Текст книги "Тайный рейс"
Автор книги: Эйсукэ Накадзоно
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)
– Да?
– Я ведь тоже поеду с тобой, так что не беспокойся! Ради достижения нашей цели я не жалел и не жалею своих сил и даже жизни. Да, я на карту поставил свою жизнь!
– Это верно, дядюшка, я знаю, – нежно сказал Цой.
– А ехать нужно срочно. Время упускать нельзя! Кто знает, что могут предпринять японцы или американцы! Они, небось, тоже не сидят сложа руки…
– Срочно не могу, – ответил Цой. – До конца месяца у меня тут неотложные дела. Потом надо как-то все приготовить. Нет, раньше октября ничего не выйдет.
– Что ты, разве можно! – возразил Цой Пхиль Сон. – Они сообщили, что приезд желателен еще в этом месяце… Господин Кан, видимо, тоже в курсе дела. Паспорт и прочее берется оформить он сам. Он сказал также, что лететь можно будет американским военным самолетом из Татикава.
– Американским? По правде говоря, это мне не очень улыбается. Впрочем, если срочно… – Цой задумался, но уже через несколько секунд решение у него было готово. Как говорится, от копеечной свечи целый город может сгореть… Злополучная смерть Канако может привести к раскрытию всего дела. Тогда придется на всем поставить крест. Поэтому нужно, не теряя времени, заключить по крайней мере договор о передаче «Дайкан дзицугё» монопольного права на экспорт вольфрама. – Ладно! Раз такое дело, тридцатого сентября мы будем в Сеуле.
– И очень хорошо… – каким-то дрогнувшим голосом проговорил Цой Пхиль Сон. – Не напрасно мой покойный старший брат на последние гроши послал тебя в университет. Ты достойно выполнил его завет и оправдал его надежды. Большая слава ждет тебя. Недалек тот день, когда ты станешь гордостью и украшением нации!
Цой Пхиль Сон склонил голову и всплакнул.
«Ишь, как расчувствовался старик! Но ничего, это слезы радости», – подумал Цой.
2
Сайдзё приоткрыл глаза. Тусклый голубоватый свет едва освещал трюм: на потолке горела небольшая лампочка в проволочной сетке, на которую был накинут голубой платок. Двое мужчин и женщина сидели вокруг Сайдзё и громко о чем-то говорили по-корейски.
Лодка, по-видимому, шла сейчас небыстро. Шум мотора был мерный, не билась о днище и вода. «Наверно, идем по какому-нибудь заливу, – подумал Сайдзё, – поэтому и свет так тщательно замаскировали». Сайдзё шевельнулся, и говорившие сразу умолкли.
– Проснулся? – сказал один из мужчин. Это был красивый кореец, лицо которого в темных очках при тусклом свете казалось мертвенно бледным.
– Ты Ли Кан Ман? – спросил его Сайдзё.
Переглянувшись с Такано, мужчина снял очки и улыбнулся, обнажив белоснежные зубы. Вот это улыбка! Словно клинок блеснул в темноте!
– А ты настойчиво за мной охотился! – сказал мужчина. – Какого великолепного шпиона подыскал себе полуцокальщик Цой!
– Куда вы собираетесь меня везти? – спросил Сайдзё.
– Об этом нужно спросить госпожу Такано.
– Не беспокойтесь, в Корею мы вас не повезем, – сказала Такано. Эта изящная, миловидная женщина вовсе не походила на авантюристку, сумевшую обвести вокруг пальца своего любовника и убрать соперницу. Скорее она была похожа на живую модель из парфюмерного магазина, разъезжающую с целью рекламы косметических товаров. Она пристально смотрела на Сайдзё, и в ее взгляде было что-то похожее на участие. – Мы едем домой! Вы слышите меня?
– В Японию?
– Ну да. Где же еще может быть ваш дом!
– Только надо еще благополучно туда добраться, – холодно заметил Ли Кан Ман.
Сайдзё осмотрелся. Каморка в трюме, в которой они находились, была небольшая, с низким потолком, однако вповалку тут могло улечься человек десять. Пол был устлан циновками. В углу стояли керосинка, кастрюля, сковорода и бачок с водой. У противоположной стены стоял шкафчик, куда, видимо, убирались постели, а в углублении, сделанном в стенке, даже пластмассовый радиоприемник. Помимо этой довольно уютной комнатушки, в носу лодки был, вероятно, еще один трюм. Несмотря на небольшие размеры, лодка казалась на редкость хорошо оборудованным судном.
– Пустите меня наверх, – потребовал Сайдзё, желая проверить, не обманывают ли его.
– Нельзя, – с наглым видом заявил Ли Кан Ман.
– Я же не убегу. Мне нужно выйти.
– Товарищ Ли, пусть идет, – вмешался молчавший до сих пор смуглолицый мужчина, похожий на рабочего.
– Ладно, только охрану возьми на себя, – ответил Ли Кан Ман.
Ким Сун Чхиль жестом разрешил Сайдзё подняться и, видя, что у него связаны руки и он не может надеть обувь, развязал веревку. Подняв крышку люка, они вышли на палубу. В кабине за рулем сидел все тот же парень в спортивной рубашке; наклонившись вперед, он напряженно всматривался вдаль. В небе тускло мерцало лишь несколько звездочек, и море было окутано непроглядной тьмой. Чтобы проверить путь, моторист время от времени включал фару, укрепленную на крыше кабины. Неожиданно впереди вырос выступ черного, как антрацит, мыса. Сидевший рядом с мотористом угольщик резко вскрикнул, предупреждая об опасности. Лодка чуть не врезалась в мыс. И не удивительно, у рулевого тут нет ни одного ориентира, ни мигающих огней гавани, ни огоньков на рыбачьих лодках, мерцающих где-нибудь вдали. Чтобы спокойно пройти вдоль этих изрезанных берегов, нужно было хорошо знать путь, а молодой моторист, видно, был новичком в этих местах и вел лодку почти наугад.
– Держитесь за канат! – предупредил Ким Сун Чхиль.
Сайдзё взялся за канат, натянутый между бортами лодки, и стал мочиться. В это время где-то вдали дважды мигнул маяк. Очевидно, он находился при входе в залив, который сейчас они пересекали.
Внезапно Сайдзё вспомнил, что, когда он на рейсовом пароходике плыл через залив Асо, где так немилосердно качало, с палубы виден был выход в открытое море и Корейский пролив. Говорили, что если контрабандистам удается проскочить через залив Асо, то их уже не поймать.
«Залив Асо… Это, наверное, он и есть…», – пробормотал Сайдзё. В таком случае эта лодка, очевидно, прибыла из Южной Кореи. Теперь они могут через пролив Мандзэки выйти в море Гэнкай. По-видимому, Такано сказала правду: они направляются в Японию. Очевидно, Ли Кан Ман был в Корее и возвращается оттуда с этим рабочим…
– Ну, пошли обратно! – сказал Ким Сун Чхиль.
Когда они спустились в трюм, Сайдзё сразу заметил, что атмосфера здесь как-то изменилась. Похоже было, что между Ли Кан Маном и Такано произошел крупный спор. Ли Кан Ман поспешил сорвать гнев на Сайдзё. Увидев, что руки его свободны, он стремительно выхватил у Ким Сун Чхиля веревку, повернул Сайдзё спиной, прижал к стене и крепко связал ему руки сзади. После этого он хотел привязать его еще к железному стояку посередине трюма.
– Этого не нужно делать. Ведь он не пытался бежать, – сказал Ким Сун Чхиль.
– Пожалуй, действительно не нужно, – ухмыльнулся Ли Кан Ман. – Скоро мы от него вообще отделаемся.
– На этот счет ты мастак, – спокойно сказал Сайдзё. – И я, кажется, не ошибся. Молодая кореянка, которую нашли в море близ Круглого Мыса, – это, по всей вероятности, была Канако Ясума? Ведь так?
– Что? Ты еще смеешь меня допрашивать! Не забывай, что пленник ты! Мы тебя будем судить, а не ты нас!
– Все думают, – невозмутимо продолжал Сайдзё, – что эта женщина нелегально пробиралась из Кореи в Японию и в пути умерла. Но произошло это иначе, ее похоронили по дороге из Японии в Корею. Уж очень не хотелось держать труп в лодке, и его поспешили опустить на дно.
– Это ты тут пришел к такому выводу? Какие же у тебя доказательства, что то была Канако?
– Доказательств пока нет. Но на трупе была найдена странная листовка. Прокламация с призывом Центрального комитета Единой партии Южной Кореи тридцатого сентября подняться на вооруженное восстание! Ясно?
– Пока нет. Мне вообще об этом ничего неизвестно.
Такано и Ким Сун Чхиль все это время хранили молчание.
– А о том, что ты привез Канако на Цусиму, тебе известно? И что там она сразу же исчезла? А потом ее нашли задушенной на горе Дзимба. Об этом, надеюсь, тебе известно?!
– Занятно! Труп из моря взлетел на вершину горы! А ты неплохой фантазер!
– Это мы еще увидим, кто фантазер…
Внезапно послышался скрежещущий звук, лодка днищем царапнула по каменистому берегу и сильно накренилась. В следующее мгновение лодка резко повернула от берега, закружилась на месте и остановилась. Но никто не растерялся. Накинув на себя пальто, Такано быстро вскарабкалась по лесенке на палубу. Остальные остались внизу.
В ночной тишине раздался крик «угольщика», который, по-видимому, спрыгнул на берег. Через несколько минут мотор снова заработал и лодка стала медленно отходить от берега. Когда Такано спустилась в трюм, лодка уже шла прежним курсом, набирая скорость.
– Мы сейчас не в проливе Мандзэки? – безразличным тоном спросил Сайдзё.
– А вы неплохо ориентируетесь! – сказала Такано. – Это действительно пролив Мандзэки. Говорят, что он был прорыт во время русско-японской войны для проводки судов. А теперь и нам пригодился.
– Я и не подозревал, что в таком месте можно швартоваться и брать на борт людей, – сказал Сайдзё. – Вероятно, здесь и были посажены на эту лодку господин Ли Кан Ман и Канако Ясума, чтобы отправить их в Корею. Вот почему я не смог отыскать их следов на Цусиме. Вполне, вполне вероятно. Ведь Канако была девушка взбалмошная. Не исключено, что она даже обрадовалась возможности бежать с возлюбленным за границу… И вот в этом трюме, вероятно, и нашла свою смерть. Так, что ли? Или ее насильно куда-нибудь затащили, пристукнули там, а уж потом труп погрузили на лодку?
– Довольно! Перестаньте говорить об этом!.. – закричала Такано.
– Пусть говорит, – злобно глядя на Сайдзё, сказал Ли Кан Ман. – Допустим, я убил одну японку. А знаешь ли ты, сколько корейцев убили японцы? Уничтожить их всех, истребить до последнего – вот что всегда было написано на ваших знаменах! И в прошлом и сейчас. Я хорошо знаю историю. За время пиратских набегов Тоётоми[18], за тридцать шесть лет колониального господства и за время последней войны в Корее, когда вы по сговору с Америкой помогали южанам, вы истребили общим числом тридцать миллионов корейцев. То есть столько же, сколько Корея имеет населения в настоящее время. Земли Корейского полуострова пропитаны кровью корейцев, уничтоженных японцами. Каждое деревце, каждая травинка у нас впитали в себя эту кровь! Если корейцы истребят даже тридцать миллионов японцев, то и тогда мы едва ли рассчитаемся с вами!
– Вон как ты считаешь! – усмехнулся Сайдзё. – И этим ты хочешь оправдать свое преступление! Убийство одной японки хочешь представить как месть за гибель твоих соотечественников? Зря стараешься! У тебя были другие мотивы. Ты…
– Вы не вправе так говорить, – вмешался в разговор Ким Сун Чхиль. – Но и тебе, товарищ Ли, не следует забывать, что ты убивал не только японцев, но и своих соотечественников.
– Убивал! Но только жандармов и изменников родины, продавших тело и душу врагу! – ответил Ли Кан Ман.
– А гимназист из Тэгу, которого ты убил в Нокчхоне, тоже был изменником родины?
– Революция сурова! В тот момент не было иного выхода, – ответил Ли Кан Ман.
– Так ли? А я думаю, что надо было выяснить, каким образом просочились сведения о переправе, и, если это не грозило нам, отпустить парня, взяв с него обещание хранить тайну.
– У нас на это не было времени. Но не стоит говорить об этом при шпике. Что ты от меня хочешь?
– Во всяком случае, прав ты был или не прав, решит организация.
– Не забывай, товарищ Ким, что ты не остановил меня тогда! – злобно сверкнул глазами Ли Кан Ман.
– Я этого не забываю.
Такано, затаив дыхание, широко раскрытыми глазами смотрела на своих спутников.
Дело принимало неожиданный оборот, и, казалось, благоприятный для Сайдзё. Но ему было все же не по себе. Какое-то тягостное предчувствие давило грудь.
Тем временем лодка вошла в Цусимский пролив. Все сильнее становилась килевая качка. В трюме наступило молчание. Внезапно Ли Кан Ман вскочил.
– Этот японец знает, что я экспроприировал пятнадцать миллионов иен и устранил Канако Ясума. Его нужно убрать. Другого выхода нет!.. – В руке Ли Кан Мана блеснул девятизарядный кольт. Он приказал Сайдзё встать. – Неужели не ясно, что он шпик? И везти его с собой, чтобы предать суду наших товарищей в Японии, нет нужды. А ты, товарищ Ким, если вздумаешь возражать, тоже будешь привлечен к ответственности!
Закусив губы, Ким Сун Чхиль молчал.
– Марш на палубу! – скомандовал Ли Кан Ман.
С трудом сохраняя равновесие, Сайдзё подошел к лестнице. У него было не более одного шанса против девяноста девяти! Но почему все же они, в том числе и Такано, которая прекрасно знала корейский, вели при нем разговор на японском языке? Неужели для того, чтобы он осознал свою участь? А может, разговаривая на языке врага, они возбуждали в себе ненависть? Во всяком случае, Ли Кан Ман добивался, чтобы суд над ним свершила их тройка. Так было проще разделаться с ним. Но, кажется, на его счастье между ними нет согласия. Ким Сун Чхиль, видимо, был против. Такано еще раньше сказала: «Мы не убийцы и не бандиты». Таким образом, устроить суд над ним здесь Ли Кан Ману пока не удалось.
– Что вы делаете? Вам мало одного убийства? – сказал Сайдзё, не поворачивая головы.
– Молчать! И живо наверх! – закричал Ли Кан Ман.
– Неужели вы надеетесь удрать? Ведь вас все равно поймают!
– Мы и не собираемся удирать! – процедил сквозь зубы Ли Кан Ман.
Но тут раздался голос Такано:
– Довольно! Хватит убийств! – За спиной у Сайдзё началась возня: по-видимому, Такано пыталась отнять у Ли Кан Мана револьвер. Прильнув всем телом к лестнице, Сайдзё, словно гусеница, полез вверх. Вдруг прогремел выстрел. Ли Кан Ман исступленно кричал что-то по-корейски. Кричала и Такано.
Сайдзе вылез из трюма на палубу.
– Стоп! Дальше не надо.
Это Ким Сун Чхиль ухватил Сайдзё за пояс. Вряд ли он опасался, что Сайдзё сбежит. Скорее он не хотел, чтобы пленник свалился с палубы в море. Ведь у Сайдзё до сих пор руки были связаны.
Небо было усеяно звездами. Горевшая на кабине фара выхватывала из темноты огромные куски черной морской поверхности. Лодка на полной скорости разрезала гребни высоких волн. Где-то далеко позади, наверно у восточного побережья Цусимы, точно светлячки, мелькали огоньки рыбачьих лодок. Высоко в небе над правым бортом мерцала Большая Медведица. Лодка шла прямым курсом к берегам Японии.
В трюме стало тихо. Ли Кан Ман и Такано, видимо, помирились, а через некоторое время наверх стали доноситься приглушенные стоны. Молодой моторист, который за всю поездку не проронил ни звука, видимо о чем-то догадавшись, вдруг громко присвистнул.
3
Они спали, устроившись, кто как мог. Но сон их был одинаково чуток. Когда мотор вдруг заглох и лодка остановилась, все четверо сразу подняли головы. И у всех шевельнулось одно и то же жуткое чувство, которое охватывает человека на судне, потерявшем управление.
Было очень тихо.
Но это длилось секунды. Внезапно где-то рядом оглушительно затарахтел мотор и также внезапно замолк. Похоже, что борт о борт с их лодкой стало еще какое-то судно. Послышался голос моториста.
– Что случилось? – с тревогой в голосе спросил Ли Кан Ман. После недавнего инцидента он стал удивительно тихим и спокойным.
– Всем быстро подняться наверх! – скомандовала Такано.
Все поднялись на палубу.
Борт о борт с их черной моторкой пыталась стать выкрашенная в белый цвет деревянная рыбачья лодка. Лодки то сближались, то расходились снова. Рыбак-японец делал отчаянные попытки перебросить веревку с «кошкой» на лодку Такано, чтобы соединить обе лодки. Моторист орудовал бамбуковым шестом. Каждый раз, когда лодки сталкивались, раздавался неприятный скрежет. Фонари на обоих суденышках тускло освещали эти отчаянные попытки людей, которые должны были среди ночи, в открытом море, на огромных волнах соединить обе лодки, чтобы пересесть с одной на другую. То была предусмотренная пересадка.
Когда Ким Сун Чхиль узнал в чем дело, он дружески хлопнул Сайдзё по плечу и сказал:
– А ведь здорово, правда? Хоть наша моторка побыстрее, но она уж чересчур заметная, на такой близко к берегу не подойдешь.
– Видите там свет? Вон там… – сказала Такано, указывая рукой на светившийся далеко впереди огонек. – Это островок в открытом море. На нем живет один-единственный житель – синтоистский священник. В общем половина пути уже пройдена.
Волны бежали бесшумно. Они по-прежнему были большие, но качка почти не чувствовалась. Наконец лодки удалось соединить. Тем не менее перебраться с лодки на лодку, по-видимому, было труднее, чем сесть в нее с обрывистого Берега Мертвецов. Первым перескочил в рыбацкую лодку Ли Кан Ман. Он ловко подхватил прыгнувшую после него Такано. Теперь очередь была за Сайдзё. Да, тут оплошать нельзя. Упадешь в черную бездну, и никто тебя уже не спасет: течение тут быстрое, несколько десятков метров в секунду. Выждав момент, когда рыбачья лодка падала вниз, Сайдзё прыгнул. Лишенный возможности балансировать руками, он при прыжке подвернул ногу. Последним благополучно перемахнул Ким Сун Чхиль.
Моторист, помахав на прощанье рукой, круто развернул свою лодку, и через несколько мгновений она с веселым гулом исчезла в ночной темноте.
На рыбачьей лодке двигатель никак не заводился. Нагнувшийся над ним рыбак-японец уже несколько раз с силой разгонял маховик. Наконец раздался оглушительный рев и двигатель заработал. Японец сел за руль, и через некоторое время лодка рванулась вперед.
Неприветливый с виду рыбак, до сих пор, казалось, не замечавший своих пассажиров, обернулся к ним и хриплым голосом крикнул:
– Вниз! Все вниз!
За сиденьем рулевого был люк, куда все торопливо спустились. Трюм был не более пяти квадратных метров и предназначался для отдыха экипажа. Здесь на полу могли расположиться несколько человек. Правда, разостланные на полу шерстяные одеяла неприятно пахли рыбой.
– А здесь условия похуже, – недовольным тоном проговорил Ли Кан Ман, усаживаясь на полу.
– Да, не роскошно, – проговорила Такано. – Но ничего не поделаешь, в запасе есть еще лихтер, но он и того меньше…
Спокойное плавание длилось около часа. Лодка шла на полной скорости. И вдруг сквозь шум двигателя послышался голос рыбака:
– За нами увязался сторожевой катер. Попробую уйти, но и вы там приготовьтесь…
– Тьфу, черт подери! На нашей моторке мы бы наверняка ушли! А на этой тарахтелке нас сцапают! – Ли Кан Ман нервно кивнул в сторону дрожавшего мотора.
– Как всегда, полагаюсь на вас, – крикнула Такано рыбаку.
– Ладно! – кивнул рыбак. – А спецовки, резиновые сапоги и всякая снасть в ящике в углу!
– Товарищ Ли и товарищ Ким! Быстро переоденьтесь! – приказала Такано. – Лицо и руки вымажьте машинным маслом. Один из вас – моторист, другой – матрос. Постарайтесь как следует сыграть свои роли. Подниметесь наверх – держитесь спокойно.
– А как с этим? – спросил Ли Кан Ман, снимая с себя костюм и подбородком указывая на Сайдзё.
– Что же делать?.. – Шум двигателя заглушил дрожащий голос Такано.
– Теперь-то его действительно надо в море! – сказал Ли Кан Ман.
– Погоди, – улыбаясь, ответил Сайдзё, но улыбка лишь скрывала возникший в душе страх. Раз они сами в большой опасности, то, ясное дело, постараются разделаться с ним. Ведь он их может всех погубить!
– Послушайте! – учащенно дыша, заговорил Сайдзё. – Доверьтесь мне! Неважно сейчас, Такано-сан, друзья мы с вами или враги. Мы японцы. Рыбак тоже японец. Если заявить, что мы с вами наняли эту лодку и ездили ка ночную рыбалку, можно будет вывернуться. Положитесь во всем на меня. Заверяю вас, что все будет в порядке!
– Попробуем сделать так, как он предлагает, – сказал Ким Сун Чхиль.
– Нечего его слушать! Он же нас предаст! – безапелляционно заявил Ли Кан Ман.
– У нас нет времени на споры! – решительно сказала Такано. – Попробуем. Если мы его ликвидируем здесь, это будет обнаружено, и тогда нам несдобровать.
Ким Сун Чхиль вытащил из кармана нож и перерезал веревку на руках Сайдзё.
– Но помни: из моего кармана на тебя все время будет смотреть дуло пистолета, – сказал Ли Кан Ман. – Если нас схватят, нас все равно ждет смерть. Поэтому при малейшем подозрении я продырявлю тебя насквозь!
Итак, Сайдзё предстояло сыграть роль хозяина. Он не был уверен в том, что все пройдет гладко, но ему ничего не оставалось, как рискнуть. Такано стояла с чемоданчиком в руке и внимательно оглядывала помещение, как бы проверяя, не допущена ли какая-нибудь оплошность. Наконец она медленно обернулась к Сайдзё и сказала:
– Вот что. Обо мне вы умолчите. Скажете, что едете один.
– То есть как это один? – Сайдзё подозрительно посмотрел на нее, не понимая, что за этим кроется.
– Сделайте так, как я говорю! Прошу вас.
Издалека донесся вой сирены дозорного катера. Сейчас уже было не до разговоров. Сайдзё и Такано вылезли наверх. Сайдзё остался возле рыбака, сидевшего за штурвалом, а Такано направилась на нос лодки.
– Следите за катером! – сказал рыбак Сайдзё.
– Он нас уже заметил, – не оборачиваясь, ответил Сайдзё.
И как бы в подтверждение его слов белый луч прожектора, скользя по черным волнам, стремительно стал настигать лодку. Вот он уже коснулся ее кормы…
– Дело плохо! Эта сволочь делает не меньше шестнадцати узлов. А мы – еле тринадцать!.. – выругался рыбак, стукнув в сердцах кулаком по штурвалу.
Вот прожектор осветил и всю лодку. Стал отчетливо виден и сам катер, разрезавший вспененные гребни высоких волн.
– Лучше сбавьте скорость! Иначе вызовем подозрение! – крикнул Сайдзё рыбаку.
С катера через рупор окликнули лодку:
– …Говорит сторожевой катер отделения охраны морской безопасности в Модзи. Остановите лодку для проверки!..
Словно теряя силы, рыбачья лодка стала замедлять ход. Средний ход… тихий…
– Остановите лодку для проверки! – снова послышалась команда с катера. Рыбачья лодка стала. К ней стремительно подошел белоснежный катер. Ловким маневром он с ходу стал борт о борт с рыбачьей лодкой.
На нос лодки с катера спрыгнули три морских пограничника. Двое были в матросских спецовках. С таким видом, будто им нет никакого дела до экипажа лодки, освещая себе дорогу большими карманными фонарями, они подошли к люку и спустились в трюм. Шедший сзади офицер в морской форме, увидев Сайдзё, пристально посмотрел на него и спросил:
– Вы кто такой?
– Я был в служебной поездке на Цусиме и вот нанял эту лодку, возвращаясь оттуда, – ответил Сайдзё и протянул свою визитную карточку.
– С Цусимы? На этой лодке? Любопытно!
Взглянув на визитную карточку, офицер тут же снова поднял кверху свое скуластое, загорелое лицо, на которое падал свет от фонаря, горевшего на дозорном катере. Визитная карточка корреспондента выходящей в Токио «Торговой газеты» все же, видимо, не рассеяла сомнений офицера.
– Сегодня, правда, не штормит. Но на море Гэнкай и в штиль не лучше, – сказал он, продолжая внимательно разглядывать Сайдзё. – С чего эго вы вдруг рискнули?
– Охота пуще неволи, – ответил Сайдзё. – Я большой любитель ночной ловли макрелей. Решил по дороге доставить себе это удовольствие! Я исколесил всю страну и должен сказать, что нигде нет такой хорошей макрели, как в Кумано близ Кюсю и здесь… Правда, сейчас уже только молодь идет, но все же…
– А из какого пункта на Цусиме вы едете? – перебил его офицер.
Сайдзё порылся в бумажнике и протянул офицеру еще одну визитную карточку. На ней значилось: «Начальник полицейского участка Хитакацу верхнецусимского отделения полиции, помощник полицейского инспектора Камати».
– Это мой старый друг. Он и помог мне нанять эту лодку через тамошний рыболовный союз, – сказал Сайдзё.
– Верхнецусимского отделения? – удивленным тоном произнес офицер вслух.
В это время к нему подошел один из пограничников, обыскивавших трюм.
– В трюме нет ничего подозрительного, – доложил он офицеру.
– Хорошо. Зови всех назад! – приказал он, после чего снова, но уже другим тоном обратился к Сайдзё:
– Мы, собственно, ищем одну женщину…
– Женщину?..
Сайдзё только сейчас вспомнил о Такано. Повинуясь ее просьбе, он почти бессознательно изложил офицеру версию, которая совершенно не принимала в расчет присутствие на лодке Такано. А ведь ее и в самом деле не было! У штурвала стоял рыбак. На корме, сидя на корточках возле переносной печки, готовили ужин двое мужчин – по виду типичные рыбаки. Лодка мала, и все на ней как на ладони. Нигде и намека на женщину. Такано исчезла.
– Да, женщину, – ответил офицер. – Поскольку вы журналист, могу с вами кое-чем поделиться… По данным, поступившим из верхнецусимского отделения полиции, с Цусимы скрылась одна женщина – организатор нелегальных переправ. Она подозревается в убийстве. Бежала она якобы на какой-то быстроходной моторной лодке. Мы получили приказ разыскать преступницу.
– Так… – протянул Сайдзё.
Конечно, верхнецусимскому отделению полиции о ночном происшествии сообщил «боксер». Он, видимо, решил помочь Сайдзё. Однако как раз о Сайдзё он ничего не сообщил. Это было не так уж глупо! Скорее всего у «боксера» был такой расчет: если их поймают, Сайдзё сразу же все расскажет пограничникам и разоблачит Такано и ее сообщников. Таким образом «боксер» одним выстрелом убивал двух зайцев. По-видимому, он считал, что Сайдзё, который пока отказался от сотрудничества с ним, когда попадет в «логово тигра», пойдет на уступки. Что ж, прием, характерный для сотрудника разведки! Сайдзё даже почувствовал известную солидарность с «боксером». Недаром тот утверждал, что они «коллеги». «Ну и ловкая бестия!» – подумал он.
– В силу этих обстоятельств пришлось остановить и вашу лодку. Но здесь, я вижу, действительно женщиной и не пахнет… Прошу прощенья, – сказал офицер, прикладывая руку к козырьку.
Затем он обернулся к рыбаку, безучастно стоявшему у штурвала, и задал ему несколько вопросов, положенных по форме: фамилия, национальность, порт приписки судна, название судна.
Пограничники в спецовках уже перешли на свой катер. Как только туда перепрыгнул и офицер, катер легко набрал нужную скорость и сразу исчез в ночном мраке. Весь инцидент длился не более десяти минут. Рыбачья лодка осталась одна, она одиноко покачивалась теперь на округлых пологих волнах.
Внезапно с воем пронесся ветер. Рыбак, будто его кто-то толкнул в спину, вскочил из-за штурвала и побежал на нос лодки. То и дело хватаясь за борт, он начал всматриваться в воду. Ли Кан Ман и Ким Сун Чхиль уже стояли один у правого, другой у левого борта на корме и тоже всматривались в воду.
Неужели Такано скрывалась под водой?! Сайдзё тоже стал у правого борта на носу лодки.
– Я здесь, здесь… – донесся приглушенный голос откуда-то снизу. Затем послышались легкие всплески. И вот на поверхности показалась голова Такано. Женщина была привязана за длинную веревку, свисавшую с носа лодки. Ей спустили с борта веревочную лестницу.
– Хватайтесь покрепче! – крикнул рыбак.
Подтащив лестницу кверху, рыбак и Сайдзё схватили
Такано и подняли ее в лодку. Она была в своем европейском платьице и в пальто. В руке держала небольшой чемоданчик, в котором, по-видимому, находились ее вещи. Она тряхнула волосами, брызги воды полетели во все стороны.
– Я просто поражен! – не скрывая восхищения, воскликнул Сайдзё.
– Я думала, что катер подойдет к левому борту, а он подошел к правому. Ну, думаю, сейчас меня гребной винт зацепит. Испугалась до смерти… – тяжело дыша, рассказывала женщина. – Тогда я натянула веревку и «присосалась» к днищу, словно осьминог. Давно уж я не проделывала таких трюков и устала очень.
– Наверно, холодно было? – участливо спросил Ли Кан Ман.
– Прохладно, но чувствуешь себя хорошо. Морская вода чище, чем воздух в Осака.
Невзирая на присутствие мужчин, она стала раздеваться. Сперва сбросила платье, потом стянула прилипшее к телу белье: комбинацию, трусики, пояс, чулки… Она стояла совсем обнаженная, и пламя из печки озаряло розовым светом нежные изгибы ее молодого тела. Она знала, что мужчины смотрят на нее, но это ее нисколько не смущало.
– Товарищ Ли… открой, пожалуйста, чемодан и достань мне чистое белье и платье.
– Сейчас.
Ли Кан Ман был в этот момент похож на раба, прислуживающего своей повелительнице. Присев на корточки у ног Такано, он поспешно открыл чемоданчик. Вещи в нем были тщательно завернуты в пленку, так что должны были остаться совершенно сухими. Развернув пакет, Ли Кан Ман начал быстро доставать белье. Такано вытерла полотенцем верхнюю половину туловища, провела им по округлым бедрам, затем с невозмутимым видом по очереди подняла свои полные крепкие ноги и вытерла их. От всего ее облика и безыскусственной, спокойной позы веяло какой-то удивительной чистотой и целомудрием.
Сайдзё перевел взгляд на черную поверхность моря, и внезапно в голове его мелькнула ошеломляющая догадка: Кэйко Такано в прошлом была ама…
4
Светало. Когда синеватый предутренний свет стал проникать в трюм, все еще спали, бодрствовала одна Такано. Мужчины, видимо, уже привыкли к противному монотонному шуму двигателя и спали мертвецким сном. Особенно громко храпел Ли Кан Ман, от которого несло винным перегаром. Только к Такано сон не шел. Она не обмылась пресной водой, а от морской воды кожу стянуло, тело щипало, и это не давало уснуть.
Такано лежала и курила. Глубоко затягиваясь, она медленно выпускала дым. Курила она южнокорейские сигареты «Пагода», их привез Ли Кан Ман. Легкое сизое облачко, чуть колеблясь, плыло в сторону мужчин, которые спали вповалку и были похожи на выброшенных на берег тунцов.
«Дни за днями, и днем и ночью – все время в борьбе…»– рассеянно думала Такано. Борьбе этой она отдала все, в том числе и молодость. Но она ни о чем не жалеет и ни в чем не раскаивается. Но наступит ли день, когда она сможет назвать себя победительницей?..
Против нее лежал японец Сайдзё, несколько поодаль от корейцев. Такано вдруг приподнялась, подалась вперед и потрясла Сайдзё за плечо.
– Каваи-сан!
– А? Что? Это вы? – продирая глаза, пробормотал Сайдзё.
– Вот, возьмите, – сказала она, протягивая ему раскуренную сигарету. – Это корейская.
– Спасибо. Вы, видно, несколько изменили свое мнение обо мне, да?
– Эти сигареты на берег все равно не возьмешь, – с некоторой досадой проговорила Такано, облокотившись на скатанное одеяло, служившее ей подушкой. – Сейчас был виден пловучий маяк Футаидзима, так что через час будем у берегов Японии. А там стоит кому-нибудь заметить, что куришь такие сигареты, тебя сразу возьмут на подозрение. Впрочем, это я так… Дело не в этом. Я хочу вас как-то отблагодарить за то, что вы спасли нас, когда лодку задержали пограничники.
– Вас? – усмехнулся Сайдзё. – Ваших «дружков», которые сейчас мирно спят, но…
– Не смейте их так называть! – оборвала его Такано.
– Ну хорошо, «ваших соотечественников»…
– Вот это правильно! Я ведь тоже кореянка. Мое настоящее имя – Ко Хё Сук. И я горжусь этим. Но в жилах моих течет не только корейская кровь. Моя мать была японка, чем, к сожалению, я не могу гордиться. Это у меня как путы на ногах.
