Текст книги "Ночные бродяги"

Автор книги: Гарри Килворт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

5

На следующий день после благотворительного бала Нюх снова отправился в порт, чтобы задать несколько вопросов капитану корабля, который привез к берегам Поднебесного принца леммингов. Добравшись до порта, он обнаружил, что там царит страшный беспорядок – повсюду валяются разбитые бутылки, проломленные бочки и кучи мусора. Словом, бунтовщики потрудились на славу. Дома зияли пустыми дверными и оконными проемами, и целая армия животных наводила порядок – они чистили, подметали и чинили то, что еще можно было починить. Нюх подумал, что добрая половина тех ласок, куниц и горностаев, которые сейчас занимались уборкой, накануне принимала активнейшее участие в погроме.

Стоял ясный зимний день, на небе светило солнце и проплывали белые облака. С реки дул довольно сильный ветер, и Нюх с удовольствием подставил ему мордочку. Он уже давно понял, что самое лучшее время – это утро, именно утром голова работает лучше всего.

Найти корабль не составило особого труда. Прогуливаясь по набережной, Нюх положился на свое чутье, и вскоре его нос уловил капустный запах. Отважный детектив пошел на него, и вот он оказался на берегу возле складов, прямо напротив которых стоял корабль со спущенными на берег сходнями.

Разумеется, ласка поднялся по трапу. На капитанском мостике стоял куница и командовал погрузкой – в трюм заносили вязанки хвороста для острова, на котором деревья не росли. Нюх подошел к капитану и рассказал ему все, что знал об этой странной истории. Выслушав посетителя, капитан кивнул.

– Да, у нас был такой пассажир, – сказал капитан. – Лемминг с острова Статтленд. С первого взгляда было ясно, что это аристократ. Но я беру с пассажиров деньги и не задаю им лишних вопросов. Не мое дело – соваться в чужие дела и расспрашивать, почему кому-то взбрело в голову перебираться с места на место.

– Что случилось, когда вы прибыли в порт?

– Он очень быстро сошел на берег. Прямо не мог дождаться, пока спустят сходни, и спрыгнул на берег с палубы с чемоданом в лапе. Там его кто-то уже ждал. Я не знаю, кто это был, потому что встречающий так и не вылез из экипажа.

– Там был экипаж?

– Ну да, запряженный шестеркой мышей. Щегольская коляска с пружинными рессорами. На дверце какой-то герб. Ну, по крайней мере, мне показалось, что это герб.

– Герб? – заинтересовался Нюх. – А что на нем было изображено?

– Не знаю. Экипаж был весь забрызган грязью. Мне кажется даже, что его замазали специально, чтобы никто не понял, что там нарисовано. Но в тот день шел сильный дождь и грязь немного смыло. Экипаж поехал в сторону фруктового рынка, так что мой вам совет – поспрашивайте там. Наверняка кто-нибудь заметил эту карету – она неслась словно на пожар. Можно подумать, что за ней кто-то гнался.

Нюх поблагодарил капитана и отправился на фруктовый рынок, который располагался рядом с портом. Там продавались всевозможные экзотические фрукты, только что выгруженные с кораблей. Не доходя до рынка, ласка заметил толпу зевак. Оказалось, что это боксерский поединок, и толпа выкриками поддерживала бойцов. Нюх хотел было уже пройти мимо, как вдруг заметил, что один из боксеров – его знакомый. Это был Грязнуля – бывший фонарщик. Нюх протиснулся сквозь толпу и встал в первом ряду.

С лаской дрался здоровенный хорек с разорванным ухом. Он, оскалив зубы, наносил удар за ударом. Впрочем, ни один из этих ударов не достигал цели – гибкий ласка проворно уворачивался от противника. Как видно, хорек далеко не в первый раз участвовал в уличных боях – об этом свидетельствовали многочисленные шрамы на его шкуре. Кроме того, хотя он был намного крупнее соперника, двигался он на удивление быстро. Однако на его белой груди уже были следы крови. А сам он никак не мог достать противника: Грязнуля был слишком проворным и гибким. Ласка двигался как кобра – он то отскакивал назад, то наклонялся в сторону, то пригибался к земле, – и ни разу хорек не дотронулся до него.

– Ну дай ему хорошенько! – выкрикнул из толпы какой-то горностай. – Я поставил на тебя, ласка!

– Давай! – поддержал его ласка-докер. – Я тоже сделал ставку на тебя. Почему ты с ним не покончишь?

Но Грязнуля, казалось, вовсе не собирался нокаутировать противника. Похоже, его вполне устраивало то, что он уклоняется от ударов хорька. Через пару минут Нюх разгадал тактику Грязнули. Хорек уже начал уставать. Кроме того, он стал злиться, поскольку не мог понять, почему никак не может достать ласку. Никогда прежде не бывало, чтобы кому-то удалось уйти от его мощных ударов. Хорек ясно видел цель – белую отметину на груди ласки, но в то мгновение, когда он наносил удар, она куда-то исчезала, а враг появлялся в совершенно другом месте.

– Ну же, ударь меня хоть разок! – крикнул Грязнуля. – Мне говорили, что ты лучший боксер в порту. Что-то я этого не вижу. Похоже, ты не сумеешь попасть даже в дверь, если не будешь придерживать ее другой лапой! Я разочаровался в тебе. Мне говорили, что ты живая легенда, никогда не промахиваешься, можешь уложить любого врага с одного удара и что после поединка с тобой еще никто не ушел на своих лапах! Но теперь вижу, что все эти россказни выеденного яйца не стоят. В следующий раз я и связываться не стану с такими слабаками!

Эти слова вконец разозлили хорька, который на самом деле имел репутацию непобедимого боксера. Он удвоил усилия, его лапы так и мелькали в воздухе. «Бац! Бац! Бац!» – твердил он, нанося удары и каждый раз ожидая услышать, как его противник падает и остается лежать на земле. Однако каждый раз вместо «бац» слышалось «вззы» – его удары по-прежнему не достигали цели. Ни один из них. Со стороны казалось, что соперники танцуют, – такими слаженными и красивыми были их движения. Грязнуля был везде одновременно и в то же время – нигде, его невозможно было достать. Ласка метался как молния, и никто не сумел бы предугадать, где он окажется в следующую секунду, в какую сторону изогнется и как сумеет избежать очередного удара.

Наконец хорек, издав стон, рухнул наземь. Его грудь судорожно вздымалась, глаза слепо уставились в небо – он не мог даже удержаться на лапах, не мог встать, не говоря уже о том, чтобы продолжить бой. Грязнуля спокойно проскользнул мимо поверженного противника и подошел к рефери, чтобы получить заработанные деньги.

– Это нечестный бой, – пробормотал хорек, который потерял деньги, поставив их на соплеменника. – Чтобы победить, ты должен был свалить своего врага точным ударом!

– В правилах об этом ничего не сказано, дружище, – отозвался Грязнуля, быстренько выхватывая из лап рефери кошелек, потому что тот уже заколебался – стоит ли отдавать приз победителю. – Никто не говорил, что я непременно должен был уложить его, колотя куда попало. Вот вы приведите того, кто умеет драться, и тогда я соглашусь обменяться с ним парой ударов. Но у этого парня в голове ветер гуляет, и драться он совершенно не умеет. Разве я в этом виноват?

Кто-то еще поворчал, но продолжать спор не стали. Конечно, Грязнуля не нанес противнику ни одного удара, но никто не мог сказать, что этим он нарушил правила боя.

Друзья помогли поверженному хорьку подняться и увели его. Похоже, все они поставили на него и потеряли деньги. Нюх шагнул вперед и похлопал по плечу Грязнулю, который пересчитывал деньги. Увидев Нюха, он прищелкнул зубами – эквивалент человеческой улыбки.

– Отлично проделано, – одобрительно сказал Серебряк. – Превосходное представление.

– Вы ставили на меня?

– Нет-нет, – отозвался тот. – Я никогда не делаю ставок. Но я просто восхищен твоим умением уклоняться от ударов. – Потом он указал тростью на хорька, которого уводили с площади. – Скажи, а откуда у него на груди кровь?

Грязнуля усмехнулся:

– Он так фыркал, что у него кровь пошла носом.

– Значит, ты его так ни разу и не задел?

– Даже когтем до него не дотронулся.

– Но почему? И вообще, зачем ты стал драться?

– Э-э, понимаете ли… – Казалось, Грязнуля не знал, стоит ли продолжать, но Нюх и сам уже знал ответ на свой вопрос.

– Это потому, что ты потерял работу, верно? Слушай, мое предложение остается в силе. Вы с Плаксой здорово помогли бы мне в расследованиях. Так что это – не пустые слова.

– Я понимаю, но… Но все это – слишком похоже на милостыню. Ведь нам не придется ничего делать.

– Придется, друг мой, да еще как. – Нюх чувствовал, что должен рассказать Грязнуле, чем тому придется заниматься. – Кроме того, мне нужен слуга. Ты не хочешь пойти ко мне в услужение? В конце концов, это вполне нормальная работа. В этом случае я буду тебе доплачивать еще гинею.

– Вы делаете это только из нелюбви к Вруну.

– Вовсе нет. Я действительно искал себе кого-нибудь подходящего. Дело в том, что мне приходится сталкиваться со сложными делами и далеко не каждый в состоянии мне помочь. Детективам приходится много думать, чтобы распутать то или иное дело. Поэтому мне нужен кто-то, кто будет напоминать мне о том, чтобы я захватил зонтик, когда идет дождь, и тому подобные вещи. У джисс Хлопотуши в мансарде есть свободная комната, и я уверен, что она не будет возражать, если ты превратишь ее в свою спальню. Ну, что скажешь?

– Почему бы и нет? – воскликнул Грязнуля. – Я могу быть и вашим телохранителем. На тот случай, если кто-нибудь нападет на вас во время расследования.

– И что же, ты будешь толкать меня во все стороны, чтобы я избежал ударов?

Оба весело рассмеялись.

И они двинулись по улице. Нюх на ходу изложил Грязнуле суть текущего дела. Грязнуля с энтузиазмом вызвался помочь опрашивать продавцов фруктов на рынке. Прошло совсем немного времени, и Грязнуля нашел хорька, который мог кое-что рассказать, по крайней мере тогда, когда в лапе у него окажется монетка. Нюх вручил ему полкроны и попросил рассказать все, что Хорьку известно.

– Я видел, как по рынку промчался экипаж. Он несся так, словно у его пассажиров было срочное дело. – Свидетель помолчал немного, задумчиво покусал нижнюю губу и прикрыл глаза. – На дверце экипажа было что-то вроде крокетных бит. Да, точно, это было похоже на скрещенные биты. Вот и все, что я могу вам рассказать.

– Не очень-то много за два шиллинга и шесть пенсов, – недовольно фыркнул Грязнуля. Но Нюха такая информация вполне устроила.

Они пошли дальше, и он спросил своего нового помощника, успел ли тот позавтракать.

– Нет еще, – ответил Грязнуля. – Но я могу вас угостить на выигранные деньги…

– Ни в коем случае. Пойдем, и я сам тебя угощу. Поскольку мои предки были дворянами, я остался членом Дворянского клуба. Обычно я туда не заглядываю – все там такие надутые и чванливые, – но сейчас я бы не прочь взглянуть на герб, который украшает холл. Хозяином клуба является выдра Щеголь. Как мне говорили, он происходит из семьи потомственных портных, но предпочел возиться с травами и специями, а не с тканями и кружевами.

– Я только обещал Плаксе, что встречусь с ним у реки…

– Его мы тоже захватим с собой. Грешно не попробовать блюда, приготовленные самим Щеголем.

Некоторое время спустя они уже втроем шагали по набережной по направлению к клубу. Когда они вошли, большинство горностаев недовольно поморщились, увидев двух ласок из простонародья. Врун, который сидел в уютном кресле и мирно читал утреннюю газету, едва не упал в обморок. Мэра Толстопуза, который усердно поедал завтрак, чуть не хватил удар. Члены клуба тут же призвали управляющего-выдру, и на беднягу посыпались жалобы.

Однако Щеголь спокойно сказал:

– Джер Серебряк пригласил сюда обоих, а значит, он гарантирует их приличное поведение. Я не могу выставить гостя до тех пор, пока он не нарушил клубные правила. Так что извините, господа…

Горностаи, недовольно ворча, вернулись на свои места. Что и говорить, в клубе считалось дурным тоном вмешиваться в чужую жизнь, поэтому все снова расселись и принялись делать вид, что не замечают чужаков. Горностаи отгородились газетами, спрятав за листами бумаги свое недовольство.

– Что делается… – пробормотал один из них соседу. – В следующий раз сюда приведут дам.

– Ну уж нет, – ответствовал сосед. – Только через мой труп.

6

После клуба наши друзья отправились к Нюху на Хлебную улицу, дом 7. Там Нюх попросил Брионию, чтобы она расспросила жителей площади Кейксэндл, не появлялся ли у них в последнее время какой-нибудь лемминг.

– Может, он решил поселиться где-нибудь там, – добавил Нюх.

– Хорошо, – кивнула Бриония. – А ты чем займешься?

– А мне надо серьезно подумать над угрозой Баламута, – отозвался ласка, вытаскивая из карманов записную книжку и ручку и выкладывая их на стол. – Не могу же я просто не обращать на него внимания. К тому же у нас появилось два помощника и я хочу показать им, как проводятся расследования.

– Хорошо, встретимся позже. Около полудня, годится? – спросила Бриония.

– Отлично.

Как только она ушла, Нюх переоделся. Обычно его наряд отличался элегантностью, но сейчас, похоже, он решил ничем не походить на следящего за собой состоятельного горожанина, каким его знали соседи. Он решительно натянул на себя старые брюки, поношенный жилет и видавший виды пиджак. Завершая наряд, он водрузил себе на голову грязную кепку и объявил, что готов. Вспомнив об оставленных на столе блокноте и ручке, он запихнул их в карман – на то же самое место, которое они занимали в его обычном пиджаке. Затем он достал из ящика письменного стола и положил в карман лупу прекрасного качества.

Из этого же ящика он извлек три фонаря.

– Для чего все это? – с недоумением спросил Грязнуля. – Старая одежда? Фонари? Нам, наверное, тоже надо переодеться?

– Тебе не стоит, Грязнуля.

Грязнуля усмехнулся:

– Ну что ж, до того как пойти в фонарщики, я работал мусорщиком. На свалке, кстати, можно найти самые невероятные и полезные вещи. Но к чему нам увеличительное стекло?

– Узнаешь позже.

Плакса тем временем оглядел себя с головы до пят и обидчиво спросил:

– По-твоему, я тоже одет в такое старье, как Грязнуля?

– Ну, до него тебе далеко. Однако на обложку модного журнала в такой шапке ты тоже не попадешь.

Чувство юмора у Плаксы было развито гораздо хуже, чем у Грязнули, и он сердито нахмурился:

– Куда мы собираемся? Ты так и не сказал.

– Погляди себе под ноги.

– В подвал? – снова нахмурился Плакса.

– Еще ниже, – усмехнулся Нюх.

Плакса посчитал эту игру в вопросы и ответы ниже своего достоинства и, раздраженно фыркнув, отвернулся. А вот Грязнуля широко раскрыл глаза.

– Неужели мы собираемся к центру земли? – в восторге завопил он. – Вот это да! Горностай лорд Мудрый писал об этом. В его рассказе трое отважных путешественников отправились к центру земли и нашли там странных созданий, которые жили глубоко под землей с незапамятных времен. Верно?

– Увы, – признался Нюх, которому тоже наскучила игра в вопросы и ответы, – мы спустимся только на несколько метров, не глубже. Словом, нам предстоит посетить городскую канализацию.

– Канализацию?! – в ужасе завопил Плакса, вытаращив глаза. – Но там же пауки!

Грязнуля усмехнулся и подтолкнул приятеля локтем:

– Всегда притворяется, будто трусит, хотя на самом деле только и мечтает о каких-нибудь авантюрах!

– Прекрасно! – воскликнул Нюх, подхватывая свою трость-шпагу и устремляясь к выходу. – Пойдемте!

Они вышли на улицу. К слову сказать, дрожащий Плакса шел последним, не то надеясь улизнуть, не то полагая, что его спутники одумаются и не полезут в канализацию. Вскоре они добрались до первого канализационного люка. Его отверстие было закрыто огромной чугунной крышкой, такой тяжелой, что они едва подняли ее втроем. Прохожие-горностаи посматривали на них без особого любопытства, принимая за рабочих. То и дело рядом проносились запряженные мышами экипажи.

Плакса, которому страшно не хотелось спускаться, не столько помогал, сколько мешал товарищам. Но наконец путь вниз был открыт, и Нюх первым нырнул в темный колодец и начал спускаться по узкой металлической лестнице, прикрепленной к стене. Следом за ним Грязнуля запихнул Плаксу, сопроводив толчок напутственной речью: «Прекрати дрожать и быстренько лезь!» Наконец спустился и сам Грязнуля, предварительно задвинув над головой крышку, чтобы в колодец не свалился какой-нибудь случайный прохожий.

Внизу ласки зажгли фонари. То, что увидел Плакса, никоим образом не уменьшило его страхов – на стене туннеля красовалась следующая надпись: «Добро пожаловать в королевство крыс! Скоро мы встретимся!»

– Крысы? Какие еще крысы? И они собираются встретиться с нами? Наверняка они хотят нас сожрать! Они разрежут нас на кусочки и зажарят, – горестно стонал Плакса. – По-моему, нам пора возвращаться!

Но товарищи не обращали внимания на его горестный монолог. Нюх пошел вперед по дорожке вдоль водостока, преспокойно беседуя с Грязнулей.

– Помнишь, ты говорил о лорде Мудром?

– Ну да. Он писал интересные истории.

– Нет, это предыдущий лорд Мудрый. А нынешний занимается коллекционированием. Он ездит в другие страны, чтобы собирать морские ракушки, бабочек, жуков – словом все, что только существует в природе. Таких называют натуралистами.

– Как интересно, – отозвался Грязнуля.

– Тебе все интересно, – вскипел Плакса, ему было обидно, что никто не обращает внимания на его страдания.

– Он даже собрал коллекцию совиных перьев.

– Зачем это?

– Он считает, что они очень красивы.

– Ну надо же. Кто бы мог подумать, – задумчиво пробормотал Грязнуля.

– Хватит рассуждать о совах и прочих гадостях! – раздраженно заявил Плакса.

– А мы говорим о совиных перьях, а не о совах.

– Это одно и то же! – Плакса сердито потряс фонарем, и по стенам тотчас метнулись тени. – Мы спустились сюда, бродим по темным туннелям, и неизвестно, что нас тут поджидает. Может, здесь в каждом углу сидит враг, который только и думает, как бы нас слопать. А вы болтаете о всяких гадостях! Всем известно, что крысы – ничуть не лучше сов.

– Да что ты так трусишь, – спокойно отозвался Грязнуля, и его слова эхом отразились от стен туннеля. – Никто тебя не укусит.

В это мгновение впереди показались какие-то темные фигуры с факелами в лапах. Плакса пискнул от страха, оглянулся, чтобы бежать обратно к спасительному люку, но позади тоже появились тени, они закрыли путь к отступлению, Обе группы – одна сзади, другая спереди – приближались к ласкам. Нюх стоял, спокойно держа в лапе фонарь. Грязнуля приготовился защищать своего нового друга и работодателя, а Плакса потихоньку придумывал речь о том, что он попал сюда совершенно случайно и сию же минуту готов убраться восвояси.

Когда обе группы приблизились, ласки увидели, что их окружили крысы.

Эти создания были одеты весьма необычно, если не сказать странно. На них были яркие обтягивающие панталоны с бантами на лодыжках, рубашки с кружевными манжетами и жабо. Казалось, они сошли со страниц какой-то старинной книги. Двести или триста лет назад ласки одевались примерно так же, но с тех пор одежда сильно изменилась.

– Доброго дня, благородные кавалеры, – сказал крыс, стоящий во главе этой странной компании. – Чем мы обязаны удовольствию видеть вас? Много времени утекло с тех пор, как мы в последний раз сидели за столом с вашими соплеменниками, и давно уже не получаем известий из верхнего мира. Там все меняется, но мы почти ничего не знаем об этих изменениях.

Все это звучало просто невероятно. Крысы были давними, если не сказать исконными врагами ласок и прочих наземных обитателей. Вообще-то давным-давно у крыс был свой язык – скрипучий и резкий, и его никто не понимал. Единственным исключением был Тростяник – древний колдун, который подчинил себе крыс и повел их войной на Поднебесное королевство. А здешние крысы говорили так, словно были предками самого Плакса. Их речь украшали цветистые обороты, старомодные слова, и к тому же едва ли не каждая фраза сопровождалась поклоном.

– Это не моя идея, – пробормотал Плакса. – Эти двое заставили меня прийти сюда.

Грязнуля удивленно щелкнул зубами и обратился к предводителю крыс:

– Не обращайте внимания. Это он у нас так шутит.

– Мы бы хотели поговорить с кем-нибудь из ваших предводителей, – прервал его объяснения Нюх. – Вы не могли бы проводить нас?

– С превеликим удовольствием, – отозвался крыс. – Если вы соблаговолите последовать за нами, мы покажем вам дорогу.

И крысы повели их по подземельям. В какой-то момент Плакса подумал, не стоит ли попробовать вырваться на свободу, но тут же понял, что это совершенно невозможно – со всех сторон его окружали отвратительные крысы. И наверняка они настигли бы его в два прыжка. Так что наш храбрец счел за лучшее идти следом за Грязнулей и Нюхом, по крайней мере до тех пор, пока не представится реальная возможность дать деру. Может, им и кажется, что крысы настроены дружелюбно, но он-то не даст себя убаюкать всеми этими реверансами и комплиментами. Крысы есть крысы. И ничего хорошего от них ожидать не приходится.

Однако возможности для побега ему так и не предоставили. В конце концов их привели в небольшую комнатку возле главного водостока. При взгляде на нее у Плаксы по коже пробежали мурашки. Видя его недоумение и испуг, крысы пояснили, что раньше это был склеп, который провалился в водосток.

– Наши старшины сейчас встречаются именно здесь, – сказал крыс, – подальше от главного канализационного канала. Тут, конечно, темновато и сыро, но это не страшно.

– Склеп? – Плакса внимательнее осмотрел стены и заметил то, что ускользнуло от первого взгляда, – полуразрушенные колонны, ниши и лепнину. – И вас такое не смущает?

– Бывает, – сказал крыс, приблизившись, чтобы никто больше не услышал его. – Порой я вижу тут привидения. Они бродят и стонут так, словно хотят выбраться отсюда. Одно из них – Крысиный Король – появляется по ночам. Говорят, его убил его родной брат, влив ему в ухо яд, пока тот спал. И вот теперь злодейски умерщвленный король бродит по коридорам и звенит мечом, он жаждет отомстить за свою смерть. Он все время говорит только одно: «Месть, месть, месть!»

– Три раза «месть»! – ужаснулся Плакса. – Это очень много. Надеюсь, на такое преступление его брата подвигли не три ласки?

– Никто доподлинно не знает, кто стоял за этим убийством.

Плакса приготовился к тому, что их немедленно казнят за убийство какого-то древнего короля. А то, что их и на свете-то не было, когда этого короля убили, никого волновать не будет. Крысы могут просто-напросто сказать: «Пускай и не вы, но кто-то из ваших предков. А грехи отцов падают на их детей».

– Нас убьют, – пробормотал он сам себе. – Нас убьют во имя справедливости.

– Что ты говоришь? – переспросил его крыс. – Увы, мой слух уже не тот, что прежде. Я стал хуже слышать из-за постоянного грохота повозок над головой. Видишь ли, стук колес по мостовой все время раздается в подземных ходах и мы глохнем от этого шума.

– Я сказал «справедливость», – повторил Плакса.

– Ах, это. Да, все мы хотим справедливости, совершенно верно!

А наверху шайка леммингов окружила одного из самых известных в городе художников. Он, горностай по имени Карлису, рисовал гербы на каретах, принадлежащих богатым дворянам. Едва ли не все гербы были нарисованы его кистью. Рядом с Карлису стояла Свелтлана. Она тоже узнала, что на карете, которая в неизвестном направлении увезла принца, были нарисованы крокетные биты. И она хотела знать больше.

– Сперва отрежьте ему нос, – скомандовала она одному из своих подручных, когда горностай забился в их лапах. – А потом уши.

Тут же появился острый нож. Карлису заверещал:

– Пожалуйста… пожалуйста, не трогайте меня. Пойдемте… пойдемте в мою мастерскую, и я покажу вам книги с рисунками гербов. Только, пожалуйста, не отрезайте мне нос. Будьте милосердны, джисс!

Свелтлана прищурилась. В ее глазах не было видно никаких признаков милосердия. Эти глаза казались ледяными, и, очевидно, с тем же спокойствием, с каким она приказала отрезать нос и уши несчастному горностаю, она бы перерезала ему горло собственнолапно.

– Так у тебя есть книги с рисунками? И с именами тех, кому принадлежат эти гербы?

– Да-да, – испуганно закивал Карлису. – Даже с приложением – списком рыцарей, которые получили гербы совсем недавно. После того как зачитали почетный список, все они пришли ко мне в мастерскую. И я все записываю, особенно если клиенты просят меня придумать им герб. Пойдемте. Там много бит и теннисных ракеток. Даже футбольные мячи есть. Вы можете найти там все, что вам нужно…

– Полагаю, ты понимаешь, что, если солгал, я убью тебя и брошу в реку. А там крабы тебя сожрут и даже «спасибо» тебе не скажут!

Карлису посмотрел ей в глаза и убедился, что это правда. Он понимал, что, даже если он расскажет и покажет абсолютно все, никто не может поручиться за то, что его все-таки оставят в живых. Он решил пока подождать, а потом бежать при первой же возможности.