Текст книги "Горизонты вечности (СИ)"

Автор книги: Евгений Бриз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 27 страниц)

Грузовой субсветовик GL-70 поражал воображение. Мойвин тщетно пытался увидеть его целиком. Не преуспел. Трэпт слишком поздно известил единственного пассажира о сближении. Усевшись в кресло, Майло принял ручное управление и настроил канал связи.

– Джи-Эл Семьдесят, это Джонни Путешественник, – сообщил он и, подумав, добавил: – Пусть капитан Кравиц принимает гостей.

Погрузочные и технические шаттлы уже не курсировали к громадному субстветовику. Подготовка к отправке GL-70 занимала от месяца до трёх. Более дальние перелёты совершали только корабли-разведчики, пилотируемые и беспилотники. Ну и джамперы, играющие в другой лиге.

Согласовав все формальности, Трэпт направил «Агрессор» в открывшийся шлюз транспортного отсека. Захар представил картину со стороны – как маленькую рыбёшку заглатывает огромная рыбина. Захваты-стабилизаторы взяли крохотный звездолёт в плен и сами понесли к месту стоянки.

– Ну, вот и всё, – обречённо выдохнул Майло, когда движение за бортом прекратилось. – Обратного пути нет. Мы в пасти слепого случая.

– Какой план действий на Криопсисе? – поинтересовался Мойвин.

Трэпт посмотрел на него, как на идиота.

– Убавь шустрости, ньюмен. Будем действовать по обстоятельствам.

– Ньюмен? – удивлённо переспросил Захар.

– Да, вспомнилось. Или ты предпочитаешь «болван»? Легко исправимо.

– Не стоит. Значит, никакого дальнейшего плана нет? Будем импровизировать?

– Лучшие решения рождаются в импровизации, – заверил Майло. – Если тебе от этого легче.

– Сложно сказать.

Капитан Кравиц лично встретил их едва ли не с распростёртыми объятиями. Майло воспринял приём как должное, а Захара удивило такое радушие. Не иначе как капитан уже предвкушал, как по возвращении будет транжирить плазмены, доставшиеся за нелегальные билеты. Странно, что его не удивила такая сделка. А может и удивила, кто знает. Трэпт без конца уверял, что у него «всё под контролем». Он якобы придумал убедительную легенду о путешественнике. Хорошо, если так, и Кравиц действительно поверил в неё.

– Мы проверим вашего птенца, – заговорил капитан, – разместим всех гостей в скромных, но уютных апартаментах, и двинемся в путь.

Под апартаментами стоило понимать капсулы для гиперсна, а вот насчёт других гостей Майло не говорил Захару.

– Значит, мы не единственные пассажиры? – спросил Мойвин, вызвав приступ синхронного смеха. Трэпт промолчал, а Кравиц, оглянувшись, ответил с напускной таинственностью:

– Между нами, каждый рейс я перевожу от двадцати до сорока человек. Ещё несколько сотен отсекаю высокими ценами на билеты. Ненавижу мышиную возню.

– И нищебродов, – добавил Майло.

– Верно, Джонни.

– А у вас не бывает проблем? – продолжил любопытствовать Захар. – Ведь всё неофициально, как мне видится.

По взгляду Трэпта он понял, что не стоит устраивать столь дерзких допросов. Но Кравица, похоже, не слишком смущали такие вопросы.

– Парень, я доставляю для «Магеллана» сотни тонн сырья и продовольствия, – сказал он, по-товарищески положив руку на мускулистое широкое плечо Мойвина. – Не думаю, что они будут против, если я завезу в пустыню пару десятков муравьёв.

– Главное, чтобы не тараканов, – вставил Трэпт, улыбаясь.

– Этими вопросами занимается служба корабельной безопасности. И будьте уверены – ни одна крыса или таракан не проскочат мимо них.

Трэпт издал натужный смешок. Захар невесело улыбнулся и подумал, что все их испытания ещё впереди.

Глава 21

Глава 21

«А я ведь предупреждал!» – вот что наверняка захочет сказать мне Мойвин, если дожил до конца путешествия. Фраза, которую обычно говорю всем я, но исключения для того и существуют, чтобы подтверждать правила. И кому теперь это интересно, спросите вы? Вряд ли той троице в странных костюмах болотного цвета, что окружила меня полукругом.

Я ожидал очнуться на корабле, а вместо этого пришёл в себя в комнате с медицинским оборудованием, мало похожей на медотсек корабля. Там я провёл невесть сколько времени – невозможно определить без внешних ориентиров. Полагаю, стандартные сутки, может, двое. Затем долговязый робот-санитар отвёл меня в помещение с высоченными потолками, похожее на производственный ангар, где меня встретили трое типов с хмурыми физиономиями и в корпоративной форме «Магеллана». Название я прочёл на нагрудных логотипах. На головах красовались убогие штуковины, похожие на каски, с множеством механических прибомбасов. Будто всеми тремя управлял один человек. Не исключено.

– Значит, это и есть тот самый Трэпт? – спросил один из них. Тот, что стоял по центру.

– Я ожидал большего, – буркнул второй, слева от первого.

– Важно не его тело, а мозги, – закончил третий.

Ничего себе! С каких пор Майло Трэпт стал настолько знаменитым, чтобы его знали даже на Криопсисе? Хотя не стоит забывать, что минуло как минимум пять лет полёта, а информация домчалась до планеты раньше грузового судна. Я посмотрел на каждого из присутствующих исподлобья и развёл руками:

– Кто-нибудь объяснит мне происходящее?

Впрочем, даже олигофрен сообразил бы, что всё пошло не по плану, но не мог же я предаться панике.

– Ты попался в плен, Майло, – добродушно ответил Центральный. – Или думал, сможешь так спокойно пробраться к нам, чтобы учинить очередную диверсию?

Я ударил кулаком по другой ладони и негодующе покачал головой.

– Ну, Кравиц! Сукин сын!

– Капитан Кравиц – наш человек, – заверил меня Правый. – Все его нелегальные перевозки, на самом деле, согласуются с нами, и каждый пассажир проходит проверку.

– И ты её не прошёл, – вставил Левый, самый противный. И по голосу, и на вид.

– Само собой, ведь ты – агент Банка Времени, – тут же подхватил Центральный, не дав мне заговорить. – Тот самый, который принимал участие в бойне наших учёных на Тропике… уже пять с небольшим лет назад. Мы ничего не забываем.

Выждав небольшую паузу, я сказал:

– Вот что называется «с корабля на бал». К вашему сведению, в бойне я участия не принимал и сам едва спасся.

– Да неужели? – Левый упёр руки в бока и слегка подался вперёд. – Дай угадаю – сейчас ты обвинишь во всём ваших конкурентов из «Долгого рассвета». Да?

– Не угадал, дядя, – спокойно парировал я. – Во всём повинен НЕО-ХРОМ. И у меня есть неопровержимые доказательства.

Троица переглянулась между собой. Воспользовавшись их замешательством, я нанёс контрольный удар:

– Что, не ожидали? Зарылись в своём мирке, как страусы и ни черта не знаете о творящемся в Э-Системе?

Правый неодобрительно посмотрел на меня и сказал:

– Мы знаем больше, чем ты можешь предположить. Про существование НЕО-ХРОМа тоже. А вот про то, что именно они устроили кровавую тропическую баню… Впрочем, сути дела это не меняет.

– Ещё как меняет, – возразил я. – Ваших учёных убивал не я, а значит, вы должны отпустить меня. Немедленно.

Снова они переглянулись. На этот раз, едва сдерживая смех.

– Не верю, что он агент Банка Времени, – сказал Левый. – Больше похож на циркового клоуна.

– Ты здесь не для того, чтобы понести наказание за дела тех лет, – успокоил меня Центральный.

– А для чего же?

– Во-первых, ты поведаешь нам – добровольно или насильно, – зачем тебя послали на Криопсис. Причём, сделали это так неизобретательно и по-дилетантски. Будто мы – стадо баранов.

Пожалуй, достойная оценка для моего недоработанного плана. Нельзя было недооценивать магеллановцев и их параноидальную замкнутость.

– Ещё что? – спросил я.

– Во-вторых, у нас есть для тебя интересное задание. Вряд ли ты имеешь хоть малейшее представление о том, чем мы тут занимаемся.

– Задание? Ещё одно? О нет. – Я сокрушённо присел на корточки.

На плохую карму это уже нельзя было списать. Дело в другом. Возможно, мне стоило пойти по стопам отца и послать куда подальше все эти корпорации с их грязными подковёрными игрищами. Но я протоптал свою тропику, и вот теперь угодил в логово главных и загадочных психов Э-Системы, рядом с которыми Эл Монахью покажется безобидным ребёнком-аутистом.

– Вы изучаете артефакты, позволяющие воздействовать на пространство-время, – озвучил я расхожее мнение, как зазубренную ботаником аксиому.

– Похоже, там действительно в это верят, – с улыбкой обратился Правый к Центральному.

– Пусть верят. Чем глубже они заблуждаются, тем лучше для нас.

– А вы просветите невежу, – предложил я.

– Всему своё время, Майло, – сказал Центральный. – Сначала ты расскажешь нам всё в комнате переговоров.

– А я думал, это и есть комната переговоров. – Я поднял голову, демонстрируя величину помещения. – Здесь можно допрашивать даже инопланетян размером с космический корабль.

Сарказм, конечно же, никто из этих снобов не оценил.

На самом деле, комната напоминала пыточную. Меня усадили в медленно вращающееся кресло с автоматическими захватами конечностей и шеи. Всегда считал, что есть более гуманные способы обездвижить человека, но какой смысл удивляться варварским замашкам детей пустыни? Они ведь как сироты, воспитанные тягой к изучению инопланетных артефактов. Фанатики. И я почти стал таким же.

Металлические зажимы больно впивались в кожу, но я решил потерпеть, чем пищать, как девица. На допросе вместо троих присутствовал целый консилиум. Магеллановцы – все как один в болотной униформе и навороченных касках – расселись вокруг меня. Вращение кресла позволяло видеть меня каждому из собравшихся с периодичностью примерно раз в полминуты. Я постарался узнать знакомые рожи, но все они казались одинаковыми.

– Зачем вы прилетели на Криопсис, Майло Трэпт? – спросил кто-то из собравшихся.

Звучит как на сеансе шаманов, не находите? Я прокашлялся и ответил:

– Всё просто. Если Криопсис не летит к Майло, значит, Майло летит на Криопсис.

– Вздумали валять дурака? – прозвучал другой голос, пытающийся быть грозным. – Не вынуждайте нас применять болезненное сканирование мозга. Боюсь, вы не оправитесь после процедуры.

– Полагаю, до вас прогресс ещё не дошёл? – предположил я. – Или с каких пор скачивание воспоминаний стало болезненным процессом?

– Нам не нужны ваши воспоминания, мистер Трэпт, – заговорил ещё один голос. – Вы могли их умело приукрасить и замаскировать главное. Нам нужны ваши конкретные знания.

В конце концов, я начал воспринимать их как какофонию единого организма, имеющего полтора десятка голов и голосов. И не мог не отметить здравость рассуждения этого организма.

– Повторю вопрос: какова цель вашего задания?

Скрывать правду не имело смысла. Я ведь и собирался выйти на «Магеллан», чтобы заключить с ними сделку. Правда, рассчитывал сделать это немного иначе, но суть неизменна. Прежнюю работу я, скорее всего, потерял. Просочиться незамеченным через Портал и примкнуть к Холдингу у меня вряд ли получилось бы. Становиться крысой НЕО-ХРОМа – не вариант. Примкнуть к «Долгому рассвету», у которого я своровал одну из их главных тайн? Сомневаюсь, что мне нашлось бы место за пределами подземного Прогноз-Сити. К тому же, «консервная философия» не для меня. Оставался «Магеллан». Теневой игрок, о котором мало кто знал помимо того, что он поставлял экстракт гепрагонов всей Э-Системе и даже за Портал.

Я поведал им всё без утаек. Заранее предупредил запастись терпением, так как начать решил, как и полагается, с детства и сложных взаимоотношений с отцом. И попросил не перебивать без крайней надобности. Не знаю, верили они мне или считали, что я нагло вру напропалую, но слушали внимательно. Затем я дошёл до кульминации – событий, начавшихся на том злополучном курорте на Тропике. Тогда судьба и закрутила рулетку заданий, и с каждым разом выпадало всё более сложное. Я не забыл упомянуть и о Реставраторе, имевшем к Криопсису непосредственное отношение.

Реакция консилиума оставалась для меня загадкой до тех пор, пока один из представителей не заговорил:

– Значит, вы ищете недостающие пазлы картины мира? И никаких происков Холдинга?

Нет, они точно испытывали моё терпение.

– По-моему, так я и сказал. Или каждое предложение стоит повторять дважды?

– Не стоит, мистер Трэпт, – вмешался более молодой голос. – Мы проверим информацию, но многое уже знали и до этого.

– И вот вам первый из искомых пазлов, – включился ещё один, – учёные, на которых так рьяно охотятся по всей Э-Системе, имеют к нашим исследованиям лишь косвенное отношение.

Хороша нажива, но я старался сохранять ясность мышления. Тут же вспомнился недавний разговор с первой троицей магеллановцев. «Чем глубже они заблуждаются, тем лучше для нас».

– Вы использовали их как отвлекающий манёвр? – спросил я.

– И манёвр сработал, – последовал ответ. – Мы отвлекли внимание от планеты, рассыпав вдали фальшивые игрушки.

Будь возможность, я бы укоризненно покачал головой, но пришлось ограничиться голой морализаторской фразой:

– Значит, к своим сотрудникам вы относитесь, как к фальшивым игрушкам? Я не стану подписывать с вами контракт.

– Он вам и не потребуется. Задание из тех, где нужны контракты.

– Всё настолько ужасно?

– Вероятность успеха двадцать процентов.

Шикарные шансы. Разве я не должен был привыкнуть к подобным вероятностям успеха?

– С добровольцами у вас недобор, – предположил я, – поэтому вы используете любого подвернувшегося бедолагу?

– Далеко не любого, – возразили мне. – И не стоит так прибедняться, мистер Трэпт. Именно ваши навыки агента сделали из вас подходящего кандидата на роль червя.

– Червя? Полагаю, без навыков мне бы жилось проще.

– Они же могут вас и спасти. Нет смысла бросать в водопад не умеющих плавать щенков. Они ведь всё равно не выберутся. А вот вы – другое дело.

Мне польстило признание таланта выкручиваться даже из безнадёжных передряг.

– Ладно, раз уж моё мнение не учитывается, может, перейдём сразу к делу?

На несколько секунд в зале повисла тишина.

– Мы передадим вас под начало полковника Парсона и доктора Джудо. Они работают в аномальной зоне, где ведутся исследования обнаруженных артефактов.

– Мы уверены, там вы найдёте все недостающие пазлы для вашей картины, – на этой оптимистичной ноте меня отключили лёгким уколом в шею.

Полковник Парсон походил на бульдога, которому вкололи пять кубиков тестостерона. Его глаза, как и он сам, постоянно бегали туда-сюда, подгоняли подчинённых и искали косяки в упорядоченном рабочем процессе. В полевой лаборатории, возле которой мы находились, царствовала доктор Джудо, но вокруг лаборатории была вотчина полковника. Именно он решал, кого впускать за тяжёлые бронированные двери.

Мы стояли втроём в пустыне, под палящим светилом Криопсиса: я, Мойвин в теле «запаски» и неизвестный мне парень лет двадцати с небольшим. И ещё два охранника по бокам. Вопреки ожиданиям, Захар не стал напоминать мне о проколе с Кравицем, хотя проколом я это не считал. В любом случае, «Магеллан» использовал бы нас по своему усмотрению, а усмотрения у него, как я понял, за гранью цинизма.

Парсон закончил с раздачей указаний и подошёл с выражением лица, будто кто-то из нас спалил его дом.

– А вот и новые черви, – сказал он и тут же повеселел. – Я ознакомился с вашими досье. Разберёмся сразу с сантиментами: никто вас не спасёт. Там, куда вы отправитесь, всё будет зависеть только от вас. Мне глубоко плевать на ваши жизни, но мне платят за то, чтобы черви возвращались.

– Обнадёживающая речь, – буркнул я, воспользовавшись паузой. И получил болезненный тычок в бочину от охранника.

– Она только началась, Трэпт. В этой лаборатории, – Парсон указал себе за спину, – собраны главные находки «Магеллана». Мы называем их цифрофагами. Они частично напоминают саркофаги и огромные циферблаты.

– А действуют так же, как и малые циферблаты? – рискнул спросить я. На удивление, нового тычка не последовало, и полковник ответил спокойно, словно ожидая от меня подобного вопроса.

– Не совсем. Но хорошо, что ты наслышан о наших ранних находках, некоторые из которых успели украсть засланцы «Долгого рассвета». С тех пор у нас жёсткий карантин.

– Ясно, так что с цифрофагами? – напомнил я.

– Они позволяют перемещаться в пространстве-времени, – сказал Парсон. Коротко и со вкусом.

– Значит, слухи правдивы? – ожил Мойвин.

– Частично. Всё не так просто, как представляется. Теоретически заправленный меллиумом цифрофаг может переправить разум в любую точку пространства и времени, но вопрос в возвращении.

– А что такое меллиум? – решил не отмалчиваться и третий юноша.

– Меллиум – это мощнейшее и опаснейшее вещество, топливо, – пояснил полковник и скрестил руки за спиной. – Про исчезновения целых исследовательских групп вы наверняка наслышаны. – Мы синхронно кивнули. – Так вот, всё это результат контакта с незащищённым меллиумом. Внешне он практически неотличим от смеси ртути и едва влажного песка. – Парсон криво улыбнулся. – А мы в пустыне, где сплошь песок. Для поиска артефактов приходилось вести раскопки. Потери были неизбежны.

– Так что случилось с теми экспедициями? – спросил я, ощущая накатывавшее возбуждение. Оно затмило даже чувство опасности. Кусочки мозаики сыпались на меня, как и взымаемый ветром песок. – Меллиум забросил их невесть куда в прошлое или будущее?

Полковник покачал головой:

– Доподлинно неизвестно. Но мы полагаем, он мог и попросту уничтожить их. Превратить в пыль в прямом смысле слова.

– При этом вы продолжаете работать с этим топливом, – констатировал Захар, как мне показалось, намекая на безумие магеллановцев.

– Разумеется! – воскликнул Парсон. – После здешних находок Портал кажется примитивной и наскучившей игрушкой. Он – всего лишь дверь в другую комнату в огромном доме с миллионом комнат и этажей. Зашли – вышли и ничего более. С помощью же цифрофагов мы можем путешествовать по дому, как захотим.

– Главное – не забрести в тёмный чулан с захлопывающейся дверью, – вставил я.

– Вот именно, Майло! – Полковник снизошёл до того, что одобрительно похлопал меня по плечу. – В наших руках оказались безграничные возможности, но мы пока не научились ими правильно и безопасно пользоваться.

– И мы для вас подопытные кролики, – скорее заявил, чем спросил Мойвин. – Или как вы говорите – черви.

– Потери неизбежны, – упорно повторил Парсон.

– А вы не задавались вопросом, что случилось с Экспонатами, в чьих артефактах вы сейчас пытаетесь разобраться? – спросил я. – Может быть, их погубили их же технологии?

– Не поверишь, старина, но именно этот вопрос корпорация поставила во главу угла.

Он назвал меня «старина»?

– Если продолжать аналогию с огромным домом, – не позволил мне опомниться полковник, – то мы – дети, забредшие в него в отсутствие старших. Возможно, родителей. И наша задача – не баловаться, почуяв свободу, а разобраться, куда эти взрослые делись.

– У вас неплохо выходит с аналогиями, – заметил я без злого умысла, что не спасло меня от ещё одного тычка. На сей раз болезненнее предыдущего. Я едва не согнулся пополам.

Этим уродам и слова не скажи! Парсон сделал вид, что ничего не произошло, и сказал:

– Многое нам уже удалось выяснить, но информации по-прежнему крайне мало.

– Так чем вы занимаетесь? – осторожно поинтересовался Захар. – Забрасываете червей в прошлое или будущее и ждёте их возвращения с порциями информации?

– Близко, но не верно. Во-первых, цифрофаги не перемещают материальные объекты. Мы не можем снабдить червя оружием и прочими технологичными девайсами для помощи в сборе информации.

– Как же перемещается сам червь? – недоуменно спросил третий парнишка.

– Разумом, – ответил Парсон. – Путём вселения в субъекта, привязанного к конкретному месту и времени. Тело червя же остаётся в вегетативном состоянии в цифрофаге. Соответственно, червь не может забрать с собой ничего, кроме полученных знаний.

Принцип примерно тот же, что и с использованием грегари, смекнул я. А операция должна напоминать путешествие в Голем. Только сложнее, учитывая воздействие на время и пространство.

– Но если вы думаете, что на этом тонкости заканчиваются, то ошибаетесь, салаги, – усмехнулся полковник, будто прочитав мои мысли. Выждав паузу, он продолжил: – Главная проблема в другом. А именно – в квазирегенерации реальности.

Мы молчали, ожидая разъяснений.

– Дело в том, что вернувшись, скажем, в прошлое и начав действовать там иначе, чем было по истории, вы создаёте ответвление реальности. Поначалу мы называли их альтернативами, но скоро поняли, что более подходящее название – это квазирегенерированные реальности. Они сохраняют все атрибуты основной и меняются под воздействием ваших инородных действий.

– Как река, для которой прорыли новый канал в сторону, – настал мой черёд козырять аналогиями. – Вода та же, но направление совсем иное.

– В точку, Майло. – Удары от охранника чередовались с похвалой полковника. – И всё бы ничего, только эти каналы имеют свойство рано или поздно пересыхать. В нашем случае рано. Уже установлен диапазон – от недели до двух. После чего квазиреальность начинает неизбежно разрушаться. Мы не знаем, сколько длится весь процесс разрушения, но зафиксированный максимум, когда червь успевал вернуться – три дня. Если червь не успевает вернуться, то его ждёт вечное забвение.

Прозвучало зловеще, как байка у ночного костра, но при этом не оставляя сомнений, что всё сказанное – правда от и до.

– Но тело же остаётся, – робко предположил темноволосый юноша. Пора бы уже узнать хотя бы его имя, но полковник не спешил знакомить нас друг с другом.

– Остаётся пустая оболочка, – поправил Парсон. – Биологический мусор, непригодный даже для загрузки временных воспоминаний. Угасший разум не воспринимает их, мы пробовали.

– Что собой представляет разрушение квазиреальности? – спросил я.

– Те, кто застали этот момент и всё же успели вернуться, говорят об одном – о превращении в песок всего окружающего. Предметов, зданий, людей.

– В песок? – переспросил Захар.

– Да. Несложно предположить, какая участь ждёт зазевавшихся.

– Незавидная, – бросил я. – А что мешает им вернуться вовремя? Это сложный процесс?

Маловероятно, чтобы он походил по лёгкости на возращение из тела грегари без использования экранирования. Иначе «Магеллан» не нуждался бы в червях.

– Возможно, и не сложный, – туманно ответил Парсон. – Кое-какие данные указывают на способности прошлой цивилизации не только возвращаться силой мысли, но и сохранять квазиреальность от разрушения несравненно долгий срок, чем две недели.

– Силой мысли?

– Мы называем это техникой ментального контроля. Несомненно, Экспонаты ею владели. Так же мы знаем, что не они создали цифрофаги и Портал. Как и мы, они были всего лишь пользователями, но куда более продвинутыми.

– Вы всё это узнали от вернувшихся червей? – спросил я. Стоило дать возможность информации усвоиться, но любопытство бежало впереди меня.

– Да, но вам достаточно знать лишь необходимый минимум. Главное: чтобы уцелеть, вам придётся найти работающий и заправленный меллиумом цифрофаг. Доктор Джудо проинструктирует вас, что с ним делать. Моя задача – готовить червей к действиям на незнакомой территории.

– Значит, вы знаете место назначения?

Парсон сделал неопределённый жест рукой.

– Более-менее представляем. Вас отправят на Криопсис на несколько тысячелетий в прошлое. Ранее там была жизнь. Точнее сказать не могу. Каждый из вас завладеет телом одного из местных жителей. Ими могут оказаться кто угодно, так что элемент лотереи неизбежен. Вам повезёт, если персона попадётся высокопоставленной, имеющей доступ к секретным сведениям, на которые мы и охотимся. Там их именуют погребёнными архивами. Если же нет… – Полковник взял красноречивую паузу. – Придётся приложить больше усилий для успеха. Цифрофагам не одно тысячелетие, и ниже границы их обнаружения мы вас не опустим. – Парсон принялся вымерять шагами небольшую песчаную площадку перед нами. – Вам потребуется примерно день, чтобы пробиться к управлению телом. Не пытайтесь завладеть им раньше! Абориген заметит неладное, и вас могут изолировать. Сидите тихо и наблюдайте. В первый день вы – пассажиры. Анализируйте знания аборигена об окружающем мире. Частично вам они будут доступны через несколько часов. В том числе знание языка. В определённый момент вы почувствуете, что стали доминантной единицей и способны забрать тело. Разум аборигена станет вашим узником, а для кого-то и союзником. Следите за временем. С той секунды, как первый из вас начнёт действовать и создаст ответвление квазиреальности, у вас троих останется максимум две недели, но мой совет – не превышать десяти тамошних дней. За это время потребуется найти доступ к погребённым архивам, тщательно изучить их, отыскать функционирующие цифрофаги и с их помощью вернуться в родные тела. Задача ясна?

Я услышал, как Мойвин откашлялся. Наверно, хотел что-то спросить, да запутался в вопросах. Пришлось говорить мне:

– На бумаге всё проще простого. Инструктаж тоже шикарный. – Я помолчал, ожидая солдатского удара, но его не последовало. – Так почему же возвращаются лишь двое из десяти?

– Могу лишь предположить. Они теряются в непривычной обстановке, не успевают найти цифрофаг, попадают в заключение, пытаясь добраться до архивов. Совершить роковой прокол ещё проще, чем отработать чётко по плану. – Парсон взглянул на наручные часы и указал на вход в лабораторию. – Азы озвучены, дальше вашими никчёмными душонками займётся доктор Джудо.

Солдафоны пинками загнали нас в здание, не дав возможности задать ещё несколько вопросов. Оставалось надеяться, что доктор знает не меньше полковника. Доктор оказался смуглой женщиной лет тридцати пяти с аккуратно убранными волосами и сосредоточенным взглядом. Она не создавала впечатление главной, как и Парсон. Их назначили кураторами червей, только и всего.

В той части, куда нас провели, в три ряда стояли упомянутые полковником цифрофаги. Я их сразу определил. Огромные яйцеобразные штуковины, при беглом взгляде напоминающие криокапсулы. Но вместо дисплеев верхнюю поверхность едва ли не целиком усеивали сложные приспособления. На циферблаты часов они походили лишь отдалённо. Разного диаметра, с разным количеством внутренних циферблатов и множеством «стрелок». Вместо цифр по кругу располагались незнакомые мне символы. Это всё, что я мог разглядеть беглым взглядом.

– Нам потребовались годы, чтобы разобраться в цифрофагах, – заговорила доктор Джудо. – Теперь мы уверены, что вы не попадёте в «обречённое пространство», как мы его называем.

Не спрашивая разрешения, я подошёл к цифрофагу и разглядел его внимательнее. Тяжело принять мысль, что эта яйцеобразная капсула способна перемещать сознание во времени.

– Что именно вы хотите узнать из тех архивов? – спросил я.

– Любая информация будет полезна, – заверила меня доктор Джудо. – Одна из важнейших целей – узнать, что произошло с цивилизацией Экспонатов. И для чего они инфицировали Портал.

– Полковник Парсон сказал, что Портал создали не Экспонаты, – перебил доктора Мойвин.

– Они и не создавали, но супервирус П-21 – их рук дело. Об этом свидетельствуют изученные наблюдателями документы.

У неё уже «наблюдатели», а не «черви». И на том спасибо.

– А если они создали супервирус, то где-то должна находиться и формула вакцины, – закончила мулатка.

Вот чего захотели эти черти! Перелезть через забор и устремиться к бессмертию. И в отличие от «Долгого рассвета» и НЕО-ХРОМа, «Магеллан» избрал принципиально иной путь преодоления неприступного препятствия. Копания в артефактах Э-Системы и Титана не принесло ощутимых плодов, но копания в прошлом Экспонатов – совсем иное дело.

– Стрелки – это настройки места и времени? – спросил я, продолжая изучать многочисленные циферблаты на капсуле.

В её нижней части, под «лежбищем» тела, я обнаружил полупрозрачный контейнер, заполненный тёмной субстанцией – меллиумом.

– Не только, – ответила доктор Джудо, запуская первый из цифрофагов. – Правильное использование всех доступных функций должно позволять выбирать определённое существо для переселения в заданное время. С точностью до секунды. Но мы пока не способны на такое.

– А есть гарантии, что я не вселюсь в условную собаку? – поинтересовался я.

– Теперь – да.

Значит, каким-то из первых червей всё же не повезло.

– Вам не придётся запоминать все эти комбинации, – утешила доктор. – Для успешного возврата понадобится внести единственный код. Мы называем его персональным кодом души.

– Звучит… претенциозно, – заметил я.

– Цифрофаг способен производить сканирование энергетической сущности субъекта и вносить её в память, – продолжила доктор Джудо. – При вводе полученного кода-комбинации на любом другом цифрофаге, где бы тот ни находился, странствующий разум возвращается в исходную точку времени и пространства, то есть сюда.

– Своего рода страховка, – понимающе кивнул я. – Обратный билет из квазиреальности.

– Да. Этот метод – несомненная находка, но у него есть один очевидный минус. Без второго заправленного цифрофага он не действует.

– Это лотерея, – прошептал паренёк, о существовании которого я успел забыть. – Поэтому вам нужны черви, а не агенты.

– Он отправится вместе с нами? – спросил я у доктора. – Нас даже не представили.

Джудо не успела произнести и слова, как паренёк протянул мне руку и сказал:

– Николай Холодов, «мотылёк» с далёкой Земли.

– Далеко же тебя занесло, – усмехнулся я и ответил на рукопожатие.

Мы с Мойвиным представились в ответ. Захар не стал упоминать, что его прошлая интерпретация тоже прилетела с Земли. К чему? У нынешней версии не было никакого представления о колыбели человеческой цивилизации, кроме базовых знаний.

– Три человека – оптимальный состав команды наблюдателей, – пояснила доктор Джудо. – Но вы должны действовать сообща. И не только ради эффективного использования времени, но и ради продления существования квазиреальности. Удерживающая её энергия исходит не от одного субъекта, а от троих. При условии, что все доживут до финальной стадии. – Она криво улыбнулась. – Все три цифрофага настроены на максимальную близость. Если повезёт, вы успеете запомнить того, кто находился рядом с вами после переселения. Однако рассчитывать на слепую удачу не стоит. Один из вас должен определить место и время сбора, оставив для двоих коллег ориентир. – Доктор перевела взгляд на меня. – Мистер Трэпт, поручаю вопрос связи вам.

Я махнул рукой.

– Конечно, кому же ещё?

– Самое простое для вас – использовать центральную площадь. Ориентиры можно выцарапать на поверхности здания на юнике. Местные жители не знают нашего языка, поэтому такой способ связи безопасен. Постарайтесь уложиться в два-три дня, чтобы больше времени осталось на совместный поиск архивов. Без надобности не вступайте в контакт с местными и, тем более, не ввязывайтесь ни в какие конфликты. Тамошнее мироустройство может показаться вам неприемлемым, но всё это не должно отвлекать вас от главного. Не пытайтесь никого спасать. Любые попытки что-то изменить лишены смысла априори. Квазиреальность разрушится, а на основную воздействие не распространится. Ваша цель – информация.