Текст книги "Очерки истории российской внешней разведки. Том 5"
Автор книги: Евгений Примаков
Жанры:
История
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 71 страниц)
12. Во имя истины
В декабре 1993 года появились сообщения о том, что в Париже на 80-м году жизни скончался высокопоставленный в прошлом французский чиновник Жорж Пак, которого многие называли крупнейшим агентом КГБ во Франции за все годы холодной войны. Один из французских журналистов образно назвал Жоржа Пака «человеком, проходящим сквозь стены, который тайно пробирался по ночам в министерские кабинеты, взламывал защищенные комнаты, фотографировал все, что хотел, и затем, никем не замеченный, вновь исчезал в парижской ночи. Такое можно увидеть лишь в фильме».
Но в действительности ничего подобного в жизни Жоржа Пака не было: ни ночных проникновений в канцелярии министров, ни взламывания защищенных кабинетов, ничего такого, что зачастую встречается в шпионских фильмах. Да и зачем Жоржу Паку надо было это делать? Он был если не руководителем, то ведущим сотрудником многих министерских кабинетов, и все секретные документы этих канцелярий находились в его руках… Все было более буднично, но в то же время серьезнее и значительно сложнее, особенно в психологическом отношении.
История секретного сотрудничества Жоржа Пака с советской разведкой началась в далеком 1943 году в Алжире. Чтобы понять, почему Пак стал на путь секретного сотрудничества с иностранной державой, нелишне вспомнить, в каком положении находилась тогда его родина, дорогая его сердцу Франция…
22 июня 1940 года французское правительство, которое возглавлял маршал Петэн, подписало акт о капитуляции. Гитлер разделил Францию на две зоны. Две трети территории страны – вся Северная Франция, включая Париж, побережье Ла-Манша и Атлантику, – были оккупированы германской армией. В неоккупированной, южной зоне, сохранялась юрисдикция правительства Петэна, обосновавшегося в курортном городке Виши, которое проводило политику коллаборационизма с нацистской Германией.
Но далеко не все французы смирились с поражением и признали «режим Виши» своим правительством. За несколько дней до подписания акта о капитуляции по лондонскому радио выступил заместитель министра национальной обороны бывшего правительства Франции генерал де Голль с обращением ко всем французам и француженкам, призывая их развернуть борьбу с нацистской Германией. «Что бы ни случилось, – подчеркивал он в обращении, – пламя французского сопротивления не должно погаснуть и не погаснет»[9]9
Голль Ш. де – Военные мемуары. – Т. 1. – М., 1957. – С. 332.
[Закрыть]. Этим было положено начало движению «Свободная Франция», которое организационно оформилось в сентябре 1941 года, когда был создан Национальный комитет свободной Франции (НКСФ) во главе с генералом де Голлем.
Советское правительство, исходя из интересов объединения всех сил на борьбу против фашистской Германии, 26 сентября 1941 года, то есть сразу же после создания НКСФ, признало де Голля как руководителя «всех свободных французов, где бы они ни находились»[10]10
Цит. по: Дипломатический словарь. – Т. III. – М., 1986. – С. 19.
[Закрыть]. При этом советское правительство заявило о своей решимости содействовать «полному восстановлению независимости и величия Франции»[11]11
Там же.
[Закрыть]. В 1943 году полномочным представителем СССР при Французском комитете национального освобождения (ФКНО – так стал называться НКСФ с 3 июня 1943 г.), штаб-квартира которого обосновалась в Алжире, был назначен видный советский дипломат Александр Ефремович Богомолов.
Резким контрастом на фоне этого последовательного и ясного внешнеполитического курса Советского Союза по отношению к Франции выглядела неопределенная и даже двусмысленная политика Великобритании и особенно Соединенных Штатов. И США, и Англия, считая, что Франция уже перестала быть великой державой, и надеясь поживиться за счет французских колониальных владений, всячески тормозили признание де Голля в качестве главы временного правительства Франции. США до ноября 1942 года поддерживали официальные дипломатические отношения с правительством Виши. Лишь в августе 1943 года США и Англия из опасения, что СССР углубит свои отношения с де Голлем, признали Французский комитет национального освобождения, сопроводив признание рядом оговорок.
Жорж Пак, которого война забросила в Алжир, работал в это время на французской радиостанции «Радио-Франс», где под именем Рене Версаля вел хронику событий в рубрике «Голос Сражающейся Франции». И он воочию смог убедиться в двойственности политики США и Англии, войска которых в ноябре 1942 года высадились в Северной Африке. В своем частично автобиографическом романе-исповеди[12]12
Paques Georges. «…Comme un voleur», Julliard. – P., 1971. – P. 236–237. (В нашей прессе название этого романа переводится дословно: «…Словно вор». Это не отражает сути этого романа-исповеди. Более правильным переводом названия романа является, по нашему мнению, «Непредсказуем, как Судный День»).
[Закрыть] Жорж Пак писал, что поначалу он с энтузиазмом встретил высадку американцев в Северной Африке, но затем довольно быстро понял свою ошибку: «Они вели свою войну, не нашу… – пишет Пак. – Их люди презирали нас, поскольку мы были побежденными и бедными; их руководители уже мечтали о том, как вытеснить нас из этой Африки, которую я полюбил…» «Именно в Алжире, – говорит он позднее, – я впервые увидел американцев в действии. Уже тогда, в 1943 году, они работали в Северной Африке в ущерб Франции, поднимая племена против нас, ведя за нашей спиной переговоры с султаном Марокко. И еще больше я возненавидел их после того, как услышал, как американские генералы заявляли цинично: “После немцев надо будет заняться русскими”».
Жорж Пак невольно сопоставлял действия русских и американцев: одни сразу признали «Сражающуюся Францию», другие вели двусмысленную политику, признали руководящий орган «Сражающейся Франции», фактически ее временное правительство, только с различными оговорками. Жорж Пак непроизвольно начал симпатизировать русским и считал, что он находится в одном строю с русскими. «Именно в это время началось советское наступление, – пишет Пак в своем романе. – Наконец-то “наш лагерь” перестал отступать»[13]13
Там же. – С. 238.
[Закрыть].
Жорж Жан-Луи Пак родился 29 января 1914 года в небольшом провинциальном городке Шалон-на-Соне в департаменте Сона. В 1924 году пошел учиться в коллеж в родном Шалоне.
В 1931 году для продолжения учебы он поступил в Парк-лицей в г. Лионе, который успешно окончил в 1934 году. В 1935 году он стал студентом литературного факультета «Эколь нормаль» (Высшей нормальной школы)[14]14
О престижности этого учебного заведения говорит хотя бы то, что в разные годы Высшую нормальную школу окончили президент Франции Жорж Помпиду, премьер-министр Пьер Мендес-Франс, министры Луи Жокс, Пейрефит и многие другие.
[Закрыть].
Годы учебы Пака в «Эколь нормаль» (1935–1939 гг.) совпали с годами усиления политического размежевания французского общества и нарастания угрозы новой мировой войны.
Глубокие и обширные знания, приобретенные Жоржем Паком во время учебы в «Эколь нормаль», позволили ему получить дипломы Сорбонны о высшем образовании в области итальянской филологии, а также по практическому итальянскому языку и итальянской литературе. И завершились годы учебы успешной сдачей в Сорбонне конкурсного экзамена на степень «агреже по итальянской цивилизации» (агреже – лицо, прошедшее конкурс на замещение должности преподавателя вуза). При этом Жорж Пак занял первое место и получил премию министерства колоний Франции – путевку на Антильские острова.
Осенью 1939 года Жорж был мобилизован в армию. Военная кампания 1939/40 года оказалась для Франции проигранной.
После демобилизации с ноября 1940 года в течение года он работал преподавателем в Ницце. Но большинство его друзей и левой, и правой ориентации, враждебно настроенные по отношению к «режиму Виши», покидали Францию, многие из них направлялись в Северную Африку. Жорж с женой также решили оставить Францию, и в сентябре 1941 года они выезжают в Марокко, где Паку была предоставлена работа преподавателя литературы в одном из лицеев в Рабате. Одновременно Жорж ведет литературную страничку в издаваемом Ж. Фором еженедельнике «Молодежь».
Круто изменили спокойное течение жизни молодой семьи Паков события конца 1942 года.
8 ноября 1942 года в Марокко и Алжире высадились англо-американские войска под командованием генерала Эйзенхауэра. После непродолжительных боев войска Виши, которые формально находились в союзе с Германией, сложили оружие. Вишистская колониальная администрация в Северной, а также Западной Африке перешла на сторону союзников.
«В конце Рождества 1942 года, – вспоминает Жорж Пак, – нас посетил мой друг по «Эколь нормаль» Пьер Бутан… Он предложил мне срочно выехать в Алжир и занять пост начальника кабинета у Жана Риго, только что назначенного статс-секретарем по информации, с которым у Бутана были довольно близкие отношения».
Так 20 января 1943 года по рекомендации друга Жорж оказался в Алжире в штате комиссариата информации. Жан Риго поручает Паку и еще одному сотруднику быстро организовать работу радиостанции «Радио-Франс», и уже в феврале начинаются ее регулярные передачи. «На мою долю, – пишет в своей автобиографии Пак, – выпало огромное счастье первым по североафриканскому эфиру произнести слова о свободе и поддержать призыв генерала де Голля…»
В этот период Пак через одного из своих друзей знакомится с руководителем резидентуры советской разведки в Алжире. Постепенно у них завязалась личная дружба, перешедшая в прочное сотрудничество единомышленников, продолжавшееся почти 20 лет.
В сентябре 1944 года Жорж Пак предупредил своего советского друга, что в ближайшее время он вместе со своими коллегами по временному правительству переберется в освобожденный от немцев Париж. Резидентура отрабатывает с Паком условия связи на Париж, и в октябре 1944 года с ним восстанавливается оперативный контакт во Франции.
Пак работал в это время в кабинете военно-морского министра Жакино в качестве директора кабинета. В связи со сложностью оперативной обстановки в городе встречи с ним проводятся строго на конспиративной основе. Паку даются рекомендации о соблюдении мер предосторожности при выполнении заданий резидентуры и при выходе на встречи. Он с пониманием относится к этим рекомендациям, поскольку страна все еще живет по законам военного времени.
Победа антифашистской коалиции коренным образом изменила соотношение сил во Франции. На первый план выдвинулись левые антифашистские, демократические группировки. Но основное влияние на жизнь Франции оказывают де Голль и его сторонники.
Однако их усилия по претворению в жизнь идеи создания сильного государства и «сильной власти» натолкнулись на противодействие большинства Учредительного собрания, и 20 января 1946 года де Голль ушел в отставку. После этого усилилась межпартийная борьба за власть, и обстановка в высших эшелонах власти становилась все более и более нестабильной. Эта нестабильность была характерна и для периода после принятия в декабре 1946 года новой конституции, ознаменовавшей начало IV Республики. Правительства менялись порой несколько раз в год, на смену одним премьер-министрам приходили другие…
Соответственно, нестабильным было и положение Жоржа Пака. За короткий промежуток времени он сменил несколько кабинетов: в марте 1946 года он занимает пост помощника шефа кабинета главы правительства Феликса Гуэне, в феврале 1947 года вновь работает в кабинете военно-морского министра Жакино, в июле 1948 года становится помощником начальника канцелярии у Рене Коти, бывшего тогда министром городского строительства и реконструкции, а в конце 1949 года устраивается в секретариат премьер-министра Жоржа Бидо.
Зная о высоком интеллектуальном потенциале Жоржа Пака и его неординарных способностях, Москва рекомендовала резидентуре в Париже посоветовать Паку устроиться на один из объектов политикостратегического значения, работая в котором он мог бы снабжать разведку ценной информацией, раскрывающей планы и намерения западных держав в отношении Советского Союза и стран Восточной Европы. Такими объектами в то время могли быть канцелярия премьер-министра, министерство иностранных дел или министерство национальной обороны (НАТО еще не существовала).
В целях приближения к решению этой задачи Жорж Пак по согласованию с русскими друзьями в 1948–1949 годах прошел курс обучения в Высшей школе при министерстве национальной обороны, где специализировался на вопросах ведения «психологической войны».
В начале 1951 года Жорж Пак поделился с оперработником своими мыслями о его возможном участии в предстоящих выборах в Национальное собрание Франции, что, по его мнению, позволит ему занять более прочное положение в политических кругах страны. Руководство разведки положительно отнеслось к этой идее.
Жорж Пак выставил свою кандидатуру в небольшом городке Макон в его родном департаменте Сона и Луара.
Пак был земляком маконцев, которым импонировало, что сын парикмахера из городка Шалон-на-Соне достиг таких высот: является доцентом университета, государственным чиновником, выполняющим важные миссии и живущим среди сильных мира сего.
Правда, Пака не избрали депутатом, его соперник оказался более удачливым. Но цель была достигнута: эта предвыборная кампания упрочила положение Пака во французских правящих кругах как добропорядочного христианина и патриота своей страны.
В период с 1953 по 1957 год Жорж Пак благодаря своим связям в правительственных учреждениях был начальником канцелярии в министерстве торгового флота, советником в госсекретариате по вопросам финансов и экономики, затем – в госсекретариате по вопросам энергетики. Будучи от природы человеком честолюбивым в хорошем смысле этого слова, Пак много работает и пользуется полным доверием своих начальников. В знак признания его заслуг на государственной службе Жорж Пак в 1956 году был награжден орденом Почетного легиона.
Но где бы ни работал Пак, он оставался для советской разведки важным источником ценной политической и оперативной информации. Он черпал информацию не только по месту своей службы, но и получал порой более важные и более ценные сведения от своих друзей по «Эколь нормаль» и Сорбонне, которые занимали руководящие посты в министерствах и других государственных учреждениях либо стали видными литераторами, журналистами, имеющими дружеские связи с министрами, депутатами и другими политическими и государственными деятелями, вплоть до премьер-министров и президентов.
В эти годы сотрудничества Пака с советской разведкой с ним работают такие известные разведчики, как Иван Иванович Агаянц, Аркадий Иванович Куликов и др. Они сделали очень много, чтобы обеспечить решение разведывательных задач, используя возможности Пака. Все они видели в Паке прежде всего политического бойца, с которым их объединяло единство взглядов и общая озабоченность за судьбы мира. Общение Пака с этими людьми оставило неизгладимый след в его жизни: он мог раскрыть перед ними душу, рассказать о переживаемых им трудностях, поделиться своей радостью и горем, откровенно высказать свои сомнения. И всегда получал от своих советских друзей-единомышленников моральную поддержку и новый заряд бодрости и жизненных сил.
А трудности в жизни Пака, конечно же, были. На одной из встреч с Аркадием Ивановичем Куликовым Жорж сказал ему: «Вы не можете… представить себе, что значит для меня все время находиться в том окружении, в котором я вынужден быть, и как мне тяжело иногда переносить всю тяжесть одиночества и напряжения, которое определяется как моим положением, так и необходимостью вести исключительно осторожный, скрытый образ жизни… По этим вопросам я не могу поделиться своими мыслями даже со своей женой. И это, должен Вам признаться, иногда почти невыносимо».
Конец 50 – начало 60-х годов в жизни Франции были особенно напряженными. Страна вступила в полосу затяжной политической нестабильности, обусловленной глубокими изменениями в социально-экономической ситуации и начавшимся крайне болезненным процессом крушения французской колониальной империи.
Куда пойдет Франция? Этот вопрос интересовал политиков, дипломатов и разведчиков многих стран послевоенного мира. Найти ответ на этот вопрос – такая задача была поставлена Москвой перед советской дипломатией и советской разведкой. И надо признать, что прогнозы советских дипломатов и разведчиков, работавших в то время в Париже, во многом подтвердились последующим ходом событий. И значительное место в этом занимала информация, поступавшая от Жоржа Пака.
Один из известных американских публицистов, в прошлом сам профессиональный разведчик, справедливо отмечал, что разведывательные службы оказывали и оказывают гораздо большее влияние на ход истории, чем это представляется некоторым. «За любым крупным событием, – писал он, – за спиной каждого государственного деятеля, причастного к этим событиям, стояли разведчики, однако авторы научных хроник – то ли из-за высокомерия, то ли из чувства брезгливости – игнорируют их вклад и редко называют их имена…»[15]15
Фараго Л. Игра лисиц. – М., 1979. – С. 22.
[Закрыть]. Эти слова в полной мере могут быть отнесены ко многим советским разведчикам периода холодной войны и их верным помощникам, в парижском «созвездии» которых Жорж Пак был «звездой» первой величины.
Большое внимание в эти годы уделялось резидентурой советской разведки в Париже выявлению перспектив развития сотрудничества западных держав в рамках НАТО, созданной в 1949 году, особенно с учетом особой позиции Франции, претендующей на равновеликую с США и Англией роль в этой организации. Штаб-квартира НАТО находилась тогда в Париже, и в аппарате секретариата НАТО работало много французов. Были среди них и знакомые Жоржа Пака.
Действуя в соответствии с рекомендациями советской разведки, Жорж Пак в апреле 1958 года устраивается на работу в Постоянный государственный секретариат национальной обороны при Совете министров Франции, преобразованный с приходом к власти де Голля в Генеральный штаб национальной обороны (решение Совета министров от 11 июня 1958 г.). В составе Генерального штаба при Службе общей информации был создан Комитет по координации психологических акций. И Паку как специалисту по вопросам ведения психологической войны (вот когда пригодились знания, полученные им в свое время по проблемам психологической войны) было поручено возглавить секретариат этого комитета.
Годы работы Жоржа Пака в системе Министерства обороны Франции, а затем – в секретариате НАТО были наиболее плодотворными годами его сотрудничества с советской разведкой.
Работа в Комитете по координации психологических акций открывала перед Паком широкие возможности для ознакомления с материалами военно-стратегического характера французского министерства национальной обороны и других министерств, занимавшихся проблемами психологической войны, а также для выхода на сотрудников штаб-квартиры НАТО. Возможности Пака еще больше расширились, когда в ноябре 1958 года Генеральный штаб национальной обороны Франции назначил его своим представителем в рабочую группу Постоянного совета НАТО по координации вопросов психологических действий. Это способствовало, в свою очередь, установлению Жоржем Паком дружеских отношений со многими ответственными работниками Генерального штаба Франции. Широкие информационные возможности Пака позволили советской разведке добывать в этот период документальную разведывательную информацию по многим политическим и военно-стратегическим проблемам как отдельных западных держав, так и НАТО в целом.
Это были годы, когда, как выразился один из французских журналистов, Жорж Пак стал «важным винтиком в советской машине», а секретные документы «потекли рекой в Советский Союз». Здесь были документы и Генерального штаба национальной обороны Франции, и руководящих органов НАТО. Значительный интерес для высшего политического и военного руководства Советского Союза представлял проект плана ведения психологической войны вооруженными силами НАТО.
1961 год был годом резкого обострения международной обстановки, когда в любой момент холодная война могла превратиться в «горячую» и перерасти в глобальную атомную катастрофу. Это был год назревания Берлинского кризиса. Казалось, мир был на грани ядерной катастрофы… и, однако, катастрофы не случилось, возобладало благоразумие, и мир был сохранен.
Немалая заслуга в предотвращении военной катастрофы принадлежит и Жоржу Паку. С начала 1961 года от него постоянно поступала важная разведывательная информация, в том числе документальная, раскрывавшая истинные планы и намерения западных держав, что дало возможность советскому руководству выработать реалистические решения по поводу будущего Германии и Западного Берлина.
Тот факт, что среди добываемых Паком документов почти не было материалов по военно-стратегической проблематике Франции, видимо, не является случайностью. Жорж Пак стал на путь сотрудничества с советской разведкой, испытывая глубокую неприязнь к американцам, но, продолжая оставаться патриотом своей Родины, он не мог пойти на передачу секретных документов, затрагивающих интересы непосредственно Франции.
Передавая советской разведке материалы, раскрывающие военностратегические потенциалы США и НАТО, Жорж Пак хотел тем самым сохранить равновесие сил двух противостоящих друг другу блоков и не допустить возникновения глобальной катастрофы, которая неизбежно поглотила бы и Францию. Поступая подобным образом, Жорж Пак, по его собственному признанию, руководствовался гуманными чувствами и помыслами: он действовал в интересах Франции, он хотел оградить свою Родину от атомной войны. Именно это было основной движущей силой в его сотрудничестве с СССР.
Используя реорганизацию в системе Министерства национальной обороны Франции, Жорж Пак по согласованию с резидентурой предпринимает меры к тому, чтобы перейти на постоянную работу в НАТО. Это полностью совпадало с интересами советской разведки, а также с личными интересами самого Пака. Связи Жоржа Пака в правительственных кругах Франции и в самой НАТО обеспечили успешное претворение этого замысла в жизнь.
Жорж Пак был назначен заместителем начальника пресс-службы секретариата НАТО. Этот пост раскрывал огромные возможности по добыванию ценной разведывательной информации по Атлантическому блоку. Получив доступ практически ко всем секретным документам, в том числе и документам особой важности, Пак стал в НАТО своего рода «фильтром», цензором, определяющим, с какими материалами и в каком объеме можно знакомить иностранных журналистов, аккредитованных при штаб-квартире НАТО. Пожалуй, единственными материалами, к которым он не имел доступа, были документы с грифом «CABAL» – документы научно-технического характера о разработках новейших видов военной техники.
В связи с поступлением Жоржа Пака на работу в НАТО и его неизбежной проверкой спецслужбами на предмет установления его благонадежности резидентура по согласованию с Центром прекратила личные встречи с Паком и приняла необходимые дополнительные меры по усилению безопасности работы с ним. Личные встречи были возобновлены лишь в конце января 1963 года, и от Пака снова стали поступать секретные документы различных рабочих органов НАТО по широкому спектру политических и военно-стратегических проблем.
В конце декабря 1961 года Центр информировал резидентуру о предательстве Анатолия Голицына (бывший сотрудник Первого главного управления, бежавший на Запад во время его работы в резидентуре КГБ за границей). Были даны указания по усилению конспирации в работе со всей агентурой. Что касается работы с Паком, то было предложено изъять у него все компрометирующие его материалы и прервать с ним личные встречи на два-три месяца. Резидентура выполнила указания Центра, оставив Паку возможность вызова оперработника на экстренную встречу. И такие экстренные моментальные встречи с Жоржем Паком для получения от него секретных документов особой важности состоялись с разрешения Центра 28 февраля, 10 и 12 марта 1962 года, но после этого работа с ним в обычном режиме была законсервирована еще на два месяца – до середины мая.
После кратковременного возобновления работы с Паком летом 1962 года связь с ним с учетом его устройства в НАТО вновь была прервана до января 1963 года.
Однако, как стало известно позднее, уже в это время Жорж Пак находился под подозрением у французской контрразведки – Управления по наблюдению за территорией (ДСТ) МВД Франции. Разработка Пака и целой группы других высокопоставленных французских чиновников, подозреваемых в сотрудничестве с советской разведкой, началась в середине 1962 года. Первоисточником к проверке и разработке этих французских чиновников являлись сведения, полученные западными спецслужбами от предателя Голицына.
Его информация о наличии советской агентуры в высших эшелонах власти Франции побудила президента Кеннеди направить по этому вопросу личное послание генералу де Голлю.
Генерал де Голль поначалу не очень-то и поверил своему американскому коллеге, полагая, что американцы, будучи недовольными независимым курсом внешней политики Франции, пытаются поссорить его с русскими, отношения с которыми в этот период успешно развивались (визит Н.С. Хрущева, состоявшийся весной 1960 г., уже давал свои положительные плоды). Тем не менее для получения более полной информации, чем та, которая содержалась в послании Дж. Кеннеди, де Голль направил в Вашингтон в качестве своего личного представителя генерала де Ружемона, начальника 2-го бюро Генерального штаба. Генерал де Ружемон, вернувшись из поездки в США, подтвердил де Голлю наличие материалов, свидетельствующих об утечке совершенно секретных сведений из высших структур госаппарата Франции.
Вслед за этим, уже в мае 1962 года, де Голль направил в Вашингтон для детального ознакомления с имеющимися материалами и проведения квалифицированных бесед с перебежчиком группу экспертов французских спецслужб во главе с начальником контрразведки (ДСТ) Даниэлем Дустеном и руководителем внешней разведки Франции (СДЕСЕ) генералом Жакье. Материалы, полученные от американцев и в беседах с Голицыным (которому французы присвоили псевдоним «Мартель»), позволили французской контрразведке наметить для начала круг подозреваемых численностью до 15 человек, а затем в результате кропотливой аналитической работы сократить его до 5 человек.
В числе этих пяти подозреваемых лиц находился и Жорж Пак. Выявление «крота», как принято на Западе называть агентуру противника, внедренную в органы госаппарата, становилось теперь делом техники и времени. Эту пятерку подозреваемых контрразведка взяла в активную разработку с использованием всех розыскных и оперативно-технических средств. Это был уже декабрь 1962 года. И, однако, еще в течение многих месяцев ДСТ не удавалось определить «крота». «Охота» на него продолжалась до августа 1963 года…
10 августа 1963 года, в субботу, должна была состояться очередная встреча с Жоржем Паком. Встреча была назначена в пригороде Парижа – в местечке Фешероль, чтобы обсудить с ним новое задание и условия его выполнения. Однако эта встреча не состоялась. Резидентура обнаружила активность службы наружного наблюдения в районе места встречи и сняла своего работника с маршрута.
Основываясь на материалах, полученных от американцев, руководство ДСТ приняло решение провести с Жоржем Паком беседу и сразу предъявить ему обвинение в преступной связи с советской разведкой в расчете на то, что Жорж Пак не выдержит «психологической атаки». В целях достижения успеха французские спецслужбы заранее подготовили для Пака сюрприз-ловушку, которая, по их мнению, могла оказаться решающей в намеченном поединке.
Арест Жоржа Пака состоялся в понедельник, 12 августа, в 18 часов 30 минут при выходе его из здания штаб-квартиры НАТО, находившейся на бульваре Ланн у станции метро «Порт Дофин». В течение всего дня Пака мучили недобрые предчувствия. Автоматически выполняя свои повседневные обязанности, он постоянно возвращался к мысли о несостоявшейся встрече. В конце рабочего дня, закрыв по привычке шкафы в своем кабинете, Жорж Пак вышел на улицу… На тротуаре его ожидали трое инспекторов полиции – это были сотрудники ДСТ. Один из них, предъявив свой документ, вежливо предложил Паку поехать с ними на улицу Соссе (там находилось здание ДСТ), чтобы побеседовать.
Беседа началась в очень доброжелательном тоне. Комиссар, который вел допрос, тихим, вкрадчивым голосом пояснил, что ДСТ не хотелось бы, чтобы происшедшее в жизни Пака, столь уважаемого человека, подверглось огласке и вылилось в большой скандал, и предложил Паку чистосердечно признаться во всем, что его неизбежно мучает. Жорж Пак, несмотря на нервное напряжение и охватившее его чувство неминуемой беды, решил, тем не менее, строго следовать в беседе с сотрудниками ДСТ своей заранее отработанной легенде. На поставленный вопрос, зачем он выезжал в субботу в Фешероль, Жорж Пак внешне спокойно и невозмутимо ответил: «Я хотел посетить исторический памятник. В Фешероле находится прекрасная романская церковь…» На все другие вопросы, в том числе и о его встречах с иностранцами, Жорж Пак, отметив, что поддержание контактов с иностранными журналистами входит в круг его обязанностей как заместителя начальника пресс-службы НАТО, также дал довольно убедительные ответы.
Не добившись откровенной беседы и не получив таким образом желаемого результата, комиссар, от которого не ускользнуло тщательно скрываемое его собеседником чувство беспокойства, решил перейти в наступление и нанести противнику решающий удар. Как бы с сожалением он заявил, что напрасно господин Пак пытается скрыть от ДСТ свои контакты с представителями… советского посольства, что им доподлинно известно о его продолжительном сотрудничестве с советской разведкой. И в доказательство этого комиссар раскрыл перед Паком один из секретных документов, который Жорж Пак в свое время передавал на ознакомление советской разведке. Это был подготовленный постоянной группой Военного комитета НАТО в Вашингтоне проект плана ведения психологической войны в южной зоне Европы, который направлялся на рассмотрение и согласование начальнику Генерального штаба национальной обороны генералу Эли. Для подготовки ответа этот документ был передан тогда Жоржу Паку как специалисту в области ведения психологических действий, о чем свидетельствовала резолюция генерала Эли на сопроводительном письме. Фотокопия именно этого документа с резолюцией генерала Эли, определяющей исполнителя, и была предъявлена Паку комиссаром ДСТ. Как только Жорж Пак увидел фотокопию этого материала, он тотчас узнал в нем документ, который передавал для фотографирования в 1961 году сотруднику советского посольства. Это оказало на Пака подавляющее и разоружающее воздействие. Сразу промелькнула мысль, что кто-то в советской разведке его предал…
Не выдержав такого психологического давления, Жорж Пак попросил комиссара ДСТ пригласить ему кюре (священника), чтобы исповедаться и причаститься. А после совершения обряда церковной исповеди Жорж Пак начал подробно рассказывать всю историю своего сотрудничества с советской разведкой, с момента зарождения этого сотрудничества в Алжире и кончая несостоявшейся встречей в Фешероле.