Текст книги "С добрым утром, принцесса! (ЛП)"

Автор книги: Франсиско де Пауло Фернандес Гонсалес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 26 страниц)

Подружки празднуют между собой столь своевременное вмешательство и возвращение своих,

утраченных было, мест. Высокий, нескладный парень усаживается на предпоследнее место с другой стороны классы.

– Это тот парень, у которого умер отец, да? – шепотом спрашивает Эли Валерию.

– Мне кажется, да. Он на год старше нас.

– Бедный.

– Да, мне его так жалко. В прошлом году, всегда, когда я его видела, он был один.

– Он кажется милым. Может, скажем ему, чтобы он садился сюда, к нам? – предлагает Эли.

– Нет, что ты! Ты же знаешь, что я стесняюсь разговаривать с парнями.

– Да, ладно тебе, подружка. Когда-нибудь ты должна будешь оставить свой стыд, чтобы

встречаться с парнями… Подожди.

Элизабет снова встает и идет к парню, который пишет что-то в своей тетрадке. Валерия идет

следом, качая головой.

– Привет! – громко говорит Эли, стоя перед парнем. – Огромное спасибо тебе за то… что ты помог

нам с подругой.

– Не за что, – спокойно отвечает парень. У него нежный голос, и, хотя он не красавец, в нем есть

что-то необычное. – Когда я вошел в класс, то увидел, как эти типы приставали к вам. Тогда я сказал об этом учителю математики.

– Да, они жутко невыносимы.

– Я знаю.

В прошлом году парень проучился с ними несколько месяцев, пока не бросил школу. Депрессия,

которая мучила его после смерти отца, помешала ему учиться, поэтому он предпочел не ходить в школу. Впрочем, он не терял времени зря. За то время, что провел дома, он выучил английский и французский языки и написал сценарий фильма. Это его мечта – стать когда-нибудь великим кинорежиссером.

– Почему бы тебе не сесть с нами?

Парень с удивлением смотрит на подруг. Уже давно никто не был так приветлив с ним. Они

кажутся очень странными, но милыми. А почему бы и нет? Не переставая улыбаться, он соглашается, берет свои вещи и переходит с ними в противоположный, левый, угол класса. Он садится перед Эстер на предпоследнюю парту последнего ряда.

– Меня зовут Рауль.

– Я – Эли, а она – Валерия.

Парень смотрит на ту, что пониже ростом. Она краснеет, и может только приветственно махнуть

ему рукой. Она гораздо красивее той, другой, но производит впечатление крайне робкой, застенчивой и стыдливой. Парень не может избежать чувства большой симпатии к ней, она ему нравится.

– Рад с вами познакомиться.

– Мы тоже.

Элизабет и Рауль болтают между собой, а Валерия внимательно слушает, о чем говорят ее подруга

и новый приятель. Так они и проводят время до тех пор, пока не звенит звонок на первый урок. Остальные ученики рассаживаются по своим местам. Все, кроме трех второгодников, ушедших в сопровождении учителя математики, которые не вернутся даже через неделю, и странной парочки – невысокого паренька и рыжеволосой девчушки в очках – которая приходит двумя минутами позже. Девчушка ищет место, куда можно сесть. Она смотрит на задние места и с удивлением признает в одном из сидящих парня, который в первый раз поцеловал ее. Прямо рядом с ним находятся две свободных парты.

Глава 39

У нее болит голова. Слишком большое напряжение и слишком много треволнений для одного-то дня. Это воскресенье совершенно не укладывалось в рамки обычных воскресений. Валерия ложится на кровать лицом вверх, вытягивает руки, закрывает глаза и вздыхает. Она не знает, правильно ли поступила, проголосовав за отмену обязательных собраний “Клуба Непонятых”.

В определенном смысле ей жаль, но так она сможет больше времени проводить наедине с Раулем и предотвратить такие моменты, какие возникли сегодня вечером, когда говорилось о том, есть ли что-то между ним и Элизабет. Как же ее взбесило то, что она не могла крикнуть всем, что на самом деле это она встречается с Раулем. Кроме того, если не будет собраний, уменьшится риск того, что ее мама прознает об их отношениях. А мама у нее тот еще наблюдатель, приметливости ей не занимать, и иметь ее у себя под боком там, в кафе, крайне опасно. Валерия была абсолютно убеждена в том, что рано или поздно мама откопала бы или случайно наткнулась бы на что-то, что помогло бы ей раскрыть – между Раулем и ее дочерью существует нечто большее, чем просто дружба. Если, конечно, утреннее какао с пончиками уже не послужило решающей подсказкой.

Два года встреч, на которых сегодня поставлена точка, их собраниям конец. Пожалуй, было немного эгоистично смотреть на все только со своей колокольни, но обратного пути нет. Решает большинство: три голоса против и один воздержавшийся. Бедняжка Эстер. Она никому не хотела причинять вреда и, в конце концов, решила не вмешиваться в голосование, не подумав о том, что ее воздержание может оказаться решающим для отказа от дальнейших собраний. Она подумала, что Валерия так же, как и Рауль воздержатся или проголосуют за продолжение встреч. Однако, она ошиблась.

Едва узнав результат, Эстер незамедлительно ушла из кафе. Она не стала дожидаться даже объяснений своих друзей по поводу того, что увидела, войдя в “Констанцию”. Перед тем, как уйти, девушка, не сдерживая слез, все твердила и твердила, что ничего у нее сегодня не ладилось, и все выходило из рук вон плохо.

У Валерии дела обстояли гораздо лучше, несмотря на то, что, в общем и целом, день был довольно необычным, и она все еще чувствовала себя виновной за то, что случилось с клубом. То, что произошло у нее с Раулем, кажется сном, каким-то кинофильмом, и в этом фильме она – главная героиня. Это – то, к чему она не привыкла. А поцелуи Рауля! Они просто немыслимы, гораздо лучше тех, что она себе представляла. И хотя Эли снова попыталась завоевать Рауля, а сама Валерия считает, что ее подруга еще не сказала своего последнего слова, поведение парня было изумительным. Она может и должна максимально доверять ему.

С другой стороны, она снова встретилась с Сесаром. Она так и не знает, кем же на самом деле является этот забавный, интересный и удивительный парень с гривой каштановых волос и потрясающей изобретательностью. Как только закончилось собрание, Валерия стала помогать матери в кафе и, помогая, много думала о своем новом друге. Она искала что-то, что позволило бы ей найти какие-то несостыковки, неувязки в его рассказах. И, тем не менее, сколько раз ни прокручивала она в голове их вчерашний и сегодняшний разговоры, так и не смогла найти ни одного пробела. Если она снова встретится с ним, то должна будет проявлять осторожность, потому что она не может снова врать Раулю. Она не готова погубить то, чего так давно добивалась.

Но, в любом случае, ей нужно будет послать сообщение Сесару... Она ему обещала.

Встав с кровати, Валерия берет свой розовый смартфон. Внимательно глядя на экран, она вдруг замечает, что есть непрочитанное сообщение от Эстер, которое она не видела в их групповом чате WhatsApp. Оно пришло пару минут назад: “Мне так жаль. Я – дура, потому что люблю собираться с вами. Надеюсь, что мой идиотский голос не будет означать конец нашей дружбы”.

Валерия думает, что ее подруга преувеличивает, хотя она ее понимает. Эстер очень добрая, очень славная. Она никому не способна причинить боль. Она просто хотела, чтобы всем было хорошо, чтобы ни те, ни другие не чувствовали себя плохо из-за ее “Да” или “Нет”. Вероятно, она должна ей позвонить. И не только для того, чтобы утешить, поддержать ее, заверить в том, что их дружба продолжится и в дальнейшем, но еще и для того, чтобы объяснить Эстер то, что она увидела, войдя в “Констанцию”. Она, Валерия, должна убедиться, что Эстер ничего никому не расскажет, не раскроет их с Раулем тайну. Конечно, она полагается на обещание Эстер, но лучше все же прояснить ситуацию.

Валерия ищет номер Эстер и звонит ей. Буквально через два гудка следует ответ:

– Привет, Вал. – В голосе Эстер слышны слезы. Чувствуется, что случившееся глубоко задело и опечалило ее. Складывается ощущение, что Эстер долго плакала и все еще не успокоилась.

– Привет, как ты?

– Знаешь, я чувствую себя ужасно, – отвечает Эстер, шмыгая носом. – Я – тупица, дура.

– Никакая ты не дура.

– Нет, самая настоящая дура. Ну, почему я воздержалась, если мне так нравятся собрания нашего клуба?!

– Мне тоже нравятся наши встречи, но я проголосовала против. Так что я еще бо́льшая тупица, чем ты, если это тебя утешит.

– Я не понимаю, что произошло, – Эстер снова шмыгает носом и глубоко вздыхает.

– Да не думай ты об этом больше. То, что мы не станем собираться, вовсе не говорит о том, что мы перестанем дружить. Это означает всего лишь то, что по воскресеньям у тебя будут свободные вечера, и ты сможешь заниматься чем-то еще.

– Мне очень нравилось приходить в твое кафе по воскресеньям. Я буду скучать по этим вечерам.

– Ты и дальше можешь приходить туда. Моя мама будет очень рада видеть тебя.

Слабый смешок раздается на другом конце телефона. Эстер просит Валерию чуть-чуть подождать, отрывается от телефона и сморкается в бумажный платок.

– Вал, почему ты проголосовала против? – спрашивает она. Это очень даже непростой вопрос. Валерия может ответить на него, но не объяснить.

– Если честно, сама не знаю. С одной стороны мне было очень хорошо с вами, мне нравилось быть одной из “непонятых”. Но, с другой стороны, мы становимся взрослее, а с этими собраниями мы, будто дети малые... Мы провели так два года, может, пришла пора измениться.

– Верно, может, ты и права, но мне жалко.

– Мне тоже. Знаешь, даже если мы были и будем друзьями на всю жизнь, наши собрания не могли продолжаться вечно.

– Да, это правда, – признает Эстер. – Я это понимаю. Но я подумала, то, как ты проголосовала, не было как-то связано с Раулем?

– Конечно, нет, – быстро отвечает Валерия, но, поколебавшись секунду, неуверенно добавляет, – а вообще-то, я не знаю, Эстер. Если у нас не будет обязательных встреч, тогда, возможно, я смогу проводить больше времени наедине с ним.

И не допустить, чтобы он был с Эстер. Впрочем, об этой детали Валерия предпочитает умолчать.

– Вы давно вместе?

– Со... вчера.

– Со вчера? Ой, мамочки, вот это да! – удивлению Эстер нет предела.

– Я понимаю, все это так неожиданно. Для меня тоже, я и сама в это не верю.

– Как это было? Это произошло вечером, на дискотеке? – допытывается Эстер.

– Да, – робко подтверждает Валерия. Она рассказывает подруге о том, что было на дискотеке, даже про Элизабет. Рассказывает она и о том, что было сегодня утром, умолчав лишь о том, что потом Рауль был дома у Эли, и та снова пыталась завоевать его. Не сказала она и о паническом приступе своей подруги. Чем больше Валерия рассказывает о себе самой и обо всем, что с ней случилось за последние часы, тем больше ей кажется, что она говорит не о себе, а о ком-то другом. Какое странное чувство!

– Вот так сюрприз! – восторгается Эстер. – Это просто фантастика! Вы оба заслуживаете счастья. Надеюсь, это надолго.

– Я тоже надеюсь. Рауль мне очень нравится.

– Это будет свадьба непонятых, – смеется Эстер, морща нос. – Как трогательно!

– Не спеши так, у нас все только начинается!

– Дай мне помечтать после сегодняшнего дня, который я провожу...

– Не терзай ты себя из-за этого чертова голосования, Эстер. Мы никогда не перестанем быть твоими друзьями.

– Это не только из-за этого, – вздыхая, объясняет подруге Эстер. – Мы проиграли лидерам, и я ужасно играла... Тренер жутко ругал меня... – Эстер едва не проболталась, но решила промолчать. Она еще не была готова открыть свой секрет. Кроме того, Родриго за целый день ни написал ей. Ни позвонил. Так что она не знала, с ней ли он еще, или все закончилось навсегда. Из всего плохого, случившегося с ней за день, это, разумеется, самое худшее.

– Вот еще! Не обращай внимания на этого кретина!

– Я не знаю, оставаться ли мне в команде.

– Что? Ну нет, конечно же ты не бросишь спорт! – негодующе кричит возмущенная Валерия. – Ты не можешь пустить все прахом, потому что это тип устроил тебе разнос. Я уверена, что в следующей встрече ты отлично сыграешь и заткнешь ему рот.

– Я не знаю, – неуверенно повторяет Эстер. Стоит ей только подумать о том, что во вторник она снова увидит Родриго, как в нее вселяется такой страх, что она не уверена, должна ли идти на тренировку. А что, если он пройдет мимо, не сказав ни слова? Она этого не переживет.

– Нет, ты знаешь. Тебе нравится волейбол, и ты никому не позволишь запретить тебе играть.

– А если у меня все так же ничего не получается?

– Если бы не получалось, то уйти из спорта было бы нормально. Я не сильна в волейболе, но сегодня я видела твою игру. Ты классно играла.

– Спасибо, но сегодня я играла плохо.

– Я отлично тебя видела. Это нормально, то, что иногда ты ошибаешься.

– Я понимаю, но в последнее время я ошибаюсь слишком часто.

– Это не та Эстер, которую я знаю. Ты какая-то дерганая, слишком нервная. Ты слишком сильно давишь сама на себя, и я уверена, что в этом виноват тренер. Спорт существует для того, чтобы хорошо проводить время и радоваться, а не для того, чтобы огорчаться из-за проигранной встречи и поедом есть себя.

Эстер думает точно также, но Родриго считает иначе. Эстер вспоминает, что сказал ей Родриго о своей предыдущей девушке: она бросила его, потому что он предпочитал спорт всему остальному. С ней происходит то же самое и, сверх того, она одна из его игроков!

Эстер по-прежнему больно от того, что произошло в раздевалке после встречи. Стоит только подумать о том, каким голосом Родриго высказывал ей все эти вещи, и ее бросает в дрожь.

– Спасибо за то, что постаралась подбодрить меня, Вал. Я учту твои слова, – не слишком уверенно отвечает Эстер. Внезапно, ей снова захотелось плакать, но ей не хочется, чтобы подруга услышала ее.

– Отлично. Если тебе что-нибудь нужно…

– Я скажу.

– Завтра увидимся, Эстер, и, пожалуйста, не говори никому о нас с Раулем.

– Не волнуйся, я буду держать рот на замке. До завтра.

– Спасибо. Пока, красотка.

Они обе отключили свои смартфоны почти одновременно.

Валерия, во время разговора с Эстер шагавшая по комнате из стороны в сторону, возвращается к

кровати, садится на матрас и смотрит на смартфон. Она уверена в том, что подруга сдержит свое слово и ничего не скажет. Если кому и можно доверять, то это Эстер.

Устало сопя, Валерия вытягивает шею, медленно поворачивая ее то влево, то вправо. Да, она

устала, но знает, что заснет с трудом. Несколько минут она задумчиво смотрит в окно своей спальни.

Интересно, что делает сейчас он? Может, думает о ней?

Валерия ложится на кровать и укрывается простыней. Она представляет себе, что в эту секунду

Рауль тоже думает о ней. Она сворачивается калачиком под простыней в компании со своим неразлучным розовым BlackBerry. Разблокировав смартфон, она в который уже раз за это воскресенье смотрит на экран. Ничего нового. Валерия закрывает глаза и тут же открывает, с завидным упорством глядя на экран, но с тем же завидным постоянством убеждается, что за эти пять секунд не пришло ничего нового. Внезапно раздается писк, оповещающий, что есть какое-то сообщение. Валерия почти не верит в это. Это судьба? Или, может, она могущественная волшебница? Она приподнимается в кровати и прислоняется спиной к стене, открывает СМС-ку и читает ее:

“Имей в виду, ты сказала, что напишешь мне, а сама… Ладно, я тебя прощаю, если ты простишь меня за то, что я шел за тобой до твоего дома. Мне очень жаль, но я должен был убедиться, что с тобой все в порядке, и ты нормально добралась. Так что теперь я знаю, где ты живешь. Поцелуй от друга-журналиста”.

Валерия пулей соскакивает с кровати. Сегодня вечером Сесар шел за ней до дома! Она нервно

приглаживает волосы, перечитывая сообщение. И что теперь? Что она должна делать? Поблагодарить его за заботу или звонить в полицию? А-а, будь, что будет. У парня есть ее электронный адрес, номер телефона, а вот теперь он еще знает, где она живет. Если она понравилась ему, он все делает правильно, а если у него другие намерения, то… тоже.

Глава 40

Она читала “Черную скрипку” Сандры Андрес Беленгер²⁵ , когда ее сестра, запыхавшись, вошла в

комнату. Гадеа заставила Марию снять пижаму и одеться как можно быстрее. Им нужно было срочно выходить.

– Почему ты не скажешь, куда и зачем мы идем? – спрашивает младшая, идя рядом с сестрой по

улице Гран Виа.

– Потому что это сюрприз.

– Я не люблю сюрпризы.

– Этот тебе понравится.

– Там посмотрим. Тебе же лучше, чтобы так и было.

Ветер бьет прямо в лицо. Сегодня на улице посвежело по сравнению с прошлыми днями, и в эти

ночные часы в центре Мадрида холодно. Хорошо еще, что она прихватила с собой куртку. И что только взбрело в голову ее старшей сестре?

Мария ничего не понимает, она теряется в догадках. В ее голове проносятся сотни мыслей,

которые могли бы оправдать их внезапную прогулку, начиная с того, что Алекс собрался сделать сестре предложение, и она хочет, чтобы Мария была свидетельницей, и заканчивая подарком на предстоящий день рождения. Да, на сегодняшний день остается еще предостаточно. Мария надеется, что это не было шуткой. Возможно, пока они вдвоем где-то ходят, мама что-то приготовит ей дома. Но, что и зачем?

Девушки продолжают спускаться по улице Гран Виа, оставив позади здание суда. Они идут в

направлении улицы Алкалá. Кадеа внезапно останавливается у витрины пока еще открытого кафе. Она изучает вывеску при входе и довольно улыбается. Они находятся перед ресторанчиком отеля “Де Лас Летрас”.

– Вот мы и пришли, – сообщает Гадеа, беря Марию под руку. – Заходим.

– Подожди, я не сделаю ни шагу, пока ты не объяснишь, что мы здесь делаем.

– Ты мне не доверяешь?

– Всякому доверию есть предел.

– Идем, Мери, не заставляй меня упрашивать. Если я тебе скажу, то испорчу сюрприз.

Рыжеволосая вздыхает, наконец-то уступая просьбам Гадеа. Сестры проходят через

вращающуюся дверь, а потом входят в другую, стеклянную. Это местечко на самом деле довольно фешенебельное. Оно заполнено маленькими столиками с зажженными свечами и совершенно разными креслами. Здесь есть и маленькие разноцветные креслица, и кресла на трех ножках, словом, кресла всевозможных форм, сделанные из разных материалов. Все обставлено с большим вкусом. Сестры поднимаются по лестнице, украшенной красной ковровой дорожкой, ведущей в другой подобный же зал. У Марии создается впечатление, что сестра кого-то ищет.

– Здесь Алекс? – спрашивает Мария, заводя речь о предвиденном ею сюрпризе.

– Кто? Алекс?

– Ну да, Алекс, твой жених. Ведь ты с ним здесь встречаешься?

– Что ты, нет! – на лице сестры написано безграничное удивление. Гадеа хлопает Марию по плечу,

и просит посмотреть в указанном ею направлении. Не менее удивленная Мария выполняет просьбу сестры. За одним из тамошних столиков сидит одинокий мужчина приблизительно пятидесяти лет. Эрнесто надел пиджак, но без галстука. Хотя на голове мужчины и сохранилось достаточно волос, уже заметны свойственные его возрасту залысины.

– Папа! – радостно кричит рыжая, едва его завидев, и со всех ног бежит к нему.

Мужчина встает и, широко улыбаясь, крепко обнимает дочь. Затем, более спокойно, подходит и

Гадеа, но она тоже вся светится от счастья, как и ее сестра. Отец и старшая дочь целуют друг друга в щеку.

– Как же я рад видеть вас, мои малышки! – восклицает Эрнесто со слезами на глазах.

Несколько мгновений все трое переживают бурю эмоций, пока отец не предлагает дочерям

садиться. Он достает из кармана белый матерчатый платок и вытирает им глаза. Вернув себе нормальный вид, он тоже усаживается на маленькое черное кресло.

– Ну как, понравился тебе сюрприз? – спрашивает Гадеа сестру, еще не до конца осознавшую

происходящее, ведь из всего того, что она себе представляла, ничего не было связано с отцом.

– Да, но ты могла бы сказать мне, что мы пойдем в фешенебельное заведение, я бы немножко

принарядилась.

– Ты очень красивая, дочка.

– Папа, я вовсе не красавица. Ни в джинсах, ни в новогоднем наряде.

– Ты – красавица. Вы обе очаровательны. – Эрнесто по очереди целует дочерей в щеку, сначала

Марию, а затем – старшую.

К их столику подходит официант и спрашивает, будут ли они что-нибудь заказывать. Мужчина

берет себе пиво, а девушкам колу.

– Вот здорово. А что ты делаешь в Мадриде? И почему ни Гадеа, ни я об этом не знали? –

допытывается Мария.

– Прости, Мери, но когда мы с папой вечером разговаривали по телефону, он попросил ничего не

говорить тебе, чтобы это было сюрпризом, – извиняется перед сестрой Гадеа.

– Я позвонил твоей сестре, чтобы сказать, что нахожусь на железнодорожном вокзале с билетом на

Мадрид.

– И давно ты это запланировал?

– Меня осенила эта идея после разговора с тобой, в полдень. Секундная вспышка, – поясняет

Эрнесто, поигрывая с бумажной салфеткой. – Мне было необходимо увидеть вас.

– Надолго ты останешься?

– До вторника. Я остановился в этом отеле, потому что он довольно неплохой.

Возвращается официант, неся напитки. Он ставит их на стеклянный столик вместе с подносом, на

котором лежит счет.

– Как ты себя чувствуешь? Мы за тебя переживаем! – говорит Мария, поднимая свой стакан.

– Да как-то не очень хорошо, не хочу вас обманывать. Как вы уже знаете, смерть вашей тети

сильно меня задела. Сестра давала мне все, да что там говорить, она была для меня большой опорой в Барселоне. Без нее мне чего-то не хватает, я это чувствую.

– Мы понимаем, что тебе было очень тяжело, папа, – признает Гадеа, – но жизнь продолжается.

– Я знаю, и стараюсь, как могу, но мне очень одиноко там, но еще больше угнетает осознание того,

что вы вдали от меня. Если бы я мог, я вернулся бы в Мадрид, но это невозможно. Это было бы равносильно тому, чтобы начинать все по новой, с нуля, я бы рискнуть не решился. Кроме того, я уже в возрасте, и добиться всего мне было бы несколько сложнее.

Взгляд Эрнесто красноречивей слов. Девушки понимают, что их отцу приходится туго. Слушая

его, они возвращаются на несколько лет назад, когда родители только развелись, и Эрнесто решил уехать в Барселону. Это было тяжело и грустно для всех, но в особенности, для отца. Разумеется, он считал, что на тот момент это было самым лучшим из того, что он мог сделать.

– Ты еще очень молод, папа, и впереди у тебя долгая жизнь, – говорит Гадеа, беря отца за руку.

– Мне уже сорок девять, малышка, и я уже понимаю, что конец ко мне ближе, чем начало.

– Папа, не говори так.

– Но это же правда, Мария. Время летит слишком быстро, и рано или поздно все мы уходим в мир

иной.

– Если бы рядом с тобой была женщина, которая заботилась бы о тебе, любила бы тебя, ты видел

бы все в ином свете, – замечает старшая дочь. – Но это должна быть хорошая женщина, не такая, как Монтсе.

– Монтсе была добра со мной. И по ней я тоже скучаю.

Ни одной из дочерей отцовская бывшая не нравилась, поэтому, несмотря на то, что Эрнесто

тяжело переживал их с Монтсе разрыв, обе были довольны, что отец уже не с ней.

– Уверяю тебя, еще есть время найти другую женщину, которая будет тебя любить, папа.

– Не знаю, не думаю, что сейчас это возможно.

– Потому что ты все видишь в плохом свете, – твердо говорит Мария.

– Это оттого, что я очень одинок.

Сестры, молча, переглядываются между собой, а Эрнесто делает большой глоток пива. Они еще не

сказали отцу то, о чем разговаривали в конце недели.

– Что ты собираешься делать завтра? – спрашивает Гадеа, ловко меняя тему.

– Не знаю. Вы идете учиться, верно?

– Да, я не могу прогуливать занятия в универе, у меня практика.

– У меня тоже уроки, но, если хочешь, я пропущу их и проведу утро с тобой.

– Нет, ты не должна прогуливать школу.

– Ничего не случится, папа, экзамены еще не начались, и за один день я не отстану…

– Точно, ничего не случится?

– Точно-преточно.

– Ладно, как хочешь. – Мужчина улыбается и благодарно целует дочку, на этот раз в лоб.

– Если хочешь, мы можем здесь позавтракать, а потом погулять по центру.

– Конечно, отлично. Это будет просто чудесно.

– Я присоединюсь к вам около полудня, и если хочешь, мы можем пообедать втроем, – добавляет

Гадеа.

– Замечательно. А мама не будет волноваться, что вы столько времени проводите со мной?

– Не беспокойся, мама ничего не скажет.

Когда старшая дочь предупредила ее, что в Мадрид приехал отец, матери не очень понравилось,

что ее дочери одни пойдут в центр так поздно, но, пойти им она, само собой, разрешила, потому что понимала, что встреча с отцом после стольких недель разлуки пойдет им на пользу. Впрочем, знай она, что одна из ее дочерей подумывает о том, чтобы на несколько месяцев поехать жить к ее бывшему мужу, ее решение, вероятно, было бы другим.

²⁵ Сандра Андрес Беленгер – испанская писательница, работает в жанре подростковой литературы

“Черная скрипка” – ее первая книга, в которой рассказывается о девушке, раскрывающей тайну Призрака Оперы

Глава 41

Решительно, это воскресенье было плохим, очень плохим. Хорошо, что оно уже заканчивается. Он никак не может поверить в то, что собраний клуба больше не будет. По правде говоря, для Бруно в этом деле есть одна большая неприятность. Это то, что теперь, скорее всего, он будет проводить с Эстер гораздо меньше времени. Если девушка уже не обязана оставаться с членами клуба, она, вероятно, познакомится с другими ребятами, начнет встречаться с ними и постепенно отдалится от прежних друзей. Было бы крайне плохо, если бы все случилось именно так. Хотя Бруно отлично понимает, что вероятность каких-то более близких, не только дружеских, отношений между ним и Эстер неправдоподобно мала, он все еще сохраняет надежду на то, что все изменится.

Черт возьми, забавно, что именно он несколько месяцев назад не был на каком-то собрании, лишь бы не встретиться со своей подругой. Он предпочел скрыться, отсидеться дома, убегая от своих чувств, потому что всякий раз, видя Эстер, мучился и страдал от неразделенной любви. Теперь он, по крайней мере, научился жить со своими обычными перепадами душевного состояния от взлетов к падениям и наоборот. Сейчас он предпочитает, чтобы Эстер была ему хотя бы другом, чем вообще никем.

В довершение всего, Мария того и гляди уедет жить в Барселону. Ее отъезд означал бы, что исчезла его надежная стена, и он лишился точки опоры. Как ни крути, а Мария – его лучшая подруга, верный товарищ по несчастью. Еще один гадкий утенок из группы уехал бы слишком далеко. Всегда, когда Бруно, просил ее о помощи, когда она была ему нужна, Мария была здесь, поблизости. Если Рыжик уедет, он будет сильно скучать по ней. Ему будет так не хватать ее!

Несколько минут назад он получил от Марии сообщение, в котором говорилось, что ее отец в Мадриде, и завтрашний день она проведет с ним. Так что он не увидится с ней ни в школе, ни после уроков. В отношении остальных тоже нет никаких планов. К тому же, видеться с остальными ему не очень-то хочется. Собственно, не хочется ни с кем, кроме Эстер. Он зол на Валерию, Рауля и, особенно, Элизабет за ее голос против обязательных собраний “Клуба”. Если они не хотят, чтобы все были вместе и делали всё, как всегда, у них, видимо, есть на это причины. Однако, это означает, что отношения между ними изменились, как Бруно и предполагал. Все верно, они уже не дети, но это всего лишь отговорка, оправдание, чтобы начать оставлять позади все то, в чем прежде они так нуждались. Это отголосок того, что есть – сейчас те трое, что голосовали против, уже не такие “непонятые”, они начинают отдаляться в поисках других путей. Мало им этого, так они и Эстер за собой уволокли. Она, бедная, из-за своей доброты, чтобы ни с кем не ругаться, решила на голосовании воздержаться. Когда Эстер уходила из “Констанции”, то выглядела такой подавленной. Она горько сожалела о том, что все вышло именно так. Ему хотелось бы подбодрить ее, но потом он едва смог поговорить с ней. Он послал ей сообщение на WhatsApp, но думает, что оно практически бесполезно. Эстер огорчена тем, что все так плохо получилось, она, пусть и незаслуженно, чувствует себя ответственной за распад группы.

Завтра он постарается ее утешить.

А что, если днем позвать Эстер к себе домой? Вот уже больше года прошло с тех пор, как они познакомились, а она ни разу тут не была. А поскольку Мария весь день проведет с отцом, это очень подходящий случай, чтобы пригласить Эстер к себе. Старшие братья приходят из института вечером, у младших после школы занятия, отец работает, и дома будет только мама.

Бруно начинает нервничать, представляя себе, что они с Эстер могли бы быть одни в его комнате. И что за этим последует, что-то хорошее или плохое?

Там будет видно. Сначала Эстер должна согласиться остаться с ним, а если она останется, то он постарается, чтобы она чувствовала себя комфортно. В конце концов, речь идет просто о встрече двух добрых друзей, потому что так оно и есть, они близкие друзья, а не то, чтобы там Купидон взял, да и пустил свои стрелы с его именем прямо в сердце Эстер – и свершилось чудо.

Бруно не знает, что на стрелах Купидона, пронзивших сердце Эстер, написано другое имя. Эти стрелы глубоко ранили сердце девушки, и рана эта почти неизлечима.

Долго проплакав, Эстер заснула, но ее разбудил приснившийся кошмар, и с тех пор она не могла больше уснуть. Надев наушники, она слушает музыку и заново прокручивает в голове события только что закончившегося воскресенья. Разговор с Валерией не пошел ей впрок. Поначалу она, вроде бы, успокоилась, но потом, едва она начала разговаривать с Родриго... вновь накатила эта безмерная, непрерывно терзающая ее тоска. Ужасные слова тренера в раздевалке, запах ванили от разбитого флакончика туалетной воды... Невыносимое чувство, переполняющее ее изнутри.

Не подбодрили ее и сообщения от Марии и Бруно. Они всегда очень внимательны и ласковы с ней. Они два совершенно потрясающих друга. Конечно, ее сильно задело то, что на голосовании она воздержалась, она чувствует себя виноватой, но, на самом деле, больше всего ее огорчает не это, а то, что произошло у нее с тренером. Это причиняет ей боль с того самого разговора в раздевалке.

Ее ошибкой было не влюбиться в тренера, а не подумать о последствиях, потому что когда ты влюбляешься, существует вероятность того, что тебе причинят боль. Она подозревала о чем-то подобном, но сама до сих пор не переживала.

Эстер выключает музыку, но остается в наушниках. Она то укутывается в одеяло, то сбрасывает его, она никак не может заснуть. Эстер хватает мышку, и в папке “сериалы” ищет последнюю серию “Милых обманщиц”²⁶, которую недавно скачала. Ей очень нравится этот сериал, он ее любимый. Она даже чувствует себя похожей на одну из главных героинь. Ария, ученица, по уши влюблена в Эзру, одного из ее учителей. За спиной родителей ученицы они начинают тайно встречаться. Они образуют отличную пару, и Эстер надеется, что в конце сериала они останутся вместе.