Текст книги "Когда осенние печали. Часть 2 (СИ)"
Автор книги: Эвелина Пиженко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)
– Ну, как тебе сказать…
– Значит, бросил…
– А почему ты хочешь пойти именно в школу милиции? – Вероника Григорьевна решила переменить тему разговора, чтобы уйти от ненужных, на её взгляд, подробностей появления внука на свет. – Почему не на юрфак, как дядя Олег?
– Нет, – Миша медленно покачал головой. – Я – в школу милиции… как дедушка…
Глава 25.
– Уважаемые пассажиры… – голос дежурной по вокзалу доносился из всех динамиков, вывешенных вдоль длинного перрона. – Скорый поезд… номер… прибывает на третий путь второй платформы… Нумерация вагонов – с головы поезда… Стоянка поезда десять минут… Будьте внимательны и осторожны…
Поднимаясь по лестнице подземного перехода на нужную ей платформу, Анна невольно усмехнулась про себя. Последнее предупреждение дежурной почему-то эхом отозвалось в голове.
«Внимательны и осторожны…»
Поздно… слишком поздно быть внимательной и осторожной… Правда, она и так слишком долго крепилась, противилась своим тайным желаниям… Много месяцев… А вот – случилось… Случилось то, чего она так боялась и хотела одновременно…
Наверное, это её рок. И никакие предупреждения бы не помогли, даже если бы они звучали каждый день с утра до вечера… Видимо, всё было предрешено. И теперь поздно переосмысливать свои поступки и чувства… тем более, что делать этого совсем не хочется. Зачем переосмысливать то, что раскрасило её жизнь в невиданные доселе цвета, принесло неведомые, непознанные доселе ощущения?..
Не познать их – не меньший грех, чем познать… пусть так, украдкой, с привкусом вины и стыда… но с непреодолимой радостью невероятного полёта, заглушить которую не смогли никакие угрызения совести.
…Так она думала ещё вчера вечером, утопая в жарких объятиях чужого мужчины… Проводив его около полуночи, вдруг впервые явственно осознала, насколько зыбко это ворованное счастье… Сегодня же, приехав на вокзал, к поезду, который должен был увезти её к семье, Анюта почувствовала растерянность и щемящую тревогу.
…Завтра ей понадобится всё её мужество… наверное, это будет мужество на грани цинизма.
…Завтра она встретится с Сашей и Димкой – сразу после последнего звонка они вдвоём уехали на родину Морозовых… Сашин отец сильно болел в последнее время, и, дождавшись, когда сын окончит седьмой класс, Александр тут же отправился за билетами.
Это было три недели назад. Сегодня Аня уезжала вслед за ними, чтобы провести свой отпуск вместе с семьёй… От Сашиных родителей они собирались поехать в гости к её маме – Елена Ивановна уже больше года не видела ни дочь, ни внука, ни любимого зятя.
…Всего три недели… Но они разделили её жизнь на «до» и «после»…
– Аня, подожди!.. – она уже выходила на перрон, когда откуда-то снизу услышала знакомый до боли голос.
Оглянувшись, она так и застыла, перегородив собой проход… глядя, как Леонид взбегает к ней по крутым ступеням.
– Мы же договорились… – дождавшись, когда он приблизится вплотную, она подняла на него глаза. Анюта смотрела растерянно, но в её взгляде проступала нескрываемая радость от встречи. – Я же просила тебя не приходить… Увидит кто-нибудь…
– Я не смог… – подхватив её сумку, Лапин увлёк женщину в сторону. Остановившись под навесом, поставил сумку на землю и схватил Анну за руки. – Я не знаю, как я буду без тебя… Аня… Я с ума сойду…
– Ты уже сошёл… – стараясь не оглядываться по сторонам, Анюта тщетно пыталась высвободить свои ладони. – Нас увидят…
– Нас и так часто видят… ты забыла, что мы – друзья…
– Не надо, Лёнь… не говори так… – боясь, что он вот-вот обнимет её, Анюта невольно отступила назад. – Я теперь боюсь этого слова…
– Почему? – он смотрел на неё во все глаза, кажется, не понимая смысла их торопливого разговора. – Аня… целый месяц без тебя…
– Послушай… – Анна глубоко вздохнула, как будто приготовилась произнести что-то очень важное для них обоих. – Лёнь, послушай меня… Я сегодня думала всю ночь…
– Обо мне?.. – улыбка чуть тронула его губы.
– И о тебе… и обо мне… о нас… и не только…
– Ну, и что же ты надумала?.. – его руки скользнули вверх по её предплечьям, едва защищённым тонкими рукавами светлой блузки.
– Нам… нам нужно всё прекратить… – она как-то беспомощно проводила взглядом локомотив своего поезда – плавно тормозя, тот тащил за собой длинный состав из новеньких синих пассажирских вагонов. Шум поезда почти заглушил её слова, и казалось, что Анна не в силах их повторить.
– Я ничего не слышал… – не сводя с неё глаз, Лапин медленно покачал головой. – Я ни-че-го не слышал!..
– Всё… – судорожно сглотнув, Анюта закрыла глаза и тут же почувствовала его губы на своём лице. – Всё… Лёня, всё… это – неправильно…
– Что – неправильно?.. – не обращая внимания на толпу пассажиров, он целовал её губы, глаза, волосы…
– То, что мы делаем… Это неправильно… Нельзя… Надо прекратить…
– Ты сможешь?.. – он смотрела на неё пристально, пронзительным взглядом серых глаз…
– Смогу… Я – смогу… Этого – не повторится…
…Усевшись в вагоне на своё место, Анна боялась посмотреть в окно – она знала, что Леонид стоит напротив. Она выглянула лишь, когда поезд медленно тронулся… Не сводя с неё глаз, Лапин шёл рядом с вагоном…
Когда он, наконец, остался вне поля её зрения, Анюта вновь прислонилась спиной к перегородке купе и прикрыла глаза…
…Завтра… уже завтра она встретится с мужем…
Она не знает, как посмотрит ему в глаза… Она не знает, как посмотрит в глаза сыну… Всё, что происходило между ней и Леонидом все эти три недели, теперь оседало невыносимо тяжёлым грузом в душе…
…И, всё равно… она не знает наверняка, жалеет она о случившемся, или нет…
…Она до сих пор не разобралась в себе… Она не собиралась изменять Александру – в этом Анна могла поклясться наверняка. Да, она была неравнодушна к его другу… даже более, чем неравнодушна. И, всё же, измена вовсе не входила в её планы.
…Не входила… Но ведь произошла. Или она лукавит сама с собой?.. Ведь с чего-то всё началось…
…Не то слово, что началось. Все эти полгода Анюта мужественно сопротивлялась своим чувствам. Она пыталась не думать о Леониде… она отметала все мысли о нём – тщетно, но всё же отметала… Она старалась уделять больше внимания собственному супругу, но Саша, как назло, в последнее время с головой погрузился в свой бизнес – тот, кажется, пошёл в гору.
Анна вспомнила, как сразу после Нового года начала заниматься с дочерью Лапина – Кристиной. Занятия проходили попеременно – то в квартире самих Лапиных, до дома у Анны, а со временем окончательно переместились в дом к Морозовым. Так хотела сама девочка – она всё время подчёркивала, что «дома у тёти Ани материал усваивается намного легче». И Анна вначале честно радовалась такому обстоятельству – в такие дни ей не приходилось оказываться наедине с Леонидом в его автомобиле… Такие ситуации были откровенно провокационными, Аня каждый раз ждала, что Лапин вновь переступит известную черту – то ли со страхом… то ли с надеждой…
Но он, казалось, тоже прилагал все усилия, чтобы больше не обнаруживать своего увлечения. Во время нечастых теперь встреч он разговаривал с Анютой, шутил, о чём-то спрашивал, бросая на неё непривычно печальный взгляд… Дальше этого взгляда дело, естественно, не шло. Те два поцелуя оставались в прошлом, а новых больше не было.
Аня ловила себя на мысли, что ужасно хочет повторения пикантной ситуации.
Восьмого марта, оказавшись вместе с Лапиными в ресторане, Анна ожидала от Леонида каких-то слов, а, может, и действий – они, как всегда, танцевали, но в этот раз красноречие изменило мужчине… Вопреки обыкновению, он молчал во время танца, и лишь незаметно вздыхал, бросая на неё пронзительные взгляды… В тот вечер они неожиданно оказались наедине – Мила ушла в дамскую комнату, а Саше вдруг захотелось позвонить кому-то из своих новых партнёров, и он отправился на улицу: новый сотовый телефон не ловил сеть в здании ресторана…
Оставшись один на один с Лапиным, Анна внутренне замерла… Ей почему-то казалось, что он только и ждал этой ситуации… Но – увы… и в этот раз Леонид ограничился только взглядом – в нём был уже знакомый призыв, но летел он к Анюте с противоположной стороны стола.
У неё сложилось впечатление, что Лапин больше не смеет выражать свои чувства ей, как жене лучшего друга.
Анна была и рада, и не рада… Она мучилась, старательно скрывая эти мучения за внешней весёлостью… Глядя на Леонида, она по его лицу пыталась угадать, что происходит в его душе… Иногда ей казалось, что он страдает… Иногда – что ему всё равно, что они видятся всё реже… Эта игра в «любовь на расстоянии» так увлекла Анюту, что она не заметила, как сама стала искать встречи с Лапиным.
Она нарочно поощряла дружбу Димки с Сашей Говоровым – те постоянно пропадали дома у Морозовых, вместе сочиняли музыку, записывали ноты – фортепианные и барабанные партии придуманных ими композиций. Однажды к ним присоединился ещё один мальчик – Витя Мазур. Витька учился по классу бас-гитары, и приходил сразу с двумя инструментами – шестистрункой и «басухой», как говорили сами мальчишки. Несмотря на их довольно юный возраст, все трое были не на шутку увлечены музыкой, и Анна, несмотря на беспокойство и шум, откровенно радовалась таким вот музыкальным «посиделкам» в своей однокомнатной квартире. Особенно в те дни, когда к ней должна была приходить Кристина. Девочку привозил отец, но он не всегда поднимался к Морозовым, чаще всего сразу уезжал, а потом, вернувшись за дочерью, звонил на домашний телефон – Анна была рада и его голосу…
Заниматься английским языком на фоне музыкальных экспериментов мальчишек было невозможно, и Аня предложила снова перенести занятия в квартиру Лапиных… но, несмотря на все благоразумные доводы, Кристина проявила присущее ей упрямство. Она твёрдо настаивала на уроках дома «у тёти Ани»…
Анна в шутку пожаловалась Миле, в надежде, что та уговорит дочь заниматься у себя дома. Но Мила со смехом «открыла глаза» непонятливой репетиторше…
«Аня, да ей Дима нравится! – Мила заговорщически приглушила голос. – Она же мне все уши уже прожужжала, как у вас интересно!.. так что, боюсь, я её не уговорю… Если только вместе с остальными мальчишками!»
Вскоре занятия с Кристиной подошли к концу, и поводов чаще видеться с Леонидом не осталось вовсе.
…Она уже смирилась с тем, что внезапно вспыхнувший интерес Лапина к ней, как к женщине, так и останется всего лишь интересом. Сама Анна не могла бы назвать свои чувства к нему любовью. Нет, это не была любовь… она помнила ещё, что такое – любить по-настоящему… так она любила лишь одного на свете человека, много лет назад… Та любовь прошла, и больше не возвращалась…
С Лапиным всё было по-другому. Это была, скорее, попытка вернуть волнующие ощущения, вновь испытать импульсы, идущие от тела к телу… При встречах с Леонидом на неё по-девичьи накатывала горячая волна, отзываясь приступами внезапной радости и замиранием сердца.
Однажды Аня проснулась посреди ночи, от незнакомого восторга, охватившего всё её тело… Мысль о том, кого она видела во сне, проколола сознание одновременно с пробуждением…
Леонид… она вспомнила его руки, его губы… там, в глубинах сна, её тело полностью подчинилось воле этого мужчины, отзываясь на каждое его прикосновение, на каждый поцелуй…
Повернувшись к мужу, Аня ещё с минуту испуганно прислушивалась к его ровному дыханию – она не на шутку испугалась, что Александр мог проснуться и догадаться, кто и как привиделся его жене.
Теперь, вечерами, укладываясь в постель, Аня с замиранием сердца вспоминала все подробности этого сна…
Масла в огонь подлила врач-гинеколог при очередном профосмотре. Довольно пожилая, небольшого роста, полноватая женщина, несмотря на серьёзность профессии никогда не лезла за словом в карман, и своих пациенток нередко шокировала собственным, довольно щекотливым юмором.
«Профилактические процедуры бы вам, Анна Сергеевна, не помешали … – записывая результаты осмотра в карточку, врачиха пробурчала себе под нос. – Возраст уже не девичий, проблемки могут возникнуть вот-вот».
«У меня что-то не так?..» – нахмурившись, Анна машинально попыталась заглянуть в запись.
«У нас у всех это – «не так»… – громко хмыкнув, женщина взглянула на неё поверх больших, в роговой оправе, очков. – Синдром отсутствия оргазмов».
«Вообще-то я замужем…» – Анюта густо покраснела – она не была привычна к подобным разговорам.
«Замужество оргазмов не гарантирует. А все женские болезни именно от этого. Сама запомни, и мужу передай. Будешь выходить – скажи остальным, пусть подождут, не заходят. У меня перекур…»
Мужу Аня, естественно, передавать ничего не стала, и о разговоре этом старалась забыть – грубоватая тётка, с солдатским юмором, чего с неё взять. По словам других преподавательниц, она всем так говорит… Однако, как ни старалась Анюта выбросить из головы все шальные мысли, они невольно возвращались и возвращались…
Чувствовала себя Аня хорошо, и ни о каких «проблемках» не могло быть и речи, и она боялась признаться самой себе, что мысли эти – не что иное, как попытка оправдать свои запрятанные в глубины подсознания желания…
…Она уже привыкла к мысли, что тех двух поцелуев больше не повторится… в недрах души зрела уверенность, что так оно и в самом деле – лучше.
В последних числах мая, проводив мужа и сына, Анна вернулась домой с намерением провести этот вечер за чтением – у неё в последнее время было столько работы и забот, что она давно ничего не читала… Сегодня же представлялась такая возможность, тем более, что, по старой традиции, привитой ей Еленой Ивановной, в день отъезда близких никаких домашних дел не намечалось.
Устроившись с книгой в уголке дивана, Анюта с предвкушением наслаждения от любимого занятия открыла первую страничку томика стихов. Она очень любила поэзию… слушая стихи Кристины – по-детски наивные, она даже пыталась объяснять девочке все тонкости стихосложения, которые знала теоретически… Считая, что юная поэтесса просто обязана знать о жизни любимых классиков, Анна подсовывала той нужные книги. Но, оказавшись в доме Морозовых, Кристина посвящала своей наставнице лишь немного времени, а потом с откровенным интересом присоединялась к мальчишкам – «трио», которое собрал Дима из своих друзей, интересовало её гораздо больше, чем биография Александра Блока или его тёзки Пушкина.
…Услышав звонок в дверь, в первый момент Анна испугалась. Был уже поздний вечер, и она не ждала гостей. Выйдя в прихожую, осторожно посмотрела в глазок… Почувствовав, как по телу разливается горячая волна, на мгновение застыла… затем отчаянно повернула дверной замок…
«Нет… нет… – она сопротивлялась слишком слабо для того, чтобы оттолкнуть его окончательно, – Нельзя… Здесь – нельзя… Только не здесь…»
...Лапин был абсолютно трезв, но от его губ почему-то пахло коньяком – как будто он выпил только что, перед тем, как войти в её дверь…
Впоследствии она узнала – так оно и было…
«Я боялся… – позже, расслабившись, он чуть касался губами её лба, виска, шеи, – Я боялся, что ты меня выгонишь… взял с собой бутылку коньяка, отпил из горлышка прямо в подъезде…»
Анюта не знала, что говорить ему… Она просто наслаждалась долгожданным блаженством… Она долго не могла прийти в себя… То, что приснилось ей совсем недавно, не шло ни в какое сравнение с тем, что она испытала сегодня – впервые в жизни оказавшись на грани настоящего и запредельного… Она даже не почувствовала вполне естественных в её положении угрызений совести, настолько была потрясена своим состоянием.
Совесть заговорила намного позже… но в ту ночь её сознание и тело существовали отдельно друг от друга…
На следующее утро, придя на работу, она с удивлением ловила взгляды своих коллег – те сразу заметили перемены, произошедшие с Анной Сергеевной в одну ночь.
«Аня, если бы я тебя не знал, то подумал бы, что ты завела себе любовника, – уже в конце рабочего дня шепнул ей физрук. – Ты прям вся светишься…»
«А у меня был рыбный день, – отшутилась Анюта. – Фосфору наелась…»
Вечером, дома, закрыв глаза, она снова вспоминала – и теперь уже не сон, а вчерашние события… Сердце сладко замирало в груди – как давно она не испытывала этого замирания… С Сашей такого точно не было…
…Она вновь и вновь по крупицам собирала в памяти всё, что происходило вчера здесь, на этом самом диване… Она даже не думала о том, что это – супружеское ложе, осквернённое ею вчера так вероломно… Нет, то, что заставил испытать её Леонид, вовсе не может быть скверным… Разве могут быть скверными расправленные крылья?..
…Он не оставил на её теле ни одного квадратного миллиметра, которого бы не касались его губы… Она, такая сдержанная в интимных отношениях, вчера сбросила все оковы, так неожиданно для самой себя…
Сбросила – с мужчиной, не связанным с ней никакими узами…
…Внезапный телефонный звонок если не опустил с небес на землю, то довольно резко отрезвил.
Звонил супруг – они с Димой благополучно доехали до места, и уже находились в родительском доме. Эйфория от вчерашнего свидания закончилась слезами. Поговорив с мужем, Анна плакала… Теперь она казнила себя почём зря… Казнила, а потом оправдывала… Оправдывала и – казнила…
Чувства непоправимости, как в случае с Виталием, уже не было… Может быть, потому, что полученное ею физическое удовольствие перевешивало все морально-нравственные устои… И, всё-таки, теперь, вспомнив о муже, Анна не знала, как быть дальше… Она не собиралась бросать Сашу… но она не представляла, как теперь встретится с ним, ведь через три недели она должна будет поехать к нему… Саша на полтора месяца оставил свою фирму на заместителя – теперь он мог позволить себе такую роскошь… тем более, у него была для этого причина – больной отец.
Леонид на удивление не звонил, и Анна, в конце концов, уговорила себя, что так даже и лучше…
«Ничего не было!.. Всё приснилось… Ничего не было…»
Но уже на следующий день он пришёл снова… В этот раз она даже не пыталась его оттолкнуть.
***
Отпуск прошёл на удивление спокойно. Ещё по дороге в северный посёлок Анна старательно настраивалась на встречу с Александром. Она вспомнила свою давнюю квартирную хозяйку, и её слова…
«Хочешь семью сберечь – молчи! Как рыба молчи!..»
Хорошо, что тогда, почти пятнадцать лет назад она смолчала, ни в чём не призналась Саше… У них получилась хорошая семья, Саша искренне счастлив, у них замечательный сын… Счастлива ли была сама Анюта? Все эти годы она старательно избегала этого вопроса…
По сути, для счастья у неё было абсолютно всё: семейный покой, любимый сын, любящий, заботливый муж, любимая работа… Трудности?.. но у кого их не было в эти годы?..
Нет, конечно… она всё сделала правильно. Она и сейчас всё сделает правильно. То, что произошло у них с Леонидом, навсегда останется их тайной… Она почувствовала, что такое – быть настоящей женщиной… Но это не повод рушить две семьи… И, если Леонид что-то такое себе задумал, она не позволит ему…
Ни за что не позволит!..
В доме свёкра и свекрови, и потом, в гостях у своей матери, Анна как будто впервые наблюдала за тем, как дружны её муж и сын. Вдали от повседневных забот, Саша не отходил от Димки – рядом с ним супруг как будто пытался вернуться в собственное детство. Он дурачился, подшучивал над сыном, с удовольствием подпевал – найдя в доме деда и бабушки старую гитару, Димка частенько наигрывал разные мелодии, за неимением пианино.
Анна смотрела на их тихое – громкое – счастье, и старательно укладывала на дно души все свои чувства – вину, стыд, боль… Никак не желая укладываться, они всё вылезали и вылезали наружу, царапая до крови тонкие перегородки… но Аня мужественно утрамбовывала «самозванцев», с ужасом для себя обнаруживая, что среди этих самых чувств нет ещё одного… Самого, пожалуй, главного.
Среди них не было раскаяния.
Глава 26.
Как оказалось, самым сложным было – вернуться домой. Всё время, что она провела в отпуске вместе с мужем и сыном, Анна проявляла завидную выдержку. Иногда ей казалось, что она – стальной клинок, который проходит закалку. Она неимоверным усилием воли подавляла в себе приступы вины и рассуждений на тему «что же будет дальше», так, что к концу отпуска уже вполне спокойно упоминала в разговорах с Сашей имя своего любовника и даже шутила с Димой по поводу его дружбы с Кристиной.
Приехав к матери, в свой родной город, где прошло её детство, она вместе с мужем рассказывала Елене Ивановне о супругах Лапиных, о том, какое участие в их судьбе принял Леонид, какой он верный друг, какая замечательная женщина – Мила, и какая интересная у них дочь – красавица Кристина…
Судя по тому, что с каждым днём она чувствовала себя всё уверенней в роли изменницы, Аня твёрдо решила принять эти три недели как неизбежный подарок судьбы… принять – и забыть…
Она не знала, насколько у неё это получится – образ Леонида преследовал её по ночам, так, что она нешуточно боялась однажды назвать супруга его именем… Она не могла сказать с уверенностью, что жизнь без Лёни для неё невыносима… Да, ей хотелось видеть его, видеть как можно чаще… Но этот интерес был сродни интересу потребительскому. Она его не любила, но была очень им увлечена.
Анне откровенно льстило, что где-то есть мужчина, который думает о ней, пылает страстью и ждёт новой встречи… В то же самое время, ей было уютно и в объятиях супруга – соскучившись, Саша осыпал её ласками, не уставая удивляться, как похорошела жена за три недели их разлуки… Несмотря на его пылкость, ответных чувств Анна, как и раньше, не испытывала. Того, что она познала с Леонидом, в отношениях с супругом не было и в помине…
Как и прежде, Анюта старалась не отказывать мужу в близости, но накатывающие время от времени порывы загладить вину какими-нибудь особыми ласками заглушала безжалостно. Внешне в их отношениях с Александром ничего не изменилось. Саша был счастлив, она – спокойно-сдержанна.
Анна, действительно, не играла. Она просто принимала обстоятельства.
…Отпуск закончился, Анюта почти успокоилась, но впереди её ожидало новое испытание – возвращение домой. Поднимаясь по лестнице вместе с Сашей и Димой, она вдруг почувствовала, как ноги становятся ватными, а в сердце закрадывается предательский холодок. Ей на мгновение представилось, что, войдя сейчас в квартиру, Александр сразу всё поймёт…
Ему расскажут обо всём вещи в их доме… И это зеркало в прихожей – оно было самым первым свидетелем их свиданий с Леонидом… их жарких объятий и поцелуев… Стол в кухне – там они пили и чай, и кофе, и даже коньяк… А этот диван в комнате?! Он помнит всё, до последнего движения, до последнего сладостного стона…
Анна вдруг подумала, что перед отъездом не догадалась сменить постельное бельё…
– Ань, да брось ты это мокрое дело… – глядя, как жена торопливо снимает с подушек наволочки, чтобы бросить в стиральную машину, Александр добродушно усмехнулся. – Отдохни с дороги, успеешь!
– Да я совсем не устала! – Анюта старательно изобразила на лице бодрое выражение. – Сейчас, Саш… я быстро…
Наполнив машинку горячей водой, Аня насыпала туда как можно больше стирального порошка – ей показалось, что постельное бельё сохранило запах парфюма Леонида…
…Она не успокоилась, пока не выкрутила последнюю простыню… Страсть – страстью, но семья – это святое.
Саша, который сразу начал обзванивать своих работников, вскоре уехал на строительные объекты, так, что до вечера у Анны появилось время, чтобы перевести дух и прийти в себя окончательно. Оказалось, что это не так уж и сложно, если не зацикливаться на воспоминаниях и угрызениях совести.
Супруг ничего не заметил и не заподозрил… А это – самое главное. Измена – не повод рушить жизнь. Главное, чтобы и Леонид думал точно так же…
Поздно вечером Анна с замиранием сердца слушала телефонный разговор мужа с Лапиным – тот извинялся, что не смог встретить семью своего друга, так как был в отъезде… Анюта, как никогда, была искренне рада этому обстоятельству.
Оказалось, что и теперь испытания не закончились – предстояла встреча с любовником в компании его жены и её собственного мужа… Она была почти уверена, что выдержит и это… но чуть позже.
…Пусть это случится завтра.
В любом случае, между ней и Леонидом больше не будет никаких отношений – она решила это твёрдо, и от слова своего не отступится…
***
– Моя дочь влюбилась в тебя не на шутку… – на следующий день, разуваясь в прихожей Морозовых, Леонид обдал Анну многозначительным взглядом – в нём были и неприкрытая страсть, и радость от долгожданной встречи, и откровенное нетерпение. – С самого утра требует, чтобы я привёз её к вам.
– Я тоже люблю её, как родную… – старательно отведя глаза, Анюта обняла Кристину и чуть прижала к себе. – И очень соскучилась…
– И я соскучилась… – девочка жеманно улыбнулась и опустила глаза. – Вас так долго не было…
Проводив Кристину в комнату, Анна мужественно шагнула в кухню, куда отправился Леонид – за неимением других комнат, кухня теперь служила не очень надёжным, но всё-таки убежищем от музыкальных экспериментов Димы и его друзей – узнав, что Димка вернулся из отпуска, Витька с Сашкой тут же примчались к товарищу.
Встретившись после долгого перерыва, мальчишки вначале громко делились впечатлениями, а теперь сидели на полу в гостиной и подбирали мелодию на гитаре. Вернее, подбирал Витька, а Дима и Саша ему в этом помогали. Несмотря на уверение, что она соскучилась «по тёте Ане», Кристина сразу же предпочла присоединиться к компании ребят.
…Александра ещё не было дома, он должен был подъехать с минуты на минуту, и Анюта испытывала нешуточное волнение. Она не переживала за Лапина – тому всегда замечательно удавалось играть равнодушие и отстранённость. Она переживала за себя – ещё не произнеся ни слова в присутствии обоих мужчин, Анна предчувствовала, что её голос обязательно должен дрогнуть.
– Почему без Милы? – стараясь не глядеть на любовника, который так и поедал её глазами, Анюта нарочито громко загремела посудой, доставая чашки и блюдца. Она решила, во что бы то ни стало, держать дистанцию…
– А ты не догадываешься?..
– Нет… – отвернувшись к плите, где стоял чайник, Анна неожиданно почувствовала его руки – обхватив сзади, Лапин изо всех сил прижал к себе женщину. На секунду замерев, Анюта не очень охотно попыталась высвободиться из его объятий. – Прекрати… Ты с ума сошёл…
– Анечка… – он дышал ей куда-то в шею, – Я безумно соскучился по тебе…
– Лёнь… ну, ты что?! – ей удалось, наконец, вырваться, и она тут же отошла к окну. – Сейчас кто-нибудь из детей войдёт!..
– У меня всё под контролем… – посмотрев на неё с укоризной, Леонид, тем не менее, уселся за стол и положил перед собой локти. – Да и не зайдут они… Слышишь, играют?..
– Почему ты без Милы?.. – едва сдерживаясь, чтобы самой не броситься к нему в объятия, Анюта приложила прохладные ладони к пылающим щекам и повторила вопрос.
– У неё теперь вторая смена… – чуть наклонив голову, он пристально смотрел на неё исподлобья пожирающим взглядом. – Врачи по отпускам… приходится замещать… Ты думаешь, я только из-за Кристинки приехал?..
– Я ничего не думаю… – Анна энергично покачала головой, – Лёнь… пока Саши нет… я хочу тебе сказать…
– Не надо ничего говорить… – он снова вскочил со стула и, в секунду оказавшись рядом, оттащил Анну от окна, в угол кухни. – Аня… Я знаю, что ты хочешь сказать… Не вздумай так говорить… Ты же знаешь, что это – выше моих сил…
…Ответить на его лихорадочные поцелуи Анна не смогла, по одной единственной причине – всё её внимание было приковано к происходящему в соседней комнате. Она ужасно боялась, что кто-то из ребят, особенно её сын, вдруг, по какой-то причине, захочет заглянуть в кухню…
…Леонид целовал её неистово, казалось, что он потерял над собой контроль, и забыл, что в соседней комнате находится и его собственная дочь… Это было настоящее безумие – целоваться вот так, рискуя быть застуканными в любую секунду… Держать дистанцию никак не получалось…
Звонок в дверь показался Анюте настоящим спасением. Оттолкнув от себя Лапина, она торопливо шагнула в прихожую… Как будто пытаясь стереть с губ следы от чужих поцелуев, провела по ним тыльной стороной ладони… На ходу поправила волосы и блузку, мимолётно посмотрелась в зеркало – отпечаток взволнованности на лице был настолько откровенным, что его не взял бы ни один, самый лучший на свете, грим…
Секунду подумав, Анюта щёлкнула выключателем – прихожая погрузилась в полумрак.
– Ты что, без ключей? – впустив мужа, Анюта нарочно тут же отвернулась и сделала вид, что ей что-то понадобилось в ванной.
– Да, я же тебе звонил, ты забыла? – закрыв за собой дверь, Саша моментально разулся и, не обращая внимания на манипуляции жены, сразу двинулся в сторону кухни. Он на ходу протянул руку Лапину – услышав голос хозяина, тот вышел ему навстречу. – Лёнька!.. Здорово!.. А я смотрю – машинка знакомая у подъезда!..
Дождавшись, пока утихнут все приветствия и закончатся рукопожатия и дружеские похлопывания по плечам, Анюта, наконец, вернулась к мужчинам. Стараясь ни на кого не смотреть, она накрыла на стол – Саша достал из холодильника бутылку коньяка и уже разливал его по рюмкам. Немного посидев за столом, она нашла себе занятие – поить чаем Димкиных гостей. Выставляя на журнальный столик в гостиной конфеты и пирожные, она шутила с ними и старательно улыбалась, как будто пыталась прогнать с лица последние остатки волнения.
Её не так смущала пикантность сегодняшней ситуации, как то, что эта ситуация теперь обещала повторяться довольно часто…
…Ничего… Всё, что произошло – в прошлом… и это ничего ровным счётом не значит ни для неё, ни для Леонида… Она ясно дала ему это понять… Сегодняшние поцелуи – не в счёт.
– Тётя Аня!.. – увидев её, Кристина тут же подбежала к Анне и ласково прижалась, как-то по-детски. Почувствовав какую-то щемящую нежность к девочке, Анюта обняла её и погладила по тёмным волосам.
Она и сама была неравнодушна к дочери Лапина. Красивая уже довольно взрослой, какой-то дерзкой красотой, Кристина вызывала у Анны материнские чувства – то ли оттого, что у неё самой не было дочери, то ли оттого, что девочка была так похожа на своего отца…
– Ребята, чай остывает… – Аня обвела взглядом мальчишек – Сашка и Витька старательно следили за тем, как Димка что-то записывает в нотную тетрадь. – Дима, угощай друзей.
– Сейчас, мам… – подняв на мать синий взгляд, Димка тут же снова уткнулся в страницу.
– Тётя Аня, – Кристина заговорщически приглушила голос. – Я Димке предлагаю песню написать на мои стихи… А он не хочет…
– А почему? – Анна удивлённо уставилась на сына. – Дим, почему не хочешь?..
– Потому, что текст – девчачий… – сморщив лицо, Сашка решил ответить за друга.
