Текст книги "Калейдоскоп вечности (СИ)"

Автор книги: Евгения Кострова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 29 страниц)

– Что происходит? – вполголоса спрашивает проводник. Он тоже подходит к уступу и его взгляд задерживает на одной из фигур, стоящих среди остальных участников.

– Они ведь все будут биться на сегодняшнем турнире? – взволнованно спрашивает девушка.

– Будь все проклято, они собираются поубивать друг друга еще до начала боев! – осознание этого, заставило ее спутника выругаться, да так, что Лира бросила на него острый осуждающий взгляд. Он быстро развел руки и в пространстве появились схемы и диаграммы, напоминающие электронные компьютерные образцы, а панель, что высветилась перед ним, была самой настоящей сенсорной клавиатурой. Его пальцы заскользили по полотну, и он что-то неразборчиво забормотал про себя.

– Что это? – спросила Лира, заметив на неоновом экране нескольких гигантов, но эхо ударов, раздавшихся внизу, заставили ее перевести взгляд на поле, где собрались все остальные воины. Кто-то безутешно рыдал, держась за окровавленную руку, и кричал, моля о помощи, но все эти люди были как в потемках в своих заляпанных грязью костюмах, в сравнении с юношей, возвышающемуся на лестничной площадке. Он с равнодушным выражением лица смотрел на своего противника, представлявшего из себя мужчину лет тридцати, у которого в руках был только осколок кинжала.

– Ублюдок, – выплюнул он герцогу, и это слово разлетелось по всему полю. Над его головой пролетела новая ударная волна, поднявшая сгусток песчаной пыли, и все скрылось за монотонным облаком. Блеск серебряного металла сверкнул в золотой тучи и полетел прямиком в голову османского герцога, совершая равномерные круговороты в воздухе. Клинок отлетел, словно столкнулся с невидимым барьером и вернулся к хозяину, который ловко увернулся от оружия и виртуозно подхватил бронзовую рукоять кинжала.

– Скай Эшфорт де Иссои,– пролепетала девушка, и его имя унес с собой поток ветра. Юноша поднял свои холодные и смертельные голубые глаза на веранду, где стояла Лира, как будто он мог расслышать ее с такого расстояния, и она отступила на несколько шагов назад, пытаясь укрыться от этого невыносимо прекрасного человека. Он не улыбался в предвкушении приближающейся битвы, однако же, его вид показывал обратное. От одного его присутствия человека бросало в дрожь, а он в своей легкомысленной позе, держал руки в карманах пальто, продолжая наблюдать за плывущими в небе облаками, будто только что обнаружил все великолепие "синевы". Присутствующие обсуждали бросающуюся в глаза высокомерность, раздражающую не на шутку безупречность манер и желание выбить из него хоть слово – полное безразличие заставляло их лоснящиеся лица раскраснеться от внутреннего жара зависти.

– Магистр Ветра,– лепетала про себя Лира, – он повелитель одной из четырех стихий...

Скай встряхнулся, оторвав полный обожания взгляд от неба, переводя его на своего соперника, и продолжил все тем же твердым шагом спускаться по лестнице.

– Ты права, – начал ее проводник,– это немного усложняет мне ситуацию. Я не имею права предпринимать какие-либо меры, чтобы остановить эту бойню. Этот человек, – он указал на мужчину с кинжалом, – зарезал трех стражей Его Превосходительства. В Посольстве запросили отстранение, но здесь играет немного другой закон.

– Что еще за закон? – она повернулась к проводнику.

– В Восточной части света принято платить равноценный обмен за смерть.

Лира покачала головой в притворном непонимании. Или же она все-таки не хотела признавать свою догадку?

– Было принято решение, чтобы герцог самолично разобрался с данной ситуацией.

– Он убьет его?

Лира внимательно наблюдала за разворачивавшейся перед ней сценой: столько всего происходило одновременно – одни безмятежно разговаривали друг с другом, как та странная девушка с бесцветными волосами и стоявший вблизи с ней мужчина с круглыми черными очками, который красноречиво и убедительно что-то объяснял, жестикулируя большими короткопалыми руками; другие бесцеремонно ставили ставки на победителя, как в каком-то дешевом шоу; третьи, были массовой группой, лидером которой являлся юноша примерно ее возраста по имени Ален. Лира столкнулся с ним на банкете, поэтому тем же вечером постаралась отыскать о нем все, что можно. На арене он демонстрировал замечательное воздействие на окружающих его женщин, показывая им блестящие камешки. Это были и рубины, и гранаты, ониксы, даже сапфиры. Он что-то жарко рассказывал об их магическом свойстве, а две китаянки, которые так и норовили приблизиться к нему поближе, улыбались, отражая в себе намек на алчность и некую мистическую эмоцию, близкую к любви. Он был высок, но не походил на крупного мужчину – изящный худощавый подросток с живым, привлекательным лицом, что мог держать людей в своей власти. Стройную атлетическую фигуру обрамлял черный жакет и обтягивающие ноги брюки того же цвета. Единственное, что знала Лира, так это то, что он был родом из священной столицы и, наверняка, знал здешние тайные группировки, а значит исходящая от него злоба, таящаяся в его каменных глазах, не была ее миражом. Какую-то минуту не было слышно ничего, кроме шума морских волн. Человек все еще держал в своих руках кинжал, на котором уже запеклась свежая кровь. Кровь ни в чем неповинных людей. Эти двое не обменивались гневными речами, не смотрели на серые силуэты, столпившихся возле них и изучающих их с таким отвратительным интересом, будто они были экспонатами в одном из действующих музеев. Это была невыносимая и гнетущая тишина. Герцог, чьи волосы походили на золотую корону, а раскрывшееся от ветра пальто – крылья – сделал всего шаг по направлению к своему врагу, как тот в припадке безумия помчался на него, занося высоко над головой осколок лезвия. Скай испарился буквально за несколько секунд до своей неминуемой кончины и с бесстрастным выражением лица приземлился на землю за спиной убийцы.

– Да, – тихо прозвучал ответ.

Скай что-то прошептал на ухо мужчине и тот застыл в преддверие смерти.

– Нет, – ее глаза округлились. – Не смей убивать! – прокричала она, и все взгляды были обращены в ее сторону.

Лезвие выпало из рук человека, опустив голову, он сделал несколько шагов вверх по лестнице и, пошатнувшись, свалился навзничь с широко распахнутыми глазами, прижимая к своему горлу руки. Он извивался, как змея, уставившись стеклянными глазами на юношу неподвижным взглядом. Чудовищная волна, направленная на него, вдавила его в мраморную лестницу, оставив после себя огромную вмятину, как случается при разрыве взрывчаток. Скай щелкнул пальцами и человек задрожал, болезненно кашляя, а затем, изогнувшись, его вырвало кровью. Лира молча смотрела на далекое рассветное утро, раскрашивающее небеса в пурпурные цвета и отблеск этого теплого света, отсвечивал золотом на пенистых волнах моря. Багряные капли крови, оставшиеся на лестнице; юноша, чьи шаги отдавались гулом в ее сердце. И его усталый гордый профиль еще долго не мог выйти из ее головы. Скай улыбался, выходя из дверей центра переподготовки, и она узнала на его лице то же самое выражение, которое, должно быть, видела на своем много лет назад. В прошлом, которое она так хотела вырвать из своей памяти.

– Надеюсь, что Вы вернетесь с первого боя невредимым, – сказал проводник, вынимая изо рта незажженную сигару и пристально посмотрев на Ская единственным глазам, который до этого молча наблюдал за меняющимся пейзажем за стеклом воздушного лифта одного из центральных зданий столицы.

– Будет забавно посмотреть на человека, который захочет встретиться со смертью в первом же раунде, – сказал юноша, уверенно выходя из прозрачных дверей. – Он либо храбрец, либо глупец.

– И все же сегодняшний прецедент даст Вам хороший урок, и Ваша самоуверенность немного поубавиться, – в его голосе звучали злость и раздражение, готовые вот-вот вырваться на поверхность. Скай лишь улыбнулся краем своих губ, но в душе его все еще было чувство вины и гнев, который невозможно было заглушить голосом совести. Вернувшись в свои временные покои, отведенные для отдыха, он долго разглядывал себя в зеркале. Это были его внешность и его истерзанная душа, но в действительности себя внутри он не ощущал. Его вырвало прямо на пол в ванной, когда он посмотрел себе в лицо, и рвота не прекращалась, пока Скай решительно не помотал головой, стирая эмоции в пыль, и не окунул голову под ледяную струю воды. Ему мерещилась кровь, расписавшая стены его апартаментов роскошным орнаментом; взгляд остекленевших глаз, смотревших в его, а еще ему виделись последние секунды жизни солдат, защищавших его жизнь. Когда один за другим, они падали ниц на колени перед мужчиной, вонзившего им в сердце клинок из самого дешевого металла – меди. И как же он хотел убить эту скотину, которая стоя над их телами, глумливо протирала о свое тряпье, висевшее на нем, как на вешалке, этот чертов кинжал. Осмелиться вытащить лезвие перед герцогом, убить людей на глазах у его невесты. Непростительно! Эта мышастая тварь не заслужила простого разрыва трохеи – вот, что кричал ему разум. Скай чувствовал, как преображается в настоящего шакала, с удовольствием грызя косточки своей жертвы. И как же счастлив он был, понимая, что этот мерзавец мертв! Мертв! И это он убил его, он смог отомстить! Тогда почему же, ворочаясь среди собственной рвоты и воды, вытекающей из раковины ванны, он плакал? Почему на лице его отображались радость, смущение и непереносимая мука? Он безжизненно простерся на полу, раскинув руки в стороны и тени наступивших сумерек блуждали по его лицу. Так он пролежал примерно час. На его счастье, слуги не решились заглянуть в эту комнату и не заинтересовались происхождением потопа и кровавых пятен на его одежде. В конечном счете, он брезгливо скинул с себя грязную одежду, надеясь привести себя в должный вид за оставшееся время. Но возможно ли просто передвигаться и дышать после случившегося? Скай стиснул зубы, когда в его памяти возникли образы Софии – вот она сжимает от страха свой шелковый наряд и опускает руки в кружевных перчатках на окровавленные лица молодых людей и ее тихий плач, наполнивший комнату, менее всего напоминал ту мелодичность, которую он всегда ощущал, находясь с ней рядом. Душевное смятение, не покидавшее его, было еще и от ее измученного вида. Скай едва успел заметить, как прислуга, трепетавшая подле нее, вывела ее прочь из злосчастного коридора. Юноша был так поглощен всей этой историей, что не сразу смог перефокусировать взгляд с сидящего себя на мокром полу на вошедшего гостя. Он хотел встать, но его тело, отличавшееся прямой осанкой превосходного аристократа, напряглось, и каждая мышца налилась свинцом, и Скай с трудом выдерживал незримый натиск.

– Ты как? – спросил Клаус, приседая на колени рядом с другом.

– Не знаю, – пробормотал Скай растерянно. – Ужасное состояние внутри и..., – по дрожащим губам Клаус понял, что его напарник проиграет внутреннюю борьбу; но затем ему все же удалось подавить гримасу боли.

– ... меня постоянно тошнит, – закончил герцог. Дыхание его было тяжелым и неровным.

– Я помогу тебе собраться, – произнес Клаус слабым голосом, боясь потревожить Ская любым неправильно оброненным словом.

– Всего через несколько часов мы станем врагами, – Скай сделал паузу, – ты уже не переживаешь по этому поводу?

– Единственное, что сейчас меня беспокоит это твое нынешнее состояние, – огрызнулся в ответ Клаус. – Было несправедливо поручать эти разборки тебе одному.

Он в тревоги поднялся, отвернувшись от Ская, расставим руки по бокам и несколько раз глубоко вздохнул, чтобы продолжить:

– Я хочу сказать, что не понимаю, почему именно тебя заставили выгребать весь этот мусор, да еще на глазах у остальных. Его Императорское Величество решили вымазать тебя в грязи или как?

– Или как, – ответил Скай и черты его лица немного смягчились. – Думаю, что это было правильное решение, ведь эти люди защищали меня, я должен был отстоять их честь.

– Устроив погром на стадионе, и оставив за собой несмываемые следы? – с сарказмом спросил Клаус, после чего Скай кинул на него суровый взгляд.

– Я– то думал, ты пришел мне помочь.

– Прости, – сочувственно произнес Клаус, стыдливо опустив глаза, – но нужно было оставить его в живых – это мое мнение. Я понимаю, что это невозможно, и все же... Мне трудно представить себя на твоем месте.

Скай старался не смотреть в его сторону – ему не хотелось, чтобы он увидел его горящую в раскаянии душу, размазанные грязной рукой слезы по щекам, движения, полные страдания. Он почти не пострадал физически, но нервное потрясение было ужасным.

– Пойдем! – скомандовал он.

Все произошло так быстро, казалось, что он только что вышел из своих комнат, направляясь на посадочную полосу, куда отправили всех воинов и их проводников, как они уже подходили к залу, где присутствовали и представители двенадцати Рефери. Среди этой жуткой какофонии, Скай чувствовал себя в своей стихии, шум был самым подходящим лекарством, которое он мог себе вообразить, так он мог стать частью этих людей и не быть одиноким, мог оглохнуть от биения их сердец – страх поглощал все вокруг. Теперь он знал, что с легкостью сможет пробудить дремлющую в нем власть над воздухом. Во время сражения это был вибрирующий поток силы, проходящий по его рукам. Прислушиваясь к голосу ветра, в его руках была немыслимая власть, которую он обрушить на своих соперников и победить. Ему было интересно, что думали другие, увидевшие его – страх, взволнованность, радость или отчаяние?

Близнецы, стоявшие поодаль от него, не проявляли никакого интереса к наступающему роковому моменту и рисовали носками туфель круги на красном ковре зала. Клаус стоял на втором этаже, оперевшись на золотые перила и было в его выражении лица какое-то демоническое спокойствие. Отвлекшись от своих размышлений, он присмотрелся и заметил знакомую копну рыжих волос. Скай неохотно признал, что ее ошеломленный вопль посреди хаоса, творившегося на арене, был серьезным бременем. Все еще слыша ее крик, он прокручивал в своей голове все моменты, застывшие в его памяти, накаляя виски до такой степени, что он хватался за голову, чтобы хоть как-то утихомирить подступающую острую боль и новый тошнотворный приступ. Из холла за ним следил его проводник, с тревогой дожидаясь объявления турнира. Через несколько секунд створки хрустальных ворот распахнулись; вошли три человека – три представителя Великих Судей. Все замерли, готовые услышать первое задание, увидеть первую арену, первых победителей. Первым заговорил мужчина с седыми, как снег волосами, вышедший вперед. Его голос доносился отовсюду, раздаваясь эхом по залу:

– Сегодняшнее состязание станет самым первым и самым тяжелым для каждого из Вас. По решению Совета, все воины объединятся в команды по три человека.

Какое-то время стояла тишина, а затем прогремел взрыв возгласов и возмущенных криков, а кто-то напротив, хлопал друг друга по плечу и радостно рассказывал об этом во весь рот. Услышав подобную новость, Скай вздрогнул от такой неожиданности, но ему стало легче. Это означало, что он сможет взять в свою группу Клауса. Что же касается третьего участника... Скай был не против, но и достойных кандидатов пока не повстречал, учитывая то, как ведут себя простолюдины – он поморщился – и как сказалась серия полученных потрясений за один день, ему не особо хотелось пытаться довериться одному из них. Старик поднял руку – этот жест показывал о желании его продолжать откровенничать со всеми и дальше.

– Будет жестоко, если одна команда будет сильнее другой из-за иерархии ваших способностей, – сказал он. – Поэтому мы установили некоторые ограничения. В команде должны быть все три носителя уровня – A,B и С. Другими словами – владыка стихии, обладатель сверхъестественными способностями и человек, что неплохо обращается с оружием. Ская ничуть не удивил его покровительственный тон, однако кривая усмешка, появившаяся на лице этого короткостриженого старичка с глазами цвета оникса, настораживала. Никто не отреагировал на его последнее объявление, поэтому он продолжил:

– Среди вас есть и те, у кого нет и дара предвиденья, и управления одной из четырех стихий, но вы все-таки прошли отборочный тур в своих районах, и ведьма подарила вам судьбу воина, – он улыбнулся своими желтыми и кривыми зубами. Создавалось впечатление, что он получает неслыханное удовольствие от того, что разглядывает всех своими гипнотическими глазами, а его орлиный нос, казавшийся крючком, когда он склонял голову набок, придавал самому старшему из представителей больше таинственности.

– Поздравляю всех тех, кто удачно прошел программу переподготовки. С моей стороны было бы бестактно не упомянуть также о сегодняшнем трагическом происшествии, случившемся на рассвете. Мы приносим свои извинения перед герцогом и надеемся, что данная конфликтная ситуация не пошатнула Вашей решительности.

Скай не мог разглядеть даже собственных рук. Подобное заявление застало его врасплох, и внутри него вскипел гнев. Вот значит, как решили отыграться? Печаль и страдание проникли в его рассудок, как в потайную комнату, которую он тщательно пытался скрыть от любопытствующих глаз. Сознавая, что сейчас он балансирует на краю, они снова и снова будут напоминать ему об этой роковой минуте – момент, когда Скай одним движением руки свернул ему шею, послышался хруст и женский крик, разнёсшийся в его сердце, как лесной пожар.

Он растерянно моргнул, но в то же время жаждал услышать продолжение этой незабываемой истории.

– Что Вы? – осторожно начал Скай. – Подобная мелочь только раззадорит тех, кому не терпится вступить в драку. Он чуть изменил позу – сдержанность сменилась хладнокровием – и теперь смотрел прямо на представителя Рефери острым и ясным взглядом.

– Ведь все мы пришли сюда ради этого, разве не так?

Представитель внимательно выслушал, вздохнул и заявил во всеуслышание:

– Верно. Семья де Иссои может гордиться тем, что воспитала такого достойного наследника, – он перевел взгляд на остальных. – Этот молодой человек прав. Все вы прибыли сюда, чтобы сражаться. Проявить милосердие к своим врагам, порой может стоить слишком дорого при вашей следующей встрече. И все же, сохранить жизнь над падшими – это тот жест, который удивляет и покоряет, восседающих на троне.

Он смотрел на всех и ясно видел перед собой сомнения всех воинов.

– Потому что они прощают всегда, но второго шанса у вас не будет. Вы должны проявить себя.

А между тем из-за спины старшего представителя вышла женщина, заговорив мягким голосом и мир, как по волшебству, вернулся на круги своя.

– Вы отправитесь на специально отведенный участок для первого раунда. Как вам уже известно, биться придется не только друг с другом, но и с детьми Омега. Будущий Рефери без страха в глазах должен встречаться с самыми сильными отпрысками темных владык.

Такую новость нельзя было не сообщить. Полноценные затравки и серьезные потери среди всех воинов были при столкновении с детьми ночи. Даже спустя тысячелетие, для людей они оставались пришельцами и не поддавались разгадке. Две такие непохожие расы. Люди стали называть новых обитателей – Омега, что означало конец, а тех, кто поддерживал с ними связь Альфа. "Альфа и Омега – есть начало и конец" – одно из самых известных выражений нового света, построенного на прахе далекой войны. Объяснить их появление в нашем мире было так же невозможно, как и достоверно рассказать всю историю Третьей Мировой войны, обрушившейся на человечество нескончаемым дождем смерти и предательства, жутких мучений и голода. Даже члены королевских семей оставались в неведении. Эпохальная война третьего тысячелетия, когда человечество создавало первые воздушные корабли и интерактивные приборы, мечтали о создании нового поколения людей, смешивая алхимию и магию прошлого. В разгар природных катастроф появились те, кто мог управлять стихиями и сражаться с потомками мрака. Их и стали называть ангелами. Получив их кровь, ученые того времени попытались соединить их ДНК в новорожденных детях, пытаясь воссоздать нечто схожее с теми, кто спас мир от саморазрушения. Мифическая история, дающая лишь ответ, почему, избранные ведьмой обладали мистическими силами. Омега ведут мрачный образ жизни, но стараются поддерживать закон, установленный с людьми. Нарушителей же ждет смерть, хотя есть и те, кого используют в других целях – оружие в конфликтах с Британией или хищник, что сокращает свой тюремный режим, убивая участников турнира. Дети ночи тоже имеют определенную иерархию, возглавляемой королевской семьей, у них есть даже древние дворянские фамилии, обитающих на Северных границах. Османская Империя осторожно продвигалась в сближении с ними, переступая многие моральные принципы, такие как правительственная помощь, в добровольной сдаче детей в северных районах, но наполовину сорванная с петель дверь помогла нашему государству получить разработки эры первопроходцев, так называли период после окончания войны. Самые могущественные из них имели человеческий облик, а самые низшие в их пирамиде были малопривлекательны и имели безобразные формы, от которых сердце в прямом смысле уходит в пятки – чудовищные псы, разрывающие свою жертву на кусочки, крылатые создания с человеческим телосложением и кровожадным оскалам. Старые книги, хранящиеся в запретных библиотеках, которые Скаю посчастливилось увидеть по чистой случайности, говорили, что все ночные обитатели пришли сквозь параллель нашего сознания – мира снов. И каждого жителя новой расы вообразил человек в своих фантазиях, возродил его в реальности. Скай считал, что это самая правдоподобная теория из всех, что пытаются выдвинуть специалисты его страны – гипотеза о существовании других миров тоже имеет право на существование. Сон один из них.

– Главная задача, стоящая перед вами – убить наибольшее количество гибридов, которых уже вывезли на территорию, где будет проходить ваше первое испытание. Это неровная скалистая местность, имеющая густой кустарник и сезонные дожди.

Клаус и Скай переглянулись друг с другом и одновременно кивнули – в первом раунде они будут сражаться сплочённо.

Седовласый мужчина снова заговорил своим угрюмым, утробным голосом:

– Это станет прекрасной возможностью сразу избавиться от такого количества воинов, – он посмотрел на витражный иллюминатор в центре сводчатого потолка, сквозь который проходили заходящие солнечные лучи.

– Вы должны продержаться десять часов до рассвета и главное выжить. Скай вздрогнул, когда по залу прошелся звук молодого голоса. Последние слова принадлежали третьему представителю. Это был юноша лет пятнадцати с белоснежными волосами и таинственной черной татуировкой в виде знака вечности на левой щеке, представляющей собой сплетение змеиных колец. Вишневый оттенок глаз придавал ему сходство с колдуном, заключившим договор с темными силами, ради вечной красоты и молодости. Он улыбался счастливой и открытой улыбкой, произнося слова веры и надежды в их скорое возвращение и победу – гнилое подобие шутки.

– Сейчас вас пятьдесят три участника, – заметила женщина. – Будет удивительно, если вернется больше десяти. На ее лице не отобразились ни одобрение, ни недовольство – лишь почтительность и легкая тень насмешки.

Косые лучи заходящего солнца падали сквозь стеклянный потолок, сверкнув на золотых воротах, через которые будут проводить на посадку воздушных кораблей, и осветили огромные раскосые глаза и высокие скулы юноши – единственного, кто улыбался из трех представителей Великих Рефери.

Скай несколько раз прокручивал в голове все то, что говорили представители, и сотканный из странных и обрывочных фраз рассказ звучал как заклинание или молитва, которые он слышал сотни раз, будучи ребенком, и потом он повторял эти слова про себя на протяжении десяти лет. Он не боялся смерти, но страшился мгновения, когда его блуждающий взгляд упадет на нового врага и резким взмахом руки ему придется остановить биение его жизненных часов. Сейчас он мог бы сказать так много, но не говорил ровным счетом ничего, сидя бок о бок с лучшим другом, который напротив выглядел весьма жизнерадостной личностью на фоне царящего в вагоне глубокомыслия. Люди либо молчали, либо перекидывались парой слов, и Скай слышал некоторые из них: по обстоятельствам – полушепотом отвечали одни, по необходимости – бормотали другие. Юноша дотронулся до меча, алмазная рукоять которого успокаивала его безмолвный страх, а потом исказился в забвенье легкой дремоты. Милю за милей поезд катил под станцией, оборудованной прямо под землей, и снаружи стояла темнота, но Скай был уверен, что наверху небо уже заволокло белой дымкой и ко времени их прибытия, он услышит дробь дождевых капель по оконному стеклу.

Прибыв на узловатый вокзал, герцог удивился холоду мраморных плит, и в голове закралась мысль, что даже спустя несколько сотен лет на безупречной поверхности не будет не единой трещинки. Их вели три проводника с кристальными лампами в руках и, поднимаясь по лестнице, ведущей с главной платформы, воины оставляли за собой следы из-за осевшей пыли, которой становилось все больше и больше на фоне широких и пустынных коридоров.

– Посмотри, там, похоже на ворота, – сказал Клаус, напряженно глядя на залитую кристальным свечением мраморную дверь. Скай повернулся и уставился в направлении, куда указывал палец, но мгновение спустя понял причину такой взволнованности. На массивных дверях с золотыми рукоятями длинной в несколько метров были выгравированы таинственные сюжеты, но поражало уверенное владение мастеров этим искусством – при помощи движений тела, удалось воспроизвести движения души. Но грандиозное творение было и пугающим – на картинах бесформенные существа пожирали останки человеческой фигуры, огромные змеи цеплялись своими жирными телами за скалистые обрывы и за всем с лукавой гримасой наблюдали каменные статуи львов, стоящие на всех четырех концах ворот.

– Что это за чертовщина такая? – прокричал кто-то из участников.

Скай старательно избегал поддаться всеобщей нарастающей панике и увидел, как проводники достали небольшие кулоны, отсвечивающие алым цветом. До недавних пор он очень мало общался с магами и не интересовался алхимическими кровными союзами с потусторонними силами – воспитанный и благонравный юноша его кругов, мог остаться бесцветным пятном в своей семье, если бы приобрел репутацию не соответствующей дворянской фамилии, приближенной к Императору. Свисающие кулоны разбились, и ворота с грохотом широко распахнулись, посылая своим гостям безумные вопли с примесью смеха. Лунный свет пал на лица проводников, и они растворились в темном дыме, превратившись в чернильных драконов, которые резко упав вниз, просочились в каменные плиты. Неясные тени заскользили по краям ворот и терновых зарослей снаружи.

– Клаус, – закричал Скай, складывая ладони вместе, – быстро хватайся за меня! Почувствовав на плечах крепкие руки, Скай почувствовал редкое покалывание в груди от восходящей внутри силы и их обоих накрыл порыв ветра, взвихривший пыль, скрывая от взора гуляющих теней, плутавших на равнине. Они услышали позади себя душераздирающие крики, и Скай был счастлив, продолжая дышать спасительной прохладой воздуха, стоя на скалистом выступе неподалеку от выхода. Ветер дул лишь редкими слабыми порывами, но в воздух пропитался гнилью и гарью.

– Ты как? – спросил Скай, повернувшись к другу и застыл, увидев его лицо, залитое кровью. Послышался крик, пронзающий горло, словно иголками, эхом разнесшийся по смертельной долине.

– Двое, стоящих рядом со мной, – невнятно бормотал про себя Клаус, – их... на кусочки... Они умерли от безумного жара, полыхающего в ауре этих теней! В одну секунду! Они даже не успели оглянуться. Он закрыл свои глаза, стараясь удержать подступающие слезы от нахлынувшей темноты и истребляющего чувства отчаяния, от которого разрывалась голова, и немело тело.

– Какой-то ртутный демон, – захлебываясь от страха, продолжал Клаус. Его глаза опасно бегали в разные стороны.

– Заткнись и приди в себя, – угрожающе произнес Скай, все еще не веря в реальность происходящего. – Умер не ты, а те, чья кровь сейчас на твоем лице. Успокойся и возьми себя в руки.

– Сзади, – с запинкой прокричал Клаус и Скай только и успел, что отпрыгнуть в сторону, пролетев по каменистым выступам, царапая лицо и одежду. У подножия холма послышались выстрелы, и на секунду он замер от изумления, увидев огромного черного эфемерного призрака с длинными и отточенными как клинки когтями. Юноша задохнулся от отвращения и удушливой вони из клыкастой пасти, с которой свисали свежие рубиновые капли. Бронзовые кудри Клауса были пропитаны холодной тошнотворной жижей, и тут в его глазах вспыхнул гнев. Его серебряный револьвер был направлен прямо в голову, нависшего над ними призрака, а темная дымка его сущности разбегалась в темные заросли, которая выскакивала прямо из-под пальцев. В память намертво впечаталось выражение лица Клауса – отстраненное и полное ужаса. Скай с трудом сдержал болезненный стон от рвавшей его ладонь тени и заорал, что есть силы:

– Да стреляй ты в него уже!

Плечи его напарника вздрогнули, и над долиной разнеслась целая серия выстрелов. Разъяренный владелец оружия тяжело дышал, колечко пистолета высшего класса было полностью опустошенным. Все замолкло – слышался дождь и вопль темного создания повисшего над пропастью. С занесенной для последнего удара рукояткой револьвера Клаус остановился с выражением изумленного недоверия, похожий на статую античного бога. Блеск безумия в золотых глазах зловещего призрака еще не потух и тени, заструившиеся по земле, тихо ползли к уступу.

– Клаус! – На этот раз юноша отчетливо услышал голос Ская и, стряхнув оцепенение, нанес сокрушительный удар, отчего земля под его ногами зашевелилась и раскололась надвое.

Волна ветра рассекла воздух и подхватила Клауса, одновременно ударив темный силуэт, с громким звуком разорвав его грудь, и тот рухнул вниз, растворяясь в полете в бледнеющую дымку. Клаус опустился рядом с другом, но под ногами продолжала дрожать земля. Они переглянулись и понеслись вперед. Насыпь вздрогнула и накренилась, открывая огромные каменистые трещины, и дорога впереди них начала проседать.

– Держись, – Скай ухватился за руку Клауса, подняв их в невесомость, и несколько долгих мгновений они смотрели на обвал.

– Вроде справились, – сказал Клаус тоном скорее вопросительным, нежели утвердительным.

– Похоже, что тот призрак, которого ты только что пристрелил, удерживал это нагорье, поэтому можешь не сомневаться, он мертв. И я должен..., – с запинкой начал Скай, – извиниться.