Текст книги "Том 2. Стихотворения 1850-1873"
Автор книги: Федор Тютчев
Жанр:
Поэзия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 38 страниц)
«ВОТ ОТ МОРЯ И ДО МОРЯ…»
Автограф неизвестен.
Списки – Муран. альбом (с. 108), с датой «13 августа – Рославль 1855»; Альбом Тютч. – Бирилевой (с. 15–16), дата: «13 августа 1855».
Первая публикация – РБ. 1857. Ч. II. Кн. 6. С. 143–144, с датой «13 августа 1855 г.». Вошло в Изд. 1868. С. 168, дата: «1855 г.», причем несколько изменен текст стихотворения; в Изд. СПб., 1886. С. 218 перепечатан вариант Изд. 1868, как и в Изд. 1900. С. 217.
Печатается по Изд. 1868. См. «Другие редакции и варианты». С. 287*.
Датируется августом 1855 г. по списку Альбома Тютч. – Бирилевой.
Написано по пути из Москвы в Овстуг в Рославле Смоленской губернии (Лирика II. С. 406). Здесь отражены переживания и беспокойство поэта по поводу осажденного Севастополя во время Крымской войны 1853–1856 гг. Последовавшее вскоре падение Севастополя произвело на поэта «подавляющее и ошеломляющее впечатление» (Изд. 1984. Т. 2. С. 235). (См. коммент. к стих. «Не Богу ты служил и не России…». С. 423.)
Известна восторженная оценка этого стихотворения Н. Г. Чернышевским (вместе со стих. «Эти бедные селенья…», см. коммент. к нему. С. 413) (Э. З.).
«НЕ БОГУ ТЫ СЛУЖИЛ И НЕ РОССИИ…»
Автограф неизвестен.
Список – Альбом Тютч. – Бирилевой. В рукописи перед текстом помета: «Н. П.» («Николаю Павловичу»).
Первая публикация – ж. «Былое». 1922. № 19. С. 76.
Печатается по списку.
Является эпиграммой-эпитафией Николаю I, умершему 18 февраля 1855 г. Г. И. Чулков в комментариях обосновывает: «То, что эта эпиграмма действительно принадлежит Ф. И. Тютчеву, подтверждается твердым семейным преданием. Внуки поэта слышали неоднократно из уст своей тетки, Дарьи Федоровны Тютчевой, рассказ о том, что Ф. И. Тютчев писал на смерть Николая I эпиграмму-эпитафию со столь резкой оценкой личности Императора, что жена поэта, Эрнестина Федоровна, весьма смущалась самим фактом существования такого документа. Эпиграмма считалась утраченной, пока внуки поэта не нашли альбома своей тетки, Марии Федоровны Бирилевой» (Чулков II. С. 348–349). Причем Чулков связывает вероятную дату написания эпиграммы с началом 1855 г. Но, по мнению К. В. Пигарева, она не является откликом на смерть Николая I, а написана уже позже, когда пал Севастополь. Патриотические чувства поэта были оскорблены, и он «подверг резкой критике личность и деятельность умершего самодержца» (Лирика I. С. 408). Впрочем, и Чулков, разрешая вопрос: «…мог ли Ф. И. Тютчев, патриот и монархист, произнести столь жестокий приговор покойному Императору», – приходит к выводу, что именно Севастопольская катастрофа обнажила несостоятельность той правительственной политики, которую поддерживал Николай I (Э. З.).
Гр. РОСТОПЧИНОЙ
Автограф неизвестен.
Список – РГАЛИ. Ф. 2567 (Ю. Г. Оксман). Оп. 2. Ед. хр. 122. Л. 1.
Первая публикация – Изд. 1868. С. 173. Вошло в Изд. СПб., 1886. С. 214; Изд. 1900. С. 218.
Печатается по первой публикации. См. «Другие редакции и варианты». С. 287*.
В Изд. 1868 и Изд. СПб., 1886 имеет заглавие «Гр. Ростопчиной», в Изд. 1900 – «Графине Ростопчиной». В Изд. 1868 и Изд. 1900 датировано 16 октября 1855 г.; так и датируется.
Написано по поводу возвращения гр. Е. П. Ростопчиной в Петербург. Публикация в 1846 г. баллады Ростопчиной «Неравный брак», где в аллегорической форме были изображены взаимоотношения России с Польшей, вызвала негодование Николая I. Поэтесса была вынуждена на длительное время покинуть столицу, куда смогла вернуться только после смерти царя. О личности Ростопчиной и ее отношениях с Тютчевым см. коммент. к стих. «Графине Е. П. Ростопчиной» («Как под сугробом снежным лени…»). С. 363.
О, в эти дни – дни роковые– речь идет о Крымской войне, падении Севастополя (А. Ш.).
«О ВЕЩАЯ ДУША МОЯ!..»
Автограф – РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 32. Л. 1–1 об.
Первая публикация – РБ. 1857. Ч. II. Кн. 6. С. 144. Вошло в Изд. 1868. С. 172; Изд. СПб., 1886. С. 213; Изд. 1900. С. 219.
Печатается по автографу.
В автографе перед текстом дата (рукой Эрн. Ф. Тютчевой): «1855»; так и датируется.
В черновой рукописи обзора Н. Г. Чернышевского «Заметки о журналах. Июнь 1857» стих. «О вещая душа моя!..» отмечено в числе других «прекрасных пьес», помещенных Тютчевым в РБ, и приведено полностью. См.: Чернышевский Н. Г. Полн. собр. соч. М., 1948. Т. IV. С. 964 (Ю. Р.).
И. С. Аксаков полагал, что в стихотворении «крик сердечной боли» разрешается «воплем скорби и верующего смирения», и настаивал на том, что «самая способность смирения, этой силы очищающей, уже служит залогом высших свойств», присущих поэту (Биогр. С. 46–47).
«Примкнуть к «Вождю на пути совершенства», заменить роковое и убийственное наследие древнего хаоса духовным и животворным наследием нового человека, или Сына человеческого, – первенца из мертвых, – вот единственный исход «из злой жизни» с ее коренным раздвоением и противоречием, – исход, которого не могла миновать вещая душа поэта», – писал В. С. Соловьев (Соловьев. Поэзия. С. 479).
По мнению Д. С. Дарского, стихотворение было написано Тютчевым «в припадке тоски»: «Каким неземным, недостижимым совершенством казалось ему существо Жуковского, который и «стройно жил» и «стройно пел». И не видя в себе ни строя, ни цельности, и не зная прочного примирения, в беспомощности отчаянья ему оставалось только метаться и стонать» (Дарский. С. 28).
П. Исаев в двух заключительных строках стихотворения заметил «попытку найти разрешение тайны в живом религиозном чувстве» (Исаев П. Религиозные мотивы в творчестве Ф. И. Тютчева // Рязанские епархиальные ведомости. 1913. № 13–15. С. 532).
Д. С. Мережковский был убежден, что воплощенное в стихотворении ощущение «мы <…> чувствуем изредка», а поэт – всегда, «нам нужно усилие, чтобы дойти до этого, а ему, – чтобы уйти от этого» (Мережковский. С. 76).
В. Беседа называл душу «жилицей не только земного, но и горнего мира» и видел ее последнее «пристанище – у ног Христа» (Беседа В. Религиозные мотивы в поэзии Тютчева // Странник. 1915. Т.3. С. 385).
Как Мария – имеется в виду Мария Магдалина, раскаявшаяся евангельская грешница (А. Ш.).
<ИЗ МИКЕЛАНДЖЕЛО>
(«Молчи, прошу – не смей меня будить…»)
Автографы (4) – РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 33. Л. 23 об., 24, 25; РГБ. Ф. 308. К. 1. Ед. хр. 3. Л. 1.
Список – альбом Е. Ф. Тютчевой (Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 183. Л. 28).
Первая публикация – Изд. 1868. С. 171, под заглавием «Сонет Микель-Анджело. (Перевод)» и с датой «1855 г.». Вошло в Изд. СПб., 1886. С. 413; Изд. 1900. С. 438.
Печатается по автографу РГБ. См. «Другие редакции и варианты». С. 288*.
Источник стихотворения – четверостишие Микеланджело (1475–1564) «Grato m’è’l sonno, e più l’esser di sasso…». Первоначальный тютчевский перевод – на фр. яз.: «Oui, le sommeil m’est doux plus doux – de n’être pas…». Этот текст, впервые опубликованный в сб. Звенья. 1933. Кн. 2. С. 279, печатался отдельно от русских вариантов, начиная с изд. «Библиотеки поэта». 1939 г. Находится в тетради Эрн. Ф. Тютчевой с записями ее грамматических упражнений по русскому языку.
Этот автограф (так же как и автограф французского перевода) находится в тетради Эрн. Ф. Тютчевой. Во 2-й строке отсутствуют знаки препинания перед «…в этот век» и в конце строки.
Автограф, озаглавленный «Ночь M. Angelo» («Мне любо спать – отрадней камнем быть…» – РГАЛИ. Л. 25) и расположенный под французским текстом стихотворения, представляет собой явно первоначальный вариант четверостишия. Первая строка и здесь соответствует итальянскому оригиналу. В следующем автографе (РГАЛИ. Л. 24) она лишь стилистически изменена: «Отрадно спать – отрадней камнем быть…». В автографе РГБ происходит существенная перемена: 1-я строка становится 4-й, а заключительная, с небольшой поправкой, открывает стихотворение («Молчи, прошу – не смей меня будить…»). Нельзя не заметить совпадения первого слова здесь и в стих. «Silentium!», хотя смыслы, вложенные в слово «молчи», различны.
Список в альбоме Е. Ф. Тютчевой повторяет автограф РГБ, но с ошибкой во 2-й строке: вместо «постыдный» – «развратный» (разрушена рифма «постыдный» – «завидный»). Хотя в списке, явно позднее, внесена поправка, ошибка попала в Изд. 1868.
Датируется 1855 г. по первой публикации.
Стихотворение Микеланджело явилось ответом другому поэту: Восхищенный изваянием Ночи на саркофаге Юлиана Медичи (во Флоренции), Джован Баттист Строцци написал, что стоит разбудить Ночь, и она заговорит. Г. И. Чулков приводит эти стихи в своем коммент. Перевод: «Ночь, которую ты видишь в столь сладком виде Спящею, была агнелом изваяна Из этого камня, а так как она спит, то имеет жизнь – Разбуди ее, если этому не веришь, и она проговорит к тебе». Чулков предполагает здесь, ссылаясь на Известия. 1911. XVI. Кн. 3. С. 19–20, подражание греческой антологии: «Сатира Диодор усыпил, а не изваял; Если тронешь, разбудишь – серебро спит»(Чулков II. С. 354–355). По мнению К. В. Пигарева, «четверостишие Микеланджело было в особенности созвучно переживаниям Тютчева в годы Крымской войны» (Лирика I. С. 407). В одном из писем 1870 г. Тютчев снова цитировал стих. Микеланджело (В. З., Ф. Т.).
«ТОМУ, КТО С ВЕРОЙ И ЛЮБОВЬЮ…»
Автограф – РГБ. Вклеенный лист в экземпляр Изд. 1854, хранящийся в Отделе редких книг. После текста помета: «С. Петерб[ург]. 4 января 1856» и подпись – «Ф. Т-в». Так и датируется.
Первая публикация – РА. 1907. Вып. 2. С. 276. Вошло в ЛН. Т. 19–21. 1935. С. 399.
Печатается по автографу с той же датировкой.
Рукопись обнаружил Р. Ф. Брандт в Румянцевском музее, куда экземпляр поступил из библиотеки Абрама Сергеевича Норова (1795–1869). 19 февраля 1904 г. Брандт в письме к И. Ф. Тютчеву отметил: «Есть ли у вас посвящение Норову – «Тому, кто с верой и любовью…»? (В Румянцевском музее при издании 1854 г. имеется вклеенный листок с автографом этой пьески, которая у меня списана)» (ЛН-2. С. 532).
А. С. Норов – писатель и государственный деятель, с 1854 по 1859 г. занимал пост министра народного просвещения. В примечании РА приводится следующий факт: «Свое искреннее, непоказное благочестие соединял он с обширной ученостию и благодушием. В Казани произошли студенческие беспорядки. Государь Николай Павлович прогневался, и университету грозило закрытие. Для успокоения Государя Норов поехал в Казань и нравственным влиянием своим прекратил юношеское волнение». Норов сотрудничал в «Полярной Звезде», «Сыне Отечества» и других периодических изданиях. Был избран в члены Академии наук.
Служил ей мыслию и кровью – Норов сражался под Бородином, где был ранен в ногу, отчего ходил на деревянном костыле (Э. З.).
«ВСЕ, ЧТО СБЕРЕЧЬ МНЕ УДАЛОСЬ…»
Автограф неизвестен.
Списки – Д. Ф. Тютчевой (Мураново); РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 52. Л. 68.
Первая публикация – Изд. 1900, с датою в скобках – «(1856)». С. 7.
Печатается по списку РГАЛИ.
Датируется 8 апреля 1856 г., согласно помете в списке Д. Ф. Тютчевой.
Список РГАЛИ максимально приближен к автографу, о чем свидетельствует характерный для Тютчева пропуск запятых в 1-й и 2-й строках, а также повтор через тире в 4-й строке. В списке нет двоеточия в конце 3-й строки. Во всех публикациях запятые дополняются, а вместо тире тоже ставится запятая. Но авторское тире следует сохранить, так как оно выполняет не только риторическую, но и ритмообразующую функцию.
Четверостишие создано в день рождения Эрн. Ф. Тютчевой и прочно закрепилось в группе стихотворений, посвященных жене (см.: Долгополова С. А. Стихи к Эрнестине Дёрнберг. 1834–1838 // Летопись 1999. С. 291). С его появлением эта группа все больше стала походить на лирический цикл. Стихотворение-«молитва» внесло в него тот трагизм, который присущ «денисьевскому» циклу. Заклинательная формула в конце («Переживи – переживи!») звучит, как талисман, который должен сделать жизнь Эрн. Ф. Тютчевой более долгой, чем жизнь самого Тютчева. Тютчев не мог принести в жертву любовь («поэт любил любовь» – Последняя любовь. С. 11), но мог принести в жертву собственную жизнь. Любовь к жене никогда не угасала в душе Тютчева, а потому в этой лирической миниатюре выразилось то, на что указал Ф. Ф. Тютчев: «Как древнеязыческий жрец, созидающий Храм, населяющий его богами и затем всю жизнь свою служащий им и их боготворящий, так и Федор Иванович в сердце своем воздвиг великолепный поэтический храм, устроил жертвенник и на нем возжег фимиам своему божеству – женщине. Как искренно верующий несет на жертвенник своему идолу лучшее, что он имеет, так и Федор Иванович поверг к стопам своего божества лучшие свойства своей души…» (Тютчев Ф. Ф. Федор Иванович Тютчев. Материалы к его биографии // Тютчев Ф. Ф. Кто прав? Роман, повести, рассказы. М., 1985. С. 498) (А. А.).
«IL FAUT QU’UNE PORTE…»
Автограф – РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 34. Л. 1.
Первая публикация – Тютчевиана. С. 16. Затем – Чулков II. С. 262.
Печатается по автографу. Написанные с прописных букв слова (une Porte, ma Bien-aimée, le Diable) приведены в соответствие с современной французской орфографией.
Автограф карандашом на небольшом клочке желтоватой бумаги, неровно оборванном в нижней части. Знаки препинания отсутствуют.
В первой публикации указана дата: ноябрь – декабрь 1856. У Г. И. Чулкова повторена предположительная дата первой публикации. К. В. Пигарев в примечаниях отметил: «датируется ноябрем 1856 г.» (с. 419). А. А. Николаев также указал дату: ноябрь 1856.
Датируется ноябрем 1856 г.
Написано от имени второй дочери поэта от первого брака Дарьи (1834–1903), которую одна дама высшего света в Петербурге уговаривала принять участие в любительском спектакле по комедии-пословице Альфреда де Мюссе «Il faut qu’une porte soit ouverte ou fermée» («Нужно, чтобы дверь была или открыта, или закрыта» – фр.). Дочь Тютчева отказывалась, ссылаясь на отсутствие артистических данных, однако устроительница спектакля была настолько настойчива, что Тютчев предложил дочери ответить на ее назойливость сочиненным им французским четверостишием.
Мотивируя дату написания (ноябрь 1856), Пигарев указывает: «Об этом спектакле упоминает Эрн. Ф. Тютчева в письме к брату К. Пфеффелю от 24 ноября 1855 г. (архив Музея-усадьбы Мураново имени Ф. И. Тютчева)» (Лирика II. С. 419). По всей вероятности, в цитируемые примечания Пигарева при обозначении года вкралась опечатка: 1855 вместо 1856 (В. З.).
Н. Ф. ЩЕРБИНЕ
Автограф неизвестен.
Первая публикация – РВ. 1857. Т. VII. Кн. 2. Февраль. С. 837. Вошло в кн.: Полн. собр. соч. Н. Ф. Щербины. СПб., 1873; затем – Изд. 1900. С. 220.
Печатается по первой публикации.
В РВ напечатано с заглавием-посвящением, с подписью «Ф. Тютчев», с пометой в конце – «Петербург. 4 февраля 1857 г.», цензурная помета – «февраля 28-го 1857». Характерен поэтический контекст в этом журнале: «Нива» А. Майкова, «Н. Ф. Щербине» Тютчева, «Ель (Из Фрейлиграта)», «Неэра. Вольный перевод из А. Шенье» Ю. Жадовской. Как в тютчевском стихотворении, так и в других – восхождение к «идеалу красоты».
В Изд. 1900 текст тот же, что в РВ, в комментариях указано, что «Н. Ф. Щербине» не вошло ни в одно издание после РВ 1857 г.
Датируется 4 февраля 1857 г. согласно помете в РВ.
Г. И. Чулков (Чулков II. С. 359) сообщал, что в ИРЛИ есть автограф стихотворения; К. В. Пигарев отверг этот факт. Автограф не удалось обнаружить до сих пор.
Отношения Тютчева с Николаем Федоровичем Щербиной (1821–1869) противоречивы. Стихотворение старшего поэта к младшему явно сочувственное, и в собрании стихотворений Щербины 1873 г. было напечатано в виде приветственного вступления. Сохранилась тютчевская записка к Щербине от 21 апреля <1856>, где Тютчев отзывается о цикле «Ямбы» и его «живом слове», названном «splendida bilis» («блестящая желчь» – лат.). Тютчев знал Щербину и по его службе в Главном управлении по делам печати в последние годы жизни. Однако Щербина, остроумный и желчный, как определяют его характер, ответил Тютчеву через десять лет эпиграммой «Вопль Ф. И. Тютчева» (она была не самой ядовитой по сравнению со стихами, обличающими других поэтов):
В Главном управленьи
Служба мне – не манна…
В этом положеньи
Жутко мне и странно!
Подписав решенье
В «предостереженье»
Мужу милой Анны, —
Выйдешь, как из ванны.
Неизвестны ни реакция на нее, ни факт знакомства с ней Тютчева. Но поэт много помогал И. С. Аксакову («мужу милой Анны») и в письмах к нему и к Анне Федоровне говорил об идейной солидарности со своим зятем.
Р. Ф. Брандт в комментариях к тютчевскому стихотворению выразил скорее сочувственное отношение к младшему поэту: «Щербина <…> жил при довольно жалкой обстановке, резко противоречившей светлым образам его известных «Греческих стихотворений» (Материалы. С. 59). Тютчева, видимо, пленили именно эти «светлые образы» античных грез поэта, но и контрастные с ними скептические мысли в «Ямбах» о современной действительности были тоже близки Тютчеву. Миросозерцание Щербины определяют как пантеистическое. Тютчев откликался на дух его антологических произведений – «служенье пред идеалом красоты». В этом смысле стих. «Н. Ф. Щербине» можно отнести к числу эстетически программных для Тютчева. В то же время в целом собрание стихотворений Щербины представляет собой противоречивое сочетание «лазурной ясности» неба и «клокочущих страстей» социальности, о чем Тютчев говорил в «Поэзии»; это противоречивое единение в оценках Тютчева явилось как «служенье» идеалу красоты, и как «блестящая желчь» («splendida bilis» – лат.) (В. К.).
«С ВРЕМЕНЩИКОМ ФОРТУНА В СПОРЕ…»
Автографы (2) – РНБ. Ф. 797. № 2; Ф. 179. № 12. Альбом Н. В. Гербеля. С. 193–194 об.
Первая публикация – Шиллер. 1857. Т. II. С. 247. Далее: Шиллер. 1875. Т. I. С. 623; РА. 1898. Кн. 3. № 10. С. 252; Изд. 1900. С. 442.
Печатается по второму автографу. См. «Другие редакции и варианты». С. 288*.
Первый автограф – на отдельном листке, третья строфа отсутствует. 4-5-я строки: «Твоя мне дружба усладит. / Дарами лучшими своими».
Второй автограф – на одном листе со стих. «Problème», имеет помету – «(из Шиллера)», без заглавия, с датой: «2 апреля 1857 г.»; так и датируется.
В изд. Шиллер. 1875, Изд. 1900 озаглавлено: «Фортуна и мудрость», в тексте РА в 1-й строке: «Временщиком», а 4-я строка напечатана по первому автографу. Пунктуация различна во всех изданиях. 5-я строка везде напечатана по первому автографу. В Изд. 1900 имеется подзаголовок: «(Из Шиллера)».
В Изд. 1900. С. 421 имеется помета, что «Фортуна и Мудрость» – перевод, сделанный «специально» для изд. Шиллер. 1857. Первый том этого издания был разрешен цензурой 26 апреля 1857 г., следовательно, принимая во внимание дату второго автографа, можно предположить, что стихотворение было создано ко 2 апреля 1857 г.
Это перевод из Шиллера «Das Glück und die Weisheit» («Счастье и Мудрость» – Фортуна – Счастье, София – Мудрость) (1781 г.). В изд. Шиллер. 1875 сообщается, что раннее его переложение на русский язык принадлежит А. Струговщикову. Существуют также переводы В. Т., Н. Гербеля (напечатанные в изд. Шиллер. 1875. С. 30). У Гербеля на одну строфу больше. Н. Голованов перевел это стихотворение в 1899 г. (Н. К.).
Перевод стихотворения «Das Glück und die Weisheit» достаточно точно передает содержание подлинника. Стихотворение написано четырехстрочной строфой. В перекрестных рифмах реализован ямбический размер. В нечетных строках с женскими рифмами появляется наращенный слог. Четные строки написаны по схеме мужских рифм. Размер и рифмы выдержаны очень симметрично. Перевод стихотворной архитектоники полностью соответствует оригиналу (М. М., Л. Л.).
«ПРЕКРАСНЫЙ ДЕНЬ ЕГО НА ЗАПАДЕ ИСЧЕЗ…»
Автограф неизвестен.
Списки – письмо П. В. Жуковского, сына знаменитого поэта, к А. В. Плетневой (ИРЛИ. Ф. 234. Оп. 4. Ед. хр. 85. Л. 60–60 об.); письмо Д. Ф. Тютчевой к Е. Ф. Тютчевой от 13 апреля 1857 г. (Мураново. Ф. 1. Оп. 1. Ед. хр. 604. Л. 45).
Первая публикация – «Временник Пушкинского Дома». Пг., 1914. С. 40.
Печатается по списку Мураново.
Согласно свидетельству Д. Ф. Тютчевой, стихотворение было написано 6 апреля 1857 г. на форзаце десятого тома «Сочинений В. Жуковского», который содержал его неизданные произведения и был подарен ей Тютчевым. Тютчев, вместе с П. А. Вяземским, Д. Н. Блудовым, П. А. Плетневым и М. А. Корфом, являлся членом комитета по редактированию издания. В 1857 г. вышли четыре тома, подготовленные комитетом, ставшие продолжением девятитомного прижизненного издания «Сочинений» Жуковского (СПб., 1849). Первый из этих четырех томов и подарил Тютчев дочери.
В письме Д. Ф. Тютчевой к сестре, содержащем список стихотворения, есть следующие слова: «Папа́ подарил мне посмертные сочинения Жуковского с четверостишием, которое перепишу тебе… Я хочу переписать тебе стихи папа́, которые он написал на собрании сочинений Жуковского в канун годовщины со дня его смерти…» (ЛН-2. С. 288). Эти слова и указывают на то, что стихотворение было написано 6 апреля (Жуковский скончался 7 апреля 1852 г.), а дата «11 апреля», стоящая в списке под текстом стихотворения, – это дата надписи, сделанной Тютчевым на книге-подарке.
Жуковский занимает особое место в поэтическом пантеоне Тютчева, являясь своеобразным идеальным «другом», духовно близким идеалам его лирического «я». Эпитет «пророческая звезда» перекликается с выражением о Карамзине в стих. «Великий день Карамзина…»: «…будь нам путеводной, Будь вдохновительной звездой – Свети в наш сумрак роковой…». «Звездный» троп, возникающий на стыке мотивов небесного – земного, дня – ночи, вводит тему гения-небожителя, ангела-хранителя обитателей дольнего мира (Ф. Т.).
