Текст книги "Посол Конкордии (СИ)"

Автор книги: Г Маг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

Закованный в магические доспехи Нилуэ смотрелся старшим братом всех трех присутствующих здесь наемников. Те носили бригантины[20] или хауберки[21], сохраняя больше подвижности для боя. Эльф вооружился изящным коротким копьем с листовидным наконечником и кулачным щитом, сотник и первый полусотник предпочли короткие мечи и тарчи.

Остальные маги облачились в мантии всех цветов радуги, надев поверх них белые плащи с гербом шестого Круга магов – черными песочными часами, белый песок внутри которых закручивался в вихре торнадо. Знамя с таким же символом было найдено Гаром в обозе, и теперь гаргульи, охранявшие вход в центральную палатку, держали лапами знамена, надетые на кавалерийские лансы. Левая держала надетый на турнирную лансу флаг Круга, а правая получила тяжелую боевую лансу с личным знаменем Нирмо – белым кругом в окружении сложного черного узора. На обоих знаменах в верхней части находился маленький круг, плавной линией разделенный на две равные половины – черную и белую. Геральдические элемент, символизирующий, что знамена эти – знамена Конкордии.

Офицеры и маги собрались вокруг карты, расстеленной на столе в центре палатки, и вовсю спорили насчет завтрашнего маршрута и личностей посыльных. Лучший вариант – телепортирующийся Нилуэ в качестве посыльного, – был отвергнут по политическим причинам. Легионер Орбиса мог представлять посла Легионов Иных Миров, но никак не Конкордии. Посланец должен быть либо магом Конкордии, либо высокопоставленным смертным в табарде Круга магов. Чародей уровня Нилуэ спрятать свой дар и личность, а также массивные доспехи, за цветной накидкой не мог.

Наемники были вариантом допустимым, но нежелательным. Из-за своего воспитания маги и аристократы в разумность плебеев не верили, и потому отнеслись бы к словам простого солдата с явным недоверием. В качестве посланцев-немагов от магических государств обычно выступали офицеры войск или высокопоставленные неодаренные аристократы. От Конкордии, как правило, отправлялись сотники или тысячники наемников.

Квартерон Шардо был отличным вариантом – маг природы, полусотник наемной роты с примесью звездной крови был достаточно авторитетен и, вместе с тем, мог избежать смерти в случае агрессии врага. Но кого отправить вторым? Без офицеров-наемников Нирмо оставаться не хотел, ведь именно офицеры скрепляли и подчиняли себе наемные роты, выводя их эффективность с уровня разномастно вооруженной и свободолюбивой толпы до уровня полноценного отряда. Дорам нужен был у призмы для страховки отряда, Гар... Гар "не входил в допустимые потери на столь раннем этапе похода", как изящно выразился Нирмо, напомнив остальным о жезле гаргулий. Магов, даже в ранге нитрума, было и так мало, чтобы отправлять их в неизвестность.

Идея послать Малую Башенную Стаю к магам понимания не вызвала.

– На месте тех воздушников я бы при виде десятка гаргулий вспомнил, что лазаю в руинах недалеко от целого города хозяев таких гаргулий, представлен им не был, а ведь руины могут быть и не имперские. – выразил свою мысль Нилуэ и добавил, – Да и големы – тяжелая гвардия Конкордии, предназначенная для боя и показательных расправ, а не для передачи посланий. Они и свиток-то не удержат. Для этого есть големы попроще.

– А големы попроще – игрушки элементалистов, – апатично закончил Гар. – Чушь какая-то, отымей меня имп. Отправили бы солдат, а если бы тех грохнули, мы бы грохнули агрессоров.

– Граница не наша. Мы пока дипломатическая миссия, а не армейская. Могут быть наблюдатели или уйдет кто. Магистр головы всем открутит. – нестройный хор голосов нитрумов показал их отношение к высказанной идее.

Спор длился долго. Главная проблема ситуации была в том, что официальный статус отрядов около руин при помощи призмы определить не удалось. Ну враждуют четыре воздушника и три десятка имперцев, и что с того? Авантюристы, наемники, дезертиры, да хоть тайные агенты или охрана заповедника – те могли быть кем угодно, и отнюдь не обязательно мирными и официальными лицами. Но в том вполне себе вероятном случае, что кто-нибудь из этих отрядов представляет имперское правительство, – например, исследовательская группа наемных магов Воздуха или усиленный патруль местного имперского аристократа, – представиться нужно официально во избежание проблем.

В результате долгого обсуждения штаб решил отправить двух нитрумов с десятком наемников к руинам и копошащимся там магам Воздуха, а имперцев навестит прикрываемый чародейской призмой Шардо. Отдав последние распоряжения, Нирмо закончил совещание штаба, отпустив всех участников. Дорам на лошади отправился в трактир, пообещав вернуть ненужного более нитрума, первый полусотник Сарон и трое магов отправились руководить охраной лагеря, а остальные разбрелись отдыхать.

***

Утром следующего дня отряд сформировал походную колонну и выдвинулся по южной дороге. Спустя пару часов марша и два коротких привала все члены отряда услышали ментальное уведомление от наблюдающего за этим участком мастера Ордена о переходе границы Конкордии. Лично Нирмо мастер пожелал удачи и сообщил, что оставит одного духа на дороге для наблюдения за ситуацией. "Будут проблемы – отступи к этому месту и привлеки внимание духа. Я поддержу ваш отряд несколькими десятками тварей Астрала." – сообщил так и оставшийся неизвестным мастер, продолжив магическое патрулирование.

К полудню передовой патруль достиг небольшого соснового бора, через который проходила дорога к руинам. Получив последние инструкции от Нирмо, Шардо, астральщик с котом и еще один адепт в ранге нитрума взяли десяток наемников, сели на лошадей и поскакали впереди отряда. Все посланцы были облачены в табарды с символом Конкордии, а десяток наемников из полусотни Купара в дополнение к этому нес армейский стяг. Забавная деревянная конструкия, закрепленная на вершине обычного пехотного копья, вертикально удерживала флаг с черно-белым кругом. Она была вполглаза зачарована не менее чем магистром ритуальной магии, что позволяло относительно успешно блокировать ей вражеские удары, в том числе слабые магические, и не бояться того, что стяг развалится на части.

Под критическими взглядами офицеров из дипломатической кареты кавалькада неуклюже удалилась. Хороших лошадей было у роты аж четыре, но распрягать полупегасов из кареты Нирмо отказался. Поэтому маги взяли лошадей из конюшни постоялого двора. Обычных лошадей неопределенного назначения вороной масти, которые были пригодны для не слишком быстрого передвижения и перемещения грузов. Их посланцы должны были стреножить на противоположной опушке бора и покинуть ее в пешем виде, чтобы остальная рота не слишком сильно опоздала к возможному бою.

Медленно войдя под сень деревьев, основной отряд приготовился к отражению агрессии. Солдаты обнажили оружие, стрелки зарядили арбалеты и немногочисленные луки, маги начали готовить боевые заклинания.

Как правило, лишь одно заклинание ритуальный маг мог держать заранее приготовленным, без учета начертанных по сложным правилам рунических рисунков. Именно поэтому классические маги так любили артефакты, созданные собственноручно. Единственным недостатком такиз артефактов было то, что только пассивно зачарованные вещи (на прочность, цвет, защиту и так далее) не конфликтовали друг с другом.

Уникальные активные "игрушки" разной степени опасности же превосходно конфликтовали друг с другом (в случае нахождения в одной ауре) и с начертанными рунескриптами (всегда), причем шанс внезапного призыва враждебного элементаля льда в эпицентре взрыва огненного шара сильно увеличивался с уменьшением расстояния между артефактами. Четыре разных артефакта, не зачарованных на совместимость, гарантировали совместную активацию всех трех в течение одного часа. Три или два требовали постоянного магического контроля, позволяя вместе с ним приготовить разве что слабейшие заклинания свободной частью разума. Рунические рисунки активации артефактов не вызывали, но сильно дестабилизировались и усугубляли конфликт артефактов друг с другом.

Зачарование артефактов на совместимость было делом сложным и требовало привязки к симметрии ауры. Притом симметрия требовалась не только ауры носителя, но и ауры материала, да еще и места в материале и на носителе должны по меньшей мере частично соответствовать. Легче всего было выточить заготовки из костей существ расы мага. Например, кольцо, призывающее астральную тварь в виде кота, сидело на указательном пальце правой руки адепта и было выточено из кости верхней фаланги указательного пальца с правой руки какого-то гиганского человека, в крови которого не было примесей иных рас. Притом если выточить два таких кольца, из другой фаланги или другого пальца того же человека, или из той же кости другого, то они будут слегка конфликтовать, так как аура материала будет совпадать не до конца.

Так как для управления и зарядки подобных артефактов требовалось очень малое количество магической силы и самые базовые навыки магии, то существовала отработанная методика сотворения таких артефактов для очень богатых людей с очень слабым или неразвитым магическим даром. Лучшие маги-ювелиры после долгих расчетов могли разбить наполненный стихийной энергией крупный драгоценный или полудрагоценный камень одним ударом на куски таким образом, что некоторые куски оказывались одинаковы в физическом и аурной плане. Инкрустировав ими перстни, выплавленные пиромантом в вулкане как часть статуи человека с нужным количеством перстней, можно было получить полноценный набор заготовок, готовых к зачарованию близкородственными силами с использованием неконфликтных рунескриптом. Статую, кстати, до снятия перстней оживлял маг-големостроитель и напитывал огромным количеством той же стихийной энергии, что и маг-ювелир напитывал камень до разрушения. И окончательно зачаровать перстни можно было заклинаниями только этой стихии.

А если добавить к этому тот факт, что неконфликтные артефакты во много раз сложнее в итоговом зачаровании, чем обычный артефакт с таким же зачарованием, то легко понять, почему редкие мастера и магистры могли позволить себе набор из нескольких перстней, ожерелий, поясов или, на худой конец, просто артефактных волшебных палочек. Вернее, позволить могли почти все маги выше младшего мастера, но смысла в такой затрате сил на откровенно жалкий результат опытные маги почти никогда не видели. Ведь предел любых неконфликтных артефактов – заклинания уровня младшего адепта. Да, их можно было выпускать с потрясающей скоростью, создавая впечатление полного контроля над стихией... Но, как правило, заранее подготовленное заклинание уровня мастера действовало эффективнее шквала однотипных адептских, и неконфликтные артефакты оставались уделом купцов и аристократов, а также не сильно отличающихся от них неклассических ритуалистов, чернокнижников и жрецов. А маги носили с собой только один активный артефакт, но зато зачаровывали его по высшему разряду, в течение долгих лет гравируя символы, инкрустируя драгоценные камни и наполняя получившуюся конструкцию магической силой. Магистерские посохи могли быть зачарованы не хуже жилых башен эти магистров, и при их помощи можно было выпустить в реальность настоящий шквал различных заклинаний почти мгновенно, лишь напитав магической силой соответствующие рисунки.

Так или иначе, магические инструменты чародеев засветились от переполнившей их энергии, но определенную планку чародеи не перегнули. Со стороны отряд выглядел готовым к обороне эскортом аристократа, но никак не армейским подразделением.

Достигнув примерно середины проходящей через сосновый бор дороги, маги неуверенно начали переглядываться. Некоторые подошли к подозрительно выглядывающему из окна остановившейся кареты Нирмо и начали что-то обсуждать. Впрочем, спустя буквально десяток секунд вся рота поняла, что именно вызвало остановку кареты старшего мага и окруживших ее гаргулий.

Чудовищной силы вспышка сквозь деревья частично ослепила всех, кто был смотрел на юг, в сторону руин. Хорошо еще, что в леске дорога петляла, и пострадало лишь десятка полтора наемников. Зрения временно лишились преимущественно солдаты патрулей. Немедленно маги начали проговаривать и чертить в воздухе своими магическими инструментами защитные заклинания от стихии Света, предварительно мгновенно наложив заранее подготовленный ритуальный магический щит Воздуха под названием Глаз бури. Часто используемое заклинание, совместное наложение которого предусматривал тактический план офицеров, чаще всего использовалось вместе с заклинаниями воздушных штормов и защищало магов от буйства стихии в весьма широких пределах. Его недостатком было то, Глаз бури не создавал преграду для воздуха, а просто стабилизировал его состояние, и по краям защищенной области быстрейшие из заклинаний воздуха могли успешно поразить свою цель.

Как ни печально, все чародеи озаботились лишь личными защитами от Света, после короткой задержки отозвав фланговые и задний патрули в центр, а всех пострадавших отправив защищать обоз. Перегруппировавшись, отряд продолжил движение. Достаточно медленно промаршировав по ведущей сквозь бор дороге, колонна через полчаса заметила еще одну вспышку стихии Света. Та была гораздо слабее предыдущей и урона не нанесла, лишь на пару секунд дезориентировав передовой патруль.

Выбравшись из бора и оставив обоз за деревьями, рота развернулась в тактическую формацию напротив окутанных прозрачной завесой руин. В центре осталась карета, впереди которой в шеренгу из двух рядов выстроились гаргульи. Две гаргульи все еще тащили знамена, остальные обходились их обычным оружием – весом и телекинетическими чарами, наложенными на все тело. Левый фланг прикрывала плотно сбитая в каре полусотня то ли Купара, то ли Сарона, – хотя командовал, скорее всего, Купар, – с тремя нитрумами в центре. На правом фланге семерку магов на невысоком холме, принявшихся тут же чертить узор стационарного Глаза бури, прикрывали рассыпавшиеся по концентрическим кругам патрульные, среди которых было довольно много стрелков.

Нирмо, Гар и Нилуэ решили не подвергать полупегасов опасности, и карета двинулась к обозу, став легче на трех магов и двух бойцов. Командиры осмотрели обстановку и, обсуждая ситуацию, отправились на правый фланг, под защиту более мощного Глаза бури. Два бойца в кольчугах, полноценные воины Конкордии, переданные миссии вместе с посольской каретой, тащили ростовые щиты с гербом города-государства магов, прикрывая начальство и одновременно показывая, кто главный в отряде.

У руин, около границы магического щита воздушников, виднелся стяг Конкордии, который окружали трудноразличимые солдаты под магической защитой из разного размера булыжников, летающих вокруг них по кругу. Камни должны были перехватывать атаки врага и, судя неравномерности и дерганности движения, прямо сейчас они отражали воздушные атаки. От позиций десятка к Нирмо мчался астральный кот, выглядящий настолько плохо, насколько может выглядеть нематериальное создание.

– Следы прямого удара молнии их мастера, не иначе. Такая мощь, что котенок еле дышит. – поделился Нилуэ наблюдениями о не способном дышать "котенке", способном зато безнаказанно и весьма жестоко казнить десяток неодаренных путем последовательной дестабилизации их аур.

За прозрачной завесой в воздухе держались три фигурки – дальняя, левитирующая вместе с огромной книгой недалеко от полуразрушенной башни, окуталась ореолом Света и явно поддерживала магическую защиту и вызывала редкие успышки Света, правая сфокусировалась на преодолении защиты наемников Конкордии, а левая и кто-то спрятавшийся в руинах обменивались магическими ударами с сформировавшими боевую формацию имперскими солдатами.

Имперский рыцарь в полной броне, оседлавший чудовищных размеров коня породы дестриэ, стоял в окружении десятка фигур в мантиях всех оттенков красного. Ланса рыцаря была направлена в сторону руин, и зачарованное оружие изредка извергало короткие огненные копья, которые насквозь пробивали первую магическую защиту чародеев и либо таяли в личных магических щитах воздушников, либо оставляли черные выжженные следы на стенах столь давно разрушенных построек, что не представлялось возможным даже определить, чем они были изначально.

Имперские артефакторы не отставали от рыцаря, и шквал гораздо более частых, но и гораздо менее сильных бесформенных сгустков огня разбивался о прозрачную пелену щита Света, изредка пробивая ее.

Впереди позиции огненных магов выстроились два десятка имперских пехотинцев в три ряда. Первый ряд с щитами и мечами, второй – с двуручными мечами, третий – с арбалетами. Около сержанта имперской пехоты стоял Шардо, которого легко было узнать по табарду Конкордии, и о чем-то беседовал с ним. Увидевший боевую формацию магов сержант подошел к занятому использованием своих зачарованных лат рыцарю и указал на каре пехотинцев. Обернувшийся рыцарь что-то приказал, и немедленно из травы поднялся рысак с легкобронированным всадником на нем. Один из оруженосцев рыцаря позволил Шардо сесть на коня позади и рысью двинулся к цели, которой избрал почему-то каре наемников.

В это же время Нирмо, Нилуэ и Гар расположились в центре защищенного стационарным узором Глаза бури и общались с астральным котом. Вернее, астральная тварь удерживала нить связи со своим хозяином и передавала то, что он шептал в артефактное кольцо, а Гар и двое нитрумов делились с котом магической силой.

– Младший хранитель, имперцы и маги уже начали битву, когда мы вышли из леса. Я приказал поднять вместе со стягом флаг переговорщиков и, как вы приказывали, двинулся к руинам. Но как только мы приблизились к первому из разрушенных зданий, нас атаковал молниями один из воздушников. Двое наемников погибли, пока мой кот и мои астральные удары не ранили воздушника. Похоже, мы задели ему ауру, и маг, из последних сил ударив мощнейшей молнией по Китти, спустился куда-то вглубь руин и переключился на имперцев. Маг Света, о котором нам разведка не доложила, раскрыл свой защитный купол, и мы теперь не можем пройти вперед. Плюс другой воздушник атакует нас множеством сгустков воздуха, у солдат и у меня есть переломы. Аерет, мой коллега, держит Щит Геба, но только благодаря стационарному узору и только пока стоит на месте. Выши приказания, младший хранитель?

– Щит Геба? – удивился и одновременно восхитился Гар. – Молодец адепт. Похоже, Нирмо, что нам дали не самых слабых адептов. Парни, держитесь там. Мы вас спасем, но не раньше, чем через десять минут.

– Будьте готовы накрыться огненным щитом. Рубиновая призма нацелится сразу после того, как мы определимся с имперцами, но точность будет страдать. И так дистанция в полдня пути между ней и целью. Удар в вас не попадет, но огненный дождь задеть может. – Уточнил Нирмо и громко приказал. – Маги, перекидывайте поддержку астрального канала на себя, еще двое следят за Глазом бури, остальные и мы с Гаром отвлекают воздушников от наших собратьев. Исключительно элементальной ритуалистикой, усиливайте Сигилами!

Приказ Нирмо тут же подтвердил действиями, начертив в воздухе перед собой десяток символов. Произнесение слов на каркающем древнем языке магов прервалось громким электрическим треском, и налившийся тонкими молниями узор рун около Нирмо соединился с участком Щита Света напротив сосредоточенного на наемниках Конкордии воздушника сверкающим разрядом. Элементалист за те полминуты, понадобившиеся Нирмо для создания не самой мощной молнии, смог бы выпустить гораздо более мощное заклинание. Что и подтвердил находящийся тут высший элементалист в ранге доминуса.

Повинуясь движениям короткого жезла в руке Гара и символам, вычерчиваемым его левой рукой, из глубин земли между наемниками-патрульными со страшной скоростью вылетел неровной формы кусок почвы диаметром метров тридцать, на лету обращаясь в скалу. Огромный камень застыл в воздухе на высоте пяти метров и начал медленно вращаться по своей оси. От него откололся небольшой на общем фоне кусок размером с гоблина или с половину человека и, рассекая воздух, полетел к руинам. Сверкнула вспышка Света и оплавленный камень, пробивший защиту, но потерявший заставляющую его двигаться силу, слабо ударился о стену одного из строений и упал вниз. От все быстрее вращающегося куска скалы откалывалось все больше камней, он все уменьшался, однако настоящий шквал камней, метящий в одного из воздушников, обрушился на защиту.

Щит Света продержался недолго. Собственно, как только настоящий поток камней добрался до него, в Щите образовалась чудовищных размеров дыра, а созданная Нирмо строенная молния и совместно начарованное тремя нитрумами чудовищных размеров огненное копье, ударившие прямо напротив держащего защиту мага, заставили потерявшую целостность преграду наполниться электрическими искорками и огненными всполохами, а потом схлопнуться внутрь. Маг Света немедленно окутался личным щитом такой мощи, что на несколько мгновений все глаза, обращенные на руины, ослепли. По счастью, это воздействие почти мгновенно оказалось смыто Глазом бури и защитными заклинаниями адептов первой полусотни, но светлый маг успел спланировать на крышу самой высокой башни руин. Книга последовала за ним.

Воздушник, бывший целью этого шквала, камнем упал вниз, пропуская атаку над собой, и та ударила в одно из центральных строений. До того момента довольно хорошо сохранившаяся постройка (целых три стены с барельефами, лишь слегка дырявые межэтажные перегородки и почти целая лестница наверх), в принципе, могла оспорить принадлежность к руинам и назваться творческим перфомансом. После, впрочем, она тоже могла оспорить причисление ее к руинам, однако лишь по той причине, что каменный шквал из чуть менее, чем сотни крупных камней, летящих с высокой скоростью и невысокой точностью, обрушил все, что было выше одного метра над землей. Теперь постройка превратилась в кучу частично оплавленных каменных обломков, а руины на дюжину секунд накрыло градом огненной магии артефакторов.

Казалось, это была почти полная победа, но не зря Нирмо и Гар говорили астральщику о призме. Заклинания элементалистов восстанавливались довольно быстро, хотя расход силы у них был просто чудовищный. И град огненных сгустков от имперцев оказался откинутым назад мощнейшим порывом ветра. Отраженные огненные заклинания едва не накрыли имперскую пехоты, в последний момент прикрытую слабеньким огненным щитом.

– Похоже, у имперцев не только артефакторы, но и один элементалист-бакалавр. То есть адепт, по-вашему. – Решил Нилуэ, осматривая порядки имперцев и переводя взгляд на понявшего свою ошибку и скачущего прямо к Нирмо оруженосца. – Вот так и доверяй магической разведке. Два доминуса и оператор Малой чародейской призмы не засекли мага света и огненного элементалиста.

– Будь готов телепортироваться к Дораму и передать указание на цель, – злобно потряс козлиной бородкой Нирмо и с его трости-булавы сорвалась еще одна молния, безуспешно попытавшаяся разрушить формирующуюся воронку сложного воздушного элементального шторма, приобретающего очертания около руин.

Гар в это время обшаривал взглядом руины. Каждую минуту его руки заканчивали рисовать сложный узор и тот, наливаясь ярким коричневым сиянием, вызывал из земли острый каменный шип там, куда смотрел доминус. Щит Света пользоваться этим заклинанием мешал, а вот пока не полностью сформировавшийся шторм – нет. Впрочем, когда потоки воздуха станут препятствовать фокусировке на камне руин, попыткам мгновенно и жестоко казнить врага придет конец.

Адепты, рыцарь и переставший скрываться огненный элементалист внезапно и одновременно выпустили огненные копья в вершину башни, в которой скрылся маг Света. В принципе, атака имела все шансы на успех – по-настоящему сильные заклинания почти игнорировали защиту родственных по воздействию стихий, а пять огненных копий легко бы запекли светлого мага, который хоть и был силен, но все же был не архимагом. И даже не магистром, судя по относительной легкости, с которой огненные копья и простые камни пробивали его щит.

Вывалившийся на крышу из полыхающего верхнего этажа маг все же уцелел, лишившись личной защиты, большей части мантии и магической книги. Последняя, горя, еще летела вниз, когда длинный шип, состоящий из камня пола третьего этажа башни, мгновенно вытянулся до мага Света и нанизал его на себя, как бабочку. Шип был толщиной с бревно, и чародей умер мгновенно, безвольно опустив вниз руки. Все остальное, включая треснувший череп, оказалось зафиксировано не думающим исчезать шипом.

Возмездие последовало незамедлительно. Гар не успел даже радостно крикнуть, как мощнейший поток воздуха, ринувшийся от руин во все стороны, вбил победный клич ему обратно в глотку. Все маги и наемники Конкордии, стоящие под защитой стационарного Глаза бури, слегка пошатнулись, оруженосец и Шардо, доскакавшие до второй их трех цепей, сформированных бывшими патрульными вокруг Нирмо, вместе с лошадью рухнули на землю. Конь явно не ожидал такой подлости от воздуха и, судя по жалобному ржанию и вывернутым конечностям, сломал минимум две ноги.

Поток воздуха закружился вокруг руин в вихре, но успел нанести чудовищные повреждения войскам. Каре, состоящее из полусотни наемников и трех магов, до того медленно маршировавших по направлению к руинам, превратилось в кучу стонущих людей. Слабый Глаз бури, поддерживаемый тремя адептами, не смог прикрыть полусотню от мощного и быстрого заклинания уровня мастера магии.

Гаргульи лишились знамен, сорвавшихся с копий, но сами не пострадали, Многокилограммовые куски камня было тяжело даже пошатнуть, когда они стояли на земле. Однако, если бы големы левитировали, а не стояли в резерве, то Малая Башенная стая превратилась бы в разбросанные по всему полю осколки.

Имперцам пришлось еще хуже. На ногах устоял только конь рыцаря, сейчас взвившийся на дыбы и опустивший копыта на чью-то красную мантию. Артефакторы и незаметный среди них элементалист оказались свалены в кучу вокруг коня, и неизвестно, сколько из них выжило после падения на эту кучу рыцаря в полном латном доспехе, зачарованном на что угодно, но только не на легкость, и сколько из них выживет к тому моменты, как дестриэ успокоится. Стройная формация имперских солдат не прикрывалась ничем, кроме доблести, а потому понесла потери в количестве минимум половины бойцов. Сломанные шеи, переломанные тела и случайно воткнутое или разряженное в соратников оружие – вот что представляло собой позиция имперцев.

Оруженосцы же, сидящие на лежащих рысаках, почти не пострадали – слегка зачарованные доспехи и имеющийся упор не позволили усидеть, но сохранили жизни бойцов и коней.

Но тяжелее всего пришлось десятку наемников, находящихся рядом с эпицентром магического взрыва. Щит Геба, сильное заклинание, названное в честь южного бога магии Земли, представляло собой камни, левитирующие вокруг мага и перехватывающие все, что тому угрожает. Но под влиянием мощнейшего воздушного потока камни ринулись внутри, пробивая тела, сминая доспехи и подбрасывая уже мертвых людей. Последующий воздушный поток окончательно похоронил надежду на выживание бойцов.

– Высший элементалист Земли – это Аетер, а как звали астральщика? – в бешенстве сжимая и разжимая кулаки, спросил Нирмо, с яростью глядя на торчащий из-под груды камней и тел стяг Конкордии.

– Элидин Килден Дриз, глава присланного вам десятка адептов. Извиняюсь за то, что не представлялся сегодня, младший хранитель. – слегка язвительный, знакомый по докладу кота голос раздался с того места, где тяжело поврежденный астральный дух поддерживался двумя не участвующими в бою адептами.

Животное исчезло, а на его месте распрямлялся полупрозрачный силуэт адепта-астральщика. На указательном пальце его правой руки невыносимо ярко сияло кольцо, позволяющее адепту осуществлять столь плотный контакт с Астралом. Призрак разлепил губы и невнятно произнес:

– Младший хранитель, если в течение часа или двух мое тело поддержат такой же плотной струей целительной магии, какой поддерживают сейчас мой дух, то я смогу не развоплотиться в Астрале, а занять свое тело и продолжить служить Ордену Тайн. – при этом явно не слишком хорошо ориентирующийся в реальном мире дух смотрел вверх и вправо, хотя Нирмо стоял прямо перед ним.

– Будем надеяться, что получится. – решительно ответивший Нирмо пожевал губами и тихо спросил. – Тело смертного не подойдет? У нас полсотни наемников и оруженосец рыцаря есть прямо тут.

– Я свое тело на такой случай подготовил при помощи своего учителя, магистра Килдена. Без проведенного ритуала подобного уровня или без по меньшей мере магистерского запаса магической силы тело смертного я могу только одержать на пару часов. Притом спустя это время я задержаться в теле не смогу и сольюсь с Астралом. На вторую попытку вхождения в тело мне магической силы после боя не хватит. – Еще тише пробормотал дух, зачем-то кивая головой и маршируя на месте. – Астрал весьма недружелюбен ко всем существам, родившимся вне его.

Хромающий оруженосец и опирающийся на его лансу Шардо подошли ближе, и Нирмо с Гаром переключились на них. Короткая беседа, представленный полным титулом Нирмо и отсутствующий здесь рыцарь, и оруженосец наконец-таки прояснил причину конфликта.

– Мой лорд, мы преследовали ренегата из Святого Храма. Старший жрец церквушки в Роузмилле передал просьбу его святейшества иерофанта поймать и казнить чернокнижника, предавшего Бонума. И наш господин баронет Каделинид отправил рыцаря-сестру Фриду и мастера огненной магии Тальберона за ренегатом. Мы взяли с собой три десятка солдат и десяток артефакторов, и думали, что этого хватит. К сожалению, магик присоединился к группе воздушников, и, когда мы вышли к здешним руинам, нас встретили сенсорные заклинания элементалистов и чернокнижника. Воздушники тут торчат абсолютно незаконно, и мы предложили им сдаться или умереть. К сожалению, рыцарь-сестра Фрида, моя госпожа, послушала чокнутого Тальберона и приказала рассыпаться и штурмовать руины. С марша, без подготовки и разведки... В общем, два десятка ублюдков, служащих этим магикам, мы прикончили. Но ренегаты вчетвером напали на мастера Тальберона и убили его вместе с двумя из трех его учеников. Мы потеряли меньше десятка пехотинцев, но, если бы леди Фрида не приказала отступить, полегли бы все. Перед смертью Тальберон сказал, что магики что-то там раскопали, и теперь не могут покинуть свои позиции до конца исследований, однако магией пользуются гораздо более эффективно.