что этому учатся в деле. Когда и где, Нед не знал, но был почти уверен, что это имеет отношение к тому времени, когда волосы его тети стали белыми.

Три уцелевших волка пятились от Дейва, поджав хвосты. Они не убегали. Еще нет. Они наблюдали.

Мартынюк подошел к друиду.

– Я не хотел его убивать, – произнес он. – Надеюсь, не убил.

Он опустился на колени на тропинку. Приложил пальцы к шее друида, и потом встал и покачал головой.

– Проклятье, – произнес он.

– Он пришел сюда, чтобы убить Неда, – тихо сказал Эдвард Марринер. – И всех остальных, если понадобится.

Мартынюк не поднял глаз.

– Знаю. Мы… ваш сын попал в историю.

Нед не совсем понимал, почему ему так грустно при виде маленькой фигурки друида, который вызвал к жизни Изабель. Шелестели листья; когда они колебались, сквозь них пробивались лучики света.

«Здесь когда-то был мир. Его у нас отняли силой. Дело не только в них троих».

Он прочистил горло.

– Дядя Дейв, если он… ушел, означает ли это, что Изабель больше нельзя призвать? В следующий раз?

Дядя поднял на него глаза.

– Это ее имя?

Нед кивнул.

Дейв Мартынюк встал, слегка поморщившись. Стряхнул пыль с колен.

– Я не думаю, что проблема в этом. – Он махнул рукой в сторону волков. – Они тоже духи. Подозреваю, что есть и другие друиды среди тех, кто возвращается в ночь Белтейна. Этот, возможно, был сильнее. Сохранил свое место в этой истории.

– Он пытался изменить эту историю, – сказал Нед. – Как я понял… – Его голос замер.

– Ты прав. Я тоже так думаю. – Дядя посмотрел на Грегори. – Кто научил вас драться с волками?

Грег придерживал левую руку. Кровь яркой струйкой сочилась сквозь его пальцы, но ему удалось криво усмехнуться.

– Факультативный курс в колледже. Я мог выбрать экономику, а выбрал бокс с волками.

– Очень смешно. Поехали, – сказал Эдвард Марринер. – Найдем местную больницу.

Грег покачал головой.

– Нет. Доктор Форд может перевязать меня на вилле. Я в порядке. Рана только на вид такая серьезная.

– Тебе нужно сделать прививки от бешенства, Грег.

– Не нужно, – заявил Нед, удивив сам себя. – Это же духи в обличье волков, помнишь? У них не бывает бешенства.

Дядя Дейв кивнул головой.

– Он почти наверняка прав, Эдвард. Они будут настаивать на прививках против бешенства и могут задержать его в больнице. И нам придется кое-что объяснить. – Он показал на друида. – Это тело… не думаю, что оно просто сразу исчезнет.

– Что же делать? – спросил отец Неда. – С ним?

– А позже оно исчезнет? Я хочу сказать, он снова отделится от тела, или как? – спросил Нед.

– Возможно. Я не знаю точно. У меня не было в колледже такого курса. – Мартынюк грустно улыбнулся.

– Мы сможем ее отодвинуть? – Отец Неда показал на каменный саркофаг рядом с полутемной аллеей. Его крышка лежала немного криво.

Дейв Мартынюк взглянул туда.

– Может быть.

Нед смотрел, как отец и дядя подошли к саркофагу. Каждый ухватился за конец тяжелой каменной крышки. У него возникло странное чувство, нечто вроде гордости, когда они на счет «три» одновременно поднатужились и со стоном наполовину сдвинули камень в сторону.

– Думаю, этого хватит, – сказал Грег, держась за руку. – Он не такой большой.

Он был небольшим. Волки смотрели, теперь странно пассивные, как два человека вернулись, очень бережно подняли друида и отнесли его к пустому гробу. Опустили его внутрь и, снова напрягая силы, поставили каменную крышку на место до конца.

Несколько секунд они смотрели на гроб, потом Дейв Мартынюк подошел к волкам.

Их осталось четверо; тот, которого уложил Грег, пришел в себя и присоединился к остальным. На этот раз они не отступили.

Мартынюк сказал что-то на том же древнем языке, валлийском или гаэльском. Звери смотрели на него. А потом повернулись и вместе потрусили к самым древним могилам и церкви за ними. Четыре человека смотрели, как они миновали участок раскопок, обогнули церковь и исчезли из виду.

– Что вы им сказали? – тихо спросил Эдвард Марринер. Он пытался выпрямить спину. Нед подумал, что каменная крышка очень тяжелая. Его отец не из тех людей, которые созданы, чтобы поднимать и таскать тяжести. Или наносить удары палками. Неделю назад Нед и представить себе не мог, что отец на такое способен.

– Я сказал им, что наступление ночи, вероятно, поможет им вернуться. Пожелал им спокойной обратной дороги.

– Вот как?

Мартынюк кивнул.

Он поднял ближайшего из трех убитых волков и, прихрамывая, отнес куда-то за деревья. Вернулся за вторым. Эдвард Марринер взял третьего. У него был удивленный вид, когда он его поднял, будто волк оказался слишком легким. Нед увидел, как отец поднял брови и пошел вслед за Дейвом за деревья.

– Некоторые животные пострадали, когда эта история заварилась, – сухо произнес Грег.

Нед посмотрел на него.

– Ты в порядке?

Грег все еще держался за плечо. Вторая травма за два дня.

– Мне лучше, парень. Могло быть и хуже, наверное. Куда деваются каскадеры, когда они нужны, а?

Отец и дядя вернулись. Отец Неда расстегивал на ходу рубашку, потом снял ее. Нед быстро нашарил в кармане перочинный нож и открыл маленькие ножницы. Отец попытался разрезать ими ткань, но лезвия оказались короткими. Эдвард Марринер заворчал, отдал ножик и руками разорвал рубашку снизу почти до самого ворота. Оторвал пуговицы и обвязал всей рубашкой руку Грега.

– До дома должно хватить, – сказал он.

– Есть пуля, чтобы я мог зажать ее в зубах? – спросил Грег.

Эдвард Марринер, стоя с голым торсом, коротко улыбнулся.

– Тайленол лежит в отделении для перчаток.

– Сойдет, – сказал Грег. – Мы живем в примитивную эпоху. По крайней мере, вы не разрисовали себе грудь, босс.

Еще одна слабая улыбка.

– Может, еще разрисую, – сказал отец Неда.

Дейв Мартынюк прижимал к уху сотовый телефон. Он посмотрел на них.

– Ким едет в своей машине. Она встретит вас у виллы. Я сказал – через час?

Марринер кивнул.

– Почти правильно. Вы поедете за мной?

– Да.

Они вчетвером пошли мимо гробницы справа и деревянной будки, между деревьями и под их листвой, и вышли из ворот на солнечный свет.

* * *

Как только ворота виллы с лязгом открылись и они въехали в них, а за ними «Пежо» Дейва Мартынюка, Нед увидел рыжеволосую женщину, которая стояла одна на террасе и наблюдала за их приближением.

Сердце у него сильно забилось.

Отец тоже ее увидел. Он повел машину прямо к стоянке для гостей, а не к подъездной дорожке в дальнем конце. Выключил двигатель. Они все трое посидели несколько секунд, глядя на нее снизу вверх.

День клонился к вечеру, солнце стояло над городом, и косые лучи света падали в долину, слепили им глаза, а тени от кипарисов были очень длинными. Женщина спустилась по лестнице на траву, потом остановилась.

– Я пойду, – сказал Нед.

Он вышел из машины и зашагал через лужайку. При таком освещении ее рыжевато-каштановые волосы блестели. Она показалась ему потрясающе красивой.

– Привет, мам, – произнес он.

Она не плакала. Она была не из тех, кто плачет. Он теперь стал выше ее ростом. Объятия вызывали у него смущение. Ему ведь уже пятнадцать.

Но ему понравилось, как она его обняла и произнесла его имя: одновременно с упреком и ободрением. И ему понравился знакомый аромат. И то, что она здесь. Что она не в зоне гражданской войны, где людей взрывают или рубят на куски лопатами и мотыгами, даже если они носят на рукаве повязки, означающие, что это врачи, приехавшие издалека на помощь.

Он ее оттуда вытащил. Но сделал это не только для того, чтобы вытащить ее из Судана. Она нужна им здесь. В этом он был почти уверен.

Он был также уверен, что приближаются неприятности в красном автомобиле, который ненамного отстал от них.

– Мы ждали тебя позднее, – сказал он.

– Почему, дорогой?

Ошибка. Уже. С первых слов. Господи.

– Ты сказала папе, что будешь к вечеру, разве нет? Вчера.

– Правда? Наверное, я строила догадки. Мне удалось попасть на более ранний рейс из аэропорта имени Шарля де Голля. Единственным затруднением было то, что шофер такси понятия не имел, как найти эту виллу. Мне пришлось звонить. Женщина объяснила ему дорогу.

– Вера-кок?

Меган Марринер улыбнулась.

– Вы так ее называете?

– Приходится. Здесь есть еще и Вера-чист.

– Забавно. – Мать отстранилась, глядя мимо него. – Здравствуй, дорогой. Явилась на службу. Рапортую о прибытии.

– Здравствуй, Мег.

Нед наблюдал, как подошел отец. Родители поцеловались. Мама положила голову на грудь отца. Иногда его это смущало, раньше.

– Ты превращаешься в дикаря, дорогой? – Мать отступила назад и посмотрела на голый торс мужа.

– Последний из могикан. Это длинная история. Мы тебе расскажем, но хорошо бы тебе сначала взглянуть на Грегори. У тебя инструменты с собой? У нас только набор самого необходимого для первой помощи.

– Что случилось? – Ее тон изменился.

– У нас были неприятности.

– Эд! Какие неприятности?

Нед оглянулся: Грег выбирался из машины. Даже издали можно было видеть кровь на его руке. Она пропитала короткую повязку.

Дядя Дейв отвел свой «Пежо» за дальний угол дома, на подъездную аллею, где его было не видно. Нед слышал, как вдали хлопнула дверца, но Мартынюк не появился.

– Грега задел когтями зверь, – услышал Нед слова отца. – Я обвязал рану своей рубашкой.

– Дикий зверь? Ему нужно сделать прививки от бешенства. Где вы были? Грегори, идите сюда и дайте мне взглянуть!

Нед заметил, что отец не ответил ни на один вопрос.

Дядя Дейв все еще не появился. Наверное, он вошел в дом через парадный ход на другой стороне, у склона холма. Не хотел мешать воссоединению нашей семьи, подумал Нед. Потом подумал еще кое о чем.

Они не ожидали, что мама будет здесь. А она должна знать его по Дарфуру. До вчерашнего дня они находились там. В Судане не могло быть так уж много людей, связанных с «Врачами без границ». И не только в этот раз он находился там, где была она.

Мягко выражаясь, она должна взорваться, когда поймет, чем он занимался. Новые неприятности. Но этого избежать невозможно. Разве только дядя Дейв ни разу не попадется ей на глаза. Сейчас он пытается, но нет…

Они услышали приближение еще одной машины, взбирающейся на последний подъем дороги. Нед обернулся и увидел красный «Пежо». Он стоял у ворот с включенным мотором.

– Я наберу код, – быстро сказал он и побежал назад.

Нед набрал цифры. Ворота распахнулись и загремели. Тетя Ким въехала во двор. Нед увидел Стива на переднем сиденье. Кейт улыбнулась ему с заднего сиденья. Тетя опустила стекло.

– Привет, Нед. Как Грег?

– В порядке. Тетя Ким, мама приехала. Она его осматривает, и…

Но взгляд тети прошел мимо него. Она смотрела на младшую сестру, освещенную безмятежным светом позднего дня. Нед обернулся. Мать по-прежнему стояла рядом с Грегом, но смотрела теперь в их сторону, на женщину за рулем красной автомашины.

Он подумал о том, что они не виделись лет двадцать пять. У него перехватило горло, как при простуде. Можно вспомнить о бесконечной истории, на которую они здесь наткнулись, и назвать двадцать пять лет пустяком, мгновением. Или можно понять, что они составляют большую часть двух жизней и их никогда не вернуть и не возродить.

Он вспомнил о Брисе. О самом последнем покойнике, похороненном в Лез-Аликаме. Друид так долго пытался что-то вернуть обратно. Это невозможно, подумал Нед. Даже если тебе кажется, что ты этого добился, то, что вернулось, не может быть точно таким же, как то, что раньше отняли.

– Я поставлю машину на стоянку, – тихо сказала Кимберли. Нед отступил назад и смотрел, как она свернула за дальний угол дома. Несмотря на все происходящее, это казалось ему едва ли не самым трудным. Ему хотелось это уладить, но он опять чувствовал себя маленьким мальчиком, и это тоже было тяжело. Ему пришло в голову, что в каком-то смысле именно это пытался сделать друид: пытался уладить нечто такое, что уладить нельзя. Как можно отменить покоренных галлов на древнеримской арке?

Как можно отменить двадцать пять лет молчания?

Он смотрел, как тетя идет к ним из-за угла дома. Кейт и Стив шли за ней, но остановились. Ким шагала по траве к сестре. Обе женщины так похожи друг на друга – несмотря на совершенно белые волосы и темно-рыжие, – и это становится очевидным, когда их видишь вместе.

Нед тоже двинулся туда. Он видел на лице отца опасение. Грег выглядел еще хуже, словно он хотел бы оказаться где угодно, только не здесь. Он сделал движение, будто хотел отойти, но мать Неда, держащая за конец пропитанной кровью повязки-рубашки, резко бросила:

– Стойте смирно!

– Ей нужно хорошенько тебя осмотреть, Грег, – сказала тетя Ким, останавливаясь рядом с ними. – У нас есть антибиотики?

– У меня есть, – сказала Меган Марринер, открывая рану. – Здравствуй, Ким.

– Здравствуй, Мег. Что скажешь о ране?

– Довольно неглубокая. Крови много, но она не опасна. Надо очистить и зашить. Но нам надо будет сделать прививки от бешенства.

– Ой-ой, – произнес Грег. – Доктор Марринер, он меня поцарапал когтями, а не укусил. И у нас нет времени.

– Мне так нравится, когда мои больные сами себя лечат. Просто удивляешься, зачем я семь лет изучала медицину. Вы можете гарантировать с полной уверенностью, что в этих когтях не было слюны, Грег? Правда? Готовы поставить на карту свою жизнь?

Неду был знаком этот тон матери. Он вырос с ним. Это была ее реакция на отсутствие логики.

Но Грег не отступил. Он продолжал удивлять.

– Не могу этого гарантировать, но я действительно знаю, док, – и босс с Недом тоже знают, – что этот волк не был бешеным.

– Это был волк? – спросила Меган, повышая голос.

Они ей не сказали, сообразил Нед.

– Те же, что мы видели раньше, Нед? – тихо спросила Ким.

Он сглотнул.

– Может быть. Я не очень хорошо их различаю, и тогда было темно. Но это были духи Белтейна.

– О господи! – резко произнесла мать. – Я наотрез отказываюсь начинать с…

Нед дотронулся до ее руки. Она замолчала. Посмотрела на него. Он видел в ее глазах ярость.

– Мама. Пожалуйста. Тебе придется с этого начать. Ты должна выслушать, иначе ты не сможешь помочь. Они приходили за мной, мам.

Мать в упор смотрела на него. Он видел, как уходит гнев, уступая место чему-то, что сложно определить.

– Что это значит?

Нед взглядом попросил помощи у отца. Эдвард Марринер произнес, мрачно:

– Совершенно ясно, что они пришли туда убить Неда, дорогая. И что им приказали это сделать.

– Приказали? Эд, ты…

– Мег, я не сошел с ума и не принимал наркотики. Я безумно рад, что ты здесь, потому что нам необходимо твое умение думать, и как можно быстрее. Но, дорогая, ты должна думать, а не сражаться с нами. – Он поколебался. – Мег, я сегодня убил волка в Лез-Аликаме. И он напал на нашего сына. Ему отдавал приказы друид, Мег.

Нед увидел, как широко раскрылись глаза матери.

– Господи! Настоящий друид? Он помахал тебе омелой?

Короткое молчание.

– Нет, – ответил ей муж. – Его убили, когда они атаковали нас.

Он не сказал еще, кто его убил.

Меган снова посмотрела на Неда, потом на раненого Грега.

Грег пожал плечами.

– Я попался ему по дороге, мэм. Ваш муж говорит правду.

Тетя Ким по-прежнему ничего не говорила. Трудно было понять выражение ее лица.

Эдвард Марринер подошел ближе.

– Мег, это не какой-то грандиозный заговор с целью вынудить тебя снова погрузиться в семейную историю. Здесь что-то происходит, и возможно, это важнее того, что, по-твоему, происходило тогда… Но сейчас дело не в этом. Пожалуйста, послушай меня. Пожалуйста, посмотри на меня и поверь мне.

Жена пристально смотрела на него. Ее тело застыло в напряжении. Нед никогда не видел ее такой. Она повернулась к сестре.

– Что ты сделала? – спросила она.

Тетя Ким ответила ей таким же взглядом. После Неду пришло в голову, что, если бы дядя Дейв стоял рядом с ними, она бы так не реагировала. Но его здесь не было.

– О, отлично! – резко бросила Ким. – Безукоризненный вопрос, Мег. Что дальше? Мы вспомним снова, как я покрасила волосы в белый цвет, чтобы всех одурачить? Как вышла замуж и убежала, чтобы тебя отвергнуть? Ты все еще осталась девочкой-подростком?

Меган Марринер не отступила.

– Я никогда не говорила «меня». Я говорила и о твоей матери. О нашей матери. И ты это знаешь.

– Наша мать очень успешно оставалась рядом с нами, Меган, до конца своих дней. Она навещала нас, и тебе это известно. Мы все время разговаривали, переписывались и навещали друг друга. Тебе это тоже известно. Ты упорно старалась уезжать из дома, когда мы приезжали. И она никогда, никогда не говорила мне, что я ее обидела.

– Ты ждала, что она это скажет? Мама? О, брось, Ким, ты прекрасно знаешь…

– Я знала ее не хуже тебя, Меган. И она понимала меня гораздо лучше тебя. Я уехала, потому что не смогла снова жить той жизнью, которую вела раньше. Я хотела, думала, что смогу. Не смогла. Слишком много всего произошло. Ты была единственным важным для меня человеком, который этого не понял. Хочешь поговорить насчет обид? Мег, я приехала сюда, когда поняла, что уже произошло с Недом. Я пытаюсь его защитить. И вернуть Мелани. Дело касается не только нас с тобой.

«Дело касается не только их троих».

Это сказал друид, но крайней мере, дважды. Возможно, он прав. Как права и тетя Ким. Дело касается двух сестер… и его, Неда. Возможно, есть места, где прошлое не уходит, потому что там есть люди, для которых оно остается.

Нед посмотрел на отца. Эдвард Марринер стоял в позе человека, которому отчаянно хочется что-то сказать, но в то же время опасается, что его слова принесут больше вреда, чем пользы.

Почти то же самое чувствовал Нед.

Кимберли все еще сердилась. Он ее еще не видел такой.

– Мег, я попрощалась со своей матерью в Торонто за целый месяц до того, как она умерла. Я не приехала на ее похороны, потому что она просила меня не приезжать. Сказала, что тебе будет слишком тяжело, если я буду там. Хочешь подумать об этом?

После этих слов Неда внезапно охватила еще большая уверенность, что он – или кто-то другой – ничего не может сказать. Он даже не был уверен, что ему хочется знать об этом больше. У Грега был удрученный вид, как будто ему очень хотелось убраться отсюда, туда, где на дороге стояли Кейт и Стив. Чтобы ничего не слышать.

Нед наблюдал за матерью. Она казалась потрясенной.

– Нет, по правде говоря, не хочу, – ответила Меган Марринер. – Не сейчас. Я не хочу об этом думать.

Тетя Ким пожала плечами.

– Ты решила, что я просто не потрудилась приехать. Что мне все равно. Конечно, я ведь и в этом могу солгать. Как лгала насчет волос. Как твой муж и сын сейчас лгут о волках. Ты можешь так решить, Мег.