Текст книги "Когда осенние печали. Часть 2 (СИ)"

Автор книги: Эвелина Пиженко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц)

– Мне нужно с тобой поговорить, – в начале июня, накануне пятнадцатилетия сына Виталий неожиданно вошёл в комнату жены, – это важно, и, в первую очередь, для тебя.

– Поговорить?.. – от нечего делать Александра перед зеркалом примеряла свои драгоценности. Услышав слова мужа, искренне удивилась. – О чём?..

– В основном о тебе, – поджав губы, тот уселся на кровать и посмотрел на её отражение, – выслушай меня и отнесись серьёзно к тому, что я тебе скажу.

– Говори… – сделав равнодушным лицо, Александра пожала плечами.

– Прекрати покупать в ларьке эту дрянь.

– Ты заботишься о моём здоровье? – усмехнувшись, жена ответила ему недоверчивым взглядом.

– Я забочусь о своей репутации. Хочешь бухать – бухай, но прекрати меня позорить.

– Ты перешёл на жаргон… поздравляю…

– Я называю вещи своими именами. То, что делаешь ты, именно так и называется.

– Интересно… – взяв в руки жемчужное колье, Александра приложила его к шее, – Как тогда будет называться то, что делаешь ты с чужими бабами?

– Ты меня хоть с одной чужой бабой застукала? А я тебя регулярно вижу – пьяную.

– Да ты меня вообще больше никакую не видишь! – женщина неожиданно отшвырнула бусы в сторону и, поставив локти на поверхность трельяжа, уронила лицо в ладони, – Даже если я вообще брошу пить, ты меня всё равно не увидишь… не заметишь… ты даже не заметил, что я уже которую неделю не пью вообще!

– Я заметил! Это тебе предупреждение на завтрашний день рождения Мишки! Кстати, я заказал ему с одноклассниками кафе.

– А нам? Мы что, дома будем сидеть, как быдло? – Александра исподлобья посмотрела на мужа через зеркало, – Я хочу в ресторан!

– Ресторан?.. – он усмехнулся уголком губ, – Чтобы ты там напилась у всех на виду? С меня и нового года хватило…

– Ну, конечно… – в голосе Александры послышался сарказм, – Если бы с какой-нибудь длинноногой шлюхой… А я даже не чувствую, что я – жена бизнесмена… меня, видите ли, боятся показать обществу!

– А ты сама себя видишь?! – вскочив на ноги, Виталий заложил руки в карманы брюк, – В кого ты превратилась?! Ты же… ты же – спилась! Обабилась!.. Тебе уже ничего не помогает, ни дорогие шмотки, ни косметика, ни брюлики!.. ты – чучело, понимаешь?! Хоть килограмм золота на себя повесь, ты – чу-че-ло!

– А ты… ты – сволочь…

– Короче, я тебя предупредил… – решив не продолжать перебранку, Виталий тяжело шагнул к двери, – Если ещё раз мне скажут, что ты бегаешь в ларёк, я переселю тебя в другую квартиру. И делай там, что хочешь!

Виталий говорил отрывисто, зло, пристально глядя на супругу. Он и раньше выказывал своё недовольство тем, что она покупает дешёвое вино в соседнем с домом ларьке. Он даже привозил ей хорошее вино с завода, чтобы она не бегала за выпивкой среди ночи, но Александре всё равно «не хватало», и она, в конце концов, снова оказывалась у заветного ларька. Все жильцы их элитного дома знали о пагубном пристрастии жены Мясникова, и уже перестали удивляться и обсуждать её поведение. Кто-то осуждал Виталия, что он не может принять меры и вылечить жену, кто-то – жалел… но, в любом случае, все знакомые удивлялись его позиции – со стороны было очевидным, что он равнодушно относится к тому, что его жена – алкоголичка.

…Если бы его спросили, почему так происходит, ему пришлось бы долго объяснять… потому, что в глубине души Виталий осознавал, что «дурная привычка» Сандры ему, скорее, на руку… Она пьёт и не лезет к нему ни с упрёками, ни с любовью… Напротив, в дни запоев она уходит в себя… она даже не скандалит, и старается не попадаться на глаза ни ему, ни сыну. Виталий свободен в своих поступках, он может приходить домой, когда угодно… он может вообще не приходить ночевать, твёрдо зная, что никто не спросит, где он был. У них с Сандрой давно своя жизнь – у каждого… А сын… сын растёт на удивление самостоятельным… тем более, что он часто гостит у родителей Сандры, и за него можно не беспокоиться.

– Можешь не переживать… – услышав последние слова мужа, Александра тоже сделала над собой усилие и изобразила оскорблённое достоинство. Встав с банкетки, она демонстративно открыла большой зеркальный шкаф и начала перебирать висящие там дорогие наряды. – Я не собираюсь больше пить. И, вообще… Я хочу на море.

– На море?.. – усмехнувшись, он скользнул взглядом по располневшей фигуре жены, – Одной тебе ехать однозначно нельзя. Если только с Мишкой… и с родителями.

– А с тобой? – резко развернувшись на сто восемьдесят градусов, Аля чуть прищурила глаза, – ты даже не рассматриваешь такой вариант?

– У меня бизнес. И именно сейчас я не могу никуда ехать.

– И это вся причина?..

– Этого мало?

– Тогда почему Олег может ехать, а ты – нет?

– Олег?.. – Виталий удивлённо приподнял брови, – Он что, собрался в отпуск?

– Да, они с Татьяной улетают на днях в Египет. Хочешь сказать, что ты не в курсе?..

– Нет, я не в курсе…

Новость о том, что Олег с Таней улетают на заграничный курорт, оказалась неожиданной. Ни сам Дзюба, ни его жена ничего не говорили о своём отъезде, хотя с ними обоими Мясников виделся не далее, чем вчера.

И, ладно, Олег… он человек скрытный, себе на уме… Но Татьяна!..

– Так как насчёт моря? – из последних сил подавляя в себе истерику, Александра несколько раз глубоко вздохнула.

– Пока никак. Если хочешь, поезжай на дачу. Хоть займёшься чем-нибудь полезным.

***

Пятнадцатый день рождения сына Александра решила отметить на трезвую голову. Она даже съездила с Вероникой Григорьевной на рынок за свежими продуктами, и весь день помогала той на кухне. Александра давно просила мужа нанять домработницу, но Виталий отвечал отказом. Ему не жаль было денег, но он не хотел, чтобы кто-то посторонний был свидетелем того, что происходит в его доме.

Сидя за накрытым столом в окружении родных, Александра демонстративно пила безалкогольные напитки. Посидев с друзьями в кафе, Миша тоже присоединился к праздничному семейному столу и радостно принимал поздравления от родителей, бабушки с дедом, своего дяди Олега и его жены Татьяны, двоюродных братьев, а так же от своего второго дедушки – Ивана Мясникова, который приехал по этому случаю в гости к сыну и внуку.

За столом было шумно и весело, что было редкостью для семьи Виталия. Впрочем, сам он не мог похвастаться праздничным настроением. Рискуя выдать свои чувства, он то и дело бросал многозначительные взгляды на Татьяну, но она, казалось, нарочно отводила глаза. Весь вечер молодая женщина громко смеялась, шутила и танцевала только со своим мужем.

Чувствуя, как внутри закипает злость, Виталий дождался, когда Таня вышла зачем-то на кухню и решительно двинулся следом.

– Ты ничего не хочешь мне сказать? – стремительно закрыв за собой дверь, он схватил женщину за плечи и прижал к стене.

– Я?! – она казалась искренне удивлённой, – О чём?!

– Ну, хотя бы о том, что ты собралась в Египет со своим муженьком…

– Что в этом плохого?.. – Татьяна смотрела на него дерзко-насмешливо. Было видно, что внутри неё самой бушует ураган, и она изо всех сил сдерживается, чтобы не сорваться на крик.

– Ты мне ничего не сказала…

– Почему я должна отчитываться перед тобой о своих отношениях с мужем?! Мы с тобой друг другу – никто…

– С каких это пор? – он едва сдерживался, чтобы не впиться ей в губы, не сорвать с её плеч тонкие лямки вечернего платья…

– С тех самых… – Татьяна попыталась оттолкнуть мужчину, но на это у её не хватило сил. – С тех самых, как ты связался с секретаршей Олега…

– С чего ты взяла?! – он постарался придать голосу как можно более возмущённый тон.

– Нет ничего тайного, что когда-нибудь не стало бы явным… – Татьяна отвечала каким-то зловещим полушёпотом, – Я знаю всё…

– Ничего ты не знаешь…

– Перестань… как ты мог?! – в её глазах неожиданно блеснули слёзы, – Ты?! Ты клялся мне в любви… Ну, ладно, твоя Светка… я могла мириться с этим длинноногим недоразумением… Но Юля!.. Как?! Как ты мог?! Её даже мой муж не трогал…

– Послушай, Таня… – он приблизил к ней лицо, жарко задышал куда-то в ухо, – Мне никто не нужен, кроме тебя… правда… давай, завтра встретимся, обо всём поговорим… хорошо?..

– Встречайся с кем хочешь! – почувствовав, что он ослабил объятия, она всё же выскользнула из его рук, – Между нами всё кончено!.. И вообще… пора за стол… Я не хочу, чтобы нас с тобой застукали здесь…

– Постой!.. – успев схватить за плечо, он силой повернул её к себе и крепко прижал к груди, – Танька… Я не могу без тебя… не могу…

…Александра держалась уже третий час… Глядя на алкогольное изобилие стола, она всё больше ловила себя на мысли, что ей ужасно хочется выпить… Но пить при всех за столом она сегодня не решилась, из боязни нотаций матери и испепеляющих взглядов отца. Зная, что в холодильнике стоит и вино, и коньяк, она отчаянно боролась с желанием пойти на кухню и тайком от всех налить себе немного алкоголя. Отец со свёкром о чём-то беседовали, откинувшись на спинки кресел, мать угощала внуков, брат курил на лоджии – она видела полосатый рукав его рубашки в дверной проём…

Она не заметила, когда из гостиной вышли Виталий и Татьяна, и, решив, что муж составляет компанию Олегу, а невестка вышла в туалет, Александра выскользнула из комнаты. Дверь в кухню оказалась почему-то закрытой, хотя они почти никогда её не закрывали…

С ходу дёрнув на себя ручку, Александра шагнула в помещение… То, что предстало её взору, было полной, какой-то нелепой неожиданностью…

– Ничего себе… – увидев в горячих объятиях мужа свою золовку, Аля мгновенно застыла на месте. Несмотря на то, что их с Виталием давно ничего не связывало, она почувствовала, как внутри прокатывается ледяная волна.

…Оторвавшись от губ любовницы, Мясников медленно, как бы нехотя, разжал руки. Его лицо не выражало абсолютно никаких эмоций… Не в пример ему, Татьяна выглядела растерянной. Высвободившись из рук Виталия, она торопливо поправила съехавшие с плеч лямки платья. Казалось, что она не знала, что делать – то ли сбежать, то ли остаться, чтобы как-то урегулировать ситуацию.

– Аля… – начала было она, но Виталий остановил её движением руки.

– Сандра, послушай, – он сделал шаг в сторону жены, – Татьяна тут ни при чём. Давай, не будем поднимать шума…

– Я неправильно всё поняла?.. – у Александры хватило сил на усмешку; пристально глядя на Виталия, она медленно покачала головой – Я ожидала от тебя всякого… но такого…

– Да, ты неправильно всё поняла, – Виталий хорошо держал себя в руках. Оглянувшись на Татьяну, он кивнул на дверь, – Таня, ты иди… всё будет хорошо…

Побледневшая, как мел, та немедленно вышла из кухни, оставив супругов вдвоём.

– Только не надо говорить, что это у вас впервые… – Александра не сводила с мужа полного презрения взгляда, – Только не надо врать…

– Я не собираюсь тебе врать, – он снова прикрыл дверь и за локоть оттащил её в глубь кухни, – да, я люблю Татьяну. Но она здесь ни при чём. Это я к ней полез… поняла?..

– А мне плевать… – вырывая руку, Аля повысила голос чуть ли не до крика, – Мне плевать, понял?! Кобель!.. А она… она – сучка!..

– Заткнись… – схватив одной рукой жену за шею, другой он зажал ей рот, – Заткнись, дура… не порть сыну день рождения… И слушай меня внимательно… Если ты сейчас хоть слово скажешь Олегу… или родителям… я с тобой разведусь, поняла?!

– Да разводись!.. – Александре удалось оттолкнуть его руку, – Думаешь, я боюсь?! Сволочь!.. Тварь!..

– Я сказал, заткнись… – побелев от злости, Виталий схватил её за плечи и чувствительно тряхнул, – И послушай меня… Если ты сейчас скажешь хоть слово… я проведу экспертизу на установление отцовства… И… ты сама знаешь, что будет… Учти, что я в курсе, что Мишка – не мой сын. Но пока ещё он – мой наследник… Поняла?! П о к а…

– Какая же ты мразь… – едва удержавшись, чтобы не плюнуть ему в лицо, она сжала дрожащие губы, – Какая же ты…

…После ухода Виталия Аля ещё какое-то время стояла посреди кухни в оцепенении. Затем, медленно подошла к холодильнику, достала оттуда бутылку коньяка. Налив себе полный стакан, выпила его неторопливо, с каким-то зловещим наслаждением…

– Мама, бабушка сказала, чтобы ты поставила чайник, – довольное лицо сына заглянуло в дверной проём, – пора торт есть!

– Да, сейчас… – сделав вид, что она моет под краном стакан, Александра кивнула Мише, – Ты иди… я сейчас…

…Слёз не было. Не было и обиды. Была только жалость к себе. А ещё – ненависть… Ненависть к человеку, с которым она прожила уже больше пятнадцати лет… но без которого дальнейшей жизни она себе просто не представляла.

…Возвращаться в гостиную не хотелось. Судя по доносившимся звукам музыки и весёлым голосам, за столом царило праздничное настроение.

Аля не представляла себе, как она сейчас вернётся туда и, как ни в чём не бывало, усядется за стол. Она должна будет делать вид, что ничего не произошло…

«Сволочь… Знает, в какую точку бить…»

Наполнив чайник водой, она поставила его на зажжённую конфорку. Тихо ступая, вышла в прихожую, обулась… схватила сумочку и, бесшумно открыв дверь, шагнула через порог.

***

…Бар, в который приехала на такси Александра, был полон посетителей. Летние субботние вечера и ночи располагали к весёлому времяпрепровождению, и молодые, и не только, люди в это время суток спешили в подобные заведения.

Усевшись у барной стойки, Аля заказала себе коньяк… Да, она решила завязать с алкоголем, но сегодня у неё уважительная причина – день рождения сына… А ещё… ещё – измена мужа… подлая, до извращения подлая измена… И, пусть это не первая и не последняя его измена… но, в конце концов, она – женщина… и у неё ранимая женская душа… душа, которая кричит от боли вот уже пятнадцать лет…

…Она была уже прилично навеселе, когда заметила возле себя троих молодых парней лет по восемнадцать– двадцать. Грохот музыки и сигаретный дым только усиливали действие алкоголя, и Александре вдруг ужасно захотелось танцевать.

Не обращая ни на кого внимания, она вышла в центр зала и начала двигаться под ритмичную музыку… Ей казалось, что она очень красиво танцует… Зеркальные стены отражали её фигуру в отблесках цветомузыки, и, поглядывая на своё отражение, она подумала, что выглядит не так уж плохо.

Вернувшись к стойке, Аля заказала ещё коньяк… потом – ещё…

Глядя, как полноватая, хорошо одетая и увешанная драгоценностями дамочка глотает одну за другой рюмки с дорогим напитком, парни весело переговаривались между собой, смеясь и кивая на соседку.

– Ну… чего смотрите?.. – повернувшись к ним, Александра пьяно усмехнулась, – Выпить хотите?..

– А вы что, угощаете? – один из парней, высокий, с красивыми, утончёнными чертами лица, облокотился рядом на стойку.

– Тебя – угощаю… – женщина щёлкнула пальцем бармену, – Ещё коньяк… вот этому… и тем двум… я плачу…

…Они показались ей очень интересными ребятами… Але захотелось почувствовать себя совсем молодой девушкой… особенно с этим красавчиком… как его там… Ромой!..

– Ромка, ты классный парень! – обняв одной рукой парня за шею, другой Александра подняла очередную порцию коньяка, – Почти как мой Мишка!.. Знаешь, кто такой Мишка?..

– Не знаю… – Роман смотрел на неё каким-то странным взглядом, в котором были и насмешка, и какой-то определённый интерес, – А кто у нас Мишка?

– Мишка – это мой сын! – Александра с гордостью прицокнула заплетающимся языком, – Ему сегодня исполнилось пятнадцать лет… Представляешь?!

– Так за это надо выпить! – парень взял свой стакан и, подняв чуть вверх, посмотрел сквозь него на софит, – Тю… только хотел выпить за Мишку… а там – ничего нет…

– Нет проблем… – Александра снова жестом подозвала бармена, – Всем ещё по сто… нет! По сто пятьдесят!..

– А ты красивая… – рука Романа недвусмысленно скользнула по спине Александры, – И не скажешь, что у тебя такой взрослый сын…

– Ой-ой-ой… – скривив лицо, она попыталась кокетничать, – Льстец…

– Нет, правда… – его карие, какие-то шальные глаза были так близко, что, пытаясь сфокусировать на них зрение, Аля почувствовала, как у неё закружилась голова.

– Ты знаешь, сколько мне лет?.. – она вновь пьяно усмехнулась, – И вообще… ты знаешь, кто я?..

– А кто ты?.. – несмотря на выпитое, он казался трезвым и смотрел на неё с насмешливым интересом, – Наверное, Золушка… которая пришла на бал?..

– Ой, насмешил!.. – Аля громко расхохоталась, – Золушка… хотя… Наверное, ты прав… И ровно в двенадцать часов я превращусь… Знаешь, в кого я превращусь?!

– В кого?..

– В жену одного крупного бизнесмена… – откинутая назад голова и чуть прищуренный взгляд должны были изображать превосходство, во всяком случае, Аля представляла всё именно так, – Не веришь?!

– Не верю!.. – парень явно её дразнил, – Докажи!..

– Дурак ты… – Аля скривила губы, – Зачем мне доказывать… Я только скажу фамилию, и ты сам всё поймёшь…

– Ну, скажи… скажи…

– Мясников… – она многозначительно приподняла брови, – Знаешь такого?..

– Нет… – пожав плечами, парень покачал головой, – Не знаю… А кто это?

– Ты что?! – Александра возмущённо нахмурилась, – Не знаешь, кто такой Мясников?! Это – владелец ликёро-водочного завода!.. мой муж… А кто такой Семён Дзюба – знаешь?..

– Нет…

– Что ты вообще знаешь?.. Хотя… – она махнула рукой, – Правильно делаешь, что не знаешь… Это такой козёл…

– Кто? Семён Дзюба?

– Мясников… Ой…

Почувствовав внезапное головокружение, Аля сползла с высокого стула и схватилась руками за стойку. Ей захотелось выйти из этого душного помещения на свежий воздух, но она не смогла сделать и шага.

…Она из последних сил попыталась сохранить равновесие, но пол вдруг стал мягким, а горящие вокруг софиты закрутились, собираясь в один световой пучок… потолок поплыл в сторону… Последнее, что она запомнила, были чьи-то руки, подхватившие её и потянувшие в сторону выхода…

***

Проснулась Александра от дикой жажды. Казалось, что если она сейчас не сделает хотя бы одного глотка воды, то умрёт от внутреннего жара. С трудом пошевелившись, она еле открыла глаза.

…Потолок был явно чужим… на нём не было её итальянской трёхрожковой люстры – вместо неё висела обыкновенная лампочка, даже не прикрытая плафоном. Да и сам потолок не отличался белизной – он был грязно-серым, давно не видевшим побелки.

Услышав сбоку чьё-то дыхание, Александра с ужасом повернула голову – рядом с ней, на соседней подушке спал какой-то парень… Откинув простыню, заменяющую одеяло, она захотела немедленно встать, но, опустив глаза, тут же торопливо прикрылась – одежды на ней не было…

Совсем не было…

…Платье и бельё валялись тут же, на полу, и, кое-как дотянувшись до них, она с трудом оделась. Судя по тому, что за окном было довольно шумно, утро наступило уже давно… Обводя взглядом комнату, она содрогнулась – грязные, кое-где оборванные обои, какие-то плакаты на стене, старый, жёлтого цвета, плательный шкаф, стол, три стула… и кровать – с панцирной сеткой…

Сумочка валялась тут же, на давно не крашенном голом полу. Открыв её, Аля проверила кошелёк – от вчерашней суммы оставалось совсем немного, но на такси должно было хватить.

Ещё раз посмотрев на своего неожиданного знакомого, она в очередной раз пришла в тихий ужас… Парень был совсем молодой, почти мальчишка…

…Сквозь головную боль напрягая память, Аля вспоминала подробности вчерашнего вечера…

Этот парень… да, она встретила его в баре… Сначала их было трое… Потом остался только один… Кажется, его зовут Романом…

Чёрт… Сколько же она вчера выпила?! А, самое главное, где она сейчас находится?! Судя по пейзажу за окном, это какая-то окраина… комната находится примерно на втором этаже…

– Эй… – Александра потрясла парня за плечо, – Слышишь?.. Как тебя там… Проснись!..

…Разбудить его удалось, наверное, с десятой попытки. Проснувшись, Роман не сразу смог сообразить, что за женщина трясёт его за плечо. Когда он, наконец, пришёл в себя, Аля с ужасом для себя узнала, что сейчас они находятся в студенческом общежитии, в его комнате… И что живёт он здесь один, и сейчас у него сессия… и что вчера они с друзьями отправились в бар, чтобы отметить очередной экзамен…

– Боже… – присев рядом, она сдавила пальцами виски, – Только этого мне не хватало…

То, что она переспала с мальчишкой, не шло ни в какое сравнение с тем скандалом, который разразится дома, когда она вернётся… Ведь вчера она исчезла так внезапно, никому ничего не сказав…

…Господи… отец, наверное, поднял на ноги уже всю областную милицию…

…И что она скажет сыну?..

Ведь это был его день рождения…

– Ты куда?.. – увидев, что Александра собирается уходить, Роман схватил её за руку и снова потянул к кровати, – Останься ещё ненадолго… Ты мне понравилась…

Глава 7.

Часы на кухонной стене показывали без четверти пять. Июньский тёплый вечер лёгким ветерком врывался в полуоткрытое окно сквозь розовый, в белый цветочек, тюль и наполнял помещение летним теплом и уютом.

Сидя за столом, Виталий мрачно смотрел на хрустальную рюмку, почти по края наполненную прозрачной жидкостью. Сколько таких рюмок он опрокинул за последние пару часов?.. Судя по опустошённой более чем наполовину литровой бутылке водки, не одну и не две… и даже не три…

Он никогда не напивался вусмерть, даже вчера, на дне рождения сына был относительно в форме… А вот сегодня что-то захотелось. И не потому, что вчера Александра случайно застала его и Татьяну на кухне… и не потому, что она потом так внезапно исчезла… хоть бы она вообще больше не появлялась!..

Нет, всё это неприятно, но не смертельно. Другие причины заставили достать из собственного тайника заветную бутылку и опустошать её – рюмка за рюмкой, без закуски, несмотря на то, что после вчерашнего застолья холодильник ломится от разносолов.

…Половина жизни прожита… Прожита рядом с нелюбимой женщиной, с неродным сыном… без близких и преданных по-настоящему людей… Даже родной отец отдалился от него, связав свою жизнь с бывшей домработницей. Но и это можно было бы пережить, если бы впереди было бы хоть что-то светлое… Но даже Татьяна, женщина, которая его искренне любила, и к которой у него были настоящие, как он считал, чувства, оттолкнула его, сказав, что больше не хочет с ним встречаться. Как ни крути, а он одинок… И почему-то именно сейчас это одиночество чувствуется особенно остро…

Вчера, после того, как исчезла Сандра, все присутствующие за праздничным столом ещё какое-то время ждали, что она вот-вот вернётся. Сандра никогда не уходила из дома вот так – вечером, и надолго. Пила она всегда дома, в своей комнате, и, даже если ей не хотелось делать этого в присутствии гостей, она могла просто дождаться, когда все уйдут, чтобы принять дозу алкоголя. Но она исчезла внезапно, просто уйдя из квартиры. Если в первые полтора-два часа все родственники делали вид, что всё нормально и не поднимали шума, то ближе к полуночи тревога охватила всех присутствующих.

Виталий и Олег несколько раз выходили на улицу, осматривали соседние дворы, заглядывали в находившийся неподалёку парк, но Александра как сквозь землю провалилась. Близких подруг у неё не было, но Вероника Григорьевна на всякий случай обзвонила нескольких своих знакомых, к которым каким-то чудом могла забрести её непутёвая дочь. Но на все её вопросы знакомые на том конце лишь удивлённо разводили руками.

Наконец, отчаявшись найти хозяйку, все снова собрались за столом, который уже не выглядел таким праздничным, как в начале вечера. Хорошее настроение улетучилось, сменившись на тревожное ожидание.

Особенно это было видно по Татьяне – кусая губы, она смотрела куда-то в одну точку, предаваясь одной ей известным мыслям.

Впрочем, Виталий прекрасно знал, что это за мысли. Только он и Татьяна могли догадываться об истинных причинах того, что Александра бросила именинника сына и ушла из дома в неизвестном направлении. Естественно, рассказать об этом они не могли, и с каждой минутой это мучило Таню всё больше. В какой-то момент Виталию показалось, что она готова всё рассказать… признаться в их связи и в скандале с Сандрой… признаться прямо здесь, при всех.

Впрочем, он сразу отмёл эту мысль, но, в то же самое время старался не выходить из комнаты, и держать ситуацию под контролем.

Нет, такие скандалы ему сейчас совершенно не нужны. Перед тем, как уйти, Сандра выпила – об этом красноречиво говорила начатая бутылка коньяка в холодильнике. Кроме неё открыть её было некому. Значит, выпила и ушла…

На вопросы Вероники Григорьевны, куда могла уйти Аля, Виталий только нервно разводил руками. Семён Ильич тяжело ходил по комнате, время от времени выглядывая на лоджию, как будто пытаясь оттуда высмотреть пропавшую дочь. Видимо, не желая участвовать в надвигающихся «разборках», Иван Михайлович, в конце концов, попрощался и уехал к себе домой, оставив сына наедине с неожиданно возникшей проблемой.

Следующими удалились Олег и Татьяна – наблюдая за тем, как Таня прощается со свекровью и свёкром, Виталий изо всех сил боролся с желанием оттащить её куда-нибудь в соседнюю комнату и предупредить, чтобы она не вздумала ни в чём признаваться своему мужу…

Оставшись в обществе тёщи и тестя, он снова напрягся, но уже по другому поводу – Виталий чувствовал, что Семён Ильич хочет сказать ему что-то нелицеприятное, и не хотел, чтобы при этом были лишние свидетели. Мясников оказался прав: как только за сыном, невесткой и внуками закрылась дверь, Дзюба повернулся к нему. Выражение его лица не предвещало ничего хорошего.

«Где Аля? – Семён Ильич смотрел тяжело, исподлобья, сдвинув брови, – Куда она ушла?»

«Понятия не имею, – поджав губы, Виталий изображал справедливую обиду, – она передо мной давно уже не отчитывается».

«Ты – муж, и не знаешь, куда могла уйти твоя жена?!» – тесть возмущённо застыл перед ним, невольно сжав в кулаки кисти рук.

«Не знаю!» – коротко ответил Виталий.

«Тебе наплевать на неё! Я давно это заметил!»

«Это ей наплевать на меня… – Виталий гневно выбросил руку в сторону сына, – И на меня, и на Мишку! Ей на всех наплевать! Вот взяла, и ушла!»

«Значит, на это были причины!»

«Да у неё одна причина – выпивка!»

Виталия искренне возмутил тон тестя, он разозлился не на шутку. Этот старый ментяра решил повесить на него всех собак?!

«Это ты виноват! – Семён Ильич буравил зятя пронзительным взглядом, – Ты! Это из-за тебя она стала алкоголичкой!»

«Я?! – в ответ зять тоже вытаращил на него глаза, – Не надо переваливать с больной головы на здоровую!»

«Это у тебя-то больная голова?! Хорошо пристроился! Да ты всю жизнь ей изломал!»

«Сеня, успокойся… – бледная Вероника Григорьевна пыталась успокоить мужа, – Лучше позвони… её нужно искать… мне кажется, что-то случилось…»

«Уже позвонил! – супруг резко повернулся в её сторону, – Ты знаешь, почему она ушла?!»

«Нет… – пожав плечами, Вероника печально покачала головой, – Она ведь не пила сегодня… я ничего не понимаю…»

«А я понимаю! – Дзюба снова перевёл взгляд на Виталия, – Она исчезла после того, как вы поссорились на кухне! Я слышал, как Аля кричала на тебя! Признавайся, что у вас произошло?!»

«Ничего! – Виталий заложил руки в карманы брюк и резко шагнул на лоджию, – Вам показалось!»

«Нет, не показалось! – глядя ему вслед, Семён изо всех сил стукнул кулаком по накрытому столу, – Рассказывай всё! Думаешь, я не знаю о твоих шашнях?! И о том, что ты спаиваешь собственную жену – тоже, думаешь, не знаю?!»

«Шашни?! – Виталий снова показался в дверях гостиной, – Какие ещё шашни?!»

«Я всё знаю! – тесть говорил тоном следователя, сопровождая свои слова испепеляющими взглядами, – Ты, наверное, забыл, с кем имеешь дело?!»

«Что вы знаете?!» – при этих словах тестя Виталий заметно побледнел. Он вдруг испугался, что Семён всё узнал про их с Татьяной отношения.

«Ты что, хочешь сказать, что не спишь с чужими бабами?! – от возмущения Дзюба чуть не поперхнулся, – Ты кому хочешь лапшу на уши повесить?!»

Облегчённо вздохнув про себя, Виталий, тем не менее, не собирался ослаблять оборону. Напротив, он разозлился не на шутку… Вместо того, чтобы посмотреть на свою дочь трезвым взглядом, этот старый мусор решил всю вину перевалить на него, Виталия! И это вместо благодарности за то, что он шестнадцатый год живёт с его дочерью под одной крышей, терпя её дурные привычки, её лень и капризы! Он, который вполне мог найти себе подходящую партию, женщину, с которой не было бы стыдно показаться в любом обществе, вместо этого делит кров с законченной алкоголичкой, да ещё воспитывает чужого по крови ребёнка!

«А ты меня хоть с одной бабой застукал?! – встав напротив тестя, Виталий неожиданно для самого себя перешёл на ты, – Ты хоть знаешь, во сколько я прихожу домой?! Ты хоть знаешь, что я буквально живу на работе, и лишь только для того, чтобы твоя дочь ни в чём не нуждалась?! Тебе показать её шмотки?! А цацки?! Она сама всё это заработала?!»

«Да ей не цацки твои нужны!.. – побелев от гнева, Семён Ильич едва сдержался, чтобы не схватить зятя за грудки, – И не шмотки!.. Ей муж нужен… надёжное плечо!.. А не равнодушный сожитель!»

«Сеня!..» – показав глазами на внука, который в это время с угрюмым видом сидел на своём месте именинника, Вероника Григорьевна в отчаянии сдвинула брови и приложила ко рту ладонь, но муж не заметил её предупреждения. Не обращая внимания на состояние внука, он, казалось, потерял контроль над своими эмоциями, и продолжал поносить зятя, на чём свет стоит, обвиняя его в несчастной судьбе своей дочери.

Решив, что Мише не нужно слушать, о чём ругаются дед и отец, Вероника решительно подошла к мальчику и, что-то сказав на ухо, потянула его за руку из-за стола. Поджимая губы, тот невольно подчинился, но по выражению его лица можно было понять, что делает он это неохотно. От праздничного настроения давно не осталось и следа, и он тяжёлой походкой вышел вслед за бабушкой в свою комнату.

Оставшись вдвоём с зятем, Семён Ильич подошёл к тому почти вплотную.

«Что у вас произошло?» – уже в который раз за вечер сквозь зубы процедил он, не сводя с Виталия полного ненависти взгляда.

«Ничего! – Виталий тоже не скрывал крайней степени возбуждения, подкреплённого несколькими рюмками коньяка, которые он одну за другой выпил в последние полчаса, – Ничего не произошло, кроме того, что ей снова захотелось напиться! Она пришла на кухню и хотела выпить коньяк, а я ей не давал… Вот и весь скандал! В чём моя вина?!»

«И всё?..»

«Всё!»

«А мне кажется, не всё… – тесть подозрительно прищурился, – Учти, если с ней что-то случится…»

«Послушайте, Семён Ильич, – снова перейдя на вы, Виталий чеканил слова чуть ли не по слогам, – а вам не кажется, что вы не по адресу?! Заметьте, что это не я испортил день рождения вашему внуку… не я решил напиться и уйти из дома… не я приползу ночью или под утро пьяным в стельку…»

«Вашему… внуку… – в этот раз Дзюбе нечего было возразить зятю – тот был абсолютно прав, поэтому мужчина решил прицепиться к этим словам, – Вот именно!.. Миша мне внук, и я этому рад!.. А ты… ты относишься к нему так, будто он тебе вовсе не сын!..»