Текст книги "Не было бы счастья (СИ)"
Автор книги: Эйвери Блесс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 27 страниц)
На вопрос, откуда же я и где моя родина, честно ответила, что с Земли. А ведь все это время, где-то на уровне подсознания, во мне еще теплилась надежда, что, возможно, в этом мире, что-то знают о параллельных вселенных и как по ним путешествовать. Ведь магия здесь есть и порталы тоже. Мало ли. Чего в жизни не бывает. Вдруг строить пространственные туннели местные гении умеют не только из города в город, а и из одного мира в другой. Вот только судя по растерянности, появившейся на лице хозяйки дома и моей временной учительницы, ни о Земле, ни о России, Франции, Америке и нескольких десятках других стран, которые я назвала, она слыхом не слышала.
Закономерно, что следующим прозвучавший вопрос был о том, как я оказалась здесь, в Ниадерии. Помня об артефакте правды, который вполне может оказаться у хозяйки дома в кармане, я всегда старалась отвечать так, чтобы и овцы были целы, и волки сыты. Вот и на этот вопрос, пожав плечами, честно призналась, что не знаю. Просто в какой-то момент, очнулась внутри одного из портовых складов Тарланда. После моих слов митрис Найрин сама уже предположила, что, так как на карте Фруота еще слишком много белых пятен, то, вполне возможно, я прибыла из еще не открытых и неизведанных земель, во время перехода порталом, в построении которого была допущена ошибка. Так что мне еще повезло, что выкинуло не в океане. Поэтому и не знаю я местной истории и географии. На этой версии мы и остановились, продолжив изучение грамматики.
Все это было, конечно же, хорошо и замечательно, вот только у меня возникла одна насущная проблема. А именно, как спрятать кольцо, чтобы его никто не заметил. Ходить и дальше с перебинтованной рукой было проблематично, так как это могло привлечь ко мне дополнительное, абсолютно не нужное внимание. Ведь синяки с лица уже сошли, а раз я не снимаю повязку с руки, значит, там может оказаться вполне серьезная травма. В этом случае от обследования лекарем точно не отвертеться. При этом в перчатках ходить все время нельзя. А в полуперчатках? Последнее я и решил проверить, обрезав пальцы у тех нескольких пар, которые нашла в своем гардеробе.
Первым мое нововведение в Ниадерской моде увидел Лоурен. Камердинер очень удивился, но как хорошо вышколенный слуга, промолчал. А вот хозяйка дома поинтересовалась, зачем я это сделала? На что, отведя глава в сторону, я честно ответила, что не хочу смущать видом своих рук никого из окружающих. И ведь опять ни словом не соврала. Несмотря на то, что кольцо было надето камнем во внутреннюю часть ладони, заметь его кто-то и тогда неприятных разговоров было бы не избежать. А так, все счастливы и все довольны. Радует еще то, что рукопожатия здесь не приняты.
Вот только если я имела в виду одно, митрис Крейд поняла мои слова по-другому. На меня опять смотрели жалостливо, предполагая, что я скрываю увечья. Поэтому никто не стал настаивать на том, чтобы я снимала эту новомодную деталь своего одежды.
Так мы и прожили следующие пять дней. Все синяки и отметины с моего лица сошли. Ребра уже почти не беспокоили. Правда, это не отменяло моего постоянного ношения эластичного корсета, который я позволяла себе снять только когда укладывалась спать. Возвращать его хозяевам я не собиралась ни под каким видом, экспроприировав в свою личную собственность.
Положа руку на сердце, мне нравилось время, проведенное мной в доме Крейдов. Митрис Найрин оказалась женщиной пусть и энергичной, а еще громкой и импульсивной, но при этом очень любящей, заботливой (пусть иногда через край, но ведь не со зла и от всей души) и располагающей к себе. Она не юлила, не строила из себя особу королевских кровей и была честным, открытым человеком. Из-за чего мне, время от времени, становилось стыдно перед ней за то, что скрываю, кем являюсь на самом деле. А еще с ней было интересно разговаривать и она много чего знала. Я даже начала понемногу склоняться к мысли, что в это семье меня не запрут с пяльцами в светлице, пока не подберут подходящего мужа, ну или что силком не потащат в храм на венчание с тем же Легрейтом. Во всяком случае со своей дочерью они так не поступили. Кроме всего прочего, мне ужасно не хотелось возвращаться к нищенскому существованию на улице. К хорошей жизни быстро привыкаешь. Но опять же, все это касалось только хозяйки. Ни хозяина, ни его сына все эти дни я опять не видела. А для того, чтобы принять окончательное решение, мне необходимо было еще и с ними пообщаться и посмотреть на них со стороны. То, что эту семью уважали, а не боялись все слуги в доме (за пределами я все еще не была), поэтому и работали последние не из-за нависшего над ними кнута, а по доброй воле стараясь угодить хозяевам, я уже поняла. Значит семья Крейдов вполне адекватная, без каких-либо извращений. Вот только мужская половина этого семейства, как всегда, была занята делами сутками напролет, уходя на службу пока мы еще спали и, возвращаясь, когда мы уже видели сны. Это в том случае, если они, вообще, возвращались домой. В последнем я не была так уж уверена. Теперь мне стало хорошо понятно желание митрис Найрин женить своего сына и обзавестись внуками. Ей, элементарно, скучно дома одной. А так хоть компания будет.
Но вот сегодня, в обед, нам предстояла новая встреча всего семейства и все потому, что вечером им всем необходимо было присутствовать на том самом мероприятии, которое обсуждалось во время нашего совместного ужина в прошлый раз. И я опять нервничала, смотря на свое отражение в зеркале. За эти несколько недель, что я провела в доме Крейдов, мои волосы стали длиннее, а щеки не то чтобы отъелись, но перестали быть впалыми. Спокойная сытая жизнь хорошо сказалась на моем общем состоянии. Больше не было синяков и темных кругов под широко открытыми глазами. Из-за чего последние стали казаться больше. Хорошо хоть наивности в них уже днем с огнем не сыщешь. Овал лица смягчился и появился здоровый румянец. Больше не выделяются скулы, ранее от голода обтянутые кожей. Я стала слишком похожа на девушку. Не уверена, что даже великоватая одежда с чужого плеча, как-то мне поможет. И если хозяйка дома, видя меня каждый день, могла и не заметить ту разительную перемену, что произошла со мной, то вот как отреагируют мужчины, было непонятно.
– Господин Женя, вас уже ждут в столовой.
Лоурен, как всегда, стоял с ничего не выражающим лицом, вежливо ожидая, когда я последую за ним. Быстро окинув меня внимательным, придирчивым взглядом, мужчина ободряюще мне улыбнулся, и, сделав шаг в сторону, выпустил из комнаты.
***
– Добрый день, митрис, алгемин, ард.
Переступив порог столовой, я поприветствовала всех присутствующих, поклонившись каждому из них по очереди.
– Женя?! Теперь хотя бы понятно твое нежелание, чтобы до тебя кто-то дотрагивался. Как ты, при такой миловидной внешности, вообще, умудрился выжить на улице в одиночку, не попав ни в один из домов терпимости?
Задавая вопрос, алгемин внимательно и как-то даже удивленно на меня посмотрел. Но получив от жены удар локтем вбок, тут же ойкнул и отвернулся. Ну да, военный он в любом мире остается военным. Редко кто из них страдает излишне развитым чувством такта. Легрейт также очень внимательно, я бы даже сказала напряженно, рассматривал меня. Ведь в нашу первую встречу мое лицо было покрыто ежедневно и тщательно наносимым слоем грязи, плюс непонятные лохмотья вместо одежды, плюс специфическая прическа, если так можно было назвать то кустистое, обрезанное неравномерно ножом нечто, что было на моей голове. В таком виде и мать родная никого не узнает, что уж там говорить про левого мужика, который видел тебя первый, и на тот раз я надеялась, что последний, раз. Но вот как жизнь сложилась.
– Что с руками?
Ну да, даже женщины снимают свои перчатки, приступая к еде, я же, садясь за стол, оставила новомодный бренд с обрезанными пальцами на руках.
– Грей!
Одернув сына, митрис Найрин знаком показала слугам, что можно приступать к подаче блюд. Но ард все равно продолжал сверлить мои кисти хмурым взглядом.
– Завтра приглашу лекаря, пусть осмотрит.
– Не стоит, – пряча руки под стол, я бросила недовольный взгляд на сидящего справа от меня Легрейта, – в данном случае он не поможет.
В ответ тот только сжал сильнее зубы, так что на его скулах заиграли желваки. Мне повезло, что в этот момент мужчину отвлек слуга, подошедший к нему, чтобы предложить выбор первой смены блюд. Приступая к обеду, я в который раз порадовалась тому, что в этом мире, в отличие от нашего, не заморачиваются огромным количеством столовых приборов. Вилки, тарелки и ложки отличались только размером. Большие для первых блюд, средние для вторых и салатов и маленькие для десертов. У вилок по три зубца, у всех. Благодаря всему этому, я хотя бы не так неуверенно чувствовала себя за общим столом. Все же есть в большой компании я давно отвыкла. Вот только еще бы здесь было правило, которому меня некогда учила постоянно мама, про то, что когда я ем, то глух и нем. Но нет, здесь как раз все наоборот. А жаль. Легрейд опять привлек к себе общее внимание, начав задавать мне вопросы.
– Мама сказала, что ранее ты уже проходил обучение там, где родился и обладаешь кое-какими знаниями.
– Да.
Ард явно ждал, что я продолжу рассказывать о себе дальше, но вместо этого, откусив кусок хлеба, я стала демонстративно его жевать. Зато митрис не стала молчать и тут же принялась меня нахваливать.
– У Жени оказались необычно широкие и интересные познания в математике и естественных науках. По-видимому, у них там очень хорошая общая школа, раз детям в его возрасте так глубоко дают эти предметы. И как он мне объяснил, это среднее, непрофильное образование. Всего лишь основа, закладываемая до выбора будущей профессии. И ведь за годы проведенные на улице, он ничего не забыл. Что не может ни радовать.
– Общая школа?
Сидящий рядом со мной мужчина окидывал меня хмурым, оценивающим взглядом.
– Да, как оказывается, Женю обучали не дома частные учителя, а он посещал школу. Мальчик говорит, на его родине это обычная практика. Необычно. Правда? У нас все наоборот. Сначала домашнее обучение, а после уже дети поступают в академии.
И только я было обрадовалась, что несмотря на то, что обсуждают именно меня, сам разговор обходится без моего личного участия, как следующий вопрос предназначался именно мне.
– Так ты из обеспеченной семьи, раз твои родители смогли дать тебе хорошее образование?
Спрашивая, Легрейт следил за мной задумчивым взглядом. Понимая, что если начну юлить или отводить глаза в сторону, этим вызову только дополнительные вопросы и подозрения, посмотрела уверенно арду в глаза.
– Нет, скорее у нас была семья среднего достатка. Во всяком случае, пока были живы родители. После их смерти меня забрала бабушка и тогда достаток упал.
– И других родственников у тебя не было?
Мне очень хотелось сказать, что нет. Дядю я родственником не считала. Скорее вороном, который ждал своего часа, чтобы накинуться и растерзать свою жертву. Вот только сомневаюсь, что артефакт правды будет реагировать на такие нюансы. Ведь для него есть только да или нет, черное или белое.
– Был, дядя. Но его интересовал не я, а только то, что досталось мне в наследство. Поэтому бабушка, пока была жива, как могла защищала меня, а после того как она умерла, пришлось о себе заботиться самостоятельно.
– Так дядя все же есть?
Сощурившись, Легрейд сканировал меня таким взглядом, как будто подозревал во всех смертных грехах мира. В ответ не смогла удержаться от саркастической ухмылки.
– Был.
Вот только ард не удовлетворился тем, что услышал и продолжил свой допрос.
– То есть, хочешь сказать, что он также уже умер?
Это же надо быть таким подозрительным и дотошным. Более не сдерживаясь, я улыбнулась ему во все свои тридцать два.
– Хочу сказать, что в этом мире у меня нет ни одного живого единокровного родственника.
Услышав ответ, мой собеседник еще несколько мгновений сканировал меня придирчивым и почему-то недовольным взглядом. Неужели я ему в его доме так надоела, что он уже ищет, кому бы меня спихнуть? Или как еще понимать этот недоверчивый взор сощуренных серых глаз.
– Грей, ты не на работе. Оставь ребенка в покое и дай ему спокойно поесть. Он не твой подозреваемый.
– Зато он мой подопечный, который живет у нас уже несколько недель, но мы о нем до сих пор так ничего и не знаем.
Теперь к разговору присоединился и алгемин. И ведь их требование по поводу того, чтобы я рассказала о себе хоть что-то, можно понять. Вот только я все еще не была готова это делать. Если к митрис Крейд у меня уже появилось что-то вроде доверия, так как я с ней ежедневно общаюсь, благодаря чему более-менее узнала как человека, то эти двое для меня все еще темные лошадки. Я понятия не имею, как они отреагируют на мое признание и как поведут себя после этого. При этом на кону стоит если и не моя жизнь, то уж точно мои свобода и независимость. Готова ли я рискнуть? Нет, не готова. Слишком часто меня жизнь била, чтобы подставляться щеку еще раз. Как-то мимо меня прошли христианские постулаты. Надеяться на удачу или на авось я также не собиралась. А это значит, что мой короткий отпуск закончился. Ну что же, поправила здоровье и хватит, пора и честь знать.
А ведь все смотрят и ждут, что я скажу. При этом говорить-то тут особо не о чем. Разве что попрощаться. Что я и собиралась сделать.
Отложив столовые приборы в сторону, я медленно встала, склонив в вежливом поклоне голову.
– Благодарю за чудесный обед и теплое гостеприимство, но, пожалуй, мне уже пора и честь знать.
Дойти мне дали только до двери столовой, но поняв, что я серьезно намерена уйти остановили, начав разговор.
– Женя, ты же не так прост, как пытаешься казаться, – я обернулась, чтобы посмотреть на обратившегося ко мне алгемина. Мужчина смотрел на меня уставшим, мудрым взглядом, – и понимаешь, что ничего не зная о тебе, мы не сможем тебя защитить. Сейчас на тебя права предъявляет некий Вико Слем, завтра появится еще кто-то. Сегодня нам удалось отстоять тебя, но что будет в будущем только боги знают. Ты необычный парень и этой необычностью многих заинтересовал. Признаю, в этом есть часть нашей вины, но всю жизнь убегать не получится. Да и не убежишь от себя. Мы не прогоняем тебя и не хотим, чтобы ты уходил. Но бороться за твое будущее, без твоей помощи, нам будет сложно. Но мы все равно готовы. Так как ты нам стал небезразличен. Но сколько бы мы ни прилагали усилий, рано или поздно проиграем. Чего-то добиться нам получится только общими усилиями. Только сообща. Только вместе. Ты это понимаешь?
Услышав вопрос, я не смогла удержаться от грустной ухмылки. В том-то и дело, что я все понимала. А особенно то, как все усложнилось. А ведь пока обо мне никто не знал, пусть и жилось мне тяжело, но все же более-менее спокойно. Да, были своих сложности и нюансы, но они не были столь глобальными.
Обведя столовую задумчивым взглядом, остановила его на Райлете Крейде.
– Я все понимаю, но сейчас еще не готов рассказывать ни о себе, ни о своем прошлом.
Услышав мой ответ, мужчина кивнул, принимая его.
– Хорошо. Мы не будем тебя подгонять. Я понимаю, после жизни на улице и того, что тебе пришлось пережить, тяжело начать доверять посторонним людям. Но я надеюсь, рано или поздно, мы твое доверие заслужим.
Я еще раз обвела всех присутствующих внимательным взглядом. В глазах митрис Найрин стояли слезы, ард, слегка хмурясь, следил за мной серьезным, задумчивым взглядом, алгемин же, откинувшись на спинку своего стула, улыбался мне печальной, понимающей улыбкой. Скорее всего, именно в этот момент я все же решила им все рассказать, вот только судьба распорядилась иначе. Постучав и получив разрешений, в столовую вошел Диксон.
– С визитом прибыл эрон* (прямой наследник приграничного герцогства) Кивас Сардс.
Услышав имя гостя, хозяйка дома тут же радостно поднялась на ноги.
– Проси, конечно. И поставьте еще один прибор.
Я понятия не имела кто такой Кивас Сардс, но благодаря недавно прочитанным книгам имела представление, какое место в обществе занимают эроны. Это была некогда отошедшая от королевского рода младшая ветвь, которой принадлежала довольная большая территория материка с несколькими прилегающими к ней островами, на границе между Ниадерским королевством и шааторатом.
Так как к новым знакомствам я сейчас была несколько не предрасположена, то пока гость не зашел, решила сбежать, но не получилось. Оказалось, что молодой человек уже стоял за дверью столовой и только ждал, когда хозяевам доложат о его визите. Мало того, Найрин Крейд еще толком и не успела отдать необходимые распоряжения слугам, как мужчина уже вошел и первым делом подойдя к хозяйке, склонился перед ней в вежливом поклоне.
– Митрис Крейд, вы с каждым днем все хорошеете. Надеюсь, когда-нибудь, вы поделитесь со мной секретом вашей вечной красоты и молодости. А то уже вскоре он мне очень даже пригодится.
Весело рассмеявшись, Найрин протянула руку молодому человеку руку, которую тот тут же поцеловал.
Окинув быстрым взглядом вновь прибывшего, я первым делом отметила армейскую выправку и четкость в каждом выверенном движении. А еще строгий элегантный костюм, больше похожий на военную форму, чем на светскую одежду для похода по гостям. Стройную, подтянутую фигуру и пусть веселый, но при этом цепкий взгляд карих глаз, пробежавшийся по всем присутствующим. И кто же ты такой, незваный визитер?
– Не говорите глупостей, Кивас, в вашем ли возрасте сетовать на приближающуюся старость. Вы с нами пообедаете?
– Как можно отказаться от столь щедрого предложения? – продолжая радостно улыбаться, гость поклонился сначала алгемину, а после подмигнул арду. Судя по всему, с последним они если и не друзья, то точно хорошие приятели. – У вас же по-прежнему поваром служит Олвер По?
– Конечно.
Присаживаясь за стол, мужчина показушно втянул в себя аромат, витающий в столовой.
– А ведь я его не единожды пытался переманить к себе, и насколько знаю, не я один. Блюда, вышедшие из-под ножа вашего шеф-повара, божественно прекрасны. Чем вы его так подкупили, что он не желает ни за какие деньги менять хозяев?
Дожидаться ответа на вопрос я не собиралась и уже было скользнула к двери, чтобы незаметно покинуть столовую, когда очередной вопрос заставил меня раздраженно замереть на месте, недовольно поджав губы.
– А это тот молодой человек, который спас самого арда Крейда?
Как интересно. А я думала, о произошедшем неприятном инциденте, когда Легрейту пришлось обращаться за помощью к беспризорнику, никому известно не будет. А тут такая неожиданность. Только бы еще узнать, что именно входит в легенду о спасении главы департамента уголовного розыска.
Так как обсуждать начали именно меня, незаметно уйти уже возможности не было. Обернувшись к вновь прибывшему, я поклонилась ему, продолжая стоять у двери и надеясь, что меня все же отпустят к себе в комнату.
– Это Женя и да, он именно тот, кто мне тогда помог.
В голосе арда мелькнуло раздражение. По-видимому, он, впрочем как и я, не горел желанием обсуждать данную тему.
– Знаешь, Легрейт, а я и не думал, что парень окажется настолько молод. Чего же вы стоите в дверях, молодой человек, присаживайтесь за стол. Советую отведать рыбу. Она особенно хорошо получается у Олвера. Жаль, Легрейт, у тебя нет еще одной сестры. Я бы на ней женился только за возможность чаще обедать в этом доме.
Выбора у меня не было. Просьба эрона приравнивалась почти к приказу. Ее нельзя было проигнорировать, если не хочешь навлечь на себя или свою семью гнев высшей аристократии. Даже если эта просьба была произнесена в такой дружественной обстановке.
– Не говори глупостей Кивас, ты же знаешь, мы всегда рады тебя видеть у нас.
Улыбнувшись благосклонно гостю, хозяйка дома кивнула слугам, чтобы те ему подали именно то блюдо, о котором он говорил.
– Кстати, насчет радости, – наблюдая за тем, как его приятель приступает к так полюбившейся ему рыбе, ард свою тарелку наоборот отодвинул, подавая знак слугам долить ему в бокал вина, – чем мы обязаны твоему сегодняшнему визиту?
– А вариант с соскучился не проходит?
Судя по тому как ловко эрон справлялся с едой, рыба ему действительно очень понравилась. Ну, или он был очень голодный. Очень-очень. Нет, повар в доме Крейдов действительно мастер своего дела, вот только сейчас мне кусок в горло не лез, так как я уже не единожды ловила на себе заинтересованный взор Киваса Сардса.
Скептический взгляд Легрейта открытым текстом говорил, что последний не верит своему приятелю и ждет от того объяснений. И тот не заставил себя долго ждать.
– В этом году ты пропустил весь сезон смотрин. Девушки готовились-готовились, а ты так ни на одном балу и не появился.
Саркастическая ухмылка, мелькнувшая на губах арда, прямым текстом рассказала все то, что он думает по поводу услышанного и о тех самых дамах, так жаждущих его присутствия на званных вечерах. Прозвучавшие после слова, только подтвердили мои выводы.
– Думаю эти самые девушки не очень-то расстроились и быстро нашли того, кто их смог утешить.
– Другие, возможно, и нашли, но вот моя сестра и матушка очень даже рассчитывают заполучить тебя на свой сегодняшний вечер. И не только на вечер. Мне же поручено проследить, чтобы так это и было. Ты же принял приглашение. Да и Его Величество будет на балу. Так что твое присутствие обязательно и обсуждению не подлежит.
Несмотря на то, что тон говорившего по-прежнему был шуточный, взгляд его в какой-то момент, ненадолго поменялся и стал очень даже серьезным. Не следи я за мужчиной и этой перемены не заметила бы.
– Я своего слова никогда не нарушал. Раз обещал, значит буду. Так что можешь успокоить своих дам, конвоир на сегодняшний вечер мне не нужен. Я и так к ним приду, без дополнительного сопровождения.
Отвечая, Легрейт раздраженно сжал салфетку и резко откинул ее в сторону на край стола. Последнее не осталось незамеченным слугами. Убрав, они тут же вернулись на свои места под стеной в ожидании дальнейших приказов.
– При чем здесь конвоир? – с аппетитом поглощая уже третью порцию все той же рыбы, Кивас Сардс, обреченно вздохнул. – Ты представляешь, что сейчас творится в нашем особняке? – неожиданно эрон состроил многострадальную гримасу, принявшись смешно хлопать ресницами, явно кого-то передразнивая тоненьким голоском. – Кивас, эта такая честь, закрывать сезон и принимать у себя на балу Его Величество. Это событие будет обсуждаться всеми еще все следующие полгода, пока не начнется период Новогодних празднеств.
Я с трудом сдержалась, чтобы громко не рассмеяться. Судя по всему, несмотря на высокое положение, этот Сардс был неплохим и веселым парнем.
– И ваша сестра права, – в разговор вмешалась митрис, осуждающе при этом покачивая головой. – Закрывать сезон – это действительно большая честь, как и принимать в своем доме Его Величество. Поэтому, каким бы ни был этот бал, его будут обсуждать следующие несколько месяцев.
– Так, а я разве спорю? Мало того, я еще и помогаю, чем могу. Вот пришел лично за Легрейтом, чтобы доставить его в наш особняк в целости и сохранности. Ведь его так жаждет лицезреть все аристократическое общество. Ну, или во всяком случае, его женская половина. А самое главное, я не мешаю и не мозолю глаза ни матери, ни сестре. И скажите, что я неправ?
Интересно, а в этом мире есть такая нация как евреи? Если и нет, то этот Кивас будет их первым представителем и родоначальником. Я все же не удержалась от усмешки и это не осталось незамеченным.
– Кстати, алгемин Крейд, а вы возьмете на бал своего протеже? Думаю, он не останется без внимания и как раз сможет отвлечь на себя от Легрейта более юную часть наших гостей. Извини, дорогой друг, но я в этом деле теперь пасс. Моя участь уже предрешена и вскоре будет объявлено во всеуслышание о моей помолвке.
– Нет, Женя остается дома. Он еще недостаточно окреп, чтобы противостоять нашим милым дамам, – тут же отмел мое участие в будущем представлении ард, за что я ему была несказанно благодарна. А то мало ли. – И кто же та несчастная, на кого упал твой взор?
– Ах, если бы мой, – горестно вздохнув, Сардс, тут же усмехнулся мальчишеской улыбкой, – но жаловаться не буду, нандири Лейризель довольно мила и недурна собой.
– О, ты имеешь в виду Лейризель Джалли, дочь шаатара Гонри Джалли?
– Да. За нее отдают неплохой архипелаг. Как только эта группа островов войдет в состав Ниадерского королевства, мы сразу же разместим там наш флот, благодаря чему полностью перекроем проход к нашим землям для пиратов со стороны Южно-Астийского моря.
И опять взгляд эрона стал серьезным. Судя по всему, несмотря на всю его улыбчивость и веселость, этот мужчина не так уж и прост. Очень даже непрост.
Обед длился еще минут двадцать, после чего все перешли в малую гостиную, где за расслабленной болтовней ни о чем, провели еще около получаса и только тогда я смогла уйти к себе, сославшись на необходимость заниматься.
В этот вечер дом был полностью в моем распоряжении. Ведь хозяева уехали на бал и должны были вернуться ближе к середине ночи, а то и под утро. Обложившись книгами, я просидела так до темноты. Ужин принесли ко мне в комнату. Я бы и на кухне поела, но Лоурен сказал, что это неприемлемо для господ. Хотя, какой я им господин. Но правила нарушать не стала.
Хорошо зная выданные распоряжения Крейдами моему камердинеру, к полуночи, когда он зашел выключить свет, я уже лежала в кровати. Пожелав мне спокойной ночи, слуга, потушив светильники, погрузил комнату в темноту и выйдя, оставил меня одну. Такой вроде бы простой, но уже ставший привычным ритуал, вселял уверенность в завтрашнем дне. Что проснувшись утром от стука в дверь, я открою глаза, умоюсь, оденусь, плотно позавтракаю, после чего встречусь с митрис и мы опять засядем за учебники. И ни надо никуда бежать и прятаться, думать где достать кусок хлеба или новую одежду, так как предыдущая порвалась или наступил сезон холодов, и ты в том, что на тебе надето, замерзаешь до синевы. Не надо лезть в логово бандитов, потому что нет больше денег, чтобы купить средство от блох и ты опять чешешься, как бездомная собака с помойки.
Вот только в этот раз разбудили меня, когда вокруг все еще господствовала ночь и не стуком в дверь, а аккуратно тряся за плечо.
– Господин. Господин Женя. Проснитесь.
Открыв глаза, я слепо пялилась на тень, нависающую надо мной.
– Диксон, что-то случилось?
– Вам надо бежать, немедленно.
– Что?
Я непонимающе уставилась на слугу в ожидании хоть каких-то объяснений.
– В дом проникли чужие. Они обыскивают все гостевые комнаты. Думаю они именно вас ищут. Но так как не знают где ваши комнаты, то рыщут по всему особняку. Все слуги и стражи под заклинанием сна, поэтому ничем нам помочь не смогут. Придется самим выбираться из дома и звать на помощь. Одевайтесь.
Почувствовав, как мне в руки всунули какие-то вещи, я автоматически вцепилась в них обеими руками, одновременно с этим прислушиваясь к тишине, царящей в доме. Ничего не услышав, я опять обернулась к тени, стоящей рядом со мной.
– Диксон, а вы почему не спите?
Не то чтобы я не поверила дворецкому, но... блин, да, не поверила ему. Потому что все это как-то странно выглядит.
– Потому, что у меня природная невосприимчивость к ментальной магии. Точнее, я сам когда-то был таким магом, но перегорел. А вот невосприимчивость осталась. Ну же.
И тут я услышала вдали коридора легкий скрип половиц. В тишине дома эти звуки разносились со скоростью сигнальной системы, оповещая присутствующих о наличие незваных гостей. Свои бы не крались.
– Они уже на втором этаже. Ну же, нандири, быстрее.
Услышав обращение, я дернулась в сторону как от прямого удара в челюсть. Ведь нандири – это обращение к незамужней девушке. Что-то вроде мадмуазель. Во рту у меня сразу же пересохло. Но я все равно хрипло переспросила.
– Нандири?
– У меня три дочери. Пусть и не сразу, но я догадался, кто вы.
В голосе дворецкого послышалась непривычная теплота.
– И?
Мне было важно, рассказал ли он кому-то о своих подозрениях, или попридержал при себе.
– Если вы думаете, что я рассказал кому-то о вас, то нет. У всех у нас есть свои тайны. Но в данном случае, когда ищут парня, вам все же лучше надеть форму служанки.
Я не понимала, что происходит и так ли велика опасность, как о ней говорит Диксон. Ведь вполне возможно, что в дом пробрались обычные воры и еще не факт, что ищут они именно меня, а не какие-то драгоценности или ценные артефакты. Да и неизвестно точно, действительно ли остальные слуги спят. Или, вполне возможен вариант, что по дому крадутся никакие не воры, а кто-то специально разыгрывает для меня здесь спектакль. Все может быть. Но не стоит сразу же отметать и возможность того, что все именно так, как говорит дворецкий. Ладно, разбираться буду по ходу дела.
Конечно же мне хотелось задать мажордому множество вопросов, но понимая, что сейчас для этого было не самое лучшее время, я принялась быстро одеваться.
Многолетняя привычка быть всегда и в любой момент готовой к любой неприятности, давно меня приучила спать в одежде. И даже живя уже которую неделю в спокойной обстановке, я не позволяла себе расслабиться. А ведь судя по происходящему, получается, что не зря.
Не желая быть пойманной на горячем с поличным, эластичный корсет и полуперчатки я снимала только тогда, когда купалась, все остальное время, и днем и ночью, они были на мне. Да и дышалось, а также двигалось в корсете, пока ребра не зажили, гораздо легче и менее болезненно. Поверх корсета всегда была надета белая рубаха из ткани наподобие хлопка, а на ногах подштанники. Последняя деталь моего гардероба, первое время, вызывала у меня улыбку. А потом ничего, привыкла. Поэтому сейчас мне достаточно было просто натянуть брюки, чтобы быть готовой к неожиданному побегу. Уже поверх всего этого я надела платье, после чего, взяв в руки ботинки с всунутыми в них носками, всем своим видом показала, что готова следовать за дворецким. Как бы там ни было, а дом он знал гораздо лучше меня. Тихо и незаметно самой мне из него не выбраться.
Окинув меня быстрым удовлетворенным взглядом, пожилой мужчина тут же скользнул тихой тенью к двери. А ведь он уже давно немолод , но старые навыки, судя по всему, не утерял. Сейчас я точно видела, что да, служил и скорее всего, долго. Раз спустя столько лет, все еще может двигаться столь легко и тихо. Думать, где, для чего и при каких обстоятельствах были им приобретены такие навыки, не хотелось.
Застыв у приоткрытой двери, мы оба прислушались к происходящему в коридоре. Те, кто рыскал по дому, делали это в полной темноте, не решаясь подсвечивать себе окружающее пространство, из-за чего, не зная обстановки в доме, они постоянно натыкались на детали интерьера, производя легкий шум. Это значит, неизвестные скорее боялись, что их заметят снаружи, чем переживали побеспокоить кого-то живущего в особняке. Значит все же Диксон в одном уж точно не соврал. А именно в том, что все слуги и охрана спят. Думать о том, что служащие в особняке могли не слышать ничего по другой, очень нехорошей причине, мне не хотелось. Так что буду считать, что да, они спят.
