Текст книги "Калейдоскоп вечности (СИ)"

Автор книги: Евгения Кострова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 29 страниц)

Кострова Евгения Леонидовна
Калейдоскоп вечности

Today.

Все, что с тобой случается, изначально уготовано тебе, и это хорошо.

(Марк Аврелий).

Золотистый диск солнца скользил по бескрайним ледяным потокам синевы небес. Вихри бушующего ветра встречались с высочайшими горами, отделявшие две империи. Два противопоставленных друг другу мира.

Если вы собираетесь посетить Шанхай, то держитесь крепче за борта воздушных кораблей, рассекающих по просторам студеной выси и никогда не смотрите вниз, иначе можете задохнуться в пучинах безжалостного воздуха, разрывающие ваши легкие в одночасье. Такова реальность, теперь даже небеса кажутся оковами для странников, блуждающих в поисках приключений. И нет больше в мире места, где человек смог бы спрятаться от посторонних глаз. Теперь нашими мечтами, нишами желаниями, которых мы хотим достичь и коснуться словно звезд , управляют и владеют другие.

Когда-то давно это был совсем иной мир, в котором вступить на границу чужеземного государства не каралось смертью, где детей с рождения отдавали на воспитание пристрастия к наукам и любви к искусству, где люди без страха распевали песни и кружились в зазорном вихре танцев. Но кто теперь помнит эти времена, кто помнит истинные ценности человечества? Кто помнит значение смысла жизнь? Кто помнит, что в сердце человеческом обитает свет надежды и любви, что есть в разуме каждого осмысление компромисса; попытка сделать верный шаг. Куда исчезли заветные слова, которые даруют безграничное счастье и превращают в созданий высших.

На борту крейсера стоял человек, лицо его было закутано в истрепанный серый плащ и глаза, словно зеркальное отражение неба, всматривались вдаль. В струях хладного, как смерть, ветра парил белоснежный сокол, который завидев хозяина, спикировал вниз и приземлился на вытянутую руку. Заостренные, как лезвие ножа, когти расцарапали запястье человека, и кровь из свежей раны алыми струями медленно стекала на серебристую поверхность палубы. Птица пару раз взмахнула крыльями, и в воздухе раздался смертоносный соколиный крик, прозвеневший предсказательным окликом нового конца.

Человек подошел к самому краю борта и крепко ухватился за металлические перегородки. Сияющий диск солнца опалял своим жаром заледеневшие руки единственного пассажира Имперского фрегата, и клубы дыма, выходившие изо рта каждый раз, когда он делал болезненный вздох, развевались в свирепствующей гонки сталкивающихся циклонов.

На флагштоке был поднят алый флаг – цвет крови и скорби – и как же иронично серебристые нити вышитые на чистейшем багровом шелке, говорили о свободе человечества и преданности Османского союза. Золотой феникс – символ перерождения – расправлял свои янтарные крылья, словно готовящийся взлететь в чистое голубое небо. Несколько сотен лет назад , подобная эмблема была воспета тысячами миротворцами в борьбе за освободительные действия против Великих Северных Держав. Сейчас же на огромных северных границах расположены тысячи колоний, искупляющих свою вину, за переполняющие когда-то их предков жестокость, за алчные и безжалостные сердца. Но кто сейчас сможет рассказать правдивую историю происходящего в то далекое время.

Будьте осторожны путник, когда небесные суда проходят через озоновую завесу – вашему взору представляются беспредельные долины, покрытые вечной зеленью; аллеи, усыпанные разрумянившимися лепестками сакуры; богато украшенные дворцы, вздымающиеся в небеса; золотые врата, расписанные сапфирами и изумрудами, словно древние чертоги восхваляемых божеств, яства, которых нынче не сможет отыскать человек ни в одном уголке погибающей планеты. Здесь женщины прекрасны, будто сошедшие со страниц нимфы – их глаза цвета морской волны и золотые волосы украдут и согреют сердце каждого, лишившегося отчего дома. Мужчины же храбры и непоколебимы. С детства, воспитанные лучшими войнами Восточной Империи, они без страха посмотрят смерти в лицо и пойдут вперед своей гордой и величественной осанкой. Здесь собраны технологии Третьей Эры, позволяющие перемещаться по подземным поездам в любою точку Земли. Здесь каждую ночь зажигаются огни, которые пускаются в ночной небосклон и вершат свой путь в далекие Северные Земли. Но красота и роскошь, скрывающаяся за добродушной маской – лишь фарс, а истинное лицо омерзительно, кроваво и уродливо. В этом городе до сих пор случаются странные вещи. И, кажется, что недавнее спокойствие вмиг разбилось вдребезги кристально чистых осколков. Город, ставший прибежищем для многих переселенцев со всего мира, земля, на которой каждые сто лет проходит турнир для возведения на престол нового рефери. Место, объятое запахом смерти, похоти и подобострастия, место, где свершилось такое количество пороков, что чистая душа, ступившая на проклятые земли, теряет свое сияние в оглушительной мгле скверны.

Знаете ли вы, кто такие рефери? Это жители небес, обладающие безграничной силой, способные двигать стрелками судьбы в любом русле, и жизнь каждого окажется на их весах, лишь только вздумается одному из них потешаться над вами. Тринадцать именитых рефери – великие судьи нового мира, поддерживают баланс и стабильность. И никто не может противиться их завораживающим и льстивым речам. Говорят, что когда-то, давным-давно, перед тем, как началась третья мировая война, пошатнувшая человеческую цивилизацию, все тринадцать восседающих на каменных престолах были людьми. В то время людям свойственно было изобретать, творить и жаждать недостижимого и ценности их сердец не изменились. Так человечество создало устройство способное управлять временем – это была стеклянная голубая сфера с детский кулачок, но являющаяся носителем неисчерпаемой энергии. Именно рефери стали владельцами и хозяевами этой мощи – отважные и безжалостные борцы, победили двенадцати турниров. Лицо их закрывают перламутровые маски покрытые золотыми орнаментами, а белоснежные меха облачают их высокий и статный профиль. Поговаривают, что души они лишились много столетий назад, а власть поглотила их разум и развратила чистые помыслы. Глаза их черны, и из зарниц катятся багровые слезы, пороча их пышное и роскошное одеяние. Почему люди создали вещь, которая разрушает мечты и приводит к войнам; вещь, заставляющая страдать и желать непостижимого? Ответить на этот вопрос могли только те, кто дошел до последнего раунда, те, кто прикоснулись к сияющей сапфировой сфере, обжигающая руки, словно воспламеняющая сталь.

Наступал новый год, предвещающий начало нового времени. Времени, когда все придет в движение. Шанхай, будто растормошенный муравейник, переполнялся слухами о бесследно исчезнувшем победителе. Сплетни и вымыслы относили все новые и загадочные преступления, произошедшие за последние несколько десятков лет, к покипевшему свой каменный трон двенадцатому рефери – мастеру клинка и огненного пламени. Острие его меча пронзало жертву насквозь, а высокие стены огненной стихии освещали путь грешнику в иной мир. Судья, живущий среди смертных. Изгнанник или незнающая покоя бессмертная душа?

А в это летоисчисление родилось новое поколение воинов, и среди них был мальчик, которому было с рождения предначертано пойти по тернистому пути судьбы.

Глава 1. Печальная песнь о нашей первой встрече.

Это был красивый светловолосый мальчик с самыми чистыми и светлыми голубыми глазами, которые вы когда-либо могли увидеть. Сердце стучало его ровно и безмятежно, а лицо умиротворенно было поднято к золотым дверям. Звук от маленьких шажков по скользкому белоснежному кафелю разносился по всему холлу, и звучал в такт прекрасным женским голосам, прославлявшим предсказанный звездами день. Сквозь высокие каменные арки пролетали алые лепестки роз, мягко покрывавшие до блеска начищенные плиты.

Темные длинные волосы жриц, струящимися волнами ниспадали на их плечи, а сияющие, словно лучи утреннего солнца лица, были устремлены на шедшего ребенка. В этот день все дети, достигшие шести лет одевали церемониальные атласные одежды белого цвета, как у великих рефери, чтобы узнать предначертанный судьбой путь – будут ли они начинающими подмастерьями или станут учениками мастеров, выковавших клинки ставшими эпохальными реликвиями на многие столетия, станут ли они учителями, познающими историю и религию или их постигнет удел пройтись по кровавому пути война. Все это они могли узнать у ведьмы.

Золотые врата распахнулись, и черные сандалии на высокой плоской платформе ступили в совершенно иной мир. Его бирюзовые глаза зажмурились от ослепительного солнечного света, и он поднял перед собой руку, чтобы хоть как-то укрыться от обжигающих лицо лучей.

– Бедный мальчик, какая несчастная судьба..., – слова мучительным эхом отозвались в сердце и оставили раскаленное клеймо.

В комнате витал призрачный аромат лаванды, и тоненькие струйки дыма выходили едва заметными волнами из позолоченных кувшинов, украшенных рубинами или изощренными гравюрами животных. В центре просторной комнаты стояла софа

Обнаженная женщина вышла из огромного мраморного бассейна, наполненного молочным нектаром. И не успела она поднять руки, как ее плечи накрылись шифоновой алой мантией. Влажные курчавые локоны ее длинных волос скрашивали драгоценные каменея, свисавшие до самого пола, либо спадавшие на лоб. Одна из служанок осторожно заделывала в еще влажные от купания шелковистые пряди огромную белоснежную лилию, закрепляя ее серебряными заколками, на концах которых были присоединены бриллиантовые полумесяцы. Глаза цвета чопорных роз внимательно разглядывали вошедшего гостя, и соблазнительная улыбка божественной дивы скользнула по ее дьявольскому лицу. С ее стройной фигуры стекали капли воды, на нагом теле остались крошечные лепестки цветов. Изящной рукой она дотянулось до металлической трубки, чашка которого изображала дракона и с блаженством вдохнула притягивающий фимиам.

– А ты знаешь, кто я, дитя? – спросила она, облизав кончиком своего красного языка губы.

– Ведьма.

– Ну вот, – печально вздохнула красавица и посмотрела на стоявшую рядом прислугу. Та видимо поняла намек и, поклонившись, скрылась за кружевным занавесом. – Сколько не существую в вашем жалком мире, постоянно удивляюсь человеческой наивности.

– А Вы что-то другое, госпожа? – поинтересовался мальчик.

Женщина одарила его взглядом искусительницы, и губы ее приподнялись в прельстительной улыбке.

– Я в первую очередь пленница, которую заковали в это измерение люди, дабы использовать меня в своих не благих целях. Ты ведь знаешь, что этот мир не единственный, в котором существуют тебе подобные существа?

Скай равнодушно пожал плечами:

– Каждый знает это, но никому не доводилось еще проникнуть сквозь завесу времени и побывать за рубежом другого мира.

Ведьма многозначительно взглянула на ребенка и тихо прошептала, выдыхая их своих соблазнительных губ едкий дым:

– Неужели? А я-то все думаю, где же тот путник, что ищет свет в ночи слепой! – сказала ведьма, чуть заметно ухмыляясь. – Это строки из очень известной поэмы, – пояснила она.

Мальчик кивнул и его любопытный взгляд привлек предмет, покоившийся на хрустальной тумбе рядом с ложем черноволосой обольстительницы. Сверкающий кинжал с загнутым золотым клинком на ручке, которой черным серебром были выгравированы заклинания.

Женщина проследила за его взглядом и улыбнулась:

– Не смотри на клинок Алого Наследия слишком долго, иначе он зачарует тебя, – с ее губ вылетели эфемерные дымчатые волны, превращавшиеся в маленьких драконов. – Это оружие до сих пор жаждет крови тех, кто предал его прежнего хозяина.

Скай покачал головой, стараясь отряхнуть наступившее наваждение, но все же произнес

– Рот словно пеплом забило, а все тело сковала тряска. Почему? Он хотел еще что-то сказать, но горло неожиданно перехватило и ребенок осел на пол, прижимая трясущиеся руки к горящей шее. Он решительно откашлялся и с трудом отвел свои глаза от мерцающего позолота.

– Несомненно, это ты, раз уж он производит на тебя такой эффект, – мягко произнесла ведьма, но в голосе проскользнула толика настороженности и мнимый страх. – Скоро твой мир застынет и посыплется песком, просачиваясь сквозь пальцы.

Дымчатые существа закружились в пространстве в радостном вихре и стали просачиваться в самые отдаленные уголки комнаты: щели, подлокотники, едва заметные трещины сверкающих чистотой плит, вбирали в себя солнечный свет, проникающий сквозь створчатые арки, и тут же исчезали, словно были воображаемыми фантомами. Голубые глаза, не отрываясь, следили за каждой незначительной проказой маленьких духов. Пепельный дух подлетел к мальчику совсем близко и, взмахнув пару раз своими серыми крыльями, тот растворился в свете.

– Призраки?

– Нет, простые иллюзии, но вполне реальные. С помощью этих созданий я могу узнавать всю нужную мне информацию, – на мгновение она помедлила, будто страшась, что застав ее за невиданным озорством, она в ту же секунду страшно поплатиться за содеянное.

– Видишь ли, я не в состоянии покинуть эту золотую клетку, и в этом виноваты люди, заточившие меня здесь на века; люди, которые страстно ждут, когда я расскажу им их будущее, – процедила она сквозь зубы. Летающая серебристая дымка в форме бабочки присело на ее плечо и просочилось ей под кожу. Глаза ее на долю секунды померкли, и лицо было поднято к теплым солнечным лучам, наслаждаясь небывалым блаженством. Тело ее подрагивало от некоего таинственного возбуждения и предвкушения, и как будто, немного от страха.

– Итак, Скай, ответь мне, зачем ты прибыл ко мне? – медленно протянула она.

– Чтобы узнать свою судьбу, госпожа, – его белокурая головка опустилась в приветствующем поклоне и бесстрастные глаза обратились на ведьму.

Женщина смотрела на него, и от этих взглядов по телу пролетала прохладная дрожь. Наслышанный о ее ни чем не вызванных вспышек гнева, мальчик панически боялся ее ненависти, но если через это проходило сотни, тысячи таких же, как он, то единственный способ добиться своей цели – переть на пролом. И пускай в сердце после этого останется зиять кровавая рана, пускай станет горько и больно, словно в груди вырезали дыру прямо изнутри.

– Когда-то, я принимала здесь первых участников турнира, а сейчас передо мной словно мелькает отражение прошлого.

Мальчик недоуменно приподнял брови.

– Подойди сюда, – прошептала она, поманив его своей рукой. Скай повиновался и традиционно присел на корточки перед приготовленным для него столом, как и положено всем членам аристократии. На кристальной поверхности были разложены игральные кости, несколько цветных тканей, стеклянные фужеры с вином, которое он отопьет, принимая и соглашаясь со своей судьбой. Возле ведьмы стоял небольшой геометрический черный ящик, в котором лежали драгоценные серьги, выдающиеся всем тем, кому судьба подарила возможность стать участникам турнира.

Скай впервые очнулся, будто от долгого сладкого сна, принимая в себе понимание того, что он может стать одним из десяти избранников своего региона. Его рождение отмечалось под звездой небесного дракона – год, когда объявляются участники и претенденты в рефери. Но участие означает причинение боли себе и другим, разрушение жизни, исчезновение и полном стирании чужих надежд и желаний. Его детские кулачки сжались, и он без колебаний посмотрел ведьме в лицо.

– Давай же увидим твое будущее в более ярком свете, – ведьма приложила палец к губам и еле слышно произнесла заветные слова. – Даруй мне свой первый полет Белый Дракон.

Теплая энергия прострелила в самое сердце, и он замер, не зная, чего следует ожидать. Черные волосы женщины принимали вид теней, протекающих по всему ее чистому телу черным миражом. Кровь воспламенилась в венах, тьма поднялась, уничтожая все и оставляя лишь одно желание власти, знаний.

– Кто ты такой мальчик? – вопрошала она, изменившимся ядовитым змеиным голосом.

И только сейчас он посмотрел на эту женщину другими, прояснившимися глазами, узрел ее истинное обличье, скрывающееся за прекрасной оболочкой. И от увиденной грязной, темной души его выворачивало наизнанку, хотелось скрючиться и выплеснуть из накопившейся грудной клетки всю ту мерзость, проникшую в его подсознание. Вот оно лицо неминуемой погибели, самой страшной из всех смертей – лицо ее исказила уродливая гримаса, а за плечами томившимся призраком вырывалась истомленная, истерзанная в клочья душа, цепями которую сковывали демонические стальные прутья, а человеческое, пусть теперь и наполовину сердце стремилось вырваться из горящих и сжигающих дотла оков. А злая, окаянная сторона захлебывалась от восторга собственной мощи, проникая в самые потаенные уголки его разума, шипя и жалясь невыносимо больно каждый раз, когда соприкасалась со светлыми и нежными воспоминаниями, благими поступками.

Его внимание привлек всхлип. Детский плачь, в заснеженных долинах плакала девочка. Девочка.

Зрачки морских глаз расширились, и в этот момент ведьма зарычала, как голодный зверь, а удлинившиеся ногти, ставшие смертельными когтями, потянулись к теплой плоти. Злобному духу нужно было кого-нибудь убить, смертная оболочка женщины распадалась на глазах, тело умирало от жажды крови.

Скай тяжело дышал и не мог пошевелить даже кончиком своих пальцев, руки окончательно омертвели от гложущего ужаса.

– Дай мне посмотреть на твое сердце, – шипела ведьма.

Девочка, в заснеженных долинах.

– Ты кто? – шепчет она.

– Нашла, – заверещало в безумном хохоте чудовище. – Вот оно.

Демон обернулся, готовясь терзать и рвать живую плоть. Но за спиной ведьмы уже не было борющегося за свободу светлого создания, лишь раскаленные частички воздуха чуть подрагивали. Скай посмотрел в обезумившие глаза и понял, что эта женщина проиграла зверю, внутри себя.

– Остановись, – позвал он ее охриплым, срывающимся голосом.

– Убей тех, кто не достоин.... Прости..., – ее лицо изменилось, и с глаз спала дурманящая пелена. Иллюзорные тени исчезли, и она оперлась руками о прозрачные стол, вглядываясь в гадальные кости.

– Нет, все не так..., – ведьма подняла свои усталые глаза на ребенка и с сожалением оглядела его истерзанную шею. – Прости меня, мальчик, – пробормотала она, убирая трясущимися руками выбившиеся пряди с взмокшего лба.

– Вы в порядке, госпожа?

Женщине потребовалось всего несколько секунд, чтобы эти слова достигли ее измученного сознания:

– Скай, – прошептала она, снова пытаясь сопротивляться выходящей наружу силе. – Посмотри на меня, мальчик. Теперь ты смог заглянуть в мою истинную сущность. Внутри меня живет страшное существо, пожирающее меня многие столетия.

Скай поколебался, прежде чем задать вопрос, и все же, после долгой паузы спросил:

– Что это было?

– Хмм... Очень старое заклятие. Вечная жизнь – это и вечное наказание, за которое человек должен расплачиваться. Я плачу своим безумием за то, что имею дар предсказания, – она робко улыбнулась в ответ ребенку. – Но иметь юное тело и красоту не так уж и плохо, не думаешь?

– Если есть тот, с кем эту вечность хочется провести, то почему бы и не жить вечно?

Горькая улыбка появилась на ее лице, и она продолжила:

– Но ведь сейчас совсем не это важно.

Скай насторожился и подобрался, выпрямил спину, несмотря на жуткую агонию в основании шеи – дворянин обязан выглядеть достойно, когда вершиться его предназначение.

Ведьма придвинула к нему черный ящик и приоткрыла деревянную коробку. Внутри лежало сотни одинаковых белоснежных листков.

– Что это? – спросил он, боясь произнести вслух свою догадку.

– Ты станешь новым участником турнира на звание рефери, – бесстрастно промолвила женщина. – Осталось выяснить, в каком статусе ты будешь предъявлять cвою кандидатуру.

– Статусе? – сдавленно спросил Скай. – Что это значит?

Госпожа изящно выгнула свою бровь:

– Полагаю, какой вид силы достанется тебе на первых боях ринга, – равнодушно отчеканила она.

Скай уставился в неумолимые, наполненные кровью глаза. Холод ее древней красоты просачивался сквозь одежду и проникал под самую кожу, его вдруг внезапно охватило паническое чувство страха. Ледяные и расчетливые глаза, как самые терпкий змеиный яд, вонзающийся мгновенным ударом в самое сердце.

Ведьма встряхнула головой – длинные черные волосы рассыпались по плечам – вокруг нее вновь заструились черные духи, нашептывая и бормоча будущие свершения, читая его судьбу, поглощая каждый шаг молодого дворянского отпрыска. Каждый дюйм его кожи горел огнем, Скай и не представлял, что возможно ощущать эйфорию и безумие одновременно.

– Бери.

Скай решительно покачал головой:

– Мне страшно. Будто весь окружающий меня мир плывет перед глазами, будто это какой-то очередной сон, самый злостный из всех кошмаров, который мне когда-либо доводилось видеть, – он глубоко вздохнул. – Очень трудно дышать и..., – мальчик вытаращился, потом попятился и изумленно пробормотал, – я не хочу этой судьбы.

По лицу женщины скользнула тень, но она все так же продолжала смотреть на ребенка, понимающего безысходность и невозможность противиться происходящему. Теперь он уйдет только со знаком избранника на челе.

– Такова ирония твоего наследия, – изящная рука дотронулась до золотистой курильницы и, постучав кончиком пальца по его трубке, из нее волнистыми струями стали вылетать черные бабочки.

Осязаемый холодок прошелся по телу, и сердце мальчика восстановило свой неугомонный, бушующий ритм, воздух стал попадать в легкие, а недавний испуг легким дуновением выветрился из его просветленного, чистого разума.

– Ты все равно протянешь руку и достанешь белоснежный лист, – с деланным равнодушием произнесла она. – Давным-давно, на твоем месте сидел человек, изменивший ход истории в мгновение ока. По – крайней мере, для меня пара десяток лет представляется мгновением, как доля секунды. И мое существование – это неотъемлемая частица бытия. Люди в начале третьего тысячелетия научилась обладать стихиями, пробуждать в себе дар предвидения, передвигать и изменять вещи, неподвластные объяснению. Мерзкие создания, – мрачно отчеканила она и зажгла свою трубку щелчком пальцев.

Своим детским умом Скай понимал, что взяв свою судьбу у этой женщины, он навсегда обречет себя на обман. Его будут язвить воспоминания о прекрасной и прельстительной улыбки ведьмы, и жалость к себе будет одолевать его каждый раз, когда его клинки поразят очередного соперника на ринге. И все же, ощущая внутри себя некое притяжение, он взял небольшой белый лист, который растаял у него в руках. Скай тревожно посмотрел на ведьму, снова замечая нечто, чего ни видел в ней ни до, ни после случая с ее припадком ярости – это бала угрюмая задумчивость.

– Твоя стихия ветер, – сказала она усталым голосом, будто с самого начала знала, чем все закончится. – Поздравляю, юный Герцог. Редко кому достается столь славный подарок.

Откинувшись на диванные подушки, грудами сваленные на софу, обивка которого была насыщенна ярчайшими винно-красными и золотыми нитями, она посмотрела на витражное изумрудное окно, сквозь которое были видны проплывающие кусочки небес. На матовом куполе были выгравированы абстрактные узоры фиолетовых, красных и синих оттенков, которые отбрасывали свои теневые рисунки на мраморный мозаичный пол с узорами белоснежных лилий и щебечущих цикад.

Ведьма провела пальцем по обнаженной груди и темные силуэты, заструившиеся по ее телу в игривом танце создали на ней белоснежное одеяние с золотыми воротником и роскошном поясом, по которому ювелирной цепью свисали изукрашенными камнями ониксовые сферы. Складки шелковистой туники облегало все достоинства ее вечно-цветущей фигуры. Ее демоническое лицо обратилось в его сторону, похоже, повелительнице судеб было любопытно, как Скай воспринял произведенные ей изменения.

Но Скай лишь склонил голову в подобающем жесте уважения, уставившись на бархат собственной одежды.

– Я прошу у Вас прощения и глубоко сожалею за ранее выказанное мною дурное воспитание. Прошу быть Вас снисходительной со мной, моя Госпожа, не даруй мне плохой судьбы.

Женщина выпрямилась и залилась смехом:

– Я не богиня, Скай, – ее взгляд скользил снизу вверх, начиная от его строгой и доблестной осанки и заканчивая непроницаемыми спокойными голубыми глазами. – Наоборот, когда-нибудь это ты будешь решать сгинуть ли мне во мраке пустоши, или продолжать вести свое ничтожное существование.

– Я не хочу слышать свое будущее, – тут же оборвал ее речи Скай, – лишь пришел за тем, чтобы узнать свое предназначение. Больше мы с Вами не встретимся, моя Госпожа.

– А если ты ошибаешься? – поинтересовалась она. – Разве тебе неинтересно, для чего вообще проводят этот турнир? Стоящий вишневый аромат от ее курительной трубки ударил в нос, и он слегка скривился от непривычной приторной сладости.

– Да, люди научились управлять тем, что было сокрыто. Они возжелали власти, самовлюбленное дурачье, которое своими грязными, грешными руками прикоснулись к истине. Не для того сражались те, кому была дарована эта сила.

– Сражались? Почему?

– В те далекие времена любая аномалия считалась проклятием, согласись, люди и сейчас бояться больше всего неизвестности, иначе, почему они так бояться смерти.

Взгляд Ская устремился на женщину, и он уверенно произнес:

– Вы не та, кто смеет говорить об этом.

Ведьма игриво склонила голову набок и продолжала:

– Их посчитали нечестивыми созданиями, начали на них охоту, не понимая, что это были сыновья человечества, новое поколения, которые увидели чистоту в каждом людском сердце. Бедные дети, – сказала она, и Скай почувствовал печаль в ее голосе, печаль, смирившегося человека с неизбежностью. – Сейчас они в том далеком сказочном царстве счастья. На земле, покрытой тернистыми лесами и хрустальными дворцами, в мире наших снов.

– Небеса отобрали у нас этих крылатых воинов, но мы научились развиваться в технологическом плане с помощью крови тех людей, обладавших даром, вырастили новых детей. Именно в твоем далеком предке протекала кровь из выросшего поколения третьего тысячелетия. Он и был первым участником турнира.

– Правда? – не выдержал нахлынувшего восторга мальчик, и в глазах мелькнуло то детское благоговение, которое заставляет трепетать сердце в рациональном потоке мятежности и юной горячей крови. Скай и подумать не мог, что на его месте когда-то сидел человек из его родословной, а уж тем более один из первых участников, от этого внутренняя гармония раскалывалась на сотни крупиц, и он с ликованием принимал ту рябь изменений, волной двинувшейся к ступням. Мальчик мысленно торжествовал, и безмолвный фонтан уверенности прибыл в самый подходящий момент. Подумать только, его далекий предок обладал невероятной мощью, раз смог попасть в число пятнадцати участников на звание первого рефери – он попал в ограниченное число людей, собиравшихся на великий поединок со всего мира. А если это так, то в крови его прародителя текла багровая жизнь небесных созданий, обладавших даром.

– Да, но он не избрал путь победителя, хоть я ему выказала честь и подарила звание на будущего Судью. Она выдохнула порцию дыма, которая сама собой стала выплетать тоненькую паутинку, будто вышивая тончайшую скатерть невиданной красоты и то ли это было подводившее его зрение, то ли игра воображения, но он отчетливо представлял, как на прозрачной ткани играли лунный свет, перекрывающий сияние чёрного металлического отблеска и переливание потаенной радуги, образую фантастическую гамму цветов. А там, где они сходились, вырисовывался бездонный фонтан энергии, поглощающие теплый свет солнца.

– Его поразил кто-то из участников?

Из горла ведьмы вырвался звук, более всего напоминающий смешок, но она только повысила голос, чтобы придать своим речам как можно больше выразительности и загадочности:

– Не совсем так. Его стойкую натуру сокрушило одно из самых пагубных чувств на нашей грешной земле, – шепотом произнесла она. Ее глаза блестели от вьющихся таинственных искорок в глубине вишневых зрачков. – Его сердце поразила любовь.

Скай насупился и опустил свои глаза, возвращаясь к той же бесчувственной беседе:

– Как это тривиально.

– А что тебя так удивляет? – воскликнула черноволосая демонесса. – Любовь – это страшная сила, которая проходит сквозь века и тысячелетия.

Мальчик только удивленно нахмурился и отвернулся:

– Терпеть не могу девчачьи разговоры. Это глупо. Любить незнакомца нельзя, можно лишь чувствовать симпатию не более, ты никогда не сможешь испытать того, что чувствует другой, не сможешь постигнуть его мысли, не сможешь дотянуться, в конечном счете все рассыпается горсткой пепла, и окутавшая двоих страсть исчезает в одно мгновенье.

Какое-то время ведьма молча вдыхала свой приторный дым, будто проникаясь в его сущность и становясь его частью, а потом подняла свои ошеломленные глаза.

– Ты слишком мал, – мрачно отозвалась ведьма,– а твой предок не был таким уж бесшабашным человеком, готовым кинуться за одною красотой женщины.

Она поудобней устроилась на своих перинах, закрыла глаза и с несвойственной ее натуре улыбке попыталась вспомнить, отыскать в сознании образ того человека, который одним взглядом бросал в дрожь окружающих, чувство далекой утраты и бесконечной нещадной боли, которая словно свинцовое небо, нависшее над твоей головой, закрывает остатки голубого сияния свободы. И даже на расстоянии в тысячу лет, она до сих пор могла ощутить, как по ее юному лицу поползли те мелкие капли дождя, сформировавшиеся затемненным, стальным небосводом.

– Нет, конечно, нет, – обеспокоенно произнесла она, накрытая воспоминаниями из далекого прошлого. – Он был безжалостен к своим врагам и совесть не гложила его сердце, когда он своими ветряными кинжалами порубил тысячу людей только для того, чтобы найти ключ к проходу на следующий тур.

Если верхняя часть тела Ская застыла, то ног он просто не чувствовал, будто их отрубило острейшим стальным клинком.

– Тысячу?

Медный диск заката схож с бессознательным состоянием потери. Словно предвкушение возвращения домой, овеянное нервной дрожью и эгоистическим удовольствием, что на пороге ты увидишь знакомое теплое лицо матери; протянутую руку помощи друга. Скай едва заметно покачал головой, осознавая, что над ним только что ради шутки поглумились, и никак не мог взять в толк, отчего удивление представляет собой столь тошнотворный вид, и почему открытие правды принесло с собой столько непредвиденной горечи. Он едва понимал, где находится и что происходит.

Ведьма пристально смотрела на ребенка и продолжала молча затягиваться отвратительным сочетанием дымного зелья.

Мальчик вопросительно взглянул на черноволосую сирену, и в глазах плескалось безраздельное беспокойство.