Текст книги "Брачный сезон"

Автор книги: Галина Балычева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

– Идите погуляйте, голуби, – напутствовал Фира, – а мы с Петровичем грибами займемся, супчик сварим. Правда, Петрович?

– Еще какой супчик – пальчики оближете.

Мы прихватили в сенях по корзинке и, прикинувшись грибниками – это в полдень-то, – вышли наконец на разведку.

По сравнению с прохладой толстостенного бревенчатого дома жара на улице стояла одуряющая. Никого, кроме кур, купающихся в пыли, да сонных собак, в округе не наблюдалось. Но всем известно, что в деревне каждый новый человек заметен, извините, как вошь на лысине. Это вам не город, где можно затеряться, как в джунглях. Здесь десятки глаз наблюдают из маленьких окошечек. Все интересно. Кто на колодец пошел, кто из магазина идет, к кому гости приехали? А что за гости, что за люди и зачем приехали?

Нам же популярность сейчас была ни к чему. Поэтому, понаблюдав за улицей через забор, мы решили пробираться к церкви огородами или, как говорят в деревне, – задами.

Выбравшись на тропинку, идущую вдоль картофельных угодий, мы с Димкой направились в сторону дубовой рощицы. Судя по всему, именно там и должна находиться церковь. По дороге нам, слава Богу, никто не встретился, и, благополучно добравшись до леса и пройдя его, мы вскорости вышли на берег небольшой, заросшей кустарником речки.

– Вот это да, – восхитилась я. – А у твоих предков, Димыч, был неплохой вкус. Места-то какие красивые.

Димка крутил головой, смотрел по сторонам – наверно, тоже любовался.

– Вот она, смотри! – Он вскинул руку. Чуть поодаль, на косогоре в окружении густо разросшихся берез стояла церковь или, точнее, то, что от нее осталось.

– Она, родимая!

Мы почти побежали вверх по тропинке, но, слава Богу, вовремя остановились.

Территория вокруг церкви отнюдь не была безлюдной: тут и там сновали рабочие. На лужайке перед объектом высились штабеля досок и стояли пачки высокосортного кирпича, упакованного в полиэтилен. Без особого шума и без мата, но весьма споро и организованно шла работа по восстановлению храма.

– Вот тебе, бабушка, и Юрьев день, – прошептала я, – опоздали.

– Не каркай. – Димка опустился на корточки. – Смотри, еще даже леса не поставили... Только начали завалы разбирать. Будем надеяться, что до подвалов еще не дошли.

– А до чего же тогда дошли? С подвалов-то начинать надо. – Я присела рядом. – Что делать-то будем, Димыч?

– Ночи ждать. – Димка осторожно раздвинул ветки кустарника и внимательно наблюдал за объектом. – Ночевать они скорей всего в деревню пойдут, здесь только сторожей оставят.

– Ну, а со сторожами что делать?

– Придумаем.

Сидеть в кустах было неудобно. Я вся издергалась, отмахиваясь то ли от пчел, то ли от ос, поди их разбери.

– Запоминай, – шептал Димка, – ночью разбираться будет некогда.

Я попыталась сосредоточиться на объекте.

– Хорошо бы план нарисовать, да бумаги нет. Димыч, у тебя случайно бумаги с собой нет?

– Нет, так запоминай. И давай-ка для полноты картины обойдем церковь со всех сторон. Мало ли что там может быть.

Димка поднялся с корточек и, согнувшись пополам, двинулся в обход. Я поплелась следом.

Продираться сквозь густой колючий кустарник было делом не простым, и к концу разведки мои руки и ноги все были в царапинах. Ко всему прочему, я умудрилась споткнуться о поваленное дерево и завалиться прямехонько в муравейник. Тут мне пришлось совсем лихо. Маленькие разъяренные насекомые начали отчаянно мне мстить и, чтобы избавиться от них, пришлось раздеться чуть ли не догола и перетряхнуть всю одежду.

– Димка, тебе дорого обойдется эта поездка. – Я показала на свои ссадины. – Когда получишь наследство, буду приезжать к тебе в Париж каждый год или нет, два раза в год.

Димка внимательно осмотрел мои раны и, не обнаружив ничего ужасного, потерял к ним интерес.

– Можно подумать, ты там и так не бываешь, – бросил он на ходу.

– Бываю, конечно, но к тебе буду ездить из вредности. Чтоб ты помнил, кому обязан своим счастьем.

Димка хохотнул и сказал, что для полноты счастья я должна буду прихватить с собой и Фиру.

Закончив с рекогносцировкой, мы спустились к реке и решили отдохнуть, а заодно и искупаться. По причине отсутствия купальных костюмов в воду было решено залезать из кустов и по очереди.

Накупавшись и провалявшись на берегу до шести часов вечера, мы наконец засобирались домой.

– Есть хочется ужасно, —сказал Димка. – Старики обещали суп грибной сварить, надеюсь, они его весь не слопали.

– Не беспокойся, Фира нас голодными не оставит. А вон, кстати и он, легок на помине.

Со стороны рощи донесся слабый свист, и в кустах мелькнули Фирины рыже-седые кудри. Мы подхватили корзинки и поспешили к нему.

– Что случилось, Фира?

– Это я вас спрашиваю: что случилось? – срывающимся от возмущения шепотом спросил он. – Ушли утром, сказали, что к обеду вернетесь, а вас нет и нет. Я уж не знал, что и думать. А вы, оказывается, на пляже валяетесь. Совесть-то у вас есть?

Действительно, нехорошо получилось: мы здесь отдыхаем, купаемся, а бедный старик нервничает.

– Фирочка, родной, прости. – Я обняла его за плечи. – Здесь так красиво и речка... Мы устали, было очень жарко – решили искупаться. А есть после твоих замечательных блинов совсем не хотелось. Вот мы и решили немного позагорать. Ну, не сердись, пожалуйста. Мы же здесь не бездельничали. Все вокруг церкви облазили, местность изучили. Вот смотри. – Я показала ссадины на руках и ногах. – По кустам продирались.

– Ну и где же церковь? – Фира немного смягчился.

– Там. – Я махнула рукой в сторону тропинки. Но там полно рабочих. Реставрация началась.

Фира в ужасе выпучил глазки и разинул рот.

– Ах, елы-палы, Матка Боска, – всплеснул он руками. – Опередили! – И старик забегал перед нами туда-сюда.

– Не надо паники, – скомандовал Димка, – это еще не факт. Но ситуация сильно изменилась. Если еще месяц назад здесь можно было делать что угодно, то сейчас нам, естественно, никто не позволит рыться в церкви или ее подвалах. Но что теперь об этом говорить? – Димка махнул рукой. – Давайте лучше подумаем, что же нам делать. Какие будут предложения, господа хорошие?

У меня особых предложений не было, а Фира, почесав лысину, спросил:

– А на ночь рабочие здесь остаются?

– Вопрос резонный. – Димка подхватил нас с Фирой под руки и отвел поглубже в кустарник. – Судя по тому, что возле церкви не видно ни палаток, ни бытовки, рабочие скорее всего живут в деревне. Однако стройматериалы без присмотра и одной ночи не продержатся – аборигены все растащат по досточке, по кирпичику.

– Да не может быть, – не согласился Фира. – Ведь это же церковь – благое дело.

– Еще как может, дорогой, поверь мне, профессионалу. – Димка похлопал Фиру по плечу. – Так вот что я думаю: было бы полезно узнать, остаются ли возле церкви на ночь сторожа или нет. Согласны?

– Согласны, – ответили мы хором.

– Фира, придется тебе опять в разведку идти. – Димка смерил старика взглядом. – Готов?

– Всегда готов! – Фира обрадовался, что ему снова доверили важное дело, и от нетерпения загарцевал на месте.

Чтобы удержать рвущегося в бой старика, Димка крепко ухватил его за брючный ремень и начал подробно и методично объяснять, что тому нужно сделать.

– Поднимайся вот по этой тропинке, – указал он на дорожку, ведущую к церкви. – Возьми, кстати, корзинку – как будто ты за грибами пришел. Там возле церкви полно рабочих. Познакомься с ними, поговори о том о сем, ну, как ты умеешь. Расспроси, где живут, кто ночью сторожит объект, походи вокруг церкви, если повезет, внутрь заберись. Короче, прикинься любопытным чудаком. А мы тебя дома будем ждать. Договорились?

– А сами-то чего с рабочими не познакомились? – Фира уже начал строить из себя важную персону, этакого незаменимого.

– Сами мы сюда ночью придем без всякого знакомства, – отрезал Димка. – Ты все понял?

– Понял. – Фира, как спаниель во время утиной охоты, рвался вперед.

– Да погоди ты, не торопись. – Димка опять схватил старика за ремень. – Главное – это познакомиться со сторожами. Возможно, сегодня ночью тебе придется выполнять отвлекающие маневры.

– Да понял я, понял. – Фира дергался, пытаясь освободиться от Димкиной руки, и стоило только тому разжать пальцы, как старик дунул вверх по тропинке.

Мы смотрели вслед удаляющейся фигурке, пока Фирина желтая футболка не скрылась за деревьями.

– Ну, что, пошли? – Я подняла с земли корзинку. – Ты вроде бы есть хотел?

Димка направился было следом за мной, но потом остановился.

– А знаешь что, давай-ка попробуем обойти дубки с другой стороны. Мне кажется, так мы сразу сможем выйти к деревне.

– И что же, прямо так по деревне и пойдем, не скрываясь? – удивилась я.

– Там посмотрим. По крайней мере, обследуем территорию. И вообще, от кого мы прячемся?

– Как от кого? От гада в синем «БМВ». Может, он тоже у кого-нибудь поселился, как и мы. Сидит, к примеру, в соседнем доме и за улицей наблюдает, а по улице мы идем...

– Ну ты и фантазерка, Марьяха.

Мы свернули налево и по вытоптанной дорожке стали огибать рощицу. Этот путь оказался намного короче – деревня действительно находилась в двух шагах от церкви. Но что из того? Мы постояли в тени деревьев, посмотрели на двух баб у колодца, на детей, гоняющихся за козой, на мужика, лежащего под «Запорожцем», и, не сговариваясь, повернули назад: слишком много было зрителей. В деревню возвращались прежним путем – мимо огородов.

Наше появление в доме было встречено радостной суетой Петровича и Митрича. Последний, судя по чистой рубахе и прилизанным волосам, пришел в гости к ужину – не зря же он грибы с утра приносил.

– Ну, куда же вы запропали? – досадовал Петрович. – К обеду не пришли. Мы ждали, ждали, а вас все нет и нет. Уже Ферапонт Семенович побежал на поиски, да, видно, разминулись.

Вот заполошные старики! На минуту нельзя отлучиться – уже паника.

– Мы на речке были, Андрей Петрович, – ответила я. – Такие красивые здесь места – уходить не хотелось. Вы уж нас простите.

– Но лично я не отказался бы сейчас от обещанного грибного супчика, – перебил меня Димка. – Или опоздавшим не наливают? Кстати, вижу на столе царскую закуску. – Димка указал на тарелку с солеными лисичками. – А коньячок-то вчера мы почти весь выпили... Что же теперь делать? Неужто дадим пропасть такому деликатесу?

Старики не совсем понимали, о чем Димка толкует, но тем не менее заметно напряглись.

– А скажите, пожалуйста, – продолжал Димон, – нет ли в вашей деревне какого-нибудь магазина?

Митрич, кажется, осознал, к чему все клонится, и поспешно ответил:

– Есть, как не быть. Обязательно есть.

– А хорошо бы к ужину бутылочку приобрести. Как вы думаете, господа хорошие? – Димка достал портмоне и подмигнул Митричу. На лице последнего расцвела блаженная улыбка.

– Вот сейчас Фира придет и поужинаем на славу...

– Дык пока он придет, может, я сбегаю?.. – вызвался Митрич. – А вы пока супчику похлебайте, почитай цельный день ничего не ели.

– Вот спасибо, Степан Дмитриевич, уважили, – протянул Димка деньги. – Не сочтите за труд...

Но Митрич, не дав Димке договорить, схватил деньги и, запрыгнув в свои сапоги, вихрем вылетел за дверь.

– С превеликим нашим удовольствием... – донеслось из сеней.

Мы с Димкой расхохотались, а Петрович объяснил поспешность сотоварища:

– Магазин скоро закроется...

После целого дня на свежем воздухе аппетит у нас был зверский. Вмиг покончив с супом, мы стали с нетерпением ожидать возвращения Фиры, чтобы вместе со всеми отведать жареной картошки с грибами, запах которой уже распространился по всему дому. Я помогла Андрею Петровичу накрыть на стол – выложила на тарелки московские деликатесы и порезала хлеб. Димка нашел в буфете разнокалиберные стопочки и расставил их напротив каждой тарелки. Фактически все было готово к ужину, и уже, можно сказать, начали капать слюни, а Фиры все не было. В окно я увидела, как, крепко прижимая к груди две бутылки водки, спешит к дому Митрич. Я с удивлением посмотрела на Димку. Он что, пьянку тут решил устроить? Зачем столько денег дал? Нам, между прочим, сегодня ночью на дело идти. А Димка тем временем сидел с довольным видом за столом и нахваливал приготовленную закуску.

– Царская закуска, – приговаривал он, – царская.

Запыхавшийся Митрич ввалился в дверь, и следом за ним появился наконец Фира. По торжествующему виду старика было ясно, что с заданием он справился, ну, по крайней мере, он так считал. Ужасно хотелось поскорее узнать о результатах разведки. Но мое нетерпение было просто ничто по сравнению с нетерпением Митрича. Он выставил бутылки на стол и изо всех сил старался на них не смотреть. Правда, это ему плохо удавалось.

Петрович со сковородкой вышел из-за занавески, то бишь из кухни, и удивленно уставился на бутылки.

– Ты, что это, Митрич, столько водки накупил? Тебе что было велено? Купить бутылку, то есть одну. А ты что?..

– Мне сколько денег дали, столько я и купил, – оправдывался старичок.

– Очень правильно сделали, Степан Дмитриевич, – сдобродушничал Димон. – Зачем два раза бегать? А не выпьем – не беда. Водка – не молоко, не прокиснет. Правильно я говорю?

Митрич, подбодренный такими словами, повеселел и стал помогать хозяину раскладывать по тарелкам картошку.

Запахи, исходящие от стола, кружили голову и без алкоголя, но Димка, по-хозяйски разлив водку по стопочкам, предложил выпить за приятное знакомство. Все радостно его поддержали, только я занервничала, увидев, что он тут же налил по второй. За себя я не беспокоилась, я водку вообще не люблю, только делаю вид, что пью. Димке, здоровому бугаю, эти стопочки – что слону дробина, а вот за Фиру я опасалась.

Первую рюмку он выпил лихо по-гусарски и закусил грибочком, вторую, правда, только наполовину, а третью (а Димка тут же разлил по третьей) Фира едва пригубил и принялся с аппетитом уплетать картошку с грибами.

Я сообразила, в чем заключалась Димкина тактика.

После третьей рюмки ни Митрич, ни Петрович уже не замечали, пьем мы вместе с ними или нет. Димка темп несколько сбавил: торопиться было некуда, до ночи времени еще много.

И наш ужин плавно потек в теплой дружеской обстановке.

По итогам трапезы Митрича решено было оставить на ночевку в доме – нечего ему пьяненькому по деревне в темноте плутать. Они с Петровичем отправились спать в чулан. Мы тоже сделали вид, что собираемся укладываться, но на самом деле до двенадцати часов ночи просидели в темноте, обсуждая план предстоящей вылазки. Фира подробно рассказал о результатах своей последней разведки.

– Рабочих всего шесть человек, – сказал он. Ну, это мы знали и без него. – Живут в деревне, в школе. Сейчас лето, уроков нет, и школа стоит пустая. А людям надо где-то жить, тем более что делают они благое дело. Вот директор школы и пустил их на временное проживание.

– А возле церкви на ночь кто-нибудь остается? – спросил Димка.

– Остается. Дежурят они по очереди.

– По одному или как?

– По-разному. Бывает, по одному, но чаще по двое. Одному там ночью боязно все-таки.

– А сегодня сколько сторожей будет, не спросил?

– Ну, уж если бы я такие вопросы задавал, очень бы подозрительно выглядело, – вскинулся Фира.

– Да, это верно. Но в любом случае, дорогой, отвлекать внимание сторожей придется не кому-нибудь, а тебе. Держи коньяк. – Димка достал из сумки плоскую фляжку. – Будешь изображать подгулявшего дачника. Напоить ты их, конечно, этим не напоишь, тут нужны другие объемы, но постарайся отвлечь их внимание и создать как можно больше шума. Трави байки, анекдоты, все, что угодно. Главное, чтобы они не услышали и не заметили нас с Марьяшкой. Все понял?

– Понял, чего ж тут не понять?

Пока они обсуждали детали предстоящего похода, я принесла из машины фонарь и кое-какие инструменты. Для конспирации мы облачились во все темное: синие джинсы, темные свитера...

– А лица можно сажей вымазать, – внес предложение Фира.

– Ага, это ты такой умный, – съязвила я, – потому что тебе мазаться не надо.

– Да, это уже, пожалуй, будет лишним, – поддержал меня Димка.

Мы взяли лопату, фонарь, инструменты и, осторожно ступая по скрипучим половицам, тихо покинули дом. К церкви пробирались, естественно, огородами. От страха и возбуждения меня слегка потрясывало, и, если честно, не очень-то я и верила в то, что мы вообще сможем что-нибудь найти. Слишком все нереально выглядело. Однако соображениями своими делиться я ни с кем не стала, а то скажут потом, что накаркала.

Минут через десять мы были у церкви.

– Так... сторожей двое, – объявил Димка. – Но нам это уже без разницы. Двое даже лучше.

Я не поняла, чем же это двое сторожей лучше одного. Но Димка продолжал:

– Итак, Фира, – твой выход, бенефис, можно сказать. – Он повернулся к старику для дачи последних указаний. – Помни, что твоя задача – обеспечить нам шумовую завесу. Понял?

– Понял!

– Ну, раз понял, тогда вперед!

Фира с места в карьер выпрыгнул из кустов и с пьяным криком: «Какие люди!» – завихлял к костру. Однако, не дойдя до него буквально двух шагов, он раскинул в приветственном жесте руки и, не удержав равновесия, упал на землю. Сторожа, два молодых парня, кинулись его поднимать. Когда им удалось наконец поставить Фиру на ноги, он принялся долго с ними по очереди обниматься – сначала с одним, потом с другим. Парни хохотали, а мы, засмотревшись на Фирино шоу, не сразу даже сообразили, что лучшего момента проскочить в церковь скорее всего не будет. Время, казалось, было упущено, однако наш гениальный старик предоставил нам еще один шанс, ювелирно упав между костром и бетономешалкой. Пока парни со смехом пытались оттащить Фиру от костра, мы с Димкой выскочили из укрытия и, перемахнув через кучи песка и щебня, влетели в церковь.

– Так, первый этап пройден, – шепотом произнес Димка, – включай фонарь.

Я стала водить фонарем в разные стороны. Мощный луч света освещал старые полуразрушенные стены. Кое-где еще сохранились остатки росписи, но в целом здесь мало что напоминало святой храм. Впереди слева и справа виднелись два арочных прохода. Возле одного валялась сорванная с петель дверь, другой не было вовсе.

– Ну, и куда теперь? – спросила я. – Что там было в поваренной книге?

– В подвале – потайная ниша, второй камень от левого угла, – процитировал Димка дедово послание. Он отобрал у меня фонарь и направил свет вниз. Пол местами был завален битым кирпичом, но никаких отверстий в нем не наблюдалось.

– Ну, здесь точно подвала быть не может, пол-то каменный. Пошли посмотрим в тех помещениях. – Я потянула Димку в сторону арочных проходов.

Освещая дорогу фонарем, мы прошли сначала в левую арку. Пол там тоже был каменный, и никакого намека на подвал.

– А что такое подвал? – задала я риторический вопрос. – С моей точки зрения, это помещение, находящееся под полом. Как можно проникнуть под каменный пол? Должен быть лаз, но я его не вижу. Я сама задавала вопросы и сама же на них отвечала.

– Хорош болтать, – шикнул на меня Димка, – пошли в другую арку.

– Пошли, конечно.

– Свети на пол.

– Свечу.

Я послушно водила фонарем, выхватывая из темноты очередные кучи мусора.

И вдруг – о, чудо!.. В дальнем закутке впереди у стены в полу зияла большая дыра. Ну, не то, чтобы дыра, а просто пол в этом месте примерно на метр не доходил до стены. Скорее всего раньше здесь лежали половые доски. По логике именно здесь и должен быть лаз в подвал.

Мы подскочили к самому краю, и Димка, выхватив у меня фонарь, направил луч света вниз. Действительно, примерно на глубине двух метров или больше высветился каменный пол, местами опять же заваленный битым кирпичом и всяким разным мусором. Димка озадаченно посмотрел на меня:

– Про веревку не подумали, а лестницы, естественно, нет.

– Я взяла из машины трос.

– Молодец. Трос – это, конечно, хорошо, но он ведь короткий, им не обвяжешься, да и зацепиться здесь не за что.

– А зачем нам обвязываться? – удивилась я.

– Как зачем? Если вниз, допустим, можно просто так спрыгнуть, то как я тебя наверх буду вытаскивать? Да и сам...

– Очень просто. – Я достала из сумки трос и начала объяснять. – Один карабин прицепим к твоему ремню. Ты ремень-то носишь?

– Ну, а другой?

– А другой – к моему.

– Мысль, конечно, интересная, – протянул Димка. – Ну, допустим, свяжемся мы с тобой, а дальше что? Прыгнем в связке вниз?

– Нет... Ну какой ты бестолковый! Ты спустишься вниз, а я тебя буду страховать.

– Ну, придумала, – хохотнул в темноте Димка. – Ты сколько весишь-то, килограммов пятьдесят? А я – девяносто, страховщик ты мой. А наверх как выбираться?

– Да... Это я не подумала.

– Подержи лучше фонарь, посвети мне, я дверь принесу.

Димка направился к выходу, а я засеменила следом – вроде как посветить. На самом же деле находиться одной рядом с открытым подземельем было просто выше моих сил. От страха мурашки по телу бегали наперегонки.

– Да она же небось неподъемная. – Я направила луч фонаря на валявшуюся на полу дверь. Смотри, железом обита...

– Сейчас узнаем, тяжелая или не очень...

Димка с усилием оторвал один край двери от пола и поставил ее на попа. Поднять дверь действительно было невозможно, но, переставляя ее с одного угла на другой, Димка весьма успешно доковылял до лаза в подвал.

– Марьяшка, положи фонарь и помоги мне пристроить эту махину.

Уж не знаю, чем я смогла помочь, но дверь все-таки легла поперек лаза. Как нельзя кстати на ней имелось железное кольцо (наверно, для навесного замка). За это кольцо мы и зацепили один конец троса.

– Это для того, чтобы выбраться наверх, – пояснил Димка.

– Ясный перец. А туда просто прыгнешь?

– Прыгнем.

– И я, что ли, прыгну?

– Не бойся, – улыбнулся Димка, – я тебя поймаю.

Мурашки забегали по мне с повышенной скоростью.

– Марьяша, свети вниз, я пошел.

Я направила луч света в глубь подземелья, а Димка, опершись о край лаза и принесенную дверь, легко спрыгнул вниз.

– Давай фонарь, – раздалось из темноты.

Я встала на коленки у края подвала и опустила фонарь вниз.

– Что ты им размахиваешь? – донесся голос из подвала. – Я и так с трудом дотягиваюсь.

Видать, глубоко, раз даже Димка не дотягивается. Я почти легла на каменные плиты, стараясь пониже опустить руку. Наконец Димка забрал у меня фонарь и принялся шарить им по стенам подземелья, а заодно делиться впечатлениями. Вот ни стыда, ни совести – я тут в темноте зубами клацаю от страха, а он впечатлениями делится.

– Марьяша, ты где там? Спускайся, я тебя поймаю.

Теперь я даже рада была прыгнуть вниз, чтобы только не оставаться одной. Усевшись на край лаза, я уцепилась обеими руками за трос и стала осторожно сползать. Мне уже показалось, что я проваливаюсь в бездну, когда Димка наконец подхватил меня на руки и поставил на пол.

– Ну, что ты вцепилась в трос, как обезьяна. Отпусти его.

Я открыла глаза. Димка одной рукой придерживал меня, не давая упасть, а другой пытался отобрать трос. Но я держала его мертвой хваткой.

– Ты чего, высоты, что ли, боишься? – улыбнулся Димка.

Я отрицательно мотнула головой.

– Не бойся, я с тобой. – Димка обнял меня за плечи, я для верности обхватила его за талию, и так вот дружно мы приступили к осмотру помещения. Димка шарил лучом фонаря по стенам, полу, потолку...

– Насколько я помню, – произнес он, – в поваренной книге речь шла о какой-то нише. Так? Ты нишу-то видишь?

Я крутила головой в разные стороны.

– Давай освети еще раз все стены по кругу. – Я освободилась от его руки и стала внимательно осматривать каменные своды.

Димка медленно переводил луч света со стены на стену.

– Смотри, вот углубление в стене, – обрадовалась я. Но рано, как говорится, радовалась – рядом было еще одно углубление и даже большее, чем первое. Всего в подвале мы насчитали четыре ниши.

– Да, не все так просто, – философски заметил Димон. – С какой начнем?

– Давай с самой большой.

– А что там дальше было в поваренной книге? Второй камень слева?

– Да, – протянула я, – второй камень слева... Смотри-ка, Димыч, – я указала на ближайшую нишу, – а здесь всего два камня в основании. А какой смысл указывать на второй камень слева, когда можно было сказать, что это правый камень. Логично?

– Логично, – согласился Димка. – Молодец, Марьяшка. Давай-ка осмотрим остальные ниши. – Димка снова стал освещать стены по кругу. – Так, здесь тоже два камня, здесь – четыре, а здесь – три.

– Там, где три камня, правильно было бы указать на средний, – сказала я. – Верно?

– Точно. Значит, остается самая большая ниша. Посвети-ка мне.

Я направила луч фонаря на нижние камни.

– Ты думаешь, что это внизу?

– Трудно сказать, но до верхних мы все равно без лестницы не доберемся. Так что давай начнем с простого. – Димка потрогал камень. – Ну, что? Камень как камень. Хороший камень, большой.

– Попробуй надавить.

Димка надавил, но безрезультатно.

– Погоди, попробую ногой. – Он сел на пол и уперся ногами в стену. Камень стоял мертво. – Может, все-таки другая ниша? – засомневался он.

– Попробуй второй ряд, – предложила я, но тут же заметила, что слой раствора вокруг второго камня в четвертом ряду был чуть толще, чем везде.

– Смотри, Димыч, – указала я на четвертый ряд. – Видишь?

– Да... – Димка внимательно осмотрел кладочные швы. – Понятно... Ты, Марьяшка, молодец. Я бы пошел с тобой в разведку. – Он потрогал раствор. – Однако чем царапать будем? Хорошо бы дрель...

– И генератор... – прыснула я. – Погоди, сейчас поищу что-нибудь в инструментах. Отвертка подойдет?

– Давай. А молотка нет?

– Да что с тобой сегодня? Ты что, стучать собрался?

– Да, стучать нехорошо, – согласился Димон. – Но, чтобы все это процарапать, потребуется год, а нам нужно управиться до рассвета.

Мы начали царапать стену в две отвертки. И, к нашей радости, очень скоро выяснилось, что слой раствора уходит вглубь всего на полсантиметра, – чистая декорация.

– Ура, Димка, мы нашли! – шипела я в восторге. – А ведь я не верила, не верила!

– Не верила и поехала?

– Ну, представь себе, какие могут быть клады в наше время?

– Вот отковыряем камень и узнаем, какие.

– Отковырять-то мы, конечно, отковыряем, не вопрос, но время... – Я посмотрела на часы, потом подняла голову вверх – непроглядная тьма уступала место неверному серому свету.

– Димыч, вообще-то уже светает.

Димка взглянул наверх.

– Да, коротки ночи в июне. Еще час, и отсюда нужно будет уносить ноги.

– За час не управимся.

– Эх, мать честная, – разозлился Димка. – Отойди-ка, Марьяшка.

Он отодвинул меня в сторону и, потоптавшись возле стены, вдруг резко с разворотом выбросил ногу назад и вверх. Я от неожиданности зажмурилась.

– Кажется, сдвинулся. – Димка внимательно рассматривал швы вокруг нашего камня.

– Да что ты? – Я подскочила к стене.

Камень действительно немного сдвинулся. Я запрыгала от радости, а Димка, примерившись к камню, уперся в него обеими руками и с усилием толкнул. Камень сдвинулся еще чуть-чуть. Димка толкал еще и еще, и камень медленно, но верно сдвигался в глубь стены.

– Давай я помогу, – пристроилась я рядом.

– Ой, не смеши, Геркулес в засушенном виде.

Но кем бы я ни была, с моей помощью дело пошло быстрее.

– Интересно, – рассуждал Димка, – а он вниз не упадет?

– Если он упадет вниз...

Не успела я договорить, как камень с нашей, естественно, помощью совсем ушел внутрь стены.

– Смотри-ка, тайник!

Мы глубже затолкали камень, и Димка осветил открывшуюся нишу.

– Что там, Димыч? – Я в нетерпении топталась рядом, пытаясь заглянуть в образовавшуюся дыру.

– Сейчас, сейчас. – Димка отдал мне фонарь и осторожно вытянул из тайника небольшой деревянный сундучок или, скорее, шкатулку.

– Вот это да! Клад! Димыч, клад! – шипела я в восторге.

– Погоди-ка, дай фонарь. – Димка засунул в нишу фонарь, потом голову, потом руку... – Еще один ящик, побольше, – прошептал он, осторожно подтаскивая что-то тяжелое.

Я в состоянии полной эйфории подпрыгивала рядом. «Вот так приключение! Настоящий клад нашли!»

Второй ящик действительно был больше. Деревянная крышка покрылась плесенью, но в целом упаковка не сильно пострадала от времени.

– Сколько они здесь простояли? Лет восемьдесят? – Я осматривала и трогала сундуки. – Запах какой-то странный, тебе не кажется? Пахнет плесенью и французскими духами.

– Может, в шкатулке французские духи? – засмеялся Димка. – Ну, все, мать, уходим, уже совсем рассвело. Кстати, как там наш Фира?

– Да, кстати о Фире – нам еще выбраться надо незаметно.

– Выберемся. – Димка начал подтаскивать кирпичи и складывать их в столбик. Получилась своеобразная тумба, на которую можно было встать. – Сейчас я тебя подсажу, а потом подниму сундуки.

– А сам как вылезешь?

– Так трос же есть, вылезу. Шкатулку положим в сумку с инструментами. Ты понесешь сумку, а я – сундук. Ну, давай, двигай.

Димка встал на кирпичную тумбу, подхватил меня за талию, подбросил вверх и для придания ускорения подпихнул под зад.

«Ну, надо же, как легко я смогла выбраться», – подумала я.

Вслед за мной Димка поднял и выдвинул на край лаза сундук, а я, желая помочь, стала оттаскивать его в сторону. И в этот самый момент я заметила, как от стены метнулась в сторону тень. Вмиг покрывшись холодным потом, я резко обернулась и успела только увидеть занесенную над моей головой руку. Потом удар, резкая боль, и я провалилась в успокаивающую темноту.

Очнулась я уже опять в подвале на полу. Перепуганный Димка тормошил меня и о чем-то спрашивал.

– Живая? Слава Богу. Что случилось, почему ты прыгнула вниз? Разбилась бы, дура, если б я тебя не поймал.

– Не знаю, – пролепетала я, – по голове ударили.

– Что?! – Димка осторожно начал ощупывать мою голову. – Господи, шишка какая огромная. Марьяшечка, полежи здесь минутку, я мигом.

Димка с помощью троса взлетел наверх, но спросить, куда и зачем он побежал, у меня не было сил. Голова просто раскалывалась от боли, а перед глазами плавали красные крути. У меня, конечно, и раньше болела голова, но чтобы так... не припомню. Правда, раньше меня никто по голове и не бил.

Димка вернулся быстро и не один, а с Фирой. Сначала они пытались меня вытащить из подвала уже опробованным способом. Димка подбросил меня вверх, как в первый раз, но не тут-то было...

Я повисла на краю лаза, как куль с мукой, а у тщедушного Фиры не хватило сил вытащить меня на поверхность. И я почти в бессознательном состоянии сползла опять Димке в руки. Конечно, можно было попробовать побросать меня еще и еще – до победного конца, но жалостливый

Димка решил пойти другим путем. Он приказал Фире спуститься вниз, и старик храбро, можно сказать, не раздумывая, сиганул в подвал. Димка его, естественно, подхватил – не дал разбиться. Дальше Димка сделал из троса петлю и велел мне просунуть в нее ногу.

– Вставь ногу в петлю, как в стремя, – учил он, – Фира тебя поддержит, а я сверху вытяну.

Если честно, то я бы лучше еще полежала в подвале. Контакт с прохладным каменным полом приносил кое-какое облегчение моей бедной голове, но раз надо, значит, надо.