Текст книги "Жених для няни (СИ)"
Автор книги: Галлея Сандер-Лин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 31 страниц)
Глава 17
Я с головой ушла в подготовку к защите диплома, ожидая и пытаясь предугадать всевозможные каверзные вопросы, на которых меня может срезать комиссия. Но параллельно я пыталась быть в курсе дел бывшего воспитанника и очень обрадовалась, когда узнала, что Дима успешно прошёл все испытания и заслужил свою красную «корочку». А вечером накануне выпускного Зарецкий позвонил мне и повесил трубку только тогда, когда я его заверила, что приду на праздник.
Честно говоря, этого мероприятия я ждала не менее взволнованно, чем он. Завтра истончится последняя ниточка, что нас связывает. Официальных причин для встреч больше не будет. Да, мы продолжим созваниваться и, возможно, несколько раз пересечёмся на выходных… Вот только как его родители отреагируют на неуставные отношения сына? Теперь, когда я больше не работаю в их доме, наши встречи с Димкой могут расценить как неподобающие.
Совсем скоро у Зарецкого начнётся взрослая жизнь: универ, сессии, тусовки с друзьями – студентами, возможно даже, походы по клубам (хорошо обеспеченные парни частенько не гнушаются вечерними развлечениями), девушки. Ну а мне предстоит отработать год по распределению, а потом найти постоянную работу с достойным окладом, чтобы перестать считать каждую копейку, помочь маме и сделать наконец в нашей двушке на окраине хотя бы самый простой ремонт, не то обои скоро бахромой будут свисать со стен, а штукатурка уже сейчас осыпается с потолка, когда сквозняк хлопает дверью. А сквозняки у нас через деревянные окна столетней давности гуляют ещё те.
Буду ли я скучать по времени, проведённому с Димой? Определённо буду! Хочу ли продолжить с ним общение и продлить эти странные неопределённые отношения? Конечно хочу! Но я уже давно привыкла, что мои желания так и остаются неисполненными. Вспомнит ли обо мне Димка спустя семестр учёбы? Вспомнит ли хотя бы через месяц? В универе женский контингент накинется на него стаей акул, это и так ясно, и если у него всё же появится девушка.
Нет, не хочу сейчас об этом думать, не хочу загадывать! Просто наслажусь этим днём, а дальше. дальше время покажет.
Ох, могла ли я шесть с лишним лет назад подумать, что десятилетний мальчишка с демоническими глазищами и сложным характером будет выпускаться из школы фактически под моим же чутким руководством?! Даже и в мыслях не было! А теперь тщательнейшим образом собираюсь на праздник, дрожащими руками делаю причёску и волнуюсь как дебютантка перед первым балом.
Территория вокруг школы гудела множеством голосов. Здание украсили лентами и цветами, повсюду царила атмосфера праздника и всеобщего возбуждения. Нарядные и красивые выпускники чувствовали себя королями и королевами и гордо расхаживали, всем своим видом говоря учителям: «Вы нам больше не указ! Можем делать всё, что хотим!»
Разумеется, все ребята жаждали поскорее закончить с официальной частью, для которой у школы выставили ряды скамеек, имитируя зрительный зал, и приступить к развлекательной программе. Народ уже вовсю занимал места, а я искала глазами Зарецких. Где же они, где же. Может, ещё не пришли? А-а, вон, возле дерева, общаются с Димкиным классным руководителем.
Пока элегантно одетый Андрей Петрович что – то говорил учителю, Мария Ивановна в лёгком платье с цветочным рисунком поправляла пелёнку в коляске малышки Тамилы. Какие же они оба красивые и хорошие! И дети им под стать, особенно сыновья (крошке – дочурке ещё только предстоит расцвести). Повезёт тем девушкам, которые войдут в их семью.
Кстати о сыновьях. Димки на горизонте пока не было. Наверное, с одноклассниками репетирует. Ещё раз оглядевшись, я убедилась, что не зря уделила своему гардеробу особое внимание. В этот день, когда юные девушки-выпускницы сияли подобно цветам разнообразными нарядами и привлекали к себе взгляды, я тоже чувствовала себя красивой и посвежевшей. В школе больше не работала (моя «практика» закончилась), поэтому могла себе позволить несколько больше, чем остальные учителя, и меня вполне можно было спутать с одной из одиннадцатиклассниц.
В этот праздничный день я надела своё выпускное платье из серебристого атласа, подчёркивавшее достоинства фигуры. Оно сидело на мне так же хорошо, как и шесть лет назад. Волосы подколола голубой заколкой. Да, я за эти годы практически не изменилась, а вот Дима…
Зарецкий будто только того и ждал, чтобы я о нём подумала, возник практически из воздуха. Только что его нигде не было, а теперь неторопливо подходит и скользит взглядом по моему наряду. Судя по всему, увиденное ему понравилось. Улыбка медленно приподнимала уголки губ Зарецкого, делая его ещё привлекательнее. Димка улыбается не так часто, по большей части старается выглядеть серьёзным и взрослым, и тем больше я ценю такие вот неприкрытые проявления эмоций.
Меня бросило в жар и от его говорящего взгляда, и от самой ситуации. Передо мной стоял уже не мальчишка, а достаточно высокий изящный молодой человек. Большинство парней пришли в этот праздничный день в чёрных костюмах и белых рубашках, но только не мой бывший воспитанник. Он наплевал на общую тенденцию и облачился в серебристо – стальной костюм, подходящий к глазам, и голубую рубашку, в кармашке пиджака виднелся голубой платочек, стального же цвета галстук был приспущен.
– Таки серебристое. – заметил Дима. – Но ничего, всё равно подходит, – и протянул мне перевязанную белой ленточкой голубую розу на длинной ножке, которую до этого прятал за спиной.
Что к чему подходит? Роза к моему платью? Или сам Дима ко мне и атласному наряду? Видимо, он решил использовать сочетание двух цветов, которые я накануне ему назвала, чтобы уж точно не прогадать. И не прогадал: мы действительно смотрелись более чем гармонично. Как двое танцоров на турнире, наряды которых дополняют друг друга. И если бы тут присуждали звание короля и королевы вечера, определённо, именно мы надели бы на головы символические короны и исполнили танец победителей.
Но о чём это я? Какой танец? Вокруг толпа народа, и никто не поймёт, если выпускник друг решит станцевать не с кем-то из сверстниц, а с молоденькой учительницей. Вот если с Тамарой Олеговной – тогда да, все умилятся. А нам с ним нельзя, никак нельзя показывать остальным, что отношения учитель-ученик в нашем случае катастрофически трещат по швам.
– Я ещё вернусь. когда официальная часть закончится. – пообещал Зарецкий и направился к Рустаму, который стоял поодаль с двумя пышными букетами в руках. Один парни презентовали классному руководителю, другой директору. Контраст между нашими цветами был разительным, видимо, на это Дима и рассчитывал. Что – то типа «если хочешь спрятать соломинку, то прячь её в стоге сена». Да, по сравнению с учительскими букетищами моя розочка выглядела весьма скромно (но бесспорно элегантно) и не привлекала особого внимания, а мне это было только на руку.
Я подошла поздороваться с недавними коллегами. Букеты у них в руках также были столь внушительными, что мой цветочек вообще мерк на их фоне, разве что некоторые засматривались на его необычный цвет. И я радовалась, что могу спокойно разгуливать с Димкиным подарком и ни о чём не волноваться.
Поскольку я была тут в качестве гостя и собиралась сидеть не с учителями, а в общем «зале», то и букетов от школьников мне как бы положено не было. Но всё равно мои бывшие ученики исправно здоровались, кое-кто просил разрешения сфотографироваться. Парни-старшеклассники провожали меня заинтересованными взглядами, девушки улыбались. Полина Малахина, рыженькая улыбчивая девочка с милыми веснушками на носу, посмотрела на голубую красавицу, которую я прижимала к груди, и подарила мне белую розу из своего букета ей в пару.
– Ангелина Павловна, вы сегодня очень красивая! Я скучаю по нашим урокам… – призналась недавняя школьница, и для меня это было лучшим комплиментом.
Честно говоря, по этой школе я тоже уже немного скучаю, хотя провела здесь лишь около трёх месяцев.
Поприветствовав ещё нескольких учителей, я собралась направиться в сектор зрителей, однако минуты общения с коллегами не обошлись без неприятного холодка. Взгляд ОБЖД-шника я почувствовала ещё до того, как увидела его самого. Пронзительный, вызывающий мороз по коже. Артём Сергеевич ястребом глянул на цветы в моих руках, будто хотел их растерзать, потом приблизился и шепнул:
– Я буду ждать вас после праздника.
Я стояла и оторопело смотрела ему вслед, пока меня не окликнул Игорь Витальевич. Физкультурник, который без стеснения поздоровался и завёл беседу, напротив, был мил и улыбчив. Он преподнёс мне одну из двух бордовых роз, которые держал в руке. Вторую, как я потом увидела, Столяров преподнёс химичке, молоденькой и застенчивой.
Место в зрительном зале я занимала с тревогой, да и само праздничное мероприятие уже не казалось таким весёлым, как раньше, потому что я боялась его завершения. и леденящих душу слов Кудряшова. Хотя что он такого страшного сказал? По сути, ничего. Но тогда отчего моё сердце наполнилось тревогой?
Послышалась красивая музыка – и выпускники стали парами выходить из школы. Парочки (парень и девушка, держащиеся за руки) приостанавливались, давали себя сфотографировать и занимали свои места на импровизированной сцене, уступая дорогу следующей паре. Я напряжённо ждала, с кем же из девочек выйдет Димка, но его всё не было. И вот вышла последняя тройка (ребят в 11-А было нечётное количество): в центре Дима, а по краям две одноклассницы, держащие его под руки. Ну прямо султан в окружении гарема! Мне почему-то стало неприятно. Одна из девушек (Лена Кузнецова) во время фотосессии хотела было взять его за руку, но он не позволил, отвёл ладонь в сторону, и выпускница снова положила пальчики на его предплечье.
Торжественные речи учителей, концерт и вручение аттестатов прошли для меня как в тумане. Я чувствовала на себе пристальный взгляд ОБДЖ-шника и задыхалась от беспокойства. Только под конец программы смогла немного сосредоточиться на происходящем, когда директор объявила финальный танец выпускников.
Дима танцевал с одноклассницей в струящемся белоснежном платье, и она буквально таяла в его объятиях, а я… А мне не хотелось на это смотреть. Глупо, правда? Вот он кружит Свету Гаврилову по площадке, ненавязчиво приобнимает, подхватывает за талию и приподнимает, а я не могу насладиться красотой танца, просто не могу. Мне хочется, чтобы он поскорее закончился и эти двое разжали руки и отошли друг от друга.
Нет, я в этот момент не видела себя на месте этой девушки, я никого там не видела. Настолько привыкла, что Дима или со мной, или ни с кем, но ведь так продолжаться не может! Скоро у него обязательно кто-то появится, такие шикарные ребята не могут быть одни. Какая-нибудь девочка-припевочка непременно решит наложить на него наманикюренные лапки и увести с собой. А он? Интересно, он пойдёт следом?
Когда официальная часть мероприятия завершилась, объявили перерыв, после которого начнётся банкет (он же сладкий стол) и дискотека. У ребят появилось время, чтобы вдоволь нафотографироваться, и они использовали его по максимуму. Девчонки то и дело заглядывались на Диму и зазывали на фотосессии. Он отказывался и согласился только на несколько общих снимков, где была компания из доброй половины класса.
Школьный двор гудел ещё большим количеством голосов, чем раньше. Учителя и ученики переговаривались, обнимались и делали памятные снимки. Родители тоже участвовали в общем веселье.
Зарецкие протянули мне цифровой фотоаппарат и попросили сделать несколько семейных фото. Я подошла к делу ответственно, выбрала наиболее удачный фон и освещение, а ещё очень осторожно держала камеру, чтобы случайно не закрыть снимок пальцем. Димка стоял в центре с красным аттестатом в руках и золотой медалью на шее, Зарецкие по краям. Малышка сладко посапывала в коляске, укачиваемая маминой рукой, и я очень удивилась, как она не проснулась в таком шуме.
– Ангелина, иди к нам, – вдруг позвала Мария Ивановна. – Сегодня такой день! Эм, прости, ты не могла бы нас сфотографировать? – обратилась она к проходившей мимо старшекласснице.
Дима немного подвинулся, и я, на мгновение замешкавшись, стала рядом с ним в центре. Его пальцы, слегка касающиеся моей талии, обжигали. Выдавив взволнованную улыбку, я посмотрела в объектив и представила, что это действительно милое семейное фото, а я – член клана Зарецких.
Мария Ивановна проверила качество фотографии.
– Как хорошо получилось! – улыбнулась она. – Димочка перешлёт тебе фото по почте, пусть останется на добрую память. Неизвестно, скоро ли свидитесь.
И у меня холодок прошёл по спине. Это тонкий намёк, что нам с Димой больше не стоит встречаться? Что сегодня действительно всё закончится?
Потом маленькая Тамила проснулась, и родители Димки ушли домой, оставив сына праздновать и забрав с собой его регалии. А я, забежав в дамскую комнату и плеснув в лицо воды, стала искать пути отступления и раздумывать, как бы улизнуть и спокойно добраться до дома, чтобы меня не заметил и не догнал Артём Сергеевич. Не в моих интересах задерживаться на учительский банкет, хотя директор и пригласил к столу. Нет, пусть веселье проходит своим чередом, а я лучше…
– Куда же вы, Ангелина Павловна? – окликнул меня. нет, не Кудряшов, а Зарецкий, который поджидал у школьных ворот вместе с Рустамом.
Я перевела дыхание.
– Ребята, праздник же в разгаре, вас ждут одноклассники. – начала было я.
– Я постою на стрёме, – вдруг заявил Ибрагимов и переглянулся с Димой. – Поговорите спокойно, никто не прервёт.
Что это ещё за переглядки?
– Спасибо, друг, но здесь не место и не время, – качнул головой Димка. – Мы. будем действовать по своей программе. Придумай что-нибудь, чтобы нашим сказать.
– Не вопрос. Хорошей вам ночи, – подмигнул Рустам, и я не знала, удивляться мне или всё-таки возмущаться.
А Зарецкий просто схватил меня за руку и потащил прочь.
– Дим, что происходит? – наконец не выдержала я, когда мы отошли от школы. Грохот музыки слышался уже не так ярко, и на душе отчего-то стало спокойнее.
– Ничего страшного не происходит. Просто мы сбегаем. с праздника!
Глава 18
– Куда сбегаем? Зачем? – недоумевала я, нервно прижимая к груди цветы.
Что задумал этот мальчишка? Он имеет в виду эту ночь. или вообще побег из дома?
– Будем гулять до утра, а потом вместе встретим рассвет! – раскрыл карты Дима. – Я покажу вам одно красивое место, мы туда с родителями ездили.
Х-хух, вот оно что, а то я уже испугалась. Хотя идея уехать куда глаза глядят и не думать ни о ком и ни о чём была заманчивой. Но, божечки, я ли это говорю? Я ли, всегда правильная девочка, что старается следовать правилам, готова улизнуть с собственным учеником с ответственного мероприятия?! Определённо я! Какая-то совсем другая я, которая всего на одну ночь, как Золушка в сказке, захотела побыть кем-то другим и забыть обо всём на свете.
И в этот раз были не обычные провожалки, когда мы по пути могли куда-то заехать и сделать вид, что так и надо. Нет, сейчас мы собиралась фактически на самое настоящее ночное свидание, и (о, Господь Всемогущий!) я была совсем не против! Просто на несколько часов сделать вид, что имею право находиться рядом с этим рано повзрослевшим мальчиком, представить, что мы ровесники, что я такая же, как и он, девчонка – старшеклассница, которая решила немного оттянуться перед началом взрослой жизни.
Внушив себе эти мысли и по сути занимаясь самообманом, я не отняла руки, когда Димка, достав телефон и глянув на часы, снова сцапал мою ладошку, и послушно последовала за ним навстречу приключениям и укрывающей город тёплой ночи.
Сначала Дима привёл меня к своему дому и оставил у ограды, а вскоре вывел скутер, и мы в сгущающихся сумерках поехали куда глаза глядят. Объездили весь центр, фотографируясь и треская мороженое, обошли скверики, куда нельзя было заезжать на «железном коне», и аллейки с раскинувшимися по краям клумбами. На фонтане рядом с площадью уже зажглись разноцветные огни, сменяющие друг друга. Струйки воды так красиво подсвечивались прожекторами, что я долго не хотела уходить и, доедая мороженку, любовалась этой картиной.
Потом Дима повёз меня в парк развлечений. Я ещё не бывала здесь в столь позднее время, обычно всегда приходила днём. Теперь же полутёмные аллеи, вдоль которых стояли причудливой формы фонари, навевали романтику. Мы неторопливо гуляли и встречали немало держащихся за руки парочек. Моя ладошка тоже покоилась в Димкиной ладони. Сейчас мы с ним выглядели очень гармонично, начиная от нарядов и заканчивая тем, что действительно были похожи на пару.
На мне был минимум косметики, превращая почти выпускницу ВУЗа в старшеклассницу, Дима с немного приподнятыми и уложенными гелем волосами, одетый в костюм, смотрелся достаточно взрослым парнем. Я впервые расслабилась и перестала бояться, что меня уличат в совращении несовершеннолетнего, хотя прекрасно понимала: это лишь внешность, внутри мы с Зарецким остаёмся самими собой, то есть подростком и достаточно взрослой… почти женщиной.
Увидев лоток с разноцветной сладкой ватой, Димка взял мне розовую, а себе голубую. М – м-м, вкус детства. Всё же кататься по вечернему парку – это совсем не то, что по дневному, ощущения настолько отличаются. Это как прийти в школу поздно ночью, или зимой в половину шестого утра приехать в универ, дабы занять нормальное место перед экзаменом. Полутёмные коридоры, редкие огни, укрытые сумраком лестницы, чернота за окном. Вроде бы, всё то же, что и днём, и ты знаешь тут каждый коридорчик и аудиторию, но нет. За каждым углом можем прятаться что-то неведомое, каждый шорох вызывает дрожь и учащает сердцебиение. Есть во всём этом какая-то таинственность, волшебность, особая атмосфера.
Так и теперь. Я каталась на аттракционах совсем с другими эмоциями. Лодочка в виде морского дракончика мерно раскачивалась на волнах небольшого бассейна, в водах которого отражалась луна. Я ощущала и страх, и восторг. А вдруг перевернёмся, а если что – то пойдёт не так? Но рядом был Дима, и я ему верила, верила, что всё будет хорошо.
В «тоннель любви» мы въехали на маленьком вагончике. Впереди и сзади на некотором расстоянии были и другие парочки, но до них мне не было дела. Я сама удивилась, что смогла отрешиться от посторонних людей и наслаждалась обществом кавалера, который улыбался мне так, как может только он. В конце поездки на нас высыпались розовые фантики, имитирующие лепестки роз, а Димка шепнул:
– Если я правильно понял, нашу пару только что благословили.
Я не знала, что на это сказать, пробормотала что-то неразборчивое и отправилась за парнем на следующий аттракцион. А уж когда бывший воспитанник повёл меня на чёртово колесо… Господи, это просто невообразимая красота! Ночной город, расцвеченный огнями, как на ладони. Мне хотелось зависнуть тут, на вершине, чтобы колесо вдруг сломалось и не смогло сделать круг, хотелось любоваться представшей картиной всю ночь.
– Нравится?
Мы с Димой сидели на противоположных скамеечках и не касались друг друга, но одно его слово, тон, которым говорил. Зарецкий будто меня погладил, ласково прикоснулся к щеке. Как ему это удаётся? Как получается быть таким. удивительным?
– Да, очень, – призналась я, и сама не вполне понимая, говорю ли о прекрасной картине перед глазами или же о том, кто мне её показал.
Юный выпускник тоже смотрел на огни ночного города, но потом вдруг повернулся ко мне и глянул так, будто в чём-то долго сомневался, а теперь решился:
– Ангелина Павловна, а можно вас поцеловать? Оставите мне светлое воспоминание перед долгой разлукой?
Меня будто холодной водой окатили. От его просьбы я попросту растерялась и, честно говоря, слегка испугалась. Вот и конец сказки, время очнуться и вернуться на землю.
– П-поцеловать? Что ты говоришь, глупый?! К-конечно нельзя!
Только бы не попросил поцелуй в счёт желания! Карточный долг, конечно, святое, но всё имеет свои пределы. Эту границу в общении с ним я в тот момент переступать была не готова. Что бы он там себе ни думал о моём возможном опыте с парнями, я в свои годы ещё ни разу не целовалась.
Ну не нашла я того, с кем хотелось бы это сделать! До одиннадцатого класса было как-то не до этого, да и во главе стола были учёба и попытки на пару с мамой свести концы с концами. Ну а в одиннадцатом я встретила Димку и. В общем, не знаю, всё получилось так, как получилось. И когда Егор, общепризнанный красавчик и звезда нашего курса, несколько раз пытался облобызать мои уста, мягко, но настойчиво находила причины отказаться, стараясь не обидеть парня. Поэтому использовать свой первый раз вот так, в маленькой кабинке, зависшей на громадной высоте, почти в спешке, ещё не до конца определившись с чувствами, я считала неправильным. Не говоря уже о том, что передо мной несовершеннолетний мальчишка, а я как-никак его учитель!
Глядя на поджатые губы парня, я боялась увидеть, как они произносят ультиматум, как требуют уплату долга и исполнение желания, но ещё больше боялась разочароваться в Диме, если бы он действительно так поступил. А ещё опасалась, что Зарецкий обидится. Он такой, может надуться из-за подобного.
Димка немного помолчал, а потом посмотрел на мои подрагивающие плечи (я только теперь заметила, что они дрожат):
– Очень надеюсь, что вы просто замёрзли. Я не хотел вас напугать…
Да, я действительно слегка продрогла. Вечерняя прохлада и освежающий ветерок плохо сочетались с открытыми плечами. Я не рассчитывала быть на празднике допоздна, поэтому пиджачок, прилагающийся к платью, не надела, о чём сейчас очень жалела.
Дима открыл рот, будто хотел что-то сказать, но мы как раз приблизились к земле, пора было готовиться к выходу. Когда выпрыгнули из кабинки и обогнули небольшую очередь посетителей, тоже желающих взглянуть на ночной город с высоты птичьего полёта, пока аттракцион ещё работает, я ощущала себя неловко и не знала, как продолжить общение и что дальше делать. Нервно достала телефон и взглянула на часы. Время близится к одиннадцати, скоро парк закроют. На этот раз Золушка должна делать ноги раньше «часа Х».
Пока размышляла, стоит ли мне попрощаться с кавалером и вызвать такси, чтобы поехать домой, и как это сделать, чтобы ещё больше не задеть бывшего воспитанника, на мои плечи легла мягкая ткань, источающая тонкий аромат мужской туалетной воды. Димкин пиджак.
– Ангелина Павловна, я такой голодный! – заявил он обычным своим тоном, будто я вовсе не обидела его своим отказом, и улыбнулся так. по-мальчишески. – Давайте что-нибудь поедим.
Сцапав мою ладошку, он потащил меня к призывно пахнущему ларьку с хот-догами, хозяин которого, кажется, собирался вот-вот закрываться. Но мы всё же успели получить по ароматному бутеру и вгрызться в угощение зубами. И я почувствовала, что снова могу расслабиться, что беда прошла стороной и Димка не держит на меня зла. Мы медленно шли по ночной аллее к стоянке, где оставили транспорт, и поедали хот-доги. По пути Дима притормозил у ещё одного ларька, который уже наполовину свернулся, и попросил продавца дать пару бутылок воды. Тот сначала заупрямился, мол, товар уже подсчитан, но Зарецкий настоял.
– Пожалуйста, не дайте умереть от жажды! Вы наша последняя надежда.
Мужчина глянул на него, на меня, на бутеры в наших руках и смилостивился, а Димка подхватил бутылочки, вложил ему в руку купюру и не стал ждать сдачи, пожелав хозяину хорошего вечера.
– Ну что, гуляем до утра? – подмигнул мне бывший воспитанник.
Господи, и мы действительно гуляли до самого утра! То катались на скутере, то бродили пешком. Ноги гудели, глаза слипались, но радость в крови бурлила и помогала сохранять бодрость. Вокруг царила темень, только фонари вдоль дороги освещали пространство, а я прижимала к груди розы и вдыхала аромат ночи. Голубая, белая и бордовая. Такое необычное сочетание, как и те люди, что преподнесли мне эти цветы.
Под утро Димка куда-то меня повёз. Не говорил ничего, держал интригу, пока мы не оказались на возвышенности неподалёку от города. Заросли цветов, пышные деревья и одинокая скамейка, приют для влюблённых, стоили того, чтобы проделать такой путь. Уже почти рассвело, город отсюда был как на ладони. Ну красота же!
Здесь, на природе, в этот час было особенно прохладно, и я, положив цветы на скамью, закуталась в Димкин пиджак и ждала, когда начнётся восход. Мы стояли рядом и наблюдали, как солнце постепенно поднимается на небосклоне. Всё было так хорошо, так здорово, пока Дима не сжал мою руку и не задал вопрос, которого я так боялась.
– Ангелина Павловна, почему вы не разрешили мне вас поцеловать? – и смотрит пристально, будто в душу мою пытается заглянуть. – Я вам совсем-совсем не нравлюсь? Или дело в чём-то другом?
Тут уж нужно было говорить как есть.
– Ещё спрашиваешь?! Ты же юный совсем! Прости, но я… сейчас я не вижу в тебе мужчину…
Вот это я дала! Переборщила чуток. Опустила парня ниже плинтуса, растоптала мужское достоинство. Но что мне было говорить в такой ситуации? Как ещё уберечь его от импульсивных поступков, о которых он, вполне возможно, впоследствии будет очень жалеть?! Голова шла кругом. А ещё я опасалась, что бывший подопечный решит попросить о поцелуе в счёт одного из оставшихся желаний. Нет, в этот раз я Зарецкому потакать не собиралась.
– Ладно, тогда в следующий раз, – заявил Димка со странным спокойствием. – Но в следующий раз обязательно!
– В-в какой ещё следующий раз?
Я не могла понять, к чему он клонит.
– Когда мы встретимся снова. А мы встретимся, я знаю, – сказал парень убеждённо. – Я тогда буду уже взрослым, мне можно будет.
– Когда ты станешь взрослым, я, наверное, уже и замуж выйду, – сказала просто для того, чтобы что-то сказать, хотя всерьёз о замужестве пока не думала.
Дима изменился в лице:
– Вы ведь пошутили сейчас?
– Н-не знаю, – отчего-то разволновалась я. – Вдруг я кого-нибудь встречу.
– Ангелина Павловна, подождите меня, пожалуйста! – он стиснул мои ладони. – Не выходите замуж. Я вырасту и смогу стать тем, кто подставит вам плечо в трудную минуту, обязательно смогу!
– Дима.
– Не говорите «нет», лучше вообще ничего не говорите. Я просто буду верить, что вы меня дождётесь.
И вот действительно. Ну что ему на это сказать?!
Определённо, даже мой собственный выпускной, на котором я блистала новеньким платьем, не вызвал во мне столько эмоций и такого «послевкусия». Это, наверное, была лучшая ночь в моей жизни! Вот он выпускной, которого когда-то жаждало моё сердце. Кто же знал, что тот человек, с которым я хотела бы его провести, опоздал родиться на шесть лет?! Или это я поспешила? Какая ирония и насмешка судьбы…
