Текст книги "Драконий Оборотень (СИ)"
Автор книги: Евгения Витушко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 38 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]
Кстати, проблемы с чародейством были отнюдь не единственным интересным открытием за время моего принудительного затворничества. Я обнаружила – причем, совершенно случайно, – что могу не только сдерживать собственные трансформации, но и понемногу управлять ими. Какое-то время я развлекала на досуге Лиону, то изменяя форму конечностей, то отращивая себе длинные трехгранные клыки вместо зубов. Потом ей это постепенно наскучило, и представления прекратились.
И, тем не менее, оставаясь в одиночестве, я время от времени продолжала настойчивые попытки сменить свой природный облик на тот, который отныне превратил меня в чудовище в глазах окружающих. Причем, с каждым разом я продвигалась в своих превращениях все дальше и дальше. Зачем? Сама не знаю. Иногда я ловила себя на мысли, что это уже стало для меня насущной необходимостью. Казалось, что без этого я уже не смогу жить. Может, так проявлялась моя вторая сущность? Не случится ли однажды так, что она полностью заменит меня нынешнюю, и эльфийская полукровка канет в вечность, уступив место неведомому созданию в бронированной чешуе? Не знаю…
Не знаю.
Я надеялась, что мне хотя бы позволят присутствовать на свадьбе Солар, но этого не произошло. Правда, уже вечером, после окончания свадебного пира, ко мне тайком пробралась Лиона и во всех подробностях расписала церемонию бракосочетания, не забыв упомянуть о том, что жених Солар достался незаслуженно симпатичный.
– Ты знаешь, – она внезапно посерьезнела. – Завтра Солар уезжает в дом своего мужа, и наша мама едет вместе с ней. Она говорит, что это только до тех пор, пока Солар не привыкнет к новому окружению, но я думаю… я думаю, что она не вернется.
– Ну что ты! Конечно же, вернется, – бодро заверила я Лиону, в глубине души подозревая, что она, может быть, и права. Отношения между родителями – по крайней мере, насколько я могла судить по рассказам Лионы – разладились окончательно, и обстановка в замке царила, прямо скажем, весьма напряженная.
На следующий день мать пришла ко мне попрощаться. Сначала мы пытались просто вести светскую беседу на тему давешнего торжества, но поскольку обе думали о другом, в разговоре то и дело возникали продолжительные паузы.
– Ты же знаешь, как бы мне хотелось забрать тебя отсюда, – в конце концов, не выдержала мать. – Но я не могу.
– Знаю, – согласилась я. Да уж, вряд ли новоиспеченный супруг будет счастлив получить в нагрузку к жене, кроме тещи, еще и такую родственницу как я.
Мама посмотрела на меня с плохо скрытой тревогой.
– Как ты тут без меня? Справишься?
Я как можно беззаботнее пожала плечами, стараясь не казаться слишком уж расстроенной. Незачем усложнять ей отъезд, если она все равно уже все решила.
– Не волнуйся за меня. Пока я сижу в этих стенах, думаю, мне ничего не грозит… Кроме скуки, конечно.
В глазах матери мелькнуло какое-то странное выражение. Она ласково потрепала меня по щеке.
– Знаешь, для своих лет ты очень умная девушка… Я тобой горжусь.
Мы еще немного поболтали о пустяках, лишь бы не говорить «прощай», пока не пришло время расставаться. Уже на пороге мама обернулась.
– Да, кстати, Мирра… Ты помнишь тот сборник заклятий, Октрион?
Я молча утвердительно кивнула. Еще бы я его не помнила, если раньше мне частенько влетало за то, что я то и дело без спросу пыталась им воспользоваться.
– Я оставляю его здесь. Для тебя. Отец отдаст его тебе, когда придет время, – мама улыбнулась, глядя на меня. – Мне почему-то кажется, что однажды он тебе все-таки пригодится.
И с этими словами она ушла. А я вдруг испугалась. Мне на мгновение показалось, что я действительно больше никогда ее не увижу…
С тех пор прошло два года.
Дни текли, один за другим, серые, монотонные, похожие друг на друга, словно песчинки в песочных часах. Я пыталась развлечь себя, как могла: читала, вышивала, пела, и даже… вязала! Одно время, отчаявшись хоть чем-то скрасить свое существование, я даже пыталась сознательно впасть в летаргический сон, однако у меня ничего не вышло.
А потом по деревням прокатился мор, и часть коров передохла. В народе прокатился слух, будто королевская дочка-умертвие по ночам, хлопая крыльями, аки нетопырь, летает над селениями и до смерти пугает скотину. Не долго думая, Владыка приказал заколотить окна башни деревянными щитами. Теперь солнечный свет попадал внутрь только через узкие щелки между досками. Комната погрузилась в вечный полумрак. Время от времени туда же пыталось улизнуть и мое сознание. Иногда мне казалось, что у меня начинаются галлюцинации – сквозь каменные стены башни я видела всю долину Элдар, зеленые холмы, закатное небо, переливающееся всеми цветами радуги, парящих над долиной птиц, крохотные фигурки людей вдалеке…
Вскоре я забросила делать прически и наряжаться в платья, и почти все время ходила в пижаме. Какая разница, если меня никто не видит? Лиона, видя это, укоризненно качала головой, но я лишь вяло отмахивалась от нее.
Какое-то время я еще надеялась, что мне, в конце концов, позволят покинуть башню, но отец не спешил с подобным разрешением. Вплоть до сегодняшнего дня.
* * *
Я еще немного постояла у окна, удивляясь ясному погожему дню после ночного ненастья, а потом вспомнила, что в моем распоряжении всего три часа, даже уже меньше. Надо бы, действительно, привести себя в порядок. На кровати, к своему удивлению, я обнаружила аккуратно разложенное белое шелковое платье, расшитое серебряным бисером, причем, явно моего размера. Похоже, к сегодняшнему мероприятию отец готовился заранее… Что-то здесь нечисто, подозрительно подумала я. И откуда он мог знать, что я соглашусь ему помогать? Хотя тут-то, как раз, все понятно. Он прекрасно понимал, что я воспользуюсь любой возможностью, чтобы, хоть на время, сменить обстановку.
Я выглянула в коридор, нашла взглядом кузнеца.
– Послушай, можешь организовать мне горячую ванну прямо сейчас?
Кузнец понятливо ухмыльнулся:
– Не вопрос, – и сразу ушел.
Я вернулась в комнату. Минут через десять дверь отворилась, и в комнату, один за другим, стали входить хмурые и недовольные слуги с ведрами воды, от которой валил пар. Позади шел кузнец, подгоняя самых нерасторопных тычками и затрещинами. На плече, без видимых усилий, он нес здоровенную деревянную лохань. Да, парень явно старается отработать свои сто золотых, с иронией подумала я. Прислуга приготовила мне ванну, и сразу же испарилась. А вот кузнец задержался.
– Спинку потереть не надо?
Не утруждаясь ответом, я выразительно посмотрела на него поверх пара, поднимающегося над лоханью.
– Ладно, понял, не дурак… – совершенно не расстроившись, он потопал к выходу.
Уже в дверях, я его окликнула.
– Эй, кузнец!
Он остановился.
– А как звать-то тебя?
– А как все зовут, – добродушно ухмыльнулся детина. – Йаном.
Я, расслабившись, лежала в ванной, когда услышала, как дверь за моей спиной тихонько скрипнула. Не открывая глаз, я сказала:
– Проваливай, Йан. Я же сказала, что помощь мне не нужна.
– Ого, уже Йан! Быстро вы поладили… – звонкий насмешливый девичий голосок мгновенно вырвал меня из дремы. – Это тот верзила, что слоняется у тебя за дверью?
– Он самый, – я приветливо улыбнулась сестре и начала неторопливо намыливать мочалку. – Услужливый парень, ничего не скажешь.
Лиона осторожно присела на край лохани и улыбнулась.
– Ну, привет, сестренка… Я и не знала до последней минуты, что тебя выпустили из «клетки», – и она картинно-удивленно изогнула брови.
– Это не надолго. Отцу что-то от меня понадобилось.
– Да, я так и поняла, – она рассеянно покачала ногой. – Интересно, что ему нужно? Минут десять назад он вызвал меня к себе, сказал, что ты в своей старой комнате, и попросил помочь тебе переодеться.
Я кивнула на платье.
– Ты это видела?
Лиона подошла к кровати и критически оглядела обновку.
– Так-так… – многозначительно протянула она. – Теперь понятно, почему у нашей портнихи сегодня такие красные глаза – небось, всю ночь шила, торопилась. Интересно, с какой это стати отец решил тебя приодеть?
И Лиона задумчиво прищурилась. Однако тут же распахнула глаза, осененная какой-то догадкой:
– Слушай, может, он жениха тебе подыскал?!
Я выронила мочалку, потом, опомнившись, выловила ее обратно и как можно небрежнее фыркнула.
– С ума сошла?! Кому ж такая жена нужна?
Сестра пожала плечами.
– Ну, мало ли. Например тому, кому забыли рассказать о некоторых ее… хм, особенностях. Тем более, что ты уже вполне научилась себя контролировать.
Я тут же обеспокоенно нахмурилась.
– Что-то я не припомню, чтобы говорила об этом отцу… А ты?
Лиона отрицательно покачала головой.
– Вот и славно. Нет, думаю, тут дело в другом. Отец говорил о каких-то иностранных гостях. О каком-то деле, требующем моего участия. Хотя, что это может быть за дело, ума не приложу. Отец на дипломатии вурдалака съел, а я в этом совершенно ничего не смыслю.
– А может, на этот раз и не нужно тонких дипломатических решений? – Лиона лукаво улыбнулась. – Если это, к примеру, соседи с территориальными претензиями, то возможно, наилучшим выходом будет просто продемонстрировать им королевские клыки и когти – в буквальном смысле – чтобы они раз и навсегда отстали.
– Думаешь, отец просто хочет кого-то припугнуть с моей помощью?
Такая версия показалась мне вполне правдоподобной.
– Я просто строю догадки, – Лиона пожала плечами. – Кто знает, как обстоят дела на самом деле?
Глава 3
Сделка
Войдя в тронный зал, залитый ярким солнечным светом, я на мгновение сощурилась. Потом глаза привыкли и стали различать отдельные детали интерьера: стены задрапированные синим бархатом, богато расшитые гобелены в простенках между высокими стрельчатыми окнами, и стоящий на возвышении у дальней стены старинный, потускневший от времени трон. На троне я отца не увидела, зато он обнаружился в дальнем углу зала, у окна, наполовину скрытый тяжелой бархатной портьерой. Вид у него был довольно задумчивый и не слишком жизнерадостный.
Заслышав мои шаги, Владыка обернулся и, оглядев меня с ног до головы, украшенной замысловатой прической в исполнении Лионы, одобрительно кивнул.
– Ты вовремя.
– А… где все? – я оглянулась. Как ни странно, кроме нас, в зале больше никого не было.
– Скоро прибудут, – невозмутимо ответил отец и направился к трону.
Вообще-то я имела в виду отсутствие целой кучи народа, которая, как я помнила, обычно присутствовала на всех официальных приемах, но переспрашивать не стала. В конце концов, он – Владыка, ему лучше знать, кому какой прием оказывать. Отец, между тем, неспешно поднялся по ступенькам и занял привычное место на троне. Я устроилась на ступеньках немного ниже. Общих тем для разговоров у нас не было, поэтому каждый коротал время, думая о своем.
Потом вдруг отец еле слышно произнес одними губами:
– Вот и они, – и царственно выпрямился на троне.
Я поднялась со ступеней.
В дверях показалась группа из трех человек. Один шел впереди, двое других – чуть приотстав. Одеты были неброско, в обычную дорожную одежду, на головах красовались широкополые шляпы, по большей части затеняющие лица. Подойдя ближе, послы обнажили головы и учтиво поклонились.
Мать моя, эльфийка! Не удержавшись, я приглушенно ахнула. Высокий седовласый мужчина, шедший впереди – видимо, главный среди них – тут же бросил на меня цепкий внимательный взгляд из-под ресниц. Я поспешно взяла себя в руки и отвела глаза.
Дарги… Вот уж кого никак не ожидала увидеть в Элдаре! Неудивительно, что Владыке потребовалось для спокойствия мое присутствие – сам-то он вообще на дух не переносит инокровных. Дарги же, будучи представителями одной из Старших рас, имели, к тому же, не слишком хорошую репутацию, что было неудивительно при некоторых их… ну, биологических особенностях. Говоря простым человеческим языком, дарги были самыми настоящими оборотнями.
Я вдруг заметила, что седовласый снова внимательно смотрит на меня. Наши взгляды на мгновение встретились, он быстро отвел глаза, а я тут же сделала вид, будто у меня расстегнулась пуговка на манжете и принялась сосредоточенно изучать собственный рукав. Выглядело это, наверное, немного малодушно с моей стороны, однако этот незнакомец неожиданно вызвал во мне какое-то совершенно непонятное беспокойство, которое, как ни странно, не было связано с обычным страхом. Дарг, между тем, спокойно отвернулся и заговорил с моим отцом, и его низкий звучный голос эхом раскатился по пустому залу. В смысл слов я, тем не менее, не вникала. Политические вопросы никогда не интересовали меня настолько, чтобы проявить к ним хоть малейший интерес, ну, а если бы вдруг понадобилось мое участие, уверена, отец дал бы мне знать. Пока оборотни обменивались приветствиями с Владыкой, я украдкой снова принялась разглядывать их. Все трое были высокие, статные и худощавые, так и подмывало сказать, поджарые как волки. Над темными бровями – остроконечная линия роста волос, мысом спускающаяся почти до середины высокого лба. Волосы гладко зачесаны назад, открывая заметно заостренные уши… У них ведь еще и клыки должны быть? Я с трудом отвела взгляд от губ что-то говорящего в этот момент седовласого оборотня, подавив желание заглянуть туда повнимательней. Ох, Мирра, взрослая ведь уже девочка…
В остальном же это были вполне обычные, серьезные, спокойные лица. В шляпах их, пожалуй, вообще нельзя было отличить от людей… Зато без шляп невозможно было с людьми спутать.
Те скудные сведения, которые были известны мне о даргах – почерпнутые, главным образом, из старых книг, а кое-где и просто из разговоров, – были весьма немногочисленны и порой довольно противоречивы. Известно было, что владения их находятся в местности, граничащей с восточным рубежом Палесмианской Империи, и на официальных имперских картах обозначенной не иначе, как Проклятые Земли. Молва же твердила, что простым смертным в эти земли хода нет, потому как расположены они по ту сторону Темных Врат, прямо неподалеку от Огненной Бездны. Так же молва сообщала, будто живут они не в городах и деревнях, а в глубоких гниющих ущельях, в смрадных пещерах и в других местах, столь же мало пригодных для обитания. Однако учебники утверждали, что подобно другим цивилизованным расам, у даргов были налажены довольно обширные торговые и дипломатические связи, что давало повод предположить, что место их обитания находится все-таки где-то в нашей системе координат. Хотя добраться туда, похоже, и впрямь было довольно трудно. Кроме того, утверждала народная молва, представители этой расы имели целую кучу всевозможных мрачных, зловещих и совершенно невероятных обрядов, так или иначе связанных с полнолунием, и почитали юных девственниц отнюдь не в качестве оплота добродетели, а исключительно в качестве изысканного деликатеса. Справедливости ради следует заметить, что в книгах никогда ни о чем подобном не упоминалось. Тем не менее, записной оптимисткой я никогда не была и считала, что дыма без огня не бывает, а потому на гостей поглядывала с изрядной долей здорового недоверия.
Мое внимание снова сосредоточилось на стоящем впереди оборотне, который ранее смотрел на меня с таким интересом – надеюсь, что не гастрономическим. Видимо, он был здесь за главного. Сейчас, разглядывая его вблизи, я вдруг с удивлением поняла, что невероятно ошиблась. Введший меня в заблуждение весьма необычный цвет его волос никак не мог быть сединой. Слишком молодым для этого было лицо, которое эти волосы обрамляли. В конце концов, поразмыслив, я решила, что оборотню не больше двадцати пяти, ну, максимум, двадцати семи лет. Отвлекшись на время от этого самого лица, я снова принялась рассматривать его шевелюру. Волосы гладкие, густые, шелковистые, дымчато-серые с серебристой искрой, словно сизый дым над пепелищем. Такой цвет точно не встретишь у людей. Под стать волосам были и глаза дарга – мой взгляд снова спустился к его лицу – глубокие, серебристо-серые, под темными вразлет, иронично изогнутыми, бровями.
Я все еще рассеянно изучала внешность дарга, когда неожиданно поймала себя на мысли, что никогда прежде не встречала у людей столь классически правильных и при этом столь выразительных черт лица. В свои шестнадцать лет, еще до заточения, я уже начинала понемногу выходить в свет и несколько раз сопровождала отца в различных дипломатических поездках. Там, на приемах, я повидала немало молодых дворян, так что мне определенно было с чем сравнить. Казалось, природа немало потрудилась, создавая это лицо таким совершенным и при этом напрочь лишенным обычной скульптурно-мраморной холодности, так часто присущей по-настоящему красивым лицам. Это было довольно странно, если принять во внимание, кем был обладатель этого ангельского лика. Размышляя подобным образом, я рассматривала оборотня с холодным интересом исследователя – без малейшего смущения или волнения, какого можно было бы ожидать от девятнадцатилетней девушки при виде молодого и красивого мужчины.
Потом я переключила свое внимание на других даргов. Его спутники, как я заметила, не могли похвастать столь же необычной серебристой мастью – у одного волосы были светло-русые, у второго, пониже ростом, с заметной рыжиной. Старшему из оборотней, русоволосому, на вид было около тридцати-тридцати пяти, а младшему, рыжему, наверное, не было и двадцати. Оба дарга тоже казались внешне довольно привлекательными, каждый на свой лад.
Да, Мирра, долгое затворничество не идет тебе на пользу, мрачно подытожила я. За неимением подходящей человеческой компании тебе уже и оборотни симпатичными кажутся. Плохой признак.
– Итак, к делу, – произнес вдруг Владыка. – Это и есть моя дочь, Мирраэль.
Взгляды всех присутствующих разом обратились ко мне. Поборов внезапную растерянность от столь неожиданного интереса к моей персоне, я торопливо придала лицу выражение вежливой заинтересованности. Сереброволосый оборотень, глядя на меня, почтительно склонил голову в знак приветствия. Двое его спутников сделали то же самое.
– Мирраэль Дэйнива Элдарская? – у дарга был на редкость приятный, низкий, бархатистый голос, проникающий, казалось, прямо в душу. Я почувствовала, как при звуках этого голоса по спине у меня внезапно поползли мурашки, и медленно кивнула, несколько удивленно приподняв брови. То, что дарг знал мое полное, и надо заметить, крайне редко используемое в быту имя, было немного странно, учитывая, что отец в разговоре (и в этом я была совершенно уверена) его ни разу не упоминал. Оборотень, между тем, с интересом разглядывал мое лицо, слегка прикрыв ресницами внимательные серебристо-серые глаза. Словно мы с ним внезапно поменялись ролями, и теперь уже он изучал меня. У меня тут же возникло настойчивое желание немедленно отвлечь его от этого занятия.
– Чем могу быть полезна? – вежливо, но настойчиво осведомилась я, желая заставить его оторваться от задумчивого изучения моего лица.
Среброволосый оборотень неожиданно мягко улыбнулся.
– Ваше высочество, мы прибыли, чтобы сопровождать вас в Сорбронн, – он продолжал наблюдать за мной, его серебристые глаза задумчиво сузились. – Я полагаю, вам об этом уже известно?
– Прошу прощения? – мои брови удивленно поползли вверх.
Нет, я, наверное, просто ослышалась…
– Мы прибыли сюда, чтобы предложить вам занять должность придворного мага в долине Сорбронн, – все так же спокойно ответил среброволосый оборотень. – Вы ведь чародейка, насколько нам известно?
Его голос по-прежнему звучал довольно странно. Глубокий, выразительный, с едва заметными низкими вибрирующими модуляциями, он, казалось, вкрадчивым золотистым туманом обволакивал мое сознание. Я тряхнула головой, решительно отгоняя странное гипнотическое наваждение.
– Да, пожалуй… в некоторой степени.
– Мы надеялись, что ваш батюшка заранее ознакомит вас с целью нашего визита, – мягко продолжал оборотень, обращаясь исключительно ко мне и совершенно не обращая внимания на Владыку. – И у вас будет возможность подготовиться и собраться. Если же это не так, боюсь, теперь вам придется поторопиться. К сожалению, мы не располагаем большим количеством времени.
Я, наконец, полностью пришла в себя и ошарашено уставилась на него, как на полоумного.
Должность? Мне?! Можно было легко усомниться в здравом уме правителя державы, который отправляет своих подданных за тридевять земель, чтобы пригласить на должность чародейку-недоучку, являющуюся к тому же отпрыском другого правителя. Он что, думает, будто мне больше всех на континенте нужна работа на жаловании? Или в Коббе-Ренвине сейчас настолько плохо с кадрами, что они решили по сусекам поскрести?
– Боюсь, здесь какая-то ошибка, – я недоверчиво покачала головой, надеясь, что оборотень догадается, что это и есть мой ответ на его «заманчивое» предложение.
Тот, однако, не обратил на мое движение никакого внимания, продолжая смотреть спокойно и выжидательно, словно был абсолютно уверен, что я сейчас же пойду собираться. Некоторое время мы молча и неподвижно смотрели друг на друга, словно состязаясь в какой-то нелепой безмолвной дуэли… и тут внезапно меня осенило. Я медленно, словно во сне повернулась к отцу. Не дрогнув ни единым мускулом на лице, тот сумрачно встретил мой взгляд. Я впилась взглядом в его лицо, с ужасом читая на нем подтверждение собственной догадке и сознавая, что вынесенный мне приговор обжалованию не подлежит. По-прежнему не отрывая взгляда от моего лица, отец молча склонил голову в едва заметном кивке.
Значит, вот оно что!
Оказывается, мой драгоценный батюшка уже обо всем договорился за моей спиной, радуясь, что появилась, наконец, чудесная возможность сбыть меня с рук, и подальше, и не оставил мне, при этом, ни малейшей возможности выбора. Все было решено заранее. Возражать и сопротивляться теперь попросту не имело смысла – этим можно было добиться лишь того, что из замка меня увезут связанной и упакованной, словно овцу с ярмарки… Я неожиданно вздрогнула, будто от холода. Человек, сидящий передо мной на троне, показался мне вдруг совершенно чужим и незнакомым. Ощущение было настолько острым, что меня даже охватила дрожь. А я-то, дурочка, надеялась, что он со временем успокоится и снова станет нормально ко мне относиться!.. Какая наивность!
Под моим взглядом отец, казалось, немного изменился в лице. Я чувствовала, как волна обиды и гнева поднимается во мне, раскаленной лавой растекаясь по нервам и заставляя руки покрываться гусиной кожей. В моей голове одновременно проносились десятки яростных обвинений в его адрес, но еще больше в этот момент мне захотелось просто испепелить его на месте. Кончики пальцев уже начало ощутимо покалывать, и мне казалось, еще минута – и гнев попросту захлестнет меня с головой. Нет, только не трансформация… только не сейчас!..
Это немного остудило мою ярость. Краем глаза я заметила, что оборотень по-прежнему пристально и немного напряженно наблюдает за мной. Нет уж, истерики он от меня не дождется. С огромным трудом мне удалось отвернуться от Владыки и усилием воли взять себя в руки. Гнев постепенно утихал, утихал, пока не исчез совсем, оставив после себя только тупую ноющую боль где-то в груди. Не знаю, сколько времени прошло, пока я смогла наконец справиться со своим лицом и дыханием, после чего медленно повернулась к остальным. Оборотни по-прежнему терпеливо ожидали моего ответа – пусть и чисто формального – однако теперь в их взглядах, казалось, читалось некоторое сочувствие. Подобное проявление непрошенной жалости вызвало у меня сейчас только новый приступ раздражения. Я упрямо отвела глаза и сухо спросила у их главаря:
– И когда же вы планируете свое возвращение… домой?
– Как можно скорее, – мягко, но решительно отозвался среброволосый дарг. – Лучше всего это было бы сделать прямо сейчас… – однако, увидев выражение моего лица, после секундного раздумья добавил. – Но, если вам так будет удобнее, думаю, мы сможем задержаться до утра.
До утра!..
После целой жизни, проведенной в этих стенах у меня неожиданно оказалось в запасе только несколько часов от заката до рассвета. В этом была, пожалуй, какая-то горькая ирония.
– Сделайте милость, задержитесь, – довольно холодно произнесла я.
Пожалуй, тон мой был весьма далек от просящего, однако мне и так с трудом удавалось сдерживаться. Казалось, вся злость и гнев, накопившиеся во мне за годы заточения, сейчас вырвутся наружу, словно пробудившийся вулкан.
Среброволосый спокойно кивнул в ответ, словно и не заметив моей неучтивости.
– Надеюсь, мы не злоупотребим вашим гостеприимством? – обернулся он к Владыке.
– Вовсе нет, – спокойно отозвался тот.
Судя по тому, как легко это было сказано, Владыка всерьез ожидал, что я захочу задержаться еще, как минимум, на неделю. А тут такой подарок. При этой мысли я с трудом сдержала истерический смешок. Нервы мои, похоже, были уже на пределе.
– В таком случае, господа, до завтра.
Не глядя более ни на кого, я торопливо направилась к выходу, однако, уже в дверях, неожиданно кое о чем вспомнила.
– Минуточку! – я резко остановилась и развернулась, скрестив руки на груди.
– Что такое? – среброволосый оборотень удивленно посмотрел на меня, но я даже не взглянула в его сторону.
– Я хочу, чтобы мне вернули одну вещь, которая мне принадлежит, – решительно заявила я, пристально глядя на Владыку. – Без нее я никуда не поеду.
– Какую еще вещь? – отец несколько недоуменно нахмурил брови.
– Октрион.
– Нет, – отрезал Владыка, решительно откидываясь на спинку трона. Его взгляд, обращенный ко мне сейчас, сразу понизил температуру в зале на несколько градусов.
И без того достаточно взвинченная, я едва не задохнулась от возмущения. Мало того, что эта книга, сама по себе, была весьма ценна, она, к тому же, была подарком матери, и от этого ее ценность для меня возрастала еще больше. Я бы ни за что не оставила ее здесь. И уж тем более – ему.
Я уставилась на Владыку, словно разгневанный василиск. Если бы взглядом можно было прожечь насквозь, от трона уже давно не осталось бы даже ножек. Я демонстративно скрестила руки на груди.
– Что ж, в таком случае, я никуда не еду.
Владыка холодно взглянул на меня.
– Даже не надейся на это. Ты связана договором, и не сможешь теперь отказаться.
– Лично я ни с кем ни о чем не договаривалась…
– Это уже не имеет значения!
– Не для меня, – процедила я сквозь зубы.
Отец проигнорировал мою реплику, сделав вид, что меня здесь уже нет.
– Отдай Октрион, – упрямо повторила я.
– Я сказал – нет!
Один из пришельцев, тот, что с рыжиной в волосах, ткнул украдкой другого локтем в бок и едва заметно ухмыльнулся. Похоже, тот факт, что официальный прием плавно превращается в семейную свару, показался ему довольно забавным. Среброволосый оборотень вежливо кашлянул, вклиниваясь в нашу задушевную беседу.
– Простите великодушно, но Октрион – это?..
– Старинный эльфийский сборник заклинаний, – коротко пояснила я, пытаясь тем временем прожечь взглядом дыру в отцовском лбу. – Он принадлежал моей матери, и она оставила его лично мне. Без него я никуда не поеду.
– Если я правильно понял, – задумчиво сказал оборотень. – То этот Октрион, в некотором роде, является для чародейки рабочим инвентарем, так?
– Именно! – отчеканила я, по-прежнему не сводя глаз с отца. – И если кому-то уж так не терпится избавиться от всякой магической бесовщины в доме, так почему бы тогда не отдать все разом?!
– Не позволяйте ей колдовать! – неожиданно с жаром обратился Владыка к старшему оборотню. – Иначе она разнесет в клочки весь ваш Сорбронн и себя заодно. Вы же сами знаете… – он внезапно осекся на полуслове.
– Тебе-то уже до этого какое дело?! – возмутилась я в ответ, игнорируя странный предостерегающий взгляд, брошенный оборотнем на моего отца. О том, что брать на работу мага, чтобы потом запрещать ему колдовать, просто глупо, я не стала даже упоминать. Скорее всего, оборотень и сам это прекрасно понимал. Вместо этого я вдруг замолчала, озаренная внезапной блестящей идеей. Все еще держа руки скрещенными на груди, я небрежно прислонилась плечом к стене и лучезарно улыбнулась своему батюшке. О да, это будет чудный способ отомстить ему за все и сразу!
Владыка отреагировал на внезапную перемену моего настроения с плохо скрытой настороженностью. Похоже, он не питал особых иллюзий насчет моей способности одаривать его сейчас искренними улыбками.
– Значит, так, – ласково проговорила я, обращаясь к нему. – Либо ты отдаешь мне Октрион немедленно, либо… – я с показным интересом оглядела тронный зал. – Какую из этих стен тебе хотелось бы отстроить заново?
Несколько мгновений Владыка молча смотрел на меня, словно не веря своим ушам, потом презрительно фыркнул.
– Ты не посмеешь!
Вместо ответа я вытянула перед собой руку ладонью вверх.
– Давай проверим. Какой, говоришь, девиз был у нашего прадеда? – мягко поинтересовалась я, слегка пошевелив пальцами. – Для достижения цели все средства хороши? Ну, так я его родственница, знаешь ли.
На раскрытой ладони уже начинал расти, набухая, полупрозрачный огненный шар, простреливаемый изнутри яркими голубоватыми сполохами. Дабы никто не подумал, будто это шутка, я слегка пошевелила губами, и пол под ногами тут же ощутимо дрогнул. Все присутствующие моментально замерли. Владыка слегка побледнел. Даже из дверного проема мне была видна внезапно появившаяся испарина у него на лбу.
– Итак? – я вопросительно изогнула бровь. Пол снова предупредительно дрогнул.
Шар уже разросся до размеров крупной дыни и теперь опасно колыхался на моей ладони, грозя в любой момент, не удержавшись, сорваться вниз. Оборотни пока особой паники не выказывали, однако стояли, не шевелясь, и поочередно переводили взгляды с Владыки на меня и обратно.
– Проклятье… – придушено прохрипел Владыка. – Хорошо, забирай эту клятую книгу и убирайся отсюда, наконец, к бесовой матери!..
И с этими словами отец молча подал знак маячившему за дверью слуге. Тот моментально скрылся из виду и вернулся минут через пять с большой плоской шкатулкой на вытянутых руках. Боязливо помялся у входа, потом, повинуясь жесту Владыки, осторожно поставил шкатулку на пол у моих ног и торопливо убрался прочь.
– Отлично, – удовлетворенно заметила я. – Приятно сознавать, что близкие родственники всегда могут найти общий язык.
Я подбросила свой взрывоопасный шарик в воздух, вызвав этим у Владыки новый приступ астматического удушья, и легонько дунула на него. Сверкающая огненная сфера лопнула с тихим звоном и рассыпалась на миллионы крохотных сверкающих искорок. Я ехидно усмехнулась. Искусство создания иллюзий последнее время давалось мне все лучше и лучше.
Несколько мгновений в зале царила абсолютная тишина, потом среброволосый оборотень деликатно кашлянул, нарушая всеобщее оцепенение, и снова повернулся лицом к Владыке.
