Текст книги "Не было бы счастья (СИ)"
Автор книги: Эйвери Блесс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 27 страниц)
– Добрый день, гранды, нас в чем-то подозревают или обвинительный приговор уже вынесен и вы даже готовы приступить к его исполнению?
Задала я вопрос не просто так. Благодаря вмешательству Савира, огнестрельное оружие было опущено, так что о том, что нас тут и сейчас пристрелят, уже можно было не беспокоиться. Но вот файерболы все еще продолжали опасно кружиться в воздухе.
С одной стороны я понимаю, что для меня они не страшны, да и стихийники, обычно, не демонстрируют вот так свою силу, когда собираются применить ее. Такое поведение служило скорее для устрашения противника и демонстрации возможностей, чем для реального нападения. Но, со второй стороны, даже понимая все это, я все равно переживала. Не столько за себя, сколько за моих маленьких друзей.
После моего вопроса демонстрация стихийной магии тут же прекратилась и все мужчины отступили от меня на несколько шагов.
– Извините, нандири, – вперед вышел один из незнакомцев, ни внешне, ни одеждой особо не отличающийся от остальных, – мы ожидали появления подростка, опекаемого алгемином Крейдом и несколько удивились, когда вместо него перед нами появилась невеста арда Крейда. Позвольте препроводить вас и детей наверх.
Черт, я же совсем забыла, что сняла перчатку с руки, демонстрируя кольцо Легрейту. Теперь же его увидели и остальные. Это же надо было так опростоволоситься. Столько времени скрывать украшение и так лохануться в самый неподходящий момент, да еще и перед толпой народа. А ведь еще ничего не решено и я все еще надеялась, что смогу убедить арда разбежаться по обоюдному согласию. Слишком многих заинтересовали мои способности. А это напрягает. Вот только если по округе пойдут слухи о нашей помолвке, расстаться без огласки, скандала или сплетен нам будет гораздо сложнее. Мне-то, в общем-то, на слухи плевать, тем более, что чем дальше, тем больше я склоняюсь к тому, чтобы это королевство, а то и континент, покинуть, но и подставлять Крейдов не хотелось бы. Им все же жить еще здесь. Но обо всем этом думать пока рановато. Вот вернется мой женишок, тогда мы с ним это все и обсудим. А сейчас неплохо бы выбраться из этого каменного мешка на свет божий.
– Буду благодарна за вашу помощь.
Из-за внезапно всплывшего статуса, приходилось и вести себя соответствующе. На великосветскую даму, конечно же, я не тяну, да и не пытаюсь, но и хамить в ситуации когда ты непонятно где, а также что и кто тебе будет угрожать через минуту, не стоит. Особенно это не стоит делать, когда от твоего поведения и твоих действий зависит не только твоя жизнь, а еще и три другие.
Я оказалась права. Порталом нас действительно перекинуло в подвал. И подвал этот был не в столичном особняке Крейдов. Не было в городском доме таких помещений. Да что там. Оказавшись на первом этаже, я сразу же оценила вид, открывшийся моему взору из окна мимо которого нас провели. Пусть и увидела я его мельком, но огромный луг, простирающийся перед зданием и виднеющийся вдалеке лес, сразу же подсказали мне, что мы явно где-то за городом. Хорошо ли это или плохо – время покажет.
Сопровождало нас двое мужчин. Остальные остались внизу. А в комнате, в которую нас привели, вообще остался один. Второй, скорее всего поспешил позвать хозяина дома. Значит ли это что нам доверяют или что нас не опасаются? Даже не знаю. Хотелось бы на это надеяться.
Я с Ликой на руках, мы с Авели сели на диванчик. Савир же встал рядом. Ну что же, судя по оббитым дорогими тканями стенам, нескольким картинам, на которых изображены были пейзажи и красивой, резной мебели, мы в гостях у кого-то довольно богатого и обеспеченного. Хотя, в последнем и так не сомневалась. Быстрее бы только понять, у кого именно.
Ждать долго появления хозяина не пришлось. Как только дверь распахнулась, я облегченно выдохнула. Как бы там ни было, но все же, червячок сомнения, засевший в душе, свое черное дело делал хорошо.
– Алгемин.
Спустив с рук малышку, я встала, чтобы в привычном уже поклоне поприветствовать мужчину. Савир и остальные дети замерли в ожидании продолжения. При этом в глазах мальчишки я увидела восхищение. Ну да, он же получается увидел вживую своего кумира. Вот кто оценил бы и оформленную на него опеку и учебу в военной академии.
– Женя?
Замерев посреди комнаты, Райлет Крейд удивленно осматривал меня. После чего радостно улыбнувшись, опекун в несколько шагов подошел ко мне и просто обнял.
– Я рад, мой мальчик, что с тобой все в порядке, – грязное и оборванное платье, висящее на мне лохмотьями, его не смутило. Уверена, в армии у шпионов маскарад бывает и покруче. Так что моя смена образа его не сильно-то и смутила. Тем более, он наверняка думает, что это было необходимо, чтобы сбежать от похитителей. Да и кольцо на моей руке он не видел. Я же, пока, не спешила его показывать, обдумывая, как начать сложный для меня разговор. – А мне сказали, что тебя среди спасенных не было.
Отступив на шаг назад, алгемин обвел внимательным взглядом остальных детей и остановил его на Авели.
– Как понимаю, нандири, я имею честь видеть перед собой Евгению Полуденную?
Ну да, если ему сообщили, что среди прибывших находится невеста его сына, при этом я, вроде как переодетый мальчик, то вывод напрашивается сам. Правда – это был неправильный вывод. От мысли о последнем, я почувствовала, как жар опаляет мои щеки. И не только мои. Моя подруга также покраснела, что было заметно даже под толстым слоем грязи, который, уверена, покрывал не только ее лицо, но и мое.
– Нет, гранд. Мое имя Авели. Авели Ори.
Услышав ответ, мой опекун перевел неверящий взгляд на малышку, прячущуюся за моей юбкой.
– Не может быть.
Не желая больше вводить в заблуждение мужчину, я решила завершить с маскарадом.
– Алгемин Крейд, позвольте представить вам остальных моих друзей. Это Лика, – ободряюще улыбнувшись малышке, я взяла ее за ручку и поставила перед собой. – А это Савир. Он очень талантливый маг и без его помощи нам было бы не сбежать. Если можно, вызовите для парня лекаря, у него сломана рука.
По мере того, как я говорила, алгемин переводил взгляд с одного ребенка на другого, чем дальше, тем сильнее при этом хмурясь. Я понимала почему, поэтому решила не оттягивать больше самый тяжелый момент в моем признании и представиться самой. Так сказать, познакомиться еще раз.
– Алгемин Крейд, прошу прощение за мои недомолвки, которые ввели вас в заблуждение, но Полуденная Евгения Александровна – это я. На самом деле я девушка, а не парень. Надеюсь, вы не будете себя считать обманутым и сильно на меня сердиться, ведь именно этот образ помог мне избежать насилия, живя на улице.
Услышав мое признание, мужчина пораженно посмотрел на меня. Окидывая мою фигуру медленным, при этом очень внимательным взглядом от макушки до босых ног, Райлет Крейд пораженно опустился в ближайшее кресло. Мне тут же вспомнились слова Легрейта о том, что его родители уже немолоды, и чтобы я подала открывшуюся обо мне информацию помягче. Но тут уж как получилось.
Видя недоверие в глазах алгемина, решила окончательно добить его сознание неоспоримым доказательством, после которого могут возникнуть какие угодно вопросы, кроме моей половой принадлежности и имени. Я продемонстрировала кольцо, которое как и раньше, крепко сидело на моем пальце и ни в какую не желало сниматься. Это я проверила, пока крутила его, держа во время разговора руки за спиной.
Честно говоря, я ожидала любой реакции, начиная от криков и заканчивая обвинениями в мошенничестве, но никак не той, что последовала. Мужчина неожиданно начал открыто и громко смеяться. От этой картины я опешила. Ведь опекун всегда был довольно сдержан как в своем поведении, так и в своих порывах. Яркое проявление эмоций в их семье – это прерогатива митрис Найрин. Боясь, что все же поспешила со своим признанием, я растерянно посмотрела на того мага, что привел нас, тихо попросив его.
– Вы не могли бы принести воды алгемину, – вот только еще раз посмотрев на своего опекуна, я засомневалась, что вода ему поможет, поэтому изменила свою просьбу. – А лучше чего-то покрепче.
Судя по обеспокоенному взгляду, мужчина полностью был со мной согласен, но не успел он дойти до двери, чтобы отдать приказ стоящему там слуге, как та распахнулась сама, впуская в комнату Найрин Крейд. А вот сейчас мне захотелось сбежать отсюда. Я просто не знала, и даже не могла предположить, как отреагирует эта женщина на последнее известие. Но кто же мне даст.
– Дорогой, что здесь происходит? Кто эти дети? – и тут взгляд жены алгемина остановился на мне. Женщина несколько мгновений пораженно смотрела на меня, после чего с сомнением в голосе переспросила. – Женя?
Вместо меня ответил ее муж, на несколько мгновений прекратив смеяться.
– Нет, дорогая, это не Женя, а Евгения. Евгения Полуденная. Та самая, которую мы столько времени искали по всей стране. Представляешь, мы ее искали везде, кроме своего дома. Вот не зря же говорят, что тяжелее всего найти то, что лежит у тебя на виду. А если не веришь мне, то посмотри на кольцо на ее руке. Уж его-то ты должна помнить и ни с каким другим не перепутаешь.
После того, как именно отреагировал на мое признание алгемин, от его эмоциональной и импульсивной жены я ждала чего угодно, но никак не просьбы, произнесенной спокойным голосом.
– Покажи кольцо, пожалуйста.
И вот я в очередной раз за сегодня протягиваю руку, демонстрируя украшение, намертво засевшее на моем пальце. Митрис хватило одного беглого взгляда, чтобы на ее лице заиграла довольная улыбка.
– Ну что же, дорогой, судя по всему, в очередной раз, не прилагая усилий, ты утер нос магистру Гластру. И не стыдно тебе? – задавая вопрос, женщина повернулась лицом к своему мужу. – Он же уже стар и очередного удара по своему самолюбию может не перенести.
Я не понимала о ком и о чем идет речь, но уточнять не стала, а просто опустила руку вниз, замерев в ожидании. Митрис Найрин же продолжила.
– А знаешь, в сложившейся ситуации, мне кажется это и будет наилучший выход из положения в котором мы все оказались, – повернувшись ко мне, Найрин Крейд внимательно посмотрела на меня, как вроде бы видела первый раз. – Лучший для всех. И в первую очередь для тебя, девочка. Хотя, уверена, сейчас ты так не думаешь.
Резко посерьезневший алгемин, поднявшись на ноги, подошел к нам и, улыбнувшись мне несколько печальной улыбкой, повернулся к жене и, поцеловав ей руку, с тревогой в голосе произнес.
– Несмотря на то, что это все произошло непреднамеренно, Дернеш посчитает себя, в очередной раз, оскорбленным и будет мстить.
Раздраженно дернув плечом, митрис уверенно посмотрела в глаза мужу, невозмутимо ответив ему.
– Первый раз, что ли. Чтобы он не задумал, теперь у него это не получится. Евгению признала родовая магия. А это значит, ни кто не имеет права вмешиваться в образовавшуюся связь. Ты прекрасно знаешь, против воли богов ни кто не посмеет пойти. Да и Грей не отступит от девочки. Теперь она часть нашей семьи, а своих Крейды не бросают и не предают.
Услышав про волю богов и родовую магию, а еще помня про некоего мстителя, мое терпение неожиданно резко закончилось. Осознавая, что говорят обо мне, я одновременно с этим не понимала, чем все это грозит моей свободе и жизни. Нет, ну то, что ничем хорошим, и так было понятно, но хотелось бы знать наверняка. Поэтому и решила вмешаться в разговор. Да, я прекрасно знаю, что это некультурно, особенно когда говорят старшие. Но где я и где культура? Вот и я о том же.
– Извиняюсь конечно, но можно уточнить, кто такие этот магистр Гластр, а еще Дернеш? За что они будут мстить? И при чем тут я?
– Магистр Дернеш Гластр – это глава министерства магического контроля. Он сделал так, что мое опекунство над тобой аннулировали. Мало того, он переоформил его на себя. Вот только в документе указан некий подросток Женя, но никак не нандири Полуденная Евгения Александровна.
Объяснять ситуацию мне начал алгемин, вот только на полдороге инициативу перехватила его жена.
– А даже если бы там и значилось твое настоящее имя, у него ничего бы не вышло, так как ты невеста нашего сына, о чем есть запись в родовой книге нашей семьи, да еще и сирота. А это значит, что единственный, кто несет полную ответственность за тебя – это наш Грей, так как он считается твоим официальным женихом. Так что теперь ты член нашей семьи и никто, слышишь, никто со стороны не имеет права ни забрать тебя, ни что-либо от тебя требовать, начиная от простого разговора, про допрос я вообще молчу, и заканчивая обследованиями или еще чем-то в этом роде. Все переговоры с тобой должны вестись только через Легрейта и в его присутствии. В крайнем случае, как ближайший родственник мужского пола, твои интересы может представлять мой муж. Но это только если моего сына нет рядом, из-за чего он не может выполнять свои обязательства по отношению к тебе. Только Грей вправе решать, с кем ты встретишься и встретишься ли вообще, о чем с тобой можно разговаривать и как тебе стоит отвечать на вопросы. И никакой маг контроль, более не имеет право тебе угрожать или предъявлять какие-либо претензии. Все вопросы они должны решать с твоим женихом или представителем, которого он назначит, но никак не с тобой.
Ну блин, нашла на свою голову адвоката, называется. Вот только все забыли спросить, нужен ли он мне, а еще все забыли, что именно из-за действий этого самого адвоката, я и попала в неприятности.
Чем больше я слушала, тем сильнее хмурилась. То, что я под защитой, это, конечно же, хорошо. И то, что никто меня никуда без разрешения Легрейта не может забрать, также неплохо, вот только получается, что теперь он получил полную власть надо мной и не только кому-то там надо спрашивать у него разрешения, чтобы со мной поговорить, но и мне также, чтобы пообщаться с кем-то. Уже молчу про то, что судя по всему, куда-то уехать по собственному желанию, я теперь также не имею право, предварительно не испросив разрешение у своего жениха. А вот последнее меня не совсем устраивало. Ведь это именно тот момент, из-за которого я и притворялась парнем, а еще хотела покинуть это "великосветское" королевство. Своей жизнью мне всегда хотелось управлять самостоятельно, а не как овце, идти за кем-то на поводу.
Да, я видела, что в семье Крейдов к митрис относятся очень мягко и особой диктатуры, или ущемления ее прав, не заметила. Да что там, алгемин любил свою жену и если и не боготворил ее, то относился к ней очень бережно. Так что есть надежда, что и ко мне ард, по примеру своего отца, будет относиться нормально, но блин, не хочу ничего плохого говорить о Легрейте, но мы же с ним чужие люди и нас, в общем-то, кроме этого треклятого кольца, ничего не связывает. О какой женитьбе и семье, в нашем случае, может идти речь? Вот только этот вопрос решила обсуждать с моим так называемым, женихом, а не с его родителями. Да и больше меня сейчас беспокоило не столько упоминание моего будущего семейного положения, как вскользь промелькнувшее имя некоего министра. Сейчас мне казалось важнее понять, что это за человек и почему он решил оформить на меня опеку.
– А можно поточнее про этого Гластера из магического контроля и что ему от меня надо?
– Можно, но, – ободряюще мне подмигнув, митрис ласково посмотрела на выглядывающую у меня из-за юбки любопытную малышку, – сначала неплохо бы детей умыть, переодеть и накормить.
Ага, и вывести гулять. Правда, последнее вслух говорить не стала. Думаю, дети за сегодня и так нагулялись на несколько лет вперед.
– А нашему герою и защитнику еще и лекаря вызвать.
Последнюю фразу произнес уже алгемин. Спорить я не стала. Помыться, а также переодеться хотелось и самой. Да и разговор дальше, судя по всему, предвидится непростой, и, главное, он уж точно не предназначен для детских ушей.
***
Я не ошиблась, это действительно оказался замок. И судя по тому, что мне удалось рассмотреть из окна моей комнаты, довольно старый, величественный и высокий, выстроенный из камня, со множеством островерхих башен и даже с пристроившимися на парапетах статуями каких-то мифических животных.
Разместили нас на третьем этаже центральной части замкового ансамбля, каждого в отдельной комнате. Точнее так планировалось сделать в начале. Вот только Лика, испугано вцепившись в мою руку, наотрез отказывалась оставаться с незнакомыми ей женщинами и, вообще, жить одна. И никакие уговоры и увещевания, что эти тети хорошие, что она уже большая и смелая девочка, что тут безопасно, а в камине воет ветер, а не духи, что статуи на стенах замка не оживут и ночью не залезут к ней в комнату, не проходили. Махнув рукой, мы решили, что некоторое время малышка поживет вместе со мной.
Купаться мы с ней также пошли вместе. Благо огромная, каменная чаша служившая ванной была размером с небольшой бассейн. Пока мы, сначала долго откисали (а по правде, просто весело играли в воде), а потом мылись, нам купили и доставили одежду, а еще пригласили какого-то местного доктора, который и вылечил Савиру руку.
И вот, чистые, красивые и нарядные, мы ждем когда нас уже позовут есть. Лика все это время никак не могла усидеть на месте и с восхищением рассматривала голубенькое платьице и белые туфельки, надетые на нее. Девчушка как юла крутилась возле зеркала, в попытке рассмотреть себя со всех сторон.
– Женя, а это платье теперь мое?
– Да, солнышко. Ты же слышала митрис. Это все куплено для тебя.
– И туфельки?
– И туфельки.
Смотря на радостную малышку, я не смогла удержаться от грустной улыбки. Как же мало этому ребенку надо для счастья. Главное, оказаться в безопасности и почувствовать искреннюю заботу. Вот только мало ли это? В груди болезненно сжалось. Ведь еще совсем недавно мне хотелось того же. Чтобы рядом был кто-то, кто будет меня любить. Тот, возле кого я почувствую себя нужной и в безопасности. И вот часть моих желаний уже, можно сказать, сбылась. Только что-то радости я от этого почему-то не испытываю. А еще мне показалось, что этот маленький, солнечный лучик, появившийся в моей жизни, ко мне непросто привязался за эти дни. А что видит она во мне кого-то родного и близкого. Никто не хочет жить в одиночестве. Особенно дети.
– И эти ленточки?
Одна из служанок заплела волосы девочки в две косы и уложила их красиво на голове, перевязав двумя лентами в цвет платья.
– И ленты.
– И чулочки?
– И чулочки.
Довольно взвизгнув, малышка опять закружилась вокруг себя, но почти тут же остановилась, потому что в нашу дверь постучали.
– Войдите.
Это оказалась одна из служанок. Поклонившись, она вежливо обратилась ко мне.
– Нандири Эвгения, вас вместе в нандири Ликелией ждут в малой столовой.
Насколько же было непривычно слышать такое обращение к себе. Оно выбивало почву из-под ног, из-за чего я чувствовала себя несколько неуверенно. Даже тогда, когда жила в городском особняке Крейдов под видом мальчика-подростка, и то не ощущала себя настолько потеряно, как сейчас. Я не понимала, ни как себя вести правильно, ни какое будущее меня ждет. Когда я притворялась парнем, да еще и беспризорником, ничего подобного не было. Тогда проще как-то было.
Идя к двери, я бросила беглый взгляд на себя в зеркало. Увиденное не добавило мне ни уверенности, ни силы духа. Ведь там отражался совершенно незнакомый мне человек. Последнее меня совершенно не радовало, но поделать с этим я сейчас ничего не могла, да и не видела в этом смысла. Поэтому ничего не говоря, я только недовольно передернула плечами и отвернулась. Лучше бы вместо длинного, муслинового платья с золотистым пояском под грудью и украшений, мне выдали старую одежду Легрейта. Еще и эта прическа, судя по словам служанки, уложенная по последней моде, скрывала мои не сильно-то и отросшие волосы.
– Женя, ты очень красивая, – подойдя ко мне, Лика обняла меня, уткнувшись лицом в живот. – Настолько красивая, что дух захватывает. Я хочу, когда вырасту, быть похожей на тебя. Ведь тогда меня тоже будут все любить. – Когда малышка подняла лицо, чтобы посмотреть на меня, по ее щечкам текли слезы. – Ты теперь выйдешь замуж за того дядю и отправишь нас в приют?
– Что? – опуская на корточки перед ребенком, я растерянно посмотрела ей в глаза. – С чего ты взяла?
– Мы же тебе никто. Ты нас спасла, но дальше смотреть за нами не обязана, – обняв меня крепко-крепко за шею, Лика ласково прижалась ко мне, тихо прошептав на ухо. – Я тебя никогда-никогда не забуду.
От услышанного на мои глаза набежали слезы. Не удержавшись, я также обняла девчушку, приняв для себя важное решение и тут же озвучив его.
– Солнышко мое, не переживай, все будет хорошо. Я вас никогда не оставлю.
Не знаю, как это сделаю, но детей в приют одних я не отправлю. А если их заберут, поеду с ними. Думаю, там нужны нянечки или еще кто-то в таком роде.
– А сейчас, давай вытри глазки и пошли кушать. Там уже нас все заждались. Ты же проголодалась?
– Что, опять будет каша с рыбой?
Скорчив недовольную гримасу, Лика быстро кулачками вытерла глаза. Я же, подмигнув ребенку, заговорщицки зашептала.
– Не переживай, даже если в этом доме и будет каша с рыбой, то настолько вкусная, что ты съешь не меньше трех тарелок. Ведь повар у Крейдов готовит настолько вкусно, что даже когда уже наелся, все равно тянет скушать еще хоть кусочек чего-нибудь.
– Не, – услышав меня, Лика неожиданно отрицательно закачала головой, – мы же теперь нандири. А нандири едят совсем по чуть-чуть, как птички. Чтобы быть маленькими, худенькими и хрупкими. Потому что если они станут толстыми, гранды не смогут их на руках переносить через лужи.
С трудом сдержавшись, чтобы громко не рассмеяться, я с самым серьезным видом посмотрела на малышку, сделав ей предложение, от которого никто бы в ее возрасте не отказался.
– Думаю, после той диеты, на которой нас держали похитители, мы с тобой сейчас достаточно хрупкие, чтобы позволить себе сегодня по несколько дополнительных пирожных с кремом. А вот завтра будем уже кушать как птички. Согласна?
Ребенок с сомнением посмотрела на меня, на всякий случай уточняя.
– А ты думаешь там будут пирожные?
– Уверена.
– Тогда да. Я сегодня утром очень волновалась, поэтому даже не покушала нормально. Поэтому, думаю, вполне могу позволить себе несколько пирожных, а еще печенье. Там же будет печенье?
– Не знаю. Вот только предполагаю, что если мы задержимся еще хотя бы на немного, то даже если их подадут на стол, Савир может все сам съесть. Ведь он тоже утром до каши не дотронулся, так переживал, а потом еще и много магической энергии потратил, что сейчас, наверняка, жутко голодный. И ему, в отличие от нас, не надо быть худым или хрупким, а как раз наоборот, не помешает набраться побольше сил.
Более уговаривать или подгонять Лику не надо было. Теперь она уже сама торопила служанку, которая вела нас в столовую.
***
Про то, что нандири желательно есть по чуть-чуть, Лика забыла, как только увидела изобилие блюд на столе. Несмотря на то, что Савир и Авели в новой, дорогой одежде чувствовали себя так же неуютно как и я, оказавшись за столом, они, ни на что не отвлекаясь, принялись быстро все уплетать за обе щеки. Все на что падал взгляд и до чего дотягивались руки. При этом малышка пыталась не отставать от них. Ведь жизнь никого из этих детей никогда не баловала, так что еще неизвестно, удастся ли им когда-нибудь попробовать все те деликатесы, что они сегодня первый раз увидели. Уже молчу про то, чтобы наесться ими от пуза.
Я видела, какими глазами митрис Найрин смотрела на голодных детей. Из-за последнего у меня и появилась надежда, что их все же не отправят сразу в приют, а разрешат некоторое время пожить в их доме. Так сказать, отъесться. А я, разрулив все дела с Легрейтом, отправилась бы в Баладор и как только нашла бы там работу, то сразу же забрала бы ребят к себе. Думаю, в том королевстве им жилось бы поспокойнее, чем здесь. Особенно девочкам. Да и будущее у последних там было бы не столь печальным, как в Ниадерии с ее снобски– патриархальным укладом.
Когда все наелись, детям предложили показать замок поближе. От этого предложения никто не отказался, даже Лика. Ведь шла она не одна, а со своими друзьями. Правда, без меня. Ведь мне необходимо было поговорить с Крейдами и старшие дети это отлично понимали, поэтому и забрали с собой малышку. Как только ребят увели, мы с алгемином и митрис перешли из столовой в гостиную.
Подведя меня и свою жену к софе, Райлет Крейд нам обоим вежливо поклонился, предлагая располагаться поудобнее.
– Ну что же, нандири Евгения, надеюсь вы не против продолжить наш, незаконченный ранее, разговор?
Услышав столь светское, даже сказала бы высокопарное обращение, принятое в аристократическом обществе, я непроизвольно скривилась.
– Помнится, алгемин Крейд, при одной из наших первых встреч, вы сказали, что не любите все эти расшаркивания. Неужели ваши привычки столь быстро изменились?
Неожиданное открытие, что даже при смене брюк на платье, характер остается все тот же, обрадовало не только меня. До моего вопроса несколько напряженное семейство Крейдов, как-то резко выдохнуло и расслабилось. Всего пару мгновений назад натянутые улыбки, вдруг стали искренними. Неужели они думали, что после того, как я открыто показала кольцо, и таким образом, вроде как, заявила о моем новом статусе, изменить который будет довольно сложно, стану вести себя иначе а, возможно, еще и качать права? Мне даже стало несколько обидно от таких мыслей, но я постаралась этого не показывать.
– Надеюсь, по старой памяти, вы все же будете обращаться ко мне как и ранее. Все же, так нам всем будет привычнее, проще и удобнее. Хватит с меня и того, что прислуга называет меня нандири Евгения. Хорошо хоть так, а не по имени и отчеству, – не удержавшись, я открыто улыбнулась, с надеждой поинтересовавшись. – Или их можно попросить, чтобы они, обращались ко мне по короткому имени? Просто называя Женей.
Не то, чтобы я очень уж рассчитывала на последнее, но мало ли. За спрос-то денег не берут.
– Нет, Женя, все же ты их будущая хозяйка, – то, насколько уверенно прозвучала последняя фраза, меня сразу же насторожило. Но я решила пока не затевать спор на данную тему. – Твое уважительное отношение к персоналу не отменяет того, что они также должны уважительно обращаться и к тебе. Есть определенные правила, нарушая которые, ты навредишь не столько себе, сколько этим людям. Твоя просьба их не столько обрадует, сколько вызовет недоумение и ненужные вопросы.
Ну да, тут мы сталкиваемся с пословицей о чужом монастыре. Кстати, насчет вопросов.
– Так вы мне расскажете, с чего это вдруг мной заинтересовался отдел по контролю за магией? Уж какие-какие, а законы и правила, связанные с применением силы, тем более запрещенной, я не нарушала, так как просто не в состоянии этого сделать.
Сидящая рядом со мной митрис, протянув руку, накрыла мою левую ладонь, которую я, как та школьница, положила на коленку. А ведь если бы на мне были брюки, то, скорее всего, я забралась бы с ногами на софу, а не сидела бы с прямой спиной в напряженной позе. И все из-за этого дурацкого платья и того, что общий внешний вид, вроде как, обязывает придерживаться определенных правил приличия. А ведь живя столько лет на улице и видя весь тот беспредел, который там творится, я уже было думала, что все чему меня когда-то учили в том, другом мире, давно выветрилось из моей головы. А получается, нет. Вот, только дай повод, и я уже, как благовоспитанная девица, сижу хлопаю глазками и расшаркиваюсь в приветствиях. Хорошо хоть книксены не надо делать, и достаточно простого вежливого поклона. Ладно, что-то меня не в ту степь понесло. Меня же сейчас будут посвящать в какие-то семейные тайны. Вот только не уверена, что оно мне надо. Так как чем больше я узнаю, тем труднее, в будущем, будет разрывать те связи, которые с каждым днем все сильнее и сильнее привязывают меня к семье Крейдов. Хорошо это или плохо, разве что время покажет.
– Женечка, – как только митрис заговорила, алгемин сразу же поднялся и отошел к окну, повернувшись к нам спиной и сцепив за спиной руки. Ему явно не нравился предстоящее откровение. – Ты тут ни при чем. Тебя, скорее, хотят использовать, как повод отомстить нам, – на несколько мгновений замолчав, Найрин Крейд окинула грустным взглядом неподвижно застывшую фигуру мужа. – Ну, или если быть более точной, то мне.
Услышав последнюю фразу, Райлет Крейд, резко обернувшись, подошел к жене, чеканя шаг, после чего плавно опустился возле нее на одно колено и, мягко взяв левую ладошку любимой женщины в свою большую руку, приложил ее к своим губам внутренней стороной, застыв так на несколько секунд и при этом не сводя с митрис мягкого, ласкового взгляда. Столь открытое выражение чувств, сразу же приободрило женщину, и, более не отвлекаясь, она продолжила свой рассказ.
– Когда-то, когда я была где-то твоего возраста, к моим родителям, просить моей руки, пришел Дернеш Гластор. Уже тогда он занимал довольно высокий пост в министерстве. Наша же семья хоть и происходила из древнего аристократического рода, но давно обеднела, поэтому и не имела веса в обществе. В тот год я закончила обучение и, вернувшись домой, должна была дебютировать в начавшемся сезоне. Но у моих родителей денег хватило для пошива только одного платья, в котором я и предстала на своем первом балу. Первом и единственном, на котором я смогла бы появиться в тот год. Несмотря на переживания родителей, я была даже рада такому развитию событий, – погрузившись в воспоминания, митрис ласково улыбнулась своей светлой улыбкой мужу.
– За пять лет до этих событий, король Фрайд седьмой издал указ, по которому, для укрепления взаимоотношений между соседствующими с нашим государством королевствами, должен был состояться обмен учащимися. Так как я была, на тот момент, одной из лучших учениц в школе при храме богини Тараинс, то выбор приора пал именно на меня. Мне повезло и я отправилась в Баладор. И вот, закончив академию с отличием, мне очень хотелось вернуться в нее, но уже в должности преподавателя. Таким образом я могла бы помогать своей семье, да и себя бы самостоятельно обеспечивала. Все это дало бы мне свободу и независимость, которых в нашем королевстве у меня никогда бы не было. Вот только, в случае если бы я вышла бы замуж, о моей мечте можно было забыть. Вряд ли муж позволил бы мне работать, да еще и в другом государстве. Даже несмотря на то, что мы были в добрососедских отношениях. Во всяком случае, в том, что это не позволил бы мне сделать Гластр, я была полностью уверена. Кроме того, пусть я и не знала этого мужчину лично, и видела его всего один раз да и то вскользь, сплетни о нем слышала, и они меня жутко пугали. Впрочем, как и сам Дернеш. Вот только такому человеку, да еще и занимающему не самую последнюю должность в маг контроле, не отказывают. Мама видела, что этот мужчина мне не нравился. Да что там, он вызывал у меня антипатию, но и отказать ему без важной причины мы не могли. И тут неожиданно домой вернулся брат. В последнем сражении он был ранен и его комиссовали. Домой же Арчи доставил его друг, на тот момент еще простой дейжан* (чин вроде нашего капитана).
