Текст книги "Горизонты вечности (СИ)"

Автор книги: Евгений Бриз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц)

Глава 10

Глава 10

В какой-то степени я был благодарен Нисону за то, что он взял меня в плен и фактически принудил заниматься острым вопросом Голема. Скажу откровенно, аферу с проникновением я задумал давно, но у меня не хватало двух вещей её провернуть: духа и разрешения начальства. Появление первого не заставило себя ждать, а второе уже не требовалось. К возвращению губернатора у меня был готов план, но я наотрез отказался выполнять его без уведомления Козински.

– Я буду говорить при вас, как вы и хотели, – сообщил я Нисону.

По блеску красных глаз я понял, что он в предвкушении грядущей миссии, и такие мелочи, как беседа пленника с боссом его вовсе не заботили.

– Я помню наш уговор и не собираюсь от него отступать, – уверил он и отдал распоряжения бортовой системе совершить видеовызов в Праймовский филиал Банка Времени.

Пока мы ожидали ответа, я поинтересовался, как прошёл деловой визит.

– Все вопросы согласованы, – ответил Нисон, – иначе бы дальнейшие начинания потеряли всякий смысл.

– Что с Меган?

– С мисс Дайер всё в порядке. Она сопроводила меня на встречу, после чего я оставил её в зарезервированном номере отеля вместе со своей лучшей охраной.

Я замотал головой, вкладывая в этот жест всё переполнявшее меня разочарование:

– Вам следовало отвезти её в Банк.

– Чтобы лишиться одного из рычагов воздействия на Майло Трэпта? Ну уж нет. – Нисон усмехнулся и погрозил мне пальцем. – Кстати, я без труда раскрыл вашу маленькую хитрость. Вы совсем не брат и сестра. Ведь так?

К такому повороту я был готов, поэтому мне не составило усилий сохранить спокойствие.

– Это что-то меняет?

– В нашем деле – нет. Я человек слова. После того, как ты доставишь мне информацию из Голема, я отпущу вас обоих.

В эту секунду на главном экране возникло знакомое лицо дяди Боба. Интересно, Нисон успел вычислить наше родство?

– Майло, это ты? – неуверенно спросил Козински. – Что там случилось, чёрт возьми? В «Генрилэнде» хаос, Шлупп пропал, ХРОМ забил тревогу…

– Полегче, босс, – осадил его я. – Ситуация повернулась ко мне задницей. Я хотел сказать – неожиданной стороной.

– Что это значит? И кто этот человек? – Козински уставился на стоявшего недалеко от меня Нисона.

Губернатор молчал, возлагая на меня функции переговорщика. Насколько я понял, его совершенно не заботил начальник филиала. Метузела-экзот на старости лет уверовал в неуязвимость своих позиций.

– Это губернатор анклава Нью-Парадисо на Тропике, – пояснил я. – С его помощью я собираюсь провернуть ту големскую операцию, которую мы как-то обмозговывали.

Козински не сразу сообразил, о какой именно операции я говорю. Мы обсуждали немало вариантов, но потенциально успешным мог стать только самый экстремальный.

– Ты в своём уме, Трэпт? – обрёл дар речи босс. – Никаких операций. Сейчас ты мне нужен в отделе вместе со своими свидетелями. Возможно, вам придётся лететь на Землю.

– Без меня, – отрезал я. – Мистер Нисон не может больше ждать.

Похоже, до Козински дошло. Я увидел, как от ярости взбухли вены на его шее.

– Ваш агент прав, – вступил в разговор Нисон, сохраняя невозмутимость. – Он обязан мне жизнью. Вы получите его обратно после того, как он выполнит задание.

– Вы отдаёте отчёт своим действиям, господин губернатор? – Козински с трудом держал эмоции в узде. – Немедленно верните агента в Даст-Сити, иначе мне придётся подключить службы ХРОМа!

Нисон лишь усмехнулся:

– Уж не считаете ли вы меня психом-одиночкой? Поверьте, за мной стоят достаточно влиятельные силы, непосредственно связанные с Холдингом. Я уже согласовал с ними похищение вашего парня, не волнуйтесь.

– Согласовали похищение? – Козински непонимающе уставился на меня. – О чём он говорит?

Я устало вздохнул. Мне надоело это бессмысленное бодание двух титанов, на кону которого стояла моя никчёмная, по их меркам, жизнь.

– Речь шла о Шэн Чанге, – сказал я. – Не знаю, сколько там правды, но испытывать судьбу мне не хочется.

– И поэтому ты собираешься испытать её в Големе?

– Ты же знаешь, я давно задумал эту махинацию. Да и обострение отношений с Чангом нам ни к чему. Особенно сейчас.

Мне показалось, Козински смирился с обстоятельствами. Вероятно, он бы и дальше противился, включи я режим плачущего племянника. Но я сэкономил наше время. К тому же, каждый сотрудник Банка знал о заочном противостоянии двух больших начальников: Центрального подразделения и Праймовского филиала. Из-за близости к Ольтеру Хрому у земного начальника была небольшая фора, и он всеми силами стремился посадить на Прайме своего человека. Но дядя Боб не относился к числу легко сгибаемых.

– Я ещё дам прикурить этому узкоглазому, – буркнул шеф.

– Что же, теперь можно считать все разногласия улаженными, – довольно потёр руки Нисон. – Я с нетерпением жду, когда Майло расскажет мне о своём плане.

Я вполоборота повернулся к губернатору:

– Тогда устраивайтесь удобнее и останавливайте меня, когда ваш мозг будет включать режим реверса.

– Уверен, я всё пойму.

Козински предпочёл присутствовать и не отключался. Нисон уселся в подоспевшее на вызов мобильное кресло, закинув ногу на ногу.

– Буду краток, – начал я. – Физически проникнуть в Голем невозможно, поэтому есть лишь один способ оказаться там – в криокапсуле.

– Стоп! – тут же запротестовал губернатор, непонимающе хлопая глазами.

– Недолго вы продержались, – поддел его я.

– Как ты собираешься проникнуть туда в криокапсуле, если их интересуют исключительно древние консервы? Подделаешь год своей заморозки? Или попробуешь совершить подмену? Но ведь их технологии запросто распознают подставу. Думаешь, никто так не пробовал?

На последних словах Нисон позволил себе ухмыльнуться, полагая, что раздавил мои намерения в стадии зачатия. Я терпеливо выслушал шквал его вопросов и нанёс ответный удар:

– А никто и не собирается лезть в морозильник. По крайней мере, физически.

Нисон вперил в меня капитулирующий взгляд, но через секунду попытался спасти положение:

– Хочешь сказать, ты намерен использовать одну из моих потеряшек?

– В точку! – воскликнул я, едва не напугав губера. Бедолага аж дёрнулся. – Мне понадобится синхронизирующий модуль и несколько транс-ампул из Банка. Я скажу, каких именно. По сути, это будет хорошо знакомая мне процедура, за исключением некоторых нюансов.

– Ага, именно эти нюансы и превращают дело в самоубийство, – вмешался с экрана Козински.

– Стоп, – снова потребовал Нисон. – Давайте сразу проясним, – он смотрел и обращался ко мне, – ты собираешься подключиться к одной из потеряшек, чтобы взять контроль над его телом после пробуждения? Такое подключение вообще возможно?

– Угу. Для этого придётся немного «подогреть» спящего. У нас будет небольшое окно для внедрения до того, как его мозг зафункционирует в полной мере. Времени крайне мало, чтобы не оставить следов пробуждения, но его достаточно, если знать, что делать. В этом плане старая криокапсула сыграет нам на руку. В современных чересчур хитрые датчики, обмануть которые непросто.

– Я понял, о чём ты, – кивнул губернатор. – Но знай, парень – их сканеры без труда обнаружат инородное присутствие в замороженных мозгах консервы, как только извлекут клиента из капсулы. – И снова это победоносное свечение красных глаз.

Надоело его обламывать, честное слово.

– Я знаю, поэтому есть лишь один способ избежать обнаружения – использовать экранирование сознания при максимальных настройках щита.

– Что означает раствориться в спящем разуме без остатка, – буркнул Козински.

– Хм, вот как? – Нисон помассировал челюсть. – И что же нам это даст? Если Майло не будет осознавать себя, то что он сможет поведать нам после возвращения?

– В этом плане как раз никаких проблем нет, – опередил меня с ответом дядя Боб. – Все воспоминания о пережитом сохранятся в мозгу Майло, как мемодубликаты. Гораздо важнее другой вопрос: как Майло вернуться, не осознавая себя?

Губернаторская маска, заменявшая лицо, снова едва заметно искривилась в подобии задумчивости.

– Действительно, хороший вопрос. Но я полагаю, мы разбудим Майло через определённое время, разве нет?

Козински покачал головой.

– Такой вариант исключён. Вернее, он годится в качестве крайней меры сродни ампутации головы. Стороннее извлечение возможно лишь с помощью введения специальных растворов прямиком в управляющий мозг, и в семидесяти процентах случаев это означает выжигание сознания.

Нисон нахмурился. Он посмотрел на меня и сделал вопросительный жест рукой.

– А почему тот второй грегари не свихнулся, когда кто-то убил управляющего им агента?

– Потому что его сознание находилось внутри него, – пояснил я, – хоть и на заднем плане. Неожиданное пробуждение хоть и ударило по его психике, но не лишило рассудка. В случае же с агентом, речь идёт о вынесенном за пределы тела сознании, вернуть которое не так просто.

– Аа, – протянул губернатор. – И как же осуществляется возврат?

– Только самим агентом, – мгновенно ответил дядя Боб, заставив губернатора сфокусировать взгляд на экране. – Поэтому обычно практикуется поверхностное проникновение в разум грегари. Такое присутствие легко обнаруживается сканерами, зато позволяет управляющему иметь стопроцентный контроль над чужим телом и с лёгкостью вернуться в любой момент. Даже если грегари будет убит, агенту ничего не угрожает, он просто очнётся.

– Значит… – заговорил Нисон, но дядя Боб продолжил познавательную лекцию, невзирая на открывшего рот губернатора.

– Но если используется глубокое погружение с максимальными настройками экранирования, это уже совсем другое дело. Да, ни один из существующих сканеров не обнаружит инородного присутствия, но и агент подвергает себя фактически смертельному риску. Не осознавая себя, агент ничего не сможет сделать, чтобы вернуться в своё родное тело, потому что он не будет про него знать. Его единственным оружием останутся инстинкты и подсознание, которые вытеснят аналогичную начинку грегари. Но мёртвый грегари унесёт за собой в забвение и погребённый разум агента. Про принудительное пробуждение я уже говорил. Из чего следует вывод: подобная затея – дохлый номер. Как в прямом, так и в переносном смысле. Что теперь скажете, господин губернатор?

Нисон тучно восседал в кресле, скрестив руки на груди. Мне он напоминал недовольную птицу на насесте, вынужденную сидеть под проливным дождём.

– Хреновый, оказывается, у тебя план, Майло, – бросил он мне.

– Это как посмотреть, – парировал я.

– Что значит – как посмотреть? Пока я не вижу для тебя ни одной возможности вернуться. Они вообще есть?

Козински уже намеревался ответить, но на сей раз я опередил его:

– Существует способ возврата, основанный на введении в мозг грегари незначительной дозы фальшивых воспоминаний. Фальшивых для него и реальных – для агента.

– Что это значит?

– Хождение по канату без страховки, – успел вставить Козински и вытер капли пота со лба.

– Эта доза воспоминаний и есть страховка, – исправил я. – Просто она должна быть надёжно и правильно закреплена.

– Давайте без метафор! – рявкнул Нисон. – Как будут действовать эти воспоминания?

Дядя Боб больше не пытался навязать своё видение, поэтому я спокойно объяснил:

– После пробуждения у грегари будет в голове каша из образов, видений и снов. Особенно у таких, как ваши потеряшки, которые провели в капсулах по двести-триста лет. Но за несколько дней прошлое начнёт для них структурироваться. Большую часть своих жизней они должны будут вспомнить, хотя какая-то часть канет в бездну разума, извлечь которую смогут лишь специалисты по расшифровке мемодубликатов. Наша доза фальшивых воспоминаний не должна потеряться. Срок их жизни – как у стандартных имплантированных воспоминаний, около двух недель. Вполне достаточно. Введённый эпизод рано или поздно всплывёт в памяти и вызовет внутренний диссонанс личности. Грегари, скорее всего, спишет его на побочный эффект пробуждения или ярко отпечатавшийся сон, но присутствующий в его теле агент, то есть я, воспримет это воспоминание совсем иначе. Я пойму его природу и начну осознавать себя, прорываясь сквозь сознание грегари наружу. С этого момента сканеры – если по какой-то причине они до сих пор будут использоваться – распознают странную нейронную активность, но у меня будет время вернуться в своё тело. И даже если грегари убьют прежде, какая-то часть меня всё же уцелеет.

В завершении своей речи я улыбнулся, демонстрируя полное спокойствие и уверенность в успехе операции.

– Эту часть тебя, – заворчал Козински, – можно будет смело оформлять в Обитель Грёз. Другого места в Э-Системе я ей не вижу.

– Если не повезёт, то да. По крайней мере, матушке будет не так одиноко.

– Неудачная шутка, – прошипел дядя Боб.

Нисон, внимательно выслушавший меня и сидевший неподвижно, точно статуя птицы, резко встал и снял пиджак. Очевидно, ему стало жарко.

– Какой-то сложный у тебя план, парень, – проговорил он. – Мне надо переварить всё сказанное тобой.

– Нечего тут переваривать, – сказал Козински. – Это игра в русскую рулетку с почти полным барабаном.

Губернатор не скрывал скептического настроя. Предположу, что в нём бушевали два противоречивых начала: голос здравого смысла и вопль авантюриста, чьё время на исходе. Но авантюрист обязан был одержать победу, учитывая, что он рисковал не своей шкурой.

– Пусть так, – согласился Нисон после непродолжительного раздумья. – Но ведь план Майло – единственный известный вам способ оказаться в Големе? Если у вас есть ещё варианты, господин начальник филиала, я готов выслушать их.

Все понимали, у Козински не было вариантов. Имеющиеся в его арсенале доводы и аргументы не пробили броню губернаторского упрямства. Не исключаю, что Нисон отправил бы меня в пасть забвения даже с минимальными шансами на возвращение. А у меня их было чуть больше, чем нисколько.

– Но это безумие! – дядя Боб предпринял финальную попытку выиграть партию. – Мы даже не знаем, что в Големе делают с консервами, через какое время их размораживают и не пускают ли прямиком на какие-нибудь чудовищные эксперименты.

– Это как раз те вопросы, – спокойно проговорил Нисон, – на которые все мы хотим получить ответы, разве нет?

– Да, но я веду к тому, что есть вероятность длительного ожидания. – Похоже, Козински нащупал уязвимое место в позиции губернатора. – Допустим, «Долгий рассвет» скупает древних впрок, отправляет вновь прибывших на склад и использует лишь по мере необходимости. Вы готовы ждать годы или десятилетия?

– А чем я, собственно, рискую? Считайте меня престарелым рыболовом, закинувшим удочку в таинственный омут. Повезёт – вытащу улов, нет – брошу удочку и залезу в ящик до лучших времён. Всё просто.

Повисшая тишина ознаменовала поражение одного титана другому. Козински не стал рыпаться в агонии и молниеносно переключился на решение другой задачи.

– Где вы собираетесь держать Трэпта во время операции? – спросил он. – Принимая в расчёт возможные сроки.

– Какое-то время я останусь на Прайме, – ответил Нисон. – Но рано или поздно мне придётся улететь в Нью-Парадисо. Если к тому моменту Майло не вернётся, я оставлю его в сооружённом лагере вместе с целой бригадой надёжных помощников и роботов. Мы будем терпеливо ждать пробуждения. При худших раскладах я верну вам его тело перед тем, как сам отправлюсь в криокапсулу.

– Каков предполагаемый срок вашей жизни?

Нисон слегка смутился. Вопрос в понимании общества считался верхом нетактичности, но губернатор не стал возмущаться.

– В остатке около двух лет объективного бодрствования. Прибавляйте сюда деловые перелёты и график глубокого сна. За последние десять лет я потратил лишь треть от этого времени, пробуждаясь только по важным поводам и в дежурные месяцы, чтобы впитать в себя свежие новости. – Губернатор кивнул на меня. – Он – важный повод, как и вся поездка сюда. В остальном же мне хватает дежурных месяцев. К тому же слишком много циклов заморозки и пробуждения мой организм уже не способен выдержать.

– Стало быть, вашего дедлайна нам ждать ещё порядка десяти лет, – прямо заключил Козински и кивнул. – Вы – классический метузела, желающий растянуть своё существование до предела.

– А вы разве нет? – с наигранным удивлением воскликнул Нисон. – Будь вы приверженцем «мотыльков», вряд ли бы работали на Банк Времени.

– Я продолжаю семейное дело.

– Все так говорят. Бедные заложники семейных уз. – Губернатор издал смешок. – Но я не из их числа.

Тема рисковала уйти в опасном направлении, поэтому я поспешил вмешаться:

– Не пора ли перейти к делу? Если нам предстоит долгое ожидание, то не стоит терять время на самой ранней стадии.

Нисон примирительно поднял руки, дескать, он и не думает возражать. Затем обратился к изображению на экране:

– Полагаю, ваше участие всё же потребуется. Вы должны будете передать моему человеку синхронизирующий модуль и транс-ампулы, которые нужны Майло для задания.

– С модулем всё понятно, – буркнул Козински и посмотрел на меня недобрым взглядом. – Ты нашёл себе лестницу из забвения?

– Конечно. Она лежит в дальнем ящике моего архива.

– Что это за воспоминание? Насколько оно надёжно? Сначала мы должны всё обсудить.

– У меня было две недели на поиск решения возврата, – сказал я. – Проанализировав истории жизней всех четырёх потеряшек, я подобрал лучшее. На мой взгляд.

– Выкладывай, – потребовал босс.

Глава 11

Глава 11

Прямая связь между двумя мирами с минимальной задержкой – ещё одно наследие технологий Экспонатов. Принцип её работы оставался неясным, как и принцип работы самого Портала. Два идентичных устройства, расположенных в непосредственной близости от поверхностей проникновения, образовывали единый приёмник звуковой и видеоинформации. К самим устройствам, получившими название Эхо-Э, смогли подключить ретрансляторы, позволяющие не присутствовать в непосредственной близости от поверхности проникновения. Таким образом, между Праймом и Титаном сообщения передавались почти мгновенно, и ради быстроты и удобства с Земли на спутник Сатурна прибыла внушительная делегация высокопоставленных лиц.

Во время важного разговора с Титаном Захар держался сдержанно, не позволяя эмоциям взять верх. От него, как и от Лидии и Алекса, требовалось лишь изложение фактов. В закрытом кабинете Козински присутствовали четверо: трое свидетелей и сам начальника филиала. По ту сторону находились сплошь незнакомые для Мойвина персоны: начальник Центрального подразделения Банка Времени Шэн Чанг, его заместитель по вопросам запортальной деятельности и два представителя ХРОМа одинаковых с лица точно клоны. Именно эти двое, как быстро догадался Захар, обладали правом решающего слова. Как ни странно, смерть Всеволода Шмелёва заботила их больше, нежели самого Чанга. Чанг не настаивал на срочной доставке свидетелей, охарактеризовав случившееся, как «досадный прокол коллег».

– Их присутствие на Земле не поможет нам разобраться в случившемся на Тропике, – заявил начальник Центрального подразделения на безупречном юнике. – Я считаю более целесообразным отправить в Э-Систему ещё нескольких агентов и следователей. На сей раз с ответственными кураторами всех операций, если мистер Козински не в состоянии обеспечить безопасность нашим людям.

Козински на удивление спокойно воспринял укол и даже не стал оправдываться. Лишь когда Чанг подлил масла, посетовав на то, что «с Прайма могли бы отправить и больше, чем одного агента с грегари», Козински ответил:

– Раз на то пошло, вам самим ничто не мешало задействовать дублирующую пару.

– Нам нельзя было отправлять целую делегацию, не зная масштабов проблемы, – парировал землянин. – Это привлекло бы внимание.

– Предполагаю, в Э-Системе у вас и без того хватает засланных казачков под прикрытием.

– Достаточно препирательств! – вмешался один из представителей Холдинга. – После обсуждения ситуации с Ольтером мы разработаем план, как действовать дальше. Пока же вынужден настаивать на немедленной доставке свидетелей на Землю, прямиком в штаб-квартиру ХРОМа.

Чанг не осмелился перечить высшему руководству, хоть его вид и выражал полное несогласие с их решением.

– Мистер Козински, организуйте рейс в Прайм-Сити к Порталу следующим же утром, – сказал второй «клон». – Мы встретим свидетелей с нашей стороны, но вам придётся отправить с ними не слишком приметное, но боевое сопровождение.

– Я понял задачу. Завтра подготовлю команду.

Захара вместе с Алексом и Лидией оставили под охраной в резиденции филиала. Мойвина не удивило наличие спальных мест в офисном здании. «Как раз для таких случаев», как пояснил Козински. Сам начальник предпочёл заночевать на работе. Ему явно не претило схлопотать ещё один прокол. Комната отдыха на четверых граничила с кабинетом. В холле нёс вахту вооружённый банковский робот и страхующий человек. Ещё несколько таких же пар находились в разных точках здания.

Мойвин не хотел спать, эмоциональное напряжение накануне возвращения на Землю выжгло все прочие чувства и желания. Впрочем, он понимал, что смена планет и систем не приблизит его к дому, несмотря на географическое перемещение. Он развалился на кушетке, предвкушая скучную бессонную ночь, но события пошли вовсе не по сценарию.

Сначала заговорила Лидия, когда они остались втроём:

– Что будем делать, бравые хлопцы?

– Ты о чём? – не понял Захар.

– О нашем положении. Или вам всё равно, что кто-то будет копаться в ваших мозгах, с риском повредить их?

– А у нас есть альтернативы? – устало спросил Ротман, не поворачивая головы. – Если хочешь знать моё мнение – я против. Не имею ни малейшего желания лететь в Осиное Гнездо, но от наших желаний ничего не зависит.

– С тобой всё и так понятно, – пренебрежительно махнула рукой девушка. – Ты же грегари, банковское рабство у тебя в крови.

К удивлению Захара, Ротман не вскочил и не стал ничего доказывать, а повернулся на другой бок.

– Думай, что хочешь, сучка, – пробормотал, засыпая, Алекс и отключился.

Завидная способность, отметил Мойвин.

– А тебе, Захар, разве не всё равно? – спросила Лидия по-русски. – Только не строй иллюзий, что тебя прямиком отправят домой к семье.

– Я и не строю.

– Банк никогда тебя не отпустит после случившегося.

– Почему никогда? Все опасные для них воспоминания они могут стереть ластиком…

Мойвин не договорил, увидев, как девушка закачала головой. Теперь уже рыжие распущенные волосы практически заслонили её немного изменённое лицо. Пластики поработали с каждым из троих, добавив и убрав некоторые черты.

– Мемодубликаты не уничтожаются ластиком, – сказала девушка. – Их вообще невозможно стереть. А это значит, что тебе до конца жизни придётся таскать с собой этот опасный багаж мертвеца.

Новость не обескуражила Захара. Он пожал плечами и ответил:

– После того, как я пересёк Портал и инфицировался П-21, моя жизнь уже стала другой. Навсегда.

– Это разные вещи.

– В любом случае я не могу оставить семью.

– Впитал холдинговую агитацию ответственности с юных лет? Способный ученик.

– А почему ты так беспокоишься о возвращении на Землю? – спросил Захар, удивлённый настроем Лидии. – Твоему сознанию ничего не угрожает, в отличие от моего.

– Я же рассказывала свою историю. Мне нужен Шлупп, и я не остановлюсь, пока не доберусь до него. Обычной смертью он не отделается.

– Думаешь, Банк не намерен его искать?

– Мне плевать на Банк. В Э-Системе они почти беспомощны, как слепые щенки, что доказали события на Тропике. – Лидия откинула прядь волос с лица и уселась на кушетку, скрестив ноги и упёршись локтями о колени. – А если пришлют отряд, то Шлуппа им точно не поймать. На кого они могут рассчитывать, так это на одиночек, внедрённых «мотыльков» и скрытых метузел. Но последние – это тяжёлая артиллерия самого Ольтера Хрома. Холдинг ими рискует лишь в крайних случаях и будут беречь до последнего.

– И поэтому ты собираешься действовать в одиночку? – удивился Захар.

– Так же, как и в «Генрилэнде», – кивнула Лидия, – пока не появился вездесущий Трэпт. Мне пришлось действовать с ним сообща, иначе бы эти умельцы напортачили. Собственно, это они и сделали, позволив Шлуппу улизнуть.

– Кажется, я начинаю понимать, почему месть называют холодным блюдом, – усмехнулся Мойвин.

– О да! Ему не уйти. У меня уже есть соображения, где его искать.

Захар наклонился ближе к девушке и прошептал:

– Для начала тебе придётся как-то вырваться из-под охраны Банка. Как ты собираешься это сделать?

– Пока не знаю, – ответила Лидия и добавила ещё тише: – Но на Землю я не полечу, даже если придётся прибегнуть к крайним мерам.

Захар удержался от вопроса, о каких крайних мерах идёт речь. Но он был уверен, что ответ ему не понравится.

– Поэтому ты и подстрекаешь нас составить тебе компанию? – помедлив, спросил Захар.

– Чёрт, Мойвин, это твои мозги! – шёпот едва балансировал на тонкой грани, чтобы не сорваться на крик. Девушка кивнула на спящего Ротмана. – Если ты такой же раб, как он, то делай всё, что они тебе скажут. Только знай – ты для них функция. Выполнишь предназначение и отправишься в архив.

Захар промолчал. У него впереди маячила целая ночь на раздумья, но вряд ли он согласится участвовать в мятежном бегстве. У них с Лидией разные цели: она была одержима охотой на миллионера, сжёгшего её сестру, Захар же стремился вернуть сошедший с рельс поезд собственной жизни на путь. И лучше бы уходящий за горизонт, чем упирающийся в тупик. С десяток вагонов уже потеряно, и Захар не намеревался сходить в кювет забвенья всем составом.

Ночь не успела закончиться, как он понял, что минувший разговор был лишь цветочками.

Козински поднял всех на ноги задолго до рассвета. Причина внезапного отъезда не разглашалась, но Мойвин посчитал, что дело в эффекте неожиданности для возможных недоброжелателей. В разговоре с Титаном речь шла о завтрашнем дне, и смещение сроков могло сбить с толку тех, кто планировал сорвать поездку. Интересно, размышлял Захар, Козински учёл тот факт, что сорвать её мог один из переправляемых свидетелей?

К их троице приставили уже знакомых агентов – Тиррела и Леви. Судя по их физиономиям, выспаться им тоже не удалось. Долговязый Тиррел выглядел мрачнее тучи, а коренастый Леви без конца пил кофе и казался озадаченным ночной работой. Как и в предыдущий раз, он занял водительское место в аэрокаре, а Тиррел сел к нему спиной, чтобы видеть пассажиров. Ротман забился в угол и досматривал прерванный сон, Лидия же напоминала натянутую струну. Очевидно, она активно обдумывала свои действия, решил Мойвин. И поразмыслил, не стоило ли сдать девицу и рассказать о её намерениях Козински во избежание опасного развития событий? Кто знает, что на уме у этой безумной, и как далеко способна завести её жажда мести? Скорее всего, не дальше префектуры Прайм-Сити. Вид Тиррела и Леви внушал как минимум спокойствие. Со своей задачей эти двое обязаны справиться.

Захару вспомнилась давняя поездка – последняя в статусе курсанта лётного училища, когда его под охраной увозили в изолятор после положительных тестов на наличие порошковых гепрагононов в крови. Впервые популярный наркотик добрался до Земли спустя лет десять после открытия Криопсиса. Тогда ещё учёные ХРОМа не научились изготавливать из концентрата гепрагонов растворы для транс-ампул, зато некоторые умельцы из Э-Системы придумали растениям более приземлённое применение, после чего наладили поставки экзотического наркотика за Портал под видом оздоровительных порошков для кожи лица. Гепротик, как прозвали его любители ирреальности, не вызывал зависимости, зато воздействовал на психику на глубинном уровне: отправлял человека в мир собственных ярчайших фантазий. Причём, в представлении человека проходили дни, а то и недели, в действительности же – несколько минут, от силы час. В течение этого времени употребивший гепротик сохранял способность выполнять несложные действия и даже отвечать на простые вопросы. После возвращения он не помнил своих действий в реальности. Гепротик оставался популярным и спустя многие годы после изобретения транс-ампул, так как стоил на порядок дешевле.

Захар никогда не испытывал тяги к новым ощущениям, полётов хватало, но происки завистников принесли последним плоды – устранение сильного конкурента состоялось. За те несколько злосчастных минут Захар пережил невероятные дни полётов на джамп-звездолёте – пределе мечтаний любого пилота и не только. В завершении путешествия он почему-то оказался на Криопсисе, в странном городе, обнесённом стеной. Там джампер вышел из строя, оставив Захара пленником чужого поселения посреди пустыни. К счастью Мойвина, в этот самый момент действие гепротика закончилось. К несчастью – он пришёл себя в медицинском крыле своего училища. Впоследствии Захар часто вспоминал Криопсис, ища в этой части персональных фантазий какой-то скрытый смысл, связь с потаёнными страхами или же мечтами, но так и не нашёл никаких зацепок. Когда же из-за Портала поползли слухи о найденных на Криопсисе артефактах прошлой цивилизации, позволяющих подчинять пространство и время, Захар неожиданно понял, что рано или поздно он должен посетить это место, пусть даже ведомый давним наркотическим видением. П-21 его не страшил. Именно поэтому он не пришёл в ужас, обнаружив себя в Э-Системе. Наверно, по той же причине, помимо несчастного случая с сыном, он подписал контракт с Банком Времени, где дал согласие на использование своего тела по ту сторону Портала.

– Долго ещё? – вяло спросил Тиррел через плечо.

– Около часа, пролетаем Пятое кладбище, – ответил Леви, вальяжно раскинувшись в кресле пилота. – Ты куда-то спешишь?

– У Кассандры завтра выпускной. – Тиррел зевнул. – Выбил у шефа выходной за неделю, но, как он мне сказал, для него новый день наступает только с рассветом.

– Не беспокойся на этот счёт, Даг. Для тебя он не наступит. – Леви с дьявольской быстротой вытащил пистолет, приставил его к голове коллеги и выстрелил.

Захара окатило неприятной субстанцией. Оружие оказалось пулевым. Обмякшее тело Тиррела сползло на пол, бедняга даже не успел крикнуть.

– Никому не рыпаться, мы садимся, – приказал убийца за штурвалом и на несколько мгновений отвернулся, чтобы ввести команду автопилоту.

Боковым зрением Захар уловил движение: Лидия подняла руки за голову. Сначала он записал этот порыв на счёт инстинктов. Когда при вас хладнокровно убивают человека и угрожают оружием, наверняка вы не рискнёте форсировать события и продемонстрируете покорность. Особенно если вы хрупкая девушка. Но Мойвин ошибся – Лидия и не думала капитулировать. Пока они с Ротманом изображали двух недоумевающих истуканов – или являлись ими – девушка использовала представившуюся возможность и кошачьим прыжком преодолела расстояние от задних пассажирских мест до пилотского. Леви явно не ожидал такой прыти, но сработали профессиональные навыки. Он вскинул пистолет и, не целясь, выстрелил. Пуля просвистела по салону и угодила в кожаный подголовник рядом с Захаром. Как на дуэли, Леви не реализовал возможности первого выстрела и жестоко поплатился за промах. Лидия схватила его выставленную руку и резко выкрутила локтевой сустав. Оружие выпало, Леви закричал, но через секунду крик сменился булькающим стон – девушка что-то воткнула ему в горло.