Текст книги "Брачный сезон"

Автор книги: Галина Балычева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Мы замерли в недоумении, а Фира с криком: «Споймался!!!» – кинулся мимо Димки на улицу.

Мы ошалело переглянулись и побежали вслед за стариком. В темноте я не стала осторожничать со ступеньками – все равно ничего не видно – и, одним махом спрыгнув на дорожку, понеслась вперед.

Однако бежала я недолго и уже буквально через несколько метров, споткнувшись о чье-то валяющееся на земле тело, грохнулась прямо на него. Тело подо мной тоненько заверещало и забрыкалось, звон и грохот при этом усилились. Рядом валялся Димка, а Серега со Степкой пытались нас поднять. В темноте ничего невозможно было разобрать.

Я запуталась в каких-то веревках и чем больше дергалась, пытаясь освободиться, тем больше запутывалась. Хорошо, хоть отец догадался включить на террасе фонарь. Однако вместо того, чтобы прийти нам на помощь, он вдруг согнулся пополам и возмутительным образом зашелся от хохота.

На освещенном перед домом пятачке по земле катались и брыкались три опутанных тенетами тела.

Мальчишки, хохоча до одури, пытались нас освободить, но, поскольку к веревкам были привязаны бутылки и консервные банки, сделать это было не так-то просто.

– Разрежьте веревки, – простонала я с земли.

– Еще чего, – заверещал под мной Фира, – ишь чего надумала? Как в дозоре стоять, так нет никого...

– Фира, – я попыталась перевернуться на бок, – твои штуки?

– Ну, не твои же, – сдавленно просипел с земли старик.

Степка наконец принес из дома нож и, невзирая на Фирины протесты, разрезал веревки.

– Зачем ты это сделал? – спросил Димка, вставая с земли и отряхиваясь.

– Зачем, зачем? У вас под носом все время кто-то шастает, а вы и ухом не ведете. Не иначе как нас опять подслушивали. А я вот веревочки между деревьями протянул, бутылочки с баночками привязал, если кто чужой начнет ночью по саду шастать, мы сразу и услышим.

– Уже услышали, – сказал отец, вытирая выступившие от смеха слезы, – и не только мы, вся улица услышала, что у Самсоновых крыша съехала.

– Со звоном, – заржал Димка.

Все тоже принялись хохотать, а Фира громче всех.

– Фира, – давился от смеха Димка, – признавайся сразу, ты случаем капканов по саду не расставил? Как-то не хочется в них попасть.

– Хорошая мысль! – обрадовался старик.

– Так... – Я строго посмотрела на Фиру. – И этого диверсанта мы собираемся взять с собой на поиски клада? Дима, мне кажется, мы погорячились.

После таких слов Фиру как ветром сдуло, испарился в мгновение ока.

– Ну что, господа, – произнес отец, – подведем неутешительные итоги. Как показывает практика, конспираторы мы никакие. Опять нас кто-то подслушивал, а мы этого и не заметили. Если бы не Фирины сети... Хотя попались-то в них мы сами. Ладно, пойдемте спать, светает уже.

И действительно ночь отступала.

В полумраке утра в саду обозначились очертания кустов и деревьев, а между ними как бы парили в воздухе консервные банки и бутылки.

Остаток ночи прошел спокойно, а утром стали собираться в дорогу. Тетя Вика затеяла пироги, жарила кур, варила яйца. Мы с Димкой продумывали экипировку и инвентарь. В список необходимых вещей были включены лопата, фонарь, свечки, спички, спальные мешки и так далее. Мальчишки, перешерстив библиотеку, собрали все имеющиеся в доме карты и атласы автодорог и пытались проложить маршрут нашего путешествия.

Фира путался под ногами. О намеченной поездке было решено никому ничего не говорить, и, когда в дом заходили Санька, Лариска с Мишаней или кто-нибудь из соседей, мы тут же начинали делать вид, что ничего не делаем, а просто отдыхаем.

Я быстро ложилась на диван с книжкой, Фира бросался в кресло-качалку и мгновенно там засыпал. Кресло еще сильно раскачивалось, не успев остановиться после его наскока, а старичок уже посапывал во сне, аки ангел. Степка с Сережкой играли в шахматы, а Димка выступал в роли наблюдателя.

Как назло, в этот день соседи шли косяком, все время им что-то было нужно. Мы уже устали изображать безделье, стали путать роли. Один раз я вместе с Фирой по ошибке прыгнула в кресло-качалку, и, естественно, оба оказались на полу. Просто никакой возможности сосредоточиться на кладоискательстве.

К вечеру мы так измучились от многочасового нервного напряжения, что просто валились с ног от усталости. Однако к отъезду все было готово.

Выехать решили на рассвете, пока поселок и все его обитатели, а значит, и наш злоумышленник, спят.

В четыре утра Димка всех разбудил и начал подгонять с отъездом.

Не зажигая света, да он уже был и не нужен, мы выпили по чашке кофе, загрузили всю приготовленную поклажу в «Фольксваген» и, попрощавшись с родными, выехали за ворота.

Конечно, у моей машины двигатель работает почти бесшумно, но в предрассветный час за городом, где тишину нарушают только просыпающиеся птицы, даже тихий рокот маленького «Фольксвагена» слышен далеко вокруг. Но мы надеялись на лучшее, то есть на то, что нам удастся слинять незаметно. Зря надеялись, можно сказать совершенно напрасно надеялись.

Очень скоро мы заметили, что у нас на хвосте висит синий «БМВ». Убедиться в этом неприятном для нас факте не составило особого труда – стоило всего лишь несколько раз изменить скорость движения. Мерзкий «БМВ» делал то же самое.

– Марьяночка, гони быстрее! – заверещал Фира. – Надо оторваться!

– «Фольксваген», конечно, хорошая машина, – спокойно произнес Димка, – но против «БМВ» на трассе не потянет. Так что дергаться пока повременим, посмотрим, что дальше будет.

Я с Димкой была совершенно согласна, но все же невольно сильнее нажала на педаль газа. Неприятно, когда тебя преследуют.

Однако расстояние между нами и синим «БМВ» осталось неизменным.

Где-то через час машин на трассе заметно прибавилось, и наш преследователь периодически стал пропадать из поля зрения. Но мы даже не успевали обрадоваться его исчезновению, как он снова появлялся на горизонте.

– Предлагаю остановиться и пропустить его вперед. – Я повернула голову в сторону Димки. – Посмотрим, кто сидит в машине.

– Согласен, – отозвался он, – тормози. Фира, ты выходи и беги в кусты, якобы по нужде.

– Почему это я в кусты? Я тоже хочу посмотреть, кто сидит в машине. И вообще, ты помоложе, ты и беги.

Димка резко развернулся на своем сиденье:

– Фира, давай договоримся на берегу: или ты выполняешь все мои распоряжения, или мы сажаем тебя на первую электричку, и ты едешь назад домой, в смысле на дачу. Как видишь, у нас не развлекательная прогулка получается. Думаю, мы вообще зря тебя взяли.

Последних слов Фира уже не слышал – он мчался к кустам.

Я наблюдала за нашим преследователем через зеркало заднего вида.

– Так, приближается... Дим, не оборачивайся, смотри налево... Вот он!

«БМВ» пролетел мимо. В машине сидел мужчина в темных очках и бейсболке, козырек которой скрывал практически пол-лица. Рассмотреть его как следует мы, конечно же, не успели. Но тем не менее было совершенно очевидно, что ни на кого из наших знакомых этот человек похож не был.

Из кустов прибежал запыхавшийся Фира.

– Ну, что, видели? Кто там в машине?

– «Кто там в малиновом берете с послом испанским говорит?..» – задумчиво процитировала я.

– Малиновые береты? – ошалел Фира. – Десантники на «БМВ»?

– Да нет, успокойся, – рассмеялась я, – это я просто так. В машине сидел незнакомый человек.

– То есть вы его не узнали?

– Нет. – Я включила зажигание и стала выруливать на трассу. – Он был в темных очках и так быстро проехал...

– Ну, правильно, – взъярился Фира, – меня отправили в кусты, сами ничего не разглядели... А я бы наверняка все увидел!

– Фира! – повысил голос Димка.

– Все-все, уже молчу, – испугался старик.

Мы мчались по трассе в общем потоке машин. Слева и справа от шоссе расстилались поля, изредка мимо нас пролетали деревеньки, светофоров практически не было.

– Кстати, этот «БМВ» отнюдь не последней модели. – Я вольготно развалилась на водительском кресле и с удовольствием гнала свой «Фольксваген» вперед. – Довольно старенькая развалюха. Думаю, при необходимости мы от него легко оторвемся. Нам бы его только как-то обмануть. Он же не знает, куда мы едем... Или знает?

Нехорошие подозрения закрались мне в душу, и я посмотрела на Димку.

– Ну, откуда ему знать? – Димка неопределенно мотнул головой. – Мы же обсуждали все тихо, при закрытых окнах и дверях...

– Чего же тогда Фирины банки и бутылки зазвенели, когда ты вышел из дома? Значит, кто-то подслушивал, а увидев тебя, бросился бежать.

Димка перехватил мой взгляд, озадаченно потер переносицу и, немного подумав, произнес:

– Вообще-то, когда я выходил, дверь на террасу была открыта. Фира, ты последним заходил с улицы?

С заднего сиденья не донеслось ни звука. Я взглянула в зеркало. Фира, вспомнив про свою оплошность, забился в угол машины и замер там в ожидании Димкиного гнева.

– Фира, спишь, что ли? – обернулся назад Димка.

Старик мгновенно прикрыл глазки и, откинувшись на спинку сиденья, притворно захрапел.

– Вот организм, – подивился Димон, – засыпает в любых условиях. А еще говорят, у стариков бессонница... Хотя, конечно, если весь день дрыхнуть, то какой уж ночью сон.

Я рассмеялась, но Фиру не выдала и погнала что есть мочи вперед, пытаясь догнать синий «БМВ», которого, к слову, даже и на горизонте-то не было видно. А может, мы зря запаниковали? Ну, ехала себе машина и ехала... Мало, что ли, машин на трассе? А мы сразу – преследователь... злоумышленник. Просто у страха глаза велики, вот и все дела. Эта мысль меня очень успокоила, и на радостях я даже стала напевать себе что-то под нос.

Димка сидел рядом на месте штурмана и изучал атлас автодорог России. Я глазела по сторонам и изредка посматривала в зеркало заднего вида... Вдалеке, следом за нами опять ехал синий «БМВ».

– Ну, елки-палки! – От возмущения у меня просто в зобу дыханье сперло. – Откуда же он нарисовался?!

– Кто? – Димка обернулся и увидел нашего преследователя. Тот, как и прежде, маячил на горизонте, держа определенную дистанцию. – Вот гад, привязался, – сказал он, – но ничего, сейчас мы его обманем. – Димка потряс перед собой дорожным атласом. – Значит, сделаем так, в Каменск заедем не прямым, а окружным путем. Через сорок километров сделаем остановку и пропустим «БМВ» вперед, а потом свернем на Покровку. Где-то через час-полтора он поймет, что потерял нас. Пока будет возвращаться... То да се... Короче, часа два мы выиграем, а этого вполне достаточно, чтобы добраться до места. Плохо только, что машина у тебя слишком приметная. Что, поскромнее цвета не нашлось?

Ну, это ж надо, какая наглость... Я от обиды даже сбавила скорость. Сидит в моей шикарной машинке, едет на ней, можно сказать, и еще осмеливается ее же критиковать.

– Ну, знаешь ли, – я почти полностью развернулась к своему обидчику, забыв про руль, – этот цвет самый модный в сезоне.

– О Господи, святые угодники, – раздалось с заднего сиденья, – не все ли равно, какого цвета машина, лишь бы ездила.

– Фира, ты ничего не понимаешь в моде и красоте, – крикнула я через плечо. – А кстати, уж коли ты проснулся, поведай-ка нам про дверь...

Вопрос про дверь Фира, естественно, «не расслышал» и торопливо меня перебил:

– Ну, хорошо, ну, вот ты скажи нам, скажи, какого цвета у тебя машина?

– Этот цвет называется «золотой лимон».

– Как? – захохотал противный старик. – Золотой лимон? Ну, насмешила. А я бы сказал, что это цвет детской неожиданности.

Вконец распоясавшийся Фира строил мне к тому же мерзкие рожи в зеркале.

– Ну, ладно, хватит препираться не по делу, – заткнул Димка не на шутку разболтавшегося старика. – Хотя насчет цвета Фира прав.

Я нажала на тормоз и съехала к обочине.

– Так, кому не нравится моя машина, прошу покинуть салон.

Фира сразу заткнулся и съежился в углу сиденья, а Димка рассмеялся:

– Нравится, нравится, это мы от зависти. Поехали, а то наш друг на хвосте понять не может, чего это мы все время останавливаемся.

Следующие сорок километров мы ехали молча и потому спокойно. Я уже полностью расслабилась, как вдруг Димка крикнул:

– Смотри! – и показал направо. – Вот поворот, который нам нужен.

Я как раз пролетела мимо.

– А что, раньше нельзя было сказать? – заорала я.

– Тише-тише, все идет по плану. – Димка закрыл атлас и сунул его в бардачок. – Проедем еще метров пятьсот и сделаем привал, а, когда он нас обгонит, вернемся к этому повороту. Понятно?

– Понятно, – кивнула я и погнала дальше.

Справа от шоссе, как назло, тянулась полоса густого леса, и никакого приличного места для отдыха не наблюдалось. Но Димка оказался неплохим штурманом, и через полкилометра пути глубокая канава, идущая вдоль шоссе, неожиданно прервалась узеньким съездом на грунтовую дорогу.

– Вот отличное место для стоянки. – Димка показал на небольшую полянку. – Здесь и остановимся. Значит, так... приготовьтесь... Сейчас съезжаем на грунтовку, быстро расстилаем одеяло и делаем пикник. Мужик в «БМВ» должен видеть, что мы остановились отдохнуть и перекусить. Минимум час он будет дожидаться нас впереди, а мы за это время...

– Далеко уедем, – услужливо подсказал с заднего сиденья Фира.

– Правильно. – Димка отстегнул ремень безопасности и взялся за ручку двери. – Приготовились? Пошли!..

Подчиняясь его указаниям, я съехала с шоссе и резко затормозила. Машина еще катилась по грунтовке, а Димка с Фирой, как лихие десантники, выпрыгнули на ходу и побежали к лужайке. В мгновение ока они расстелили одеяло и картинно упали на него в позах отдыхающих. Счет шел на секунды. Я догнала их и приземлилась рядом, выставив вперед корзину с провизией – пусть этот гад видит, что мы есть собираемся. Я быстро повытаскивала из корзинки все ее содержимое и застыла с термосом в одной руке и кружкой в другой. Фира с Димкой схватили по пирогу.

– Ну, где же он? – Я уже устала держать на весу двухлитровый термос.

Машины мелькали одна за другой, и Димка неотрывно следил за дорогой, но нашего преследователя все не было видно.

Я уже испугалась, что в таком потоке мы его просто прозевали, когда Димка наконец прошипел:

– Вот он, голубчик.

Мы проводили взглядом проехавший мимо «БМВ» и успели заметить, что мужик за рулем посмотрел в нашу сторону, что, собственно, нам и было нужно.

– Быстро собираемся, – скомандовал Димка, – и вперед... вернее, назад.

В таком же темпе мы загрузились обратно в мой «Фольксваген» и выехали на шоссе. Поток машин к этому часу был уже довольно плотный, но я, нарушая все правила движения, лихо развернулась через две сплошные полосы и рванула назад к повороту на Покровку. В данной ситуации цвет моей машины был нам очень даже на руку – мне все уступали дорогу. Объездной путь до Каменска занял у нас не два часа, как предполагал Димка, а все три, поскольку качество дорожного покрытия этой, с позволения сказать, трассы оставляло желать лучшего, а амортизаторы моей новенькой машинки были дороги моему сердцу. Поэтому ехала я не более девяноста километров в час, объезжая ямы и ухабы и плетущиеся со скоростью черепахи трактора. Фира мирно похрапывал на заднем сиденье, а мы с Димкой строили догадки, кому ж это мы и зачем настолько спонадобились, что он гоняется за нами по дорогам России.

– Слушай, Дим, – я по-прежнему с опаской поглядывала в зеркало заднего вида, – а если он вооружен?

Димка тоже невольно оглянулся, но, не заметив сзади ничего подозрительного, философски изрек:

– Ну, если он вооружен, главное, чтобы он не воспользовался своим оружием.

– А если воспользуется?

– А если не воспользуется? На дорогу лучше смотри.

– А что?

– Да ничего, о плохом еще успеем подумать. – Димка снова углубился в изучение дорожного атласа.

– Не скажи, – я преодолела крутой поворот и, выехав на прямую дорогу, прибавила газу, – надо рассчитывать на лучшее, а готовиться к худшему.

– Хорошо, уговорила, – продолжал он листать атлас, – купим в Каменске два пистолета и рогатку для Фиры. Кстати, вот и он.

Дорожный знак на обочине информировал о том, что мы въезжаем в славный город Каменск.

Окраина города встретила нас шикарными особняками. Какая жалость! А я-то приготовилась увидеть патриархальный городок, утопающий в вишневых садах. Впрочем, такого, пожалуй, уже нигде и не встретишь.

Однако ближе к центру картина изменилась, на мой вкус, к лучшему. Вишневых садов, правда, не наблюдалось, но появились пышные липовые аллеи. Вдоль нешироких улиц лепились маленькие аккуратненькие домики, и в целом милый провинциальный город очень даже радовал глаз.

– Давай спросим у милиционера, как проехать в исторический музей. – Димка указал на постового в будке.

– Давай. – Я уже подъехала было к обочине и собиралась затормозить, но потом резко нажала на газ и помчалась вдоль улицы.

– Ты чего это? – опешил Димка. – Гаишника испугалась?

– Во-первых, не гаишника, а гибэдэдэшника, —поправила я, – а во-вторых, Димон, ты был абсолютно прав, машина у меня слишком приметная. Смотри, как милиционер вылупился. Представляешь, если тот гад на «БМВ» спросит: «А не проезжал ли здесь желтый «Фольксваген»?», – а милиционер и скажет: «Проезжал, поехал в исторический музей». – Нормально, да?

И действительно, постовой выглянул из будки и провожал взглядом нашу машину, пока мы не скрылись за поворотом.

– Да, ты права. – Димка развернулся на сиденье и посмотрел назад. – По машине нас легко можно выследить. Давай-ка поставим ее на автостоянку, где-нибудь подальше отсюда – этот постовой нас уже приметил, – а потом пешком или на такси доберемся до музея.

На том и порешили.

Музей мы нашли довольно быстро, но он, к сожалению, был еще закрыт. До открытия нужно было убить где-то целый час, и мы вспомнили, что неплохо бы и позавтракать.

– Пойдемте, поищем кафе, – предложила я.

– А зачем кафе? Давайте перекусим на лавочке. – Фира потянул меня в сторону тенистого сквера, окружающего музей.

– А кусать что будем? – осведомился Димка. – Продукты ведь в машине остались.

– Пирожки и кофе вас устроят?

– Более чем. А откуда у тебя?

Фира хитро прищурился:

– Из машины сумочку прихватил.

– Ай, старик, ай молодца, – похвалил Димка. – Может, мы действительно не зря тебя с собой взяли? А, Марьяша, как думаешь?

Я согласно кивнула. Фира выдал нам по пластиковому стаканчику и налил из термоса кофе, а пирожки мы уж сами стали таскать из пакета.

– У меня – с грибами, – объявил Димка.

– А у меня – с повидлом.

– А у меня – с яйцами и зеленым луком, – отрапортовал Фира, откусив кусок пирога и блаженно щурясь.

В одиннадцать часов музей открылся, и мы были первыми его посетителями.

Для начала мы решили осмотреться, пока никого ни о чем не расспрашивая. Но не тут-то было.

Поскольку, кроме нас и дежурных бабушек, никого в музее не наблюдалось, к нам очень скоро прицепилась шустрая молоденькая экскурсоводша. Судя по всему, она очень любила свою работу и свой город и готова была трудиться, даже если ее об этом никто и не просил. Девушка стала таскать нас из зала в зал, рассказывая об истории края. Мы слушали внимательно, кивали, но, поскольку нас интересовали несколько другие события, то мало-помалу постарались свернуть ее к периоду, предшествовавшему незабвенной Великой Октябрьской социалистической революции. Мы стали расспрашивать девушку об известных дворянских фамилиях, чьи поместья когда-то располагались в губернии. Сохранились ли они, в смысле поместья? Можно ли их осмотреть? Лена – так звали девушку – пустилась в подробное повествование о дворянских семьях, живших до революции в самом Каменске. Все это было очень интересно, но время шло, а толку не было, и мы начали нервничать. Тогда Фира по-стариковски весьма беспардонно спросил:

– А как теперь называется Волохонский уезд?

– Волоховский уезд? – удивилась Леночка. – Да ведь уездов теперь нет, есть районные центры. А Волоховский уезд... Погодите, сейчас я посмотрю...

Леночка куда-то убежала, а мы стали совещаться, как бы нам поскорее все узнать и вырваться из цепких ручек любезной экскурсоводши.

– Вот! – Леночка притащила толстую папку с веревочными тесемками. – Здесь все про изменения названий.

– Прямо все-все? – зачем-то спросил Фира.

– Да, вот смотрите, – Леночка принялась листать страницы, – Бабыкино, Бараново, Бурцево, Волохов... – Мы склонились над папкой.

– Волохов – уездный город, переименован в 1921 году в город Октябрьский, – прочитала я. – Леночка, а не знаете ли, как теперь называется деревня Воронцовка, расположенная в этом самом Октябрьском районе?

Леночка подумала немного, полистала бумаги в принесенной ею папке, но потом ответила, что такую информацию могут дать только в Октябрьском краеведческом музее.

– Кстати, там поблизости есть очень интересное место... – опять завелась экскурсоводша.

– Да мы, знаете ли, сюда в командировку приехали, – снова выручил нас Фира.

Если бы не он, добросовестная Леночка завела бы свою бодягу еще на час.

– Геологи мы. – Фира для солидности выпятил цыплячью грудь и отставил в сторону ножку. – Направляемся в Октябрьский уезд, то есть район, а к вам зашли для культурного развития. Спасибо, милая девушка, за рассказ, было очень интересно и познавательно. Так как нам сподручнее добраться до Октябрьского?

– А пойдемте, я вам на карте покажу.

Леночка подвела нас к огромной, во всю стену карте и показала, где находится город Октябрьский. Слава Богу, полдела было сделано. Димка сверился со своим атласом, отметив нужное нам место, и мы, горячо поблагодарив девушку за чрезвычайно интересную экскурсию, разве что не бегом покинули музей.

– Ну, Фира, ну, молодец, геолог. Ты просто растешь в моих глазах, – пожал ему Димка руку. – Если бы не ты, париться нам с этой Леночкой еще добрых два часа.

– Старая гвардия не ржавеет, – ответил дед.

И мы отправились на автостоянку за моим « Фольксвагеном».

– Ну надо же, – удивлялся по дороге Димка, – такое красивое русское название Волохов. Так нет же... надо было его заменить на пятидесятый по счету Октябрьский. Большевистский маразм в действии.

По дороге на Октябрьский мы так радовались, что быстро смогли узнать новое название уездного городка, что даже на время забыли о нашем преследователе.

– Послушайте, – Фира повернул голову назад, – а где ж наш «БМВ»?

Димка тоже оглянулся, а я посмотрела в зеркало заднего вида. Дорога была довольно пустынной, и нашего «гада» на ней не наблюдалось.

– Ура, оторвались! – обрадовались мы с Фирой, но Димка с нами не согласился:

– Погодите радоваться, до этого Октябрьского еще доехать надо.

– Доедем... не вопрос, – не унывал Фира. – Был бы бензин. – Он подложил под голову подушку и удобно разлегся на заднем сиденье.

Дорога из Каменска до Октябрьского была одна, по крайней мере, на карте другой не наблюдалось. С каждым километром машин на трассе становилось все меньше и меньше. Да и трассой эту двухполоску назвать было трудно: узкая лента асфальтового покрытия да лес с двух сторон. Мне, честно говоря, стало как-то не по себе. А что, если этот синий «БМВ», черт его дери, знает, куда мы едем? Встречаться с ним на пустынной дороге мне лично не улыбалось. И, вообще, что ему от нас в конце концов нужно?

– Димыч, а может, дождемся ночи? – предложила я. – Ночью все кошки серые, проедем незамеченными.

Димка, развалившись на соседнем сиденье, спокойно посматривал по сторонам.

– Когда не знаешь, с чем, а вернее, с кем имеешь дело, лучше не рисковать, – ответил он. – Что нас может ожидать ночью на незнакомой дороге?.. Ты знаешь?

– Нет, – испугалась я. – А что?

Димка осклабился и потрепал меня по макушке:

– Не боись, Марьяха, доедем без шуму и пыли. – И всю оставшуюся дорогу он, как настоящий мужчина, не подавал вида, что его что-то беспокоит, а, напротив, весело балагурил, рассказывал анекдоты – короче, пытался отвлечь нас от черных мыслей.

Я же тем не менее всю дорогу нервно посматривала в зеркало заднего вида, боясь обнаружить там синий «БМВ».

А Фира, который еще совсем недавно был абсолютно спокоен, теперь, заразившись моей нервозностью, как летчик-истребитель во время Второй мировой войны, каждые тридцать секунд оборачивался назад.

Однако, как ни странно, но до Октябрьского мы добрались без осложнений и, что особо радовало, без преследований. При въезде в город мы действовали по уже отработанной схеме: машину поставили на стоянку, узнали, где находится музей, и отправились на его поиски. В Октябрьском это оказался не краеведческий, а аж историко-литературный музей.

Купив билеты и пройдя в первый зал, мы, не теряя времени на осмотр экспонатов, сразу же запустили Фиру в разведку. Поскольку в Каменском музее он проявил себя с наилучшей стороны, было решено использовать его таланты на всю катушку.

Фира «расправил перья», то бишь распушил остатки своих локонов и, подкатив к сидевшей у входа в зал бабульке, завел с ней пространный разговор. А мы тем временем отошли в сторонку и, изображая любознательность, склонились над выставочной витриной.

Краем глаза я следила за Фирой и его действиями. Минут через пять старик раскланялся с дежурной бабушкой и проследовал в другой зал. Мы поторопились за ним.

– Ну, узнал про Воронцовку? – шепотом спросила я.

– Нет... – Фира с опаской посмотрел по сторонам. – Бабка ничего не знает, направила к искусствоведам.

– А где они?

– Где-то по лестнице вниз и налево.

– Вон лестница, – показала я и первой пошла вперед.

Мы спустились в полуподвал и остановились перед двумя окрашенными серой масляной краской дверями. Ни на одной из них не было никакой таблички, и поэтому, где сидят искусствоведы, оставалось только гадать.

– Марьяша, – Димка сунул мне в руки атлас, – думаю, что к искусствоведам лучше пойти тебе.

– Это почему же? – возмутился Фира. – Я же первый начал, – и его лысина стремительно начала розоветь.

– Не жадничай, старик, – похлопал его по спине Димка, – поделись лаврами с молодым поколением, а то получается, что ты один у нас молодец, а мы так... случайно забежали.

– Чем делиться? – не понял Фира.

– Тише вы, уймитесь, – прошипела я, – уже стучусь.

Я приоткрыла первую попавшуюся дверь и заглянула внутрь. Практически у самого входа за письменным столом сидела весьма дородная и немолодая женщина.

«Наверно, нелегко ей впихиваться на свое рабочее место, – подумала я. – Кабинетик-то – два метра в ширину, полтора в длину, честное слово. Не кабинет, а мыльница».

– Здравствуйте, – пропела дама неожиданно красивым, мелодичным голосом. – Чем могу вам помочь?

«Надо же, – поразилась я, – у такой малопривлекательной тетки – совершенно потрясающий голос. Кстати сказать, красивый голос встречается даже реже, чем красивые глаза, например».

Пока я про все про это думала, искусствоведша вопросительно смотрела на меня и вежливо ждала.

Наконец, очнувшись от некстати пришедших мыслей, я поздоровалась и начала лепить свою легенду. Хочу, мол, найти могилы предков. Знаю только, что деревня в прошлом называлась Воронцовка, но на карте такого места нет. Может, ее переименовали?.. и так далее, и тому подобное...

Дама дружелюбно выслушала мою лепнину и, немного подумав, попросила достать из книжного шкафа синюю папку.

– Вторую слева, пожалуйста. – Сама она к шкафу подойти не могла, поскольку я перекрыла ей весь проход.

Непонятно, как она вообще здесь что-либо достает. Для того, чтобы дотянуться до верхней полки и стянуть тяжеленную папку, мне понадобились не только весь мой рост, но и спортивная подготовка. Поскольку шкаф был очень высокий и никакого стула или стремянки в кабинетике не наблюдалось, я была вынуждена встать коленом на искусствоведшин стол и, уцепившись одной рукой за дверной косяк, другой выцарапывать толстенную папку. Когда я стянула ее наконец с полки и осторожно положила на стол перед искусствоведшей, та порылась немного в подшитых бумагах и... попросила достать еще одну, но уже крайнюю справа.

«Недешево обойдутся Димке мои мытарства», – подумала я и снова полезла на письменный стол.

Полистав бумаги во второй папке и сверив какие-то данные с документами из первой, моя искусствоведша радостно объявила:

– Вы абсолютно правы, деревня Воронцовка в 1921 году была переименована в Красную Коммуну, а в 1965 году ей был присвоен статус села и дано новое название – Первомайское.

«Ну, кто бы сомневался, – подумала я. – Но на кой черт Красную Коммуну переименовывать в Первомайское? Непостижима логика местных администраторов».

– И где же это Первомайское? – полюбопытствовала я.

– А сейчас на карте посмотрим. – Милая искусствоведша рыпнулась было к карте, висевшей на стене, но с первого раза в щель между столом и шкафом не пролезла, отчего сильно сконфузилась и покраснела.

– Тесно здесь, – оправдывалась она.

Вторая попытка оказалась более удачной, и через минуту мы уже дружно водили пальцами по карте, отыскивая село Первомайское.

– Вот оно, – наконец сказала дама, указывая на точку в правом нижнем углу, – село Первомайское.

– Скажите, пожалуйста, а это действительно бывшая Воронцовка? – засомневалась я. – Больно уж затертое имечко – Первомайское. Наверно, в каждом районе есть село или поселок с таким названием.

– Что верно, то верно, – рассмеялась толстуха, и смех ее прозвенел серебряными колокольчиками. Я тоже невольно заулыбалась. Удивительно, как получалось у этой некрасивой и толстой тетки быть такой обаятельной и даже привлекательной.

– Не беспокойтесь, – искусствоведша начала пробираться обратным путем на свое рабочее место, – в нашем районе это единственное Первомайское.

Я заглянула в атлас, который сунул мне Димка, и действительно, населенный пункт с таким названием здесь значился. Теперь оставалось только узнать, как туда добраться. Проселочные дороги, обозначенные на карте, порой весьма отдаленно напоминают реалии. Не заблудиться бы на ночь глядя.

– А не подскажете, как лучше добраться до села? – спросила я.

Искусствоведша удивленно вскинула на меня глаза.

– Да куда же вы на ночь глядя, да к тому же на кладбище?

Я-то, честно говоря, и забыла, что интересовалась могилами предков.

– Переночуйте в гостинице, а завтра с утра отправитесь на поиски могил.

– Ну, до ночи еще далеко, да и не одна я. Со мной муж и еще один родственник, – соврала я.

Искусствоведша с сомнением покачала головой.

– Ну, все равно лучше бы с утра, но если не боитесь... Сейчас, как из музея выйдете, – она стала показывать в окно, куда нам нужно направляться, – пройдите чуть вперед и направо, там дорога... Кстати, вы на машине?

Я утвердительно кивнула.

– Доедете по этой дороге до больницы – серое такое трехэтажное здание, повернете еще раз направо и выедете на дорогу, ведущую на Кисловку. – Толстуха опять вылезла со своего рабочего места и показала мне эту дорогу на карте. – Вот смотрите, проедете мост и сразу налево, а там рукой подать до Первомайского.

Я сделала пометки в своем атласе.