Текст книги "Горизонты вечности (СИ)"

Автор книги: Евгений Бриз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 27 страниц)

– Зачем вам понадобились учёные «Магеллана»? – спросил я.

– Чтобы дискредитировать ваш филиал, – с готовностью и без тени смущения выдала девица. – Центральное подразделение Банка Времени давно стало нашим основным рычагом воздействия на ХРОМ, и Козински оставался главной преградой к полному поглощению этой дочерней корпорации.

– Значит, Шэн Чанг – очередная ваша марионетка. Как и Леви.

Засилье предателей поражало воображение, но в условиях корпоративных войн на иное рассчитывать не приходилось.

– Леви получил задачу любой ценой сорвать доставку свидетелей за Портал, – сказала Лида. – Даже если придётся убить меня.

– А вместо этого ты убила его.

– Кто-то из нас должен был стать расходным материалом. Мы оба это понимали. У Леви было ощутимое преимущество, потому что я не могла атаковать первой. Но он им воспользовался неважно.

– Вернёмся к Шлуппу, – сказал я. – Как ты узнала, что он скрывается на Зэт-Восемь и как с ним связан заключённый по имени Нил Таннер?

– А вот это самая важная часть, Майло. Если я откажусь говорить, ты приступишь к пыткам?

– С превеликим удовольствием. Давно никого не пытал.

Поколебавшись с минуту – скорее для проформы – и выслушав от меня экзотические виды причинения боли, Лида всё же сообразила, что раскрыв мне всю колоду карт, глупо прятать последнего туза.

– Шлупп умудрился украсть две технологии, «Трансмиграцию» у нас и «Перерождение» у Холдинга. Причём, не просто технологии, но и тестовые модели аппаратов, что значительно облегчило ему задачу. Он знал, что в его отеле намечается заварушка с участием многих сторон, поэтому благополучно принял меры и слинял. Причём, не просто слинял, а… размножился.

– В каком смысле? – тут же спросил я.

– Оцифровав себя, Шлупп не остановился на этом. Он создал множество копий своей личности в виртуальном пространстве, некоторые поместил в стазис, а некоторые загрузил в заранее отобранных индивидов. И целиком поглотил тех людей. Своё родное тело он потерял, так как тщательное сканирование личности, дающее максимальное сходство с исходником, подразумевает почти в ста процентах случаев уничтожение тела или его стремительное старение. Но вместо одного Генри Шлуппа в Э-Системе и за Порталом появилось сразу десять копий, а может и больше. У всех одинаковая стартовая база, но совершенно разные тела и условия, в которых они оказались. С течением времени эти личности будут меняться, и далеко не факт, что в лучшую сторону.

Признаюсь начистоту, подобное я представлял себе либо в отдалённой перспективе, либо в научной фантастике, но никак не у себя под боком в настоящем. Впрочем, удивился я не особо. События последних месяцев закалили столь ядовитой информацией, что у меня начал вырабатываться иммунитет к сюрпризам и неожиданностям.

– А сукин сын Генри не так глуп, как я думал. – Вместо усмешки у меня получился какой-то нелепый стон.

– Мы не можем допустить, чтобы технологии попали на чёрный рынок, – продолжила обрабатывать меня Лида. Теперь я понял, почему она столь охотно делилась со мной знаниями – надеялась, что я испугаюсь общего врага и перейду на её сторону.

А может, она просто боялась кофе в лицо, не знаю.

– Поэтому устроили масштабную охоту на всех разбежавшихся по разным углам тараканов – носителей личности Генри Шлуппа?

– Да. Операция называется «Бесконечный Генри», мы задействовали все ресурсы, чтобы изловить и уничтожить копии Шлуппа. Все до одной.

– Но ведь он размножился после той заварушки на Тропике, – напомнил я, стараясь увязать события и хронологию.

– Верно. На Тропике у меня была задача пасти Шлуппа и помочь коллегам в устранении учёных с Криопсиса, в результате чего я оказалась в тылу другого нашего врага.

– Праймовского филиала Банка Времени.

– Ага. После такого поворота моё задание скорректировали, при этом во главу угла ставился поиск частей «Бесконечного Генри»и их уничтожение.

Наконец, я сформировал в уме представленную пленницей картину закулисных баталий. Осознание масштабов и значимости до конца не пришло, но я нутром чуял – всё намного сложнее, чем кажется на первый взгляд. Картине ещё не хватало нескольких пазлов, касающихся инопланетных артефактов с Криопсиса и теневой силы, представляемой Вэтло.

– Скольких вам удалось уничтожить? – спросил я.

– Шестерых. Таннер был седьмым. – Тон Лиды неожиданно сменился с нейтрального на доверительный. – В скаченных мною мемодубликатах, возможно, зашифрована информация о местонахождении других копий. Нам стоит как можно скорее переправить дубликаты на Тропик. В одном из анклавов базируется наш технологичный штаб.

Ну вот, как я и говорил.

– Нам? Мне надо на Крокос, детка, или ты забыла?

– Не делай вид, что тебе начхать на будущее нашей цивилизации, Трэпт, – с вызовом проговорила девица. – Или ты до сих пор не осознал возможных масштабов проблем? Последствия будут чудовищными, поверь.

Я подавил искусственно вызванный зевок и посмотрел в окно. До орбиты ещё лететь и лететь, а надобность в пленнице уже отпала. Сомневаюсь, что у неё остались для меня важные сведения и вообще что-то помимо приёмов психо-агитации.

– Призываешь к объединению? – Я встал у неё за спиной, дабы лишить её возможности визуального контакта. – Тогда объясни, какого чёрта вы до сих пор не объединили усилия с Холдингом? Вы ищете копии Шлуппов, а между делом не забываете подтачивать позиции конкурентов. Например, захватить власть в Праймовском филиале. – Я положил руки Лиде на плечи и с силой сжал. От неожиданности она напряглась, но не закричала. – Иначе бы Козински не спровадил меня на Крокос, настоятельно советуя лететь туда как можно скорее.

– Твой дядя уже мёртв, – заявила Лида. – Или близок к этому. Ты вовремя улетел, иначе бы разделил с ним смерть. А что касается твоего вопроса… Козински пропитан верностью линии ХРОМа. С ним, как и с Лэнсом, бессмысленно и невозможно сотрудничать. Даже если бы они помогли нам решить проблему «Бесконечного Генри», то сразу после успешного решения попытались бы уничтожить и нас. Потому что мы для них ещё большая угроза...

Она не договорила. Я накрутил её осветлённые волосы на руку, резко дёрнул на себя так, что лицо девицы оказалось устремлено вверх. Затем слегка наклонился. Наши лица разделяли сантиметры, я чувствовал её испуганное дыхание.

– Козински жив, а вот ты – пойманный в капкан зверь на пороге забвения, – проговорил я. – Извивающийся, но беспомощный. Ты избавила себя от мучений, добровольно рассказав обо всём, но это не значит, что я намерен сохранить тебе жизнь.

Отпустив волосы, я подошёл к панели управления. Лида провожала меня оторопелым взглядом. О чём это я? – читалось в её глазах.

– Но ведь ты обещал… – Она запаниковала, тщетно пытаясь избавиться от ремней. – Лживый мерзавец!

– Мне нравится нарушать обещания. – Я улыбнулся и ввёл в компьютер необходимую комбинацию. – Особенно данные предателям. Ты ведь знаешь, что я с детства ненавижу предателей.

– Нет! – Паника усиливалась в геометрической прогрессии. – Постой! Я могу пригодиться тебе!

– Сомневаюсь. – Я совершил финальное нажатие. – Приятного полёта.

Это были последние слова, которые услышала девица перед тем, как «Агрессор» катапультировал её прямиком в атмосферу Z-8. Мы поднялись достаточно высоко, так что путешествие к поверхности обещало стать для Лиды долгим и увлекательным. У самого же пульс подскочил, а ладони вспотели. Не каждый день приходится вышвыривать пленных пассажиров за борт с помощью катапульты. Пусть даже врагов.

Пожалуй, стоит выпить ещё одну чашку чёрного кофе с сахаром. Или чего покрепче.

Орбитальный пропускной контроль я прошёл без труда – сканер не засёк на борту заключённого, а значит, я мог спокойно покинуть планету-тюрьму. На каждом заключённом выбивали подкожную идентификационную татуировку, невидимую невооружённым глазом. Определить её мог лишь высокотехнологичный сканер, доступный охранным системам на орбите. Он же и впускал суда в атмосферу из космоса. Вы могли обмануть нерадивый охранников на Z-8, но не эти машины.

Едва я вышел в вакуумное пространство, искин «Агрессора» сообщил о входящем видеосообщении с Прайма. Я сразу понял, что это Козински и не ошибся. Он сидел в офисе Банка, из-за тонированных окон невозможно было определить времени суток.

– Майло, если ты ещё жив, то спешу сообщить тебе тяжёлую новость – наш запасной штаб на Крокосе рассекретили. – Дядя Боб покачал головой и закрыл ладонями лицо, будто сам узнал эту новость только что. – Кажется, всё сложнее, чем я предполагал, и нам противостоит сила, с которой прежде мы не сталкивались. Это не «Долгий рассвет» и не Шэн Чанг, хотя они продолжают осложнять нам жизнь. Большего сказать не могу. Тебе немедленно следует изменить курс и вернуться на Прайм. – Он выставил руки вперёд, будто предупреждая моё возмущение. – Знаю, я лично предупреждал тебя, чтобы ты ни при каких обстоятельствах не отступал от первоначального плана, но… Вынужден признать, такого поворота никто не прогнозировал. Мы прокололись. Мне больно осознавать, что я отправил тебя в пасть забвения, но я хотел лишь сохранить тебе жизнь. – Очередной тяжёлый вздох. – В Даст-Сити сейчас небезопасно, но мы успешно держим оборону. А на Крокосе тебя ждёт засада. – Дядя Боб помолчал секунд пять. – Это всё. Решай сам.

Я откинулся на спинку кресла первого пилота и сцепил кисти на затылке. По иронии, сообщение пришло в тот момент, когда мне следовало задать курс «Агрессору» на ближайшие два месяца. Планета-тюрьма находилась примерно посередине между Праймом и Крокосом. Полететь и в процессе решить, куда именно причаливать я не мог. Мне следовало выбрать одно из двух противоположных направлений.

Пока звездолёт двигался на минимальной инерционной скорости в сторону Крокоса, я принялся ломать голову, какова вероятность, что Козински сказал мне правду? Он сам предупреждал, что из него легко могут сделать марионетку, чтобы отловить всех скрывающихся агентов. С другой стороны, если запасной штаб действительно захвачен, то я добровольно прыгну в капкан с целым ворохом ценных знаний.

В итоге всё сводилось к игре в рулетку с полупустым барабаном. Или полу-заряженным. Я проклинал себя за поспешное решение катапультировать Лиду. Возможно, под угрозой пыток она бы поведала мне о вероятном захвате НЕО-ХРОМом Праймовского филиала или запасного штаба. В её воспоминаниях могли содержаться нужные сведения, но их отлов займёт непозволительное количество месяцев, а то и лет. Зато она с уверенностью говорила, что Козински уже мёртв, а если нет, то скоро будет. Блефовала или проговорилась? Пятьдесят на пятьдесят, как и в случае с проклятым сообщением.

Впрочем, оставался радикальный вариант: использовать «запаску» и реанимировать личность Лиды на короткое время. Но в эту секунду мне в голову пришла другая мысль-лазейка. Просочилась, как песок.

– Скорпион, – подал я голосовую команду искину «Агрессора», – собери данные о ближайших портах, из которых курсируют суда на Криопсис.

Поиск занял у компьютера считанные секунды. Список высветился на главном экране. Почти все суда отправлялись с Прайма или с Крокоса и перевозили, по большей части, сырьё для «Магеллана». У корпорации имелись резиденции на некоторых планетах, и поставками занимались исключительно свои фирмы. Что несколько осложняло выполнение плана, но не переводило его в ранг невозможных.

Я решил не выбирать из двух мешков, в каждом из которых мог оказаться зубастый и прожорливый кот. Даже если Козински – а вернее тот, кто им управлял – солгал, и штаб на Крокосе безопасен, то мне бы пришлось на неопределённое время стать подпольщиком, боящимся высунуть нос наружу. Такая перспектива меня не прельщала.

После откровений Лиды стало ещё очевиднее – недостающие пазлы находятся на далёкой планете пустынь. В Э-Системе я собрал немало уникальных сведений, став носителем обрывков, принадлежащих разрозненным группам, фракциям и корпорациям. За аналогичные прегрешения и игру в многоликого божка на Генри Шлуппа охотился весь НЕО-ХРОМ. Похоже, я обрёк себя на похожую участь. Но обратного пути не существовало. А если и существовало, то на Криопсисе. Неспроста ведь ходили слухи, что там изучают артефакты, воздействующие на пространство-время. После циферблатов я готов был поверить и в такое.

Осталось подумать, как договориться с «Магелланом». С этими парнями мне ещё не приходилось иметь дел, и я всегда надеялся, что не придётся.

Времена меняются.

Горизонт 5. Призрак Пустынь. Глава 20

Горизонт 5. Призрак Пустынь

Глава 20

Боль. Последнее, что он ощутил и первое, что вспомнил – это торчащая из горла шпилька. Придя в себя, он тут же схватился за горло и тяжело задышал. Где он? И главное – кто он?

– Всё в порядке, лысый? – Кто-то похлопал его по голой спине. – Не переживай, виновная в твоей смерти понесла суровое наказание.

Он посмотрел на говорившего. Черты казались смутно знакомыми. Ага, парня звали Майло.

– Ты вспомнишь всё через пару минут, – продолжил Майло. – Ну, последний год жизни точно. Раствор хорошего качества, интеграция прошла успешно.

Он – Захар Мойвин. Во время последнего задания его убили. Воспоминания понеслись калейдоскопом ярких картинок, начиная с пляжей Тропика и заканчивая серой планетой-тюрьмой Z-8, где Захара и прикончили. Он знал, что оказался в Э-Системе по веской причине и что его дом за Порталом, на Земле. Но помимо голого осознания этого факта, в сетях памяти не осталось ни единой зацепки, ни одной картинки.

– Лида – предательница? – спросил Захар осипшим и чужим голосом.

– Да, она работала на корпорацию, которую все давным-давно считают историческим пережитком, – пояснил Майло. – На НЕО-ХРОМ.

Захар осмотрелся. Они находились в медицинском отсеке «Агрессора». Во время перелёта с Тропика на Прайм Мойвин изучил каждый угол звездолёта.

– Как тебе удалось спасти меня? – спросил Захар.

Майло наклонился к сидящему на кушетке пациенту и произнёс полушёпотом:

– Это магия, друг. – После чего рассмеялся.

– А если серьёзно?

– Я успел скачать твои воспоминания и загрузил их в запасное тело, которое всегда находилось на борту.

– Запасное тело? – оторопело переспросил Захар, ища взглядом какую-нибудь отражающую поверхность.

Майло махнул рукой, дескать, самая тривиальная мелочь.

– Долго объяснять, – сказал он. – Главное, ты снова жив.

– Но подожди… – не унимался Захар. – Если ты сумел дать мне новое тело, то…

– Я понял, к чему ты клонишь, – прервал Трэпт. – Нет, рецепт бессмертия мне неведом. Твоё перерождение временное. Пока не выветрятся воспоминания.

– А что потом?

– Потом? Придётся начать жизнь с нуля. Но кое-что от Захара Мойвина останется, не переживай.

– Правда?

– Ага.

Мойвин – или же тот, кем он стал – ещё раз осмотрел медицинский отсек и не увидел в нём других пациентов.

– А что с Алексом? – поинтересовался он.

– Его воспоминания я тоже скачал, но у меня имелась лишь одна «запаска» для загрузки личности.

– И почему ты выбрал меня? Вы ведь с Алексом друзья со времён университета. К тому же, он был твоим грегари…

Майло уселся рядом на свободный металлический стул с тонкими ножками и упёрся локтями в колени.

– Ничего личного, Мойвин. Нам предстоит непростое дельце, – заговорил он. – Не исключено, что мне пригодится напарник. Алекс – отличный грегари, но как самостоятельная боевая единица… – Майло скорчил недвусмысленную гримасу, лучше всяких слов отражающую его мнение на этот счёт. – Совершенно негоден. – По гладко выбритому лицу пробежала ухмылка. – Из тебя тоже помощник так себе, но, по крайней мере, в тебе меньше шутовского дерьма.

Захар коротко кивнул. Других объяснений от Трэпта он не ожидал.

– И ещё я умею пилотировать суда, – добавил он.

Майло покачал головой:

– А вот с этим стоит действовать осторожнее. Знания у тебя остались, ты по-прежнему способен запрограммировать автопилот, но ручное управление тебе противопоказано.

– Почему? – едва ли не с обидой спросил Захар, наконец, привыкнув к новому голосу.

– У тебя новая оболочка, в которой нет отлаженных навыков и пилотских инстинктов. Она не запрограммирована и не прошита должным образом, если тебе так понятнее. Со временем всё восполнимо, но времени у нас как раз в обрез.

Что ж, придётся принять неприятные последствия второго рождения за чистую монету. В конце концов, Захар отчётливо помнил, как умирал, а Трэпт, пусть временно, но воскресил его. Одно лишь это заслуживает вселенской благодарности, не принимая во внимание ни мотивы банковского агента, ни предыдущую личность «запасного тела», которую вытеснил разум Захара.

– Какое дело нам предстоит? – Мойвин предпочёл перейти к сути, дабы не отвлекаться на околоморальные аспекты своего воскрешения.

– Мы летим на Криопсис, – сказал Майло и замолчал, будто в этом заявлении содержались ответы на все вопросы. Затем всё же добавил: – Пока ты был раствором воспоминаний и плескался в транс-ампуле, я активно работал: нашёл грузовое судно, на котором мы полетим, и договорился с экипажем. «Агрессор» не рассчитан на столь дальние перелёты. Путь займёт около пяти лет объективного времени и чуть меньше субъективного судового, но мы с самого первого дня будем в глубокой заморозке. В качестве платы за проездной билет я пообещал капитану грузового субсветовика часть вырученных средств с продажи этого звездолёта. – Трэпт развёл руками. – «Агрессор» – слишком шикарное судно, мы можем купить что попроще и набить карманы наличкой. Звездолёт без труда поместится в одном из складов-отсеков. Вылетаем мы через шестнадцать часов с сырьевого спутника Тано. Мы уже на его орбите, так что остаётся ждать транспорта.

Захар проанализировал информацию, стараясь разобраться в потоке внутренних переживаний. Упоминание Криопсиса вызвало в нём странное эмоциональное колебание. Он обладал базовыми знаниями о далёкой планете пустынь, почерпнутыми из различных источников, но в то же время зародилось ощущение, что Захар бывал там в прошлом.

– Зачем нам на Криопсис? – спросил Мойвин. – Козински говорил про запасной штаб на Крокосе.

Майло вздохнул.

– Одно из двух: либо штаба больше нет, либо самого Козински. – Он вкратце поведал о полученном сообщении, проблеме выбора и в заключении резюмировал: – Риск в пятьдесят процентов для меня недопустим. А на Криопсисе сосредоточены разгадки многих тайн Э-Системы и Портала. Недаром же «Магеллан» закрыл исследовательские зоны.

– Как же мы попадём туда?

– Капитан Кравиц обещал подсобить, – ответил Трэпт. – Он сотрудник фирмы, входящей в состав «Магеллана». Мне удалось познакомиться с ним в портовом баре на Тано, представившись авантюристом и искателем приключений. На самом деле, немало таких искателей ежегодно прибывает на Криопсис.

– То есть, мы целиком зависим от порядочности капитана Кравица? А если ему вздумается вышвырнуть нас в космос во время глубокого сна? Получит в отсек звездолёт и решит, что нет причин выполнять договорённость. Куда проще избавиться от ненужных пассажиров-авантюристов и прикарманить всё их добро.

– Я думал и о таком сценарии, – нехотя признал Трэпт. – После анализа данных стало очевидно, что риск имеется, но явно не пятьдесят процентов. Иначе на Криопсис не попасть.

Вопрос давно решённый, понял Мойвин, от него требовалось лишь принять данность и не мешать Майло следовать задуманному плану. В идеале – помогать Майло в случае форс-мажора, ведь не по доброте душевной Трэпт соорудил себе напарника из имеющихся ингредиентов.

– Я хотел бы взглянуть на своё новое обличие, – попросил Захар.

– Часа три тебе следует лежать, – предупредил Майло, а сам встал, намереваясь оставить пациента в одиночестве. – Шевели конечностями, вспоминай детали минувшего года, анализируй действительность. – Он перечислял предписания с докторской убедительностью и спокойствием. – Твоя личность должна ужиться с оболочкой и осознанием перемен. Я загляну позже.

Трэпт покинул отсек. Захар откинулся на мягкую подушку и вытянул руки, затёкшие от долгого полулежащего положения. Он ощутил себя огрызком чего-то целого. Вором не только тела, но и разума. Наспех скроенным манекеном, наделённым частицей потерянной личности. Его сознание напоминало несущийся сквозь темноту луч. Он не освещал ни начало, ни конец пути. Лишь краткий миг из чьей-то чужой жизни.

***

Едва увидев капитана Кравица, я окрестил его Капитаном Несбывшихся Надежд. Он отдыхал с командой и местными девицами в портовом баре накануне очередного долгого рейса. Кравиц пользовался популярностью, я сразу понял. Вокруг высокого широкоплечего блондина с экзотическими усиками вились шесть или семь особей женского пола совершенно разных возрастов. Впоследствии, завязав знакомство, я узнал причину такого ажиотажа.

– Я ведь сам здесь почти что местный, – похвалился уже весёлый капитан, заполняющий внутренние баки всё новыми порциями топлива. – Мы возим сырьё с Тано на Криопсис вот уже четвёртый рейс. За тридцать лет я постарел года на три, потому что всё время провожу в статике. А вот жители Тано… – Он многозначительно замолчал.

– Стареют, как и положено, – подхватил я и, улучив момент, когда никто не прислушивался к нашему диалогу, добавил: – Эти женщины… они все были вашими?

Кравиц бросил на меня сердитый взгляд.

– Почему были? Они и сейчас мои. Мои первые подружки прекрасно понимают, что мне, сорокалетнему красавцу в расцвете сил, нужна молодая плоть, поэтому у нас тут, как бы правильно выразиться…

– Гарем, – помог я и отпил апельсинового сока. По вкусу похож на настоящий.

– Ну, не прямо-таки гарем, – запротестовал Кравиц, но как-то с ленцой и неохотой. Значит, я подобрал верное определение. – Скорее, у нас здесь дружественный союз.

– Дружественный союз? Теперь ясно.

– Колония небольшая, – продолжил объяснения капитан, – жизнь здесь далека от праздной, потому что все занимаются добычей и обработкой ресурсов. Но не все работают вахтами, кому-то некуда возвращаться и они проживают на Тано до часа забвения. Мы для них, как глотки свежего воздуха, хоть сами и проводим в рейсах больше, чем живём по-настоящему.

Мне показалось, Кравиц слегка погрустнел, а его серые глаза посерели ещё больше прежнего. Будто капитан задумался о фундаментальных проблемах бытия, впервые за долгие десятилетия. Но через минуту, зарядив себя дополнительной кружкой веселящего, но сохраняющего ясность ума напитка, капитан вернул утраченное настроение и перевёл всё в шутливую форму.

– Видишь вон ту старушку лет шестидесяти? – спросил он, тыча пальцем в скопление роящихся вокруг женщин.

– Ага, – кивнул я, не имея представления, о какой именно старухе идёт речь.

– Суна. Моя первая любовь на Тано, – пояснил Кравиц. – Когда мы познакомились, ей не было и тридцати. А сейчас у неё сын от меня, вон тот светловолосый парень, который к возвращению отца из четвёртого рейса уже будет биологически старше меня. А вон та юная особа, Майка, – палец капитана сместился левее, – ещё не родилась, когда я познакомился с Суной. Сейчас они хорошие подружки, и я этому рад. И чтобы ты знал, Джонни, я никого не принуждаю хранить мне веру. Это исключительно их выбор. – Он приблизился ко мне и прошептал: – Просто каждая из них втайне мечтает, что я заберу её с собой и подарю иллюзию долгой жизни.

– Ясно. – Я отставил пустой стакан. Вот тогда и родилось новое прозвище Кравица. – Ты капитан их несбывшихся надежд. Но ведь главное – верить в лучшее.

– Отлично сказано, Джонни! – Кравиц поднял бокал. – За веру в лучшее!

Дальнейшее было делом техники. Я поведал капитану о своей давней установке посетить как можно больше обжитых планет и спутников Э-Системы, чтобы на старости лет продать воспоминания компании по симуляциям. Но деньги – не главное. Моя семья и без того успешна, для меня важнее не кануть в забвение целиком, а оставить после себя множество копий воспоминаний, в каждой из которых будет заключена частица Джонни Кэмпбелла. Криопсис – венец моего путешествия. За его посещение я даже готов пожертвовать одним из личных звездолётов. Пустяки, жестянка. В качестве средства передвижения сгодится и менее вызывающая посудина.

Кравиц выслушал проникновенную легенду о путешественнике Джонни Кэмпбелле и без долгих раздумий согласился доставить меня на планету пустынь, заранее предупредив, что это затея рисковая.

– Каждый раз я слышу об исчезновениях местных жителей, – поведал Кравиц. – Сам я стараюсь не покидать без острой необходимости корабль. Выполнив все процедуры отгрузки и технический осмотр, я не использую причитающийся полугодичный отпуск, а тут же покидаю Криопсис. И уже потом отдыхаю год на разных планетах Э-Системы, а сюда возвращаюсь за месяц до очередного рейса. Ведь здесь меня ждут, как нигде…

– Я понял, понял, – закивал я, не желая слушать очередную серию мелодраматического сериала под названием «Круговорот жизни капитана несбывшихся надежд». – Значит, мы договорились?

– Доставить тебя на Криопсис за пятьдесят штук плазменов? – насмешливо переспросил Кравиц. – Конечно, я согласен, Джонни.

– Отлично. Тогда, как и договаривались, я возьму с собой друга. Он помогает мне в сборе материала.

– Замётано. У нас предостаточно запасных капсул. Вылетаем ровно через неделю с орбиты в восемь утра по местному времени. Корабль «Джи-Эл 70». Вызовешь на связь меня, назовёшься Джонни-Путешественником.

Так я приобрёл два билета на Криопсис. Кравица я выбрал не тычком пальца в небо, а прежде изучил всю доступную информацию о вылетающих кораблях, их экипажах и планируемых датах вылета. Кравиц был не первым в очереди, но имел другие козыри перед коллегами: прежде всего, он реже других подвергался нападениям пиратов. Грузовые суда – лакомые куски для тех, кто не любит утруждать себя ежедневным трудом и предпочитает испытывать степень мягкости Мягких Законов на своей шкуре. Прошу прощение за каламбур. Хотя обычно пойманным пиратам приходится несладко – законодатели совершенно не учли их интересы и не заложили в свод ни единого пунктика-зацепки, как для многих других групп пёстрого населения Свободного Прайма.

Тем не менее, нападения случались нередко, особенно вдали от центра, на периферийных путях. Поэтому я не удивился, узнав, что все корабли класса GL, следующие на Криопсис, оборудованы современными боевыми системами и целыми оружейными командами. Зачастую главный оружейник имел на борту больший вес, нежели капитан. Особенно после успешных отстрелов. Глядя на Кравица с его залихватским отношением к жизни, я не сомневался, что на GL-70 он не всегда играет первую скрипку. Но плевать. Главное – попасть на борт и тихо-мирно погрузиться в пятилетний сон.

Про друга я, конечно же, соврал, учитывая, что на Тано я прибыл единственным живым существом на борту «Агрессора». Не считая «запаски». Сначала я думал использовать тело для реанимации Лиды, чтобы устроить её новой временной ипостаси допрос с пристрастием. Но затем принял окончательное решение лететь на планету пустынь. И вот там мне мог пригодиться напарник, а ещё лучше – несколько помощников. Но «Агрессор» оснастили лишь одной «запаской». Пришлось выбирать между Алексом и Мойвиным. Будь Ротман мало-мальски смышлёным парнем, я бы без раздумий выбрал его. Мы знакомы много лет, да и в его верности не приходилось сомневаться. Но я не мог допустить, чтобы он отмочил какой-нибудь номер в самый неподходящий момент и загубил весь план. Как это часто бывало в университетские годы, и проблема в том, что Алекс ни черта не повзрослел с тех пор.

Мойвин – другое дело. Он родился и вырос в Осином Гнезде, где подчинение у местных в крови. Редко кому из них приходит в голову противиться рабству. Холдинг основательно постарался выдать регенерационное рабство за службу в угоду достижения вечной жизни. В Э-Системе даже родилось ещё одно обидное прозвище для «ос» – «регенерораб». Ведь, как я сказал Кравицу, главное – заставить толпу поверить в непоколебимость навязываемых идеалов, и дело в шляпе. Захар напоминал мне случайно вывалившуюся из механизма шестерёнку. Он оказался в непривычной среде, перестал работать на гигантскую машину – не заметившую потери, – получил доступ к личной свободе, но не перестал быть шестерёнкой. Я наблюдал за ним с тех пор, как застал в номере «Генрилэнда». Он как раз та «оса», которая мне и нужна для посещения Криопсиса.

Я загрузил остаточную личность Мойвина в «запаску» вечером накануне отлёта. За ночь он освоится в новой оболочке, структурирует имеющиеся воспоминания и станет кем-то напоминающим Захара Мойвина версии один ноль. Само собой, я подсластил пилюлю и не стал в подробностях рассказывать о перспективах: что через две недели действие транс-раствора закончится, временная личность целиком выветрится, и помнить он будет лишь две недели жизни без малейшего представления, кто он и что с ним случилось. Как классический пациент, потерявший память. Я называю их ментальными призраками. Оболочками без содержимого, пустыми чемоданами. Не исключено, что такого призрака я поселю на Криопсисе. Надеюсь, к тому моменту он принесёт хоть какую-то пользу.

***

Благодаря камере-дрону, транслирующей изображение на высокий монитор, Захар оценил своё новый облик со всех ракурсов. Высокий, с чётко проступающей мускулатурой, безволосый он напоминал сверхчеловека будущего и не переставал удивляться, откуда у Трэпта взялся такой экземпляр.

– Это действительно чертовски дорогая штуковина, – сказал Майло, оценивая Мойвина взглядом эксперта. – Экзот нового поколения. Уменьшенная копия Экспоната. За такими грегари будущее. После стирания личности оболочку модифицировали и накачали килограммами всякой дряни. Выглядит эффектно и функционально превосходит рядовое человеческое тело. Главная проблема – недолговечность. Впрочем, на тебя хватит.

– Обнадёжил, – процедил Захар и принялся одеваться. В гардеробе звездолёта нашлось немало подходящих вещей.

Трэпт заканчивал сборы. Он упаковал три небольших ящика с маркировкой «личные вещи». Этот груз полагалось забрать с «Агрессора» после прибытия на орбиту Криопсиса. Майло набил ящики всякими барахлом, среди которого замаскировал действительно нужные и важные вещи. Такие как синхромодуль, ампулы, рекордер памяти и лучевик Лиды.

– Они просканируют борт на наличие потенциально опасного груза, но, надеюсь, Кравиц не станет копаться в них, – сказал Майло и похлопал один из ящиков. – В конце концов, ему обещана солидная сумма за мою успешную доставку, а лучевик и рекордер памяти не те вещи, из-за которых стоит поднимать панику. Но на всякий случай лучше спрятать яйца в сене и в разных корзинах.

– Согласен, – ответил Захар. Ему нечего было прятать. Воспоминаний и тех почти не осталось.