Текст книги "Тайны кремлевских жен"

Автор книги: Галина Красная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 27 страниц)

В свердловской тюрьме содержался некто Кожа-ринов, которого привлекли к работе в качестве переписчика. Новиков обратился к нему с просьбой посмотреть списки заключенных. Через некоторое время Кожаринов сообщил Новикову: действительно, в списках свердловской тюрьмы числится направленная из политизолятора в ссылку Каплан Фаня. Но под другой фамилией – Ройд Фаня.

Знойным летним днем 1907 года скрупулезный чиновник Киевской губернской тюремной инспекции, изнывая от жары и усердия, сочинял статейный список № 132.

Имя, отчество, фамилия или прозвище и к какой категории ссыльных относится? – Фейга Хаимовна Каплан. Каторжная.

Куда назначается для отбытия наказания? – Согласно отношения Главного Тюремного Управления от 19 июня 1907 г. за № 19641, назначена в ведение Военного Губернатора Забайкальской области для помещения в одной из тюрем Нерчинской каторги.

Следует ли в оковах или без оков? – В ручных и ножных кандалах.

Может ли следовать пешком? – Может.

Требует ли особо бдительного надзора и по каким основаниям? – Склонна к побегу.

Состав семейства ссыльного. – Девица.

Рост. – 2 аршина З½ вершка.

Глаза. – Продолговатые, с опущенными вниз уголками, карие.

Цвет и вид кожи лица. – Бледный.

Волосы головы. – Темно-русые.

Особые приметы. – Над правой бровью продольный рубец сайт. 2½ длины.

Возраст. – По внешнему виду 20 лет.

Племя. – Еврейка.

Из какого звания происходит? – По заявлению Фейги Каплан, она происходит из мещан Речицкого еврейского общества, что по проверке, однако, не подтвердилось.

Какое знает мастерство? – Белошвейка.

Природный язык — Еврейский.

Говорит ли по-русски? – Говорит.

Каким судом осуждена? – Военно-полевым судом от войск Киевского гарнизона.

К какому наказанию приговорена? – К бессрочной каторге.

Когда приговор обращен к исполнению? – 8 января 1907 года.

В момент составления статейного списка Фейге Каплан исполнилось шестнадцать лет. Девушка примкнула к анархистам и вызвалась осуществить террористический акт в отношении киевского губернатора. Но бомба взорвалась преждевременно, дома, и Фанни получила сильную рану. Военно-полевой суд приговорил ее к смертной казни. Высшая мера наказания была заменена по молодости лет пожизненной каторгой.

«По-еврейски мое имя Фейга, – писала она в своих показаниях. – Всегда звалась Фаня Ефимовна».

До 16 лет Фаня жила под фамилией Ройдман, а с 1906 года стала носить фамилию Каплан. Подруги-каторжанки утверждали, что у нее было и другое имя – Дора. Под этим именем ее хорошо знала Мария Спиридонова.

Отбывая «вечную» каторгу в Акатуе и Нерчинске, Каплан-Ройдман ослепла. Сказалось ранение при внезапном взрыве бомбы. Полная потеря зрения наступила 9 января 1909 года. Она и раньше теряла зрение, но на непродолжительное время. А в четвертую годовщину «кровавого воскресенья» перестала видеть окончательно. Прозрение наступило только через три года, но последствия травмы мучили ее всю оставшуюся жизнь.

Обстоятельство немаловажное, особенно в связи с покушением на жизнь Ленина 30 августа 1918 года.

Возникает вопрос: могла ли полуслепая женщина дважды попасть в вождя, стреляя при этом в темноте? И вообще, когда состоялось покушение?

Определение времени «X» очень важно. К сожалению, в разных источниках оно указывается по-разному. Причем расхождение весьма существенное, достигающее нескольких часов.

Официальное время покушения – 7 часов 30 минут вечера.

Оно фигурирует в многотомной «Истории гражданской войны СССР» и других авторитетных источниках. Это время указано в обращении Моссовета, опубликованном в «Правде». Но в этом же номере газеты в хронике новостей содержится сообщение, что покушение имело место около 9 вечера.

Дальше – больше. Шофер Ленина С. Гиль, который дал показания в день покушения, заявил: «Я приехал с Лениным около 10 часов вечера на завод Михельсона». Это утверждение опубликовано в журнале «Пролетарская революция» (№ 6–7 за 1923 год). Для дотошных читателей назову страницу – 277.

Согласно рассказу Гиля, выступление Ленина на заводе длилось около часа. Стало быть, выстрелы прозвучали не ранее 11 часов вечера. А в это время уже темно. К тому же Каплан задержали с зонтиком, что свидетельствует о пасмурной погоде.

Зачем ей было брать с собой зонтик в безоблачную погоду? Да и Владимир Ильич, отправляясь на завод, прихватил с собой пальто. Следовательно, можно говорить о том, что 30 августа сумерки наступили раньше, чем обычно, из-за облаков и накрапывающего дождя.

Сдвиг времени «X» в более светлую часть дня произошел, по-видимому, из-за стараний Бонч-Бруевича. Какую цель он преследовал этим, неизвестно, но его воспоминания, ставшие основой хрестоматийной версии, полны противоречий, неточностей и недомолвок. Бонч, например, уверяет, что узнал о покушении в 6 часов вечера. Он вводит в свои воспоминания повествование Гиля, якобы рассказанное ему лично, но основные детали этого рассказа входят в противоречие с опубликованной версией ленинского шофера.

Если, действительно, выстрелы прозвучали около 11 вечера, в темноте, то Каплан, имевшая сильный дефект зрения, вряд ли способна была совершить теракт с той точностью, с какой он был осуществлен.

Сомнений в том, что теракт совершила Каплан, все больше и больше. Хотя полностью ее участия в покушении на Ленина исключать нельзя. Скорее всего, ее использовали только для организации слежки и осведомления исполнителя о времени и месте выступления Ленина на митинге. Ведь на следствии она даже не смогла ответить на вопрос о количестве произведенных выстрелов: «Сколько раз выстрелила, не помню». Согласитесь, это более чем странно для опытной профессиональной террористки.

Должен сразу отметить: обстоятельства покушения на Ленина 30 августа 1918 года очень и очень туманны. При более глубоком ознакомлении с допросами Каплан и другими материалами дела возникает множество вопросов. И самый существенный: нет данных, подтверждающих ее умение владеть оружием.

Некоторые мои собеседники считают, что стреляла вовсе не Каплан. Кстати, в первых документах речь идет о двух стрелявших. В воззвании ВЦИК от 30 августа 1918 года говорится: «Всем Советам рабочих, крест., красноарм. депут., всем армиям, всем, всем, всем! Несколько часов тому назад совершено злодейское покушение на тов. Ленина. По выходе с митинга тов. Ленин был ранен. Двое стрелявших задержаны. Их личности выясняются…» Подписано воззвание Свердловым.

Кто же второй? Его фамилия Протопопов. Он сразу же был расстрелян. Раньше, чем Каплан. Не странно ли? Кстати, о Протопопове нет никаких сведений. Был человек – и нет его. Исчез бесследно.

Через 20 лет – в 1938 году – НКВД «раскрыл», что покушение на Ленина вместе с эсерами организовал Бухарин, что Каплан по его заданию стреляла в Ленина отравленными пулями. Как было на самом деле, сегодня вряд ли кто ответит.

Недоуменных вопросов много. Противоречивы, например, показания помощника военного комиссара 5-й Московской пехотной дивизии С. Ба-тулина, задержавшего Каплан. При первом допросе он заявил, что задержал стрелявшую на месте покушения.

Впоследствии стал утверждать, что «побежал вслед за побежавшими» и неожиданно увидел Каплан, стоявшую под деревом. Бежала ли она с места покушения – в длинном до пят платье по моде 1918 года, в ботинках с проступившими гвоздями? На первый вопрос Ватутина она ответила: «Это сделала не я». И только потом взяла вину на себя.

На допросах в ЧК Каплан твердила: «Из какого револьвера я стреляла, не скажу… Кто мне дал револьвер, не скажу… Когда я приобрела билет Томилино – Москва, я не помню… В Томилино я не была. Откуда у меня деньги, я отвечать не буду…»

Внешняя простота дела и мощный всплеск возмущения среди рабочих предопределили быстрый исход дела Каплан. Главной вещественной уликой стал револьвер, который после коллективного осмотра был признан оружием покушения. Этот револьвер принес один из рабочих, присутствовавших на митинге, прочитав объявление ЧК о розыске оружия, из которого стреляли в Ленина. Ни дактилоскопической, ни баллистической экспертизы не проводилось. Следствию, очень скоротечному – в ночь на 31 августа арест, а уже третьего сентября расстрел, многое представлялось слишком простым и ясным. В протоколах допросов часто фигурируют такие фразы, как «кто-то сказал», «крикнул» и т. д. Однако попыток установить этих лиц не было. Опрос присутствовавших на митинге не проводился. Похоже, что следствие вполне устраивало признание Каплан в том, что она действовала одна.

В ночь на 1 сентября 1918 года в Москве был арестован британский консул Брюс Локкарт. Чекистам очень хотелось, чтобы в роли сообщника Каплан выступил этот человек. В шесть часов утра к нему в камеру втолкнули Фанни. Увы, она его дотоле не видела.

Спустя много лет Локкарт в мемуарах опишет женщину, обвинявшуюся в подготовке и осуществлении теракта против Ленина. Британскому супершпиону бросилась в глаза неестественность поведения арестованной. Ему даже показалось, что у нее явные отклонения от нормальной психики.

Обвинение Локкарта в подготовке покушения на Ленина отпало и больше никогда не поднималось.

В качестве вероятной кандидатуры исполнителя теракта называют Коноплеву. Если Степан Гиль видел женскую руку с браунингом, то, за исключением Каплан, это могла быть рука только одной женщины – Коноплевой Лидии Васильевны. Именно она создала вместе с Васильевым боевой отряд с целью организации убийства Ленина. Натура решительная и независимая, она взяла на себя роль исполнителя теракта, считают некоторые исследователи.

До 1917 года Коноплева примыкала к анархистам. В 1918 году вступила в боевую организацию правых эсеров под руководством Г. И. Семенова. После покушения на Ленина в 1918 году Коноплева была арестована ЧК. В тюрьме стала агентом чекистов. В 1921 году вступила в партию большевиков. Кстати, рекомендацию ей дал Бухарин. В 1922 году выступи-ла свидетелем по делу своих бывших товарищей. Именно с ее легкой руки получила документальное подтверждение версия о причастности правых эсеров к покушению на Ленина.

Коноплеву арестовали в апреле 1937 года и расстреляли в июле того же года. Реабилитировали в 1960 году.

В феврале 1918 года она приобрела браунинг и училась стрелять из него. За две недели до выстрелов в Ленина обсуждала технику покушения на вождя. Речь шла о применении браунинга.

Есть сведения, что именно Коноплева вынашивала планы убийства председателя петроградской ЧК Урицкого. Рассказывают, что она специально сломала зуб, чтобы иметь повод посещать стоматолога, кабинет которого находился в доме напротив ЧК.

Коноплева была умна, изобретательна, скрытна и жестока.

Не исключено, что ее использовали для далеко идущих целей. Анализируя обстоятельства, связанные с покушением на Ленина на заводе Михельсона, многие исследователи задаются вопросом: где была и куда смотрела в тот день охрана главы советского государства?

Гиль рассказывал: «Охраны ни с нами в автомобиле, ни во дворе не было никакой, и Владимира Ильича никто не встретил: ни завком, ни кто другой…» Очень странно, особенно если учесть, что в тот день, 30 августа, в Петрограде был убит председатель ЧК Урицкий, и Ленин, выезжая на завод Михельсона, знал об этом убийстве. Более того, он даже написал записку Дзержинскому о проведении ночных арестов. И что же, никто не подумал об усилении охраны главы государства? Почему не оказалось телохранителей в тот день на заводе Михельсона?

Григорий Нилов, книга которого «Грамматика ленинизма» вышла в Лондоне, приходит, например, к заключению, что убийство Урицкого и покушение на жизнь Ленина, произошедшие в один день и положившие начало красному террору, на самом деле организованы… самой ВЧК. Более того, оба происшествия были санкционированы самим Владимиром Ильичем.

Исследователь предполагает, что Ленин дал согласие лишь имитировать покушение на себя, чтобы синхронность выстрелов в Москве и Петрограде усилила впечатление начавшейся вражеской атаки. Иначе, восклицает историк, чем объяснить тот факт, что, оправившись от ранения, он согласился с более чем странными результатами расследования, не назначил нового следствия, не выявил истинных организаторов покушения и не покарал их?! Ведь мягкотелостью по отношению к своим врагам Ленин, как показывают документы, не отличался.

Впрочем, Нилов не исключает и другую версию – покушение организовывалось без ведома Ленина. Но – ВЧК. С участием его ближайшего окружения. Заговорщиков устраивало легкое ранение вождя. Он был нужен живым своим соратникам. Но – отступающим, зависимым от них, послушным, сознающим свою уязвимость. И – постепенно оттесняющим с их пути Троцкого.

Свердлову приписывают фразу: «Хоронить Каплан не будем. Останки уничтожить без следа».

В первом издании «Записок коменданта Кремля» Павел Мальков приводит подробности того, как обсуждался вопрос, где лучше убить Каплан. В последующих изданиях некоторые детали убраны, сглажены. И все равно подтверждается факт расстрела Фанни Каплан в Кремле, под звук работающего мотора автомобиля.

Появились утверждения, что тело террористки было облито бензином и сожжено в железной бочке в Александровском саду.

А как же насчет имеющей хождение в народе молвы о помиловании Лениным Каплан и о ее жизни до глубокой старости?

Иные исследователи считают, что эпизод о расстреле Каплан понадобился из каких-то неведомых нам политических соображений. Мальков был полуграмотным матросом, он мог подписать что угодно, не вникая в суть изложенного за его подписью на бумаге. Были даже туманные намеки на обстоятельства международного плана, посколь. семья Фанни в 1911 году уехала в Америку… У ее отца, еврейского учителя, было четыре сына, и кроме Фанни еще три дочери. Некоторые добились весьма заметного положения в политических и влиятельных финансовых кругах Запада.

Что касается версии о том, что Фанни осталась жива благодаря заступничеству Ленина, то эта молва, имевшая широкое распространение в довоенное время, неоднократно проверялась, о чем имеются сохранившиеся в архивах документы. Однако ни одной заключенной или вольнонаемной с фамилией, сходной с Ройдман Фаней, установить не удалось. Во всяком случае так утверждалось в материалах проверок, проводимых по указаниям высокопоставленных лиц.

Но вот новость, на этот раз относящаяся не к давно минувшим дням, а к нашему времени. Генеральная прокуратура Российской Федерации постановила возбудить производство по вновь открывшимся обстоятельствам дела Ф. Е. Каплан (Ройдман). Из материалов уголовного дела «Н-200» по обвинению Каплан нынешняя прокуратура усмотрела, что следствие в 1918 году проведено поверхностно, не назначались судебно-медицинская и баллистическая экспертизы, не допрошены свидетели и потерпевшие, не произведены другие следственные действия, необходимые для полного, всестороннего и объективного расследования обстоятельств совершенного преступления».

Приложение № 1

ИЗ ЗАКРЫТЫХ ИСТОЧНИКОВ

ИЗ УГОЛОВНОГО ДЕЛА «Н-200»

(«Н-200» – фонд нереабилитированных лиц)

ИЗ ПОКАЗАНИЙ С. К. ГИЛЯ

(живет в Кремле. Шофер В. И. Ленина. Сочувствует коммунистам)

После окончания речи В. И. Ленина, которая длилась около часа, из помещения, где был митинг, бросилась к автомобилю толпа человек в пятьдесят и окружила его.

Вслед за толпой вышел Ильич, окруженный женщинами и мужчинами, жестикулировал рукой… Когда Ленин был уже на расстоянии трех шагов от автомобиля, я увидел сбоку, с левой стороны от него, в расстоянии не более трех шагов, протянувшуюся руку с браунингом, и были произведены три выстрела, после которых я бросился в ту сторону, откуда стреляли. Стрелявшая женщина бросила мне под ноги револьвер и скрылась в толпе…

…Поправлюсь: после первого выстрела я заметил женскую руку с браунингом.

30 августа 1918 г.

ИЗ ПОКАЗАНИЙ С. Н. БАТУЛИНА

(помощник военного комиссара 5-й Московской советской пехотной дивизии)

…Подойдя к автомобилю, на котором должен был уехать тов. Ленин, я услышал три резких сухих звука, которые я принял не за револьверные выстрелы, а за обыкновенные моторные звуки. Вслед за этими звуками я увидел толпу народа, до этого спокойно стоявшую у автомобиля, разбегавшуюся в разные стороны, и увидел позади кареты автомобиля тов. Ленина, неподвижно лежащего лицом к земле. Я понял, что на жизнь тов. Ленина было произведено покушение. Человека, стрелявшего в тов. Ленина, я не видел. Я не растерялся и закричал: «Держите убийцу тов. Ленина!» И с этими криками выбежал на Серпу-ховку, по которой одиночным порядком и группами бежали в различном направлении перепуганные выстрелами и общей сумятицей люди.

…Позади себя, около дерева, я увидел с портфелем и зонтиком в руках женщину, которая своим странным видом остановила мое внимание. Она имела вид человека, спасающегося от преследования, запуганного и затравленного. Я спросил эту женщину, зачем она сюда попала. На эти слова она ответила: «А зачем вам это нужно?» Тогда я, обыскав ее карманы и взяв ее портфель и зонтик, предложил ей пойти за мной. В дороге ее спросил, чуя в ней лицо, покушавшееся на тов. Ленина: «Зачем вы стреляли в тов. Ленина?», на это она ответила: «А зачем вам это нужно знать?», что меня окончательно убедило в покушении этой женщины на тов. Ленина. В это время ко мне подошли еще человека два-три, которые помогли мне ее сопроводить. На Серпуховке кто-то из толпы в этой женщине узнал человека, стрелявшего в тов. Ленина. После этого я еще раз спросил: «Вы стреляли в тов. Ленина?» На это она утвердительно ответила, отказавшись указать партию, по поручению которой она стреляла…

В военном комиссариате Замоскворецкого района эта задержанная мною женщина на допросе назвала себя Каплан и призналась в покушении на жизнь тов. Ленина.

30 августа 1918 г.

ИЗ ПОКАЗАНИЙ 3. УДОТОВОЙ

(чекистка, принимавшая участие в обыске Ф. Каплан)

Мы Каплан раздели донага и просмотрели все вещи до мельчайших подробностей. Так, рубцы, швы просматривались нами на свет, каждая складка разглажена. Были тщательно просмотрены ботинки, вытянуты оттуда и подкладки, вывернуты. Каждая вещь просматривалась по два и по нескольку раз. Волосы были расчесаны и выглажены. Но при всей тщательности обнаружено что-либо не было. Раздевалась она частично сама, частично с нашей помощью.

ИЗ ПОКАЗАНИЙ Ф. КАПЛАН

(Допрашивали нарком юстиции Д. Курский, член коллегии наркомата юстиции М. Козловский, секретарь ВЦИК В. Аванесов, зам. председателя ВЧК Я. Петерс, зав. отделом ВЧК Н. Скрыпник)

Курский. Где вы взяли оружие?

Каплан. Не имеет значения.

Курский. Вам его кто-нибудь передал?

Каплан. Не скажу.

Курский. С кем вы связаны? С какой организацией или группой?

Каплан. (Молчит)

Курский. Повторяю, с кем вы связаны?

Каплан. Отвечать не желаю.

Курский. Связан ли ваш социализм со Скоропадским?

Каплан. Отвечать не намерена.

Курский. Слыхали ли вы про организацию террористов, связанную с Савинковым?

Каплан. Говорить на эту тему не желаю.

Курский. Почему вы стреляли в Ленина?

Каплан. Стреляла по убеждению.

Курский. Сколько раз вы стреляли в Ленина?

Каплан. Не помню.

Курский. Из какого револьвера стреляли?

Каплан. Не скажу. Не хотела бы говорить подробности.

Курский. Были ли вы знакомы с женщинами, разговаривавшими с Лениным у автомобиля?

Каплан. Никогда их раньше не видела и не встречала. Женщина, которая оказалась раненной при этом событии, мне абсолютно незнакома.

Петерс. Просили вы Биценко провести вас к Ленину в Кремль?

Каплан. В Кремле я была один раз. Биценко никогда не просила, чтобы попасть к Ленину.

Курский. Откуда у вас деньги?

Каплан. Отвечать не буду.

Курский. У вас в сумочке обнаружен железнодорожный билет до станции Томилино. Это ваш билет?

Каплан. В Томилино я не была.

Петерс. Где вас застала Октябрьская революция?

Каплан. Октябрьская революция застала в Харькове, в больнице. Этой революцией я осталась недовольна. Встретила ее отрицательно. Большевики – заговорщики. Захватили власть без согласия народа. Я стояла за Учредительное собрание и сейчас стою за него.

Петерс. Где вы учились? Где работали?

Каплан. Воспитание получила домашнее. Занималась в Симферополе. Заведовала курсами по подготовке работников в волостные ведомства. Жалованье получала (на всем готовом) 150 рублей в месяц.

Петерс. Стреляли в Ленина вы? Подтверждаете?

Каплан. Стреляла в Ленина я. Решилась на этот шаг в феврале. Эта мысль назрела в Симферополе. С тех пор готовилась к этому шагу.

Петерс. Жили ли вы до революции в Петрограде и Москве?

Каплан. Ни в Петрограде, ни в Москве не жила.

Скрынник. Назовите полностью свое имя, отчество и фамилию.

Каплан. Меня зовут Фанни Ефимовна Каплан. По-еврейски мое имя Фейга.

31 августа 1918 г.

Приложение № 2

ИЗ ОТКРЫТЫХ ИСТОЧНИКОВ

ИЗ ГАЗЕТЫ «ИЗВЕСТИЯ ВЦИК»

От ВЧК. Чрезвычайной Комиссией не обнаружен револьвер, из коего были произведены выстрелы в тов. Ленина. Комиссия просит лиц, коим известно что-либо о нахождении револьвера, немедленно сообщить о том Комиссии…

1 сентября 1918 г.

ИЗ ГАЗЕТЫ «ИЗВЕСТИЯ ВЦИК»

Вчера по постановлению ВЧК расстреляна стрелявшая в товарища Ленина правая эсерка Фанни Ройд (она же Каплан).

4 сентября 1918 г.

На суде над правыми выяснились такие подробности. Террористка Каплан начала готовить свой подвиг еще в феврале-марте 1918 года, приехав специально для этого в Москву. Она считала, что «будничной работой» сейчас заниматься не время, нужно «вспомнить старые заветы партии», и организовала небольшую эсеровскую террористическую группу для совершения покушения на жизнь В. И. Ленина.

Осуществить тогда этот план Каплан не удалось, она совершила покушение только после вступления в отряд Семенова.

«Центральный боевой отряд» Семенова, переехавший в Москву, насчитывал в то время около 15 человек. Каплан была принята в состав отряда по рекомендации члена военной комиссии партии эсеров Дашевского. В начале июля он узнал о твердом намерении Каплан совершить террористический акт против Ленина. Дашевский считал необходимым, чтобы такого рода покушения, могущие иметь серьезнейшие последствия, совершались под контролем и руководством ЦК. Поэтому он решил связать Каплан с Семеновым, работа которого санкционировалась и проходила под контролем ЦК.

Отряд Семенова деятельно готовил покушение. В то время в Москве еженедельно по пятницам проходили митинги на предприятиях города, и В. И. Ленин часто выступал на них. Заговорщики разделили город на части и назначили исполнителей, которые должны были стрелять в Ленина, когда он прибудет на митинг. На крупные предприятия посылались дежурные террористы, которые при появлении Ленина должны были сообщить об этом исполнителю. Один из членов террористической группы, подсудимый Усов, говорил на суде: «Все наши руководящие лица: Семенов, Елена Иванова и Коноплева – категорически настаивали, чтобы убийцей Ленина непременно был рабочий. Это, мотивировали они, послужило бы большей агитацией против Коммунистической партии…» Кроме Усова исполнителями террористического акта были назначены Федоров-Козлов, Каплан и Коноплева.

Усов, встретив на одном из митингов В. И. Ленина, не смог выполнить задуманное. На суде он объяснил это так: «Ленин был встречен громом аплодисментов и восторженными криками, и, конечно, вырвать Бога у полуторатысячной рабочей массы я… не решился. Я стрелять не стал». Так же поступил в другом случае и Федоров-Козлов.

Говорят, что Ленин обладал особого рода магне-_: тизмом. Таким, что под влияние его сильной воли попали даже террористы, которые, как на сеансе гипноза отказывались от собственных планов, подарив пролетарскому диктатору жизнь.

30 августа на заводе Михельсона дежурил член террористической группы Новиков, который и сообщил Каплан о приезде Ленина. Она явилась на завод.

Когда Ленин, окруженный рабочими, выходил из помещения, где только что закончилось собрание, Новиков умышленно споткнулся и застрял в двери, сдерживая выходящих людей. В это время Каплан произвела выстрелы.

Семенов рассказывал: «После покушения на Ленина в газетах появилось сообщение от московского бюро ЦК о том, что партия эсеров непричастна к этому покушению. Это произвело на наш отряд впечатление ошеломляющее… Я предложил, чтобы кто-нибудь из боевиков вместе со мной пошел бы к Донскому… Донской сказал, что партия обратно не возьмет этого решения, что сейчас идет «красный» террор, что если мы это решение возьмем обратно, то вся партия в целом будет подвергнута разгрому… Он сказал, что единственная возможность, которая осталась, – эта мысль ему понравилась, – действовать как народные мстители, черные маски, вот это дело хорошее, тут партия будет в стороне, и, с другой стороны, капитал приобретем, удар основательный нанесем Советской власти…» Причастность членов ЦК партии эсеров к покушению на жизнь В. И. Ленина подтверждали другие данные. Донской, Гоц, Тимофеев, Морозов признали на суде, что Каплан являлась членом их партии, и подтвердили, что эсеровские боевики, уверенные в том, что ЦК партии санкционировал применение террора, выражали свое возмущение отказом признать покушение 30 августа «партийным делом».

Коноплева рассказала о своей беседе в июле 1918 года с Гоцем, который говорил: «Сейчас нужны террористические акты на Ленина и других… Партия эти акты если сейчас не признает, то она их позже признает». Коноплева также рассказала, что член ЦК партии Донской предложил Новикову, участвовавшему в покушении, написать воспоминания об этом, с тем чтобы оставить их в архиве партии. А позже, весной 1919 года, член ЦК партии Морозов приобрел карточку Каплан для партийного архива.

Когда Морозова спросили на суде, для чего ему понадобилась карточка Каплан, он сказал: «Я был секретарем, и все бумаги, которые имели касательство к партии, я всегда собирал». Так эсеровские лидеры, официально отрицая причастность своей партии к покушению, фактически руководили им.

На суде установили, что Каплан стреляла из револьвера, данного ей Семеновым – командиром эсеровского «центрального боевого отряда». Вот почему в 1918 году Каплан упорно не отвечала на вопросы следователей о том, где она взяла браунинг. Теперь стало понятно и то, почему у Каплан в портфеле находился железнодорожный билет Томилино – Москва.

Из показаний участников семеновского отряда выяснилось, что на даче в Томилино находилась конспиративная квартира отряда и там неоднократно бывала Каплан, приезжавшая из Москвы.

Верховный революционный трибунал после 50-дневного тщательного судебного разбирательства приговорил членов ЦК партии социалистов-революционеров А. Р. Гоца, Д. Д. Донского, Л. Я. Герштейна, М. Я. Гендельмана-Грабовского, М. А. Лихача, Н. Н. Иванова, Е. М. Ратнер-Элькинд, Е. М. Тимофеева, членов различных руководящих органов партии С. В. Морозова, В. В. Агапова, А. И. Альтовского, члена ЦК партии народных социалистов В. И. Игнатьева и членов «центрального боевого отряда при ЦК партии эсеров» Г. И. Семенова, Л. В. Коноплеву и Е. А. Иванову-Иранову к расстрелу.

Абсолют

Абсолют – партийная кличка международной авантюристки. Отец ее, Дмитрий Васильевич, известный юрист, прекрасный музыкант, друг Глинки и Антона Рубенштейна, – один из основателей Петербургской консерватории и Русского музыкального общества.

Дядя, Владимир Васильевич, к которому была особенно привязана юная Леля, – замечательный художественный и музыкальный критик, ученик неистового Виссариона (его и самого называли Белинским в искусстве). Владимир Стасов стоял у истоков двух бурных течений в русской культуре: передвижников в живописи и «Могучей кучки» в музыке.

Леля Стасова с детских лет погрузилась в бескрайний океан высокого искусства. Роясь в огромной библиотеке отца, она рано открывала для себя «Божественную комедию» Данте и «Дон Кихота» Сервантеса.

Она часами простаивала перед замечательными полотнами, висевшими на стенах отцовской квартиры, подарками великих художников. «Осужденный» Маковского, эскизы к «Бурлакам» Репина, «Тройка» Перова, портреты родных, написанные Репиным и Крамским… Скульптуры Антокольского…

Она слушала, притаясь где-нибудь в углу гостиной, новые музыкальные пьесы в исполнении самих композиторов, крупнейших мастеров века Антона Рубинштейна и Милия Балакирева. Она была покорена могучим басом Федора Ивановича Шаляпина.

Но не только в мир чистого искусства погружалась юная гимназистка.

И отец и дядя были людьми прогрессивными.

М. Горький в своих воспоминаниях о В. В. Стасове писал, что каждый арест, о котором тот слышал, искренне огорчал его.

«Губят людей, – говорил он. – Лучшее ни земле раздражают и злят, – юношество. Ах, скоты!..»

В. В. Стасов был лично связан с А. И. Герценом, бывал у него в Лондоне, увлекался сочинениями Чернышевского, поддерживал петрашевцев…

Знаменитый критик, непричастный к политике и не связанный с бунтарскими организациями, негласно помогал своей юной племяннице, когда она вышла на революционную стезю.

Как тайный советник, он получал на адрес Императорской Публичной библиотеки в общем потоке зарубежной литературы и нелегальщину. В том числе два экземпляра «Искры». Один экземпляр шел в секретный архив библиотеки. Другой… в руки племянницы…

Серьезная, вдумчивая не по годам девочка, перерыв всю библиотеку отца, с особым интересом перечитывала сочинения Чернышевского, вспоминала декабристов, книги по истории революционного движения. Якобинцы, чартисты, парижские коммунары…

Часто с большим уважением вглядывалась она в фотографии народовольцев, среди которых были и женщины. Вера Фигнер, Софья Перовская… Бывавший в доме Стасовых известный юрист А. Ф. Кони подробно рассказывал о процессе Веры Засулич, и Леля слушала его восхищенно, широко раскрыв глаза. Ей хотелось хоть немного походить на эту женщину.

Сдержанная, молчаливая, всегда строго одетая, Елена Стасова конденсировала в себе энергию, которая страстно искала выхода. Начала преподавать в женской воскресной вечерней школе Технического общества, на Лиговке. Ученицами школы были работницы – текстильщицы и табачницы.

Так состоялся выход Елены Дмитриевны в большой мир. Работа в вечерних школах и в музее учебных пособий, долгие задушевные беседы с работницами и учительницами сблизили девушку с так называемыми «политиками». Среди них была девушка, сразу завоевавшая уважение и любовь Елены, по имени Надежда, по фамилии Крупская. Крупская привлекла Стасову к работе в политическом Красном Кресте – организации, связанной с революционным движением.

Вскоре Елена стала помогать в хранении подпольной литературы.

Среди нелегально изданных листовок одна, с надписью синим карандашом «Петухи», особенно взволновала Стасову.