Текст книги "Адрес: Центавр"

Автор книги: Фредерик Уоллес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

Челюсть у Джадда отвердела, и он запоздало положил ладонь на переключатель.

– Как мы это делаем? – подсказал вопрос Доччи. – Это наш секрет. – Но генерал молчал, ничем не выдавая информацию, которую так хотелось получить Доччи. Наконец Нона оборвала связь.

Изображение померкло. Веббер шумно выдохнул и топнул механической ногой, вызвав в гроте громкое эхо.

– Кто-нибудь объяснит мне, почему генерал так вежливо себя ведет? И почему он не может высадиться, пока мы не разрешим?

– Это просто невозможно, – объяснил Доччи. – Астероид гораздо крупнее корабля и движется с большой скоростью. Вы когда-нибудь пробовали совершить посадку хотя бы на стационарном космодроме?

Веббер выглядел сконфуженным.

– Я забыл, что мы двигаемся.

– Ничего страшного. Корабль либо просто разобьется об астероид, не причинив нам никакого вреда, либо угодит в купол и проделает в нем не очень большую по сравнению с общей поверхностью дыру. Что еще они могут нам сделать? Подойти поближе и отправить в открытый космос людей в скафандрах? Мы совершим маневр, и они будут болтаться в пространстве, пока их не подберет корабль. Если генерал захочет, можно играть с ним в пятнашки хоть по всей галактике.

– Значит, высадиться он не может, – заключил Веббер, успокаиваясь. – Как я сам не догадался?

– Потому что один человек не может все учесть и предусмотреть, – объяснила Джерианн. – Если бы Нона была одна, мы до сих пор находились бы в Солнечной системе. Или Доччи, Анти, Джордан… Они бессильны поодиночке. Вместе мы находим ответы на любые вопросы.

Пока находили, но, возможно, это не будет продолжаться вечно. Доччи беспокоило отсутствие видимой озабоченности у генерала. Он не ожидал, что инвалиды выйдут на связь, но когда это случилось, отнюдь не удивился. Он знал, как вести себя, потому что получил инструкции. Сообразительностью Джадд не отличался, импровизировать не умел и специализировался на исполнении чужих замыслов.

Но если поначалу генерал не выглядел огорошенным, то потом, поняв, что они используют необычный вид связи, смутился. Доччи многое отдал бы, чтобы взглянуть на карту генерала. Он пробовал спровоцировать офицера, но уловка не сработала. Генерал знал расстояние от корабля до астероида, но не сболтнул ничего лишнего.

Стуча искусственной ногой, Веббер подошел к сканеру и воззрился на кабели с разъемами.

– Связистам генерала придется повозиться, чтобы придумать такое, – заметил он.

Тогда им придется возиться до конца жизни. Они поймут, что сканер работает за счет гравитационных волн, но это им не поможет, – откликнулся Доччи. Устройство, обеспечивающее связь практически на любом расстоянии, создать далеко не просто.

На самом деле, преследователи хотели заполучить Нону. Она невольно вернула человечеству некогда утраченную гравитационную тягу, а теперь еще и это. И они правильно думают, что она способна на новые изобретения.

Доччи жалел, что рядом нет Анти. Хорошо бы посоветоваться с ней. Он оглянулся, ища Джордана, но тот уже ушел. Кэмерон спокойно стоял в уголке вместе с Ноной и что-то негромко говорил ей, а она все улыбалась и улыбалась. Веббер все также разглядывал сканирующее устройство.

Его ждала только Джерианн. Теперь, когда генерал сказал об этом вслух, Доччи спросил себя, действительно ли она ждала его – и как долго.

12

Анти смотрела на купол. Только его она и могла видеть. Звезды почти не изменились, созвездия выглядели в основном так же, как с Земли. Главное различие состояло в том, что по мере вращения астероида менялась интенсивность свечения звезд. Сейчас те, что смотрели на Анти, ярко сверкали – значит, астероид двигался в их сторону. Анти думала о том, какая из звезд Альфа, а какая – Проксима Центавра. Но она никогда не умела их различать.

Вытянув одну руку, Анти шлепнула по поверхности кислоты. В последнее время приходилось двигаться, чтобы не замерзнуть. Холод не доставлял удовольствия, но она готова была терпеть сколько угодно, чтобы в один прекрасный день встать на ноги и пойти. Существуют разные степени инвалидности, но никто даже здесь, на астероиде, не обездвижен так, как она, полностью прикованная к своему кислотному бассейну. Анти по большей части уже забыла свое прошлое и не хотела заглядывать далеко в будущее. Наверное, не стоит заглядывать туда, размышляла она.

– Тише ты, всю рыбу распугаешь.

Анти подгребла к краю и увидела Джордана.

– Если найдешь рыбку, способную жить в этом растворе, брось мне. Я обрадуюсь любой компании.

– Может, Кэмерон выведет рыбу-мутанта, не боящуюся холода, – предположил Джордан. – А если не получится, можно подсадить ей грибок.

– Никому такого не пожелаю, даже рыбе.

– Ничего страшного. Тем более, что она станет бессмертной.

– Благодарю. Мне нравится рыба, только не в качестве компаньонки. Ей место на тарелке.

– Какое варварство, – скривился Джордан. – Я предпочитаю научное питание, синтетики. Никакой заразы, переносимой животными. Нечто такое, что не умирало в агонии, чтобы не чувствовать на губах страдания живого существа. Без бактерий и бацилл, с балансом микроэлементов.

– У меня природное происхождение, – не согласилась Анти. – Может, это и не цивилизованно, но я предпочитаю пищу из того же источника.

– Ты сама себе противоречишь, – сказал Джордан. – Синтетики содержат все необходимое для жизни. Когда Джерианн ела в последний раз?

– Она сама уже не помнит. И вообще, ты передергиваешь. Она потребляет концентраты, а это не то же самое, что синтетики.

– Какая разница, – бросил Джордан, подбираясь ближе. – Я пришел не для того, чтобы болтать о еде.

– Мне все равно, о чем болтать. В разговорах я нуждаюсь не меньше, чем в пище.

– Я о Ноне.

– Исключено, исключено. Какое мне дело до нее, если я устала глазеть в никуда. Иногда мне хочется, чтобы вы перетащили бассейн ко входу в госпиталь. Люди останавливались бы, разговаривали со мной.

– Я об этом тоже как-то думал.

– Нет, не думал. – В голосе Анти появились капризные нотки. – Ты вечно занят разными полезными хлопотами.

– Пришлось отказаться от этой идеи. Я представил себе, как ты будешь там смотреться. Мы же один раз уже перемещали бассейн.

– Больше не надо. Тем более, роны в дефиците, а кто еще способен это сделать?

– Я, – заявил Джордан и быстро добавил: – Шучу. – Он подобрался к самому бортику, рискуя свалиться в кислоту. – Я принес тебе настоящий подарок, не какую-нибудь мелочь, о которой ты сразу после моего ухода забудешь.

– Что это? Мне отсюда не видно.

– Пояс.

– Какой ты милый. Он красивый.

– Нет, он не красивый. Он просто замечательный.

– Я вижу. Сохрани его для меня. Если на него попадет кислота, разъест.

– Он никак не отреагирует. Я об этом позаботился – покрыл почти инертным металлом. Это оказалось непросто, но я справился.

– Ты сделал это ради меня. Не стоило беспокоиться.

На самом деле Джордан поставил перед собой такую задачу. Не так уж много труда он вложил в этот пояс. Разве что нанес защитное покрытие. А идея принадлежала исключительно Ноне. У Джордана не возникло сомнений относительно того, для кого Нона создала эту вещь. Поэтому он, не колеблясь, забрал этот пояс. Возникал только вопрос: почему Нона сама не отдала его Анти? Пояс функционировал отлично – он проверил на себе.

Логично было бы предположить следующее: пояс он обнаружил в нерабочем состоянии, Нона не смогла завершить работу и отложила до лучших времен. Потом появился ремонтный робот и сделал ненужные дополнения. Джордан эти детали удалил. И пояс вдруг заработал.

– Скажем так: я его не изготавливал полностью. Добавил кое-что к уже сделанному. – Он качнул пояс в сторону Анти.

– Ты уверен, что он мне подойдет? Я такая большая.

– В первоначальном виде не подошел бы. Я его удлинил.

Анти осмотрела пояс по всей длине.

– Довольно топорная работа. Примитивно, но броско.

Джордан покраснел.

– Я считаю, вполне прилично. Сделано моими руками.

– Об этом я и говорю, – отозвалась Анти. – У тебя врожденный дар дизайнера, хотя и не осознанный. – Она трепетно опустила подарок в кислоту, а когда ничего не произошло, опоясалась им и застегнула пряжку. – Готово, – радостно сообщила она. – Первое украшение за долгие годы. Я снова чувствую себя женщиной.

– Ты и есть женщина, Анти. Поверь мне.

Она легкомысленно рассмеялась.

– Глупо, но я тебе верю. Просто удивительно, что украшения делают с женщинами.

– Это не совсем украшение. – Джордан раздумывал, как ей сказать, как объяснить. Анти совсем не обладала научными знаниями, ее мировоззрение больше походило на псевдонаучное. – Считай, что это хитроумное устройство, дистанционно связанное с твоим мозгом.

– С моим мозгом? Значит, я теперь телепат? Это то, о чем я думаю? Я теперь смогу разговаривать с кем угодно, и не имеет значения, на каком расстоянии он находится?

– Нет, здесь не телепатия, хотя в определенном смысле она присутствует.

Джордан помолчал, подбирая слова. Она понятия не имела, что машины работают на разных уровнях, причем некоторые – одновременно на электронном и электромагнитном, а другие действуют еще более изощренно. Наконец, он сдался.

– Думай о том, чего тебе больше всего хочется.

– Бесполезно, Джордан. Зачем себя мучать. Я знаю, сколько для этого должно пройти времени.

Надо было оставить пояс себе и продемонстрировать. Это убедило бы Анти. Сам Джордан никогда не забудет, как в первый раз его надел – он чуть не умер от страха, оказавшись под потолком. Джордан мучительно раздумывал над тем, как ее уговорить, а необходимость в этом между тем отпала. Анти разрешила себе подумать о том, о чем не смела и мечтать.

– Вот, – выдохнул Джордан охрипшим от гордости голосом. – Я знал, что у тебя получится.

– Почему ты сразу не сказал? – спросила Анти. – Гравитационный компьютер! Мой мозг и его мозг.

Для женщины с псевдонаучными воззрениями она быстро схватывала суть.

– Джордан, может, оставишь его себе, – предложила Анти. – Будешь пользоваться им вместо меня.

– Он мне не нужен. Никто не слышал, чтобы я жаловался. А тебе необходим, без него ты передвигаться не сможешь. – Наблюдая за Анти, Джордан начинал тревожиться. – Давай спускайся, – крикнул он. – Все равно до звезд достать не сумеешь.

– Думаешь, не сумею? – спросила Анти. – Я поднимусь к ним ближе всех людей, когда-либо живших под Солнцем.

Тем не менее, она подчинилась и медленно снизилась, коснувшись ступнями грунта. Трава затрещала, закурчавилась, и ее, еще зеленую, объяло пламя там, где проплывала Анти. На траву с кожи женщины капала кислота. Анти передвигала ногами, но на самом деле на ступни приходилась лишь незначительная часть ее веса. Остальную массу для удобства Анти обнулил гравитационный компьютер, непрерывно реагирующий на мысленные команды.

– Вот доктор удивится, – пробормотал Джордан.

– Но не так сильно, как я, – отозвалась Анти. – Я теперь могу летать, но знаешь, лучше буду ходить.

Доччи отпрянул, ударившись о спинку кресла. Хорошо, что не очень сильно, иначе свалился бы на пол. Черт знает, сколько времени потребовалось бы, чтобы подняться на ноги.

– У меня просто нет слов, – произнес он.

– И Кэмерон также отреагировал, – сообщила Анти.

– Представляю. Доктор и подумать не мог, что его прогноз так быстро опровергнут. – Доччи уселся поудобнее. – Значит, Джордан работал над этой штукой.

– Он говорит, что его вклад в изготовление пояса невелик, но это не так. – Анти двигалась осторожно. С пропитанного кислотой балахона перестали падать капли, но Анти старалась не касаться им окружающих предметов, чтоб не нанести убранству кабинета непоправимого урона. – Больше всего радует то, что я стала гораздо сильнее, привыкла работать в холодном бассейне мышцами. Не знаю, насколько, потому что в голове у меня нет ни вычислительных устройств, ни весов, но, похоже, теперь я способна поддерживать значительную часть собственного веса. Может, смогу без посторонней помощи ходить, если гравитация будет не выше одной четверти.

Доччи не обращал внимания на сигналы о вызовах. Для всех инвалидов это событие будет первой большой личной победой, одержанной вопреки всем неурядицам, и оно, несомненно, подействует ободряюще.

– Прекрасно, прекрасно. Но каковы шансы на выздоровление? Это просто ремиссия?

– Кэмерон говорит, что нет. Он провел несколько тестов для определения вирулентности грибка, и сказал, что тело побеждает.

Это действительно было так. Биологический механизм Анти достиг той точки силы, в которой мог сопротивляться ослабленному паразиту почти без посторонней помощи. Через определенный промежуток времени вирус окончательно ослабеет и погибнет, очистив организм от своего присутствия. Тело побеждает.

– Кэмерон сказал, теперь достаточно только спать в бассейне. Я не против, хотя там не очень-то поспишь. Я теперь мерзну, естественно, не так сильно, как вы все. А в остальном доктор посоветовал увеличивать нагрузку на ноги. Это происходит автоматически, никаких кнопок нажимать не нужно, кроме воображаемых. Если я чувствую, что устала, просто представляю себе, что становлюсь легче, и тут же наступает результат.

Пояс получился такой, что лучше и не придумаешь. Он представлял собой портативное поле с нулевой гравитацией, плотно облегающее Анти и больше ни на что не распространяющееся. И если она правильно поняла Джордана, второй такой создать они не могли, потому что не располагали материалами. Замечательное изобретение, имевшее огромное значение прежде всего для Анти, хотя кто-нибудь другой, например, Джордан, вполне мог пользоваться такой вещью, имей он возможность. Как жаль, размышлял Доччи, что никто не придумает замены рукам.

– Теперь, когда ты свободна и имеешь возможность передвигаться, чем намерена заняться? – спросил он. – Наверное, не терпится взяться за дело?

– Это забавно, но боюсь, что нет, – ответила она. – Звучит чудно, но мне хочется осмотреться. Я же здесь ничего не видела, кроме бассейна и купола.

Доччи покачивался в кресле. Он всегда считал, что никто не знает про астероид больше, чем Анти. Она прожила здесь больше любого из инвалидов. Можно сказать, несет за него ответственность, потому что докторам требовалось место, где можно содержать Анти. Похоже, это все-таки правда.

– Тогда иди. Джордан устроит тебе экскурсию. И можешь не торопиться, успеешь заняться работой.

Анти приподнялась на несколько дюймов, показывая, на что способна.

– Прежде всего, мне хочется увидеть лабораторию Ноны. И корабль, который гонится за нами. Думаю, они не откажутся от своей затеи только потому, что не могут здесь высадиться.

Доччи тоже так считал, хотя и не представлял себе, что их преследователи могут сделать.

– Дай мне знать, если что-нибудь придумаешь.

Анти отправилась на прогулку, а он вернулся к своим заботам, к Морин и остальным дефектным с разной степенью неполноценности, к кораблю с его непонятными пока намерениями, к звездам и планетам, лежащим на их пути, неизведанным и загадочным. Они все равно достигнут цели, но может случиться так, что не все жители астероида доживут до этого момента.

Только одной Анти стало гораздо лучше; оставались еще и другие. Среди инвалидов были такие, которые испытывали настоящую депрессию. Так много свободы – и так мало возможностей использовать ее. Доччи погрузился в работу, но в мозгу то и дело всплывало изображение корабля, отвлекая от множества важных и не очень дел. Что задумали их преследователи?

В конце следующего дня Анти вернулась. Она решительно вошла и уселась. Теперь Анти уже могла помещаться в кресле. Перепутать ее с кем-нибудь другим было невозможно, но тело значительно уменьшилось, и она контролировала свой вес. Удивило Доччи то, что сиденье не превратилось в бесформенную дымящуюся массу и не загорелось. Это означало, что Джордан нашел способ нейтрализовать кислоту, которая сохраняла медицинское воздействие, но не разрушала окружающие предметы.

– Прекрасный у нас астероид, – заметила Анти. – даже не думала, что он такой симпатичный.

– Есть люди, которые с тобой не согласятся.

– Они его по-настоящему и не видели. Единственное, что мне не нравится, это корабль.

– Мне тоже. Что ты придумала?

– Ну… – Анти замялась. – Как он выглядит?

Доччи по памяти описал корабль; Анти постоянно перебивала его уточняющими вопросами. Потом оба замолчали, и она сидела, не обращая внимания на Доччи кивая головой в такт своим мыслям.

– Ты сам знаешь, о чем я думаю, – наконец сказала она. – Вы видели его повернутым на три четверти. А когда я смотрела на экран, он изменил положение в пространстве и выглядел более плоским. Они набирают ход.

Глянув в окно, Доччи вздохнул.

– Анти, они не могут здесь высадиться, пока мы не позволим. А мы не позволим. Что еще они могут сделать?

– Это военный корабль. У него есть средства остановить нас.

– Только взорвав астероид или уничтожив купол. Они этого делать не будут. Больных не убивают, а лечат; они ради собственного спокойствия убедили себя, что все мы больны.

– Значит, все мы здесь в безопасности, – с сомнением протянула Анти. – Поначалу они рассчитывали незаметно подкрасться и высадиться, застав нас врасплох. Сканер свел их планы на нет. Но с самого начала у них имелся и другой план, запасной, на случай, если мы их все-таки заметим. – Она все кивала и кивала. – Что ж, если бы я была на их месте и не могла кого-то остановить, то постаралась бы добраться туда, куда они летят, раньше них. Все правильно, тебе так не кажется? Они не хотят, чтобы мы вступили в контакт с представителями чужого разума. Им остается только долететь туда первыми.

Ну конечно. Все очень просто, только заботы и тревоги не позволили Доччи самому додуматься до этого. Очень часто боязливость соседствует с глупостью. Тот, кто доберется до цели первым, будет контролировать ситуацию даже в большей степени, чем кажется Анти. Теперь до него начала доходить вся серьезность направленной против них экспедиции, и он представил себе ту ярость и тщательно разработанный план, которые им предстоит преодолеть. Человечество способно питать к своим детям ненависть большую, чем к чужой форме жизни. Доччи принялся методично стучать подошвой по переключателям.

– Ты права, Анти, – сказал он. – Но, думаю, существуют способы воспрепятствовать осуществлению их планов. – Он старался выглядеть неунывающим и беспечным, хотя предвидел все, что их ждет. – Если и они не сработают, а такая вероятность сохраняется, то у нас остается единственный союзник.

– Кто?

– Не кто, а что. Пространство. – Доччи отчаянно врал. – Если не сумеем их опередить, пусть забирают себе обе звезды Центавра. Мы полетим к следующей.

– Ты всегда найдешь выход из ситуации, – сказала Анти, наблюдая за лампочками, загоравшимися на пульте управления. А Доччи думал о том, что их суматошное мерцание очень напоминает сумятицу, царящую у него в голове.

– Джордан? – требовательно позвал Доччи, и тот появился на экране. Затем установилась связь с Веббером и со всеми, кто разбирался в электронике или мог освоить ее с минимальными усилиями. Каждый выразил готовность работать до изнеможения. Однако техническое превосходство оставалось не на их стороне.

– Не надо так волноваться, – сказала Анти, когда Доччи закончил созывать всех способных оказать помощь. – У меня такое чувство, что им нас не остановить, что бы они ни делали.

– Вот как? – воскликнул Доччи. – И какой палец на ноге тебе это подсказал? Или ты гадаешь по ломоте в костях? Как думаешь, завтра пойдет дождь?

– Не смейся, – ответила Анти, поднимаясь и выплывая следом за Доччи, спешившим покинуть кабинет. – Я верю, что вместе мы способны сделать это.

Хорошо, когда хоть кто-то не теряет веры.

– Морин становится хуже, – сообщила Джерианн. – Мне нужно больше энергии. – Доччи впервые заметил крошечную капельку пота у нее на виске; раньше она не потела.

– Насколько хуже? Мне нужно увидеть ее.

Джерианн закончила настройку машины, но выпрямилась не сразу, словно ее беспокоили мысли, роящиеся в голове. Захлопнув дверцу синтезатора, она повернулась, отбросив волосы с лица.

– Думаешь, твой диагноз будет точнее, чем у Кэмерона?

– Я в его профессионализме не сомневаюсь.

– Значит, должен верить нам на слово. Мне можно видеть Морин, потому что я женщина и на меня она почти не реагирует. Кэмерон может ее посещать, потому что она к нему привыкла. Но даже доктору приходится прибегать к мерам предосторожности. Снотворное контролирует только кору головного мозга.

– Какие меры предосторожности?

– Пластифицирующие спреи, которые наносятся на кожу лица. Сейчас ее чувства необычайно обострены. Косметолог меняет внешность доктора, делает его обезличенным, чтобы не вызывать ассоциаций.

– Поверю тебе на слово. Не хочу видеть ее в таком состоянии. Но ты не ответила на мой вопрос: насколько ей хуже?

Лабораторный халатик на Джерианн защищал от химикатов, а компоненты лекарств предохранял от загрязнения человеческими инфекциями. Но если Джерианн останавливалась между Доччи и лампой, он становился почти прозрачным. Заметив это, она сердито передернула плечами и отошла в сторонку.

– Могу сказать только одно: ни Кэмерон, ни я не поручимся за то, что она продержится дольше трех недель. Если я не получу энергию.

– Это Кэмерон сказал?

– Это я тебе говорю. Об этой машине я знаю больше, чем он. Можешь у доктора спросить. Он подтвердит.

Доччи не сомневался в ее правоте, но на кону стояло нечто большее, чем судьба одного человека.

– Это всего лишь твои предположения, не так ли? Существует вероятность, что ты найдешь правильные составляющие, если сможешь расширить эксперимент?

– Прошу тебя, – сказала Джерианн. – Всего на несколько недель. Даже меньше, если все пойдет так, как я думаю.

– Как насчет других дефектных? Им тоже нужны биопрепараты.

– Они могут подождать, а Морин не может.

– Тогда используй столько энергии, сколько потребуется, по крайней мере, в ближайшие несколько дней. Потом посмотрим.

– Спасибо тебе. – Джерианн прошлась по лаборатории, критически осматривая ее с разных ракурсов. – Конечно, мне нужна помощь. Мало того, что мы не додаем машине энергии, мы еще и не используем все ее возможности. С большим напряжением мы сможем увеличить количество лаборантов и работать эффективнее, чем прежде.

Доччи покачал головой.

– Об этом мы не договаривались. Можешь использовать энергию для уже налаженного производства. Но расширять лабораторию за счет привлечения дополнительных людей нельзя. Все технари уже чем-то заняты.

– Но это же тонкая работа, – принялась уговаривать Джерианн. – Синтезатор – не кувалда, которой дробят молекулы, чтобы потом из осколков собрать новое химическое соединение. Это точный инструмент, сверхмикроскопический нож, аккуратно прорезающий то тут, то там и компонующий отдельные атомы в совершенно новую молекулу.

– Насчет энергии я не спорю, – твердо ответил Доччи. – Сказал, что можешь пользоваться, значит, пользуйся. А подготовленных людей не дам. Когда закончат то, над чем работают, тогда поглядим.

Она замерла, словно наткнулась на невидимую, но туго натянутую проволоку. Задумчиво посмотрела на него и пошла назад к синтезатору, под лампу, льющую на халатик провоцирующий свет. Под халатом была еще какая-то одежда, но она, казалось, исчезла.

– Ну, ради меня? Всего несколько человек на несколько дней. Для Морин это очень много значит.

– Сейчас я не могу дать тебе лаборантов, – упрямился Доччи.

Джерианн с любопытством взглянула на него и подошла поближе, словно хотела лучше рассмотреть.

– Я забыла. Кэмерон теперь с Ноной, да? Они собираются пожениться, как только доктор придумает какую-нибудь простенькую церемонию. И ты теперь ненавидишь женщин, правильно? Поэтому не предоставишь Морин того шанса, который ты предоставил бы мужчине.

Доччи даже отшатнулся, такой холодной ненавистью дышали эти слова. Он и не предполагал, что голос Джерианн может сочиться ядом.

– Ты приписываешь мне чувства, которые я никогда не испытывал. Я рад, что Нона нашла человека, способного с ней общаться. Но почему ты так заботишься о Морин? Она тебе никогда не нравилась.

– Пример логического мышления, – с горечью в голосе сказала Джерианн. – Какая разница, что я о ней думала. Если не помочь ей, она умрет, поэтому я сделаю все, чтобы помочь. И я ожидала бы того же от любого человека.

– Джерианн… – начал Доччи, но она уже убежала, сорвав халат и бросив его на крючок. Доччи остался наедине с машиной, попеременно то сердито гудевшей, то уютно мурлыкавшей. Он смотрел на нее безо всякого интереса, а рабочий цикл между тем закончился. Синтезатор удовлетворенно заворчал и выдал в реторту три капли бесцветной жидкости.

Если нет другого выхода, можно спасти Морин, вступив в переговоры с преследующей их экспедицией. У них наверняка имеются биопрепараты, которые тщетно пытается получить Джерианн. Но это означает капитуляцию, и единственная альтернатива – продолжать действовать по плану.

Доччи вышел из лаборатории и сделал большой крюк, чтобы обойти кабинет доктора. Хотя Кэмерон не стал бы давить на него, как Джерианн. Никто бы не стал. Почему она решила, что во всем виноват он?