Текст книги "Том 2. Стихотворения 1850-1873"
Автор книги: Федор Тютчев
Жанр:
Поэзия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 38 страниц)
«И В БОЖЬЕМ МИРЕ ТО Ж БЫВАЕТ…»
Автограф – РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 40. Л. 2.
Списки – Муран. альбом (с. 130) и Альбом Тютч. – Бирилевой (с. 46), с датой «11 мая 1866 г.».
Первая публикация – Изд. 1868. С. 224, с датой: «11 мая 1866 г.». Вошло в Изд. СПб., 1886. С. 283; Изд. 1900. С. 289.
Печатается по автографу.
Автограф – л. почтовый, бумага голубоватая с водяными знаками: «Lacroix…». Перед текстом авторская помета: «Середа. 11-ое мая».
Датируется 11 мая 1866 г. согласно помете в автографе.
В изданиях XIX в. слова «Божьем» с прописной буквы, «весна» со строчной. В XX в. – наоборот, «божьем» со строчной, а «Весна» с прописной. Изд. 1868 увеличивает число точек в многоточии и завершает текст многоточием. Изд. СПб., 1886, Изд. 1900 отказываются от строфического деления, вводят восклицательную интонацию в конце 6-й строки. Кроме того, Изд. 1900 заключает в кавычки и всю последнюю строфу. Р. Ф. Брандт обратил внимание на эту перемену смысла: «Полагаю, что тютчевская весна говорит только «черед за мной», а прочее («Бессильна, как она ни злися, Несвоевременная дурь! Метели, вьюги улеглися: Уж близко время летних бурь…») говорится самим поэтом. – Мысль пьесы, конечно, та, что застой не в силе побороть молодые, свежие течения» (Материалы. С. 74).
«Весенняя» тема получает новое философское и политическое обоснование. Торжество светлой языческой стихии («Зима недаром злится…», первая половина 1830-х) уступает место Божией силе, управляющей событиями. Поводом же для создания стихотворения стало распоряжение Министерства внутренних дел о приостановке на три месяца газ. «Московские ведомости», редакции которой (М. Н. Катков, А. И. Георгиевский) Тютчев симпатизировал в 1863–1866 гг. См.: Бухштаб Б. Я. Три стихотворные послания Тютчева. // Труды Ленинградского библиотечного института им. Н. К. Крупской, 1956. Т. 1. С. 238–240 (Ю. Р., А. М.).
«КОГДА РАССТРОЕННЫЙ КРЕДИТ…»
Автограф – РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 40. Л. 3.
Список М. Ф. Бирилевой – Собр. Пигарева.
Первая публикация – Былое. 1922. № 19. С. 72 (в статье Георгия Чулкова «Ф. И. Тютчев и его эпиграммы»).
Печатается по автографу. См. «Другие редакции и варианты». С. 301*.
Датируется 3 июня 1866 г. на основании пометы в списке М. Ф. Бирилевой.
Автограф на пожелтевшем обрезке листа, карандашом, правка внесена синими чернилами. В строке 4-й первоначально было: «Сел и сидит, как рак».
Эпиграмма написана в связи с назначением бывшего конногвардейского офицера Самуила Алексеевича Грейга (1827–1887) товарищем министра финансов. Сотрудник «Московских ведомостей» Е. М. Феоктистов приводит в своих воспоминаниях остроумное высказывание Ф. И. Тютчева: «Странное дело, <…> конногвардейскому офицеру поручают финансы, – публика, конечно, удивлена, но в меру, не особенно сильно; попробуйте же Рейтерна (министра финансов. – Ред.) сделать командиром конногвардейского полка, все с ума сойдут, поднимется такой вопль, как будто Россия потрясена в своих основаниях: я полагаю, однако, что управлять финансами Российской империи несколько труднее, чем командовать конногвардейским полком…» (Феоктистов Е. М. Воспоминания. Л., 1929. С. 294) (Ю. Р.).
«ТИХО В ОЗЕРЕ СТРУИТСЯ…»
Автограф – РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 40. Л. 4–4 об.
Список – Альбом Тютчевой (л. 197); указаны место и дата написания: «Царское Село, 1866».
Первая публикация – Изд. 1868. С. 220. В конце текста помечено: «Царское Село, 1866 г.». Вошло в Изд. СПб., 1886. С. 286; Изд. 1900. С. 291; Изд. Маркса. С. 154 (без указания даты); Чулков II. С. 176 [Царское Село, июль 1866].
Печатается по автографу.
В автографе знаки препинания практически отсутствуют (Тютчевым поставлены только запятая в 6-й строке и два тире: в конце 4-й и 16-й строк). Написано карандашом на отдельном небольшом листочке с обеих сторон. В конце синими чернилами и другим почерком (возможно, М. Ф. Бирилевой) приписана дата: 1866 г.
Было напечатано среди писем Тютчева к жене в СН (1916. Кн. 21. С. 220, 230–231), с заглавием «Царское Село» и датой «Июль 1866». 31 июля 1866 г. из Царского Села поэт писал: «Я чувствую потребность написать тебе менее мрачное письмо, чем последнее, хотя ты, может быть, и не обратила на это внимания. Я с каждым днем становлюсь все несноснее, и моему обычному раздражению способствует немало та усталость, которую я испытываю в погоне за всеми способами развлечься и не видеть перед собой ужасной пустоты. Ах, сколько прекрасных слов можно бы сказать на эту тему! <…> Несколько дней уже стоит довольно хорошая погода, и когда солнце немного пригреет и небо ясно, то сады Царского Села в самом деле очень красивы; в них чувствуется нечто более изысканное: это грациозно и величественно в одно и то же время. Я люблю также вечера в Павловске, где хорошая музыка заменяет глупые разговоры, не исключая возможности какой-нибудь довольно интересной встречи» (с. 219–220). Но еще Г. И. Чулков заметил «среди подлинников писем Тютчева, хранящихся в Рукописн. отд. Библ. им. В. И. Ленина, автографа стихотворения нет» (Чулков II. С. 415). Возможно, что и не было.
Начиная с первой публикации в Изд. 1868 во многих изданиях стихотворение датируется только годом (1866). Чулков и К. В. Пигарев указывают в дате июль, ссылаясь на публикацию при письме поэта от 31 июля 1866 г. в СН.
Датируется летом 1866 г. (В. З.).
«НА ГРОБОВОЙ ЕГО ПОКРОВ…»
Автографы (2) – РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 40. Л. 5; Мураново. № 966. В обоих текст тождествен. Второй автограф приклеен к литографированному портрету графа М. Н. Муравьева.
Списки – Муран. альбом (с. 130), с ошибочной датировкой: «6 сентября 1866»; Альбом Тютч. – Бирилевой (с. 47), с надписью: «М. Н. Муравьеву» и указанием времени создания стихотворения – «2 сент. 66».
Первая публикация – РИ. 1866. 7 сентября. № 229. С. 4, под заглавием «Памяти графа Муравьева». Имеется помета, уточняющая место работы Тютчева над произведением: «С.-Петербург, 2-го сентября 1866». Вошло в Изд. 1868. С. 227, под заглавием: «На смерть гр. М. Н. Муравьева»; Изд. СПб., 1886. С. 287; Изд. 1900. С. 290.
В Изд. 1868, Изд. СПб., 1886, Изд. 1900 указывается дата: «2 сентября 1866». В Изд. 1868, Изд. СПб., 1886 стихотворение завершается восклицанием.
Печатается по автографам. См. «Другие редакции и варианты». С. 301*.
Датируется 2 сентября 1866 г., согласно помете в Альбоме Тютч. – Бирилевой и в изданиях.
См. о М. Н. Муравьеве в коммент. к стих. «Его светлости князю А. А. Суворову». С. 482 (Ю. Р., А. М.).
«КОГДА ДРЯХЛЕЮЩИЕ СИЛЫ…»
Автограф – РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 41. Л. 1–2.
Список – Альбом Тютч. – Бирилевой (с. 48–49), с надписью на рукописи: «Князю П. А. Вяземскому в ответ на его стихи против Каткова». Под текстом – дата: «Сентябрь 1866 г.».
Первая публикация, под заглавием «Еще князю П. А. Вяземскому», готовилась в Изд. 1868, откуда, по настоянию Тютчева, стихотворение было изъято вместе с еще двумя: «Как верно здравый смысл народа…» (1865) и «К портрету» («Князю Суворову», 1866). Напечатано – в Изд. СПб., 1886. С. 291–292; затем – Изд. 1900. С. 294, под заглавием «Князю П. А. Вяземскому».
В автографе 4-я строка вписана рукой Эрн. Ф. Тютчевой. 10-я строка первоначально имела вид: «На новый, современный мир». 4-я строфа следует после 5-й, отражая, по-видимому, порядок их создания. Строфы помечены цифрами сбоку, упорядочивая композицию стихотворения.
Печатается по автографу. См. «Другие редакции и варианты». С. 301*.
Изд. СПб., 1886 датирует стихотворение 1866 г. Изд. 1900 уточняет время создания: «(Сентябрь) 1866».
Дату Альбома Тютч. – Бирилевой можно уточнить, так как стихотворение было послано Тютчевым А. И. Георгиевскому при письме от 3 сентября 1866 г. Следовательно, его можно датировать не ранее 1-го и не позднее 3 сентября.
Как сообщает К. В. Пигарев, «непосредственным поводом к написанию послужили сатирические стихи Вяземского «Воспоминания из Буало» и «Хлестаков», направленные против редактора «Русского вестника» и «Московских ведомостей» М. Н. Каткова. См.: Вяземский П. А. Избранные стихотворения. М.; Л., 1935. С. 463–468. Тютчев в то время был близок к редакции «Московских ведомостей» и «Русского вестника», членом которой состоял А. И. Георгиевский. Этим и объясняется посылка ему стихотворения, написанного как бы в защиту Каткова» (Лирика I. С. 429). В письме от 3 сентября 1866 г. Тютчев посылает А. И. Георгиевскому стих. «Когда дряхлеющие силы…» (без заглавия), сопровождая их следующими словами: «Читали ли вы стихи Вяземского на Каткова? Здесь все друзья князя огорчены этою неуместною выходкою, и вот вам несколько строк, определивших экспромтом мое впечатление по этому случаю… Вы можете их даже напечатать, где знаете, но только без подписи моего имени, а просто с инициалами Ф. Т.» (ЛН-1. С. 412). Стихотворение явилось очень острой, хотя и косвенной характеристикой Вяземского, в его отношении к молодым поколениям вообще, и напрашивается на сопоставление с тем, что писал Тютчев о нем, прослушав однажды его статью по поводу «Войны и мира» Л. Н. Толстого: «…натуры столь колючие, как Вяземский, являются по отношению к новым поколениям тем, чем для малоисследованной страны является враждебно настроенный и предубежденный посетитель-иностранец. Это Кюстины новых поколений» (Изд. 1984. Т. 2. С. 332. Письмо к Е. Ф. Тютчевой от 3 января 1869 г.).
В письме к дочери Е. Ф. Тютчевой от 26 марта 1868 г. поэт сетует на «список безобразный» (см. стих. «Михаилу Петровичу Погодину») своих стихов, виной чему во многом было «чувство лени и безразличия» автора к изданию своих трудов. «Все же я имел основание надеяться, что издание будет сделано с известным разбором и что не напихают в один жиденький томик целую кучу мелких стихотворений «на случай», всегда представлявших лишь самый преходящий интерес данного момента; вновь же воспроизведенные, они тем самым становятся совершенно смешными и неуместными. Я отделаюсь тем, что окажусь в роли тех жалких рифмачей, которые по-дурацки влюблены в малейший вырвавшийся у них стишок, – и хотя я, пожалуй, и не совсем в таком положении, но уж примирюсь, без особого труда, из одного отвращения и безучастия, даже с этой нелепой бессмыслицей. Однако то, что в этой несчастной книжонке воспроизвели несколько строк по адресу князя Вяземского, позаботившись проставить в заголовке его имя, его собственное имя! – это, признаюсь, уже слишком… и я настоятельно умоляю, чтобы, если возможно, избавили меня от неминуемых последствий этой проделки… Я попытаюсь временно приостановить продажу издания у здешних книготорговцев до тех пор, пока не исправят эту удивительную оплошность, сохранив, если возможно, злосчастное стихотворение, но без упоминания Вяземского. Следовало бы позаботиться о том, чтобы внести ту же поправку и в оглавление…» (Изд. 1984. Т. 2. С. 320–321). Стихотворение было напечатано уже после смерти Вяземского.
Ю. И. Айхенвальд считал, что Тютчев, «видя смерть и ее неуклонное приближение», «часто говоря о скоротечности жизни», «благословляет новых, молодых «гостей», садящихся «за уготованный им пир» (Айхенвальд Ю. И. Тютчев // Айхенвальд Ю. И. Силуэты русских писателей. М., 1994. С. 122) (Ю. Р., А. М., А. Ш.).
«НЕБО БЛЕДНО-ГОЛУБОЕ…»
Автографы (4) – РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 40. Л. 6–7 об., 8–8 об., 9, 10–12; РГБ. Ф. 308. Оп. 1. Ед. хр. 4. Л. 6–7 об.
Первая публикация – ж. «Литературная библиотека», 1866, окт., кн. 1, с. 1–2. Вошло в Изд. 1868. С. 228–229; Изд. СПб., 1886. С. 284–285; Изд. 1900. С. 292–293.
Печатается по автографу РГБ и совпадающему с ним автографу РГАЛИ (л. 6–7 об.). См. «Другие редакции и варианты». С. 301*.
В основном автографе РГАЛИ (л. 6–7 об.) сделан ряд помет синим карандашом, вероятно, исследовательской рукой. Они представляют собой отчеркивания на полях тех мест, которые имеют варианты в других, более ранних автографах (РГАЛИ. Л. 8–9; 10, 11, 12), и сопровождающие их в нескольких местах комментирующие слова «иначе в Изд. 1900 и в Изд. 1868» или просто «иначе». В конце синим карандашом поставлена дата «17 сент. 1866 г.».
Датируется 17 сентября 1866 г. на основании пометы в одном из автографов РГАЛИ (л. 9).
Поводом к написанию стал приезд в Петербург в сентябре 1866 г. датской принцессы Дагмары.
Урожденная принцесса датская Дагмара (Мария София Фредерика Дагмара, 1847–1928) – четвертый ребенок датского короля Христиана IX и королевы Луизы. С 28 октября 1866 г. – жена наследника русского престола Александра Александровича, будущего императора Александра III. Ее новое имя – Мария Федоровна. С 1881 г. – императрица. Умерла в Дании и похоронена в королевской усыпальнице в Роскилле.
1 сентября 1866 г. в Копенгаген отбыла представительная русская делегация, которая должна была сопровождать в Россию датскую принцессу. 14 сентября Дагмару встречали в Кронштадте царь и царица с детьми. Первый раз на русскую землю Дагмара сошла в Петергофе. 17 сентября состоялся торжественный въезд невесты цесаревича в столицу. В Петербурге было по-летнему тепло (более 20 градусов). На всех дорогах скапливалась многочисленная публика. Невесте кричали «ура», махали руками и шляпами. В центре Петербурга у Казанского собора была сделана остановка – прикладывались к образу Казанской Божией Матери. Затем тронулись к Зимнему дворцу – главной императорской резиденции, где был отслужен молебен. Вечером в окружении царя, царицы, цесаревича и почти всех членов фамилии Дагмара присутствовала на иллюминации. Министр внутренних дел П. А. Валуев записал в дневнике: «Торжественный въезд состоялся при великолепной погоде с большим великолепием земного свойства. Да будет это согласие неба и земли счастливым предзнаменованием. Видел принцессу, впечатление приятное. Есть ум и характер в выражении лица» (Валуев П. А. Дневник. В 2-х т. М., 1961. Т. 2. С. 149). Брак с принцессой Дагмарой был счастливым.
В стихотворении соединены значительные в творчестве поэта мотивы, причем противоположности оказываются совмещенными: Петербург (Север) и Юг, явь и сон, природность и одушевленность, одухотворенность. Нарушением «строгого чина природы» создается картина проступившего в земном порядке райского состояния. Одновременно это показательная модификация русской темы, которая уже не противопоставлена мотивам «родимого края» солнца и зноя, а само «южное» начало перестает быть бурным и страстным (Ф. Т.).
«УМОМ – РОССИЮ НЕ ПОНЯТЬ…»
Автограф – РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 32. Л. 2.
Список в Альбоме Тютч. – Бирилевой. С. 51, ее рукой.
Первая публикация – Изд. 1868. С. 230. Вошло в Изд. СПб., 1886. С. 288; Изд. 1900. С. 296.
Печатается по автографу.
В автографе своеобразная расстановка знаков препинания. Обращает на себя внимание тире в первой строке: «Умом – Россию не понять» (оно сохраняется как обозначающее паузу в ритме стиха). Отсутствует какой-либо знак в конце всего четверостишия, во 2-й строке вместо точки тире, а в 3-й поставлена запятая после «У ней».
Датируется 28 ноября 1866 г. согласно помете в списке Альбома Тютч. – Бирилевой (и датировки первой публикации).
И. С. Аксаков писал, что «любовь к России, вера в ее будущее, убеждение в ее верховном историческом призвании владели Тютчевым могущественно, упорно, безраздельно, с самых ранних лет и до последнего издыхания. Они жили в нем на степени какой-то стихийной силы, более властительной, чем всякое иное, личное чувство. Россия была для него высшим интересом жизни: к ней устремлялись его мысли на смертном одре…». Тютчев ранее других постиг революцию как «нравственный факт общественной совести, обличающий внутреннее настроение человеческого духа и оскудение веры в Западной Европе». Мысль об антихристианском начале, вдохновлявшем революцию и доставившем ей «такое грозное господство над миром», обусловливала взгляды Тютчева на историческую роль России, «прежде всего державы христианской», которые были высказаны им еще в статье «Россия и революция», написанной в 1848 г. Видя в «Западных царствах» цивилизацию, «убивающую себя собственными руками», Тютчев сравнивал Россию с всплывающим над «громадным крушением» «святым ковчегом» (Биогр. С. 76, 135–138, 148). Уподобление библейскому Ноеву ковчегу очевидно.
Стихотворение часто цитировалось в конце XIX – начале XX в., т. е. в период серьезных в истории России перемен, среди прочих и такими деятелями русской словесной культуры, как В. Г. Короленко (см., напр., «Волжский вестник». 1890, 13/25 дек.) и М. Горький (Заметки о мещанстве // Новая жизнь. 1905. № 1, 4, 12). Кроме того, М. Горький, как впоследствии и многие другие, пародировал тютчевское четверостишие (Беглые заметки // Нижегородский листок. 1896. № 229, 20 августа; то же – Горький М. Собр. соч.: В 30 т. М., 1953. Т. 23. С. 177) (Ф. Т.).
«ВЕЛИКИЙ ДЕНЬ КАРАМЗИНА…»
Автограф – РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 41. Л. 3–3 об., 4, 5–5 об.
Списки – Альбом Тютч. – Бирилевой (с. 52–53); под текстом дата «1-го декабря 1866 года» и приписка «На юбилей Карамзина. Читано на литературном вечере 3-го декабря Стасюлевичем»; два: Муран. альбом, один, без 4-й и 5-й строф, с пометой внизу «Et d’après la censure»: «…И до конца служить России». В бумагах П. В. Анненкова есть список с датой «30 ноября 1866 г.».
Первая публикация – Вестник Европы. Т. IV. 1866, декабрь. С.LXII, без двух строф. Вошло в Изд. 1868. С. 231–232 (заглавие: «На юбилей Н. М. Карамзина»); Изд. СПб., 1886. С. 289–290; Изд. 1900. С. 297–298.
Печатается по автографу. См. «Другие редакции и варианты». С. 302*.
В автографе 4-я и 5-я строфы – на отдельном листе почтовой бумаги, на оборотной стороне имеется вариант 21-го стиха. Внизу дата «1-го Дек. 1866» – по-видимому, рукой М. Ф. Бирилевой.
На основании датировки автографа и списков можно сделать предположение, что стихотворение было создано в своем первоначальном виде 30 ноября, а те две строфы, которые находятся в автографе на отдельном листе, были добавлены 1 декабря 1866 г.
Написано для прочтения на вечере памяти Н. М. Карамзина в Общ. для пособия нуждающимся литераторам и ученым. Вечер состоялся 3 декабря 1866 г. А дня за два до этого (т. е. как раз в день столетней годовщины рождения Карамзина – 1 декабря) Тютчев писал Анненкову: «Вы просили у меня стихов для вашего вечера <…> посылаю вам несколько беглых незатейливых вирш, предоставляя их в совершенное ваше распоряжение» (ЛН. Т. 19–21. 1935. С. 586).
С Карамзиным (1766–1826) Тютчев вряд ли был лично знаком: когда Карамзин скончался, 23-летний Тютчев служил за границей. Однако впоследствии поэт был довольно близок с детьми Карамзина, о чем свидетельствует переписка Тютчева с женой.
Михаил Матвеевич Стасюлевич (1826–1911), читавший на литературном вечере стихи Тютчева, – историк, публицист, издававший с 1866 г. журнал «Вестник Европы», названный им так в память Карамзина, основавшего в свое время одноименный журнал. В одной из книг журнала за 1866 г. есть отдел, посвященный юбилею Карамзина. Там после статей напечатан отчет о заседании 3 декабря Общества для пособия нуждающимся литераторам и ученым, на котором присутствовали внуки и другие родственники Карамзина. Вступительная речь заканчивалась следующими словами: «М. П. Погодин третьего дня (1 декабря было заседание Академии) красноречиво начертал образ Карамзина как гражданина. Наш именитый поэт Ф. И. Тютчев вдохновился тем же высоким гражданским значением Карамзина, и его поэтическим обращением к нашему достославному юбиляру мы имеем честь открыть наш литературный вечер. Вот привет поэта историку-гражданину…» (Вестник Европы. 1866. № 12. С. LXI–LXII).
В опубликованном в «Вестнике Европы» без 4-й и 5-й строф стихотворении последний стих был изменен по условиям цензуры (впрочем, тютчевское слово «верноподданный» могло не нравиться и либеральной редакции журнала).
И. С. Аксаков писал, что стихи Тютчева по случаю юбилея Карамзина «достойны примечания по той мысли, которая слышится и чувствуется в самой похвале Карамзину и которую выразить, по мнению Тютчева, особенно было полезно в те годы, в отпор разным странным понятиям, господствовавшим в некоторых высших сферах петербургского общества. В этих сферах «гуманное», или «человеческое», приурочивалось только к европеизму и казалось несовместным с русским народным чувством, так что одно исключало другое: по убеждению этих представителей России, русское чувство должно было быть всегда приносимо в жертву принципу общечеловечности, разумеемому, конечно, сквозь призму европейской (т. е. французской, немецкой или английской) оценки. Точно так же, в извращенном сознании этих высших общественных кругов, интересы власти, каким-то особенным процессом мышления, отделялись от интересов Русской земли, и не только отделялись, но даже перевешивали их, в случае их взаимного противоречия. На эти-то странные понятия наших высокопоставленных европеистов, переходившие даже и в область практики, например по польскому и балтийскому вопросам, и намекает Тютчев в своих стихах ”на юбилей Карамзина”…» (Биогр. С. 285).
В данном стихотворении Тютчева, как и в стихах, посвященных Жуковскому, воспеваемый гений – обитатель горнего мира, внутренне связан с этим миром, и становится ангелом-хранителем для мира дольнего (см. Тютч. сб. 1990. С. 162–163, 200) (Ф. Т.).
