Текст книги "Эльфы, топор и все остальное"

Автор книги: Евгений Шепельский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 29 страниц)

24

Машина двигалась поперек поля к нам; из средней трубы валили хлопья плотного черного дыма, отливавшего на солнце угольным глянцем. Над остальными трубами курился легкий белый дымок.

Интересно, на кой гномам понадобилось ползти к холму с повешенным Траучем? Может, думают стибрить у покойничка сапоги? С этих прощелыг, ускользнувших из-под ока Жриц Рассудка, станется…

Гм, успеют ли доползти до атаки?

И – даже перед лицом смерти – я подумал: что за дивный механизм двигает эту загадочную машину?

Впрочем, не все ли равно? Я прикрыл глаза, отсчитывая мгновения оставшейся жизни.

Кто-то настырно загудел над самым ухом. Шмель… Или Имоен?

– Ы-ы-ы! – гугнила лесная нимфа.

– Ы-ы? – недопонял я.

– Ы-ы-ы-ы! – И она пребольно стукнула меня затылком.

Тут я додумался оглянуться.

Та часть поля, где выстраивалась армия Престола Истинной Веры – отсюда войска казались просто широкой черной лентой на темно-зеленом фоне склона – затенила клубящаяся туча. Она росла, медленно наливалась страшным фиолетом. Маги Тавматург-Академии Талестры, нанятые арконийцами, исправно делали свою грязную работу.

Как вы уже знаете, магия в моем мире – штука слабая, и требует от мага огромных затрат энергии. Рождать огненные шары-пиробласты, метать молнии и совершать другие внешне эффектные, но крайне затратные с точки зрения энергии глупости не слишком просто. Дав жизнь даже полудохлому огненному шару, чудодей тут же заснет от усталости, а сам шар рассеется, не пролетев и трех шагов. Можно, конечно, растолкать мага, влить в глотку вина, и заставить сплести еще одно подобное заклятье, но тут уж кудесник точно загнется. Одно толковое чародейство в пять-шесть часов (скажем, избавление человека от вшей, или удаление бородавки с носа), не больше, да и то многие чародеи к шестидесяти годам наживают кучу болячек, включая геморрой и чахотку и в дальнейшем, хотя срок их жизни продлевают эликсиры, живут, страдая от многочисленных недугов. Фрей, последовательно убивший двух главарей преступного мира Харашты с помощью заклятий, был исключением – ну так на то он и полудемон-смертоносец. А у Дул-Меркарин он попросту умертвил оставшихся преступников, использовал людей как артефакты, дав магам Харашты и себе энергетическую накачку. К счастью, никто кроме полудемонов Вортигена и самого императора не владел больше этой пугающей способностью – извлекать энергию из смерти.

Итак, обычная боевая магия малоэффективна. Другое дело, раскачать природные силы, используя навыки шаманизма дикихнародов – гоблинов и орков. Когда общий круг магов, известный как конвергентное склонение,обращается к шаманизму, сливая свое камлание в общий поток, что взывает к естественным силам природы, получается обычно неплохо. Феномен камлания до сих пор плохо изучен, и не мне, обычному варвару, пускаться в дебри пояснений. Камлание работает – и ладно. Да, с его помощью нельзя метать молнии, но накликать грозовые облака – вполне. Сейчас часть магов Талестры вызывали грозу со шквалами, молниями. Направляющий ветер, что погонит тучу к армии Фрайтора, включен в комплект поставки. Арконийцы надвинутся, под завесой ливня не спеша окружат армии Фрайтора, отрежут от города, возможно, прижмут к реке, и примутся за дело, уничтожая всех, медленно, методично. А все – те самые предатели, которые будут видеть не более чем на десяток шагов, нескоро поймут, что их попросту режут как свиней, а когда поймут – будет поздно.

Очевидно, что у Рондины есть контраргумент: свои маги. Камлая, они сотворят ветер, который отгонит тучу с боевых позиций. Но вот к чему фундаменталисты Арконии выложили немало звонкой монеты за магов-бестиаторов Талестры? Элефанты растопчут кроутеров и не заметят…

Так, минутку, очевидно, план Престола еще более запутан, чем я думал. Гритт, да что же замыслили эти уроды? Они как будто знают,что ни одна из армий Фрайтора не двинется сегодня в атаку!

– Ы-ы-ы! Ыыыыы… Ы! – сказала Крессинда.

– Заткнулась бы уже, – проыыкал я.

Кроутер – это ящер, обитающий в болотах Северного и Южного континентов. Тварь резво бегает на четырех лапах, покрыта синевато-бронзовой чешуей, а вдоль хребта у нее костяные иглы с прозрачными багряными перепонками. Вырастает она… В разных областях кроутеры вырастают по-разному, в болотах Южного континента – они крупнее всего, но даже кроутер величиной с годовалого теленка не причинит вреда разогнавшемуся элефанту. Вот мне – другое дело. Как-то раз юркий детеныш кроутера тяпнул меня за… Забудем.

А вот, кстати, и кроутеры: перед войсками Престола появились яркие точки – кибитки талестрианских магов. Перед ними семенили, смешно размахивая хвостами, твари, отсюда похожие на ящериц длиной с мою ладонь.

Я оглянулся.

Дымовальная машина ползла к нам медленно, величаво, точно сухопутный кит. Вороненые бока лоснятся от солнца. Гномов на палубе не видать.

Успеют доползти до атаки? Или кроутеры и элефанты столкнуться раньше (превратив нас попутно в алое желе)?

Кроутеры, кроутеры…

Я представил себе чешуйчатую тварь в подробностях. Вытянутая зубастая пасть с широкими ноздрями, голова с покатым костяным выступом-тараном… Тугая короткая шея окружена костяным перепончатым воротником – во время атакующего бега кроутер раскрывает воротник на манер зонта, ядовито-красного широкого зонта, что в сочетании с распахнутой карминовой пастью производит, гм, да… производит.

Я живо вспомнил, что сказал об элефантах, когда озвучивал для Альбо предсказания его гороскопа: «Мышей они не боятся, огня и рева труб – тоже».

А что, толкнул меня в бок мой личный бес, а что, если маги Талестры знают, что вид раскрывшего перепончатый воротник кроутера устрашит элефантов и… обратит их вспять! Проклятье, а ведь я оказался прав, когда наскоро придумывал отговорки Багдбору! Кроутеры обратят элефантов вспять! Погонят их вспять!Зверюг охватит паника, они ринутся на позиции Фрайтора, топча, ломая, круша, сминая в том числе войска Рондины и дружественных ей храмовников Фаерано. Элефант в панике – это страшнее, чем гном, забывший, куда он спрятал от жены бутылку самогона. И даже если в бок Арконии ударит мармарийская конница, хватит ли у нее сил не разгромить даже, но потеснить Арконию без фронтального удара войск Рондины? И уцелеет ли она сама, если элефанты изрядно потопчутся по ставке сатрапа? В войсках Фрайтора воцарится хаос…

Ловушка на ловушке и ловушкой погоняет… Арконийцы составили многоходовой план, страхуя себя от ошибок и возможного предательства предателей… Вы только представьте: предательства предателей, яханный фонарь!

Проклятый, замешанный на тотальной лжи мир!

Тут машина доползла до холма, спугнув ворону, которая что-то забыла в шевелюре Трауча, и, двигаясь все тише, закрыла нас от стана Фрайтора. Померкло солнце, железный лоснящийся бок с круглыми застекленными отдушинами… да нет, настоящими окнами на высоте трех ярдов вознесся над нами.

В носовой части откинулся широкий пандус – бу-бух! – и по нему сбежал дьявольски бородатый волосатоногий [12]12
  Народец хламлингов, живущий на Южном континенте, куда волосатей. С другой стороны, если вспомнить моего дедушку Трампа, то… Да и сам я, говоря откровенно… Гм!


[Закрыть]гном в клетчатом, заляпанном какими-то пятнами килте. Я не поверил глазам: Олник! Когда же он успел так обрасти, по пояс? Сегодня утром еще была щетина… И синяка под заплывшим глазом не было!

Ущипните меня, я сошел с ума.

Гном подбежал, изрядно кренясь в стороны, упал ряхой в пастушью сумку, но сумел подняться, и, не отряхивая коленок, обернулся к своим и зычно крикнул:

– Гхорнад мордо уер браеддин нна! [13]13
  Вот эти придурки, братец!


[Закрыть]

Замечу, что я отлично понимаю гномский диалект Зеренги.

На пандус выбежал второй Олник – в штанах. Этот был тоже с синяком под глазом, но зато, как и полагается, со щетиной. Правда, шатало его точно так же.

– Драмарг дрокг мордо йо-йо! [14]14
  Придурки и есть, так вляпаться!


[Закрыть]– крикнул он.

Я решил, что сошел с ума.

Со стороны кормы открылось окно, в которое высунулся третий Олник. Я обмер. Этот Олник успел изрядно состариться, обзавестись полуседой лохматой бородой и огромным фонарем на левой скуле.

– Аррагх шторгн мордо уоррегх на! [15]15
  Забирайте придурков на борт и сваливаем!


[Закрыть]– заявил он, жизнерадостно помахав нам рукой, на которой не хватало двух пальцев.

Тут я подумал, что Олников папаша – начальник артели «Огнем и мечем», и что у Олника есть старший брат-близнец, Олник Гагабурк-первый. А синяки они наставили друг другу, очевидно, во время братско-отцовской встречи.

Из машины высыпали еще гномы в грязнючих килтах. Всех шатало, одного скрутило прямо возле сходней. Олник-второй (мой товарищ и бывший напарник по бизнесу, если вы забыли) бросился к… Вот же гад, а! Он кинулся к Крессинде, упал на колени и суетливо начал перерезать ее путы чем-то типа ножовки. Тем временем его братец освобождал Монго и Скареди. Наши с Имоен веревки перерезали в последнюю очередь.

А то, что я увидел, поднявшись с земли, повергло меня в шок: Олник, сграбастав Крессинду в объятия, залепил ей смачный пьяный поцелуй!

Я думал, тут-то ему и конец, но у Крессинды, этой грозной Жрицы Рассудка, управительницы мужчин Шляйфергарда, внезапно пошли багровыми пятнами щеки, она отвернулась.

– Мой папочка! – крикнул Олник, кажется, представляя своего отца исключительно гномше.

–  Йо-йо! – крикнул папочка и икнул.

– Мой брат!

– Ик! – сказал Олник Гагабурк-первый.

Олника-второго распирало от счастья.

– Моя… невеста!

Занавес.

25

Отрывок из «Героической и назидательной летописи для трезвых и умеющих видеть крупные буквы гномов» Государя Шляйфергарда Олника Первого (Олника Гагабурка-второго Доули), Продудевшего В Рог Небесной Истины Нужную Ноту, Спасителя Нации, Освободителя Мужчин, Разрешившего Пить По Пятницам.

Собственноручное сочинение Олника Первого, написанное тушью в третий год воцарения посредством сакральной кисти Первопредка, сделанной из щетины, надерганной из его носа, в литературной обработке лучших умов Университета Просвещения Адвариса под общим руководством Млинца Шокши.

Издано: Фаленор, Адварис, Университет Просвещения, год Новой Эры 5-й, март месяц, в омнибусе «Как это было – начистоту», по особому повелению Государя col1_0

Издание полное, почти без купюр, в трех экземплярах, с подстрочными примечаниями участников похода.

Глава двадцать третья-бис (дополненная)

Да, этот поход, закончившийся для Фатика трагически (не понимаю, что трагического – прожить всю жизнь с одной женщиной! Ну, прирежут в конце концов друг друга! – Подстрочное прим. Крессинды Доули),не знал более драматической ноты, чем нота, что прозвучала на поле Хотга, когда из-за фатальной ошибки моего друга был уничтожен наш Штаб!

– Любезный брат, – молвил я, выбравшись из Штаба и запечатлев поцелуй на губах своей невесты. – Давай же без промедления заберем этих сирых на борт.

– О да, – молвил мой брат-близнец, приподнимаясь с земли, на которую коварно сверзила его неодолимая сила притяжения. – Заберем же сих горемык, накормим их и напоим!

– Поторопимся же! – вскричал мой батюшка, явив в окне Павильона свой благородный, обрамленный седою брадою лик. – Ибо времени уже не осталось, и вскоре состоится атака, на кою мы по повелению Рондины Рондергаст, девы лихой и воинственной, должны дать сигнал – два черных дыма вверх.

Итак, мы помогли нашим гостям взойти на борт Штаба, бросив вместо них на землю шесть пугал, сделанных из крестьянских одежд Фрайтора, кои мы набили обыкновенной соломой. Пускай же эти пугала топчут элефанты и рыцарская конница!

Мой друг Фатик, известный ныне в Фаленоре как… (брось эти славословия, дурень! – Прим. Фатика),а в горах Джарси как Пропивший Топор Позорник (другое дело. – Прим. Ф.),без промедления забрался в нутро Штаба, подхватив на руки Имоен. У бедняжки от всего пережитого произошли головокружение и мигрень. Моя невеста Крессинда Доули, выказав чудеса мужества и героизма, затащила внутрь на своих дюжих руках какого-то хмыря. (Никакой он не хмырь, а обычный несчастный, врач-полукровка, пострадавший от рук Фатика ни за что! – Прим. К. Д.)Прочих помогли занести внутрь мои боевые товарищи артели «Огнем и Мечем»: Монго был уже не так плох, Скареди мог ковылять сам, а Свирондил Альбо, служитель Атрея, поводил своей уже порядком заросшей на затылке головою и без конца пытался обратиться к Фатику со странной речью, будто бы от лица Гритта. Это, в конце концов, так расстроило моего друга, что он в своей обычной резкой манере велел, чтобы мы заткнули Альбо рот и связали покрепче.

Итак, мы оказались внутри тайного Штаба Мужского Пивного Союза (тьфу! – Прим. К. Д.),кой для всех непричастных – и особливо для Жриц Рассудка всех гномьих стран – был всего лишь дымовальной машиной (фу ты ну ты! – Прим. К. Д.).Штаб был гордостью наших мужчин и мог вместить до тридцати заговорщиков, считая тех, кто обслуживал орган движения штаба. Для его создания (Штаба, очевидно. – Прим. Ф.)мы использовали последние достижения гномьей технической мужской мысли и, в частности, самый надежный движитель из всех, доселе известных гномам – Трезвый Пешеходный Толкатель на пятнадцать голов с бутылкой уракамбаса, привязанной впереди на всеобщее обозрение и Кормовой Поворотник на три головы (без бутылки, но с пустыми кружками). (Иначе говоря, вы, как и те карлики с водным самоходом, нагло сжульничали! Теперь ясно, почему обшивка машины опускалась до самой земли: чтобы никто не увидел многочисленных ног вашего Толкателя!!! – Прим. Ф.)

Здесь мы разрабатывали планы по освобождению из-под гнета Жриц Рассудка. (Тьфу! – Прим. К. Д.)Здесь же были наши лаборатории, и место общего схода для отдохновения тела и духа в случае, когда машину не надо было двигать. Великий Благорастворитель занимал меньшую часть наших помещений; большую их часть мы маскировали фальшивыми панелями, дабы – при случайном, либо намеренном приходе Жриц – все выглядело невинно. В этих помещениях мы обсуждали наши планы. Но даже внутри мы носили килты, дабы всегда – всегда! – помнить, что мы живем под гнетом женщин, и всемерно приближать час освобождения!

В каудальной части Штаба (говоря проще – в хвосте, то есть – заднице. – Прим. Ф.),путь в которую шел мимо зольника и жаровых труб, над самим Благорастворителем находился Павильон Прозрения Истины. Теперь уже можно сказать, что Благорастворитель занимался в меньшей части созданием дымов, а в большей – созданием Нагревания и Перегонки с последующим Капаньем-в-Тару, коя состояла из стальных цистерн, расположенных латерально, вдоль обшивки бортов нашего Штаба. Дабы маскировать запахи и дымы от Перегонки снаружи, мы сжигали в дымовой коробке пещерный мох, известный под названием шанге; он придавал дымам цвет антрацита. Дым от шанге выводился в трубы, туда же мы стравливали дымы от работы Благорастворителя. Внутри Штаба мы регулярно окуривали помещения благовониями, проветривали их, и добились устойчивого отсутствия опасного запаха. Добавлю, что сама дымовая коробка, производящая страшные дымы, была совсем небольшого размера и помещалась в Павильоне. Она имела три клапана, которые позволяли выпускать дым от шанге в любую трубу по выбору, или во все трубы вместе, если Благорастворитель был чрезвычайно нагружен Перегонкой.

Но я отвлекся. Оставив спасенных в Прихожей, и велев принести им воды и пищи (вы так и не нашли воды, проклятые выпивохи! – Прим. К. Д.),я, взяв с собою Фатика, направился по переходам знакомить его с любезным моим батюшкой Джоком, кой как раз прозревал Истину в Павильоне.

Подрагивание Штаба сообщило мне, что мы начали отходить с линии атаки элефантерии.

Проводя Фатика переходами Штаба, я рассказал, как радушно меня встретила семья, и что мы, гномы-мужчины Зеренги, близки к созданию Гномьего Философского Камня, который, помещенный в любую жидкость, тут же превращает ее в спирт, а сам спирт превращает в двойной спирт, способный свалить с ног даже элефанта.

Но Фатик не слушал меня. На его широком, резком лице лежала печать глубокой озабоченности и даже ужаса.

– Кроутеры, кроутеры, – бормотал он как бы в горячке, продвигаясь по нашим узким и низким коридорам согнутым, точно стопятидесятилетний дед (имеется в виду гномий дед, хотя для гномьего деда сто пятьдесят лет – не предел, да и пьет он в таком возрасте неслабо. – Прим. Ф.). – Я не успею предупредить Рондину о ловушке… Да она и не поверит, и слишком мало времени, чтобы ее убедить. Элефанты сомнут ее же войско, не говоря уже о том, что сперва они протопчутся по гномам! А мармарийцы в засаде… В случае такого поворота будут ли они атаковать войска Арконии? И сколько времени уйдет у Рондины на то, чтобы восстановить порядок в войсках, и смогут ли ее маги в случае общей паники отогнать тучу? Да и подаст ли она сигнал хану вообще?

Кроутеры, кроутеры… Ловили мы кроутеров в болотах Зеренги, есть можно, если хорошенько протушить с «огненной смесью»! [16]16
  Таинственная специягномов, смесь пряных и жгучих трав и перцев, от долгого приема которой у некоторых гномов краснеют белки глаз и пробуждаются разные способности – например, способность летать во сне и пить не пьянея (ужасное проклятие для гнома). О том, как эта смесь повлияла на личную жизнь Олника, вы можете узнать в главе 31-й первого романа.


[Закрыть]

И только раз Фатик отвлекся, когда я сказал ему об истинном назначении Благорастворителя.

– Так что же, – молвил он, постучав по перегородке (панель немедленно отодвинулась, обнажив благоустроенную, однако же предельно тесную келью, где двое гномов занимались усиленной разработкой планов по свержению власти Жриц Рассудка, а третий, высунув голову из окна, странно подрагивал и издавал немузыкальные звуки, как видно, окрестная природа вызвала у него тоску по родине). – Здесь повсюду – уракамбас?

Я кивнул, гордый за своих.

– Сумасшедшие вы люди, – молвил мой друг.

– Гномы! – поправил я с гордостью и, поверженный коварным притяжением, немного упал в проходе.

Мой друг Фатик помог мне встать. Здесь я должен сделать отступление и сказать – раз уж Фатик просил меня писать сущую правду – что он, как и полагается варварам, высок, свиреп и груб. Не раз, не два, и не сто тысяч раз жестокая площадная брань слетала с его уст!

(Сущая ерунда! Он мелок для варвара, манеры у него, как для варвара, мягкие, там, где дело касается женщин, он кисля и мямля. У него безобразная привычка одеваться во всякие отрепья, и даже плохонького кольца нет на его пальце (ну сейчас-то есть! – Прим. Ф.), и это я не говорю уже о какой-нибудь золотой цепочке или бриллиантовой сережке в ухе! (Скажи еще – в правом! – Прим Ф.) – Прим. К. Д.)

Фатик помог мне встать, обложив такой бранью, какой я еще от него не слышал. (Ругался как сапожник. – Прим. Ф.)

– Болван, – сказал он после, сжимая кулаки до хруста в костях (любимый его жест, когда он злится). – Все пропало, и всему – конец! Элефанты посеют хаос в войсках Фрайтора. Престол Истинной Веры разгромит Рондину, вырежет всех – понимаешь, башка твоя дубовая? – всех, кто находится сейчас на поле Хотта. И вас – тоже.

– А нас-то – за что? – спросил я. Резонный вопрос, но Фатик заругался еще больше.

– Потом они атакуют Сэлиджию. А раз они задумали вырезать всех, кто имеет отношение к власти или армиям Фрайтора, они двинутся в Синьорию первым делом, а ведь ворота уже будут открыты людьми Кракелюра… Боюсь, Престол не пожалеет даже женщин. Он вычистит страну от бывшей гнили… власти, оставит крестьян и, может, часть горожан… чтобы начать с чистого листа.

– О да, – молвил я, – я понимаю твое волнение, ибо в Синьории сидит твоя эльфийка.

Ни до, ни после я не видел такого взгляда у своего товарища и друга. В его зрачках были демоны. Из горла неслось рычание, низкое, как у припавшего к земле тигра. Я испугался за свою жизнь, ибо мне показалось, что еще чуть-чуть, и он схватит меня за горло. (Ерунда какая-то, не было такого! – Прим. Ф.)Что делают с мужчинами чувства!

В Павильоне мой батюшка Джок Гагабурк боролся с силами притяжения, одновременно следя за вентилями, кои регулировали потоки истечения уракамбаса в разные цистерны, и вентилями, кои стравливали дымы из Котла Благорастворителя. Это были самое серьезные из устройств, ибо от их правильного и своевременного вращения зависела целостность Котла Штаба. Заодно он готовился исполнить самую важную часть работы – подсыпать истолченного в пыль шанге из маленького совочка в выдвижной лоток дымовой коробки по сигналу.

– Рондина даст особый знак! – молвил батюшка Джок, поприветствовав моего друга. – Протяжный одинокий звук трубы. Одинокий… Очень одинокий… Очень, очень одиноки… кий. Нужно слушать!

Фатик выглядел задумчивым и напряженным, как струна. Только желваки ходили по скулам, а глаза – обегали помещение раз за разом.

– Дымы… – наконец молвил он. – То есть… – Он постучал по наружному кожуху дымовой коробки. – Вы сжигаете здесь высушенный пещерный мох, запах которого перебивает запах перегонки браги и заодно маскирует настоящие дымы, которые идут из топки? Вы маскируете работу Благорастворителя таким хитроумным образом?

– Истинно разумеешь, о любезный друг моего сына, кивнул батюшка. – Жрицы Рассудка полагают, что здесь у нас хитроумный механизм,и все прочие, кто не посвящен в нашу тайну, тоже так думают к нашей великой выгоде – ибо мы слывем величайшими механиками всего Северного континента.

Фатик кивнул.

– Иными словами, ваша машина – ходячая реклама.

– Ездящая, – поправил мой батюшка.

– Ходящая ногами гномов.

Мой батюшка немедленно набычился, и я с тревогой понял, что мой друг вскоре окажется в Штабе нежеланным гостем.

– Она ездит! Заруби себе это на носу, молодой человек! И никому не смей говорить про наш Толкатель!

Фатик пообещал, молвив как бы между делом:

– Толкатель, Пихатель, – лишь бы двигалось и не падало.

Батюшка смягчился:

– Гномьи механизмы сакральны и посвящены мужчинам – и потому даже Жрицы Рассудка опасаются вмешиваться в их работу! Здесь мы… в безопасности, а если ты думаешь…

Фатик вдруг перебил его резким жестом и извлек склянку с бодрячком покойником,полученную им от вора Джабара еще на самоходе карликов, этих подлых жуликов, которые якобы изобрели механический движитель. Тьфу на них! Обманщики, секрет их движителя заключался в применении мускульной силы самих карликов! Подумайте только, какие подлецы!

– Нужно вернуться к холму! – воскликнул мой друг. – Снова на линию атаки! Вот это… Осторожно! Здесь алхимическая эссенция, имеющая чудовищный, сводящий с ума запах. Эту вонь невозможно представить. Услышавший ее может сойти с ума и умереть. Она необычайно сильна и текуча. Вот это можно… Вы можете вернуться на линию атаки и сделать так, чтобы эта эссенция улетучилась из дымовой коробки вместе с сигнальными дымами? Жар расколет капсулу, содержимое испарится в дым… Дым напитается невообразимо гнусным запахом… Маги Рондины начнут отгонять грозовую тучунаправленным ветром, и запах покойникаударит прямо в атакующих кроутеров! Но это нужно сделать быстро! Иначе…

– Меркаптан? – задумчиво изрек мой батюшка. Мне не ведомо это загадочное слово, но, кажется, оно имеет отношение к алхимии.

– Я не знаю его точного названия, – молвил Фатик. – Это номерной гильдейский экстракт, секрет воров Харашты…

Батюшка икнул.

– Да вовсе и не секрет воров Харашты, – молвил он. – Сии капсулы изготовляла по заказу Ночной гильдии наша артель «Черный отряд алхимиков бодрых». Изготовляла, доколе не взорвался перегонный куб. Весь отряд пал смертью храбрых в подгорной лаборатории, ибо отказался отпирать двери, в противном случае страшный запах просочился бы во все щели наших подземелий… И с тех пор Жрицы Рассудка запретили эти опыты и предали их забвению… Лишь в этом году я узнал правду… А прошло уже пятьдесят пять лет!

Мой батюшка осторожно взял склянку с покойником, задумчиво принюхался к ней, сказал «Да-а-а», пожал плечами, выдвинул лоток для шанге,подсыпал туда истолченного мха. Потом он задумчиво протянул: «Интересно-о-о», икнул и выронил покойника из пальцев.

Склянка ударилась о край лотка и разбилась.

* * *

Фатик схватил моего батюшку за бороду и нелюбезно дернул на себя. Меня, своего старого друга, он прихватил за шиворот, и так, вместе с нами, выбив локтями тайную панель, выскочил в коридор.

Чудовищное зловоние поднялось и стремительно начало расползаться по Штабу. Это… О, мое перо, ты не можешь передать мои чувства! Даже я, простой гном, привыкший переносить тяготы, трудности, холода и вьюги, едва не умер в переходах дымовальной машины. И, безусловно, если бы не сметка и реакция моего друга, я бы преставился в Павильоне Прозрения Истины (перед смертью прозрев ту самую истину. – Прим. Ф.),но Фатик вовремя выдернул нас из ада.

Но мой батюшка продолжал отбиваться. Он кричал:

– О, любезный друг моего сына, соблаговоли, пожалуйста, отпустить пожилого гнома, чтобы он вернулся в Павильон. Иначе, боюсь, может стрястись непоправимая беда!

(Он орал: «Нужно сбросить давление, козел! Иначе жахнет Котел Благорастворителя, а за ним и цистерны!» – Прим. Ф.)

Отрывок, случайно не прошедший литературную обработку Университета.

Он крчал:

– Сейчас оно жбахнет!

Мы скатались па схудням. Фтик вренулся в Штоб и на плчах винес маю несесту и Моей. (У него возмутительная манера – хватать невинных девушек за самые мягкие места! – Прим. К. Д.)Он крчал чта взрыф и будет жпа из Штога когда. Я тож крчал что будет жпа и взры! Маи сотеч… саватеч… саматечестменники стали выпрыгать из акон и атпалзать и крчать что жпа уже вот и канец света и бздец. Я тож упал и стал атпалзать с невестой! (Дурак, это я тебя тащила! – Прим. К. Д.)Фтик не дшал и тщил Льбо и Скамреди, а птом Монга тащил тож. А мой папчка Джк кричал чт надо открть винтили, а то бдет жбах, но Фтик его не пстил и слмал ему нс. Птом он крчал чтбы все атпалзли или бдет жпа патму чт елей жбахнет Котел, то после жбахнет весь уркакамбас чт мы нагнали там много, и Штоп весь разревет. Я тож стал крчать что жбахнет когда елей и жпа и караул и конец света. И мы все стал отбигать и ползт от жпы. А оно как жбахнуло!